Kitobni o'qish: «Проклятие Распутина», sahifa 5

Глава 17

После разговора со следователем в Юсуповском дворце в то утро, когда убили Андрея, Настя поехала к его сестре, чтобы лично сообщить ей о смерти брата. Её звали Татьяна, и она работала в Летнем дворце Петра I экскурсоводом. Настя познакомилась с ней в тот же день, что и с Андреем, при довольно необычных обстоятельствах. Она тогда занималась поисками Янтарной комнаты, и они с Андреем пытались оторваться от преследования, а Татьяна их выручила. Позднее она хорошо помогла им в их поисках, а один раз даже спасла из смертельной ловушки. Таня стала для неё очень близкой подругой, почти что сестрой, поэтому она сама должна была сообщить ей эту печальную новость.

Ещё было слишком рано, и Летний дворец пока не открылся для посетителей, но Настя знала, что Таня всегда приезжает на работу заранее, чтобы всё проверить и подготовиться к работе. Поэтому она решила ехать сразу туда, а не домой, потому что на работе было больше шансов застать её. В крайнем случае, можно будет и подождать. Звонить она не хотела, поскольку решила лично встретиться с Таней. Настя чувствовала, что им просто необходима помощь и поддержка друг друга в эту трудную минуту.

Как она и предполагала, Татьяна уже была на рабочем месте. В первое мгновение девушка обрадовалась, увидев Настю, но посмотрев на её грустное лицо, спросила с тревогой в голосе:

– Что-то случилось?

– Андрея убили, – вымолвила Настя и заплакала.

– Как? – только и смогла произнести Таня, поражённая этой новостью.

Затем они обнялись и теперь уже плакали вместе. Всё утро, после того как ей позвонил следователь, она была словно в тумане, а теперь будто бы прорвало невидимую плотину, и вся горечь утраты хлынула наружу вместе со слезами. Насте просто необходимо было выплакаться.

Немного успокоившись, они с Таней сели на скамейку, и Настя рассказала ей всё с самого начала, с того момента, когда она впервые увидела газетную статью об убийстве охранника в Юсуповском дворце.

Посоветовавшись, они решили провести похороны Андрея в пятницу. Сейчас была среда, а им предстояло ещё много чего успеть сделать. Поэтому Таня написала заявление на работе, взяв три дня в счёт отпуска, и они поехали в агентство по оказанию ритуальных услуг.

Следующие два дня у них были расписаны буквально по минутам. Нужно было решить множество вопросов, касающихся похорон, и Насте совершенно некогда было думать о деталях расследования теперь уже двух связанных между собой убийств. На эти дни Таня переехала к ней, потому что Насте было тяжело оставаться одной в квартире, в которой каждая мелочь напоминала ей об Андрее.

И вот наступила пятница – день похорон. С самого утра на неё навалилась неимоверная грусть, и только поддержка Тани, а также друзей и знакомых, помогла ей пережить горе в этот день.

На кладбище Настя увидела следователя, но была слишком занята церемонией, чтобы думать о ней и вообще о каких-либо деталях поиска убийцы. После того как все попрощались с Андреем и его похоронили, Ольга Петровна подошла к Насте и отвела её в сторону.

– Настя, прими мои соболезнования, – сказала она, и Настя отметила про себя, что следователь перешла на «ты». – Мне бы хотелось поговорить с тобой, у меня есть новости о ходе расследования убийства Андрея. Когда мы сможем это сделать?

Настя посмотрела на людей вокруг, на могилу, покачала головой и сказала:

– Сегодня ещё будут поминки, да и не готова я пока воспринимать информацию. Эти три дня были для меня довольно трудными и морально, и физически. Но завтра я смогу с Вами встретиться, мне очень хочется узнать все подробности.

– Хорошо, тогда я буду ждать завтра в девять часов утра в Александровском саду у фонтана. Тебе удобно будет в это время?

– Да, удобно, – ответила Настя. – Я приду.

– Прими ещё раз мои соболезнования, – Ольга Петровна обняла её. – Держись. И помни о том, что время лечит все раны. До встречи.

– Спасибо Вам за поддержку. До свидания.

Следователь уехала. Все остальные тоже начали потихоньку собираться. После похорон были поминки, и дома Настя с Татьяной оказались только вечером. Они до ночи просидели на кухне, пили чай и вспоминали истории, связанные с Андреем. В основном эти истории рассказывала Таня. Она вспоминала их совместное детство, школьные годы.

Насте уже не было так грустно, как раньше, так как она знала, что Андрей сейчас смотрит на них с неба и улыбается. И он обязательно будет помогать им. Но и она должна помочь ему. Перед тем как заснуть, она поклялась Андрею, что не успокоится, пока его убийца будет безнаказанно гулять на свободе.

Глава 18

Утром девушки позавтракали, и каждая стала собираться по своим делам. Сегодня была суббота, и Таню в музее ждало много работы, ей нужно было провести большое количество экскурсий, так как по выходным поток туристов обычно увеличивался. У Насти тоже накопилось довольно много дел. Но для начала необходимо было встретиться со следователем и узнать все детали расследования. Она была настроена решительно, чтобы довести это дело до конца и поймать убийцу.

На улице они с Таней тепло попрощались, обнялись и разошлись в разные стороны. Таня села в свою машину и поехала в сторону Летнего дворца, а Настя решила пройтись пешком и немного проветриться. До Александровского сада было не так уж и далеко, а до девяти часов, когда они с Ольгой Петровной договорились встретиться, времени оставалось ещё достаточно.

К месту встречи, назначенному у фонтана в Александровском саду, они подошли одновременно. Ольга Петровна ласково улыбнулась Насте. Было заметно, что за те пять дней, которые прошли с момента их первой встречи в Следственном комитете, отношение к ней следователя заметно изменилось. Теперь она уже не выглядела настороженной, а говорила открыто, с теплотой в голосе.

– Здравствуй, Настя! Как ты сегодня себя чувствуешь?

– Доброе утро, Ольга Петровна. Спасибо, сегодня мне уже лучше. Я отлично выспалась, и теперь полна сил, решимости и готова помочь следствию, – ответила она.

– Это хорошо. Давай присядем на скамейку и побеседуем.

Они подошли к ближайшей свободной скамейке, расположились на ней, и Ольга Петровна начала говорить:

– Когда ты уехала в среду утром из дворца, я распорядилась также задержать и Михаила, чтобы он не мог избавиться от возможных улик, если окажется преступником. Затем я отправилась в Следственный комитет, чтобы провести допросы охранников. Решила начать с Бориса, так как подсвечники обнаружили в его вещах. Я задала ему много различных вопросов, но он твердил только, что ему эти подсвечники подкинули и он не виноват.

– А что Вы скажете о надписи «сын за отца»? – спросила Настя. – Мне кажется, эта надпись никак не вяжется с подсвечниками и другими пропавшими ценностями.

– Вполне возможно, что обе надписи кровью на стене были сделаны лишь для того, чтобы запутать следствие. Но всё-таки я спросила Бориса об отце. Он рассказал, что его отец уже на пенсии и живёт в области. Мы проверили эту информацию и она подтвердилась.

– А что насчёт отпечатков пальцев или записей с камер видеонаблюдения? Что-нибудь удалось найти?

– Отпечатков нигде не обнаружено. Камеры опять зафиксировали какую-то тень, но в этот раз ещё и Андрея, который преследовал её. К сожалению, в подвале нет камер, поэтому сам момент убийства не виден. Но мы увидели на записи, что Борис чуть позднее тоже побежал в подвал. Может быть, он и вправду услышал выстрелы, а может, и сам стрелял, когда спустился вниз. К сожалению, это выяснить не представляется возможным.

– А пистолет так и не нашли?

– Нет, не нашли. Зато мы выяснили, что и охранник Василий, и Андрей были убиты из одного и того же оружия. Это доказывает, что два преступления связаны между собой, хотя и без этого было очевидно, что почерк у них одинаковый.

Сделав небольшую паузу, следователь продолжила:

– Закончив допрашивать Бориса, я попросила увести его и привести Михаила. Тот тоже говорил мне, что ничего не знает о подсвечниках. Он рассказал, что Андрей сначала ходил вместе с ними во время обходов, а затем решил пройтись по залам один, когда уже более или менее освоился во дворце.

– А об отце Михаила Вы что-нибудь узнали?

– Он сказал, что вообще не помнит своего отца. Тот ушёл от них, когда Михаил был ещё совсем маленьким. Мы проверили эту информацию, он не врёт. Его отец уехал на север, потом ещё куда-то переехал, и его следы потерялись. Я отправила запросы, но ответа пока не получила. После допросов мы провели обыски в квартирах обоих охранников.

– Ну и как? – заинтересовалась Настя. – Удалось ли что-нибудь найти?

– К сожалению, ничего интересного. А так как кроме двух подсвечников и того факта, что охранники находились в момент убийства во дворце, никаких указывающих на их причастность к преступлению улик больше не было, мне пришлось в пятницу утром их отпустить. На всякий случай под подписку о невыезде.

– Как же так? – расстроилась Настя. – И теперь у Вас даже нет подозреваемых?

– Как раз наоборот, – ответила Ольга Петровна. – Теперь у нас есть главный подозреваемый в совершении обоих убийств.

– И кто же, завхоз? – догадалась Настя, так как только он помимо охранников был во дворце во время первого убийства.

– Да, завхоз, – кивнула следователь. – После убийства Андрея его нигде не могут найти. Он как будто сквозь землю провалился.

Глава 19

Недалеко от фонтана проходила свадебная процессия, и невеста с женихом решили сфотографироваться с ручными белыми голубями. Они выглядели очень счастливыми, и все вокруг них смеялись и радовались жизни. Только Настя, казалось, и не замечала этого. Она совсем не ожидала услышать того, что сказала ей следователь, и удивлённо спросила:

– То есть, как это не могут найти?

– В тот день, когда был убит Андрей, я хотела допросить и завхоза, так как связывала вместе два этих дела, а в момент первого убийства он находился во дворце. Я хотела выяснить, где он был ночью во время второго убийства. Но мне сказали, что его нет на рабочем месте. Тогда позвонили завхозу на мобильный телефон, но он был недоступен. Мне это показалось странным, и я стала выяснять, когда именно он покинул дворец накануне вечером. Но его уход нигде не был зафиксирован. Мы пересмотрели записи с камер видеонаблюдения, но и там не увидели, чтобы он уходил домой.

Внезапно толпа закричала «горько», стало очень шумно, и следователь на некоторое время прервала свой рассказ. Когда же крики постепенно утихли, и свадебная процессия прошла дальше, Ольга Петровна продолжила:

– На самом деле, тот факт, что его уход из здания нигде не зафиксирован, пока что ничего не доказывает. Камеры установлены не везде, и он мог уйти через запасной выход. Это говорит нам лишь о том, что в момент убийства он вполне мог находиться во дворце. Тем более, его странное исчезновение подкрепляет эти доводы.

– А домой к нему Вы ездили? – спросила Настя.

– Конечно, – кивнула следователь. – И даже производили обыск. Только не сразу, а через два дня после его исчезновения, то есть вчера. Но никаких улик мы там не обнаружили. И очень похоже, что за эти два дня он так ни разу и не появился дома. Мне кажется, он всё-таки испугался, что его раскроют, запаниковал и сбежал. Мы объявили его в розыск. В настоящее время пытаемся выяснить его контакты и установить, где он может скрываться.

Она замолчала, а Настя задумалась над её словами. Каким-то всё казалось странным и только ещё сильнее запутывалось.

– Я думаю, не стоит сбрасывать со счетов родительскую тему, – произнесла, наконец, она. – Нам необходимо что-нибудь выяснить об отце Михаила.

Следователь кивнула:

– Да, мы выясняем, но я постараюсь ускорить процесс и отправлю ещё один запрос.

– И об отце завхоза тоже нужно узнать, – добавила Настя.

– А причём здесь отец завхоза? – удивлённо спросила Ольга Петровна.

– Несмотря на то, что подсвечники нашли у Бориса, я не думаю, что он преступник, – стала вслух размышлять Настя. – Мне кажется, у него не хватило бы ума так качественно замести следы. Скорее всего, эти улики ему подкинул настоящий убийца, чтобы отвести подозрение от себя. Я считаю, что главными подозреваемыми являются завхоз и охранник Михаил. А надписи «месть» и «сын за отца» сделаны не для отвода глаз и заставляют думать, что оба этих убийства совершены из чувства мести.

– Возможно, ты и права, – задумчиво сказала Ольга Петровна. – Хорошо, я отправлю запрос на отца завхоза тоже.

– А можно ещё раз провести обыски у них дома? Я тоже хотела бы поучаствовать.

– Зачем? Мы ведь довольно тщательно обыскали их квартиры. Что ты хочешь там найти?

– Я хочу найти семейные фотографии. Вполне возможно, именно с их помощью нам удастся за что-нибудь зацепиться.

– Тогда нет смысла проводить повторный обыск у завхоза. Он живёт бедно, в небольшой съёмной квартире, и у него минимум вещей. Ни компьютера, ни фотографий мы у него не нашли. А вот у Михаила можно провести обыск. У него есть фотоальбомы, и, возможно, фотографии в компьютере. Просто мы их не разглядывали. Перед нами стояла задача найти оружие или какие-нибудь музейные ценности, но мы их так и не нашли.

– А когда можно будет провести повторный обыск?

Ольга Петровна что-то прикинула в уме и сказала:

– Поехали прямо сейчас. У Михаила сегодня выходной и он должен быть дома. Только сначала заедем к нам в управление, нужно выписать постановление на обыск. А заодно захватим с собой следственную группу.

Они встали со скамейки и направились в ту сторону, где был припаркован автомобиль Ольги Петровны.

Глава 20

Было решено, что Настя подождёт Ольгу Петровну в машине, пока та выписывает постановление на обыск квартиры Михаила. Ждать пришлось недолго. Уже через пятнадцать минут она вышла из здания Следственного комитета в сопровождении двух мужчин. Ольга Петровна села за руль, а оба мужчины на заднее сидение.

– Настя, это Юра и Гена, – она указала рукой на мужчин, отъезжая от обочины. – Это они проводили вчера обыск у Михаила.

Настя поздоровалась с ними, и они в ответ тоже её поприветствовали.

– Значит, так, – продолжила следователь, обращаясь к ней, – живёт он один, мать у него умерла пару лет назад. Отец же, как ты уже знаешь, где-то пропал, и мы пока не знаем, где именно он находится. Квартира у Михаила двухкомнатная, с хорошим ремонтом, в центре города. Этот момент тоже вызывает вопросы. Откуда у него деньги? Такую квартиру не купишь на зарплату охранника.

– И директор тоже явно живёт не по средствам, – согласилась Настя. – Хорошо бы проверить источники доходов самого директора и его племянника Михаила.

– По Михаилу мы сейчас собираем эту информацию, – кивнула Ольга Петровна. – Что касается директора музея, у нас пока нет оснований на сбор таких данных. Вот если зацепим что-нибудь у племянника, тогда проверим и Фёдора Игнатьевича.

Затем она повернулась к мужчинам и сказала:

– В этот раз нас интересуют фотографии. Все фотографии, которые найдёте, передавайте Насте, а она будет их просматривать. И конечно же, обращайте внимание также и на другие возможные улики. Это могут быть финансовые документы, чеки, документы на право собственности и тому подобное.

– Хорошо, Ольга Петровна, – ответил один из мужчин.

– Ну, не мне Вас учить, – добавила она.

Видимо, они приехали по нужному адресу, так как автомобиль остановился. Все четверо вышли на улицу и направились к подъезду. Пока поднимались по лестнице на четвёртый этаж, Ольга Петровна сказала:

– Гена, как только мы войдём в квартиру, пригласи тех же самых соседей, которые были понятыми в прошлый раз. Если их не будет, тогда зови любых других.

– Хорошо, сделаю, – ответил тот.

Подойдя к квартире, следователь нажала на кнопку звонка. Секунд через десять из-за двери послышался робкий голос Михаила:

– Кто там?

– Следователь Гладких Ольга Петровна. Михаил, откройте дверь.

После небольшой паузы раздался звук отпираемого замка, и дверь отворилась. Настя увидела, как изменился Михаил с момента их первой встречи в Юсуповском дворце. Теперь выражение его лица было не ехидным, а скорее, встревоженным, и даже немного испуганным.

– У нас есть постановление на повторный обыск Вашей квартиры, – продолжила Ольга Петровна. – Юра, проходи вперёд.

Один из мужчин шагнул в квартиру, оттеснив Михаила к стене, а второй позвонил в дверь к соседям. Женщины также вошли в квартиру вслед за Юрой.

– Но ведь у меня уже обыскивали, – без особой надежды в голосе попытался возразить Михаил.

– Возникла следственная необходимость, – веско произнесла Ольга Петровна. – Попрошу Вас пройти в комнату и не мешать нам.

Они зашли в большую комнату, Михаил сел на диван, остальные остались на ногах. Все ждали Геннадия с понятыми. Через минуту они пришли, и обыск начался.

Искали довольно тщательно, пролистывая каждую книгу, просматривая каждую бумагу. Но все старания были напрасными, и целый час обыска никакого результата не дал. Также просмотрели данные на компьютере Михаила, но и там никаких фотографий или документов не нашли. Тогда все перешли в маленькую комнату и обыск продолжился. Только и здесь ничего, что могло бы их заинтересовать, никак не удавалось обнаружить.

Посмотрев на Ольгу Петровну, Настя поняла, что та намеревается в скором времени закончить обыск. Настя уже пролистала все книги на последней полке. Оставался только небольшой блокнот, и тогда придётся признать, что здесь их постигла неудача. Но случилось всё с точностью до наоборот. Удача вновь перешла на её сторону.

Пролистывая блокнот, Настя увидела Вологодский адрес бабушки Михаила. Звали её Алевтина Ивановна. Краем глаза она заметила, что Михаил внимательно наблюдает за ней, и не подала виду, что обнаружила что-то важное. Она задержалась на этой странице буквально на несколько секунд, запоминая адрес, а затем стала листать дальше. Когда Настя просмотрела весь блокнот, она вновь положила его на полку. Ей показалось, что в тот момент Михаил облегчённо выдохнул.

Остальные уже закончили обыскивать свои сектора, и все наблюдали за Настей. Она посмотрела на Ольгу Петровну и пожала плечами. Тогда следователь повернулась к соседям и сказала:

– Понятые, спасибо вам за помощь. Подпишите бумаги и можете идти.

Когда понятые ушли, она повернулась к Михаилу.

– Прошу прощения за беспокойство. Я свяжусь с Вами, когда снова возникнут вопросы.

Они вышли из квартиры, и Михаил закрыл за ними дверь. На улице Ольга Петровна сказала Насте:

– Похоже, зря мы сюда приехали.

– Нет, не зря, – улыбнулась Настя. – Я нашла в блокноте адрес бабушки Михаила. Она живёт в Вологде. Я сделала вид, что это меня не заинтересовало, чтобы Михаил не понял, что именно мы ищем, поэтому просто запомнила адрес и положила блокнот на место.

– И Михаил с матерью тоже жили в Вологде, – задумчиво произнесла Ольга Петровна.

– Я бы хотела завтра съездить туда в частном порядке. Вдруг мне удастся что-нибудь выяснить? Вы ведь не будете возражать?

Следователь ненадолго задумалась, а потом ответила:

– Хорошо, поезжай. Может, и в самом деле у тебя получится обнаружить какую-нибудь зацепку. Для нас сейчас важна каждая мелочь.

– Вот и я о том же, – кивнула Настя.

– Поехали, мы довезём тебя до дома.

И они все вчетвером пошли обратно к машине.

Глава 21

На следующее утро Настя отправилась в Вологду к бабушке Михаила. Она планировала выехать из города до основного потока машин, так как в воскресенье, да ещё и в такую хорошую погоду, многие жители города наверняка захотят выбраться на природу. Поэтому она проснулась пораньше и в семь часов уже ехала по Кольцевой автодороге. Настя покинула город без происшествий и направилась по трассе в сторону Вологды, обдумывая свои дальнейшие действия.

До места она должна была добраться приблизительно к пятнадцати часам. Можно было сразу пойти к бабушке Михаила, а можно сначала заселиться в гостиницу, немного отдохнуть с дороги и принять душ. Настя выбрала второй вариант, так как знала, что устанет в пути, а на встречу хотелось прийти со свежей головой и ясными мыслями.

Теперь нужно было подумать, кем ей назваться. Помощником следователя лучше не представляться, так как бабушка Михаила – Алевтина Ивановна – могла попросить показать ей служебное удостоверение. В Юсуповском дворце было проще, потому что сама следователь представила её как свою помощницу. Теперь же она планировала действовать инкогнито, и необходимо было придумать какой-нибудь план.

К тому времени, когда Настя сделала остановку на полпути, чтобы заправить автомобиль и выпить чашку кофе, этот план у неё уже созрел. Она решила представиться близкой знакомой Михаила и сказать его бабушке, что у Миши во время обыска в раздевалке в сумке нашли золотые подсвечники, и теперь он находится под следствием и может надолго сесть в тюрьму за кражу музейных ценностей. К тому же обнаружилась пропажа других экспонатов, и теперь на него повесят всех собак. Ещё она скажет, что абсолютно уверена в том, что Миша ни в чём не виноват и его просто-напросто подставили. Она очень хочет помочь ему, и поэтому собирает положительные характеристики от Мишиных друзей и родственников. Когда бабушка напишет характеристику от своего имени, Настя попробует что-нибудь разузнать у неё и об отце Михаила.

Эта идея показалась Насте довольно неплохой, и она решила следовать своему плану. Если что, по ходу можно будет придумать какой-нибудь экспромт. Слава богу, на фантазию Настя никогда не жаловалась. Впрочем, она старалась вообще ни на что не жаловаться, поскольку это противоречило её жизненным принципам.

В Вологду она приехала даже немного раньше запланированного времени и сразу же отправилась в гостиницу. Она всегда останавливалась в этой гостинице, когда приходилось приезжать сюда по каким-нибудь делам. Приняв душ и освежившись, Настя решила сначала перекусить, а потом уже ехать к Алевтине Ивановне. Кафе располагалось тут же в гостинице, причём оно было довольно неплохим и в нём очень вкусно кормили.

Почувствовав после обеда прилив сил и энергии, она вбила адрес в навигатор и поехала по маршруту. Он привёл её на окраину города к дому, который выглядел довольно старым. Настя поднялась на нужный этаж и нажала на кнопку звонка.

Дверь открыла довольно милая и добрая на вид старушка. Настя улыбнулась ей, и старушка улыбнулась в ответ.

– Алевтина Ивановна, здравствуйте. Меня зовут Настя, я близкая подруга вашего внука Миши. Мы можем с Вами поговорить?

Выражение лица у неё сразу же сделалось обеспокоенным, и она спросила:

– С Мишей что-то случилось?

– И да, и нет, – ответила Настя. – Можно мне войти? Я Вам сейчас всё расскажу.

– Конечно, – старушка полностью открыла дверь. – Проходите на кухню. Можете не разуваться.

Настя прошла на кухню, а следом за ней и Алевтина Ивановна. Хозяйка квартиры налила в кружки чай, положила в блюдца вишнёвое варенье и тоже села за стол.

– Так что же случилось? – с тревогой в голосе спросила она.

– Вашего внука подозревают в краже. К сожалению, в его личных вещах в музее во время обыска нашли золотые подсвечники и теперь хотят посадить в тюрьму. Плюсом ко всему, ему могут приписать также и кражу других музейных экспонатов, которые тоже пропали. Но я работаю вместе с Мишей, давно его знаю и точно уверена, что он ни в чём не виноват. Кто-то явно хочет подставить его, чтобы отвести подозрение от себя. И теперь мы с друзьями собираем на него положительные характеристики. Это должно перевесить чашу весов в пользу Миши, и Ваше участие в этом деле здорово бы его выручило. Скажите, Алевтина Ивановна, Вы напишете на него характеристику?

– Конечно, напишу, – вскочила та с взволнованным видом.

Она подошла к шкафу и достала из верхнего ящика ручку и лист бумаги. Вернувшись за стол, она спросила:

– А что нужно написать?

– Я Вам помогу, – ответила Настя, и начала диктовать заранее подготовленный текст.

Через пять минут характеристика была полностью готова. Настя перечитала её, аккуратно свернула и положила к себе в сумочку.

– Вот и отлично. Скажите, а как мне найти его отца? Нам бы очень пригодилась характеристика и от него тоже.

– Ой, что Вы, – взмахнула рукой Алевтина Ивановна, а затем тяжело вздохнула. – Уже много лет от моего сына нет ни слуху ни духу.

– А что с ним случилось?

– Пропал. Раньше он был хорошим добрым мальчиком. Лёша с братом Фёдором были очень дружны.

Настя подумала, что Лёша – это отец Михаила, а брат Фёдор – это Фёдор Игнатьевич, его дядя и директор музея. Алевтина Ивановна между тем продолжала:

– А потом он женился и его как будто подменили. Он стал каким-то дёрганным, нервным, часто огрызался на окружающих. Они ведь вместе с женой сразу же после свадьбы переехали на съёмную квартиру и стали жить отдельно. Жена постоянно устраивала дома скандалы, пилила мужа за любую мелочь. И она не успокоилась даже после рождения Миши. А когда ребёнку исполнился год, Лёша уехал на заработки куда-то на север. Поначалу он писал письма, присылал деньги. А в своём последнем письме он написал, что нашёл другую женщину, да так и пропал. Мне его жена потом показала эти письма. Она стала растить Мишу одна, жили они в бедности, и я им немного помогала. Алименты на ребёнка он совсем не присылал, и даже судебные приставы не смогли его найти. Мать Миши долго болела и пару лет назад умерла. А Миша после её смерти переехал в Санкт-Петербург к Фёдору. Это мой второй сын, он директор музея. Он устроил Мишу к себе на работу охранником, а также помог решить вопрос с жильём.

– Да, я знаю это. Я уже взяла у Фёдора Игнатьевича характеристику на племянника, – ответила Настя. – Скажите, а у Вас есть фотография Вашего сына Алексея?

– Конечно, – кивнула Алевтина Ивановна.

Она ушла в комнату и принесла фотоальбом. Достав из него фотографию, она протянула её Насте.

– На этой фотографии Федя и Лёша в молодости.

– Директора музея она быстро узнала, хоть и с трудом. На фотографии он был стройным, подтянутым, а сейчас прилично поправился. Второго человека на фото она никогда раньше не видела.

– Можно мне взять эту фотографию с собой? – спросила Настя.

– Конечно, возьмите. У меня есть ещё одна точно такая же.

– Спасибо. Я постараюсь помочь Мише, – Настя встала и пошла к выходу. – Благодарю за чай и варенье. До свидания.

– До свидания, – ответила ей Алевтина Ивановна.

Настя поехала обратно в гостиницу, поставила машину на стоянку и решила немного прогуляться. Затем она поужинала в кафе, вернулась к себе в номер и стала готовиться ко сну. Рано утром нужно будет ехать обратно в Питер, так как здесь ей больше делать нечего. Всё, что можно было, она уже узнала и, похоже, зря сюда приехала.

Ночью Настя долго не могла уснуть, какая-то мысль засела у неё в голове и не давала покоя. Наконец, она заснула. Но только выспаться ей так и не удалось. Около трёх часов ночи она проснулась, поражённая внезапной догадкой.

Настя быстро встала с постели, включила настольную лампу и села за стол. Достав из сумочки фотографию и карандаш, она стала рисовать отцу Михаила усы и бороду, а когда дорисовала их, то так и застыла в изумлении. С фотографии на неё смотрел исчезнувший из Юсуповского дворца завхоз.