Kitobni o'qish: «Холодная Масленица», sahifa 4

– Милая, лучше бы ты повеселилась с остальными.

– Скучаю по нашей студии, французским ресторанам, ЦУМу, латте со льдом…

– Ты совсем недавно мёрзла, какой ещё латте со льдом?

– Ты же понимаешь меня.

– Конечно понимаю.

Старик со старухой лежали в кровати и рассматривали свадебный альбом.

– Ой, лепота, лица ещё молодые! – приговаривал Савелий, глядя на черно-белые фотографии.

– Память меня хоть и подводит, но тот берег я помню прекрасно, – сказала Лаура.

– Крым, весной обязательно туда съездим. Отдохнём, как в былые годы.

К ним в комнату зашёл один мужчина.

– Савелий, выручайте, горячая вода пропала! – сказал он.

– Ох, Семёныч, чтобы ты без меня делал…

Старик пошёл ему помогать.

– Подожди, милый, останься со мной! Прошу! У меня плохое предчувствие! – волновалась Лаура.

Старик сказал, что сделает всё быстро и скоро вернётся. Старуха осталась лежать в кровати.

По стеклу опять что-то ударило. Пожилая женщина подняла взгляд на окно. Стук. Ещё раз стук. Лаура не отрывала глаз. Всё затихло, однако через минуту звук стал возникать чаще и громче. Тук-тук-тук… Стекло трескалось. Старуха испугалась и укрывшись одеялом, встала с кровати. Трещины дошли до краёв окна. Лаура направилась к выходу. Не успела она выйти из комнаты, как стекло полностью разбилось и ветер с огромнейшей силой резко засосал её на улицу и унёс далеко за пределы деревни.

Во двор на санях вывезли соломенное чучело лошади, залитое водой. На ледяную скульптуру радостно полезли дети. На потеху публике, двое мужиков устроили кулачные бои. У обоих краской лица разукрашены, как у индейцев. У одного сине-голубые узоры, у второго оранжево-жёлтые. Шли они друг за другом по кругу, били мимо, а зрители рукоплескали. Внезапно, первый второго ударил в живот, обхватил за пояс и опрокинул в сугроб. Первый вдавливал ногой голову противника всё глубже. Он злостно улыбался. Деревенские спешно оттолкнули его. Второй вылез из сугроба. Всё лицо в снегу. Мужик стал отплёвывать грязь и вытирать глаза рукавом.

Борис и Тамара качались на качелях и разговаривали:

– Я подозревал, что у тебя стресс, но полагал, что он из-за случившегося в первый день, – сказал мужчина.

– Я уже забыла про первый день, – ответила жена.

– И оказывается дело в твоей работе.

– Да.

– Которой ты занимаешься почти год.

– Да, в чём вопрос?

Муж явно был в плохом настроении.

– Почему ты не рассказала мне об этом раньше? Мы всегда всем делимся друг с другом, ничего не скрываем.

Тома раскачивалась на качелях, отталкиваясь от земли, и молчала. Боря сказал:

– Надеюсь твой любовник знает ответ.

Жена остановилась и ударила его по плечу.

– Мне не нравится эта шутка, разве не ясно?!

– А мне не нравится когда ты чего-то не договариваешь! Я проявил понимание в тот день, когда ты сказала, что не можешь рассказать куда уезжаешь, так как это очень личное. Однако я всё же надеялся, что однажды ты скажешь куда уезжала!

Мужчина кипел от ярости. Тамара встала с качелей и пошла домой. Борис схватился за волосы и крикнул ей вслед:

– Неужели оставишь всё в секрете?!

– Что не ясного в слове личное?! – задала она встречный вопрос, вытирая слёзы.

Послышался дикий крик. Все сбежались к дому пожилой пары. Борис подбежал к старику. Тот стоял возле разбитого окна и вопил:

– Лаура! Лаура!

Никто не мог понять что произошло. Станислав пристально вглядывался вдаль напротив дома. Савелий бегал туда-сюда оглядываясь по сторонам.

– Надо идти её искать! – воскликнул Семёныч.

– Я пойду с вами, – сказал Борис.

Станислав преградил ему путь и ответил:

– Чертовщина здесь. Лучше будь с женой.

Деревенские мужики мигом выдвинулись в путь. Они прошли мимо кладбища, пошли по лесу.

– Лаура! Ты нас слышишь?! – кричали они.

Дул сильный ветер, деревья качались, снег сыпался вниз. Старик беспокойно вертел головой.

– Мы найдём её, дружище, – приободрял его сосед.

Вскоре они прошли через весь лес и вышли в поле.

Борис ещё немного погулял по двору и всё-таки вернулся домой. Тома почти пришла в себя. Муж сел на кровать. Жена повернулась к нему, пошевелила челюстью и начала:

– Я ездила проститься с моим близким человеком.

Мужчина ответил:

– Почему скрыла это? Я бы поддержал! Я ведь сам не так давно пережил потерю дедушки!

– Знаю, слушай, я не нуждалась в поддержке, хотела побыть одна. Я хоронила мать. У неё произошёл сердечный приступ. Она для меня была самым светлым человеком в мире. Мне необходимо было самой всё, ну, расставить по местам. Очень личное, именно, иначе поступить не могла.

Борис побледнел. На лице Томы не находилось ни капли осознанности. Он ожидал увидеть в глазах жены какую-то вспышку, но она, словно маленький ребёнок, находилась в своей реальности.

– Что это была за женщина вчера? – задал мужчина вопрос таким серьёзным тоном, каким никогда не разговаривал.

Жена, погрузившись в мысли, замычала.

Стоило ей приоткрыть рот как Борис повторил вопрос:

– Кто вчера назвалась твоей матерью?

Тамара ахнула. Съёжившись, она рукой нащупала опору и опустилась на край кровати. Выражение её лица сделалось умиротворенным, какое было в доме матери, затем резко встревоженно-напуганым, какого у неё не было никогда.

Группа деревенских жителей шла по полю. Послышался волчий вой. Станислав показал пальцем на стаю белых волков вдалеке, бегущих на них. Группа рванула обратно.

– Откуда здесь волки?! – не понимал Савелий.

Каждый бежал так быстро, как только мог. Звери приближались.

– Чёрт! Быстрее! – кричали мужики.

Волки настигли их. Они пробежали мимо людей и скрылись в лесу.

Пятница

Лауру искали всю ночь. Под утро деревенские жители пришли уставшие и разочарованные. Полным сил оставался лишь Савелий.

– Нужно продолжать поиски! Моё солнце где-то там, одно, в холоде и голоде! – восклицал он.

– Мы совсем не спали, дружище, надо отдохнуть хоть немного, – говорил Станислав.

Старик взмахивал руками и ругался.

– Ещё вернулись! – крикнул один мужчина.

В деревню пришли несколько человек. Савелий подбежал к ним и спросил:

– Нашли какой-нибудь след?

Они опустили носы. Старик разъярённо пнул кучку снега.

– Пойдём, по рюмашке бахнем, согреемся, нервы успокоим, – предложил сосед и они пошли к нему домой.

Тамара с мужем сидели дома пялясь в пол, прижав колени. Оба ощущались холод на коже. Пара ожидала худшего. Они предчувствовали нечто тёмное. К ним в дверь постучались. Борис и Тамара зажмурили глаза. Постучались второй раз. Сглотнув ком в горле, мужчина встал и решился открыть дверь.

Он был готов встретить всё что угодно, кроме того, что предстало перед ним на пороге. У Бориса подкосились ноги. Рука словно прилипла к ручке двери и не могла её отпустить. Сначала мужчина смотрел гостю в лицо, потом стал плавно опускать взгляд, до самого низу, и также медленно поднимать наверх. У него перехватило дыхание, скрутило живот. Тамара, в ужасе вскочив с кровати, залезла на неё и забилась в угол. Спрятав лицо руками, она начала звонко кричать. Муж стиснул зубы. Тело его не слушалось. Он еле-еле смог пошевелить свободной кистью и схватив другую руку, помог ей закрыть дверь. Случайно прижало пальцы гостя и тот самовольно зашёл внутрь. Боря шагнул в сторону и прижался к стене. Гость шёл прямо к Тамаре. Женщина в истерике начала визжать ещё громче.

– Господи! Нет, Господи! – орала она с такой мощью, что надорвала горло.

Это была её мёртвая мать. Разлагающийся труп с омерзительной облезлой кожей и костями наружу, с червями, отпадающими от него при каждом шаге. Он источал тошнотворный запах мертвечины. Мать оставляла за собой длинный грязевой след. Она села на кровать к дочери и та, мгновенно отскочив от неё, спряталась за мужем. Тома не переставала кричать. Мёртвая женщина просто сидела, направив свои пустые глазницы на стену. Челюсти у неё не было.

– Уходите, – смог выговорить Борис, но получилось это у него с нервным писком.

Он повторил слово ещё несколько попыток и каждый раз голос его подводил. Когда мужчина говорил, труп поворачивал голову в его сторону и отворачивал обратно и было слышно глухое щёлканье шейных позвонков. От недомогания Тамара перестала орать. Борис взял жену за руку и вывел из дома.

Савелий в это время оделся по теплее и выдвинулся в путь на поиски супруги. Пожилой мужчина прочёсывал лес до тех пор, пока не обнаружил важную зацепку. На суку одного дерева висело одеяло старухи. Старик снял его веткой и прижал к себе. От запаха любимой старик расплылся в улыбке. Он накрылся этим одеялом и продолжил путь.