Алексей Толстой

Подполковник Изюмов сидел у окна, посасывая янтарь кальяна

Дарит говорящее полено своему другу Карло В это время к Джузеппе зашёл его старинный приятель, шарманщик по имени Карло. Когда-то Карло в широкополой шляпе ходил с прекрасной шарманкой по городам и пением и музыкой добывал себе на хлеб. Сейчас Карло был уже

…А вы все еще грезите туманными снами о царствии Божием на земле. Здесь еще похрапывают и глядят сны, бормочут сквозь сон о мессианстве. А он, несмотря на все усилия, продолжает спать. Или вы надеетесь, что он все-таки проснется и заговорит, как валаамова ослица

вернется из Крыма, я не поставлю за царя и десяти пфеннигов… – Напрасно вы так рассуждаете, Людвиг Пфефер, – ответил ему Монс, – не раз

куклой из кукольного театра синьора Карабаса Барабаса. Не в силах выносить грубых выходок хозяина

крови, хочу мира… – Про какую, царевна, кровь говоришь, крови не будет… Разве вор, бунтовщик Федька Шакловитый с товарищи крови-то все еще жаждут, так мы их и разыщем за это…

Он закрыл книгу, прикрыл глаза рукой и долго стоял, прислонившись к книжным полкам, взволнованный и одурманенный никогда еще не испытанным очарованием: поющая книга.