Kitobni o'qish: «Женские сказки – 2»
Пролог
Добрый волшебник Мироф никогда не бросал тех, кому когда-то помогал, приглядывал в точности по заветам Экзюпери. Но сейчас он был озадачен – прошло три года после его подарка пяти девушкам: Лиле, Насте, Василисе, Марии и Алене. Вернувшись из сказок, они получили возможность воплотить свои мечты, но что-то пошло не так. Вместо счастливых молодых женщин на экране ноутбука то и дело мелькали несчастные, угнетенные, замученные и страдающие женщины, забывшие о волшебстве, о чудесах и фантазиях.
Мироф был озадачен – как же быть? Тут кстати в гости заглянул его старый друг – ныне проректор академии волшебных искусств, а вместе с ним и сестренка Мирофа, с очередной корзинкой любовных лакомств. Посмотрев в ее хитрющие глаза Мироф принял решение, и спрятав корзинку аппетитных кексов сейф, заперся с другом в своей лаборатории. Через час решение было найдено, оставалось воплотить замысел в жизнь.
Глава 1
Настя
Настя, еле шевеля конечностями, выбиралась из самолета, когда на планшетнике мигнул значок электронной почты.
– Что там еще?
Лениво буркнула она, садясь в такси и скользя пальцем по экрану. В ящике оказалось письмо от мамы. Помимо сообщения об очередном убытии к теплым морям, мама очень просила Настю разобрать свои вещи в бабушкиной квартире, которую в виду постоянного отсутствия дочери в городе предполагалось, наконец, сдать. Задумавшись, Настя велела водителю ехать к старой хрущевке – Петра не будет до послезавтра, а сидеть в городе одной Настене не хотелось. Вполне можно провести это время за уборкой и девическими воспоминаниями, только притормозить у маркета, прикупить кофе и какой-нибудь еды.
Через час Настя открывала тяжелую железную дверь, предварительно торопливо поздоровавшись с соседкой. Болтать с любопытной бабусей не хотелось – жара заставляла спешить к холодильнику и стаканчику чего-нибудь холодного.
Ввалившись в квартиру, девушка бросила сумки в узенькой прихожей и прихлебывая ледяную минералку вошла в комнату. Даааа, а она и забыла, какой тут оставили бардак, чуть больше года назад. Именно отсюда Петр увез ее в ЗАГС.
На подоконнике до сих пор красовались пластиковые ленточки и обрывки плакатов, которыми был украшен подъезд. По полу тянулись высохшие стебли цветов, нитки которыми завязывали шарики и обрывки всевозможных упаковок.
Вздохнув, Настя плюхнулась на софу – а может ну ее эту уборку? Позвонить – написать девчонкам, узнать кто в городе, да сходить по такой жаре куда-нибудь в парк или на пляж, лето все же. Вдруг запиликал домофон.
– Кто это еще?
Отстраненно подумала Настя. О том, что она прилетит раньше, никто не знал. О ссоре с Петром, в общем-то, тоже. А настырная соседка просто постучала бы в дверь. Может квартирой ошиблись, или 'скорая' ищет квартиру? Неторопливо подойдя к аппарату, Настя щелкнула кнопкой:
– Кто там?
– Открывай!
Донесся дружный хор, и девушка вздрогнула.
– Девчонки!
И быстро нажав кнопку, побежала открывать дверь.
Глава 2
– Девчонки, вы откуда? Как вы узнали, что я здесь?
– Как откуда?
Вопросила Машка.
– Мне сегодня на почту сообщение пришло, что ты в городе, и ждешь всех как всегда на чашку чая и рюмочку ликера.
– А ликера нет, растерянно отозвалась Настя, только мартини.
Девушки засмеялись – словно вернулись старые добрые времена.
– Маш, так это ты всех собрала? – Уточнила Настя.
– Нет, – отозвалась подруга, ныряя в пакеты, принесенные с собой.
– Я тоже твое письмо получила, – призналась Аленка, вцепляясь в упаковку слабосоленой семги.
– И я, – добавила Василиса, еле успела принять – смотрю уже собираться пора.
– А я смс получила, ноут дома забыла. Сказала Лилька, сноровиста вынимая из шкафчиков тарелки, бокалы и вилки.
– Насть, а лед есть? – уточнила она же.
– Не знаю, посмотри в морозилке. Настя торопливо разгребала стол и застилала его простой полотняной скатертью вынутой из старенького скрипучего шифоньера в спальне.
Лед все же в холодильнике отыскался. Целый мешочек побелевшего льда в заросшей ледяной 'шубой' морозилке. Кроме льда обнаружилась бутылка эссенции, пакет горчичного порошка и две засохшие головки чеснока. Однако и девушки прибыли в гости не с пустыми руками, и буквально через час был накрыт стол. Подруги накидали на блюдца закусок и предались воспоминаниям.
– Ой, Настя, помнишь, эти ленты, мы ими лестницу перевязывали, на выкупе, – улыбнулась Маша.
– Ага, Петр, тогда как танк пер, боялись, что прорвется сразу, а тебе тут еще прическу доделывали, – прыснула Василиса.
– Ой, а помните, как фотограф все время 'поговорите друг с другом'! – Улыбнулась Василиса.
Девочки смеялись, шутили, пока Лилька вдруг не достала сигарету:
– Насть, где у тебя покурить можно?
Все сразу замолчали – раньше этой привычки у Лилии не было.
– Не знаю, – неуверенно проговорила девушка, попробуй на балкон выйти.
Лилька вышла, и вернулась минут через пять, принеся сильную волну табачного запаха, Аленка вдруг побледнела, согнулась и унеслась в сторону туалета.
– Что это с ней? – Удивилась Василиса.
– Токсикоз, – констатировала Лилька, – меня с Артемом так же крутило.
– Токсикоз? – поразилась Машка.
– Так это же хорошо! Значит, у них будет лялька! – вдохновилась Настя.
– Угу, буркнула Лилька, – будет, только вот счастья большого на лице у Аленки что-то не видать.
Аленка вернулась не скоро – вползла с совершенно зеленым лицом, и осторожно присела на софу.
– Живая? – Грубовато спросила Лилька.
– Кажется.
– Извини, я сразу не поняла, что тебе дышать табаком не стоит. Попей вон рассольчику, легче будет.
– Мне нельзя, отекаю.
– Немножко, голодать тоже нельзя, а без рассола тебе и не съесть ничего.
Аленка послушно сделала пару глотков, а потом действительно потянулась к горячей картошке политой маслом и посыпанной зеленью. Посмотрев, как она ест, девушки вернулись к прерванному разговору:
– А помните, у Василисы на свадьбе Константин так красиво пел, все заслушались, – вдруг вспомнила Маша.
– Ага, помним, – пробурчала Лилька с набитым ртом, – его потом Ги уговаривал на нашей свадьбе спеть – отказался, я говорит, только для любимой так могу петь.
– Эх, – вдруг взгрустнулось Василисе, – давно уже мой Кощей не поет, как ипотеку взяли – только на фотографиях его и вижу.
– И не говори, – поморщилась Машка, – если бы я знала, что такое быть женой опера – сто раз бы подумала, прежде чем ему согласие давать. Да еще кузены эти… Еще раз поморщившись Машка так лихо глотнула из своего бокала, что он опустел.
– Какие кузены? Удивилась Васька, она слабо разбиралась во всяких там многоюродных родственника.
– А, – Машка выразительно махнула рукой, – братья, двоюродные. Семь штук. Байкеры.
Девчонки непонимающе крутили головами, и тогда Машка, поморщившись, вынула из сумочки пачку фотографий.
– Вот, сегодня только напечатала, их на свадьбе не было, они где-то далеко опоры ставили, приехали через неделю, я думала вдовой останусь.
Глянув на фотографии, захохотали все, даже постепенно возвращавшая нормальный цвет лица Аленка. С глянцевых кусочков бумаги испуганно таращила глаза Машка, рядом с нею добро улыбался ее муж, а вокруг выстроились семеро разномастных мужиков в косухах и банданах. Все они блистали зубами, браслетами, заклепками и перстнями, но самое главное – у всех были длинные волосы и как минимум усы…
– Ага, – заворчала Машка, – вам смешно! А эти братцы Семена утаскивают с собой 'прогуляться', а он потом то с фингалом придет, то с костяшками битыми, а я волнуйся, переживай. Эх! Где вам понять!
– Да где уж нам, – меланхолично отозвалась Лилька, судорожно вцепляясь в пачку сигарет, лежащую на столе. – Думаешь, я от большого счастья этим зельем травлюсь? Артему боюсь показаться, от свекрови прячусь, от матери, и все равно курю? Ги убить хотели. Он дурак гордый стал – Петр отсрочки просил, а ему скорее хотелось денег побольше заработать, вот и сунул голову. Связался с отморозками, теперь вот в Финляндии своей сидит у отца под крылышком, голову высунуть боится.
– Лиль, а ты? – мягко спросила Василиса.
– А что я, я тут сижу, жду. Хорошо, дела не прикрыла, на помощницу оставила, а то бы пришлось сейчас в поломойки идти. Артемка большой уже, мама да свекровь по очереди сидят, а я кручусь, и жду!
Лилька резким движением смяла пачку и зашвырнула в дальний угол. Трепетная Васька подлетела, обняла, стала укачивать высокую, крупную женщину как малого ребенка:
– Тссс, тише, Лиля, все хорошо, ну подумай, ведь вы все живы, и сын с тобой. А Ги, Ги вернется, вот увидишь! Он ведь тебя любит!
Васька присела на корточки и заглянула в покрасневшие Лилькины глаза:
– Девчонки, почему мы так быстро забыли, как мы встретили своих мужей? А? Растеряли тот свет, ту любовь, что с нами случилось? Я вот только случайно узнала, уже после свадьбы, откуда я Костин голос помню.
Васька отошла к окну и уставилась на колышущееся море зеленой листвы.
– У меня был рак, девочки, какая-то локальная форма. Хотели ногу ампутировать, но я к тому времени совсем слабая была. А Костя интерном был в той больнице, уговорил профессора помочь с дипломом – удалить опухоль для изучения. Профессор справился, а у меня послеоперационный криз случился, поэтому и не помню ничего. Скрытая аллергия на гормоны. А он, оказывается, приходил, лечил, а тогда, в кафе узнал, и промолчал. Только после свадьбы признался.
Девчонки помолчали, такого не мог предположить никто.
– Так что все наши беды пустяки, встряхнулась Василиса. Давайте лучше Аленку поздравим! Как твой шеф? Лютует?
– Не то слово, – Аленка понурилась, – мне в декрет еще только через три месяца, а я уже работать не могу, с утра зеленая. А главное, девочки, я не знаю, что делать.
На ресницах у Премудрой тоже заблестели слезинки.
– Ивана в село распределили, а там жилья нет – дали домишко – развалюху, Иван съездил, посмотрел, говорит, даже печки нет. И храм старинный, красивый, но руина. Ему через неделю надо на месте быть, я уже отпуск выпросила, а он меня не берет. Тебе говорит в городе лучше, ты у меня нежная, а я без него не хочу!
И Аленка вновь ударилась в слезы.
– Девчонки, – вдруг сказала Настя, – покажите мне письма, которые вы получили.
На недоуменные взгляды подруг пояснила:
– Я вам точно ничего не посылала, о том, что буду здесь, сама не знала, по дороге решила, и вообще, должна была прилететь с Петром только послезавтра.
Машка тут же достала свой ноут, пощелкала клавишами и недоуменно развела руками – письма в ящике нет! То же самое оказалось у всех, даже смс из Лилькиного телефона растворилась, хотя все остальные были на месте.
– Итак, вздохнула Аленка, сморкаясь в бумажный платочек, мы снова ждем чуда?
Глава 3
Тут заговорила тихая обычно Василиса:
– Девочки, а помните мы утром на столе нашли открытки? Ну те, в которых было написано, что счастье в наших руках? Я свою всегда в сумке ношу – на счастье, а сегодня глянула – текст изменился. Покопавшись в небольшой симпатичной сумочке, заменившей ее огромные спортивные баулы, Василиса вынула блеснувший свежей краской кусочек золотистого картона. Пять голов склонились над ним, и пять пар глаз вчитались в четкие темные строчки:
– Ваши сказки о вас не забыли. Готовьтесь, вас ждут новые испытания. Мироф.
– Опять? – прозвучало хором.
Четко смоделированные Аленкины брови взлетели к рыжей челке.
– Девочки! Я не хочу! Меня опять тошнит!
Пока Аленка в ванной пугала унитаз все остальные робко переглядывались – никто не знал, когда начнутся приключения, куда бежать и что хватать.
Первой отмерла Лилька:
– Нечего переживать раньше времени. Нас в прошлый раз не спросили, и в этот вряд ли спросят. В конце концов, мы и тогда ничего не потеряли, а вот приобрели немало!
И Лилька бросила тоскливый взгляд на свой телефон, лежащий на столе. Девчонки тоже ожили, задвигались.
– И правда, нечего сидеть, заговорила Машка, Насть, а ты чего сюда приехала?
– Да так, ерунда! Я с Петром разругалась, а тут мама пишет – просит здесь прибрать и вещи мои сложить, они вроде как сдавать эту квартиру хотят, чтобы не пустовала.
– Ну так давай мы тебе поможем, что просто так сидеть? И поговорим?
– Давайте! – обрадовалась Настя.
Ее саму как-то уже пугала перспектива копания в клубах пыли, старых бумаг и фотографий.
Девчонки дружненько подобрали свои роскошные косы, кому как стало за три года удобнее и привычнее – Машка свернула в пучок, обколов по периметру шпильками, Василиса заплела две косы и свернула из них 'заячьи ушки', Аленка волосы распустила, уложила затейливыми завитками и сколола длиннющей спицей с помощью кусочка тисненой кожи. Лилька так и оставила болтаться одну косу за спиной, кивнув:
– Мне не мешает.
А Настя свои пушистые кудряшки уложила венком вокруг головы и повязала платком на манер тюрбана. Красивые сарафаны, платья и шорты с топиками заменили огромными футболками. Их покупали для выкупа Насти – на каждой была только одна буква, из которых складывались слова: 'любимая моя'.
Сначала аккуратно сдвинули в сторону накрытый стол, потом сделали громче музыку и принялись разбирать горы коробок, пакетов, мешков и прочего что накопилось в пустующей квартире за годы.
Аленка с видом Клеопатры взирающей на Египет мыла окна, Василиса, пыхтя как колючий ежик, вытягивала из-под софы свертки с шампурами, фейерверками и почему-то бенгальскими огнями. Машка, методично протирала и паковала в коробки книги и журналы, периодически вскрикивая:
– О, какое издание Маяковского! А эти журналы я помню, мы подшивку собирали, тут хорошие схемки были! Насть, дай журнальчики почитать, а? А то увезешь к Петру, и там все потеряется, вы со своим графиком еще лет пять распаковываться будете.
Настя, фыркая, выныривала из шкафа:
– Я может, еще и не повезу ничего к Петру! Замучил он меня! Настя, потерпи, Настя подожди!
– А чего подожди-то?
Не поняла Машка.
– Чего, чего, ребенка я хочу! Сильно! – призналась подруга.
– А. Ну да, ты не одинока, или это твой Петр не одинок.
Вздохнув, Машка закинула стопку журналов в коробку.
– Семен тоже меня просит подождать, говорит, что ему и меня для счастья хватает, а по-моему он просто боится.
– Боится? Удивилась Василиса. Чего?
– Всего. Он дома бывает редко, помогать мне не сможет, да и диссертацию я еще не дописала. С одной стороны все верно, а с другой… Инстинкты меня давят, девочки. Я вас всех старше, мне уже тридцать через месяц будет, и все вокруг кричит 'пора'!
– Не переживай так, подошла к Машке Василиса, мне врач сказал, еще год нельзя, последствия лечения, то да се.
Повздыхав подружки, вернулись к уборке. Пару раз прерывались на поесть – попить, посмеяться, и наконец, решили, что все что нужно – упаковано, а что не нужно скинуто в огромные мусорные пакеты. И пора бы отнести их на помойку.
Выглянув за окно, и обнаружив, что там уже царит теплый летний вечер, решили не заморачиваться переодеванием, а после выноса мусора помыться и остаться ночевать здесь же, как в старые добрые времена.
Лилька тут же позвонила свекрови, и сообщила, что ночует у Насти. Вера Павловна уверила девушку, что у Артема все в порядке, покушал и сейчас играет, а скоро будут купаться и спать. Посюсюкав с сыном по телефону, Лилька успокоилась, и готова была куролесить дальше.
Компания молодых чумазых женщин с огромными голубыми пакетами в руках привлекла во дворе нездоровое внимание – раздался свист, и щелчки телефонов со скамеек в глубокой тени деревьев. Бабуськи кучно сидевшие на полудюжине хромоногих стульев среди клумб удивленно и на всякий случай осуждающе закачали головами. Мужики, однако, повернули головы с вполне понятным интересом – девушки хороши собой, фигуристы, да и такую пеструю стайку встретишь не часто.
Девчонки, смеясь и перемигиваясь, свалили мусор в контейнер и едва ли не вприпрыжку вбежали в подъезд. И остановились пораженные – в подъезде стояли их мужья! Все! Даже Ги, боящийся возвращения в Россию! Даже Петр, который еще утром и не помышлял о самолете! И Иван прямо в черном подряснике! И Кощей в торчащей из-под летнего пиджака зеленой хирургической пижаме! И Семен, прикрывающий джинсовой рубахой подмышечную кобуру поверх майки.
Глава 4
Девчонки, замерли, вздохнули и дружно заревели, повиснув на своих любимых. Обнимая чумазых жен и нашептывая им на ушки, разные глупости спасающие мир, мужчины переглянулись, заслышав скрип засова чужой двери, и в один миг утащили благоверных этажом выше. Настя трясущейся рукой сунула ключ в замок и поспешила войти в квартиру.
– Петь, ты как здесь очутился? – дрожащим голосом спросила она.
– Настена моя!
Муж облапил Настю, потерся носом о ее шею и прошептал:
– Соскучился я, очень, а тут твоя открыточка выпала из папки, ну я и решил прилететь. Подхожу к дому, а тут ребята тусуются, не помнят, в какой квартире вас искать.
– Нас?
– Ну да, у них такие же открытки в руках были. А вы что, нас не ждали?
– Не совсем, хихикнула Настя, в свою очередь потираясь о мужа словно кошка.
Первым на их тихие переговоры отозвался Семен – профессия обязывает! Оторвавшись на секундочку, от Машкиной талии, он сказал:
– Я открытку на рабочем столе нашел. Долго гадал, как она там оказалась, да и не думал, что получится всем повидаться.
– А мне медсестра принесла, едва я в предбанник вышел. Вот, даже переодеться не успел! Вставил Костя, прижимающий к лицу Васькины руки.
– Меня отец благочинный вызвал, я от него выхожу, а секретарь мне открытку подает – у вас говорит выпала.
Добавил Иван, ласково поглаживая Аленкино лицо, и прижимая ее к себе как маленькую капризную девочку.
– Я быль дома у папа, – заговорил с трудом отлипая от плачущей Лильки Ги. Вдруг стук в двер – несут письмо. Я читаль, бежаль, садиться на паром, потом на самолет и вот я тут!
Все еще раз дружно переглянулись, а потом девчонки потянули мужей в комнату – стол хотя и разграбленный можно было освежить. Первая заповедь хорошей жены – накорми, напои, а потом спрашивай! Сказки ведь не зря писаны – теория семейной жизни считай.
Мужчины чистоту, комфорт и питание оценили – расслабились, заговорили мягче, подгребли свои половинки поближе – кто под бочок, а кто и на колени. Хлопоча вокруг стола девчонки, ухитрились поочереди сбегать в душ и натянуть оставшиеся чистые футболки. И теперь они чистенькие и свежие охотно прижимались к любимым мужьям, забыв о разногласиях.
Между тем у мужчин тоже зашел разговор о рукоположении отца Ивана и назначении в область.
– Иван, а как там на месте? – поинтересовался Петр.
В ответ отец Иоанн светло улыбнулся и ответил:
– Над храмом потрудиться придется, но народ там есть, потихонечку будем восстанавливать. С домом похуже, я печи класть не умею, а там вместо печи развалины. Так что пока Еленушке в городе придется пожить.
Аленка опять залилась слезами и забубнила:
– Не хочу! Ну, Ваня!
Остальные девчонки грустно переглядывались, а Петр продолжил расспросы:
– Что, правда, так плохо?
– В доме с женой жить нельзя.
Честно ответил Иван.
– Света нет, пол прогнил, печь глинобитная, вся развалилась, рамы и двери тоже сгнили, я если честно удивляюсь как этот домишко до сих пор стоит. Но другого нет, и не предвидится.
– А как там с природой?
– С природой хорошо, вновь улыбнулся Иван. Лес, речушка, и огородик возле домика есть, а вот храм совсем из-за деревьев не видно – купол снесли давным-давно, только коробка уцелела.
– Просто я вот у себя все дела отменил, и думаю, у остальных тоже возможность найдется на недельку за город выбраться, тем более на природу, а там и с домиком сможем помочь, и со всем прочим.
Иван, так же светло улыбаясь, только кивнул. Девчонки радостно запищали и кинулись обнимать Аленку. Но Петр быстро перевел их восторги в практическое русло:
– Девчонки, вы пока прикиньте, сколько всего понадобиться на двадцать человек на неделю – еды, питья, мыльно-рыльное и прочее. Список составьте, смету, и как лучше паковать. Ребята, машин у нас сколько набирается?
– А почему на двадцать человек? Удивился Ги. Нас же десять?
– Нас десять, согласился Петр. Но Костя наверняка возьмет с собой племянника. Возьмешь?
– Возьму, конечно. Кивнул Бессмертный.
– Сема прихватит своих оголтелых кузенов.
Семен улыбнулся и кивнул.
– Лилия не поедет без сына, а тот не поедет без бабушки?
Лилия подтвердила все сказанное, сидя у Ги на коленях и целуя мужа в висок.
– Плюс печник и плотник. Ну вот как раз двадцать человек и набирается!
– Да, это есть так. Кивнул, соглашаясь Ги. У меня здесь есть машина – 'Рено'.
– У меня тоже есть сказала Лилька, 'Нива', в деревню лучше на ней.
– Посчитаем, резюмировал Петр. Мой 'крузак', я за рулем. Настину малышку брать бесполезно – на дно сядет где-нибудь в лесу. Кость, а у тебя что?
– 'Тойота', недавно из сервиса, должна проехать.
– Отлично! Семен, а ты на чем?
– Я пешком. Если только кузены подвезут, мой 'кузя' там не пройдет.
Семен ездил на мопеде. Добраться на работу и с работы хватало, а больше им с Машкой пока и не требовалось.
– Понятно, Иван у нас тоже пешеход…
– У меня велосипед есть!
Все засмеялись и пообещали Ивану захватить, велик с собой в качестве груза.
Пока примерно распределялись по машинам, корректировали список покупок, и решали денежный вопрос – наступила глубокая ночь. Настя как гостеприимная хозяйка раздвинула софу, раскатала на полу в гостиной пару бабушкиных ватных одеял, вынула из шкафа белье и подушки и все быстро улеглись – с утра предстояло много дел.
Ночью волшебник заглянул в окно и покачав головой над списком покупок кое-что поправил, потом махнув рукавом осыпал спящих невидимой пылью, и вновь исчез. Спящие пары во сне заулыбались, так, словно им снилось что-то хорошее.
