Kitobni o'qish: «Путешествие сквозь время. Кукольник», sahifa 5

Глава 8

Филипп сидел перед зеркалом в своей комнате. Он был без грима. Из гладкой стеклянной поверхности на него смотрел не цирковой артист, каким привыкли его видеть зрители, и не строгий наставник, каким он являлся перед коллегами, а обычный человек, каким он оставался наедине с собой.

Сейчас у него было время подумать о своих личных проблемах. Например, он давно не общался со своим двоюродным братом. Тот уже пару лет не напоминал о своем существовании. А ведь первым обещал поддерживать его, когда он решил стать цирковым артистом против желания родителей. Неужели стал его стыдиться? Что-то подсказывало Филиппу, что это молчание приведет к чему-то нехорошему. Подозрительный шум снаружи говорил о том, что пора снова навести где-то порядок. Отвлекшись от невеселых мыслей, Филипп вышел из комнаты.

***

Мы решительно шагали по коридору цирка, пока чуть не налетели на шкаф, который несли двое мужчин, и пришлось поумерить пыл. В одном из тащивших предмет мебели мы узнали Ганса. Он на секунду отвлекся, чтобы кивнуть нам в знак приветствия, из-за чего шкаф упал ему на ногу. Вскрикнув, он напугал коллегу – уже немолодого клоуна в двухцветном комбинезоне – и тот уронил вторую половину шкафа. На шум появился Филипп:

– Что здесь происходит? Кто вас просил двигать шкаф?

– Так мы… это… – начал мямлить Ганс. – Штопор за шкафом искали.

– Зачем вам штопор?

Ганс поник, поняв, что сболтнул лишнего.

– Чтобы бутылку открыть, – ответил его сообщник.

– Никаких бутылок до выходных! Отнесите шкаф на место! – Филипп повысил голос.

Ганс со своим другом подняли и потащили деревянное изделие обратно. Филипп устало вздохнул и задержал взгляд на кукле, которую я держала.

– Какая прелесть! Можно посмотреть?

Я осторожно передала фарфоровую девочку в его руки.

– Это же так ювелирно сделано! Невероятно тонкая работа! – он рассматривал ее с нескрываемым восторгом.

– Можно нам забрать ее назад? Мы ее купили… в подарок, – попросила я через некоторое время.

– Да, конечно, – он передал куклу мне в руки. – Не смог пройти мимо такого шедевра, уж извините. Просто я изучал изготовление кукол в юности. Мы с двоюродным братом собирались продолжить семейное дело.

– И где сейчас ваш брат? Случайно не продает кукол? – спросила я, заподозрив, что у его родственника мы и купили куклу.

– Возможно. Мы давно не общались. Наверное, даже если бы я встретил его, то не узнал бы. Так что я не могу знать наверняка.

– Ничего страшного, – перехватив фарфоровую девочку понадежнее, я стала догонять Машу.

***

Закрывшись ото всех в нашей комнате, мы стали внимательно рассматривать куклу. Судя по тому стихотворению в книге, надо было сделать что-то именно с коробкой. Повертев ее, смогли извлечь из рук фарфоровой девочки. Быстро развязав серебристую ленту и синюю оберточную бумагу, я оставила и то, и другое на полу неаккуратной кучкой. Мы открыли коробку и стали перебирать оказавшиеся внутри плоские деревянные кусочки, крашенные с одной стороны и бесцветные с другой, напоминавшие частички пазла. Похоже, кто-то, оставивший подсказку, увлекается мозаиками. А теперь и нам придется «развлекаться» с этим. Поначалу казалось, что эти деревяшки, практически не отличавшиеся друг от друга по форме, невозможно сложить единственно правильным способом. Однако, как только мы стали внимательнее смотреть на места стыков, то единая картина начала выстраиваться. Трудно было понять, что изображено на рисунке, но цветовая гамма о чем-то напоминала. Сложенный пазл мы решили сфотографировать. Телефона у меня с собой не было, зато он был у Маши, и все время она держала его выключенным, чтобы экономить заряд. Как только она сделала фото, в дверь постучали. Я сделала шаг к двери, пока Маша бросилась прятать под кровать и куклу, и коробочку, и пазл. Подруга так торопилась, что стукнулась голенью и зашипела от боли. Я, сочувствуя, издала похожий звук. За порогом мы видели Софию.

–Добрый вечер. Извините за беспокойство. У вас нет чернил?

–Нет. Чернил у нас, к сожалению, нет, – я ответила так, чтобы оставаться вежливой, но не завязывать долгого разговора. Так как у нас были дела поважнее.

– К сожалению, нет… – эхом повторила гимнастка. На ее лице отразилось разочарование.

– Что-то важное? – поинтересовалась я, слегка обеспокоившись моральным состоянием девушки.

– Ничего страшного. Хотела письмо сестре написать. А чернила засохли. Просто нужно сходить за новыми.

София, поправив шаль на плечах, стала удаляться.

– Именно так, – непонятно зачем, я одобрительно кивнула ей вслед.

Когда гимнастка скрылась из виду, я повернулась к Маше, которая, сжав зубы, все еще потирала ушибленную ногу.

***

Мы вернулись на то место, где в закоулке коридора висел гобелен. Стали внимательно изучать коврик на стене, сравнивая с фотографией на телефоне различные его фрагменты. Некоторые части узора были похожи на картинку с пазла – кремового цвета лилию с неестественно тонкими и длинными лепестками, но где-то отличался цвет, где-то положение листьев или другие мелочи. В левом нижнем углу была часть рисунка, очень похожая на то, что нам нужно. Как будто это была только верхняя часть, а вместо нижней было что-то совсем другое. В самом углу гобелена материя заметно отставала от стены. Рисунок, точь-в-точь похожий на нижнюю часть картинки, оказался на изнанке, но он был повернут, так, что при загибании ткани две половины становились одним целым.

– Извините, это снова я, – голос, раздавшийся позади, заставил нас обеих вздрогнуть, хотя и звучал дружелюбно.

Обернувшись, мы снова увидели Софию.

– Просто хотела сообщить одну новость, – издалека начала гимнастка.

И что же такого важного она может нам сообщить, что нужно отвлекать нас от изучения ковра?

– Это про Тоби.

– Он, что, опять сбежал? – насторожились мы.

– Нет, наоборот, нашелся.

– Хорошо. Надеюсь, с ним все в порядке, – сказала я, приседая и ощупывая подозрительный угол гобелена.

– Не совсем. Ему наступили на хвост, и пришлось показать его врачу. Бедолага так разнервничался, что теперь у него проблемы со сном.

– Мы очень соболезнуем этой зверушке, – сказала Маша, стараясь звучать как можно более искренне.

– Это не у Тоби проблемы со сном. Это у врача, – София поняла, что ее слова были неправильно истолкованы.

Тем временем, смотря на гимнастку, я нащупала на стене то ли бугорок, то ли маленький рычаг. Что-то щелкнуло под моими пальцами, и раздался скрип. По выражению лица Софии, на котором отразилось удивление вперемешку с замешательством, мы поняли, что нам не помешало бы повернуться.

Гобелен, закрывавший стену почти полностью, съехал на пол, подняв тучи пыли. За ним оказалась небольшая дверь, которая оказалась распахнутой настежь из-за активированного мной механизма. Мы с Машей немедленно заглянули внутрь. За дверью оказалась комната, одновременно похожая и непохожая на жилую. В любом случае, судя по пыли и запаху сырости, здесь давно не ступала нога человека. Мы подошли к стене, у который стоял дырявый, с попорченной обивкой диван рядом с маленьким журнальным столиком. Краем глаза заметили, что София вошла следом за нами остановилась у двери, осторожно осматривая впервые обнаруженный закоулок цирка.

Мы с Машей решили не задерживать свое внимание на дырявом диване, опасаясь встречи с клопами и переключились на журнальный столик. Лежавшие на нем неаккуратной стопкой бумаги были нечитаемы – чернила размазались. Под ними обнаружилась книга. На этот раз – нам повезло немного больше – на английском.

– «Царство пирамид» – перевела я название на обложке, затем бегло полистала страницы. – Кажется, египтология, – это было понятно по картинкам.

– Я уж думала – геометрия, – прокомментировала Маша.

Полистав еще немного, мы поняли, что в книге не хватает страниц. Точнее, отсутствовала целая глава.

Где-то рядом раздался удар и женский визг. Мы метнулись к Софии, сидевшей на полу и испуганно смотревшей на большую деревянную маску, которая лежала на полу выпуклой стороной вниз и покачивалась. Такие, вроде, носили то ли в африканских, то ли в индейских племенах для отпугивания злых духов. Однако, в данном случае, сработало и с вполне человеческой девушкой.

– Откуда здесь это? – спросила Маша, дотрагиваясь до маски.

– Упало… оттуда, – София слегка заикнулась и показала глазами наверх.

Мы проследили за ее жестом и увидели толстый гвоздь, вбитый в стену прямо над дверью. На других стенах, кстати, было несколько подобных масок. Тот, кто обустраивал комнату, похоже, был фанатом экзотики.

– И как я раньше не знала об этом тайнике, – пробормотала София, поднимаясь и поправляя платье.

– Я думаю, никому больше и не стоит знать, – сказала я.

– А вы не знаете, что это за книга? – спросила Маша, протягивая гимнастке «Царство пирамид».

Артистка цирка взяла том из рук моей подруги и пробежала глазами по страницам.

– Это разве не учебник по египтологии?

– Мы поняли. Проблема в том, что тут не хватает страниц. Точнее, целого раздела.

– Я вижу его первый раз и не могу ответить на ваш вопрос, – гимнастка вернула Маше книгу. -Можно сходить в ближайшую книжную лавку, там работает очень умный человек.

– Мы обязательно туда заглянем! – сказала я. – Если, конечно, вы нас проводите.

– Я? Проводить? – София задумчиво закусила губу. – Наверное, будет не очень хорошо, если я пропущу репетицию…

– Пропуск репетиции вряд ли будет чреват серьезными последствиями. А если поможете нам – спасете многих людей, – заверила ее я.

Глава 9

На следующий день в сопровождении Софии мы отправились в книжную лавку. Всю дорогу я судорожно вспоминала, хорошо ли мы закрыли ту комнату, которую нашли вчера. Скорее всего, гобелен мы повесили подозрительно неровно. Остается надеяться, что в тот тупик никто не заходит.

Нужное место располагалось на узкой улице, между обувной мастерской и кондитерским магазином. София деликатно постучала в дверь. Подождав и не дождавшись ответа, открыла ее и сделала несколько шагов внутрь. Мы с Машей последовали ее примеру и переступили порог заполненного книгами помещения. Кроме нас троих, здесь не было ни души.

– Наверное, господин Хотек сейчас на складе. Нужно просто подождать, пока он вернется в зал, – предположила цирковая артистка.

– Что ж, подождем, – сказала Маша, раскрыла наугад взятую с полки книгу и сдунула пыль со страниц.

Я подошла к прилавку, у которого должен был появиться владелец лавки. Внезапно кто-то гаркнул мне в ухо:

– Тетка, у тебя изо рта воняет!!!

На столешнице стояла клетка с попугаем. Экзотическая птичка, выглядя абсолютно безобидной, сидела, вцепившись лапками в жердочку, свесив длинный хвост до самого стола и делала вид, что это не она только что выкрикнула ругательство уровня продавщицы со средней паршивости рынка. Секундой позже из-за двери за прилавком торопливо вышел человек.

– Господин Хотек, здравствуйте, – София вспомнила о вежливости, пока мы с Машей еще пребывали в шоке.

– А, так это с вами поздоровалась моя птичка? – сделал вывод владелец лавки.

– П-поздоровалась? – заикнулась я.

– Да. Видите ли, этот малыш попал ко мне из приюта для трудных детей, – он накрыл клетку темной тканью.

– А, это многое объясняет, – пробормотала Маша.

– София, – обратился мужчина к цирковой артистке. – Как давно мы с тобой не виделись! Ты очень похорошела, вся в мать! Что же привело тебя сюда?

– Это не меня привело… Это я их привела, – София кивнула в нашу сторону.

– Да, – я поняла, что пришло мое время вступить в разговор. – Вот эта книга… Вы не могли бы сказать, каких страниц не хватает? – я положила на прилавок «Царство Пирамид».

Мужчина осмотрел, полистал, к моему удивлению, даже понюхал книгу.

– Так… Издание тысяча восемьсот двадцать восьмого года.

– Отличный год, – ляпнула я.

Господин Хотек снова полистал учебник.

– Не хватает главы, рассказывающей о бальзамировании мумий.

– Кому она могла понадобиться?

– Не понятно. В наше время такими вещами никто не занимается, – владелец лавки положил книгу обратно на столешницу, и Маша попыталась ее понюхать, но поймала мой взгляд и смутилась.

– Эта книга есть в вашей библиотеке?

– Конечно. Вон на той полке, слева, – он указал на один из шкафов, где мы заметили знакомый корешок изумрудного цвета. – Правда, она у меня в единственном экземпляре.

– То есть, эта книга была взята не у вас?

– Как вы можете понять нет. Видимо, ваша – из какой-нибудь другой книжной лавки.

– То есть, о ее предыдущем владельце вам ничего не известно?

– Совсем ничего. Даже не могу предположить. Вряд ли он был ученым – для ученых это слишком простые материалы. Скорее всего, студентом.

– Что ж, мы узнали, что хотели, значит, можем идти? – София вопросительно посмотрела на нас.

– Я думаю, мы вернемся, когда понадобится выяснить что-то еще, – сказала Маша.

–Конечно, конечно, не стесняйтесь обращаться за помощью.

Мы развернулись и направились к выходу, но господин Хотек остановил нас:

– Нет, подождите! Совсем из головы вылетело… Вот! – он порылся под прилавком, потом положил на него ключ, к которому был привязан свернутый в трубочку кусочек бумаги. – Я должен был вам передать.

– Нам? – переспросила София.

– Или не вам… – замялся мужчина.

– А кому же?

– Меня попросили передать это тому, кто будет спрашивать про книгу по египтологии.

– Кто просил? Кто они?

– Она. Приходила женщина. Я ее не знаю.

– Как она выглядела?

Хозяин книжной лавки помедлил, перед тем, как описать ее, и, пожав плечами, сказал:

– Невысокого роста, вздернутый носик, кудряшки штопором. Ничего запоминающегося в ней не было.

– Что ж… Спасибо за помощь. Нам пора идти.

Мы вышли на улицу. София – чуть позже, потому что задержалась, перекинувшись парой слов со своим знакомым.

– Похоже, мы зря побеспокоили человека, – приуныла Маша.

– Не зря. Для нас важна любая информация, – подбодрила я ее.

– Но как мы теперь узнаем, кто та девушка? Может, надо было понастойчивее расспрашивать хозяина лавки?

– Эта девушка… – начала София и запнулась.

– Что? Что с ней? – мы попросили продолжить.

– Я надеюсь, что ни на кого не наклевещу, но, судя по внешности, это может быть предыдущая помощница фокусника…

***

Мы взбежали по лестнице, замученные, злые и голодные, и сразу же были встречены Арчибальдом и его укорами.

– Поверить не могу! Вы все еще здесь! – фокусник всплеснул руками. – У нас выступление с минуты на минуту! Что вы скажете в свое оправдание?

– Слегка задержались в силу форс-мажорных обстоятельств, – сказала я невнятно.

– Некогда оправдываться! Мне нужно проткнуть одну из вас кинжалами!

– Что? Кинжалами?! – воскликнули мы нестройным дуэтом.

– Я не могу, я, эм… плохо себя чувствую, – выдумала причину отвертеться Маша и унеслась вниз по лестнице.

– А мне тоже очень нужно… – начала пятиться я.

– Стоять! – рявкнул фокусник до того, как я успела закончить фразу.– Марш на сцену!

– Так «стоять» или «марш»?

– Бегом! – мужчина начинал багроветь от возмущения.

Я поняла, что лучше не испытывать его нервы на прочность, и поплелась за ним, развлекать публику. А Маша-то успела смыться… Тоже мне, подруга!

– План такой: ты заходишь в ящик, я пронзаю его кинжалами, а ты выходишь, – объяснял фокусник на ходу, не оборачиваясь.

– А вы знаете секрет этого фокуса? – на всякий случай спросила я.

– Конечно, я же профессионал своего дела! Постой, там есть какой-то секрет?

– Дайте мне хотя бы взять костюм! – попросила я.

Арчибальд счел это веской причиной для того, чтобы отпустить мою руку.

Я сходила в нашу комнату и переоделась костюм для выступлений. Маша все-таки решила поддержать меня, и мы вместе спустились вниз, к разминающимся артистам.

Арчибальда там не было. Вероятно, он пошел за ножами. Вслед за нами появилась София, тоже переодетая в костюм для выступлений. Она втянула голову в плечи и замедлила шаг, приближаясь к Розалии, которая, скрестив руки на груди, вперила в коллегу тяжелый выжидающий взгляд. Ганс, видимо, почувствовав ее настроение, поспешил скрыться наверху лестницы.

– Извини, мне просто надо было кое-кому помочь, – объяснила рыжеволосая гимнастка.

Надо отдать ей должное за то, что не назвала нас. Видимо, понимала, что отношения между нами и ее подругой усугублять не стоит. Однако, Розалия, не по-доброму сузив глаза, бросила взгляд в нашу сторону – догадалась?

Арчибальд, наконец, вернулся и вывел меня на сцену. В этот раз мне пришлось быть там без подруги, но я знала, что она стоит близко к сцене, обеспечивая моральную поддержку. Когда по условному знаку фокусника я вышла из истыканного кинжалами ящика, то почувствовала, что под ногами у меня что-то рассыпано. Похоже на шарики, которые использовались для ружья из тира в окружающей цирк ярмарке. Поскользнувшись, я свалилась на пол за сценой. Передо мной появилась Розалия.

– Ой, кажется, я рассыпала эти шарики, – нарочито воскликнула она, окинув взглядом остальных артистов в закулисье. Потом посмотрела на меня сверху вниз: – Какие-то проблемы, помощница фокусника?

Я поднялась, отряхнула комбинезон от пыли.

– Нет, все отлично, – произнесла сквозь наворачивающиеся слезы и убежала.

***

– Насть? Ты чего? – Маша осторожно гладила меня по спине.

– Я не понимаю! Не понимаю, почему Розалия так невзлюбила нас!

– Не все ли равно? Просто не обращай на нее внимания, невозможно ведь нравиться всем!

Я последний раз шмыгнула носом и откинулась на спинку стула.

– Я понимаю. Обычно я стараюсь не обращать внимание на таких людей. Просто что-то нашло… У меня в последнее время все из рук валится. Даже пробный экзамен не смогла нормально написать.

– Это который? Последний?

– Да. Меня еще тогда Анна Ивановна пропесочила.

– И как ты его написала?

– На шестьдесят баллов.

– Правда? Да ведь у меня тютелька в тютельку такой же результат!

– Да ты что? Неужели мы с тобой…

– Подруги по оценкам! – воскликнули мы, обнявшись, как после долгой разлуки.

***

Успокоившись, мы решили наведаться в цирковой буфет. Арчибальд мы сегодня больше не понадобимся, поэтому можно спокойно перекусить. Спустившись вниз. мы увидели там Филиппа. Пришлось отступить назад и затаиться, потому что ведущий не любил, когда артисты спускаются в буфет до окончания представления. Кроме того, рядом с ним стоял еще один человек, строгим костюмом не похожий ни на циркового артиста, ни на работника закулисья. На всякий случай мы юркнули за неприменимую дверь, которую видели здесь раньше, но не знали, что за ней.

Открыли дверь и шагнули внутрь, в облако запаха старой ткани, которым комната словно пропиталась. Широкое пространство было заставлено, как в магазине, рядами вешалок с яркой и эпатажной одеждой, из-за чего казалось намного теснее. Некоторые детали костюмов были беззаботно брошены на пол, и, переступая через них, мы с Машей подбирались к середине комнаты. Подняв глаза, увидели двух людей, идущих нам на встречу, Тьфу ты, это же зеркало! Местами незначительно заляпанное, оно занимало почти всю стену. Взглянув снова вниз, я заметила под ногами игрушку. Плюшевый мишка, размером немногим больше моей ладони, лежал мордочкой вниз, и нам показалось, что шов на его спине подозрительно топорщится. На ощупь мы поняли, что внутри него – что-то твердое и еще что-то хрустящее. Я попыталась разорвать шов сначала руками, потом зубами, но нитка оказалась слишком прочной. Потом Маша указала на ножницы, торчавшие из пуфика, на котором полагалось сидеть, обуваясь. Подруга вытащила инструмент и вспорола мишку, пока я держала его за передние лапы. К моим ногам упал ключ с привязанным к нему клочком бумаги. Я развернула уже пожелтевший листок, села на испорченный пуфик и расправила бумагу на коленях. Текст на ней был написан торопливым убористым почерком. В углу был аккуратно вырезан фрагмент в форме прямоугольника, при этом сами надписи оставались невредимыми.

Услышав шаги снаружи, мы спешно покинули комнату, чтобы не попасться на глаза Филиппу там, где он вряд ли был бы рад нас видеть. При этом не забыли прихватить находки.

***

Спрятавшись ото всех в нашей комнате, мы положили на пол оба ключа для более тщательного рассмотрения. Тот, что нашелся в комнате с костюмами, был очень похож на тот, который дал нам владелец книжной лавки, если не идентичен. Более того, привязанная к первому бумажка оказалась вырезанным фрагментом другой. Числа, написанные на ней, напоминали дату, так что сложенная вместе запись могла оказаться отрывком из дневника. Похоже, нам снова придется обращаться к своим друзьям за помощью с переводом. Однако, мы решили повременить с этим. Ведь и так совсем недавно были в их гостиничном номере. К тому же, нам и так есть чем заняться – поисками ключа от подвала.