Яркая черта книги – повествование, которое ведётся от лица женской части общины. Это постоянное «мы, мы, мы…» сразу же погружает в происходящее. При этом в голове не возникает путаницы, мол, а кто же фокальный герой, а про кого говорится.
Hajm 380 sahifalar
1999 yil
Женский клуб
Kitob haqida
Когда в Мемфис, штат Теннеси, приехала Бат-Шева с маленькой Аялой, все сразу поняли – она чужая. Зеленоглазая блондинка никак не походила на ортодоксальную еврейку, а ведь именно их община была самой могущественной в городе. Люди жили по давно сложившимся правилам, и не были готовы принимать в свой узкий круг чужака.
Женщина не волновалась на этот счет. Ее муж вырос здесь, так что она надеялась, что проблем с коммуникацией не будет. Сама того не подозревая, Бат-Шева становится причиной глобальных перемен в городе и в сознании людей. Она не соблюдает должным образом давно установленные законы общины, иначе одевается, по-другому мыслит. Слишком свободно, слишком запретно.
Появление чужака вскрывает давно назревшие проблемы мемфисского общества. Оказывается, родители ничего не знают о своих дочерях-подростках, годами соблюдаемые традиции противоречивы и порой опасны, а поступающая извне информация не всегда вредна. Привычные устои рушатся, и во всем, конечно, обвиняют Бат-Шеву. Она никогда не сможет стать частью этого замкнутого мирка. Но и сам мирок с ее появлением начал трещать по швам.
Понравилась манера изложения. Очень много интересных познавательных моментов про трации и нравы. Прочитала только ознакомительный фрагмент, есть желание прочитать полностью.
Мы знали, мы думали, мы представляли, мы видели, мы верили, мы, мы, мы – вот он, коллективный разум общины.
Десятки глаз прячутся за кружевными занавесками своих идеально надраенных кухонь и неустанно следят за тобой. Рты, обсуждающие тебя, любое твое лишнее телодвижение и не лишнее тоже. Паучья сеть, которая незаметно плетется вокруг ничего не подозревающей мухи.
Молодая вдова с маленькой дочерью приезжает в замкнутую религиозную общину ортодоксальных евреев, чтобы начать там новую жизнь после кончины своего мужа. Она думает, что на родине мужа ей будет легче, и поначалу так оно и есть. Но другие женщины, живущие в общине уже много лет, которые находятся в религии с рождения, с подозрением относятся к новенькой, которая приняла иудаизм несколько лет назад. Они предвзято относятся к ней, обсуждают между собой ее манеру одеваться, воспитывать ребенка, как она ведет себя за зваными ужинами и в синагоге. Она - чужая и с трудом сближается с соседями.
Самое интересное, что героиня не планировала никак влиять на традиции общины, какую-то революции там проводить, она хотела простой мирной жизни в той вере, которую выбрала. Но все вокруг были настолько негативно настроены к ней из-за всяких мелких косяков, что рылись в ее прошлом, подозревали в порочных связях и развращении их молодежи. Сами придумали, самим потом пришлось и расхлебывать.
В книге есть мудрая притча, где пустые слухи сравниваются с разодранной в клочья подушкой. Перья из нее разлетелись по всему городу, как их теперь собрать обратно в подушку? Никак. Так же и со слухами. Они разлетелись, и обратно вернуть к себе расположение человека будет очень сложно.
Однако героиня находит в себе силы и стойкость продолжать жить в общине, ведь там было и много хорошего, она полюбила этот городок и хотела растить здесь ребенка. Она остается в городе, и все вроде бы хорошо, но понимаешь, что осталась рана и «перья в подушку собрать все равно не получится».
Автор сама из бывших ортодоксальных евреев, поэтому хорошо знает о чем пишет, и было видно, что в основу книги положены ее собственные размышления о традициях, об общине, о важности этого всего в современном мире. Но я читала книгу долго в силу того, что меня как человека, который в пятилетнем возрасте на слова мамы "так надо" отвечал "кому надо? мне вот точно не надо", до зубовного скрежета бесили все эти досужие ритуалы, где люди не думают своей головой, а делают так или иначе, потому что так делали их отцы, деды, прадеды до стопятьсотого колена. Черт побери, да так жить же банально скучно: все расписано наперед, жизнь идет по унылому циклу от праздника до праздника. Домашние хлопоты, собрания в синагоге да сплетни - вот и все женские дела. Я бы взвыла от тоски, хотя им, понятно, некогда - халы не испечены, кугели не сварганены, буфеты не вымыты.
Интересный авторский ход, что повествование ведется от первого лица (внимание) множественного числа. Как будто все женщины мемфисской еврейской общины - это один организм, который действует слаженно и обеспечивает защиту этого уютного микрокосма от любых чужеродных элементов. Они ревностно хранят традиции и не допускают к своим детям радости светского мира, но как бы мамочки не квохтали, дети бунтовали, бунтуют и будут бунтовать. Ибо традиции хороши, когда люди не подозревают о существовании альтернативы, а в современный век (хотя книга писалась в 1999 году, информацию уже тогда трудно было скрывать) это фактически невозможно.
А начинается все с того, что в общине появляется молодая вдова с дочерью, муж которой, ранее проживавший в Мемфисе, недавно трагически погиб. Кумушки начинают по очереди наведываться к новенькой и выведывать подробности ее прошлой жизни. А она - о ужас - по рождению не еврейка, но после замужества совершила гиюр. А после смерти мужа - ужас номер два - на год отошла от религии. Еще смеет задаваться вопросами о смысле традиций, ищет их корни вместо того, чтобы механически следовать правилам "потому что так положено", да и что люди скажут ее не особенно волнует... И такая женщина устраивается преподавать в школу для девочек, и те внезапно начинают ей открываться, доверять, потому что она реально слушает девочек и разговаривает с ними честно и откровенно, а не направляет их, как пастух овец. Результат был предсказуем, ибо ортодоксальным людям любая рябь в их уютном болоте как ножом по сердцу.
Хотя если бы всех этих миссис Леви, Ципор Ньюбергер и прочих спросить, довольны ли они сами своей жизнью, они начнут затирать про то, что они были достойными женами, матерями, бабушками, то есть функциями, а не людьми. Их желание, чтобы их дети прожили такие же жизни как они - предсказуемые, добропорядочные - я понять могу, но также хорошо знаю и то, какой душной может быть такая гиперопека, когда дети лишены возможности принимать хоть какие-то решения в своей жизни, ибо мама уже все подумала и решила за них.
Книга хорошая, есть над чем поразмыслить и с точки зрения культуры людям, которые от иудаизма далеки, мне кажется, интересно было бы почитать, просветиться.
У всего есть своя цена. И если вы хотите быть частью большой и дружной семьи, крепкого и слаженного рабочего коллектива, тесного мира религиозной конфессии или мечтаете жить в маленькой деревне, где все друг друга хорошо знают – будьте готовы платить по счетам. Потому что однажды вам дадут непрошенный совет – из лучших побуждений! Укажут на ваши ошибки в воспитании детей/ ведения дома/ стиля одежды – исключительно из большой любви к вам! В один прекрасный день вы обнаружите, что кто-то решил устроить вашу личную жизнь (потому что очень за вас переживает). И проч.проч. проч. Сила любви к вам, заботы о вас, стремления помочь, в этот момент будет прямо пропорциональна той злости, которую вызовет ваш отказ. Ответ «нет» пробуждает смертельную обиду и выставит вас едва ли не предателем.
Или вы можете согласиться и жить по чужим правилам. Вот цена, которую придется платить…
Еврейская писательница американского происхождения Това Мирвис расскажет в своем романе все стадии этих сложных отношений. Сплоченная община и новичок, который очень хочет стать ее частью.
Бат-Шева – зеленоглазая стройная блондинка, принявшая иудаизм и выполняющая все его заповеди слишком уж рьяно. Она появилась в маленьком тесном мире еврейской общины Мемфиса, потому что мечтала статью частью большой семьи, сплоченного коллектива, почувствовать, что это значит «мы», ощутить поддержку и опору. Но Бат-Шева отчаянно отличается от остальных. Она не так одевается, не так говорит, не так ведет себя, не то делает, она громко поет, когда все молчат. Она отправляется гулять в зной, когда все прячутся в своих домах. Она не носится квочкой вокруг своей дочки, когда любая еврейская мать опекает каждый шаг своего чада… Получится ли у этой молодой женщины стать частью общины или нет? Готова ли она платить свою цену?
На самом деле, я рассказала вам лишь одну из заглавных тем романа. В нем рассуждают о религии и том, что это дает, о выборе, об одиночестве, о слиянии, о скрытых желаниях и подавляемых чувствах, о поиске себя, о том, сколько свободы стоит давать детям, о страхах, о грусти, о потери. Эта книга одновременно экскурс в традиции и обычаи еврейской семьи и с другой стороны, это попытка понять сложные человеческие отношения, которые универсальны для людей любой конфессии, а потому откликнутся многим.
Я так давно не читала еврейскую прозу! Очень-очень. Я истосковалась, потому что люблю эту философичность и мудрость, мне очень импонирует то, что у еврейских авторов никогда нет окончательных решений и диагнозов. Они показывают всю сложность и многослойность мира, и то, что для одного является благом, для другого – ад. Эта книга не судит и не осуждает, она дает возможность задать вопросы самому себе, искать свои ответы… А это самое главное, на мой взгляд.
Еще одна причина почему она понравилась мне – это рассуждения главной героини о принятии иудаизма. В моей жизни был период, когда я всерьез выбирала религию, и поняла, что лично мне нравится иудаизм. Я не приняла религию (потому что дело не в ней, мне просто очень нравится менталитет, культура и наследие этой нации, а религия была способом хоть как-то приблизиться к ней, нет во мне, к сожалению, ни капли еврейской крови). Но читая книгу, мне было бесконечно интересно следить за мыслями о том, зачем кто-то, будучи взрослым, обращается в иудаизм, каковы их мотивы, что это дает им. Это как окно в другой мир.
Жизнь может сложиться по-разному. И возможно, следовать непрошенным советам, смиряться с вмешательством в личную жизнь и чувством прозрачности стен (когда все знают кто ты и что ты, как ты живешь, с кем живешь, что ешь, прибрано ли у тебя дома или нет) – не такая большая плата за чувство единства и поддержки. За мысль, что ты не один. И если в жизни нет никакой другой опоры, быть частью сообщества – условие для выживания. Буквально.
Izoh qoldiring
Kitob tavsifi
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.
Izohlar
15