«Читая «Лолиту» в Тегеране» kitobiga sharhlar

"Читая "Лолиту" в Тегеране" одна из самых актуальных книг нынешней осени. Вопреки трендам. Ближний Восток, в отличие от Дальнего со сладенькими актерами корейских дорам популярностью у массового зрителя-читателя похвастать не может. Вместо сертификатов на блефаропластику для улучшение экстерьера, которые южнокорейским подросткам дарят ко дню рождения, выбор иранской девушки между хиджабом, чадрой и паранджой не впечатляет. Почему тогда актуальная? Потому что рассказывает о том. как свобода сменяется несвободой, как либеральные ценности вытесняются домостроем и мракобесием, а государство из защитника превращается в карателя, жестоко наказывающего инакомыслящих. И о том. что даже в условиях, когда тебе навязывают абсурдные правила, можно находить пространства, в которых остаешься свободным человеком.

Для каждого из нас книга означает свое что-то. Кто-то читает ради того, чтобы убежать от реальности, другой для познаний или развлечений. Есть люди, которые наживают состояния на книгах. Книги терпеливые, награждают каждого по заслугам. Эта книга содержит в себе много интересного, мы знакомимся с людьми, страдающими от окружающей жестокости, которых тошнит от национального снобизма, мессианства и агрессивного шовинизма, много, значительно больше, чем нам кажется. С людьми, которые благодаря книгам и чтению нашли свой тихий укромный уголок, где они могут быть в умиротворении и гармонии. Горячо рекомендую!

Книга не для "легкого чтения, но для меня оказалась очень интересной. Заставила задуматься и вызвала много мыслей и ассоциаций. Открыла для себя новые имена в литературе, наметила список книг к прочтению.

Это прекрасная книга о том, как оставаться человеком в любых ситуациях. О том, как важно быть гибким и меняться, о том как важно оставаться неизменным и сохранять эту грань

Глубокая и пронзительная книга о жизни, в которую пришли большие перемены и как их проживали. Прочитала с большим удовольствием.

Фильм 97 года исказил представления о Лолите многих людей, там она такая порочная сорви голова. Книга Азар Нафаси напомнила, что Лолита - ребенок, маленькая беспомощная девочка. Проведены параллели с иранскими девчонками - заложницами режима. Но. Я не могу полностью довериться автору в политеческом вопросе, потому что, судя по сюжету книги, она то уезжала в США, то приезжала. В Иране жила в элитном районе. Вобщем, нельзя сказать, что безоговорочно разделила все прелести правления аятоллы.  По сути это американский автор иранского происхождения, поэтому  ну как тут полностью расслабиться?))

Мне была интересна первая часть "Лолита", по-своему уютная и откровенная, потом интерес стал ослабевать. Но в любом случае, хочу отметить приятный язык, интересные литературные наблюдения.

"Как писать частицу "не" В нашей солнечной стране." Фазиль Искандер.

Книгу американки иранского происхождения Азар Нафиси я прочла полгода назад, тогда же написала отзыв, и хотя мнение о романе за прошедшее время радикально не изменилось, в нем есть очевидные с некоторой дистанции нюансы, который не показались значимыми сразу или в первой рецензии им просто не нашлось места, но самое время добавить сейчас.

История молодой женщины из весьма привилегированной семьи, среди членов которой были знаменитые ученые, поэты, писатели, а отец героини занимал должность мэра столицы. Жизнь ее, сначала учившейся в Америке, а потом оставшейся там преподавать, меняется в одночасье. Сразу после исламской революции отец Азар арестован, она возвращается на родину, чтобы поддержать маму и не имеет возможности покинуть Иран следующие восемнадцать лет, в продолжение которых преподает в университете, увольняется после требования к студенткам и педсоставу о ношении паранджи, успевает родить двоих детей, снова преподает, переживает военное время с бомбежками.

Одновременно с развертыванием внешней событийной канвы, развивается история взаимоотношений Нафиси-педагога с избранными студентками, которым она продолжает преподавать американскую литературу на дому. Отчасти литературный семинар, частью книжный клуб, а главным образом возможность собраться группой единомышленниц, выпить чаю из красивых серебряных стаканчиков, поболтать вволю, и не только о литературе (хотя она в приоритете) без черных балахонов.

Собственно, эта часть, хотя и вынесенная в заглавие книги, длится недолго, начавшись за два года до отъезда рассказчицы, после ее последнего увольнения. Однако в нелинейной хронологии "Читая "Лолиту" в Тегеране" , "Лолита", на первом месте и вряд ли маркетинговые соображения были в этом случае так уж несущественны. Стоит сказать, что каждая из частей отсылает названиями к произведениям и авторам англо-американской литературной традиции: "Гэтсби", "Джеймс", "Остин".

Однако набоковский шедевр, помимо гениальности, еще и наиболее кликбейтен для западного читателя, в силу скандальной славы. И парадоксальным образом ореол скандальности истончается до полного исчезновения в разговоре о государстве, где официальный возраст вступления в брак для женщины в описанное время был 9 лет. Еще раз, прописью, "девять". Сейчас, начиная с 2002 года граница отодвинута до Лолитиных тринадцати, но вы ж понимаете! И вот эта деталь, этот поворот на 180 градусов может ускользнуть от восприятия, настроенного на фиксацию других деталей, но для понимания книги он важен.

Перевернутый с ног на голову мир, каким предстает Иран ортодоксального исламизма, меняет оптику второй части "Гэтсби", рассказывающей перемещением назад во времени о периоде жизни рассказчицы сразу после возвращения из Штатов. Так, разбор фицджеральдового "Великого Гэтсби" в стилистике "Суда над литературным героем", внезапно превращается из рассказа о Великой американской мечте, иллюзорной, как всякая мечта, которая, даже будучи воплощенной, не приносит счастья и любви в яростное осуждение ортодоксальными исламистами аморальности героев, которых обвиняют едва ли не в порнографии.

Того же рода изменения происходят с "Американцем" Генри Джеймса (которого мы лучше всего знаем по готическому "Повороту винта" и "Зверю в чаще", но проблема героя заглавного романа великого эмигранта, оказавшегося в стране, где говорят на одним с ним языке, однако он не умеет ни понять европейцев до конца, ни быть ими понятым - эти проблемы претерпевают того же трансформацию. А "Гордость и предубеждение" Джейн Остен, уютный милый георгианский роман, предстает наиболее адаптированным к условиям места-времени примером борьбы женщин за равные права.

Литературоведческая составляющая романа лишь одна из четырех, совокупность которых создает его: автофикшн-мемуары, политика, феминизм, литературоведение. Но именно сегодня мне интереснее затронуть в разговоре о книге ее, через ее посредство показав, противоречие здравому смыслу, абсурдность установлений, поворачивающих прогресс вспять, и на какое-то, порой долгое, время, умеющих в этом преуспеть. Оттеснить отдельно взятую страну с пути объединения человечества ради совместного решения стоящих перед ним глобальных проблем. На время не значит "навсегда" и пока живем, надеемся. Не от нечего делать в Иране идут жестоко подавляемые протесты. Нам работать надо, чтобы оставить потомкам дом, а не руины. Трудиться, а не вот это вот все.

Чем занимаются лишние люди? Иногда пытаются сбежать – я имею в виду, физически перемещаются в другую локацию, – а если это невозможно, пытаются вернуть себе место в мире и снова стать участниками игры. Бывает, что они совершают мысленный побег и превращают свой маленький уголок в святилище; самая важная часть их жизни проходит в подполье.

«Право, я живу в мрачные времена <…> Я хотел бы быть мудрецом <…> Обойтись без насилья За зло платить добром, Не воплотить желанья свои, но о них позабыть <…> На все это я неспособен» (Б. Брехт, «К потомкам»)

Похоже, к прочтению некоторых книг надо готовиться, как к семинару, поэтому для начала я перелистала набоковскую «Лолиту», хотя она никогда мне не нравилась и не казалась великим произведением. Перечитать Ф.С.Фицджеральда, Г.Джеймса или Дж.Остин, наверное, тоже не помешало бы в принципе, но это было бы уже слишком, поэтому я понадеялась на свою память, и, в общем, этого хватило.

По сути, это была мемуарная литература, но близкая по времени и по сути пережитого, так что у меня неожиданно возник и сохранялся эффект соприсутствия. Это вообще любопытный опыт: читая, соотносить описывамые события с тем, где ты был и что делал в то же самое время, когда автор переживал судьбоносные и психоантропологические драмы. В этом плане книга оказалась для меня ценной и достойной перечитывания – когда-нибудь.

Тем не менее восприняла я ее неоднозначно, и у меня сложилось даже не двоякое, а троякое впечатление от нее. С одной стороны, она мне сразу понравилась филологически: авторские разборы сюжетов и персонажей В.Набокова, Ф.С.Фицджеральда, Г.Джеймса и др. показались любопытными, да и по форме во всем тексте было что-то обучающее, что располагало к обдумыванию, интерпретации и принятию других взглядов на уже читанное и разобранное. Написана книга очень интеллигентно, и сама ее стилистика настраивала на внутреннее вслушивание, чтение между строк и вглубь строк. Затексты ее мне показались даже сильнее, чем контексты.

С другой стороны, политическая составляющая романа давалась мне трудно, да еще и с сильным переносом. Я мало знаю об Иране, но, читая о нем, по аналогии все время переносилась мыслью совсем в другие времена и в другие пространства со сходным модусом революционного угнетения, и эти трансполяции мешали быть беспристрастной. Хотя нельзя сказать, что авторский фокус был все время напрямую сосредоточен на политической составляющей, но пронизанность всего и вся внешним социальным конфликтом и внутренней личной раздвоенностью героев придавала книге немалый драматизм. Прочитанное не заставило меня знакомиться с описываемыми событиями глубже, но породило соответствующие им эмоции и аналогии, и я осталась под сильным впечатлением от некоторых эпизодов (когда невыносимое превращалось в обыденную повседневность, в практику новой жизни).

Ну, а с третьей стороны, я не чувствовала сюжета, мне его не хватало – как такового его, как кажется, и не было, все ограничивалось отдельными контурными зарисовками, привязанными к прочтению книг в студенческой аудитории, к историческим событиям, к воспоминаниям автора о ее девочках. При всех своих достоинствах книга местами производила впечатление самооправдания, и сюжет проступал как попытка самому себе объяснить, как под давлением внешних обстоятельств герои пришли к решению покинуть родную страну – и не могли иначе. Тем не менее это чтение оказалось для меня значимым фактом, пополнившим мой читательский и жизненный опыт.

Как и с «Книжным вором» писать рецензию на эту книгу было чрезвычайно сложно. Не потому, что сама книга тяжела для восприятия: напротив, «Читая «Лолиту» в Тегеране» написана очень легко и доступно, что, в очередной раз, подтверждает профессионализм и начитанность автора, ее педагогический талант – но потому, что, увы, события, происходящие внутри напрямую связаны с историческими событиями, происходящими в Передней Азии в тот момент и все ещё не нашедшими своего завершения в наши дни.

О чем эта книга?

Во-первых, она о книгах. Азар Нафиси – преподаватель английской литературы, ее критик и исследователь. Её взгляд и препарирование литературных произведений оказались близки мне в данный момент времени, я согласна во многих вопросах с её интерпретацией «Лолиты», «Бледного огня», «Гордости и Предубеждения» -- тех книг, которые я люблю и читала не единожды. Исходя из этого и незнакомые мне книги или книги, которые не нашли у меня отклика в сердце («Великий Гэтсби» и неизвестный мне до этого Генри Джеймс с его «Дейзи Миллер»), тоже стали мне немного ближе. Что-то из обсуждаемого автором я добавила в свой список «Хочу прочитать» и надеюсь когда-то ознакомиться, когда впечатление от «Читая Лолиту в Тегеране» станет чуть более холодным, а основные положения автора по этим произведениям забудутся. Мне бы хотелось изучить их, не оглядываясь на чужое мнение и попробовать ещё раз составить своё.

Во-вторых, это книга о людях, вынужденных жить в условиях религиозной политической диктатуры, когда тоталитарный режим прочно проник во все сферы частной жизни, забирая у женщин – а именно они главные герои этой книги – самое главное и важное. Я постаралась для каждой части подобрать понятие и ощущение, которое больше всего ассоциируется у меня с автором или произведением.

Первая часть. Лолита. Свобода.

Небольшое отступление: «Лолиту» впервые я прочла в позднем подростковом возрасте, когда ещё не сформировавшемуся до конца мозгу хотелось запретного. Окружающие меня люди считали запретным именно «Лолиту», как я сейчас понимаю, из-за не совсем верной интерпретации этого произведения. До сих пор иногда я сталкиваюсь с трудностями понимания этого романа у людей и с пылом начинаю доказывать им, что они «все не так поняли», будто бы выкидывая из их головы вкрадчивый шепот Гумберта и его оправдания своих поступков. Я адвокат Лолиты (и в кавычках, и нет). Сейчас, после прочтения книги Нафиси оправдывать «Лолиту» мне станет намного проще. Во время же первого прочтения Набоков с его подсмыслами и обманами оказался так же в тему, как «Антихрист» Триера тоже попавший в мое поле зрения в тот момент. Понимание этих произведений надо заслужить опытом (и читательским, в том числе). На момент первого чтения я просто ощущала мерзкий и завораживающий холодок, но не могла уловить, чем же именно вызвано чувство гадливости. Второе мое чтение произошло, когда в моей жизни уже был внушительный бэкграунд общения с психопатами. И тут уже ужас и гадливость стали более осязаемыми. Я искренне злилась и ненавидела Гумберта, обливалась искренним презрением к нему, сопереживала Лолите, как очевидной для меня жертве. Мне хотелось орать тем, кто слепо следовал за Гумбертом, как за рассказчиком, веря ему безусловно: как можете вы не видеть его ложь, его желание выставить себя правым, неужели вы настолько глухи и слепы? Неужели вы не видите, как Гумберт отнимает у Лолиты главное – свободу. Свободу быть собой, свободу выбора, свободу взросления, ну и самое банальное – свободу любви. Проживая на тот момент очень близкую историю, я ассоциировала себя с Лолитой. Это была маленькая девочка, внутри меня, которая, не имея особых моральных качеств – какие качества у только начинающего оформлять подростка — стала жертвой. Для меня абсолютно не удивительно, что книга, в которой женщины, тем или иным образом лишенные свободы (всего того, что я перечислила выше), познают себя – в своем заглавии несет именно упоминание Лолиты. Так же, это абсолютно очевидно, что вынесение именно «Лолиты» в заголовок – маркетинговый ход. До сих пор эта книга одиозна, до сих пор она вызывает множество дискуссий. Думаю, и нелинейное повествование вызвано именно тем, что редакторы посоветовали вынести «Лолиту» вперед для удержания читателя, хотя по хронологии очевидно, что первым шел «Гэтсби». Собственно, теперь о нем.

Часть вторая. Гэтсби. Мечта.

Вторая часть уносит нас почти на двадцать лет назад, во времена когда Азар Нафиси только приехала в Тегеран после учебы и начала преподавать в Тегеранском университете. Нас погружают в прошлое, беззаботное и свободное, на контрасте после первой части, в которой выйти без чадры из дома сродни самоубийству, буквально окатывающее нас холодной водой. Я не поклонник романов Фицджеральда, мне кажется, что скучнее писать о столь интересных вещах невозможно, но после этой книги я дам ему ещё один шанс и прочту и «Ночь нежна», и «Великого Гэтсби», хотя мне намного более близок Стейнбек, столь высмеиваемый автором. Азар Нафиси говорит, что читать Фицджеральда сложно, потому что он разрушает иллюзии в своих романах, но как по мне он просто скучный. Впрочем, читать её критику, а также реакции студентов на этот роман, скучно не было. В частности интересен тот момент, который мне всегда был очевиден, когда речь заходила о «Лолите». Мне по умолчанию понятно, что автор не равен своему герою. Что из уст персонажей не всегда исходят мысли и мировоззрение автора. Для многих студентов Нафиси это было неочевидно, что явственно видно из суда над «Великим Гэтсби». Читать эту часть было поистине увлекательно, хоть это и не суды из американских фильмов, но накал страстей здесь был не меньший. Сколько в этом суде было правды, а сколько авторского вымысла мне неизвестно, но я бы с удовольствием в нем поучаствовала. Пусть и на стороне обвинения. Исходя из общепринятого понимания этой книги, «Гэтсби» — это роман о мечте (американской, в частности). Поэтому это слово я и вынесла в подзаголовок. Очевидно, что режим Хоммейни лишил наших девушек (да и не только их, будто бы мужчины от этого режима не пострадали) их мечты. Мечты быть образованными, мечты построить общество, в котором все будут равны, мечты найти свою любовь, мечты обрести свободу... Азар Нафиси показывает, как постепенно люди теряют понемногу свои идеалы и остаются у осколков своих мечтаний. В начале главы мы видим бурлящее активное в своей реакционности студенческое общество, революционное в своей массе пусть и расколотое разными идеалами и идеями. В конце главы мы видим, как режим уничтожает самых революционно настроенных, самых ярких и инициативных вместе с мечтами на лучшее будущее.

Часть третья. Джеймс. Искренность.

Сначала я хотела озаглавить эту часть «Мир», потому что очевидно самой явной темой этой главы является война между Ираном и Ираком. Однако позже, внимательно перечитав её, я поняла, что это слово мне не подойдет. Да, герои книги утеряли мир в столкновении с безжалостным режимом. Мир в своей стране, мир в своих семьях и мир в своих головах, и так и не обрели его. Однако это все не очень сильно соотносится именно с книгами Джеймса, о которых рассказывает нам Нафиси. Пусть глава, в отличие от предыдущих, не называется именем героя, а именем автора, а Генри Джеймс по словам нашей рассказчицы очень резко воспринял Первую мировую войны и неучастие Америки в ней, но мне бы хотелось подвязать все-таки происходящее в книге с книгами, а не биографией писателя. Поэтому я выбрала слово искренность. Конечно, я не знакома с произведениями Джеймса (что собираюсь исправить), однако по тому, что описала Азар Нафиси в своей книге, я бы именно так охарактеризовала основных персонажей его произведений: что Дейзи, что Кэтрин. Как лишение свободы для меня – основная тема «Лолиты», а страдание за мечту – основная тема «Гэтсби», так и искренность я бы выделила как основную тему романов Джеймса. В «Читая Лолиту...» важность искренности тоже показана: искренность убеждений, искренность веры, искренность поступков – все это теряется в молохе войны.

Часть четвертая. Остин. Любовь.

В четвертой части мы вновь возвращаемся в консервативные девяностые (как иронично, у нас в стране 90-е принято называть свободными и лихими), снова ходим с женщинами на встречи книжного клуба. Но обсуждаем в этот раз книгу не о слабой и бессловесной девочке, а о сильных и независимых персонажах Остин. И если мы говорим о Джейн Остин, мы говорим, конечно же, о любви. Наши героини, все эти несломленные ещё женщины, лишены самого важного – возможности любить. И я говорю не только о романтической любви между двумя людьми, но и о любви к своей семье (сложно любить тех, кто является твоими добровольными тюремщиками), и о любви к себе (когда ты не понимаешь, что хочет твое тело, твоя душа, боишься признаться в этом, потому что почти все из этого недостижимо), любви к своей родине (как можно любить того, кто к тебе настолько бессовестно жесток), любви к своей вере и культуре... Продолжать можно бесконечно. Как ни странно, именно эта часть, а не третья – о войне – пронизана самым большим количеством сложных выборов в жизнях наших героинь. Ты сопереживаешь и слабой духом Азин, и деланно веселой Ясси, и Махшид, сомневающейся в своей вере, и самой Азар, которая вынуждена покинуть свою родину.

Эпилог

Я под большим впечатлением от этой книги. Мне правда, очень сложно было воспринимать её как произведение, зная, что все это происходило в реальности. Я пообещала себе, что не буду сильно вовлекаться в происходящее, с учетом того, что это все-таки мемуары, а не научный труд и многое здесь искажено личным взглядом автора. Но как не вовлекаться, когда ты сама женщина, некоторые девочки сравнимы со мной по возрасту, взглядам, идеалам. Ты в любом случае им сопереживаешь. Поэтому я старалась в своей рецензии не учитывать политические события кроме как в связке с книгами, которые читали на курсе подопечные Нафиси. Надеюсь, мой маленький книжный обзор удался. Однозначно советую эту книгу всем, кто интересуется литературой.

Тихие люди собираются, чтобы посидеть у камина в ненастную погоду, читать и обсуждать книги, пить красивый чай из красивых стеклянных стаканчиков. Они обсуждают художественные тексты, романы о любви. Их не интересует политика и власть. Все иллюзии о возможности изменить окружающий мир своим вмешательством давно рассеялись.

В этой книге есть все, чтобы стать любимой всеми библиофилами. Она написана преподавателем литературы и она про литературу. Автору удалось изящно совместить рассказ о жизни в тоталитарном обществе с погружением в европейские романы. Может быть это является главным достоинством книги – неуловимость перехода между жизнью автора и жизнью героев романов. Очень любопытно мнение автора о Набокове, которого она воспринимает как американского автора.

Но у этой книги есть и другое достоинство – она обнадеживает. Автор радушно приглашает к себе в гости – в дом Иранской интеллигенции. И вы становитесь участником застольных разговоров и споров о происходящем в окружающем их агрессивно тоталитарном мире. Как жить в стране, если ее население неожиданно решило повернуть историю вспять? Если от тебя требуют восторженной поддержки мракобесия, называемого глубинным народом патриотизмом? Уезжать или оставаться? Слушая все эти разговоры на близкие до боли темы, невольно ловишь себя на мысли – я не один. Людей, страдающих от окружающей жестокости, которых тошнит от национального снобизма, мессианства и агрессивного шовинизма, много, значительно больше, чем нам кажется.