Kitobni o'qish: «Бородинское сражение», sahifa 6

Но сейчас, в декабре 1812-го, Наполеон торопился в Европу – быстрее из России. Александр I требовал от Кутузова решительно догнать Наполеона и разбить на виду у всей Европы, а лучше – пленить, тем доказав величие российского престола. Кутузов, не зря прозванный Старым лисом Севера, делал всё, чтобы и русскому императору угодить, и в сражение не вступать, и Наполеона поскорее из России выгнать. Михаил Илларионович прекрасно понимал, что победа над Наполеоном принесет славу не одной России, но и укрепит Англию. А вот Англию светлейший князь считал врагом куда посерьезнее, чем убегающий и униженный Наполеон (это поняли, но с опозданием, когда Англия напала на русский Севастополь вместе с французами и турками в 1856-м). Кутузов понимал это, потому и делал всё, чтобы Наполеон только из России ушел, а там он пусть в Европе дальше с англичанами воюет. Но Александру I нужна была немедленная общеевропейская слава. Потому было категорически приказано: Наполеона догнать и пленить. Кутузов согласился, но сделал всё, чтобы Наполеон ушел не плененным. И битва при Березине прошла без Кутузова. Потеряв 50 тысяч солдат, Наполеон с жалкими девятью тысячами (в Россию он вошел во главе 150-тысячной армией), пересек-таки русскую границу. И далее, уже сам Александр I Благословенный, вошел в Европу, и в ослепительной славе занял Париж. Победителем Наполеона и освободителем Европы назван был российский император. А Наполеон достался англичанам.

Кутузов, ничего этого не увидел, великий полководец скончался от болезни 16 апреля 1813 года.

Но пока на дворе стоял сентябрь 1812-го, и русская армия тайно ночью проходила через Москву.

***

Дениска проснулся в чистой постельке. Комната была незнакома. Он поднялся на кровати, осмотрелся. Рядом стояло кресло, а в кресле спала…

– Мамка! – обрадовался Дениска. – Мамка! – спрыгнув, он обхватил мамкины колени. – Прости меня, я больше никогда-никогда сметану воровать не буду! А мне такой сон страшный приснился. Что я на войне, что на флешах. А французы наступают… А где мы?

– Тише-тише, – мать, обняла его. – Тише, спят еще все. В Москве мы сыночек, в Москве. А ты еще поспи. Потом поговорим. И по-женски не сдержавшись, зарыдала – тихо-тихо, и Дениску крепко-крепко к себе прижала.

Ночью, когда армия Кутузова шла по улицам Москвы, когда рыжий гренадер нес на руках спящего Дениску, его вдруг за руку схватил кто-то. Он оглянулся – баба.

– Это же мой Дениска! – даже не в радости, а в каком-то радостном ужасе потеряв голос, прошептала она. Не поблагодарив, вообще ничего не сказав, не взглянув на рыжего гренадера, она приняла из его рук в свои спящего сына, и сразу унесла в большой барский дом, возле которого стояла и смотрела на проходивших мимо солдат, и на руках одного солдата и увидела своего Дениску.

– Вот, баба, – усмехнулся вслед ей гренадер, – хоть бы спасибо сказала, – постояв с минуту, посмотрев на дом, куда унесли их Лисёнка, пошел дальше, куда шли все его товарищи – куда вел их светлейший князь Михаил Илларионович Кутузов.

– Ах, ты, – вдруг расстроился гренадер, – в руках его осталась котомка с подарками, что всё это время была с Дениской, и которую нес гренадер, пока Дениска спал на его руках. – Да, уж ладно, – он аккуратно поставил котомку на какую-то скамейку. – Всё, слава Богу. Дай-ка табачку, брат, – он хлопнул по плечу, какого-то солдата, что шел рядом и курил трубочку, тот отсыпал товарищу табаку, и уже молча, гренадер зашагал со всеми, на шагу забивая трубку турецким горьким табачком.