Kitobni o'qish: «Цена войны»

От автора

Приветствую всех, кто открыл это произведение! Здесь я хотел бы прояснить несколько моментов. Во-первых, любые совпадения, как имен, так и названий, случайны и являются лишь плодом воображения автора. Во-вторых, в конце книги вы можете найти дополнительные материалы: карты и Кодекс. Цифры в скобках по ходу текста соответствуют статьям в Кодексе.

Приятного чтения!

***

Князь Клим фон Ронн взглянул на циферблат карманных часов – 10:42. Он тяжело вздохнул. Князь имел суровое, изрядно покрывшееся морщинами лицо и слегка поседевшие темные волосы. Перевалило уже за полдень[1]. Огромную залу мерил шагами князь Эрвин Аймон – Первый Разведчик Малурийской Империи[2]. Высокий, худощавый, с повязкой на левом глазу, он ходил от одной мраморной колонны к другой по определенной, известной только ему, траектории. За ним украдкой следил стоящий у стола князь Людвиг фон Бист – Высший Жандарм Имперской Жандармерии[3], чья высокомерная улыбка страшно бесила фон Ронна. Его большой живот и пышные усы стали предметом многочисленных насмешек, за которые их авторы заплатили жизнью. Этот гнилой человек полностью соответствовал занимаемой им должности – за улыбкой скрывался безжалостный убийца, способный выведать в непринужденной беседе все тайны человека, а на утро отправить отряд жандармов для ареста и допроса с пристрастием. Именно поэтому его ненавидела половина Империи, а вторая половина боялась. Рядом с ним, на стуле, сидел князь Каприан фон Хорнст – Имперский Казначей[4]. Живой сорокалетний фон Хорнст выглядел на все тридцать. Он барабанил пальцами по столу, не прекращая ни на секунду, чем раздражал всех присутствующих. «Нетерпение и озабоченность», – так фон Ронн описывал фон Хорнста, помешанного на деньгах и их подсчете. Иногда казалось, что кроме денег его больше ничего не интересует. Отсюда нетерпение. Князь всегда подсчитывал, сколько потратить на рабочие здания или сколько прибыли получено от продажи зерна. Но на самом деле, фон Хорнст единственный человек с которым фон Ронн сблизился за время пребывания во дворце в качестве Верховного Линейного[5]. Так или иначе, терпение у всех в тронном зале подходило к концу. Встреча, организованная Императором, должна была начаться в 8 утра, однако сейчас уже почти 11, а он до сих пор не появился[6].

– Хватит! Сколько можно ждать! – не выдержал фон Хорнст. – Это неуважение ко всем нам! У меня на сегодня запланировано еще пять встреч! Эти три часа я мог бы потратить с большей пользой…

– Спокойно, князь, – не останавливаясь, заговорил Аймон. – Возможно, Император сейчас разъясняет дипломату Раоло, что их ждет в случае войны.

– Вряд ли, – заметил фон Хорнст. – Скорее всего, он в своих покоях. Развлекается. Императору не подобает вести себя так. Особенно по отношению к первым лицам государства. Это безответственно!

«Хорнст в своем стиле, – подумал фон Ронн, – не может держать язык за зубами». Как он и ожидал, князь фон Бист поставил его на место:

– Не забывайте, вы находитесь в присутствии Высшего Жандарма, попрошу вас выбирать выражения!

Фон Хорнст лишь презрительно фыркнул.

– Он идет, – произнес фон Ронн.

Двери зала распахнулись, и внутрь зашел Император Гейргион III, молодой человек с мягкими чертами лица, голубыми глазами и черными, как смоль, волосами. Неопрятный внешний вид и наспех накинутая одежда говорили о том, что Император действительно «развлекался» [7]. Он величаво прошел мимо своих подданных и те в голос отсалютовали: «Слава великому Императору!». Тот улыбнулся и сел на трон.

– Итак, – произнес Гейргион. – Обстоятельно взвесив все предложения, все «за» и все «против», я принял решение – мы начинаем войну за возвращение!

Совет молчал. Такого не ожидал никто.

– Вопросы есть? – продолжил Император.

– Один, – Верховный Линейный фон Ронн ответил не сразу. – Сколько у нас есть времени на подготовку?

– Тр… Четыре дня. Затем сразу в атаку!

– Ясно.

– Что ж, если вопросов нет, то все свободны, – закончил Император.

Первые лица Империи поклонились и направились к выходу, как неожиданно Гейргион окликнул их:

– Завтра я устрою грандиозный пир, в честь начала войны!

Все улыбнулись и поспешили к двери. Некоторое время четверка переглядывалась. Первым, вновь, заговорил фон Хорнст:

– К чему было все это? Чтобы нас поставить в известность? Для чего тогда нужно собирать совет в восемь утра?! Это бессмысленно!

– Если на собрании не было финансовых отчетов, это не значит, что оно бессмысленно, – съязвил фон Бист. – Кое-что мы узнали – сегодня Империя начнет подготовку к возвращению ее исконных территорий потерянных во время Раольского мятежа[8]! Мы обленились, фон Хорнст. Уже четыреста лет прошло, а мы до сих пор даже не попытались отбить свои земли у жалких мятежников. Наконец, появился достойный Император, благодаря которому мы это сделаем.

– Вот именно! А чтобы вернуть их, нам нужна армия, а на нее нужны деньги, на снаряжение, боеприпасы! У меня нет ни накладных… – фон Хорнст хотел продолжить, но у него перехватило дыхание, и он лишь выдавил: – Ничего!

– Вы оба правы, – спокойно заговорил Аймон. – Но в первую очередь, хотелось бы знать о боеспособности нашей армии. Верховный Линейный?

– Пока я не могу заявить об этом с полной уверенностью, – помолчав, ответил фон Ронн. – Но времени на подготовку у нас всего четыре дня, а потому полной боевой готовности достичь не удастся. Я заеду к вам сегодня вечером, князь, и мы обсудим с вами все финансовые детали, – закончил он, обращаясь к фон Хорнсту.

– Что ж, если все вопросы решены, тогда предлагаю приступить к выполнению своих обязанностей, – предложил фон Бист и все, согласившись, разошлись по своим кабинетам.

***

Стоял прекрасный солнечный день. Легкий ветерок разносил прохладу по прямым, строгим улицам столицы. Экипаж неспешно вез пассажиров – заказ явно подразумевал легкую видовую поездку. Молодая пара шла, держась за руки, и слушала человека, который рассказывал, где можно сделать запоминающуюся фотографию. На углу труппа музыкантов играла танцевальную мелодию. Даже угрюмые жандармы наслаждались зрелищем, топая ногой в такт. Финальный аккорд – артисты низко поклонились зрителям и получили заслуженные громкие аплодисменты.

Ничто не выбивалось из повседневной картины. Все было тихо и спокойно. И лишь девушка, плотно закутанная в черный плащ, стремительным шагом приближалась к воротам в Императорский дворец. Девушка хотела войти с парадного входа, но один из стражников, схватил ее и оттолкнул:

– Куда?! Кто такая?! Документы!

– Эльза Вуэс, Имперская Разведка, – сказала девушка.

– Ха-ха-ха! Разведка? Тогда я Император!

«Опять новую смену выставили!» – подумала Эльза и сжала кулаки. Она имела скверный характер, и ей стоило огромных усилий не воткнуть в стражника нож. Вместо этого разведчица вытащила из плаща сверток и сунула ему в руки. Худощавый парень раскрыл его и начал читать. Закончив, он сглотнул, широко раскрыл глаза и отдал бумагу девушке. Эльза сунула ее обратно в плащ, не сводя глаз со стражника. Тот открыл двери и поспешно отошел.

– Еще раз встанешь у меня на пути… прирежу.

С этими словами она вошла в темноту коридора.

– Психи эти разведчики… – пробубнил второй стражник.

– Ага… Все… – согласился первый.

Разведчице недавно исполнилось тридцать. Она никогда не использовала макияж, давая раскрыться естественной красоте лица, а волосы всегда аккуратно заплетала в хвост. Эльза всегда ходила одним и тем же маршрутом до кабинета Аймона. Она не часто сюда приходила и виды разнообразных скульптур, картин, а также расписных потолков повествующих о «великих победах Империи» ее особо не интересовали, поэтому она быстро дошла до места. Следующая пара стражей ее сразу узнала и без вопросов пустила внутрь.

Аймон сидел за столом и что-то записывал.

– Эльза? – он поднял голову. – Наконец-то.

Она была его лучшим агентом, и ее докладов князь ждал с нетерпением. Девушка слегка поклонилась и начала:

– Я не смогла получить информацию. Нашего контакта вчера арестовали.

– Проклятые жандармы! – воскликнул Аймон и ударил по столу. – Чтоб вас всех Бог Крови забрал… Нам нужно его вытащить… или завербовать нового.

– Чтобы завербовать нового, нужны месяцы! – возразила Эльза.

– Знаю. У нас нет столько времени. Через четыре дня начнется война.

– Через четыре дня?!

– Да. Личное решение Императора. Совета не было.

– Император спятил…

– Давай не будем об этом здесь, – прервал ее Аймон.

– Как угодно…

Аймон на некоторое время задумался.

– Придется вытаскивать нашего связного. Держи, – он подал ей бумагу. – Будешь тыкать это в лицо всем жандармам, если они начнут мешаться.

– Но ведь это их дело. Они могут и не принять.

– Тогда скажи им, пусть свяжутся с фон Бистом, я все улажу. Иди. И не забудь – на тебе еще кассета.

– Я знаю. Завтра пришлю с курьером и займусь контактом.

– Хорошо. Запомни – через четыре дня война.

Эльза опять слегка поклонилась и вышла.

Война. Через четыре дня! Это было безумием. Но не обсуждать, так не обсуждать. У нее сейчас другая задача. Ей нужно закончить слежку и записать кассету, а затем разобраться с проклятым контактом. Угораздило же его вляпаться!

Девушка вышла на улицу. На глаза ей сразу попала пара, которая гуляла с фотографом. Эльза не отличалась сентиментальностью, но парня ей стало жалко: его, скорее всего, призовут и беззаботная счастливая жизнь оборвется. Она встала на углу дома, рядом с дворцом, ожидая кое-кого. Этим кем-то был князь Людвиг фон Бист.

***

Фон Бист направился в свой кабинет и сделал несколько важных звонков. Одним из них был разговор о дальнейшей судьбе барона Ривена де Криона, которого вчера арестовали по обвинению в шпионаже. Завтра «крот» подвергнется допросу, но сейчас дело куда более важное занимало мысли князя.

В сопровождении жандармов Людвиг фон Бист вышел из дворца и сел в экипаж, думая о предстоящей встрече. Он взглянул в окно – его внимание привлекла фигура в черном плаще. Но экипаж повернул за угол, и она исчезла из поля зрения. Кто это мог быть? Размышления Высшего Жандарма прервало сообщение Имперской Вещательной Сети[9] по громкоговорителям, развешанным на каждом столбе:

– Внимание! Внимание гражданам Эи! В последнее время участились случаи нападения на мирных граждан с целью грабежа или убийства! Если вы заметили подозрительную или подозрительных личностей, стали свидетелем нападения или же подверглись нападению – не паникуйте! Не предпринимайте самостоятельно никаких действий! Обратитесь на Пост Третьего Корпуса или подойдите к ближайшему жандарму! Повторяю! Не предпринимайте самостоятельно никаких действий! Обратитесь на Пост Третьего Корпуса или подойдите к ближайшему жандарму! Жандармы обеспечат вам безопасность! Слава великому Императору!

Фон Бист знал, какое сообщение прочтет диктор, ведь он сам его написал и результатом остался доволен. Многие из доносов можно было использовать в работе его Первого Корпуса. Но вдруг он вспомнил о таинственной фигуре, которую никак не мог выбросить из головы, и вновь погрузился в раздумья. В этот раз в чувство его привел жандарм:

– Князь?

Фон Бист поднял голову.

– Мы приехали.

– Хорошо, – он вышел из кареты. – Вы свободны.

Кучер стегнул поводьями лошадей, и экипаж устремился прочь. Проводив его взглядом, фон Бист направился в Центральный парк, красота и спокойствие которого не могли сравниться ни с чем. Некоторые верили, что земля парка наполнена древней магией – потому он был столь умиротворен. Для князя это всегда звучало смехотворно. Но тот факт, что здесь действительно царило какое-то странное миролюбивое состояние, он отрицать не мог.

Фон Бист медленно шел к месту встречи, ноги сами не хотели торопиться. Наконец, он оказался у скамьи под сигмусовым деревом[10]. На ней сидел молодой человек, одетый в мундир жандарма Второго Корпуса. Он был высокого роста, с очень приятным, ясным и красивым лицом. Огюст Жавинт. Князь с улыбкой протянул ему руку:

– Здравствуй, Огюст.

Молодой человек поднялся.

– Здравствуйте, князь.

– Как ты себя чувствуешь? Я слышал, твоему отцу нездоровится?

– Да, но лекарь уверяет, что пока ему ничего не грозит.

– Хорошо. Как тебе столица?

– Неплохо. Если честно, ожидал несколько иного.

– Иного? Что же тебя так расстроило?

– Как-то тут… неспокойно, что ли. Все напряжены, будто чего-то боятся. Или ждут чего-то страшного. Разве что здесь приятней, – задумчиво произнес Огюст, разглядывая деревья.

– Хм… – улыбнулся князь. – Я думаю, это ложное впечатление. Ты привык к другой обстановке и теперь тебе кажется все несколько враждебным. Уверяю тебя, у нас в столице царит замечательное настроение, просто некоторые люди относятся ко всему чересчур серьезно.

– Что ж, возможно вы правы, мне нужно привыкнуть.

Долго Фон Бист показывал юноше город, и только к вечеру они подошли к поместью. Огюст был впечатлен внутренним убранством дома. Огромные залы трехэтажного особняка сияли роскошью и богатством. Сказочно дорогие скульптуры, картины лучших художников Феррассеса, позолоченный орнамент, серебрянные столовые приборы, одетые по последнему писку моды слуги. Все в доме обязано было восхищать гостя. Но то, что он увидел потом, затмило даже красоту поместья. Князь повел его в сад, не менее прекрасный, чем Центральный. В самой его середине находилась небольшая беседка с накрытым столиком. Огюст чуть не открыл рот от изумления. Внутри беседки стояла девушка, с нетерпением ожидающая чего-то, в белоснежном платье, широкой шляпе, сдвинутой чуть набок, и длинных перчатках. Золотистые локоны спадали на ее плечи, а когда она подняла взгляд, Огюст увидел сияющий глаза цвета морской волны.

– Позвольте представить, – гордо произнес фон Бист. – моя дочь Жаннетт.

Девушка подняла руку и на мгновение прикрыла глаза[11].

– Огюст Жавинт, – юноша улыбнулся и медленно поклонился.

Все вместе они прошли в беседку и сели за стол. Почти сразу же подскочил слуга:

– Князь, вам сообщение.

– Да, спасибо, – ответил фон Бист. – Что ж, работа не ждет. А вы пока пообщайтесь, – улыбнулся он и направился в сторону дома.

Молодые люди переглянулись. Ненадолго повисла тишина. Прервала его Жаннетт:

– Я… даже не знаю с чего начать.

– Если честно… я тоже.

Они вновь замолчали.

– Ну… Вы тут родились? – наконец спросил Огюст.

– Да, я редко уезжала из Эи. В основном из-за отца. Работа не ждет! Как он всегда повторяет, – она сделала паузу. – А вы?

– Я из Феррассеса.

– Из Феррассеса? Я слышала, это прекрасный город.

– Да, он замечательный. Такой архитектуры как там нет нигде.

– Я еще слышала, что Феррассес – родина автоспорта.

– Да! Олин Эмпель родом из Феррассеса. Вы когда-нибудь были на гонках? – с воодушевлением поинтересовался Огюст.

– Нет.

– Вам обязательно стоит сходить. Это потрясающее зрелище! Следующий этап будет как раз здесь, в Эе. Я собираюсь посетить, составите мне компанию?

– Я… – девушка отвела взгляд. – Не… Время… Если… Если время будет.

Наступила короткая пауза.

– А… У вас какой титул? – спросила вдруг Жаннетт.

– Графский[12]. Отец был купцом – торговал разными сувенирами. Изначально, их делала мать, а потом он решил расширить дело. Правда, несколько лет назад отец влез в долги, так как прибыль сильно упала. Мне пришлось оставить обучение в высшей академии и поступить на службу во Второй Корпус.

– То есть, вы стали жандармом не потому, что этого хотели?

– Не совсем. Мы не всегда получаем то, чего хотим, а служба не так плоха. Со временем я смог полюбить и это.

– Но разве Второй Корпус сейчас действует?

– Формально нет, но он все еще находится в составе гарнизонов, а там забот хватает, уж поверьте мне… А вы чем занимаетесь?

– Я? – удивилась Жаннетт.

– Да. У вас же есть какие-то увлечения.

– Не то, чтобы увлечение… Я писатель… Писатель-документалист.

– Правда? Неожиданно.

– Да, – девушка мило улыбнулась. – На самом деле, это не так интересно.

– Почему же? Расскажите.

– Хм… Знаете книгу «Пособие жандарма»[13]?

– Конечно! Неужели ее написали вы?! Но разве ее автор не Густав Гарм?

– Все так, но ведь мой отец Высший Жандарм. Представьте, если общественность узнает, что его дочь пишет провокационные книги? Пришлось издать ее под чужим именем.

– А, ну да, вы правы. А ваш отец? Он знает?

– Да, но поверьте мне, он не был в восторге, три дня со мной не разговаривал, а потом, представьте, пришел и предложил помощь!

– И в правду удивительно!

– А когда вы говорите, будут гонки?

– Через два дня, восемнадцатого.

– Я… постараюсь выделить время и пойти с вами.

В этот момент вернулся князь:

– Ну что? Поговорили? Я вас не прервал?

– Нет, – быстро ответила девушка. – Вовсе нет. Мы как раз обсуждали красоту нашего города.

За ужином Огюст рассказывал о красотах культурной столицы Империи – Феррассеса, изредка бросая взгляд в сторону Жаннетт. Ему, все же, показалось, что девушка лукавила, говоря о своих отношениях с отцом. После трапезы князь предложил Огюсту остаться. Юноша был рад этому и отказываться не стал.

***

Как и обещал, Верховный Линейный приехал вечером к фон Хорнсту. Просторный кабинет Имперского Казначея не отличался особым убранством – рабочий стол, несколько шкафов с книгами и пара кресел для посетителей. Фон Ронн как раз сидел в одном из них. Он смотрел в пол, скрестив руки на груди, а перед ним взад-вперед расхаживал фон Хорнст, активно жестикулируя:

– Это просто возмутительно! Как так можно?! Да кто мы такие, что он с нами так обращается? Да… а… ух… они… – недовольству князя не было предела.

– Успокойся, Каприан, – попросил фон Ронн. – Я тут один – не обязательно кричать. Сядь, пожалуйста.

– Ладно, ты прав, – фон Хорнст свалился в кресло. – Это свинство! Да я… Да… я… Да я подам в отставку, если это не прекратится! Вообще… И как только Аймон и фон Бист это проглотили? Неужели им все равно, что Империей управляет идиот?!

– Если бы я тебя не знал, то пришел бы с этими словами к фон Бисту, – поднял взгляд Верховный Линейный. – И с каких пор у тебя такая ненависть к Императору? Раньше он тоже не отличался взвешенными решениями.

– Раньше они были неправильными, но не безумными! Да я сам его свергну!

– Можешь с подобными мыслями как раз идти к ним.

– Что? – фон Хорнст явно не понял, что Верховный Линейный имеет в виду.

– Аймон и фон Бист ведут свою игру, поэтому они так спокойно восприняли решение Императора. Боюсь, кто-то из них задумывает переворот. Ты в самой безопасной позиции.

– В смысле?

– Тебя не интересуют политические игры, потому тебе почти ничего не угрожает, а вот я в опасности. Я не поддерживаю ни того, ни другого. Понимаешь в чем дело – поддержка армии в разы важнее Имперских банкиров, которых можно принудить силой. Мне могут просто напросто устроить несчастный случай.

– Проклятье, Клим… Я… Что ты будешь делать?

– У меня не большой выбор – я Верховный Линейный. Я еду на фронт. Возможно, Аймон или фон Бист подговорили Императора начать войну.

– Но зачем? Как это поможет свергнуть императора?

– Не знаю… – пожал плечами Фон Ронн. – Возможно, пытаются ослабить его позиции в армии… Трудно сказать.

– Проклятье… – Казначей закрыл лицо рукой.

– Вот, – Верховный Линейный достал из ящика стола стопку бумаг. – Тут перечень самого необходимого.

– И сколько в итоге? – спросил фон Хорнст, перелистывая страницы.

– Тридцать приграничных линий, плюс десять можно подтянуть из резервов и гарнизонов. От призывников ожидается в районе от сорока до пятидесяти.

– Даже сотни не будет?

– Да. Но может это и к лучшему. Меньше погибнет в бессмысленной войне. В итоге больше всех выиграет Зайсинский протекторат – дождется, пока мы перебьем друг друга.

– Они могут сами собрать армию?

– Не знаю… Зайсин выигрывала за счет дипломатического таланта. Что из него извлекут ее потомки, и есть ли он у них самих – интересный вопрос.

–Да… – задумчиво заключил фон Хорнст.

– Ладно, мне еще нужно решить пару вопросов, – сказал фон Ронн после долгой паузы. – Встретимся завтра на пире.

– Вот еще! Что за пир? Почему мы празднуем начало убийства людей? Что за бред?

– Императорский указ… Возможно, тот, кто хочет свергнуть Императора, начнет прощупывать почву – там ведь соберется весь высший свет Империи.

– Хм… – фон Хорнст провел рукой по волосам.

– Ну что ж, до завтра, Каприан.

– До завтра, Клим.

Они пожали друг другу руки, и Верховный Линейный покинул поместье фон Хорнста. Казначей еще долго сидел, изучая переданные бумаги, думая о свержении Императора. В ту ночь он так и не уснул…

***

Порт-Зуан не славился ни богатством, ни красотой[14], но что-то Авроре нравилось в нем. Особая энергетика. Почти все люди здесь были простыми работягами, не проявляли высокомерия и огромного самомнения, свойственного большинству Имперских аристократов, не отказывали в помощи, с готовностью показывали новичкам то или иное место города. Они умели радоваться мелочам, и весело праздновали приезд даже самой захудалой труппы артистов. А уж появление кого-то вроде нее было просто невообразимо. Наконец, конферансье объявил: «Встречайте! Великолепная Аврора!» – и зал разразился бурными овациями. Вышла молодая девушка с изумрудными глазами, каштановыми волосами и лучезарной улыбкой. Ее лицо было до того милым, что прямо светилось добротой.

Сцена под открытым небом располагалась прямо в порту. Бесплатное представление для рабочих, устроенное губернарием города, состоялось только потому, что знаменитая скрипачка Аврора была в городе, а в Империи обожали скрипку. Сначала, девушка хотела отказаться. Ей не предложили заоблачную сумму, просто у нее не было настроя. В такие моменты Аврора чувствовала какое-то странное бессилие, и пальцы ее словно не слушались. Но в тот же день она вернулась в резиденцию – сказать, что согласна. Необъяснимый прилив сил произошел после прогулки по городу. Девушка написала композицию, которую решила сыграть сегодня. Каждая мелодия Авроры рассказывала историю. Эта поведала зрителям о человеке, дух которого был сломлен, он долго страдал и даже хотел умереть, но смог найти силы восстановиться и начать жить заново. Она не задумывалась, что это за человек, и что с ним произошло, для нее имела значение сама история. Девушка закончила играть, и публика стоя аплодировала, выкрикивая слова благодарности. Аврора низко поклонилась и ушла за кулисы. Пока конферансье объявлял об окончании концерта, она уже собрала вещи: на завтра у нее запланировано выступление в Эе. На поезд девушка опоздала, а следующий рейс был только завтра вечером. Но губернарий еще утром любезно согласился предоставить скрипачке коня.

– Искренне благодарю вас, – сказала Аврора.

– О, не стоит! Для вас – все что угодно. Надеемся увидеть снова, как можно скорее! – ответил довольный губернарий.

– До свидания! – крикнула девушка, пришпоривая жеребца.

Чтобы успеть, пришлось скакать через лес, хотя это и было сопряжено с определенными рисками: в густой чащобе водились не только дикие звери, но и бандиты. Она решила держаться путей – и надеяться, что доберется до столицы без неприятностей. К сожалению, этому не суждено было случиться – девушка услышала выстрел, конь споткнулся, и последнее что она помнила – сильный удар головой обо что-то твердое.

Очнулась она уже привязанная к небольшому деревянному столбу. Скрипачка сидела на земле и, хотя могла попытаться встать, решила остаться на месте и осмотреться. Аврора находилась в неком подобии пещеры, посреди хлама в виде разнообразных железок и ящиков. В центре, у костра сидели двое, на вертеле что-то готовилось. Рядом стоял еще один, с винтовкой в руках. Вдруг девушка услышала голос, который заставил ее вскрикнуть:

– Эй, Герн! Наша красотка очнулась.

Один из тех, что сидел у костра, встал и направился к ней. Аврора испугалась, осознав, что ее ждет. Герн, чье лицо уродовал огромный ожог на правой щеке, заглянул своими маленькими глазками в глаза скрипачки, затем опустился на корточки и провел пальцем по густым волосам.

– Ну что, детка, по-хорошему или по-плохому? – он зловеще улыбнулся.

Девушка ничего не ответила. Она попыталась сделать серьезное и бесстрашное лицо, но неровное дыхание ее выдавало.

Если Герн и хотел сказать что-то еще, то уже не успел. Оглушительный выстрел раздался со стороны костра – прямо за спиной того, что был с винтовкой, стоял силуэт. Он швырнул нож и сразил второго бандита. Третий, напугавший Аврору, прицелился, но таинственный человек опередил его и спустил курок. Герн подхватил оружие убитого напарника и успел скрыться за ближайшим ящиком. Нападавший передернул затвор и сам укрылся за грудой хлама. Все вдруг затихло, будто бы ничего не было. Так продолжалось до тех пор, пока Герн не вылез из укрытия и медленно двинулся в сторону противника. Он подошел совсем близко, когда незнакомец резко выскочил и точным ударом выбил у него из рук винтовку. Затем направил в сторону Герна свою, но бандит невероятным движением уклонился, и выстрел ушел в стену. Завязался рукопашный бой. Стрелок хотел ударить Герна оружием, но тот ловко избегал выпадов и даже пару раз отвечал, пока не разоружил его. Затем нанес еще два удара и повалил на землю. Герн хотел продолжить бой, но его противник достал нож, вонзил бандиту прямо под челюсть и сбросил с себя тело.

Незнакомец, мужчина лет пятидесяти, с косым шрамом от нижней губы до подбородка, встал и, подобрав свою винтовку, двинулся к девушке. Аврора смотрела на него с широко открытыми глазами и теперь не знала, как реагировать. Он молча разрезал веревки, воспользовавшись ножом, которым убил Герна.

– Спасибо вам… большое, – поблагодарила Аврора.

– Да ладно… – спаситель опустился над одним из бандитов. – Ну… В общем да! Я тебя спас, я герой. О чем ты вообще думала, когда поехала через Южный лес?

– Ну… Я думала…

– Думала… – прервал ее стрелок. – Если б я не появился, туго бы тебе пришлось.

Девушка вспомнила, что сказал, подойдя к ней, Герн, и поморщилась.

– А… а что вы делаете? – спросила она.

Мужчина повернулся и посмотрел на нее как на дурочку.

– Труп обираю.

– Иначе говоря – мародерствуете.

– Ты что-то имеешь против?

Такой вопрос девушку шокировал:

– Но ведь это низко, бесчестно!

– Ему честь не нужна. Да и я сильно не расстроюсь.

– Все так просто?!

– Давай по-другому объясню – как ты думаешь, ему еще доведется стрелять когда-нибудь? – он указал пальцем на мертвого бандита.

– Нет?.. – неуверенно произнесла Аврора.

– Во-о-от, – протянул мужчина. – А мне еще сколько стрелять? М? А ему патроны уже ни к чему.

– Все равно это противно, – прошептала скрипачка.

Закончив с трупами, мужчина вышел из пещеры к девушке:

– Ждешь?

– Жду…

– Поехали.

– Куда? – удивленно и в то же время испуганно спросила Аврора.

– Как куда? Ты же в Эю скакала? – девушка качнула головой. – Давай довезу.

Аврора осторожно села в седло. Она никогда не сидела верхом с кем-то еще. Тем более с незнакомцем.

– Меня, кстати, Гельмутом зовут, – вдруг сказал он.

– Очень приятно, – девушка не была уверена, что ей было приятно. – А я…

– Аврора. Знаю. Знаменитость. А я всего лишь простой смертный наемник, который пытается найти место под солнцем. Ты скрипку-то свою забрала?

– Да, – коротко ответила Аврора.

Они долго скакали молча, пока Гельмут не спросил:

– Слушай… А тебе же есть чем расплатиться?

– Что?!

– Я тебя, конечно, спас, но рассчитывал хоть на что-то…

– С собой у меня почти ничего нет.

– Класс! Я еще и делал это бесплатно…

Гельмут нравился Авроре все меньше. Он производил впечатление грубого, невоспитанного и бесчувственного человека, которого не интересовало ничего, кроме наживы. Дело шло уже к вечеру. Быстро начало темнеть. Огромные деревья были везде, насколько хватало глаз, напоминая угрюмых великанов, в воздухе слышалось щебетание птиц. Внезапно Гельмут потянул поводья и резко остановил лошадь.

– В чем дело? – поинтересовалась Аврора.

– Слышишь? – спросил наемник.

Девушка прислушалась:

– Нет, а что такое?

– Слезай, – сказал Гельмут и спрыгнул с седла.

– Но… – начала скрипачка.

– Тихо! – зашипел стрелок и вытащил из седельной сумки винтовку. Она выглядела совсем иначе, чем те, что Аврора видела у бандитов[15].

Гельмут привязал лошадь и медленно двинулся вглубь леса. Аврора все еще не понимала, что происходит, но продолжала следовать за ним. Наконец, она услышала отдаленные голоса. Их было тяжело различить, но Гельмут направлялся к ним и, постепенно, те становились отчетливее. Они вышли на небольшую полянку, недалеко от нее, на дороге, стоял экипаж. Двое мужчин, одетых в мундиры жандармов Первого Корпуса, схватили плачущего мальчика. За ними едва поспевала девушка, причитая без умолку. Аврора не выдержала:

– Нужно поздороваться и спросить в чем дело.

– Нет, прежде чем что-то делать, надо узнать, стоит ли вмешиваться, – шепотом ответил наемник.

– …пожалуйста! Он же не хотел…. Он не знал! – продолжала умолять жандармов не к месту хорошо одетая девушка.

– Ну, да! – издевался жандарм. – Эта свинья пыталась сбежать от нас! А ты ему подыгрывала, тварь! – он размахнулся и ударил ее по щеке, отчего та упала на землю. – Пора преподать тебе урок!

– А с этим что? – спросил второй.

– Запри этого паршивца и возвращайся. У меня появилась идея как нам развлечься, – он опустился над девушкой и схватил ее, но та оправилась от удара и начала вырываться изо всех сил. Разозлившийся жандарм опять ударил ее.

Выстрел. На шум поспешил второй жандарм, и выстрел повторился. Мальчик подбежал к девушке, кулаком утиравшей окровавленную губу, и обнял ее:

– Ори!

Ори вскочила и ошарашенными глазами посмотрела на вышедшего Гельмута:

– Не подходи! – она прикрыла собой мальчика, который, на удивление, выглядел в точности как она – рыжий с голубыми глазами, маленьким прямым носом и круглым личиком.

– Успокойся! – Аврора попыталась разрядить обстановку. – Мы не причиним вам вреда. Мы хотим помочь.

– Я вам не верю!

– Да тихо ты, – сказал Гельмут, который совершенно спокойно пошел обыскивать жандармов. – Если бы я чего-нибудь хотел, не был бы такой любезный.

– Вы… Точно? – недоверчиво спросила девушка.

– Да! Конечно! Я обещаю, мы вас не обидим, – продолжала успокаивать ее Аврора.

– Л-ладно… Спасибо…

– Чего они от вас хотели-то? – спросил Гельмут.

– Мы дети барона Ривена де Криона, главы купеческой гильдии Эи. Вчера жандармы вломились в наше загородное поместье и забрали отца. А сегодня пришел приказ о том, чтобы перевезли нас.

– Интересно… И чем же ваш отец заслужил это?

– Не знаю. Они просто вломились и…

– Ори, я есть хочу, – вдруг произнес мальчик.

Ори опустилась на колено и обняла его:

– Я знаю, Ви. Я тоже.

– Слушайте, мы направляемся в Эю. Можем довезти, если хотите.