Kitobni o'qish: «Открываем в сказку дверь»

Shrift:

Кружись, пёрышко, кружись!

по мотивам сказки «Гуси-лебеди»

Как у леса, у опушки,
Одна семья жила в избушке:
Мать Матрёна, Митрофан,
Дочь Ульяна, сын Иван.
Всё у них по чести честью,
Всюду рядом, всегда вместе.

Жили весело и дружно.
Вот однажды было нужно
В город матушке с отцом
Им уехать. И весь дом
Митрофан то тут, то там
Всё решил проверить сам.
Здесь подправит, там прибьёт,
А Матрёна ждёт и ждёт:

– Митрофан, а Митрофан,
Надевай, давай кафтан,
Запрягай скорей коней
И поехали скорей!

Ты меня не торопи!
Лучше печку протопи.
– Ничего я не забыла,
Печку рано протопила,
Вот потрогай. Горячо?

– Хорошо, что горячо! —
Митрофан рукой махнул,
Огляделся и вздохнул:
– Э-хе-хе! Скажу о том,
Оставляем родной дом!
Порядок, нужен он везде.
А где гвоздок-то? Где же, где?
Доска-то здесь, того гляди,
Отвалится. Вот погоди
Её прибью и вот тогда…
И тут услышал: Га! Га! Га! —

Кричали гуси ему вслед:
– Когда же будет наш обед?!
Нахмурился тут Митрофан:
– Что? В моём доме, что, обман?!
Не покормила ты гусей,
А запрягать велишь коней? —

– Нет, я кормила! Ты не прав!
И на лугу, вон сколько трав —
Щипли её хошь до утра.
Да полно! Ехать нам пора. —

– Тебе, жена, конечно, верю,
Но всё же сам пойду, проверю!
Ушёл поспешно муженёк,
Жена достала кошелёк.
Считала денежки, считала,
(Как ни считай – всегда их мало!)
– Не хватит денежек, а жаль,
Купить бы розовую шаль.
Эх, шаль была бы мне к лицу! —
Она мечтала. А к крыльцу,
Не замечая даже луж,
Бежал, качаясь, бледный муж.

Жена смотрела удивленно.
А он, испуганно: – Матрёна! —
Ей очень тихо прошептал:
– Чего сейчас я увидал!
Все гуси были серые,
Теперь они все белые!
Нечисто видно это дело! —

Матрёна громко заревела:
– Все наши гуси побелели?
Наверно чем-то заболели,
Сама проверить я должна! —
Как вихрь, умчалась тут она.
Задумался вдруг Митрофан:
– А, может быть, какой дурман,
Ох, на меня сейчас напал?
Наверно, всё-таки устал.

Размышляет огорчённо.
Возвернётся щас Матрёна,
И скажет правду, всё, как есть,
Надеюсь, радостную весть.
Вот возвращается жена,
С усмешкой говорит она:
– Послушай, очень мне обидно,
Решил ты посмеяться, видно?
Все гуси серые, все наши,
Ох, не найдёшь в округе краше!

А может, хватит, придираться,
Давно пора уже собраться.
Возьмём в дорогу пирога?
В ответ ей гуси: – Га! Га! Га!

Митрофан аж подскочил:
Ну, что тебе я говорил,
Но гуси были, так и знай,
Белёшеньки и покрупняй.
– Твердил он убеждённо.
Но не слушает Матрёна:

– Своих гусей мне лучше знать!
Пойду-ка деток поднимать.
– Ульяна, маленький Ванятка,
Хошь посыпаете вы сладко,
Прощаться надобно сейчас,
Да и послушайте наказ:

Ульяна, вот о чём толкую,
Останешься здесь за старшую.
Смотри, на речку не сбеги,
Ты Ванятку – сбереги.
Пойми, он ищо робёнок!
А Ульянушка, спросонок.
Ей отвечает, что за братца
Не стоит так уж волноваться.

Признался Митрофан жене:
– Поверь, тревожно что-то мне
Ох, как боюсь я за детей,
Ведь слыхивал я от людей,
И убедить меня сумели,
Где вековые сосны, ели,
Где непролазная тайга,
Живёт коварная Яга! —

Отец, робяток не пугай!
Ты им не сказывай, давай.
– Да, помолчать-то я не прочь,
Но пусть об этом знает дочь,
Как засылает лебедей
Яга – тайком украсть детей.
Их уверяет младший сын:
– Могу остаться и один!
Пугают все: Яга… Яга!..
Её боятся, как врага,
Да и гусей я не боюсь.
Посмеют появиться пусть,
Не поздоровится тогда! —
В ответ грозили гуси: – Га!!

– Ну, прощевайте-ка, робята.
Ты береги, Ульяна, брата, —
Просили матушка с отцом. —
В порядке соблюдай весь дом,
Ведь в доме будете одни. —
И… вот уехали они.

Весь двор Ульяна подмела,
И в горнице всё прибрала,
Потом, полив сестрица грядки,
Сердито говорит Ванятке:
– Вон девоньки пошли на луг,

Так повидать хочу подруг,
А надо нянькаться с тобой,
Ведь ты давно уже большой!
Иди-ка, посиди в избе! —

– А тятя сказывал тебе,
Чтоб со двора не уходить,
Со мной, Ульяна, всюду быть!
– Ванятка, братик мой любимый,
Ну, отпусти меня, родимый,
Смотри, я буду недалечко,
Ведь это рядом от крылечка. —

– И не проси, не отпущу! —
– Ах, так! Тебя я не прощу!
Не зря подружки говорят,
Что у меня трусливый брат!
– Я очень смелым был всегда!
И не боялся никогда!

Иван вздохнул: Иди, гуляй.
– Спасибо, братик, не скучай.
Подружки, может, хоровод
Поводим у моих ворот? —
Они Ульяне отвечали:
– Тебя мы очень долго ждали,
А солнце жаркое печёт,
Река прохладная нас ждёт!

– Ай да, купаться! Все купаться!
– Я не могу идти без братца, —
Но вдруг не в силах удержаться,
Вслед за подружками бегом
Она умчалась, бросив дом!

Песня льётся у подруг,
Но… темно как стало вдруг!
Закачались сосны, ели,
Зашумел сосновый бор,
Грозной стаей налетели
Гуси-лебеди на двор.

Подбираются к Ивану.
Он зовёт сестру Ульяну.
Гуси-лебеди белы,
Гуси-лебеди так злы,
Зашипев, они всё злились,
В облака вдруг дружно взвились,
Поднимая пыль с земли,
И Ванятку унесли.

Вот снова солнце засияло,
Домой Ульяна прибежала,
А на дворе трава примята,
Но нет нигде меньшого брата.
Искала долго, но кругом
Был пуст и двор, и отчий дом.

Она вдруг глянула в ведро.
И видит, плавает перо.
Ведь гуси-лебеди спешили,
Они перо там обронили.
Куда-то унесли Ивана.
Запричитала тут Ульяна.

– Я очень-очень виновата,
Пойду искать Ванятку-брата,
Пока его я не найду,
Домой обратно не приду!

Ну-ка, пёрышко, кружись,
И взлетай скорее ввысь,
Укажи ты мне пути,
Где Иванушку найти?

В доброй сказке так ведётся
Сила добрая найдётся
И поможет в трудный час.
Продолжаем мы наш сказ.

Времени прошло немало,
Путь перо ей указало,
На зелёную поляну
Тропка вывела Ульяну,
Где шумит на косогоре
Зелена трава, как море.

Ветер ласкает игристый
Яблоньки лёгкие листья.
Может быть, она подскажет,
Путь-дороженьку укажет?
– Яблонька, меньшого брата
Гуси унесли куда-то.

– Мне тебя, Ульяна, жаль,
Глубока твоя печаль.
Нет, не видела, прости.
Нелегко тебе в пути.
Твоё дело непростое,
Яблочко хоть наливное
В путь-дороженьку сорви,
Будет трудно, позови.

– Яблонька, прощай, прощай,
Да меня не забывай!
Пёрышко, кружись, кружись
И взлетай скорее ввысь,
Поскорей лети, лети.
Помоги ты мне в пути.

Вот Ульяна видит луг,
Цветы яркие вокруг.
Что блестит невдалеке?
Рыбки плещутся в реке,
Шаловливо бьют хвостом,
Золотым горят огнём.

– Ах, ты, речка-быстротечка,
Как болит моё сердечко,
От Ивана нет вестей.
Не встречала лебедей? —

– Что тебе сказать в ответ?
Не встречала стаи, нет —
Лебединой стаи дикой.
Ты голодная, поди-ко,
Может, выпьешь киселька? —
Отвечает ей река.

Поклонилась ей Ульяна:
– Отдыхать ещё мне рано,
Пёрышко меня зовёт,
За собою вдаль ведёт.

Бежит Ульянушка за ним,
Видит: в поле – белый дым.
Только печка одна в поле,
Никого не видно боле.
Заглянула в уголки,
Там остыли угольки.
Видит: серые мышата,
Озорные пострелята,
Из-под печки быстро – шмыг,
Разбежались в тот же миг!

Вот с Ульяной тихо печь
Повела неспешно речь:
– Тебя, девонька, мне жаль,
Опиши свою печаль.
Ты откуда и куда? —
– Пришла чёрная беда, —
Плачет бедная Ульяна, —
Ох, увижу ли Ивана?
Гуси унесли куда-то
Моего меньшого брата.

– Уля, выслушай словечко.
Когда будет тебе худо,
Совершу любое чудо!
Непростая твоя доля.
Но сегодня видел в поле
Наш мышонок лебедей,
Все старались поскорей
Улететь, скрываясь в лес,
Может, там Иван исчез?

Поклонилась печке в пояс,
И о брате беспокоясь,
Поскорее – в тёмный лес.
Пусть не знает этих мест,
Но Ульянушка клянётся,
Без Ивана не вернётся!
Ну-ка, пёрышко, кружись,
И взлетай скорее ввысь.

Ox! He весело, не весело,
Туча солнышко завесила,
Потемнели неба краски.
Продолженье нашей сказки
Будет в глубине тайги,
В тёмном царстве у Яги!

Здесь птицы никогда не пели,
А вековые сосны, ели,
Величием своим гордясь,
Качаясь, листьями шумели.
Свет заслонить собой сумели
Луне и солнцу не попасть.
Здесь даже днём совсем темно.
И пахнет сыростью давно.

На поляне – лесовушка
Стоит древняя избушка.
Расстилается туман.
Плачет маленький Иван.

Он решил: – Сейчас сбегу!
Быть здесь больше не могу.
Постараюсь непременно
Убежать сейчас из плена!
Жаль, не знаю этих мест.