Kitobni o'qish: «Меч Вильгельма», sahifa 3
Глава 6
Профессор и двое мальчишек вышли через калитку на тропинку, ведущую к заливу. У всех – приподнятое настроение. Только у Сашки еще поскрёбывали в душе «кошки». «Возвращаться – плохая примета», – думал он про свое возвращение в корпус. Но все же поспешил выкинуть эти мысли из головы. Его внимание переключилось на разговор, который завязали профессор и Павлик по поводу того, каким образом лучше двигаться к мысу. После недолгого спора возобладала идея Павлика, предложившего идти вдоль берега.
Путешественники выбрались на пляж и пошагали по еще сырому с утра песку. Справа от них над морем поднималось солнце. Его ослепительно яркий диск висел уже достаточно высоко. Солнечные лучи после ночного отдыха спешили нагреть воздух. В синем небе лениво проплывали ватные облачка, не обещая испортить погоду.
Вскоре песок сменила галька. Поначалу она была мелкой, но затем все чаще стали попадаться крупные булыжники. Мальчишки весело перепрыгивали с камня на камень. Профессор же шел не спеша, останавливаясь и обходя препятствия. Вскоре впереди показались скалы, отвесно уходящие в море. Стало ясно, что по берегу дальше двигаться будет невозможно. Поэтому, наши путешественники вскарабкались по каменистому обрыву и вступили в березовую рощу. Белые стволы походили на колонны гигантского зала, создавая атмосферу праздника.
Профессор и ребята старались не терять из виду берег, мелькавший между деревьев. Но очень скоро им попалась тропинка, которая, тянулась в нужном направлении. Заросшая мягкой травой, она напоминала зеленый ковер. Когда же березовая роща сменилась темным сосновым бором, под этим «ковром» стали попадаться корявые пальцы корневищ, тянущихся от могучих стволов, пересекавших тропинку поперек. Ребятам и профессору то и дело приходилось о них запинаться.
Вскоре тропинка вывела их на лесную дорожку, которую также покрывали заросли травы. Стебли ни в одном месте не были примяты, из чего Игорь Борисович сделал вывод, что по дороге давно никто не ходил и не ездил. Он внимательно смотрел под ноги и оглядывал окрестности. В одном месте он остановился и произнес:
– Ребята, как вы думаете, куда ведет эта дорога?
Павлик пожал плечами, а Сашка, наморщив лоб и бросив взгляд в теряющуюся среди деревьев дорогу, ответил:
– К замку?
– Совершенно верно! – глаза Игоря Борисовича засияли. – Насколько мне известно, населенных пунктов в том направлении нет. Там лес уходит до самого южного побережья Большого залива. Поэтому вести она может только к замку. Вполне возможно, она была проложена в очень далекие времена. И кто знает, вдруг по ней проезжал сам Вильгельм.
Слушая ученого, Павлик представил себе, как рыцарь Вильгельм горделиво шествует верхом на коне под могучими соснами. Красный плащ спадает с его плеч и слегка колышется от движения. Вслед за ним, закованные в латы, движутся воины с суровыми лицами. Они возвращаются после жестокой схватки с Орденом Святого Креста. Четверо воинов держат подобие носилок, сооруженных из копий и куска прочной материи. На носилках лежит израненный боец. Он слабо стонет при каждом покачивании. Кое-кто из всадников подбадривает его. Отряд Вильгельма усталой поступью возвращается в замок. А там их ждет победный пир…
Павлик так размечтался, что когда Сашка остановил его, хватая рукой за локоть, он сразу не мог понять, в чем дело.
– Осторожно! – воскликнул Сашка. – Видишь – змея! – его палец указал прямо под ноги Павлику.
Павлик глянул и к своему ужасу обнаружил рядом с собою свернувшуюся калачиком и гревшуюся на солнышке пеструю гадюку. Забыв обо всем на свете, с нечеловеческим криком он бросился бежать. И пробежал вперед, по меньшей мере, метров сто, прежде чем остановился и отдышался. Ему еще казалось, что змея находится где-то рядом.
С улыбками на лицах профессор и Сашка догоняли испугавшегося Павлика.
***
Прошло уже около двух часов, как путешественники выступили из лагеря. Дорога плавными изгибами вела их по лесу и, наконец, вывела на широкую холмистую поляну. Посреди поляны раскинул ветви огромный дуб. В его тени Игорь Борисович предложил сделать привал. Павлик и Сашка обрадовались. Они уже чувствовали усталость от длительной ходьбы. И еще им сильно захотелось есть. Лесной воздух как-никак возбуждал аппетит.
Все трое подошли к дереву. Профессор опустил сумку на траву и принялся раскладывать вещи, а мальчишки отправились собирать сухие ветки для костра. Через четверть часа от подножия дуба уже поднимался, теряясь в листве, серый дымок. Над огнем в котелке нагревалась вода для чая. Игорь Борисович складным ножом открывал банку тушенки. Павлик с Сашкой взобрались на небольшой холмик поблизости и прислонились спиной к теплому камню. Они беззаботно о чем-то болтали. Воздух благоухал запахом трав. Щебет птиц смешивался со стрекотанием кузнечиков. Игорь Борисович радовался тому, что он впервые в этом году вырвался на природу. Оставив в покое банку, он прилег на траву и закрыл глаза. Мгновенно он очутился в радужной сказке. Ему казалось, что он куда-то летит, вокруг него кружатся бабочки, плывут облака, а ветер ласкает его своим прохладным дыханием.
Вдруг в эту сказку ворвался Сашкин крик:
– Игорь Борисович! Игорь Борисович! Скорее сюда!
Профессор открыл глаза. Сказка исчезла, а голос Сашки повторил:
– Игорь Борисович, идите сюда.
Ученый поднялся. Ребята сидели все на том же холмике и внимательно разглядывали большой плоский камень, торчавший из травы. Игорь Борисович подбежал к ним.
– Смотрите! – сказал Сашка. Его палец ткнул в неровную, зеленую ото мха поверхность, где проступали едва различимые высеченные в камне буквы. Игорь Борисович прочел:
– Злюукен Норденберг, Йеллокленд, 1703 – 1759.
Глава 7
Наступила тишина. Ребята посмотрели на ученого.
– Это могила, мальчики, – тихо произнес тот.
Тут Сашка, повертев головой, сорвался с места и подбежал еще к одному холмику. Холмик был чуть заметен в траве. Профессор и Павлик бросились туда же. Друзья снова обнаружили камень с высеченными буквами: «Fronker Nordenberg. Yellowklend. 1716-1758».
Через некоторое время рядом с этим холмиком ученый обнаружил еще один. На нем лежали две части развалившегося камня. Игорь Борисович смог только разобрать имя: Кирбард Норденберг.
– Ребята! Это же кладбище! Фамильное кладбище Норденбергов! О нем еще никто не знает, и мы с вами – первые, кто нашел его. Вы представляете, какое это открытие для науки!
Мальчики молча смотрели на ликующего ученого. Хоть это и старинное кладбище, но все-таки – кладбище. И Павлику, и Сашке стало как-то не по себе, неприятный холодок прошелся по спинам. Восторженный профессор, подойдя к ребятам, заметил перемену в их настроении и подбадривающе произнес:
– Дорогие мои! Вы не должны смотреть на все это так мрачно. Будьте мужественны! В конце концов, мы с вами знаем, что привидений не бывает. По крайней мере – днем. Пойдемте к костру. На сытый желудок легче переносить любые осложнения жизни.
Вся компания удобно устроилась под тенистым деревом и дружно заработала ложками, извлекая тушенку из банки и заедая ее бутербродами. Но открытие профессора все еще не оставляло мысли ребят. Поэтому, трапеза проходила молча.
Вдруг глаза Игоря Борисовича округлились. Ложка замерла в его руке. Мальчишки сначала удивленно посмотрели на профессора, а затем обернулись назад и увидели… девчонку. Она стояла в легоньком красном платьице. Гольфы на ногах спустились. Ноги и руки были в мелких царапинах. Откуда она взялась, непонятно.
И тут Павлик вспомнил, где он мог ее видеть. Это было в последний день перед отъездом в лагерь.
В тот день Павлик проснулся рано. И как всегда, в первую очередь бросился к своему столу. Счастливыми глазами он впитывал каждый миллиметр готового корабля. Обойдя с трех сторон стол, взял парусник в руки, и, поворачивая его в разные стороны и изображая, как будто тот плывет по бушующим волнам, любовался и любовался своим детищем. Это продолжалось в течение нескольких минут. Наконец, довольный творением своих рук, Павлик поставил шлюп на самый верх шкафа, поскольку высокие мачты не давали ему вместиться ни на одной из полок. Полюбовавшись им еще какое-то время, мальчишка побрел в ванную умываться. Обдавая лицо холодными струями воды, он раздумывал, чем бы заняться в этот последний перед отъездом день?
На кухонном столе он нашел записку: «Павлик, сходи в магазин, купи хлеба и молока. Суп в холодильнике. Мама». Деньги лежали рядом.
Через некоторое время Павлик весело спрыгивал по ступенькам тротуара, спускающегося с холма. Настроение было прекрасное. Он даже насвистывал веселую песенку, вертевшуюся с утра в голове. Тротуар вывел к широкой улице. Магазин находился на противоположной стороне. Павлик остановился. Из-за поворота, грохоча колесами, выехал старый трамвай и затормозил прямо перед носом. На табличке можно было прочитать: «Ц.ПАРК (2) ПОРТ».
«Порт», – мелькнуло в мыслях Павлика, и он, недолго думая, запрыгнул в открывшуюся дверь трамвая.
Еловград раскинулся на холмах вокруг Большого залива, в уютных бухточках которого располагался Еловградский порт. Собственно, это был не один, а несколько портов: пассажирский в бухте Ольги, торговый в заливе Сухой Лог и рыболовецкий в заливе Камышовом. Они почти примыкали друг к другу, а обширные территории двух последних были обнесены высоким забором. Трамвай подъехал к морскому вокзалу пассажирского порта. Перед большим красивым зданием лежала широкая площадь, в центре которой на каменном постаменте возвышался катер «морской охотник» времен последней войны.
Павлик выскочил из трамвая и направился к вокзалу. Площадь пересекали потоки людей. Было шумно. И пахло тем запахом, который присущ всем морским вокзалам. Это смесь из запахов моря, рыбы, водорослей, краски, мазута, соляры и еще чего-то там такого, что в перемешанном виде всегда легко узнается и приятно встречает нас, когда мы оказываемся в шумной суете морских портов. Павлик любил эту атмосферу, этот воздух, который звал его в далекие странствия.
Он поднялся по широким ступеням и вошел в двери-ворота, по краям которых стояли два огромных якоря. Внутри вокзал был как любой другой: те же кассы, те же залы ожидания, те же киоски и камеры хранения. Напротив входа с другой стороны большого зала размещался выход с такими же, как и при входе дверями-воротами. Через них Павлик и попал собственно в порт.
У причалов стояли огромные белые теплоходы – океанские лайнеры, низенькие остроносые «метеоры» и «ракеты». То тут, то там, похожие на жирафов, возвышались портальные краны. По заливу сновали, суетились малютки-катера. Здесь, так же как и на площади, было много народу. Одни люди спешили на отходящий теплоход, другие, наоборот, нагруженные чемоданами и сумками, шли к вокзалу после своего водного путешествия. Работники порта в форменной одежде, отличающей их от пассажиров, выполняли свою работу. Среди людей по пристани разъезжали автотележки с тюками и прочим багажом. Общий шум прорезали сирены и гудки судов. Из динамиков женский голос с металлическим оттенком делал объявления для пассажиров.
Павлик прошел к причалам, рассматривая корабли. Он шел не спеша, озираясь по сторонам, то и дело, останавливаясь, чтобы не столкнуться с кем-нибудь.
К одному из причалов подходил узкий, средних размеров теплоход с красивым названием «Белый лебедь». Медленно приближаясь, он стукнулся кранцами о край причала. С судна полетел швартовый конец, который ловко подхватил молодой рабочий в синей робе и тут же накинул на здоровенный кнехт. С теплохода спустились два трапа. По ним поплыли разноцветные потоки пассажиров.
Павлик недолго любовался «Белым лебедем». Пройдя вдоль него, он развернулся к другой стороне причала, где шла погрузка багажа на высокобортный лайнер «Ямайка». С автотележки, с помощью специальных приспособлений, поднимали на борт ящики, тюки, чемоданы, пестреющие разноцветными наклейками. Мужчина с седыми усами подцеплял груз и кричал человеку на судне то «вира», то «майна».
За спиной у Павлика раздался женский голос:
– Мальчик!
Павлик обернулся. В окружении двух больших чемоданов и трех разномастных сумок стояли невысокая полноватая женщина и белокурая девочка в светлом платьице, едва закрывающем коричневые от загара коленки.
«И где это она успела», – с легкой завистью подумал Павлик, бросив едва заметный взгляд на свои совершенно белые руки и ноги.
– Мальчик, – повторила женщина. – Ты не очень занят? Может, поможешь нам донести вещи?
Павлику, конечно же, не хотелось таскать чьи-то вещи. Но тут девочка так обворожительно посмотрела на мальчишку, что тот, не задумываясь более, согласился.
– Ты нам окажешь большую услугу, – говорила тем временем женщина. – Нас должны были встретить, поэтому мы и набрали с собою так много. И вот, представь себе, никто нас не ждет. И мы с Юлечкой стоим как две идиотки среди груды вещей. Я в трансе! И как замечательно, мальчик, что ты взялся нам помочь. Кстати, как твое имя?..
– Ты, Павлик, просто умница! – продолжала словоохотливая женщина после того, как мальчишка представился.
Ему дали нести чемодан, что был поменьше, и сумку, одну ручку которой держал он, а другую – Юлечка. Женщина же несла другой чемодан и оставшуюся сумку. Они прошли уже достаточно много и почти достигли входа в здание вокзала, как женщина резко остановилась и поставила багаж на землю. Навстречу ей быстрой походкой шел мужчина.
– Ми-итенька! – произнесла она с укором.
– Извини, дорогая, – начал говорить мужчина, обнимая женщину. – Очень тебя прошу, извини. Я задержался на работе, а потом еще попал в пробку. Прошу тебя, не сердись.
Мужчина взял чемоданы и вопросительно посмотрел на Павлика.
– Этот мальчик помог нам нести, – объяснила женщина и обратилась к мальчишке:
– Павлик, большое тебе спасибо! Если надо в город, можем подвезти тебя на машине.
– Не, спасибо. Я еще не собираюсь домой.
– Ну, тогда еще раз огромное спасибо. Да, вот, – женщина засунула руку в сумку, порылась там и достала горсть шоколадных конфет. – Возьми, угощайся.
– Спасибо большое, – заулыбался Павлик, принимая конфеты. Сначала он хотел их все запихнуть в карманы своих шорт, но передумав, подошел к девочке и протянул ей ровно половину.
– Это тебе. Я угощаю.
Юлечка засмущалась, стесняясь брать конфеты.
– Да бери, бери, – Павлик сунул конфеты прямо ей в руки. – Я же говорю, что угощаю.
– Большое спасибо, – произнесла девочка, пряча гостинец за спину.
Глава 8
Да, да! Перед ним стояла никто иная, как та самая Юлечка. Но как, как она сюда попала? Неужели тоже из лагеря? На его мысленный вопрос прозвучал Сашкин голос:
– А я знаю ее. Она из первого отряда.
Девочка стояла, хлопая глазами. Весь ее вид как бы говорил: “Не ругайте меня, пожалуйста. Я ни в чем не виновата”.
– Как тебя зовут, девочка? – спросил, наконец, Игорь Борисович.
– Юля, – послышался ответ. – Юля Морозова.
– А как ты здесь, уважаемая Юля Морозова, оказалась? – строго произнес профессор, вставая с земли и подходя к девочке.
– Я шла за вами следом, – виновато заговорила Юля, уткнувшись взглядом в землю.
– Ого, – воскликнул Павлик, а Сашка присвистнул.
– А как тебе удавалось быть незамеченной? – продолжал свой допрос Игорь Борисович.
Действительно, как это никто из ребят и профессор не заметили Юлю раньше?
– А я вначале шла не по пляжу, как вы, а по лесу, который был чуть выше. Ну а потом вы сами зашли в рощу. Я старалась держаться от вас подальше так, чтобы только не терять вас из виду… А сейчас не выдержала. Захотела кушать, – девочка бросила взгляд на недоеденную банку тушенки.
– Ну, хорошо. А зачем тебе понадобилось идти за нами?
– Мне интересно было узнать, куда вы идете, – голос Юли начал вздрагивать. – Я увидела, как вы собираетесь. Подумала, что это не просто так. И вот, пошла за вами.
– А что, попроситься нельзя было? – в голосе ученого зазвучали нотки недовольства.
Готовая уже заплакать, Юля произнесла:
– Но вы бы все равно не взяли меня с собой…
Чтобы предотвратить слезливую сцену, Игорь Борисович взял девочку за плечи, подвел ее к костру и усадил рядом с мальчишками.
– Садись и поешь. Можешь взять мою ложку.
После недолгого молчания, ученый заговорил снова:
– Что теперь нам делать, ребята? В лагере, наверное, уже подняли переполох. Приходится отказаться от наших планов и вернуться.
– Но, Игорь Борисович! Неужели нет другого выхода? Ведь до замка осталось совсем недалеко. И пусть эта Юлька сама возвращается назад,– Сашка злобно взглянул на девочку. – Вечно от этих девчонок одни проблемы.
– Никуда я не пойду без вас, – заявила вдруг Юля.
– Конечно, отправлять девочку одну не стоит, – согласился ученый.
– Тогда, Игорь Борисович, возьмем ее с собой, – это уже сказал Павлик. Все вопросительно поглядели на него. – Какая разница, раньше или позже закончится суматоха в лагере. А замок уже близко. Вместе сходим к нему и вместе вернемся. Юле ведь тоже интересно будет.
Девочка благодарно взглянула на Павлика. Ее лицо засветилось надеждой.
– М-да… Ну и проблему вы мне закатили, – профессор в задумчивости покручивал усы. – В данной ситуации я вижу только два приемлемых решения. Либо мы возвращаемся все вместе и переносим наш поход на другое время. Либо кто-то из вас, мальчики, вернется в лагерь и предупредит о том, что девочка находится со мной, а мы втроем продолжим эту экспедицию. Что вы скажете?
– Первое предложение отпадает, – тут же заявил Сашка. – Вы, видимо, забываете, что замок через день исчезнет. Упустим шанс сейчас, придется ждать целых четыре года. Поэтому, я за второе предложение.
– Я тоже, – согласился с Сашкой Павлик.
– Тогда решайте, кому из вас вернуться.
Возвращаться, по правде сказать, никому из мальчишек не хотелось. Но они сами выбрали этот вариант.
– Давайте кинем жребий, – предложил Павлик.
– Неплохая идея, – произнес Игорь Борисович. Он сорвал две травинки и спрятал их в кулак, оставляя выглядывать только два равных кончика.
– Кто вытянет короткую травинку, тому идти в лагерь.
Короткая досталась Сашке. Он тяжело вздохнул. Игорь Борисович подошел к нему, потрепал белокурые волосы.
– Саша. Мне очень жаль, что тебя не будет с нами. Но ты еще не все теряешь. Если этот поход к замку окажется удачным, то обещаю тебя взять с собой в настоящую научную экспедицию. Идет?
Сашка, с трудом скрывая резко упавшее настроение, бодро ответил:
– Идет, Игорь Борисович. Но вы не беспокойтесь. Я ничуть не расстроился. Мне даже приятно, что я не даю сорваться вашим планам.
– Ты молодец, Сашка! – воскликнул профессор. Затем он достал из кармана рубашки записную книжку и ручку. Написав в книжке несколько строк, он вырвал листок, сложил его вдвое и вручил Сашке. – На, вот. Отдашь эту записку Маргарите Филипповне.
К Сашке подошла Юля, стоявшая все это время в отдалении, ожидая решения своей участи.
– Саша, извини, что из-за меня тебе приходится уходить. Я не думала, что так все получится…
– Да ладно тебе. Не люблю, когда девчонки сначала чего-нибудь натворят, а потом извиняются.
Павлик пожал другу руку и произнес:
– Короткая травинка могла достаться и мне. Мы с тобой сами это выбрали. Поэтому, ты не обижайся на меня, ладно?
– Павлик, о чем ты говоришь?! И ты, и я – поступили так, как надо.
– Ну, тогда, давай.
– Счастливо добраться до лагеря, – сказал Игорь Борисович и крепко пожал руку мальчишке. Тот, улыбнувшись всем, развернулся и пошел обратной дорогой. Вскоре он скрылся за деревьями.
Оставшиеся постояли еще немного и начали собираться, чтобы продолжить путь. Павлик затушил костер. Путники выпили остывший уже чай. Котелок вытерли о траву, завернули в газету и уложили в сумку. Туда же Игорь Борисович сложил куртку Маргариты Филипповны. Перед тем, как уходить, он еще раз внимательно оглядел кладбище. Ему не хотелось покидать его, как следует не изучив. Но впереди их всех ждал таинственный замок, который как магнит притягивал к себе ученого и звал поскорее отправляться в путь.
Во втором часу дня отряд покинул утонувшее в траве древнее кладбище Норденбергов. Прямо с поляны в сторону мыса уходила дорога. Она была похожа на ту, по которой друзья добрались сюда. Спустя некоторое время дорога начала уходить в гору. Травы на ней оставалось все меньше. Кое-где из-под поросшей мхом земли проступали камни. Путь пролегал посередине мыса, представляющего из себя скалистый хребет. По обе стороны дороги лес уходил вниз. Сквозь деревья местами проблескивало море.
Идти становилось тяжелее. Воздух, казалось, сгущался. Путешественники уже изрядно вспотели и обрадовались поднявшемуся ветерку.
Ветер все больше усиливался. Он уже завывающе шумел в верхушках сосен и гнал по небу бесформенные и быстро темнеющие облака. Они плыли с того места на небе, где выползала из-за горизонта огромная темно-серая туча, посверкивающая далекими молниями.
– Однако, дорогие мои, нам не миновать дождя, – беспокойно произнес Игорь Борисович. – Надо бы нам ускорить шаг.
Профессор первый ринулся вперед, подавая пример остальным.
Дорога окончательно становилась каменистой, а склоны хребта – все круче. Между тем, туча стремительно застилала небо. Становилось темно. Раскаты грома теперь сделались очень близкими. Мелкие деревца и кустики сгибались от ветра.
Игорь Борисович на ходу достал из сумки куртку. Накинул ее на Юлины плечи. Та хотела возразить, но ученый наставительно ответил:
– Чтобы ты не простыла. А то мне за тебя точно влетит.
Только он успел это произнести, как крупные капли дождя сплошной стеной обрушились на путешественников. Те, не дожидаясь чьих-либо распоряжений, бросились бежать. Их ноги шлепали по мгновенно возникающим лужам и скользким камням. Вскоре лес совсем поредел, и они увидели недалеко от себя черные стены замка. Эти стены угрюмо возвышались на каменистой площадке, окруженной бушующим морем. Отряд побежал к замку. Струи воды хлестали профессора и Павлика по незащищенным спинам, обдавая тела неприятным холодом.
Уже стал четко виден темный проем ворот. Все бежали к нему. Но неожиданно перед промокшими бегунами открылся широкий ров. Он глубокой пропастью отделял путешественников от ворот замка. А мост был… Увы, разрушен. Его обломки валялись далеко в глубине рва. Вот так сюрприз! Глаза профессора выразили горькое разочарование. Он готов был разрыдаться как ребенок оттого, что каких-то несколько метров отделяли его от заветной цели, и их никак нельзя было преодолеть. Он опустился на колени и, обдаваемый струями дождя, уставился на недоступные ворота, словно загипнотизированный старинным сооружением. До него не сразу дошли слова, выкрикиваемые Павликом:
– Игорь Борисович! Смотрите туда! Дерево!
Ученый безучастно повернул голову в сторону, куда указывала рука мальчишки. Действительно, в нескольких шагах от них через ров была перекинута гигантская сосна. Каким-то образом она росла когда-то прямо из подножия замка. Но потом, вероятно, под действием ветра и воды камни у ее основания разрушились, и стали не в силах более удерживать корни могучего дерева. Оно упало, раскинув крону прямо на противоположный край рва.
– Скорее к дереву! – скомандовал профессор.
Промокшие путешественники на животе стали переползать по сырому и скользкому стволу.
– Ой! – вдруг вскрикнула Юля. – У меня сандалий свалился.
– Ничего, – ответил ей профессор. – Давай руку!
С горем пополам путешественники оказались на другой стороне рва. По тонкой кромке скалы, из которой поднималась стена замка, они гуськом пробрались до основания ворот и вошли в их темную нишу.
