Kitobni o'qish: «Школа нового поколения», sahifa 2

Shrift:

Та девушка, которую Алервий увидел, была, как он думал, одиннадцатиклассница с длинными светло-коричневыми волосами и такого же цвета глазами.

«Я, конечно, общаюсь с девчонками и многих знаю, – раздумывал юноша, – но ее раньше нигде не замечал».

Послышался топот кроссовок.

– Эй, Лерв, ты идешь? – спрашивали ребята, спускаясь вниз.

– Да, да, иду. – отвечал гуманитарий, поднимаясь к парням на второй этаж.

Так что же такое ньюбол? Это такой новый вид спорта, охватывавший известные нам футбол, баскетбол и волейбол. Правила были просты: забросить бол (ребята не говорили устаревшее слово «мяч», заменив его на английский вариант) в кольцо. Но только это было очень сложно, потому что препятствием этому были активные роботы, которые и придумали ньюбол.

– Ну что, юноши, вы готовы? – спросили все разом роботы.

– Да.

Ударил в гонг робот-судья. Игра началась.

Робот QG-1 подал бол через сетку на другую сторону площадки.

– Я.– крикнул кучерявый математик, а потом отбил руками бол.

Удар по болу принял Бафиан и послал его точно в кольцо.

– Очко! – закричали все.

Счет 1:0.

Волейбольная сетка убралась. Юноши и роботы уставились друг на друга.

– Баф, подавай! – кричали ребята.

– Хорошо! – крикнул он в ответ.

Судья ударил в гонг. Начало второго раунда положено.

Баф ударил с ноги бол в кольцо.

– Ах, мимо. – с досадой вздохнул Бафиан, а потом бросился в атаку. Бросились и остальные.

Робот QA-2 поймал бол.

– Отдай, отдай! – кричали ребята, но тщетно. Робот, как только схватил бол, вытянул вверх механическую руку и послал ею бол прямо в кольцо.

– Ох, нет. – огорчились ребята.

Счет стал равным. Игра шла до трех очков. Если команда мальчиков победит, то получит разрешение пойти в Вечерний зал, а если проиграют, то получат очередной разряд тока за поражение.

Подача роботов. Снова натянулась сетка. Ударили в гонг. Игра началась.

Робот QM-3 подал мяч через сетку на другую сторону площадки.

– Я отобью. – сказал один близнец.

– Нет я.– говорил второй.

– Да я отобью. Говорю же тебе.

– Да определитесь уже! – кричали ребята.

Бол пролетел между черными головами близнецов, упал и, отскочив о землю, попал прямо в кольцо.

Близнецы начали ругаться друг на друга.

– Ты виноват! – говорил первый.

– Нет, ты! – отвечал второй.

– Тихо! – крикнул Алервий строгим голосом, который он и сам от себя не ожидал услышать. – Иначе разрядом тока получите.

Дежурные роботы подошли к близнецам, зарядили шокеры и ткнули ими в бока обоих.

– Ай! – крикнул один.

– Ой! – крикнул второй.

Близнецы замолчали. Счет стал 1:2.

Сетка снова убралась. Подача роботов.

«Сейчас если попадут ногой, то все – дискотеки не видать». – мыслил Алервий, настраиваясь на четвертый раунд.

Ударили в гонг. Игра началась. Робот QE-4 подает с ноги в кольцо и… Все стали смотреть на бол, который летел к кольцу с ускорением свободного падения.

«Это твой шанс, Лерв». – проговорил про себя Алервий и пустился со всей силы к болу. И вот он бежит к нему все ближе и ближе. Потом прыгает к болу и ударяет по нему ногой с разворота, который потом отлетает в сторону роботов и попадает прямехонько в их кольцо.

– Очко! Два очка! – прокричали ребята и бросились обнимать Алервия.

По правилам ньюбола, если отбить ногой бол с разворота, то удваивается количество очков.

Робот-судья пробивает три раза в гонг, означая, что игра закончилась.

– Победила со счетом 3:2 команда «Юноши»! – объявил судья.

– Даааа! – радовались ребята. – Да здравствует дискотека, парни! Ура!

Восторг был неописуем, потому что ребята долгое время обходились без дискотеки, да и вообще всякой музыки из-за того, что много раз проигрывали роботам. Но теперь времена меняются…

Придя домой и помывшись в ванной мягкой массирующей мочалкой, Алервий переоделся в пижаму и лег на кровать.

«Фух, как я устал!» – подумал юноша, повернулся на правый бок и уснул.

Когда он спал ему приснился сон. Сначала сон был непонятным и невзрачным, потому что в нем он видел что-то вроде воспоминаний из раннего детства и не мог разобрать. Потом стало яснее: ему представилась Новая школа, как он в нее впервые пошел в пять лет на подготовительные курсы. Ему было так интересно узнать что-то новое, впрочем, как и остальным детям. Алервий видел во сне как его маленького со своей группой «А» провожали в класс для первого занятия. Все было для учеников познавательно и интересно в этот день, ведь перед ними открывалась новая жизнь. Вдруг сон изменился, потому что его детство сменилось залом гимнастики, в котором он увидел ее – ту очаровательную девушку, от вида которой его сердце сильно застучало и потом замерло. Он смотрел на нее до того момента, пока она сама не обратила на него внимания. Их взгляды встретились. Они смотрели друг на друга около минуты. Потом девушка встала с коврика для йоги, подошла к Алервию, посмотрела в его изумленные красивые глаза и поцеловала прямо в губы.

– Ааа. О, Геккель! – проснулся юноша от шока и сразу же встал с кровати.

«Ох, это сон. Слава Геккелю! Что это такое было? Неужели не выпил успокоители? – думал он, широко открыв рот и выпучив глаза. – Со мной такого еще не было! Какое странное, но приятное ощущение! Почти такое же когда я был в Спортивном клубе. О нет, – юношу вдруг озарило, – видимо я днем перед тренировкой забыл принять успокоители! Я же никогда не забывал днем их употреблять! – раздосадовался Алервий, а потом задумался. – Но все-таки что это такое? Это…это…чувство…». – вертелось у него в голове неизвестное забытое для него слово, которое в дальнейшем не будет давать ему покоя.

Алервию уже не хотелось ложиться спать. И принимать сейчас успокоители тоже не имело смысла. Он решил, что ему теперь нужно со всем этим разобраться.

– Ой. – удивился юноша, взглянув на часы, которые висели над входной дверью. – Надо уже собираться на дискотеку! – воскликнул Алервий и ринулся к шкафу.

– Эй, Лерв, ты идешь? – обратился Бафиан, постучав в дверь комнаты «А4».

– Тук…тук…тук. – раздавался стук в дверь.

«Да где же он? – думал хим.-биолог, разводя руками, – дискотека ведь на носу».

Вдруг убрался засов и повернулась ручка двери. Бафиан отошел назад на пол шага и увидел выходившего из комнаты Алервия, одетого в красные штаны и рубашку.

– Ты чего так долго? – спросил Бафиан.

– Прости. Я просто выбирал что надеть. – отвечал Алервий, поправляя воротник.

– Да, ничего страшного. – говорил Баф. – Ну ладно, друг мой, пошли. Нас ждет вечеринка! – с улыбкой на лице сказал он и пошел спускаться вниз к выходу.

Алервий пошел за ним.

Вечерний зал находился в нескольких метрах к востоку от Новой школы. Он ничем не отличался от обычных вечеринок, но все-таки у него была одна особенность – невесомость. В центре Вечернего зала под зеркальным радужным шаром отключалась гравитация, и все присутствовавшие могли летать и танцевать одновременно.

Раздавалась электронная музыка.

– Вот, уже близко! – говорил Бафиан другу.

У Алервия не было танцевального настроения. Он, когда шел вместе с Бафианом в Вечерний зал, никак не мог выбросить из головы тот поцелуй во сне. К тому же это было для него похоже на то чувство, которое он никак не мог вспомнить как называется.

Они отворили двери Вечернего зала и пошли в центр танцпола. Разноцветная и яркая атмосфера присутствовала там: красочные оттенки там и сям, мальчики и девочки танцевали и летали, а управлял всем этим процессом робот-диджей QT-7.

– Ух, отпад. – полетел Бафиан вверх, потом вправо, влево и снова вверх. – Давай, Лерв, попробуй! Йуху! Ха-ха.

Но у Алервия все равно не было никакого настроения до того момента, пока не увидел, как наверху танцевала та самая девушка, одетая в диско-костюм цвета белой фиалки.

«Снова это чувство, – подумал он, – но как же оно называется?» – он никак не мог вспомнить в свои семнадцать лет этого прекрасного чувства.

Это Любовь. Это прекрасное, недосягаемое, редкое чувство, про которое роботы-учителя рассказывали детям еще в первом классе, но было со временем ими забыто. Это явление было характерно скорее для Чужого мира, где встречаются, расходятся, потом снова встречаются люди и производят на свет новое поколение детей для Молодой республики. Любовь – это первоисточник всего на свете. Оно прекрасно, но тем не менее может быть и опасно, как считал ДНШ, поэтому подавлял это чувство всяческими успокоителями, которые и потребляли они – дети.

– Да что с тобой такое, Лерв. Все ведь классно! – говорил Бафиан, отключая невесомость.

– Кто это? – спросил Алервий, указав пальцем на ту девушку наверху.

– Где? Ааа, так это Линеан. Она из десятого физико-математического класса. Говорят, что у нее редкая группа крови…– говорил Бафиан про девушку.

– И какая же? – полюбопытствовал гуманитарий.

– Четвертая, а главное с отрицательным резусом! Вот что важно! Она очень интересная особа! – отвечал Бафиан с широко открытыми глазами.

– Но ни у кого нет такой группы крови с таким резусом! Ведь у соц.-инф.-экономистов и хим.-биологов вторая и третья группы крови, а у физ.-математиков что-то я подзабыл…

– Вообще все физ.-математики с четвертой группой крови, но в основном с положительным резусом, а не отрицательным. Вот в чем дело, мой друг.

«Линеан. Он сказал, что ее зовут Линеан».

«22:00. Пора ложиться спать. – подумал Алервий, вернувшись с дискотеки к себе в комнату, а потом лег на кровать. – Нет! Надо соблюдать правила».

Он пошел к шкафу переодеваться в пижаму, снимая кроссовки, рубашку и штаны. Потом в пижаме почистил зубы, сполоснув рот успокоительной водой. Успокоители принимались учениками утром, днем и вечером. Его добавляли во все блюда и напитки. Эти успокоители были похожи на прозрачные пилюли, которые сразу же растворялись при погружении в пищу и напитки. В большинстве случаев они выполняли функцию смягчения характера детей и так далее.

Умывшись и почистив зубы, Алервий пошел спать. Подойдя к своей кровати, он рухнулся на нее и уснул спокойным сном.

Этот сон отличался от дневного тем, что в нем была абсолютная пустота, а не радужные воспоминания из детства. Эта программа сна была составлена лично ДНШ для того, чтобы дети не забивали себе в голову всякую дрянь, запрещая им смотреть в планшетах фильмы и читать книги ночью, потребляя успокоительные пилюли перед сном (что и делали все ученики).

И действительно юноше в эту ночь, как и всем остальным, ничего не приснилось. Но, несмотря на это обстоятельство, Алервий все равно в своем сознании хотел еще раз увидеть образ Линеан, который можно будет наблюдать во сне, если не выпьешь на ночь успокоители, как он знал по собственному опыту. Несмотря на то, что Алервию хоть и не часто, но по случайности забывал о принятии успокоителей утром и вечером, он все же оставался самим собой. Но тот факт, что он забыл это сделать днем, когда в его расписании были только игры и веселье, дававшие волю разуму думать о чем угодно, явно на что-то да повлияет…

Вторник выдался таким же как понедельник, среда как вторник, а четверг как среда. Эти дни были одинаковы для всех, но только не для Алервия. Он уже три дня подряд не принимал успокоители не только перед сном, но и везде. Юноша начинал понимать, что эти пилюли притупляют яркие воспоминания, которые ты когда-либо видел, оставляя лишь в сознании самые обыденные. К тому же Алервий чувствовал себя без них намного лучше, ведь он почти все время думал о ней. Он был окрылен тем забытым словом, поэтому делал вид, что принимал успокоители, и никто из роботов этого не замечал. Конечно, помимо этого чувства у него появились и другие, но он старался их подавлять, чтобы не выделяться. Когда наступила пятница Алервий Кулл понял, что не может скрывать свои чувства долго, поэтому стал ждать подходящего момента, чтобы рассказать обо всем остальным ученикам.

Пятница был одним из двух особенных дней для всех жителей Молодой республики. Ведь в эту последнюю пятницу весны каждый год пассивные роботы приводили из Чужого мира новое поколение маленьких малышей для их дальнейшего воспитания. Какие бурные овации были в этот день! Какими веселыми и радостными были ученики в этот день! Все были счастливы, кроме Алервия, который четвертый день подряд замечал что-то подозрительное в Молодой республике, особенно связанное с успокоителями.

Вот они и появились – маленькие комочки счастья, которые тупо смотрели на всех, не понимая, что происходит. Их уводили в Воспитательный зал, находящийся в Новой больнице, откуда они по достижению пятилетнего возраста перемещались жить и учиться в Новую школу. Роботы, несущие на руках младенцев, ушли в Воспитательный зал также быстро, как и пришли из Чужого мира. Торжественная линейка была окончена, и все отправлялись праздновать это событие.

– Видели какие крохи? – слышались обсуждающие голоса в Общей школьной столовой (ОШС).

– Да! Такие милашки! Неужели и мы были такими? – говорили все, уплетая за обе щеки картофельное пюре с салатом.

Алервий не ел. Он не мог это есть, но есть приходилось, ведь иначе его отправят в Тюрьму молодости (ТМ).

– Как вкусно! – говорили ребята.

– За новое поколение, друзья! – послышался голос ДНШ в громкоговорителе, установленном в столовой.

– За новое! – хором ответили все.

– Молодость.Чистота.Порядок. – проговорил голос.

Все встали из-за большого овального стола, хватаясь за сердце и рисуя на нем буквы «М», «Ч», «П», а также произнося эти три главных слова:

Молодость.Чистота.Порядок.

– Бам…бам…бам…– выстрелили из стен хлопушки яркими лентами и шариками в воздух.

– Ура! Ура! Ура! – кричали ребята.

Потом включилась электронная музыка и все начали танцевать, но на сей раз не в невесомости, а по-обычному.

«Нет, все-таки что-то здесь не так. – думал Алервий, нахмурив брови. – Если пойду к себе в комнату, то это будет нарушение традиций праздника «Дня нового поколения (ДНП)». Ладно, посижу за столом, посмотрю, как танцуют ребята».

И он стал сидеть до того времени, пока снова не увидел Ее в фиолетовом платье и на фиолетовых каблуках.

– Линеан! – тихо воскликнул Алервий.

Она танцевала с такими же физ.-математиками, как и она сама.