Kitobni o'qish: «Лесная королева», sahifa 2
– Сильвия, – пролепетала приходящая в себя девочка, – что происходит?
Девушка открыла рот, чтобы ответить, но тут клубок распался, и она увидела инквизитора, распластанного на земле, изо всех сил старающегося удержать волчью пасть подальше от своего горла. Силы были не равны, и победа оборотня стала вопросом времени.
«Это действительно ловушка. Даже если планировала её не она. Слишком всё слаженно и паршиво получилось. Для меня».
А волчьи клыки с каждым мгновением всё больше приближались к обнажённой коже, под которой билась артерия. Казалось, что ещё немного, и всё будет закончено, несмотря на то, что мужчина вкладывал все силы, чтобы удержать их на расстоянии.
– Виктор!
В последнюю секунду он успел повернуть голову и увидеть, как через кусты прыгнула золотая молния с занесённым в руке серебряным кинжалом. Сильвия ни о чём не думала, нож, который она всегда носила за корсажем, словно по волшебству оказался в её пальцах. Ни оборотень, ни инквизитор, ничего сделать не успели. Виктор даже не сразу увидел, что произошло. И лишь маленькая Анна в ужасе зажала рот ладонями и прижалась к дереву, увидев фигуру своей подруги на спине у гигантского волка.
Живя в деревне бок о бок с лесом, заполненным нечистью, начинаешь понимать, что нужно делать в беде. Вот и Сильвия, одним прыжком оказавшаяся вне досягаемости клыков и когтей, вцепилась одной рукой в густую шерсть, а другой как можно быстрее начала вонзать отточенное острие между волчьих рёбер.
От жуткого воя, который испустил оборотень, мог пробудиться даже мёртвый. Чудовище запрокинуло голову и вскинулось на задние лапы, словно намеревалось упасть на спину и задавить хрупкую девушку своим весом. Но этого не потребовалось. От резкого и мощного движения Сильвия выпустила из рук волчью шерсть и со слабым вскриком полетела в сторону, несколько раз перевернувшись на земле и приподнявшись на локтях, не имея сил ни бежать, ни драться.
А оборотень выл и метался по траве, не обращая внимания ни на девушку, ни на инквизитора, тоже приподнимающегося с земли. Было видно, как меняется волчье тело, как исчезает, словно втягивается в кожу, шерсть, как голова, минуту назад бывшая волчьей, начинает приобретать человеческие черты. Хриплое рычание переходило в стоны боли, а затем затихло до хриплого прерывистого дыхания. Всего за несколько секунд вместо лохматого чудовища пред ними предстал человек с ужасающей раной в боку. Он лежал лицом вниз, но пальцы, человеческие на вид, дергаясь, пытались остановить поток крови.
Сильвия подтянула ноги и попыталась неуклюже сесть, не отрывая взгляда от седых волос оборотня. Но когда он вздрогнул и приподнял голову, словно чувствуя её взор, она всё равно отшатнулась. У него было мужественное лицо, глубоко посаженные голубые глаза, в которых плескалась боль и невнятная грусть. Загорелую, обветренную кожу уже исчеркали глубокие морщины, а горькая складка у побелевших губ говорила о том, что оборотень мало смеялся и больше предавался грустным размышлениям.
– Зачем, – хрипло проговорил он, глядя ей в глаза, – зачем ты это сделала? Я бы не причинил вам вреда. Мне был нужен только он. Зачем? Он уничтожит всех, зальёт деревню кровью. Мы хотели спасти вас. Спасти тебя. Он должен умереть. Иначе умрёшь ты. А мы не можем этого допустить. Как всё глупо получилось.
Оборотень закашлялся и, сплюнув кровь, продолжил задыхающимся голосом.
– Прости, если напугал тебя. Но так было надо. Понимаешь? Надо. А теперь всё пропало. Но придут другие. Они сделают всё, чтобы уничтожить его. Позволь им это сделать. А сейчас. Прошу тебя, благослови меня.
– Что? – Сильвия вздрогнула и отодвинулась ещё.
– Благослови меня. Пожалуйста. Я уже умираю. Благослови… меня.
– Сильвия, не смей! – крикнул Виктор в последнюю секунду, но девушка уже протянула дрожащую руку и мелко перекрестила склонившего голову оборотня.
А тот в последний раз счастливо улыбнулся и бездыханно упал на траву. Голубые глаза погасли и медленно закрылись.
– Что ты наделала, – раздался громкий, наполненный яростью голос над её головой, – ты же очистила его душу и отпустила на божий суд.
– Что? – Сильвия вскинула голову и уставилась удивлённым взглядом в серые бешеные глаза. – Разве я сделала неправильно?
– Он не мог умереть, пока его не перекрестят. Я хотел с ним побеседовать на богоугодные темы. Ты понимаешь, какой кладезь сведений уничтожила?
– Но ему было больно. Я должна была его отпустить, чтобы он не мучался.
– Он оборотень, – едва не заорал в бессильной ярости Виктор, – а значит пособник Дьявола. По отношению к таким, как он, жалость не уместна. Ты поступила не просто глупо!
– Оставь её в покое, – неожиданно для них обоих раздался возмущенный детский голос, и Сильвию загородила Анна, – она спасла тебе жизнь, а ты её ругаешь!
– Я приказал вам убираться отсюда. Вы не послушались меня!
– А ты бессердечный, – ответил ребёнок, безбоязненно глядя мужчине в глаза, – если злишься на добрые дела.
– Аня, не надо, – тихо прервала её Сильвия, опуская голову, – он только приехал в наших местах и не успел понять, что здесь дорога каждая жизнь. Что можно сказать на его слова? Не надо.
– Это ты людям всё прощаешь, потому что добрая. Можешь делать себе в ущерб. Но я не хочу, чтобы на тебя повышали голос те, ради кого ты рисковала, – Аня опустилась рядом с девушкой на колени и обняла её за плечи. – Сильвия, ты всегда рискуешь. Но у нас тебя за это хотя бы благодарят, а не ругают.
Виктор фыркнул и отвернулся, к нему постепенно возвращалось самообладание.
«Глупая девчонка. Что она может понимать? От этого оборотня я мог узнать всё. Сколько их, какова их цель и почему, чёрт возьми, они так заботятся о Сильвии. А теперь придётся искать ещё одного пленника, а то действительно придут всей толпой. Господь нас, конечно, не оставит без своей помощи, но хотелось бы и самому справляться. Если бы она его только не отпустила. За одно это можно на костёр. Но она действительно хотела как лучше. Наверное».
– Виктор, – раздался тихий голос Сильвии, – у вас кровь на рукаве. Вы ранены?
– Царапина, – отмахнулся инквизитор.
– Рану надо промыть, что бы грязь не попала. Я видела ручей, пойдёмте туда.
Мужчина хотел отказаться, но, подумав, согласился. Пострадал он несерьёзно, но предплечье разболелось и начало пульсировать. А когда, усадив его на камень, девушка закатала остатки рукава, стало видно, что кожа вокруг трёх рваных ран, выше локтя, покраснела и распухла, создавая отталкивающий вид.
– Эти царапины не от когтей, – вдруг сипло проговорила побледневшая Аня, – а от клыков. Вас укусил оборотень. Теперь…
Виктор сморщился и, зло поджав губы, попытался закрыть ладонью царапины, чтобы встать и уйти. Всё произошедшее требовалось обдумать, а на это нужно время. У него не было никакого желания обсуждать это с ними, тем более что на лице девочки читался такой ужас, что в её намерениях сомнений не оставалось. Но прежде чем мужчина сделал хотя бы шаг, мягкие руки усадили его обратно. Сильвия обмакнула платок в воду и начала осторожно стирать с его руки кровь. Она была так спокойна, словно ничего не случилось, и её руки не дрожали, мягко касаясь его кожи. Виктор невольно залюбовался движениями её длинных красивых пальцев. Их прикосновения были нежными и тёплыми, и боль начала утихать.
Какое-то время инквизитор молчал, не отрывая взгляда от её рук, а потом спросил, подняв взгляд.
– Тебя это не пугает?
– Нет, – ответила Сильвия, срывая несколько подорожников и прикладывая их. – Аня, не говори ничего в деревне. До полного обращения есть время, я слышала, что существует лекарство. Должны успеть.
– Ты думаешь остановить превращение, – опешила девочка, – но как?
– Пока не знаю. Но надеюсь узнать.
«Иногда мне кажется, что её мысли у меня на ладони, а потом понимаю, что это не так. А иногда ощущаю, что это не она у меня, а я у неё на ладони, и она видит меня насквозь. Как ту бабочку».
Виктор склонил голову набок и, наблюдая, как она привязывает листья к царапинам какой-то лентой и платком, улыбнулся. Правда, раздвинулись его губы совсем немного. Сильвия вскинула голову, словно почувствовав это.
«Я должна что-то придумать. Он заступился за нас, вступил в борьбу оборотнем. Его никто не просил о помощи. Только бы в деревне не узнали».
– Вот и всё, – снова улыбнулась девушка, опуская на место рукав, – только вам надо рубашку сменить и никто ничего не заподозрит.
– Кстати, – Виктор встал и поправил перекошенный в ходе борьбы плащ, – Сильвия, как ты узнала, что здесь что-то происходит? Я не слышал ни криков, ни мольбы о помощи.
– Это просто, – вздохнула она, обнимая девочку за плечи, – я люблю лес, а он любит меня. И стоит чему-то случиться, как он мне всё сообщает. Всей деревне это известно, если зайти в лес и позвать меня по имени, я услышу зов, даже если буду находиться за много миль от этого человека.
Инквизитор нахмурился, более странной отговорки он в жизни не слышал. Но в памяти ещё было свежо то, как она легко проносилась через буреломы, а они расступались перед ней, и то, как громогласно шумела листва, словно действительно прося помощи.
– Ну что ж, можешь считать, что я поверил. А теперь идёмте, надо возвращаться в деревню, хочу захватить молодцев и сжечь труп.
– Я оставила на поляне лукошко, – пожаловалась Сильвия, виновато опустив глаза, – мне надо вернуться.
– Вернёмся все вместе. А потом вместе пройдём в деревню. Так для вас будет безопаснее.
Обе переглянулись, но спорить не решились и послушно направились, взявшись за руки, в лес. Подобрав меч, Виктор направился следом, задумчиво размышляя над тем, найдёт он по возвращению этот труп или уже нет.
– Анна, можно тебя попросить?
– Да, конечно, всё что угодно.
– Пожалуйста, не спускай с него глаз ни на секунду, а если начнёт что-нибудь происходить, сразу сообщай мне. С твоим умением играть в прятки это не сложно. Я могу на тебя положиться?
– Разумеется. Я всё-всё сделаю. Только вот, правильно ли мы поступаем?
– Доверься мне.
Как он и ожидал, по возвращению трупа обнаружить не удалось, что подтверждало догадки, оборотень действовал не один. Отец Альхем, услышав о случившемся, очень удивился и лишь ответил, что на детей нечисть нападает редко, они может быть и слуги Дьявола, но совесть у них теплится. А когда речь зашла о Сильвии, был напряжён и не сговорчив.
– Да, конечно, она странная девушка, но это не повод, чтобы её в чём-то подозревать.
– Тогда будьте добры рассказать мне историю её появления в этой деревне. То что она не ваша, видно и слепому.
– Что я могу ответить, – священник вздохнул и угрюмо посмотрел на сидящего напротив инквизитора, – вы правы, она действительно не наша. Это произошло семнадцать лет назад. В ту ночь случилась гроза, мы сидели в своих домах и боялись носа на улицу высунуть. Казалось, сам Господь прогневался на наше селение. В семье её приёмных родителей никогда не было детей. Никто не знает почему. Жена и молилась, и постилась, и свечки ставила, а родить не могла, и то, что она тогда выглянула за дверь, было чудом. На пороге их дома завёрнутый в тёмно зелёный плащ лежал ребёнок, как оказалось, девочка. Они обрадовались этому и удочерили её. Я сам крестил вымоленного слезами ребёнка и дал ей имя – Сильвия, что значит «лесная».
– Очень занимательная история.
– Но предупреждаю вас, от неё ничего кроме добра никто не видел. Она, возможно, самый чистый и непорочный человек в нашей деревне. А то, что её боится нечисть, тоже порой нам помогает. Не раз и не два она спасала всех нас в ночи полнолуния от взбесившихся оборотней.
– Я подумаю над этим, – с кривой улыбкой пообещал Виктор, поднимаясь из-за стола.
– Только прежде чем о чём-то с ней говорить, спросите лучше у меня, – предостерёг отец Альхем, – она ранима, я не хочу, чтобы вы своими вопросами довели её до слёз.
– Я сам буду решать с кем и о чём мне разговаривать. Позвольте откланяться, святой отец, довольно поздно, а я очень устал за день.
– Спокойной ночи, сын мой.
– То, что Сильвия бросилась с кинжалом на оборотня, не удивительно, – протянул один из деревенских мужиков, доверительно склонив голову к стражнику, слушавшему его с явным интересом, – это уже даже не ново.
Мужики всегда и везде мужики, а потому, где бы они ни жили, и что бы ни делали, у них всегда найдётся время и место, чтобы выпить. А уж что выпить, тоже непременно отыщется. И посиделки на заднем дворе одной из крайних изб этого села были далеко не новостью, а скорее привычным времяпрепровождением. На этот раз разговоры шли намного активнее, в компанию были зазваны двое стражников, свободные от ночных дежурств, и к тому же не знавшие многого из того, что раньше происходило в деревне. Вопреки сложившемуся мнению, сплетничать всё-таки больше любят именно мужчины, а уж там только дай повод. Сегодня повод был, и немаленький, так что счастливая сильная половина деревни, споря и перебивая друг друга, выкладывала всё, что могла вспомнить.
– Вот помнится два года назад… или три? Нет, точно два, в ночь полнолуния на нас напала свора оборотней. Уж не знаю, что у них там с мозгами случается, когда в небе такая луна, но злые были до безумия. А мы тогда спрятаться не успели. Али забыли?
– Не брехай, – перебил другой мужик, – тогда Василиса в лес ушла и к вечеру не вернулась, а мы, идиоты, искать отправились.
– Ну, не столь это важно. Так вот, мы их как увидели, да как рванули все по домам с перепугу, но куда там, разве людям тягаться с оборотнями в скорости. А один, уж и не припомню кто…
– Да, Кристиан, кузнец, он с роду бегать-то не умел.
– Во-во, точно Кристиан, так он споткнись да упади на землю, когда эти звери совсем близко были. Мы уже далеко отбежали, вернуться бы и сам Дьявол не заставил, думали, конец мужику. Ан нет, он тока-тока обернуться успел, как к нему Сильвия бросилась. Не смотри что хрупкая, в скорости любому из нас фору даст, видать пожалела его, да с глупости и рванула. Мы тоже хороши, даже удержать её не успели. Я тогда ещё подумал: «Ну, всё, обоих убьют». Но оборотни вдруг встали как вкопанные, на неё смотрят не отрываясь. Девушка вперёд выдвинулась, мужика едва ли грудью не закрыла, думала первой смерть принять, а они постояли минуту, а потом в свой лес и убрались, не солоно хлебавши.
– Видать Господь девку своей милостью наградил, – весомо предположил ещё один, смачно опрокидывая стакан куда-то между усами и бородой, – вот они её и боятся, как чёрти ладана.
Стражники покивали для порядка, переглянулись и собственноручно налили всем по следующей.
Время шло. Пастухи пасли скот, женщины занимались домашними делами, мужчины были кто в поле, кто на охоте, священник находился, как и положено, в церкви, дети играли и бегали по улице. Даже стражники где-то пропадали целый день, судя по слухам обустраивая какую-то келью под «место бесед с ведьмами». Простодушные деревенские мужики пожимали плечами и вздыхали, бурча, что де они со своими «ведьмами», то есть жёнами, и в спальнях прекрасно «беседуют», зачем инквизитору потребовалась какая-то комната? Да ещё «специально оборудованная»?
