Kitobni o'qish: «Параллельный Мир, Или Не Идеальная Жизнь Софьи Андреевны», sahifa 2
3
Очнулась она в больнице. Запах лекарств и хлора вернул её в реальность. Не веря своим глазам, Соня с презрением и тошнотой смотрела на ошарпанные стены.
– О, Господи! Нет! Нет! Я не хочу возвращаться! – закрыв глаза заплакала девушка. – Не хочу! Не хочу!
Она так громко ревела и кричала, что сбежались люди в белых халатах.
– Ну наконец-то вы пришли в себя! – Сказал мужчина в белом халате. – Два часа без сознания были.
Мысли завертелись в её и без того больной голове.
«Два часа без сознания? Но ведь я два дня жила в другом мире… В идеальном, прекрасном мире. Неужели это был сон? Неужели это был сон?»
Истерика и паника бушевали внутри, страх сковал её тело. Как сумасшедшая, она крутила головой, открывая рот словно рыбка, глотала воздух.
И вспоминая о Серёже, она медленно проваливалась в глубокую чёрную дыру.
Проснулась она уже когда в окне темнело. Рядом сидел Серёжа с перепуганными глазами.
– Мамочка, он тебя убьёт когда-нибудь. – Тихо шептал сын. – Давай уйдём от него, пока не поздно, умоляю тебя.
И как в детстве в Серёжиных глазах заблестели слёзы. Он сейчас был похож на загнанного зверя.
– Мамочка, я боюсь за тебя.
Он наклонился к матери и обнял. Это был её сын, настоящий, добрый и ласковый. Софья тихо прошептала ему на ухо:
– Мы больше не вернёмся к Фёдору. Обещаю.
С Сыном они проговорили до самого позднего вечера. За последние несколько лет они потеряли связь, перестали понимать друг друга. Ребёнок мать просто не слышал, а она пробовала пробить стену между ними, но безуспешно. Серёжа выражал свою боль через агрессию и жестокость. А как ещё мог ребёнок показать недовольство своего существования, живя в постоянном страхе и раздражении. Почему же Софья раньше не услышала, как кричит его душа и не почувствовала, как разрывается его ранимое сердце… Маленький Серёжа столько раз видел, как Фёдор бил маму, душил и унижал, но ничего не мог сделать. Лишь тихо всхлипывал, прячась под кроватью. А когда подрос, убегал из дома, крикнув лишь два слова:
«Ненавижу вас!»
Как же Соня могла столько лет жить с Фёдором, травмируя психику своего мальчика! Словно озарение пришло к ней сегодня, словно открылись глаза на самые обычные вещи. Как же она раньше этого не понимала? Соня тихо обняла Серёжу и улыбаясь сквозь горячие слёзы, шепнула ему:
– Прости малыш, прости свою бестолковую мать. Я обещаю, теперь будет всё по-другому. У нас будет хорошая, другая жизнь…
Они ещё долго говорили о учёбе, и о том, что следующий, девятый класс, будет решающий в его дальнейшей жизни. Кажется, они договорились с сыном, и Серёжа матери обещал вернуться к учёбе. Перед уходом домой, парень снял зеркало со стены и поднёс к лицу матери. Софья разревелась от жалости к себе и от ужаса, увиденного в отражении. Голова в области веска была перебинтована и через бинты и вату просочилась и побагровела застывшая кровь. А кровь в её жилах застыла и похолодела, она почувствовала озноб во всём теле. Как же она смогла так запустить ситуацию и довести себя до такого состояния? Как позволила чужому человеку так с ней обращаться? Куда делась та девчонка, весёлая и беззаботная? Из зеркала на неё смотрела старуха с посидевшими волосами, не ухоженная и уставшая. Когда же она так запустила себя? Когда?
Сын ушёл домой, а она ещё погоревала над своей нелёгкой судьбой, ещё немного пожалела себя, всхлипывая сопливым носом, и провалилась в безмятежный сон, в котором встретилась с кудрявым светловолосым Румином. Он тянул к ней руки и звал по имени, а глаза его были наполнены грустью. А где-то совсем рядом были слышны отчётливые звуки девичьих голосов и пение птиц. Она смотрела в печальные глаза Румина, тянула руки к нему, но так и не смогла дотянуться….
Ночью, открыв глаза, Соня испытала жажду написать историю о параллельном мире. Ей не терпелось описать живущих там красивых людей и прекрасную, девственную природу с необыкновенно глубоким розовым небом. Словно божий дар, что получила от матери, любовь к искусству написания и литературного сочинения, которого раньше никогда не имела. Ей срочно требовалась бумага и перо!
Утром Соню разбудил стук в дверь палаты. На пороге появился человек в форме.
– Здравствуйте Софья Андреевна, – прикрывая за собой дверь, тихо произнёс он. – Меня зовут Петренко Николай Алексеевич, я ваш участковый. Софья Андреевна, расскажите, что вчера произошло в квартире Фёдора Ивановича Бурцева? Я должен составить протокол и передать сотрудникам полиции, для открытия дела. Ещё нужно снять побои. Ну, понимаете, Софья Андреевна, чтобы наказать виновника за свои деяния.
– Я не буду писать заявление.
Мужчина округлил глаза и уже готовился что-то сказать, но она опередила его.
– Поймите меня, Николай Алексеевич, я не хочу связываться с Фёдором. Я его очень боюсь. И не буду писать заявление, я просто уеду из города и исчезну.
– Ну это ваше право конечно, но я бы настоятельно рекомендовал вам пройти все процедуры и наказать вашего мужа.
– Он мне не муж вовсе…. Он чужой нам с сыном человек. А писать я ничего не буду. Бог ему судья.
Когда, ничего не добившийся от Сони, участковый собирался уходить, в палату зашёл её лечащий врач, они кивнули друг другу и попрощались.
– Как вы себя чувствуете, Софья Андреевна?
– Спасибо, уже лучше. Доктор, когда меня выпишут?
– У вас сотрясение головного мозга. Состояние не тяжёлое, стабильное. Через неделю, я думаю, пойдёте домой. Ещё неделю на больничном побудете.
Разговор с врачом был не долгим, девушка ему рассказала, зачем приходил участковый. Доктор не поддержал Софью, отказавшуюся от судебных процедур. Рассказал пару историй, похожих на её и как там всё трагично закончилось и тихонько вышел, закрыв за собой дверь.
А Соня в голове уже строила планы на будущее. Эти мысли и жажда поменять свою жизнь быстро возвращали ей энергию и хорошее состояние. Настроение было замечательное. Она позвонила своему начальнику и сказала, что хочет уволиться. Объяснила ситуацию, и он понимающе ответил:
– Хорошо. Как поправишься, приходи, напишешь заявление. Выздоравливай Соня.
В этот день её навестила подруга. Танька пришла, как и положено, с мандаринами. Обняла, пожалела бедолагу. Потом они вместе жалели побитую, как собаку, Соньку. Поплакали и посмеялись. Таня сказала, что не бросит её и поможет с Серёжей. Подруга уходила с улыбкой и радовалась за Соню, уже зная о планах на её будущую жизнь. Вечером прибегал Серёжа. Сказал, что поживёт у Татьяны, пока она лежит в больнице. Улыбаясь, рассказал, что вернулся к учёбе.
– Серёжа, я решила уехать в краснодарский край. К морю. Подальше от этих мест и от Фёдора. Как ты смотришь на это?
–Мама! Ты же так давно мечтала об этом! Конечно я поеду с тобой! Как же ты там одна будешь, без меня? – Серёжа рассмеялся и обнял мать.
К ночи сильно разболелась голова, Софья приняла лекарства и пробовала уснуть. В голове словно поселился Румин. Она всё время думала о нём, так и не поняв, сон это был или другая параллельная реальность. Она так хотела вернуться к своему милому другу, но теперь он приходил к ней только во сне.
Прошла неделя. Софью готовили к выписке. В этот день пришёл и Фёдор.
– Спасибо, что не написала заявление, – не смотря в глаза, произнёс Фёдор виноватым голосом, – на работе были бы неприятности. Собирайся, домой пойдём.
– Я не вернусь к тебе, Федя. Соберу наши с Серёжей вещи и уеду. И пожалуйста, оставь меня в покое. Не ищи и не звони, я всё решила и обратного пути нет.
Фёдор вытаращил на Софью глаза:
– Ты совсем с ума сошла, последние мозги что ли вылетели из твоей тупой бошки? Я сказал домой собирайся и закрой свой рот!
– Я никуда с тобой не пойду! Убирайся к чёрту, идиот! – Крикнула Соня, чувствуя, как испуганным маятником забилось сердце в груди.
Фёдор поднял кулак над головой девушки, подумал секунду и опустил. С презрением посмотрел на неё и ушёл.
В этот день Софья осталась в больнице, доктор понимающе кивнул и помотав головой, растянул свои губы.
На следующий день, когда Фёдор был на работе, девушка с сыном собрали свою одежду и унесли к подруге. Несколько дней, пока она забирала документы со своей работы и из школы, они жили у Татьяны. Соню рассчитали с работы, и она купила два билета в один конец.
4
Прощание с Татьяной было не долгим. Без лишних слёз и сожаления подруги обнялись, постояли секунду.
– Я обязательно к вам приеду! – выдохнула Танька. – Обязательно, слышите?
Серёжа поцеловал мамину подругу и зашёл в двухэтажный комфортабельный автобус.
– Помнишь, что ты мне говорила? – обнимая подругу, спросила Софья. – У нас всё будет хорошо!
Добирались на юг на автобусах, в целях экономии. В дороге были около трёх дней. Ели вокзальные пирожки, запивая их тёплой газировкой и невкусным кофе. Сладко засыпали на мягких сиденьях, прижимаясь друг к другу. Грязные и уставшие от дороги, они всё-таки добрались до маленького уютного городка под названием Кабардинка. Сняли комнату, отнесли с Серёжей документы в местную школу № 7, поговорили с директором и с будущим классным руководителем. Побродили по берегу черного моря, понаблюдали за людьми. От чего-то местные жители всегда улыбались, будто бы были добрее, чем у них на Урале. Уральские жители мало улыбались, почти всегда ходили хмурые и недовольные своей серой жизнью. Софья подмигнула сыну и сказала, что нужно чаще улыбаться, что бы их приняли за своих. И сработало! Туристы несколько раз спросили, как пройти на улицу Мира. Где находилась улица Мира, и что там находилось, Соня ещё не знала.
Через пару дней девушка уже ходила на работу в санаторий «Жемчужина моря». Время близилось к сезону наплыва туристов, её быстро обучили работе в отеле. Соня вникала в процесс, старательно делала, всё что требовалось. На все замечания реагировала спокойно, переделывая плохую работу. Быстро влилась в дружный коллектив. Сразу поняла, кому можно доверить свои секреты, а кому лучше не стоит знать о её жизни. Ещё через месяц, хозяйка предложила ей с сыном перебраться в просторный номер санатория. Соня с радостью согласилась. Они с Серёжей жили в комфорте, питались в местной столовой бесплатно. И коллеги по работе относились к ним с пониманием и теплотой.
Серёжа заканчивал восьмой класс. Вечерами старательно делал уроки. Общался со сверстниками и дружил с ребятами из класса. Они оба были довольны своим переездом в приморский городок. И очень радовались, что в их жизни больше нет Фёдора. Страх постепенно уходил и появилась уверенность в себе и чувство самостоятельности и гордости за себя.
Серёжа уговорил мать купить удочки, и они вместе учились искусству рыбалки, слушая советы местных рыбаков. В выходные они вдвоём рыбачили для своего удовольствия, и загадывая желания, отпускали самых маленьких рыбок обратно в море. Устраивали пикник с жареной рыбой и овощами, и весело проводили время на берегу прекрасного чёрного моря. Солнце ласково прикасалось к Сониной белой коже. Она смотрела на него, щуря свои глаза, вспоминала, как тянула руки к нему, насыщая свой организм солнечной энергией. А рядом стоял кучерявый молодой мужчина, но это было в другой, параллельной жизни. А в этой, настоящей жизни, Соня с сыном брали экскурсии выходного дня и буквально впитывали в себя истории южного края, внимательно слушая гида. Сблизились с сыном очень быстро, он доверял матери свои секреты. Старался помогать ей во всём и очень радовал результатами в учёбе.
Летом у девушки в санатории было очень много работы. Она готовила комнаты к заселению. Жильцы благодарили Софью за чистоту хорошими чаевыми. Серёжа отдыхал в лагерях и проводил время с друзьями. Соня с головой ушла в работу, не давая себе расслабляться. Хозяйка её хвалила, а осенью, когда закончился активный сезон, повысила Соню до уровня администратора.
Софья была удовлетворена своей жизнью, настроение всегда было хорошим, и она улыбалась людям. И только вечером, когда ложилась в кровать, на неё нападала грусть. Она думала о своём Румине. Мысли о нём не выходили из головы, она тихо сходила с ума. А ночью снился один и тот же сон: Румин тянет руки к Соне, но не может дотянуться. Его огромные глаза наполнены слезами…
Серёжа готовился к поступлению в колледж. Старательно сдавал экзамены и зубрил наизусть, то, что не понимал. Мать не лезла к нему с советами, да и больно самостоятельным рос её сыночек.
Таня всё-таки приехала к Соне, поменяв свою никчёмную прошлую жизнь на тёплое чёрное море. Вторую свою половинку Танька на родине так и не нашла, ребёнка не родила. И терять ей было нечего. Продала небольшую квартирку и прилетела на юг. Устроилась на работу, купила домик и зажила счастливо.
А за Софьей уже несколько месяцев пытался ухаживать парень лет тридцати. Приятный и разносторонний Лёша, рассказывал интересные истории, анекдоты. Шутил и сам смеялся от души. Ей было не скучно с ним, но она его близко не подпускала. Нет, не из-за разницы в возрасте, и не потому что не хотела отношений. В её сердце место было занято. Румин навсегда поселился в её голове, в её горячем сердце, в её больной душе. Она никого и никогда так не любила…
Как-то вечером, после романтичной прогулки по набережной, где тускло горели осенние фонари и шумно билось о берег чёрное море, Лёша провожал Соню до санатория, где они с сыном так и продолжали жить. Парочка стояла у крыльца и уже прощалась, как вдруг из-за угла вылетел здоровенный мужик в капюшоне и накинулся на Алексея.
От неожиданности и страха Соня закричала. Она звала на помощь, умоляла помочь им. Но на улице было тихо и безлюдно.
–Ах ты козёл! Получай сволочь! – Бормотал мужик. – Вот тебе, сукин сын!
Валились на парня тяжёлые пенки здоровенных ботинок.
В панике Соня не догадалась забежать в санаторий, оглохшая от своего же крика, она бегала вокруг лежащего Алексея и крутящегося вокруг него мужика.
Когда с Алексеем было покончено, мужик повернулся к девушке, снял капюшон и злобно прошипел:
– Сонька, думала не найду тебя? – смотрел ей прямо в глаза наклонившийся Фёдор, – Сука! Уехала любовь крутить? Бросила меня? А сама тут кайфуешь с мужиками!
Перепуганная Соня попятилась назад. От страха ноги подкосились, и она упала на асфальт, закрывая руками глаза. Тут же почувствовала больные удары в живот, потом в голову. Ботинки огромного размера делали своё дело. Сначала в её голове промелькнула мысль, как Фёдор их нашёл. Потом промелькнула мысль о Серёже. В следующую секунду послышался рёв сирены, ещё удар… ещё… И темнота…
5
Раздающийся словно из трубы звук, прикосновения к Сониному лицу чего-то мягкого, и тёплое чьё -то дыхание медленно приводили её в чувство. Она не могла открыть глаза, как будто что-то сладкое и липкое обволакивало всё её тело. Девушка вслушивалась в негромкие звуки, раздающиеся со всех сторон. Пели птицы, разливая голосами, подпевали друг другу, словно ансамбль хора. Шумел ветерок, залетая в кроны верхушек деревьев, опускался к земле и легонько трепал не послушные Сонины волосы. А голову кружил свежий воздух с запахом моря…
Она с большим усердием открыла глаза, ещё не понимая, что происходит, пыталась составить картинку, расплывшуюся перед глазами.
– Слон, что ли? Где это я? – Словно в бреду, растягивая слова, мямлила Софья. – Ну точно слон. И хобот есть. Щекочет, прикасаясь своим носом и дышит мне в лицо. Слон? Слон!
Словно в предчувствии чего-то, сердце застучало так сильно, что Соня начала задыхаться.
– Я вернулась. Я вернулась в мой идеальный мир! – прохрипела девушка и заплакала.
Плакала громко, не сдерживалась. Плакала от радости и счастья. От того, что и мечтать не могла, что когда-то ещё вернётся в этот рай. Чувствовала, как её грудная клетка ходит ходуном от всхлипа, казалось, что душа рвётся наружу, хотелось встать и бежать к милому Румину.
Когда истерика закончилась, Софья медленно начала подниматься с земли. Силы, словно покинули её тело. Хватаясь руками за слоновий хобот, встала на ноги. На неё смотрели карие маленькие глазки, долго моргали и щурились. Потом слон повернулся в сторону и мотая головой двинулся вперёд, оглядываясь на чужеземку, не громко трубил через хобот. Соня пошла за ним, разглядывая знакомые поля и земли. Она не сразу обратила внимание на своё тело. Босые ноги и длинная белая рубаха с рукавом три четверти. Странное одеяние, похожее на местную одежду. В её гардеробе такой одежды не было.
Слон привёл девушку на большую поляну с одиноким деревом. Посмотрел на неё и махнув головой в сторону одинокого дерева, шатаясь пошёл прочь. На поляне лежали девушки и тихо о чем-то говорили. Мужчины чем-то занимались с детьми. И только светловолосый кудрявый мужчина, грустный, и такой одинокий, повесив низко голову, сидел под деревом, спиной подпирая ствол. Сонино дыхание участилось, щёки набрали цвет. Единственное желание было – обнять любимого.
– Румииин! – крикнув очень громко и протяжно, кинулась она к нему, – Румииин! Милый мой! Я вернулась!
Зеленоглазый поднял голову и встал на ноги. Секунду постоял в растерянности и бросился ей на встречу. Задыхаясь и крича, что есть сил, она бежала к нему. Поймав друг друга в объятия и крепко прижавшись, влюблённые заплакали. Румин держал Сонино лицо в ладошках, смотрел в глаза, тихо повторял её имя. Она, обнимая его за шею и запуская пальцы в его волосы, не могла оторвать взгляд от него. Слёзы счастья текли по щекам.
– Румин, мой Румин, любимый… – шептала Соня.
– Мина пулатана данана! – тихо говорил мужчина, прижимая Сонино лицо к своему.
Они и не заметили, как вокруг образовалось шумное кольцо. Люди улыбались и что-то мило говорили, переглядываясь, поднимали брови домиком и вытягивали губы…
До самого вечера влюблённые и счастливые просидели у дерева. Он крепко держал её в объятиях. И задавал один и тот же вопрос:
– Етна дана уна?
И всё время повторял короткую фразу:
– Мина лурана данана!
Румин жестами объяснял ей каждое слово, и она как будто начала понимать, о чем он говорит. Ясноглазый говорил ей о том, что искал её и спрашивал у своих, куда она исчезла? Но никто не видел, куда подевалась чужеземка. Ведь Соня исчезла глубокой ночью, когда все крепко спали. Румин был в отчаянии, плакал и искал её. Остальные не верили, что она вернётся и просили Румина забыть девушку и перестать искать. Но только он верил и ждал её. Верил и ждал.
Хоть парочка плохо понимала друг друга, полные света глаза говорили за них. И чувствовали они одно и то же. И это было не объяснить словами. Они были влюблены…
Так и сидели влюблённые у дерева. Он, прижимаясь спиной к дремучему стволу, в крепких объятиях держал девушку. Она припала спиной к его груди, положив голову ему на плечо. С ним было легко и спокойно. И в этот миг Софья не хотела ничего большего, лишь бы он только держал её в своих сильных руках. Он тихо говорил ей что-то на своём, а она кивала, будто понимала его.
Вечером Соня играла с детьми. Она учила их самым простым играм с ладошками. Самых маленьких ставила напротив себя и читая стихи:
«– Сорока-ворона», – водила пальцем круги по маленьким ладошкам.
«– Кашу варила, деток кормила. Этому дала», – загибала Соня пальчики детям.
«– Этому дала, а этому не дала. Он дрова не рубил, воду не носил!» – ругала Соня детские мизинчики.
Дети были в восторге от своей Сафины. Тянули её за руки обратно, когда она уходила. Соня возвращалась. С милой улыбкой на лице садила малышей себе на колени и чётко проговаривая:
«– По кочкам, по кочкам, по ровной дорожке и в ямку бух», – весело поднимала ноги. Дети заливались радостным смехом, прыгая на Сониных коленках и стояли в очереди на весёлые качели. Девочки постарше пытались усадить малышей на свои колени, но там было совсем не интересно, ведь так говорить и петь могла только их любимая Сафина. Дети пытались выучить стихи, но русский язык им никак не давался, и они хохотали над собой, закрывая руками неумелые рты. Но Софии всё же удалось научить детей произносить по слогам слова «ма-ма» и «па-па». Иногда они бегали по поляне, выкрикивая родные до боли слова, сами не понимая, что они значат.
Дети обожали Соню и каждое утро, тянули её за руку, пытаясь утащить в поле, играть с ними. Но Румин ревностно уводил любимую в сторону, находил нелепые причины и чувствовал себя глупо, улыбался, закрывая руками глаза. Соня его понимала и обнимая, прижимала к себе. Им было так мало друг друга. И даже находясь рядом, они скучали друг по другу. К тому же Соня не знала, когда вернётся на свою землю. И сколько в этот раз времени ей отведено побыть с Румином.
Землю незаметно накрыл поздний вечер, почти все жители этого прекрасного мира спали, подтягивались на ночлег загулявшие животные. Софья с Румином пошли прогуляться, взявшись, как дети за руки. Не торопливо прошли вдоль реки, пересекли лужайку, и оказались в поле с колосьями, похожими на пшеницу. Румин остановил её, притянул к себе и улыбаясь сказал:
– София, мина лурана данана…
Она понимала, что он сказал, чувствовала сердцем.
– Румин, я схожу с ума по тебе… – тихо прошептала девушка, – полюбила тебя, милый, всей душой…
Он пристально смотрел на неё. В его огромных глазах, словно в тёмно-зелёном небе отражалась серебряная луна. Потянувшись к его лицу, Соня осторожно дотронулась губами его щеки. Румин своей ладонью потрогал место поцелуя.
– Руна дана русабина? – округлив глаза спросил кучерявый, и тут же закрывая их, шёпотом умоляюще попросил, – Русабина эткана лана руна…
Соня дотронулась губами его щеки, затем губ и застыла. Они были мягкие, приятные и тёплые. Несколько секунд Румин не шевелился, а потом руки скользнули по спине, шее, её щекам. Его губы слегка приоткрылись, и двое слились в нежном поцелуе. Медленно опускаясь в мягкие колосья, они не выпускали друг друга из объятий. Прикосновения его были нежнее пуха, а дыхание горячим, словно огонь.
Уснули влюблённые не сразу, всё не могли нанежиться. Трогали и жадно смотрели друг на друга. Румину понравилось целоваться. Хотя до этого дня он точно ничего не знал о поцелуях. Соня подумала о этой земле. Думала о людях, живущих тут. Ей было любопытно, всё же эти неземные жители строят отношения? И занимаются ли любовью? Рожают ли детей? Вопросов в Сониной голове было много, но ответов не было совсем. С этими мыслями и в любовной эйфории Софья уснула в мужских сильных руках.
Следующее утро выдалось весёлым. Когда солнышко стало припекать, влюблённые вернулись к остальным. И с удовольствием наблюдали, как сонные животные потихоньку начали подыматься с земли, и зевая подтягиваться. Такие же сонные девушки, дети и мужчины вставали и улыбались друг другу. Мило щурясь, люди шли к реке умыться и помочить ножки. Некоторые животные потащились за ними. Соне понравились жирафы. Один из них подошёл к водоёму, наклонил свою длинную шею и опуская нос в воду выдувал пузыри. Соня расхохоталась от такой картины и не сдержавшись обняла это грациозное животное за мускулистую шею. Шёрстка у жирафа была жёсткой и атласной.
И всё было тихо и мирно, но стоило одной девчушке пошутить и обрызгать рядом стоящего парня, как началось водное шоу. Дети и взрослые стали забегать в реку, многие зашли по колено, кто-то отплыл подальше, Соня с Румином тоже полезли в реку и радуясь, как дети, брызгали друг друга прохладной водой и почти каждый, кто был в реке ладошками черпал воду и обливал соседа. Всем было хорошо, все смеялись и веселились. Две лисицы, улыбаясь и радуясь вместе со всеми, высоко подпрыгивая ловили ртом брызги воды. Дети громко смеялись, глядя на них. Жирафы ноздрями продолжали пускать в воду пузыри.
Наигравшись, мокрые и счастливые люди, всей большой общиной пошли завтракать.
В этот день Софья решила понаблюдать за местными в надежде понять, как и чем они живут, как относятся друг к другу. Особенно ей было интересно понять, есть ли тут пары и кто чей ребёнок. Вопросы мучали Соню и ей очень хотелось во всём разобраться. Почему в их языке были странные слова, все, без исключения, которые, оканчивались на «на». Даже мужские имена. Необычное произношение слов, забавляло Соню. Этот народ разговаривал очень быстро. И фразы казались нелепыми и смешными.
Соня задумчиво смотрела на них.
У этих неземных людей нет никаких предметов обихода. Ведь они ни в чём не нуждаются. Волосы у них всегда в хорошем состоянии, шелковистые и ухоженные. Дома не строят, видимо, потому что живут в комфортном климате и спят на тёплой и мягкой траве. Кухни с посудой не имеют, так как не готовят и не употребляют пищу. У детей нет игрушек, но даже так они всегда чем-то заняты и очень заинтересованы.
«Вот если обычных земных детей поместить в этот идеальный мир, они заскучают без своих гаджетов уже через день. -̶ с грустью думала Софья. ̶ И чем могут увлечь себя современные дети, не имея никаких предметов. В этой параллели нет для современных детей ничего увлекательного, кроме восхитительной природы и причудливой фауны, с её растениями и милыми добрыми животными. И нереально идеальными, красивыми людьми».
Сонино наблюдение продолжалось.
Взгляд упал на детей. Они мирно сидели во ржи и плели из колосьев всякие поделки. Ох, от куда взялись все эти дети? Кто их родители? Все они абсолютно разных возрастов. Самой маленькой девочке по имени Юсана, примерно год. Она смелая и шустрая. Играет с мелкими животными и с детьми постарше. Но кто из девушек её мать? Это было не понятно! Любая, живущая в этой общине девушка, могла поднять Юсану на руки, о чем-то беседуя с ней, заставить её улыбнуться. Мужчины высоко подымали малышку, поддерживая за пухлый живот, подбрасывали вверх. Или взяв её за маленькие ладошки несильно раскачивали, чем вызывали у неё заливистый смех. Каждый мог её крепко прижать к груди и убаюкать. Но всё же, где её мама? Софью невыносимо терзал этот вопрос! А ведь такое нежное отношение было к каждому ребёнку, не важно сколько ему лет. Самому взрослому парню в детской группе примерно восемнадцать, черноволосый парнишка по имени Химена. Он и несколько девочек подросткового возраста водились с малышнёй, развлекали их и занимали разными играми и делами. С появлением Софьи на этой земле, дети разучили много игр и теперь им было намного интереснее и веселее вместе проводить время.
Вечером этого же дня, Румин принялся обучать любимую женщину своему языку. Они сидели друг напротив друга, согнув ноги в коленях. Он, жестикулируя руками и повторяя по многу раз одно и то же, пытался донести до Софьи смысл слов. И она понимала. Повторяла. Он улыбался и гладил её щеку тыльной стороной ладони, говорил:
– Ваналуна!
Что означало «молодец». Румин гладил её по волосам, говорил, какая она красивая и крепко прижимал к себе. Они целовались. Соня видела, как остальные стеснительно посматривали в их сторону, с большим удивлением округляли глаза, как будто не понимали, что они делают. Да и Соня сама замечала, что между некоторыми мужчинами и девушками есть некий флирт, но ни разу не видела, что кто-то из них нежился в объятьях или целовался. Либо тут было не принято этого делать, либо местные вообще ничего не знали об отношениях между мужчиной и женщиной.
Соня оправдывала себя тем, что она с другой планеты и не виновата в том, что влюбилась в привлекательного мужчину. И ей с трудом удаётся удерживать свои слабости.
С Румином они проводили все дни на пролёт, не расставаясь и на минуту. Соня ведь теперь тоже ни на что не отвлекалась. Зеркал и косметики тут не было. В туалет она не ходила, как и не кушала никакой еды. Это был удивительный мир. Удивительные люди вокруг.
А самое главное, в душе у Сони было спокойно. Ведь она помнила всё, что произошло в её настоящей жизни. И скорее всего, как она могла только догадываться, сейчас лежала без сознания или даже в коме в реанимации городской больницы в Кабардинке. За сына не переживала. Точно знала, он справится без неё. Если ему будет трудно, ему обязательно помогут хорошие люди, которые окружали Софью последний год. В этом раю, с её зеленоглазым, было так уютно, спокойно и хорошо, что о той жизни ей просто хотелось забыть, и никогда туда не возвращаться. Девушка была так счастлива здесь, со своим любимым мужчиной. Она заслужила быть счастливой!
Влюблённые гуляли по прекрасной земле, сказочные красоты открывались всюду. Где-то вдалеке зеленели вершины гор, упираясь в самое небо с его белыми облаками. С другой стороны, цвели яблоневые сады. Соня тянула за руку Румина в сторону яблонь. Она не срывала плоды. Просто вдыхала аромат спелых яблок. Румин не понимал, что она делает, но любил наблюдать за девушкой, иногда считая её странной.
Ещё более странной и смешной Румин увидел её в лесу, когда она пыталась оторвать два метра лианы. Софья тянула зелёную верёвку, повисала на ней и издавала странные звуки. Просила Румина ей помочь. Мужчина не понимал, чего она хочет и громко смеялся. Соня, как истинная русская женщина, взяла ситуацию в свои руки. Она нашла острый камень и с важным выражением лица, разрубила верёвку, наконец добыв два метра заветного шнура.
– Румин! Хватит смеяться надо мной! – Обиженно говорила Соня, разглядывая трофей. – Я нашла ещё одну игрушку для детей!
И выходя из леса, Софья взяла в обе руки концы верёвки и начала прыгать через неё, словно на скакалке. Румин удивился. И даже пристыдился, увидев что-то новое и очень оригинальное.
– Ооо, София, парана тисарина купалана, – с большим сожалением отвечал Румин, – Мина сумана дана лоана.
Соня не понимала, что говорил Румин. Но и на душе не было обиды и злости. Она смотала верёвку в кольцо, подошла к Румину и с улыбкой обняла его.
Всюду красовались цветочные поляны с разноцветными бутонами. Рядом бродили экзотические животные, а некоторые подходили к ним. Молодые люди без страха протягивали к ним свои руки и ласкали их, трепали за уши. Этот мир сводил Соню с ума. Она полюбила его с первого взгляда и уже никогда не хотела от сюда исчезать.
