Kitobni o'qish: «Пути неисповедимых», sahifa 21

Я подумала о том, что Леопольд, когда, наконец, найдет себя, и вовсе может решить, что я ему не товарищ и он не должен якшаться с ведьмой, которая вынуждена поджимать хвост при виде стражников… Хотя вряд ли он так подумает. Он ведь знает, кто я, и что я не из-за своих преступлений вынуждена вести такую жизнь. И что не стражников я боюсь, а того, на что они меня могут вынудить.

Тяжело вздохнув, я вытряхнула пепел из трубки и посмотрела на огонь. Все мысли вырвались из головы, когда я заглянула внутрь пламени, а в душе зашевелилось знакомое чувство, как будто улетаешь куда-то.

Обернувшись, я заметила, что Черт, сидящий позади меня, поднял голову к небу и смотрел на звезды, которые едва виднелись из-за дыма от нашего костерка.

– Ты уже?… – спрашиваю у коня, протянув к нему руку.

Он не отреагировал на мои слова и жест, как загипнотизированный продолжил смотреть в небо. Я запрокинула, и мы стали смотреть вместе.

На самом деле мы часто так сидели, замерев и думая о чем-то. То о небе и звездах, то о деревьях, то об огне… почему-то в последнее время такие простые вещи стали завораживать меня. Я могла до бесконечности вглядываться в непрерывные узоры коры деревьев или смотреть на реку, чуя в ней потоки не воды, а жизни, как она есть – я чувствовала биение живой энергии каждой бактерии, каждой водоросли.

Природа завораживала меня, я начала видеть в ней что-то новое, чувствовать ее иначе. Мне все казалось, что есть еще много чего магического, сверхъестественного, о чем Кудеяр ни словом не обмолвился, но все это вокруг меня, все это движется, бурлит у меня под носом. И Черт, – превращенный в лошадь безумный чародей Люциус, – он тоже все это чует. Наверное, если бы он мог и хотел говорить, он рассказал бы мне что-то или рассуждал бы вместе со мной о ритмах в узорах на коре или почему земля под ногами шепчет, а вода в реке видится таким же космосом неизвестного, как небо со звездами… Он тоже задавался этими вопросами, даже по лошадиной морде это было видно.

На нас обоих находило это состояние, когда мир погружался в темноту.

Я как в бреду сидела у костра и пыталась поймать, задержать в сознании хоть одно из пробегающих в голове ощущений, но в итоге оставалась ни с чем, ничего не могла запомнить. Не для человеческого разума это все было.

Возможно, причины наших диких размышлений могут быть куда проще, чем великое прозрение, и нам стоило бы опасаться таких наваждений. Может, все это связно с тем, что я вместе со своим конем схожу с ума на какой-то неведомой мне почве. Может, дело в дурманящей пыльце трав, растущих в лесах, где мы спим, или в табаке, который я не так смешиваю… Но каждый вечер я все равно сижу у костра и вдыхаю мир.

Утром я проснулась от чудесного запаха, который шел от котелка. Леопольд уже встал и готовил нечто потрясающее.

– Доброе утро! – улыбнулся оборотень, когда я села на плаще, протирая заспанные глаза. – Ты опять поздно легла?

– Наверное, – пожимаю плечами. – Что сегодня в меню, шеф?

– Каша с травами и ягодами, которые я нашел в лесу, – рассказал он, пока я быстро умывалась водой из походной фляги.

– Пахнет замечательно.

– А то! – усмехнулся оборотень, попробовав варево. – Вроде, готово… жаль, что у нас нет сахара или хотя бы меда.

– Ничего, и так слопаем.

Мы с Леопольдом, поскольку мыть миски никому не хотелось и нас было только двое, ели ложками прямо из котла. Черт обычно завистливо смотрел на нас и обиженно фыркал.

Не выдержав, конь уселся около костра и умоляюще посмотрел на меня.

– Тебе нельзя горячее: это вредно для зубов!

В ответ на это Черт боднул меня лбом в плечо, растопырив рыжие уши. На левом ухе блеснуло маленькое золотистое колечко.

– Люциус, ты же знаешь, что я не могу снять его. Как я могу доверять тебе и позволять быть человеком, если ты сам себе доверять не можешь? Ты себя не контролируешь, а ты знаешь, что случится, если ты опять натворишь дел! Рэм выследит тебя и тогда тебе даже зеленой травки не пощипать: будешь лежать во сырой земле, если от тебя вообще что-то останется! Каша этого не стоит, поверь… даже каша нашего Лео!

Конь обиженно вздохнул, встал и, когда уходил, шлепнул меня по голове хвостом в отместку.

После завтрака мы быстренько собрались и двинулись к городу. Когда мы подошли к стенам, Леопольд обернулся попугаем и полетел первым, сказав, что он на разведку и встретит меня уже в городе, на главной площади.

А нас с Чертом у самых ворот остановили два стражника.

Это были рослые мужики, каждому из которых было лет по сорок, они походили на двух сторожевых псов, заскучавших от недостатка прохожих, на которых можно было бы полаять. И запах от них шел такой затхлый, застоявшийся… фу.

– А ну стой! – гаркнул один из них, останавливая меня. Он был высокий и смуглый, у него были редкие темные усы и маленькие блеклые серые глаза под широкими черными бровями.

Я послушно слезла с лошади, сжав в руке монеты, заранее приготовленные для пошлины.

– Кто такая? – спросил стражник.

– Самая послушная девочка в этих землях! Мне нужно войти в город, и этого должно быть достаточно, – показываю им две серебряные монетки, но пока не отдаю.

– У нас прекрасный, чистый город, – неприятно усмехнулся другой охранник, цитируя свое начальство. Этот был толстый, с грязными встопорщившимися усами и глазами пьяницы. – И чтобы наш любимый город оставался таким всегда, мы должны тщательно следить за тем, кто в этот город попадает!

– Так я могу войти? – повторяю вопрос.

– Смотря кто ты такая, – усмехнулся первый стражник. – Мы выдаем пропуска тем, кто проездом, и берем по пять золотых с тех, кто приехал сюда обосноваться.

– Я проездом.

– Тогда смотри: бродягам один день в городе стоит одну медную монету; ремесленникам, то есть мастерам, торговцам и бардам, один день будет стоить серебряник; рыцарям и белым совам вход бесплатный. Странствующим ведьмам и колдунам нужно заплатить десять золотых, чтобы войти в город на один день.

– Что!? – воскликнула я в возмущении. Ну и расценочки! В жизни не поверю, что их власти одобряли!

– Сколько дней собираемся пробыть в городе, ведьмочка? – расплылся в дрянной улыбочке толстый стражник.

– Два дня. Но платить такую огромную сумму я не стану!

– Станешь, как миленькая станешь, – вмешался второй стражник. – Иначе не впустим!

– Кто установил эти правила? – хмурюсь, хотя эти двое все равно не видят моего лица за шарфом и шляпой.

– Мэр и установил, – нахмурился смуглый. – Колдуны нынче что собаки бешеные, все страх потеряли, творят, что в голову взбредет! Ну так в городе своих чокнутых полно, а чужих пускать без оплаты не велено. Давай деньги, девица, или разговор пойдет по-другому!…

Я нахмурилась: угрожать мне вздумали? Да я их раскидаю одним щелчком пальцев!

Однако, только я подняла здоровую руку, как один из стражников достал что-то из мешка на своем поясе. В воздухе растянулся горький запах, который я узнала мгновенно: антимагический порошок.

Пока была в терема, я неплохо научилась управляться с обеими руками, и, даже если отрезать меня от магии, могла кое-что сделать. Но испытывать судьбу я не хотела: проблем и без стычек со стражниками хватало.

– Знаете что? Не нужна мне ваша помойка! Мы уходим!

Взяв Черта под узду, я развернулась и пошла было прочь, но один из стражников остановил меня, схватив за плечо.

– Погоди! Ты заняла наше время, за это тоже полагается платить!…

Я развернулась и приготовилась отшвырнуть его подальше «могучим толчком». Тогда без проблем бы я не осталась, но все лучше, чем быть ограбленной этими двумя пузачами! Однако, стоило мне оказаться лицом к стражнику, мне в глаза попал порошок. Стоило первой крупице коснуться кожи, как магию отрезало.

– Допрыгалась! – мерзко ухмыльнулся один из стражников, оба они уже подобрались ко мне и успели схватить за руки.

Черт бросился мне на выручку, но не успел: меня втолкнули внутрь сторожевой будки.

Я брыкалась, пытаясь высвободиться, но мужики держали крепко. Поняв, что другого выхода нет, я обратилась к левой руке, ее мгновенно охватило синее пламя. Оно напугала стражников, но не настолько, чтобы они прекратили поиски денег. К своему ужасу, я начала понимать, что оставшаяся сила, если и причиняла хоть какой-то вред людям без магии, то его было слишком мало…

Неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы дверь коморки вдруг не распахнулась и внутрь не ворвался незнакомец в зеленой мантии.

Одним взмахом руки он отшвырнул стражников к стенке, и обратился ко мне.

– Бегом отсюда!

Я сгребла с пола упавшие деньги и поспешила выбраться на улицу. Там я бросилась к Черту, которого еще пришлось и успокаивать: он в неистовстве рыл землю и пытался пробраться в коморку.

Пока я угомонила коня, незнакомец в зеленой мантии вышел из коморки и закрыл за собой дверь.

– Что ж, на сегодня с них работы хватит, – проговорил он.

За его плечами висела походная сумка, в правой руке он сжимал мощный волшебный посох, и на солнце блестело золотое кольцо архимага.

– Ты в порядке? Они ничего тебе не сделали? – обеспокоенно спросил он. У него были невероятные каштановые кудри и проникновенные зеленые глаза, несмотря на то, что для меня он был почти старик, – лет на десять старше Дейка, – я невольно засмотрелась.

– Не успели, – я покачала головой, прислушиваясь к свои ощущениям. – Но на меня попал порошок.

– Совсем немного, – заметил архимаг, смотря сквозь меня. – Через час, не больше, развеется. Я так понимаю, тебе нужно было в город? Можешь пойти со мной.

Я кивнула и, взяв Черта под узду, пошла вслед за магом. Он показал стоявшему у ворот сторожиле кольцо, тот крикнул на стену, и я услышала, как зашумел механизм ворот.

– Впервые здесь? – спросил архимаг, когда ворота за нами закрылись.

– Да, я путешествую, – ответила я, приходя в себя после произошедшего. Да уж, ситуация не из приятных!

– Из деревни?

– Вы даже не представляете, из какой! – я усмехнулась.

– Как же, не представляю, – фыркнул маг. Он куда-то шел, а я просто шагала рядом. – Великие Равнины! Глуше не сыскать.

– Как вы догадались?

– Весь Тангей говорит о Бэйр, которая разъезжает на рыжем, как пламя, коне! Да и кому еще придет в голову так кутаться в шарф в жару?

Я грустно вздохнула.

– Я ведь так и не представился! Совсем забыл, что есть люди, которым не выдают мое имя вместе с учебником. Я Тимьян Перевейник, – вновь улыбнулся маг. – Итак, как же тебя, девочка моя, угораздило сунуться в эти варварские земли без своей всемогущей мамки?

– Я ехала к морю и заблудилась, неправильно посмотрев на карту, – призналась я.

– Вот как… Уезжала бы ты отсюда поскорее. Здесь люди диких провинциальных порядков, девушкам опасно появляться одним на улицах, тем более ведьмам. Вас здесь вешают, жгут и режут каждый день на главной площади, – назидательно поведал он.

– А что ты сам здесь делаешь в таком случае?

– Как ни парадоксально, но здесь продают лучшие драконьи камни во всем Скаханне! Здешние места очень богаты на растительные и минеральные ингредиенты для зелий, сама земля здесь пропитана совершенно особенной энергетикой. Все маги слетаются сюда… большинство из них, к сожалению, в этой земле и остаются. Кто-то тут придумал забаву резать колдунов, и с тех пор местные жители нас и за людей-то не считают. Антимагического порошка здесь целые барханы, вот горожане и творят, что захотят… Проще говоря, хуже места ты не могла найти, чтобы заблудиться.

– Я вообще очень везучая, – вздохнула я. – Но, кажется, умею уже достаточно, чтобы постоять за себя.

– Самонадеянность – враг любой ведьмы, – продекламировал Тимьян. Мы продолжали шагать по мощеной улице. – Любому молодому магу всегда поначалу кажется, что он всемогущий человек, высшая раса, пока однажды его не измарают в грязи по самые уши и не заставят хлебнуть собственной крови! И чем больше ты знаешь и умеешь, тем тяжелее каждый раз осознавать свою беспомощность перед обыкновенной грубой силой. Антимагический порошок, всего одна щепотка, и все твое могущество, взращиваемое годами тяжелой учебы, улетучится! Тем хорошо быть мечником, что умение не уйдет никогда, только если руки отрежут. А магом быть непросто, если ничего больше не умеешь, кроме как колдовать. Я вот еще и оборотнем родился, мне повезло.

– Оборотнем? – заинтересованно смотрю на Тимьяна.

– Я росомаха, – охотно поделился он. – Скажи, зачем ты приехала в город, если не знала о местных чудо-лавках?

– Переночевать и заработать, – пожимаю плечами. – Как обычно.

– Заработать?

– Я продаю зелья и порошки, полезные в хозяйстве.

– Так значит ты все же училась в академии! А в какой именно?

– Не училась я ни в какой академии, – вздыхаю. – Но у меня был хороший учитель. Лучший, наверное.

– Так ты еще и незаконно распространяешь магические товары! – колдун присвистнул. – Ну ты даешь! Сунуться в город, полный ненавистников магов, рыцарей Ордена и белых сов, будучи ведьмой-преступницей! Да этот город – просто курорт для больших парней с острыми мечами!

– Я не знала об этом…

– Конечно, таких вещей на придорожных указателях не пишут и на карте не обозначают знаками «Осторожно ведьмам!», – вздохнул он. – Глупая девочка, теперь я не могу просто взять и бросить тебя одну! Боюсь, мы не расстанемся просто так, ты побудешь со мной пару дней, пока я не закончу свои дела, а потом мы вместе уедем отсюда.

– Но у меня здесь есть знакомый, – возразила я. Несмотря на всю доброту этого мага, мне не хотелось оставаться с ним. Так я ничего не продам и тогда вообще неизвестно, как я буду жить всю следующую неделю! Денег-то совсем не осталось.

– Знакомые?

– Да. Мы договорились встретиться с ним на главной площади сегодня…

– А что за знакомый?

– Он тоже оборотень, кстати. Его зовут Леопольд и он превращается в медведя.

– В медведя!? – Тимьян округлил глаза. – Большая редкость! Я знавал в своей время оборотня-леннайя, который превращался в белого тигра… что это была за личность!… Скажи, а могу я познакомиться с твоим приятелем?

– Даже не знаю… На самом деле он мне не совсем приятель, – отвечаю, красиво замявшись. – Он мой жених и он до ужаса ревнивый… не выносит вида мужчин рядом со мной, тут же звереет. Буквально.

– Вот как, – нахмурился маг. – Что же он тебя бросил этим стражникам?

– Он был за стенами города. Мы расстались пару месяцев назад: у него умирала мать, жившая здесь. Он уехал к ней и я, как только освободилась, поехала за ним… Мы планируем вскоре заработать на красивую свадьбы, – мечтательно вздыхаю. – Если бы не вы, я даже не знаю, как смотрела бы Лео в глаза, он ждет меня уже полчаса, страшно волнуется, наверное!…

– Хорошо… – кивнул маг, подумав о чем-то своем. – Раз так, позволь, я провожу тебя к твоему защитнику.

– Буду благодарна!

Мы добрались до площади, по пути болтливый архимаг рассказал мне про великую Тангейскую академию магии, где преподает уже лет двадцать, со времен Войны Богов, в которой, разумеется, участвовал и был тесно знаком со всей братией.

– Ты не поверишь, но я знаю Люку, Маури, Кудеяра и еще парочку, – улыбнулась я. – Скоро у меня будет целая коллекция из рукопожатий с героями Войны Богов!

– Маури? – зеленые глаза мага широко раскрылись. – Как она? Я давно о ней не слышал.

– У них с Люкой дети, – охотно поделилась я. – Они выглядят счастливыми.

Про Кудеяра Тимьяну было слушать не очень интересно, только потом я вспомнила, что полукровка с матерью здорово потрепали Тангей несколько лет назад и поэтому царевича не взяли в академию. Не взяли даже при знакомом архимаге, который вполне мог замолвить словечко – похоже, тут серьезная политическая обида.

Пока шли, Тимьян охотно болтал о своей любимой академии и по словам это было лучшее место на свете. Молодые колдуны, переворачивающие вверх дном всевозможные теории, лишь бы открыть что-то свое, ведьмочки с их жаждой экспериментов, столетние преподаватели с душами пятнадцатилетних мальчишек… Про себя я решила, что обязательно попробую поступить в такую, хотя бы ради пресловутой лицензии.

Наконец, мы дошли до площади, там уже полчаса как метался Леопольд, изнемогая от тревоги. Завидев меня и Черта, оборотень бросился ко мне и сгреб в объятия.

– Вот ты где! – воскликнул он так, что Тимьян, до сих пор сомневающийся в моих словах, окончательно поверил в байку про жениха. – Я так волновался! Что тебя задержало?

– Проблемы с пошлиной, – объяснил маг, стоящий неподалеку.

Леопольд окинул его недоброжелательным взглядом.

– Ты кто такой? – нахмурился оборотень.

– Я всего лишь помог Бэйр пробраться в город, а потом решил, что надо бы довести дело до конца и сдать прямо тебе в руки, – миролюбиво объяснил маг. – Теперь, вижу, все в порядке, и я могу идти. Береги свою невесту, парень, люди ведь разные бывают!

Тимьян махнул нам на прощание своим посохом и скрылся в толпе.

– Невесту? – Леопольд с улыбкой посмотрел на меня. – С каких пор мы помолвлены, Бэйр?

– Мне просто нужно было убедить его, что у меня есть защитник. Этот маг хотел оставить меня при себе, чтобы со мной ничего не случилось! Пришлось соврать, будто у меня тут есть жених и что он медведь.

– Я – медведь!?

– Первое, что пришло в голову.

– Пф, обычно меня все в первую очередь сравнивают с крысой, а тут медведь… росту! – улыбнулся Лео. – А что там произошло с пошлиной?

– Ничего особенного, просто два придурка…

– Совсем ничего? – Леопольд странно на меня посмотрел. – И стал бы архимаг вмешиваться, если бы ничего такого не произошло!

– Они хотели забрать все деньги, у них был антимагический порошок. Боюсь, если бы Тимьян не подоспел, меня бы ждали большие неприятности, – призналась я, не выдержав требовательного взгляда оборотня.

– Они лишили тебя магии, чтобы забрать деньги!? – вспыхнул он. – Если бы я там был, от них бы мокрого места не осталось!…

– Тише, тише, все ведь обошлось! – я поспешила успокоить разозлившегося Леопольда. – Забудь об этом.

– Ладно, пойдем, – нехотя согласился оборотень. – Летая сверху, я обнаружил место, где можно попытаться найти покупателей для твоих зелий.

С этими словами оборотень взял Черта под уздцы, чтобы я не тащила за собой вредного коня, и пошел вон с главной площади. Я последовала за ним.

Мы шли долго, почти час, и за это время почти не говорили, а если говорили, то только о предстоящей работе. Леопольд сегодня решил взять все на себя, ему куда больше, чем мне, нравилось разговаривать с покупателями. Я не стала возражать, так как не чувствовала в себе никакого желания много и радостно болтать о своих товарах перед хмурыми рожами случайных прохожих. Хотя при этом я понимала, что с Леопольда станется спороть какую-нибудь чушь в самый ответственный момент и спугнуть тем самым наши деньги, но на этот риск я была готова. По крайней мере сегодня.

Мы пришли в самый грязный квартал города, где собирались разношерстные шайки и их клиенты. Запах здесь стоял отвратительный, под ногами можно было увидеть не только гниющую еду, но и труп какой-нибудь крысы, а то и вообще собаки или лошади, с канализацией тоже особенно не заморачивались.

Дома здесь стояли невысокие, каменные, с грязными стенами и не менее грязными жильцами. По одним звукам вокруг можно было понять, какая музыка должна быть в аду. Из одного окна шла ругань и битье посуды, из другого слышалась драка с переламыванием костей и выбиванием зубов. Из одного тупика, мимо которого мы проходили, доносились стоны рожающей женщины и оттуда же визг работающей проститутки…

В каждом городе, где я побывала за время жизни без рыцаря, я находила один такой квартальчик с улицами шириной в один метр, грязными домами и помойкой на дорогах. Наверное, в этом мире был такой порядок: в каждом городе должна быть своя свалка для отбросов общества. Здесь находили приют бедняки, которых не пускали в верхний город, разбойники и плуты, темные маги и лекари, готовые за пару золотых провести самые жуткие операции. Так же здесь можно было встретить людей, расхаживающих в темных плащах с капюшонами, надвинутыми по самый нос. Такие личности шли, как будто остерегаясь чего-то, часто оборачивались, или, наоборот, шагали уверенно, как хозяева этих мест. Это были люди, имеющие средства для запрещенных услуг, которые можно было получить только в подобных местах.

Неизвестно, почему стража не наведывается в подобные кварталы. Возможно, у них на этот счет есть какой-нибудь особый приказ от начальства, получившего особую плату.

Дойдя до улицы, где обычно устраивались маги, мы с Леопольдом свернули на право и пошли по дороге, ведущей к верхнему городу. Нам нужно было место между, так сказать, двумя мирами.

Когда такое место было найдено, мы обосновались в одном из тупиков в переулке.

Раскрыв специально оборудованную сумку на седле Черта, я протерла склянки, чтобы блестели, и стала ждать. Леопольд встал ближе к улице, по которой, как рыбы по течениям реки, косяками текли люди.

Тупик, в котором мы обосновались. Был под достаточным углом, чтобы нас заметили те, кому это было надо. И минуты не прошло, как из толпы вынырнул толстенький вороватого вида паренек и устремился к нам, поблескивая глазками сквозь круглые очки.

– Ведьма, надо же! – с восторженным придыханием сказал он, посмотрев сначала на склянки, потом на мой посох, и только после на меня. – А что продаем?

– Смотря что вам нужно, – таинственно сказал Леопольд, приближаясь к покупателю в своей любимой манере, когда одно движение плавно перетекает в другое.

– Хм… А есть ли что-то, чего не найдешь в верхнем городе?… Ну, вы понимаете, – паренек посмотрел на меня поверх очков.

– Говори, что нужно. Если этого не будет, я приготовлю. За отдельную плату, естественно, – отвечаю, получше закрывая лицо шарфом.

– Ух-ты! – он чуть не подпрыгнул от переизбытка чувств. Видимо, сам факт того, что он говорит с настоящей «темной» ведьмой, приводил странного мальчика в восторг. – Так ты все умеешь?

– Умею больше, чем ты знаешь. Так что нужно?

– Ну мне… эээ… Можно бы… кое-что такое особое… для…

Он замялся и начал стремительно краснеть. И пары секунд не прошло, как наш покупатель стал малиновый. Он смотрел в землю, мял пальцами краешек своей бархатной курточки и вообще не знал куда себя деть от смущения.

– Ну вы понимаете, для чего… – он с надеждой глянул на меня.

– Нет, не понимаю, – качаю головой.

– Но как же!… Мне нужна маленькая бутылочка такая… с желтой прозрачной жидкостью… пахнет она еще так противно!…

Мы с Леопольдом переглянулись и едва сдержались от того, чтобы не заржать в полный голос. Черт все же не сдержался и в самом деле начал заливисто ржать, колотя копытом о землю.

– Что это с ним?… – удивленно спросил паренек, указывая на коня.

– Он болен и у него припадок. Не волнуйся, это скоро пройдет, – с каменным лицом ответил Леопольд. – А какое действие должно быть у той прозрачной желтой жидкости?

– Ну…

Парень опять покраснел и замолчал.

– Для волшебных снов? – догадываюсь наконец.

– Ну да…

– Детям младше двадцати такие вещи не продаю.

– Но мне уже есть двадцать!

– И кто может это подтвердить? Есть документ из оконченного училища или гимназии?

– Я же у вас документы не спрашиваю! – возмутился паренек.

– Для продажи зелий нет ограничений в возрасте, а для покупки есть, и это не я придумала.

– Ну, ладно, ладно! Тогда давай сюда две склянки с жиросжигающим, – пробубнил он, нахохлившись.

Ни говоря ни слова, я вынула из сумки две последний склянки с этим зельем и вручила пареньку. Семь серебряников оказались у меня в кармане.

– Ух-ты, надо же! Мы сегодня спим в кроватях, – радостно потер руки Леопольд, когда довольный покупатель ушел. – Странно, в этом городе так много товаров для магов, но магических зелий и порошков почти нет, за них можно требовать побольше и все равно ведь купят!

– Потому что маги только и успевают, что приобрести что-нибудь из ингредиентов, а потом колдунов, еще толком ничего не сваривших, отлавливают и казнят, – хмыкнула я. – Тимьян мне многое рассказал про этот город и, думаю, ему не было нужды врать, – украдкой выглядываю в проход, из которого виднелась улица верхнего города. Пока никого подозрительного там не было, но мало ли… – Здесь полно инквизиторов и рыцарей, а большинство жителей с молоком матерей впитали ненависть к магам.

– Значит, надолго мы в этом выгодном местечке не останемся, – расстроился оборотень.

– Увы.

Мы простояли еще минут пятнадцать, и к нам подошел второй покупатель. Этот выходил из нижнего города и был в темном плаще.

– Приветствую, – здороваюсь с ним… с ней.

Женщина на меня не обратила никакого внимания, она стала изучать прикрепленную к седлу бумажку с названиями, свойствами и ценами имеющихся зелий.

– А ты, ведьмочка, способна на заказ варить или только перепродавать чужое, по дешевке купленное? – надменно спросила она.

– А что желаете? – вежливо спросил Леопольд, улыбнувшись. С женщинами всегда работал он.

– Не с тобой говорят, муха назойливая, – презрительно бросила ему женщина. – Ну так что?

– За отдельную сумму варю все, что угодно.

– Четыре золотых за две порции средства для… гхм… усовершенствования кожи лица.

– Могу я взглянуть на лицо, которое надо совершенствовать? – отвечаю, закатывая глаза. Хорошо, что эта старая карга не видит меня. – В зависимости от срока действия зелья и количества черт, требующих «усовершенствования», я выберу наиболее подходящий рецепт и, следовательно, цену.

– Я не стану открывать лицо! – возразила дама. – Я имею на это право. Сделай, то что я попросила, милочка, или я найду другую ведьму!

– Хотя бы назовите свой возраст. Я должна понимать, с чем работаю.

– С чем!? С кем, хамка бессовестная, с кем ты работаешь! Я не вещь, я куда выше тебя стою, вошь нищая! – воскликнула оскорбленная грымза. – Так ты сделаешь или нет!?

– Леопольд? – смотрю на оборотня.

Тот кивнул и превратился в кошку.

– Можете взять его на руки? Ему достаточно будет одного взгляда под капюшон, и никаких проблем с уточнениями больше не возникнет, – объясняю, стараясь сохранить вежливый тон.

– Ладно, – нехотя согласилась дама и взяла на руки ласкового котика, который тут же начал мурлыкать и тереться лбом о руки в перчатках.

Это средство мы придумали специально для подобных дамочек. Почему-то все они, как на подбор, любят кошек.

Поглядев на лицо под капюшоном, Леопльд спрыгнул на землю, стал человеком и быстро записал карандашом в специальную тетрадку для заказов все необходимое.

Посмотрев на написанное, я прикинула пару моментов и сообразила, что требуется.

– Готовить две порции этого крема я буду часа два, все ингредиенты имеются. Подойдите сюда через это время, и я отдам вам ваш заказ. Цена: двенадцати золотых за две порции. Но вам их хватит на три месяца, если будете пользоваться так, как напишу в памятке, к тому же после длительного использования кожа сама по себе выравнивается, – объясняю, составляя в уме необходимые схемы.

– Задаток требуется?

– Нет, ничего не нужно. Все после того, как получите зелье. Но учтите: не придете через два часа, я могу отдать из кому-то другому.

– Договорились.

Женщина ушла.

– И как таких земля носит? – поморщился от отвращения Леопольд. – Куда ей в ее семьдесят зелья использовать!? Ты бы видела, что там под капюшоном! Это настоящее чудовище!

– Может, она просто боится классического омоложения через магию. Стареть-то никому не хочется, а идти под руки мета-мага очень опасно, – пожимаю плечами.

– Хах, повезло нам с тобой! – улыбнулся Лео. – Мы никогда не состаримся.

– Ну да, – улыбаюсь. – Ладно, я пойду готовить зелье для нашей леди, а ты работай дальше.

Вся моя своеобразная кухня помещалась в двух небольших сумках: уменьшенные магией тюки самой разной травы, склянки пустые и склянки с разными жидкостями, половники, пара котелков…

Отыскав нужные ингредиенты, выудив котелок и половник, я устроилась между Чертом и стеной тупика, чтобы меня никто не видел. Продавать зелья в переулке – еще куда не шло, но варить их на глазах у стражи – это верное самоубийство. Потому я их варила тайком, прикрываясь здоровой лошадиной тушей. Умно ли я поступаю? Нет. А что делать?

Леопольд превратился в полукровку на подобии Кудеяра и стоял перед сумкой с зельями, расставив ноги на ширину плеч и сложив мускулистые руки на груди. Таким образом Лео загораживал меня и наш товар от стражи, которая за последние десять минут уже два раза проскользнула по улице. Когда кто-то слишком внимательно нас разглядывал, оборотень сгибался, хватаясь за гриву Черта, и делал вид, что его рвет. Могучая спина по-прежнему загораживала сумку, меня не было видно за конем, прохожие видели путника, который шел по нижнему городу и под конец не вытерпел запаха и свернул в переулок, чтобы не извергать съеденное на дорогу. Ничего особенного в этом не было и люди тут же отворачивались.

Впрочем, кое-кто все же замечал условный значок, который был нарисован черной краской на седле Черта и понимал, что неспроста юноша стоит в этом переулке.

Пока я занималась варкой не самого простого зелья, к нам подошло человек пятеро, трое из них купили готовый товар, обогатив нас на два золотых и тридцать серебряников, один просто раздраконил своим хамством Леопольда, а пятый оставил заказ на несложное зелье от облысения.

Через два часа, минута в минуту, прибежала женщина за своим омолаживающим. Она понюхала еще теплый товар, запустила в крем палец, а потом, кажется, облизала. Ох, если бы она знала, из чего делается это чудо косметологии, она бы этого не делала! Не скрывая довольства, заплатила мне не десять, а все двенадцать золотых.

Не веря в удачу, я, вся взмыленная и усталая, но счастливая, принялась за второе зелье. Оно было готово через полчаса и за это время к нам подошло еще два покупателя. Один решил что-то заказать, но я сказала, что сегодня уже ничего сварить не получится, и он ушел. Второй купил одни духи, привлекающие женщин, оставил нам сорок серебряников, и ушел, довольный покупкой. Потом вернулся заказчик зелья от облысения, всучил мне золотой и убрался.

Было уже семь часов вечера и мы с Леопольдом, оголодавшие и уставшие за день, довольно рассуждали о том, где будем ночевать, что есть и кто из нас первый пойдет в теплую ванну, которой мы не видели уже полторы недели.

Пока мы рассуждали, к нам подошла одна покупательница. Она несла большую корзину с овощами и, видимо, наткнулась на нас случайно. Когда она нас заметила, почти побежала следом.

Это была грузная румяная женщина с черной косой вокруг головы и живенькими серыми глазками.

Она мне почему-то с первого взгляда очень понравилась и про себя я решила, что непременно сделаю ей скидку просто за то, что она первый приятный человек, подошедший ко мне за этот день.