Hajm 208 sahifalar
1170 yil
Наедине с собой
Kitob haqida
Сложно поверить, что столь созвучными современности могут быть личные записи человека, жившего почти за 2000 лет до нас. Невозможно представить себе, что их автором был император Римской империи. Удивительно, что это изложение морали человека, противопоставлявшего себя христианам и подвергавшего их ранние общины гонениям.
Марк Аврелий Антонин (121–180), как принято считать, развил и переосмыслил философию стоика Эпиктета (ок. 50–138). Впрочем, в этом мнении утвердились его потомки, а сам философ, вернее всего, не ведал о том: в часы, свободные от государственных занятий, он делал личные записи, которые были опубликованы через много веков после его смерти.
Размышления, записанные на койне, неоднократно переводились на русский язык начиная с XIX века, что говорит о неослабевающем интересе к этому тексту.
Лучшее что я читал за многие годы. Это особенная книга, не всем будут близки мысли по настоящему великого Марка Аврелия, но и писал он эти мысли не для широкого круга читателей. А для собственного анализа.
Очень глубокая книга! Прям надо задумываться чуть ли не над каждой фразой, чтобы не упустить ничего важного. Еще полностью не прочел, но впечатления уже очень хорошие.
Марк Аврелий был поистине удивительным человеком. Казалось бы, с одной стороны – император-гонитель христиан, с другой – мудрый император-философ. Несмотря на такие противоречия, его слова воистину полны мудрости, из них можно почерпнуть много полезного для себя. Рекомендую.
Читал это произведение с большим удовольствием. Дореволюционный перевод Роговина очень красивый и поэтичный, в смысле русского языка одни плюсы. В плане точности передачи оригинала не уверен. Но есть еще два перевода - 1985 года и современный...
Эту книгу любят современные психологи. В ней много самоуспокающего, мотивирующего и настраивающего. Из явных минусов - огромное количество самоповторов и чем ближе к концу их все больше и больше. Автор на протяжении всей книги крутиться вокруг пяти, шести идей, варьируя их в разных ракурсах. Но оно и не удивительно, ведь это дневниковые записи, отсюда и самоповторы и "мотивирующий" настрой. Так же не стоит забывать, что Марк Аврелий был поздним идеологом стоической философии, что сильно сказалось на ходе всех его рассуждений.
Больше всего поражает близость автора к нашей эпохе, а точнее к любой эпохе. Читая двухтысячелетней давности книгу понимаешь, что люди не меняются - думают о том же, чувствуют тоже самое.
Отдельно стоит отметить серию изданий "философия на пальцах" - удобная, качественная, популярная. В данном случае комментарии Вашкевич по делу, ничего лишнего, иногда перебор в попсовость с цитатами из современных песен и т.д., но в целом уровень хорош!
Марка Аврелия я начала читать как совершенно случайную книгу по философии. Поначалу читать было очень сложно. Именно к такому формату - размышления, заметки, дневники, письма - я не привыкла. Больше приходилось знакомиться с непосредственно философскими работами, трактатами на определённую тему. И чаще всего это касалось метафизики, а здесь автор размышляет на более житейские, так сказать, темы. Хотя, конечно, и метафизических категорий здесь немало (в основном речь идёт о Едином, рассматриваемом как нечто обожествлённое, и частном - как проявлении материального мира). Как известно, заметки Марка Аврелия носили не публичный характер, он писал их в назидание самому себе. Хотя стиль, в котором автор выписывает свои размышления, такой художественный и продуманный, что, вероятно, император всё же не отрицал вероятности того, что его философский дневник станет доступен читателям. В целом создаётся впечатление, что автору не чуждо то тщеславие, о котором он, как о нравственной категории, так много размышляет. Я точно не знаю, была ли у записок Марка Аврелия какая-либо редактура, так как расположены они очень хаотично, многие темы без конца повторяются: смерть, посмертная слава и бесславие, терпимость ко всему, крайнее смирение и т.д. В самом начале автор упоминает своего учителя, и далее кажется, что размышления обращены не только к самому себе, но и к учителю, как к вечному наставнику, которого уже нет рядом, но его мыслеобраз всегда присутствует как некое нравственное мерило. Мне показалось, что "Наедине с собой" может быть интересна либо как веха в истории философии, ознакомление со стоицизмом и позднеантичной мыслью, либо как своего рода руководство в сложной жизненной ситуации. Конечно, такие строгие установки, ведущие к абсолютному бесстрастию, сложно, а, может, и невозможно реализовать в повседневной жизни, но мысли автора, их медитативное изложение, как бы зацикленное по кругу, вполне могут утешить в непростых обстоятельствах. Несмотря на то, что поначалу мне было жутко скучно читать "Размышления", я всячески избегала браться именно за эту книгу из всего, что читала на тот момент, всё же в определённых обстоятельствах она оказалась для меня полезна и даже утешительна. Когда я переживала тяжёлый адаптивный период с маленьким ребёнком, некоторые мысли именно Марка Аврелия помогли мне успокоиться и принять свои обязательства как должное. Таким образом, философия в изложении Марка Аврелия не просто близка и доступна в целом, более того - она может оказаться полезной для каждого, будь это, говоря его языком, император или ремесленник. Его мысли универсальны и применимы к большому количеству жизненных ситуаций. Возможно, именно его можно считать одним из продолжателей сократической традиции, которая предполагает, что философия - это достояние каждого, а не только учёных мужей.
Не расточай остатка жизни на мысли о других, если только дело не идет о чемлибо общеполезном. Ведь раздумывая о том, кто что делает и ради чего он это делает, кто что говорит, замышляет и предпринимает, ты упускаешь другое дело: все подобное отвлекает от забот о собственном руководящем начале.
«Человек – это душонка, обремененная трупом», как говорил Эпиктет.
Насколько же очевидно, что нет условий жизни, более благоприятных для философствования, нежели те, в которых ты теперь находишься
Смерть есть такая же тайна природы, как и рождение. В одном случае соединение, в другом разложение одних и тех же элементов. Вообще в них нет ничего, что могло бы быть для кого-нибудь постыдным, ибо нет ничего несоответствующего одухотворенному существу или разуму того же строения.
Время есть река Возникающего и стремительный поток. Лишь появится что-нибудь, как уже проносится мимо, но проносится и другое, и вновь на виду первое.
Izohlar, 16 izohlar16