Kitobni o'qish: «Холодная Масленица», sahifa 5
Тамару тошнило. Борис сидел на корточках и ждал каких-то изменений. Живой труп всё никак не уходил. Отдышавшись, женщина слабым голосом сказала:
– Боря, сделай что-нибудь.
Муж поводил бровями. Он привстал и заглянул внутрь. Мертвец повернул голову в его сторону.
– Пойдём, – сказал Боря жене.
– Я туда не вернусь, – ответила она.
– У меня есть план, доверься мне. Будем вести себя так, будто всё нормально.
Тома со скепсисом отнеслась к его идее. Они зашли обратно в дом. Женщина не могла видеть свою мёртвую мать и всякий раз отворачивалась от неё. Борис также держался от неё подальше. Он залил в чайник воды и поставил его на огонь.
– Что ты делаешь? – шёпотом спросила супруга.
– Не знаю, – честно ответил мужчина.
Он поставил чашку на стол и опустил в неё пакетик с чаем. Тамара случайно посмотрела на труп и больше не могла отвернуться.
– Это же сон, так? – спросила она. – Мы ведь сейчас спим, верно? Это не может быть реальностью. Мы спим. Нам сниться кошмар. Это плохой сон. Да.
Борис следил за огнём, постукивая пальцами по шкафчику. У жены пошла кровь из носа. Она запела:
– Баю-баюшки-баю, не ложися на краю, придёт серенький волчок и укусит за бочок…
– Всё по-настоящему, не сходи с ума! – сказал ей муж и побил её по щекам.
Боря дал ей бутылку минералки. Тома большими глотками поглотила всю жидкость. Кровавая капля упала ей на кофту. Мужчина дал жене салфетку, которой она заткнула нос.
– Я лучше ещё подышу, – сказала женщина и вышла на крыльцо.
Раздался свист. Чайник закипел. Борис налил кипяток в кружку. Из неё выходил пар буквально полминуты, затем чай остыл. Мужчина взял чашку и понёс к мертвому телу. Руки дрожали. Напиток то и дело выплёскивался наружу. Борис заглянул в бездонные глазницы трупа женщины и выронил кружку. Осколки разлетелись по комнате. Не выдержав напряжения, он в мгновенье ока выбежал из дома.
Савелий вышел к широкому замёрзшему озеру. В самом центре что-то лежало. Он осторожно ступал на лёд. Холодный ветер дул в лицо. Старик постоянно скользил. Стараясь поймать баланс, пару раз он чуть не упал. Было тяжко. Не смотря на опасность Савелий направлялся прямо к середине озера. Лёд был такой толщины, что не один бур в мире не смог бы его пробить. Старик поскользнулся, потерял равновесие и свалился с ног. Уже на коленях он дополз до своей цели. Лежало тело Лауры. Холодное и безжизненное. Савелий взял её на руки, прижал к груди и заплакал. Её не оживили ни вопли, ни взывания к Богу, ни горячие поцелуи. Старик закрыл глаза своей супруги, поднял её и потащил в деревню. Солнце скрылось за горизонт.
Молодая пара прибежала к Станиславу за помощью. Они отвели его к своему дому и показали мертвеца в окне.
– Хм, – всё, что издал мужчина.
С привычным для себя невозмутимым лицом он согласился помочь. Станислав порылся в своей кладовой и достал чёрный пластиковый пакет. Будто готовившись нырять в прорубь, он забежал в дом и накрыл живой труп пакетом. Тот даже не предпринял попытку к сопротивлению. Мужчина вынес мешок на улицу и понёс к склону. Борис и Тамара наблюдали за тем, как мертвец в чёрном пакете катился вниз, пока не врезался в камни.
– Об этом никто не должен узнать, – сказал Станислав.
Пара осмысливала произошедшее. Деревенский мужчина добавил:
– Вам лучше узнать о том, с чем ещё мы все можем столкнуться…
Савелий принёс тело супруги в деревню. Все разом окружили его, начали расспрашивать обо всём, охать и соболезновать. Борис без слов прошёл мимо и измученный сел на качели. Старик отдал тело деревенским женщинам, вернулся в некогда их с супругой спальню и наконец перевернул календарь.
27 февраля.
Суббота
Такси ехало по извилистой дороге.
– Ага, с самого детства медицина была для меня всем, – рассказывала пассажирка. – Все понимали, что я свяжу с ней своё будущее. Правда, мама с папой советовали мне больше развивать свою творческую сторону, потому что им казалось, будто я рисую лучше, чем делаю уколы. Они не особо в меня верили, в отличии от брата. Он в свою очередь выручал меня каждый божий день, помогал с изучением материалов и лаского звал своей младшей медсестрой. Самым сложным было выбрать университет и… Простите, я наверное вас совсем заболтала?
– Самую малость, – ответил водитель.
Девушка приняла это к сведению и дальше они ехали в тишине.
Молодая пара переночевала в другом доме. Савелий не вылезал из кровати. К нему пришёл сосед:
– Дружище, поешь хотя бы, – сказал он.
Старик не проявлял никакого желания что-либо делать. Станислав за него перевернул календарь. 28 февраля.
– Похороны пройдут в понедельник. В праздники – плохая примета, – сказал мужчина.
Он добавил:
– Ты пойми, вся деревня готова тебя поддержать, утешить, не оставайся один на один с собой.
– Она просила меня остаться с ней, – сказал Савелий.
– Твоей вины нет.
Сосед отодвинул спицы от края стола.
– Не трогай! – резко отреагировал старик.
Станислав извинился и покинул комнату друга.
Такси остановилось в деревне. Девушка вышла, укуталась в пальто и быстрым шагом направилась к одному из домов. Она постучалась в дверь. Ей открыл Борис:
– Привет, братик! – радостно сказала девушка и обняла его.
– Здравствуй, Полина, – спокойно ответил он.
– Как у вас дела? Как жизнь?
– Как обычно.
На Боре и Томе совсем не было лиц.
– Вы ничуть не удивлены меня видеть? – спросила гостья.
Они пожали плечами.
– Как твоя жизнь? – выдавил из себя брат.
– Ох, отлично, летала с друзьями в Египет. Там было безумно жарко, без охлаждающего бассейна мы бы не выжили. Посетили множество экскурсий, пирамиды посмотрели, поплавали в Красном море. Я очень боялась наткнуться на акулу, но всё обошлось. Борька, а помнишь как мы всей семьей ездили в Сочи? Так классно было. На днях как раз детство вспоминала, ты был таким юмористом! Ты рассказывал жене ту шутку про мороженое?
Мужчина с каменным лицом покачал головой.
– Тома, хочешь расскажу?
– Нет, – твёрдо ответила она.
Полина смутилась. Она села за стол и спросила:
– Чем будете угощать?
Муж с женой взглянули друг на друга.
– Я приготовлю блины, – сказала Тамара.
Она достала миску, разбила в неё одно яйцо, взбила его с щепоткой соли, соды и чайной ложкой сахара, влила по рюмке молока с водой, высыпала четверть стакана муки, и взбив массу, вылила всё на сковородку.
– Мама с папой приобрели себе трейлер, – вспомнила девушка.
– Ладно, – ответил брат.
– Родители на старости лет купили себе дом на колёсах, а это вся твоя реакция? Как насчёт эмоций? Люди их обычно выражают, знаешь?
Улыбка сестры постепенно исчезала. Полина трепала краешек скатерти и поедала глазами то Бориса, то Тамару.
– Чем вы, мои любимые, поделитесь? – спросила девушка с долгой паузой в середине предложения.
В ответ тишина.
– Что-то случилось, да? – спросила гостья. – Вы меня за дуру принимаете? Говорите, что здесь произошло?!
Она нахмурилась. Молодожёны повернулись к ней спинами.
– Вы… вы… – Полина подбирала слово.
Она нервно елозила по дивану, думая, как бы охарактеризовать хозяев. Блин был испечён. Тома переложила его лопаткой со сковородки на тарелку и подала блюдо девушке.
– Вы холодны! – наконец сказала Полина, взялась за блин и обожглась.
Тряся рукой, она недоумевала из-за маленькой порции.
– Один? – задалась вопросом гостья. – Обычно пекут стопку, знаешь? Видимо ты отвратительный повар, Тома. Слышишь меня? Ты отвратительна. Ничего мне не ответишь? Я тебе нагрубила и тебе плевать? Ответь мне!
Женщина захотела что-то сказать. Её губы еле заметно шевелились, однако звука не исходило. Она словно пыталась предупредить её о чём-то, но ей мешал некий барьер. Девушка свернула блин в трубочку, откусила и тут же выплюнула. Тамара не предала этому никакого значения. Полина встала из-за стола и заявила:
– К чёрту вас. Я вызываю такси и еду домой.
– Да, – очнувшись, ответил брат, – возвращайся домой.
Он открыл ей дверь.
– Я подожду машину у вас, потом пойду.
– Нет, тебе пора, – подключилась женщина.
Борис стал выпроваживать сестру.
– Но я, а ведь, – лепетала она, пока мужчина толкал её к выходу.
Он вывел девушку за порог, потребовал убраться из деревни как можно скорее и захлопнул дверь.
Слова родных сильно напугали Полину. Её пальцы ещё болели от ожога. Из её рта вылетел большой клуб пара. Будто невидимая ледяная рука дотронулась до её лба, спустилась по носу, по губам, подбородку, скользнула от шеи до плеча, проникло в вены, дошло до запястья и… боль в пальцах прошла. Полина вовсе перестала их чувствовать. Постояв на крыльце пару секунд, она рванула на утёк. Девушка неслась по дороге, в надежде застать проезжающий автомобиль. Её атаковала яростная метель. Острые снежинки кружились в воздухе и резали плоть. От невозможности видеть, Полина просто шагала вперёд с вытянутой рукой.
