Kitobni o'qish: «Адмирал Колчак. Драма Верховного правителя»

Shrift:

От автора

Прошло сто лет с окончания Гражданской войны и более ста лет со дня гибели человека, которому посвящена эта книга, но споры о них не утихают, и не только среди историков – страсти бушуют в интернете, в публицистике самого разного рода. Причем оценки личности адмирала А.В. Колчака и Белого движения в целом достигают полярно противоположных отметок – от восторженной апологетики до сгущенно черных красок, оставляющих далеко позади даже советскую мифологию. И это не удивительно. Тридцать лет постсоветская Россия блуждает в поисках своей идейной, духовной и политической идентичности. На роль ее носителей претендуют и коммунисты, и неолибералы, и монархисты, и представители других, подчас экзотических течений (вплоть до «православных сталинистов»). Все они так или иначе апеллируют к истории. Затянувшиеся экономические проблемы и отсутствие у современного государства четких идейных приоритетов в равной степени способствуют этому процессу «войны за историю».

Вопрос приобрел особую актуальность на рубеже двух тысячелетий, когда стало ясно, с одной стороны, что неосторожно провозглашенный реформаторами 90-х лозунг «деидеологизации общества» ведет к утрате не только идейных, но и моральных ориентиров, с другой – когда возникли проблемы с механическим восприятием современных западных ценностей без учета менталитета и реалий постсоветского общества. Как для почвоведа ясно, что роза и пальма не приживутся в тайге, так и для политика должно быть аксиомой, что заимствование европейских ценностей возможно лишь с учетом национальных особенностей страны и ее исторического опыта. Врач перед постановкой диагноза недаром изучает историю болезни пациента, чтобы понять ее истоки. Так и с любым государством и обществом: чтобы реформировать их (образно говоря, «лечить»), нужно хорошо изучить «историю болезни», ибо корни сегодняшних проблем во многом уходят в прошлое. В современном состоянии нашей страны многое объясняет опыт дореволюционной модернизации и последовавшей революции.

Не случайно объектом наиболее ожесточенных споров являются трагические события и лица первой половины ХХ века – время крушения Российской империи и становления советской государственности (начиная с революции и Гражданской войны и заканчивая сталинским периодом).

Если смотреть шире, то строительство правового государства и гражданского общества невозможно без анализа и переосмысления переломной в истории России эпохи революции и Гражданской войны, с учетом расширившегося круга источников и сформировавшихся за постсоветские годы новых подходов. В те годы тоталитарной, интернациональной и утопической (хотя и казавшейся привлекательной для значительной части народных масс) идеологии большевиков была противопоставлена в качестве национальной альтернативы идеология Белого движения (или, как ее часто называют, «Белая идея»), соединявшая в себе одновременно консерватизм (в смысле опоры на национально-исторический опыт, учета менталитета и традиций общества) и либерализм (как применение идей общечеловеческого прогресса к этим реалиям).

Такой поиск «золотой середины» родился, с одной стороны, по причине крушения традиционной российской государственности, с другой – из неудачного опыта либеральной демократии в период с февраля по октябрь 1917 года (ведь именно невыученные уроки этого отрезка истории во многом объясняют, почему либеральная демократия не прижилась в России и в более поздний период на рубеже ХX–XXI веков). Что представлял из себя этот «либеральный консерватизм», а по сути – попытка синтеза национального с общечеловеческим, вошедшая в историю как «Белая идея»? Почему сами российские либералы (за малым исключением) в период Гражданской войны перешли на ее сторону на горьком опыте революции? и как все это воплотилось в идеях и практических действиях Белого движения? Наконец, почему эта попытка не увенчалась на том этапе успехом? Ответы на эти вопросы в центре внимания автора предлагаемой читателю книги.

В какой-то степени эта книга – и ответ тем, кто, стремясь «сгладить острые углы истории», пытаются искусственно протянуть нить преемственности между Российской империей, Советским Союзом и современной Российской Федерацией. Притом, что советская власть изначально отказалась от какой-либо правопреемственности по отношению к дореволюционной России – во всем, начиная с государственной символики, законодательства, правовых статусов, международных договоров и обязательств по кредитам и кончая отказом от выплат льготных пенсий тем, кто заработал их до революции. Как сказал таким «лакировщикам» в известном фильме персонаж О. Янковского барон Мюнхгаузен, «это не моя история, не моя жизнь – она прилизана, причесана, напудрена и кастрирована». Попутно книга затрагивает и такие злободневные до сих пор вопросы, как популярность идеи диктатуры среди значительной части российского населения, соотношение слов и дел в деятельности политиков, наконец, вариант тесного сотрудничества либералов с диктаторским режимом в определенных исторических условиях.

Эта книга одновременно о человеке и о движении, которое он олицетворял. Адмирал А.В. Колчак – это не просто яркая и многогранная фигура с биографией, будто созданной для романистов и киносценаристов. Это в первую очередь вождь Белого движения, Верховный правитель, общепризнанный в этом статусе всей остальной «белой» Россией, от Деникина до Юденича и Миллера, и в этом качестве он наилучшим образом воплощает и саму программу Белого движения (общую для всех белых армий, при отдельных региональных нюансах), его сильные и слабые стороны и его трагедию. Не случайно ни одна другая историческая фигура эпохи революции и Гражданской войны не подвергается сегодня столь ожесточенным клеветническим нападкам со стороны коммунистов, которые приобрели вид настоящей психопатии после выхода в свет в 2008 году резонансного художественного фильма «Адмирал». Кипят страсти, представители неокоммунистических движений требуют снести памятники и мемориальные доски в его честь, сочиняют и усиленно тиражируют самые фантастические измышления о нем.

Подлинное исследование жизни и деятельности А.В. Колчака, и шире – идеологии и политики его правительства, различных структур его режима, комплектования и военных действий его армии – началось в 1920-е годы в эмиграции, благо это позволяло отсутствие советской идеологической цензуры. Более того, белогвардейские мемуаристы и историки зачастую сами пытались проанализировать причины собственного поражения. Этому способствовало и то, что значительную часть документов удалось вывезти из России. Основная их часть сосредоточилась позднее усилиями самих эмигрантских активистов в созданном в 1933 году в Праге (Чехословакия) Русском заграничном историческом архиве (РЗИА), в меньшей степени – в Гуверовском институте войны, мира и революции Стэнфордского университета США (в Сан-Франциско) и в совсем относительно небольшой – в Бахметевском архиве Колумбийского университета США.

Со стороны его оппонентов, разумеется, отношение было критическим, как к «задушившему демократию» диктатору, но и среди самих участников Белого движения разброс оценок был достаточно широк – от восторженно апологетических до критических, винивших адмирала в военных и политических ошибках.

В советской историографии изначально преобладал «разоблачительный» тон публикаций, посвященных Колчаку и «колчаковщине», подчеркивались их «антинародный» характер и связь с «международным империализмом». Тем не менее, даже здесь просачивались крупицы правды, прежде всего в публикациях документов и трудах отдельных военных специалистов, признавших, что на протяжении всей Гражданской войны Красная армия превосходила белых по всем фронтам не только численно, но и по вооружению, благодаря доставшимся ей огромным запасам вооружения со складов развалившейся старой русской армии (несмотря на разрекламированную помощь оружием белым от Антанты).

Все эти крупицы правды были предусмотрительно растоптаны в сталинскую эпоху уже в 1930-х годах: большинство публикаций изъяты в «спецхраны», а архивные документы по Белому движению засекречены. На протяжении четверти века говорить и писать о нем можно было лишь с позиций «канонического» по тем временам «Краткого курса истории ВКП(б)», а новых исследований, по существу, не велось. Именно тогда, в рамках создаваемой Сталиным новой советско-патриотической идеологии, заметавшей все следы отнюдь не патриотичного в прошлом поведения большевиков, были созданы мифы о тотальной зависимости Белого движения от «иностранных интервентов» (при этом роль самой «интервенции», ничтожная по сути, непомерно раздувалась), о «трех походах Антанты» (в то время, как никакой координации действий между разрозненными белыми армиями Колчака, Деникина и других не было, а со стороны держав Антанты не было никакого единства по «русскому вопросу»), о героическом противостоянии «полуголодной и полураздетой» Красной армии «вооруженным до зубов полчищам белогвардейцев и интервентов». Историю полностью заменила мифология.

После ХХ съезда КПСС, начиная с 1960-х годов возобновились научные исследования по истории «колчаковщины», но они были по-прежнему ограничены жесткими рамками партийной идеологии. Тем не менее даже в этих условиях, зачастую эзоповым языком отдельным историкам удалось внести в это дело подлинно научный вклад. При всех обязательных реверансах в сторону советской власти и заклинаниях против Колчака они высказали смелые для того времени выводы об относительной независимости его от Антанты и даже противоречиях его курса на «единую неделимую Россию» политическим расчетам западных союзников, об острой нехватке вооружения у белых, о компромиссном характере социальной политики Колчака (в противовес официальным установкам об ее «буржуазно-помещичьей» сущности). Иногда эти выводы удачно проскальзывали, будучи высказаны осторожно, иногда – нет, и тогда книги не доходили до читателей.

Надо сказать, что уже в послевоенные годы основная масса архивных документов по Белому движению сосредоточилась в СССР, благодаря вывозу из Праги в Москву в 1948 году Русского заграничного исторического архива, в полном составе переданного в Центральный госархив Октябрьской революции (ЦГАОР, ныне – ГА РФ, Госархив Российской Федерации), где его материалы были сразу засекречены. С середины 1960-х годов в ЦГАОРе остались документы белых государственных и политических организаций, а военные документы были переданы в Центральный госархив Советской армии (ЦГАСА, ныне – РГВА, Российский государственный военный архив). Вплоть до конца 1980-х годов доступ к материалам по Белому движению получали только особо проверенные исследователи по индивидуальным допускам и под строгим контролем.

Полноценное научное исследование тематики Колчака и «колчаковщины» стало возможным в годы горбачевской «перестройки», когда в 1988 году были единовременно рассекречены 5,5 млн архивных документов (практически все материалы по Белому движению периода Гражданской войны), извлечены из «спецхранов» ранее вышедшие публикации, а также снята идеологическая цензура. Поэтому постсоветский период стал эпохой свободного и неограниченного изучения тематики Белого движения и его отдельных деятелей. Одновременно началось переиздание в России зарубежных и эмигрантских изданий.

В 1990-е годы преобладало накопление материалов. Подлинно серьезные труды стали выходить в 2000-е годы. Появились исследования арктических экспедиций и научной деятельности А.В. Колчака, его флотоводческой и политической деятельности в годы Первой мировой войны и Февральской революции, биографические труды. Были изданы сборники документов правительства Колчака, различных партий в Сибири периода Гражданской войны.

Поначалу среди постсоветских историков преобладал интерес к военной истории Гражданской войны. На эту тематику было написано много работ. В частности, было доказано, что у Колчака был создан профессиональный мобилизационный аппарат, в отличие от Деникина, у которого комплектование армии оставалось импровизацией. Созданы базы данных и биографические справочники по генералам и штаб-офицерам колчаковских армий, прослежена история ее соединений (зачастую вплоть до полков).

Но понемногу все больше интереса привлекала политическая история Белого движения, и в этом отношении, прежде всего, как раз на территориях, контролируемых А.В. Колчаком, ибо именно он был провозглашен Верховным правителем России, был признан в этом качестве остальными региональными белыми лидерами и таким образом имел в глазах всей белой России статус вождя и служил ее олицетворением как внутри, так и вне страны, а его правительство имело статус всероссийского для всех белых. Были предприняты уникальные исследования по экономической политике колчаковского правительства, открывшие, в частности, что оно тратило колоссальные суммы на науку и просвещение в ущерб необходимой, но сиюминутной пропаганде (в противоположность большевикам), что при Колчаке впервые с начала революции возобновился рост производительности труда на уральских заводах, и т. д.

Изданы исследования госструктур Белого движения, изучены материалы следственных дел А.В. Колчака и его министров, причем доказано, что предъявленные им обвинения носили преимущественно политический и спекулятивный характер и что говорить о его «преступлениях», когда нелегитимная по происхождению советская власть творила преступления куда тягчайшие, в обстановке Гражданской войны не приходится.

Исследования по истории спецслужб Колчака (контрразведки и государственной охраны) и других его правоохранительных органов выявили профессиональный характер их комплектования и деятельности, в отличие от Деникина, избегавшего набирать профессиональных «царских» жандармов и полицейских. С другой стороны, можно считать доказанным, что при наличии жестокостей с обеих сторон красный террор был намного более системным и масштабным, чем белый.

Углубленно исследованы идеология колчаковского правительства и его политических опор (прежде всего кадетской партии, эволюционировавшей в этот период от флагмана либеральной демократии до проводника идеи национальной диктатуры), деятельность пропагандистских структур режима Колчака.

Исследователи национальной и внешней политики правительства Колчака доказали ее абсолютно независимую и великодержавную направленность, развеяв мифы об ее «зависимости от Антанты», и ее сбалансированную национальную сущность, гарантировавшую гражданские и культурно-автономные (но не политические) права национальным меньшинствам (опять же, в противоположность ходульному мифу о «белом Холокосте»).

До сих пор требуют дополнительного изучения вопросы о церковной политике белых, о «золоте Колчака» и его судьбе (последний вызывает особенно много легенд) и ряд других конкретных вопросов, а равно и осмысление общих причин поражения Белого движения, его уроков и актуальности некоторых его идей по сей день.

Вместе с тем, с прискорбием приходится отметить, что до сих пор некоторые даже профессиональные историки оценивают ту эпоху и события с идеологически предвзятых, ортодоксально советских позиций. Наряду с ними, к ставшей «модной» теме Колчака зачастую примыкают историки, далекие от нее, либо ради саморекламы переписывающие уже известное.

На рубеже веков вновь активизировалась, в связи с возросшей ностальгией части населения по Советскому Союзу, просоветская пропаганда, в которой А.В. Колчак остается одной из центральных мишеней как главный предводитель Белого движения, разрушающий своим образом пусть жестокого милитариста, но беззаветного патриота и кристально честного человека ленинско-сталинскую мифологию. С особой яростью она всколыхнулась после вызвавшего широкий общественный резонанс художественного фильма «Адмирал» в 2008 году, посвященного Колчаку. В качестве реакции на страницах желтых СМИ и интернета выплеснулись тонны помоев на имя Колчака, причем практически всегда – со стороны далеких от науки публицистов просоветской окраски. В своих откровенно злобных сплетнях они далеко превзошли мифы советского агитпропа (дойдя до утверждений, будто бы адмирал был еще до революции завербован британской разведкой, но при этом не приведя ни единого документа в подтверждение, отделываясь замечательным рефреном «как известно»). В ход пускались все новые и новые клеветнические домыслы, от политики до копания в личной жизни адмирала. Эти мифы и поныне широко тиражируются во всевозможных СМИ и интернете, так что простому читателю очень сложно разобраться. Поэтому задача профессиональных историков – не замыкаться в рамках своего сообщества, а противостоять этим потокам грязи правдивой популяризацией своих исследований.

Среди зарубежных историков можно отметить лишь узкий круг исследователей, преимущественно англоязычных, интересовавшихся Белым движением, поскольку для западных ученых значительно более интересным было изучение советского опыта. С одной стороны, это представители классических праволиберальных взглядов, рассматривающие Белое движение и лично А.В. Колчака как естественную реакцию значительной части населения России на тоталитарно-террористическую коммунистическую диктатуру. С другой стороны, это набравшие вес с активизацией левых тенденций на Западе, начиная с 1960-х годов, «ревизионисты», рассматривающие ранний большевизм как смелый, хотя и авантюрный социальный эксперимент и осуждающие Белое движение как «реакционно-реставраторское», упрекающие Колчака в «удушении демократической альтернативы». Но в целом тема Белого движения не является популярной в западной исторической науке.

Автор этих строк давно и много занимается деятельностью А.В. Колчака и связанными с ней темами как профессиональный историк, написал десятки статей и пять книг, посвященных этим темам¹, защитил докторскую диссертацию, поэтому за свои слова отвечает. Редкому непрофессионалу вздумается разглагольствовать о проблемах квантовой механики или ядерной физики, но об истории и политике рассуждают все, кому не лень, прикрывая свое невежество и откровенные вымыслы самоуверенностью и мнимой сенсационностью.

На этот раз автор поставил своей задачей показать Белое движение, его трагедию и уроки через призму личности и деятельности его вождя, адмирала А.В. Колчака. При этом, автор далек от цели идеализировать его. Как и подавляющее большинство людей, адмирал не был святым и имел свои недостатки: вспыльчивый характер, порой с элементами жестокости, милитаристские взгляды, роман с замужней женщиной в бытность женатым человеком и т. д., вплоть до «немодного» сегодня пристрастия к курению. Что не мешает ему оставаться многогранной и выдающейся, хотя и противоречивой – я бы сказал, шекспировской – личностью, беззаветным и отважным патриотом своей Родины, достойным как минимум уважения и пристального изучения, а не голословной хулы, тем более со стороны лиц, ничего достойного в своей жизни не сделавших. Это касается и Белого движения в целом, в котором сплелись героизм и жестокость, идейность и (нередко) классовые интересы, прагматизм и идеализм, громкие победы и конечное поражение. В истории, как и в жизни, не только черные и белые краски, ее палитра многоцветна. Показать все это объективно, без прикрас и фальши, с использованием все новых открывающихся документов (в частности, недавно выкупленного и переданного в российские архивы парижского архива семьи Колчаков), и вместе с тем всесторонне и доступно широкой читательской аудитории – вот в чем видел свои основные задачи автор, когда писал эту книгу.

Удались автору или нет поставленные им задачи – судить читателю.

1.Хандорин В.Г. Адмирал Колчак: правда и мифы. Томск, 2007; Он же. Идейно-политическая эволюция либерализма в Сибири периода революции и Гражданской войны. Томск, 2010; Кирмель Н.С., Хандорин В.Г. Карающий меч адмирала Колчака. М., 2015; Хандорин В.Г. Национальная идея и адмирал Колчак. М., 2017; Он же. Мифы и факты о Верховном правителе России. М., 2019.