Kitobni o'qish: «Крылатые», sahifa 8
– Тогда ничего пока не предпринимайте.
И она, резко развернувшись на пятках, пошла к выходу из красной зоны. А бахилы на ее босых ногах шуршали предательски… Громко, и словно нарочно привлекая внимание.
«Иди… – уговаривала она себя, – Иди спокойно!». И вдруг…
– Стойте! А Вы почему босиком? – медбрат, уже почти ушедший, решил обернуться.
В первую секунду Лия впала в ступор. Просто стояла, и в голове не было ничего.
Медбрат тоже стоял, но кажется, ему понадобилось меньше времени, чтобы понять:
– Эй, подожди! Ты не врач!
Лия побежала. Босые ноги больно шлепали по кафельному полу. Выход был соблазнительно близко. Она бежала, а хотелось лететь.
– Держите её! – кричал медбрат за спиной, – Держите!
Его лёгкие медицинские сабо шлепали по плитке всё ближе и ближе.
Лия без остановки пробежала под дезинфицирующими приборами, рывком распахнула полы защитной пленки, и, совершенно не глядя, ломанулась дальше. Коридоры мелькали, здесь становилось все светлее. Она словно выбегала из пещеры наружу. И вдруг… Очередной поворот. Но за ним девушка застыла на мгновение.
В коридоре было полно народа. Врачи, пациенты, санитары… Всё спешили куда-то, суетились. У палаты на кушетке переговаривались две старушки, медсестра с передвижной капельницей вела молоденькую, но совершенно слабую девушку под руку.
Здесь был светлый день. Совершенно отличный от того, что царил в инфекционном. Не серый, не пустой… Нет, он был ярким, солнечным, осенним.
И в одно мгновение всё это остановилось. Мир застыл, люди посмотрели на неё… А в следующую секунду у охранника, что болтал с медсестрой на посту, из рации вылетело:
– Терапия! У нас ЧП! Из инфекционного пациентка сбежала. Скорее всего бежит к вам.
Мгновение на осознание. И тут все забегали. Закричали, заахали, запрыгали и кинулись в рассыпную. Словно переполошился курятник – все метались, кудахтали, бились крыльями.
Сердце девушки пропустило удар. О нет… Нет! Она не сдастся так просто!
Пациенты бежали от неё, санитары к ней. Трое расставили руки и растопырили крылья, как в баскетболе, окружая её. Такая толчея, такой хаос!
Она дышала бешено. Но маска крала воздух, пуская в лёгкие только какой-то его суррогат. Нет… Всё не кончится сейчас. Не кончится!
– Расступи-и-и-ись, я заразная! – заорала она что было сил.
И помчалась прямо на санитаров. Между крыльями двоих маячил просвет. Так соблазнительно, так желанно. Вот оно! Лишь бы только чуть-чуть дрогнули санитары…
И они растерялись! Будь они готовы, то напрягли бы крылья, и удержали беглянку в кольце. Но кто же хочет заразиться? Они растерялись, их крылья были мягкими и податливыми, и Лия упорхнула через них, как сквозь широкие прутья решетки. Вряд ли их можно было в этом обвинить. Просто каждому хочется жить.
Спустя пару секунд мужчины, конечно, спохватились и погнались за ней, но момент был потерян.
Она мчалась… Перепрыгивая через кресла и кушетки, мусорные урны, которые роняли пациенты. Мчалась и думала… Что крылья ее перетянуты рукавами, и она не может лететь. Это осознание засело в голове холодной, отупляющей паникой.
Конечно, в такой суматохе она не смогла бы найти палату с открытым окном, которое пообещал Макс. Ну да ладно. Если будет нужно, она лучше разобьёт стекло чем-нибудь.
В конце коридора был небольшой холл, и Лия не сразу узнала это место. Сюда она принесла того мужчину. Ещё вчера, а кажется, уже безумно давно.
Поняв, что она побежит к выходу, один из санитаров рванулся ей наперерез. Он загородил крыльями двери, и по его лицу Лия поняла – теперь он не растеряется. Но ей и не нужно.
В другие ответвления коридора путь ей тоже заблокировали, и девушка, судорожно озираясь, прижалась спиной к двери. А та оказалась открыта. Не посмотрев даже на табличку, Лия влетела в комнату, и порывисто закрыла дверь, прижавшись к ней с другой стороны.
Несколько секунд. Всего несколько секунд… Её взгляд лихорадочно бродил по комнате, пока она наконец не увидела… Окно! Спрятанное за тканными жалюзи, наполовину открытыми. А у окна стоял Макс. Все в той же форме, что и в первый день их знакомства.
Она не сразу даже осознала его присутствие. А он смотрел на нее, как на призрака, во все глаза, и цепочка жалюзи застыла в его руках.
– Ты…
– Меня заметили! – она в два прыжка пересекла комнату, встала на подоконник и взялась за ручку окна, – Извини.
Дверь с той стороны уже распахнулась.
– А ну стоять! Макс, держи её!
Но парень лишь смотрел на нее непонимающе. А Лия… Последний раз кинув на него взгляд, прыгнула из окна.
***
Мозг соображал лихорадочно: «Лия… Как она?.. Завязки!.. Она не сможет!».
У него была всего секунда. Одна секунда до того, как за ней бросятся в погоню. Одна… На самый серьезный выбор, и он его сделал.
Забыв обо всем, Макс кинулся из окна вслед за девушкой. Ветер хлестал лицо, и сквозь щелочки глаз парень мог видеть лишь стремительно падающую фигуру Лии. Она отчаянно пыталась дотянуться в полете до крыльев, но в бешеной пляске ветра не могла. Она падала… И вдруг подняла голову на Макса. И протянула руку.
Он мчался к ней, хлеща воздух крыльями, будто кнутом, и сознание его сжалось только до её глаз… за этим немым пластиком очков.
Он поймал ее за руку. Мягко, не нарушая полета, просто вложил свои пальцы в её ладонь. И она улыбнулась. Он не видел губ, но видел глаза… А солнце палило, и они падали так быстро.
Наконец парень опомнился. Поравнявшись с девушкой, он расслабил крылья, и стал падать вместе с ней, в полете развязывая ремешки. Сорвав рукав с одного крыла, он выпустил его на волю. Белоснежное оперение вспыхнуло в рыжем закатном солнце.
Ещё когда парень не схватил беглянку, догнав её, следившие за ними санитары поняли, что Макс их предал. Один за другим они ломанулись в погоню. Но теперь их разделяли уже далеко не секунды полета.
Узел на втором крыле слишком затянулся, и Макс разорвал тканевый ремешок. Откуда только сила взялась? Второй рукав безвольно полетел в воздухе, а Лия расправила крылья в полном размахе. Да, они действительно были большими… Огромными. Понятно, почему она не хотела их терять.
Девушка расставила крылья, и воздух под ними трещал, скрежетал, рвался, но всё же она замедлила падение. Эффектный приём. Максу такое не провернуть… Но ему и не надо.
Его крылья хоть и не были такими большими, как у девушки, но по манёвренности превосходили. Ему не нужно было так отчаянно сопротивляться, чтобы затормозить. Он лишь постепенно стал принимать горизонтальное положение, всё ниже наклоняя корпус, и аккуратно расставляя крылья, плотно прижатые к телу. В самой глубокой точке, когда уровень головы был чуть ниже уровня ног, он резко распахнул крылья. Поймал воздушный поток, и легко стал подниматься вверх, лавируя между домами.
Ему всегда это нравилось. Полет – был его страстью. Родители её, конечно, не разделяли – а на все его протесты у них уже был заготовленный ответ: «Летать каждый дурак умеет». Да… Но не каждый дурак умеет летать так, как он.
Поравнявшись с Лией, парень увидел отражение своих преследователей в зеркальном окне здания.
– Что будем делать? – крикнул он, но слова безбожно растерзал ветер.
На такой скорости кричать бесполезно.
Когда они вылетели на обычно оживленные улицы, то на секунду удивление перекрыло все другие эмоции. Город был пуст… Совершенно. Лишь редких пролетающих можно было увидеть с пакетами продуктов в руках. И всё… Столица умерла. Но на удивление осталась всего секунда.
Лия летела куда-то целенаправленно. Белоснежные крылья отливали игриво-рыжим в закатном свете, и уносили девушку все дальше и дальше… Что Макс едва успевал за ней.
«Да, ей бы в гонках участвовать» – фыркнул он мысленно, и стал вкладывать во взмахи все больше сил.
Гнавшиеся что-то кричали редким людям на улице, но из-за свиста ветра Макс не слышал уже ничего. Лия летела не оборачиваясь. И так опасно лавировала на поворотах, что Максу всякий раз казалось, что вот сейчас-то она не уйдёт от столкновения. Вот сейчас-то её настигнет угол здания или зазевавшийся пролетающий. Но нет, она успевала… Всегда успевала уйти. Завораживающее зрелище.
Внезапно, воздух пронзил вой полицейской сирены. И каждая клеточка тела парня запаниковала и взбунтовалась. Полиция?! За ними?! Но почему… И так же внезапно, как и страх, пришло осознание. В памяти сами собой нарисовались и актовый зал больницы, и главврач за кафедрой, и… Его слова: «…лица, уклоняющиеся от карантина, согласно пункту седьмому данного постановления, будут подвергнуты административному или уголовному наказанию…». Все бескрайние небеса, что же он творит? Надо остановиться, пока не поздно! Но парень летел дальше, сам не понимая, почему. Даже ещё немного ускорил полёт.
В голове два противоречивых сценария боролись между собой. В одном он останавливался… Сдавался полиции. С него требовали штраф, помещали в красную зону, отрубали крылья. В итоге, пожизненная инвалидность, если не повезло, и он уже успел заразиться от девушки. И вечное разочарование в глазах родителей, не стоит забывать об этом.
А в другом… Он летел дальше, но его всё равно ловили. Суд, приговор, отрубание крыльев и плантации. И снова пожизненная инвалидность, если он болен. Навечно быть прикованным к полу… Навечно лишиться возможности летать.
Но был ещё и третий, очень призрачный вариант, который маячил в сознании белым пятном. Тем самым белым пятном, которое сейчас помахивало крылышками, и мчалось на огромной скорости перед ним. Вдруг его не поймают… Вдруг всё обойдётся. Надо лететь.
А ветер трещал под крыльями, и скорость заставляла почти полностью закрывать глаза.
– Нарушители карантина, остановитесь, – прозвучал металлический голос из полицейского динамика.
Макс не мог их видеть. Не знал даже, насколько близко или далеко они от него находятся, но… Мог до мельчайших деталей представить их. Их двое, стандартный патруль. На спине одного из них, прямо между крыльями – сирена, настроенная так, чтобы её слышали окружающие, но она не мешала самим полицейским. У второго динамик с рацией, в которую он отдаёт команды. У каждого в комплекте табельное, или хотя бы дубинки. И их лётная подготовка такая… Что любые спортсмены позавидуют. Максу и Лие не уйти от них, точно не уйти.
– Нарушители карантина, остановитесь и опуститесь на любую поверхность.
В отчаянии парень снова посмотрел на Лию. Но девушка… Словно вовсе не слышала предупреждений. Ни металлический голос, ни оглушающая сирена не пугали её до ужаса, как Макса. Она просто гнала вперёд. Куда же она летит?
– Нарушители карантина… – внезапно голос прервался.
Лия летела прямо на жилой дом. Макс и не успел заметить, но на таких скоростях они пролетели половину уровня, так, что оказались в жилых кварталах. И Лия летела прямо на один из домов.
У парня сжалось сердце. Дом слишком большой… Она не уйдёт от столкновения, не успеет уйти! Да он и сам уже не успеет затормозить, он только что пролетел точку невозврата. Теперь только… Что?
Всё произошло за долю секунды. Вот до бетонной стены уже тридцать метров… Двадцать… Десять… Смерть неизбежна, но вдруг… Лия резко нырнула вниз. Почти у самого дома она выставила крылья вперёд, и резко дёрнулась вниз всем телом, словно хотела совершить кувырок. Траектория сменилась, и она стремительно понеслась к земле, а её широко расставленные крылья отражались в стёклах белых пластиковых окон. Красиво и страшно…
Поражённый, парень и сам забыл, что не самая мягкая стена неотвратимо летит на него. Ещё метров сорок… Но уже пора. Он-то не мог так же эффектно затормозить у самой стены – это порвало бы ему крылья. Потому Макс плавно, по дуге зашел в крутое пике вниз головой. Плотно прижал крылья к спине и тоже помчался ниже. Граница уровня была совсем близко.
– Нарушители, – снова нашёлся голос, – За несанкционированное пересечение границы уровня во время карантина, согласно Постановлению Совета Двенадцати крыльев №913, предусмотрена уголовная ответственность.
Мир парня рушился с каждым мгновением. До пересечения границы у него ещё есть шанс остаться законопослушным, но после уже нет. И всё же… Он знал, что уже не остановится. Да, он сам сознательно погубит себя.
Прорвавшись сквозь череду мрачных перспектив, на горизонте замаячил свет. Бешеная скорость, ветер в лицо, полиция на хвосте… Любое неправильное движение – и ты уже лужица крови на стене какого-нибудь дома. Но именно в этот момент девушка… Обернулась. На ее глазах всё ещё были очки, ей было легче. Стремительно несясь всё дальше вниз, она подтянула голову к подбородку и выглянула из-за своего крыла на Макса. А рука ее в воздухе сжала пальцы в приглашающем жесте.
Верно, вот и выход. Теперь дорога только вперёд, куда бы это их ни привело.
Он отчаянно взмахнул крыльями.
Постовые всё ещё мчались за ними, но он больше не чувствовал давления погони. Просто нёсся, скользил по воздуху, как по шелковой ткани.
Красной вспышкой в глаза врезалась граница уровня. А какого уже уровня? Они всё это время были на пятом или унеслись уже ниже? Теперь он не знал. Он только видел в щелочку глаз белый силуэт девушки и мчался за ним что было силы.
Дома мелькали. Постепенно окна становились меньше и реже. Мир совсем опустел, когда из него ушло солнце. С его закатом сумерки съели всё. Очертания неба, зданий, и даже Лии смазались в сознании, остался только оглушающий гул ветра. Да ощущение воздуха под перьями.
Постепенно парень заметил, что сирены стихли. Беглецы всё ещё неслись очертя голову, но кажется, улетать уже было не от кого. Их преследователи… Просто сдались что ли?
Вместе с этой мыслью до сознания дошли облака. Мягкие, кучевые… Каких он никогда раньше не видел так близко. В них было что-то тяжёлое и грузное, что никак не сочеталось с его привычным представлением об облаках. А как только они миновали их барьер… Сверху закапала вода.
Кажется, только это заставило Лию остановиться. На этот раз она тормозила мягко, не заботясь о том, какой глубины будет торможение. Крылья вышли из пике аккуратно, и когда она снова оказалась головой вверх, то на пару секунд повисла в воздухе, выставив перед собой руки, будто искала равновесие.
Максу потребовалось немного больше времени, чтобы прекратить падение. Он чуть приподнял крылья, перемещая тело горизонтально земле, и сделал несколько небольших кругов в воздухе, чтобы ускорение сошло на нет. Для затёкших в одном положении крыльев такая разминка была наслаждением.
Наконец, окончательно обретя контроль над своим телом, Макс в несколько взмахов долетел до Лии. Она всё ещё висела в воздухе, размашисто хлопая крыльями.
– Что это? – спросил парень, и сам удивился, как громко прозвучал его голос.
Уши ещё не привыкли к относительной тишине.
– Дождь. Кажется, мы миновали линию погоды, – она наконец опустила руки и только сейчас сняла с лица медицинскую маску, – Поздравляю, мы на восьмом уровне.
– Восьмом?! – сердце пропустило удар, – Так низко?
– Боюсь, иначе было никак. Они нас до середины седьмого гнали, – для общего положения безысходности девушка слишком легкомысленно пожала плечами.
Они на минуту замолчали. Оба и понятия не имели, что делать дальше, а потому смотрели куда угодно, только не друг на друга.
Дождь был холодным и усиливался. Словно в подтверждение этому, ребята синхронно поёжились и пришли к однозначному выводу – нужно искать укрытие, всё остальное подождёт.
– Это уровень печей, – как бы между прочим, сказала Лия, и мотнула головой в сторону здания, – Там должно быть тепло.
– Угу, тогда давай туда.
Подлетев к ближайшему дому, они забрались под навес. Это был пояс открытого пространства в отвесной бетонной стене. Он держался на громадных стальных опорах, и с боку виднелась закопчённая гарью решетка вентиляции. Везде пахло дымом и едким запахом горелого пластика.
Лия отлетела от решетки как можно дальше, и опустилась в нишу. Оперлась рукой о стальную опору:
– Кажется, нам придётся ночевать здесь.
– Ну, это лучше, чем ничего, – когда ноги почувствовали твердую поверхность, Макс смог немного расслабиться.
Углубление вентиляционного пояса оказалось достаточно длинным, шагов в пять. Можно было спрятаться и от дождя, и от ветра. А толстая бетонная стена по другую сторону источала приятное тепло. Правда, парень не решился к ней прикасаться.
Лия всё оставалась стоять у кромки дождя. В больничной пижаме, костюме и бахилах на босу ногу она выглядела существом совершенно из другого мира. То есть не из мира Макса. В тот момент он с досадой подумал, какого черта вообще ввязался во всю эту авантюру.
– Ты замёрзнешь, если останешься там стоять.
Ближе к стене под навесом было уже совсем темно, тогда как у края всё ещё издыхали серые сумерки.
– Думаю, это сейчас меньшее из моих проблем, – невесело усмехнулась Лия, но всё же обернулась на парня, – Хотя ты прав.
Она быстро, рывками стянула с себя костюм и очки, оставшись в одной пижаме. На секунду замешкалась, глядя на бахилы, но потом сняла и их, скомкала всё вместе и резко бросила вниз. Босиком пошла по тёплому от печи бетону, и опустилась на пол рядом с парнем. Он, несколько замешкавшись, последовал её примеру. Оба перевели взгляды на дождь.
– Я никогда не видел его так близко, – наконец, нарушил молчание Макс.
– Да… Я тоже.
Казалось, столько всего нужно было сказать, но… Сейчас в голове всё это просто не умещалось. Парень вдруг почувствовал, как же смертельно устал – от гонки, от напряжения, от страха. В крови всё ещё кипел адреналин, но почему-то веки смыкались и тело не слушалось.
А дождь усиливался, и уже сложно было различить что-либо за его тяжёлой, холодной пеленой.
Девушка прислонилась спиной к стене. А когда Макс всё же решил сделать то же самое, его затылок обдало таким умопомрачительно приятным теплом, что впору было растаять. Оно увлекало и обволакивало так, что Макс с наслаждением закрыл глаза. В контрасте с бурей, эта неожиданная нежность судьбы казалась особенно желанной.
– А откуда ты знала, – спросил он сонно, – Что нужно лететь именно сюда?
– Я не знала, – судя по голосу, Лия тоже блаженно сомкнула веки, – Просто нам нужно было согреться. А внутри всех домов есть мусоросжигающая печь.
– Вот как? – спросил он, просто чтобы что-то сказать.
– Ты не знал?
– Я не вдавался в подробности.
Она сонно выдохнула, и судя по звуку, подтянула колени к себе.
Как только закрылись глаза, мир перестал существовать. Осталось лишь тепло бетона, и далёкий шум дождя. А ещё голос Лии.
– Все дома выше линии погоды строятся по одному типу, – сонно, между зевками говорила она, – Чтобы они были устойчивы к погоде, ветрам, скажем, бурям, их строят цилиндрическими, полыми внутри. И ставят на прочный фундамент из пары десятков метров бетона и стальных опор, уходящих глубоко в землю. Только так дома будут стоять.
Она снова пошевелилась, и парень почувствовал ее голову на своем плече. Бесшумно скатились на его грудь ее волосы, но судя по тому, что она продолжала говорить, Лия этого даже не заметила:
– Но, чтобы удержать вес всех этажей, а их на каждом уровне по две сотни, нужен фундамент посерьёзнее. Потому слой бетона и стали простирается ещё на километр вверх. А дальше начинается печь. Она сделана… А-а-ахф, – девушка сладко, протяжно зевнула, – …чтобы было куда девать отходы жизнедеятельности людей. Мусор, и всё такое – всё идёт в печь. Вырабатывается тепло, и его энергии хватает, чтобы обеспечивать седьмой уровень. Там потому и сформировался уровень преступности… Потому что была энергия, не предусмотренная изначально.
– А как же тогда заводы шестого уровня? И вообще, вода в домах.
– Заводы, да и вообще всё от шестого и выше, обеспечивают энергией атомные электростанции с земли. И вода тоже. Она идёт по трубам снизу, – девушка немного поворочалась у парня на плече, всё никак не находя себе удобного положения.
Макс открыл глаза. Его крылья распласталась по всей стене, крылья Лии, наоборот, обнимали хозяйку. Так и не устроившись, девушка убрала голову с его плеча. Но затылок её всё равно упирался в крыло парня. Она уже почти спала…
– Откуда ты так много знаешь об этом?
– Просто… Я здесь была, – она укуталась в крылья, и белые перья закрыли её лицо до самых глаз, – Вернее, не здесь. На этом уровне… Но в другом городе.
Макс видел, когда она отключилась. Ночуя в больнице, можно научиться замечать и не такое.
За кромкой тепла всё ещё шумел холодный дождь, такой непривычный для жителей их высот. Но почему-то было спокойно. Словно засыпали они не на нижних уровнях города, а дома в своих собственных постелях.
Парень блаженно закрыл глаза. Откинул голову, ощущая всем телом это нежное, благодатное тепло, и твёрдо решил, что все остальные мысли точно подождут до завтрашнего дня.
