Kitobni o'qish: «Психология семьи. Учебное пособие»

Посвящаю моей семье – мужу Александру, детям – Инессе, Майе, Ивану; зятьям – Владимиру и Виктору; внукам Александру и Агнии

© ООО Издательство «Питер», 2014

Предисловие

Наш мир меняется все быстрее. Семья как неотъемлемая часть мира человека откликается на все изменения, происходящие в экономике, политике, нравственности, общественной жизни. Проблемы семьи и брака так или иначе интересуют всех людей, даже тех, которые уверяют себя, что им это неинтересно.

Мы рассматриваем семью как позитивный фактор в жизни и развитии человека, как ту среду обитания, в которой он живет, развивается, преодолевает невзгоды, болезни, получает поддержку и чувствует себя счастливым и защищенным. По словам Дэвида Майерса, люди, состоящие в браке, чувствуют себя более удовлетворенными жизнью по сравнению с одинокими людьми.

Впрочем, об этом было написано более полутора тысяч лет назад:

 
Общие заботы уменьшают затруднения.
Общие радости становятся приятнее.
Благодаря браку мы получаем двойную силу
к великой радости друзей и горю врагов.
 

Перефразируя название известной книги Робина Скиннера и Джона Клииза, я могла бы сказать, что семья – как раз то, что помогает человеку уцелеть. Семью в этом случае можно понимать расширенно – и как родителей, бабушек и дедушек, и как мужей и жен, братьев и сестер, детей и внуков, кузенов и даже дядей с тетками – все они на разных этапах жизненного пути помогают человеку в его становлении и осуществлении полноты бытия.

В данной книге собраны материалы лекционного курса по психологии семьи и семейному консультированию, который я читала студентам и слушателям факультета психологии Санкт-Петербургского университета с 1991 г.; студентам Балтийского института экологии, политики и права; спецфакультету в Берлине в 1999 г., а также обобщены материалы исследования семей и молодежи, проводимых мной еще со студенческих лет.

Новое издание книги переработано и дополнено нами в русле стандарта третьего поколения. Как известно, с 2010 г. вузы России перешли на многоуровневую модель организации образовательного процесса в соответствии с подписанной Россией в 2003 г. Декларацией о вхождении в Болонский процесс. В связи с этим в государственных образовательных стандартах нового поколения появилась и новая лексика, например такие термины, как «компетенция», «компетентность», «модульная программа», «учебный модуль».

В соответствии с принципом модульности в учебнике выделено шесть разделов, блок-модулей, содержательную основу которых составили основные разделы психологии семьи и семейного воспитания.

В блок-модуле «Пол, гендер и семейные отношения» рассмотрены основные подходы к имеющимся различиям между мужчинами и женщинами в межличностном и семейном общении.

В блок-модуле «Гендерная социализация и подготовка к браку» освещены основные тенденции матримониального поведения молодежи, гендерной социализации, теории выбора брачного партнера, факторы, способствующие либо препятствующие построению будущих супружеских и семейных отношений.

В блок-модуле «Любовь, брак, семья» рассмотрены основные понятия, связанные с семейной жизнью, такие как цели брачного союза, жизненный цикл семьи, семейные мифы, соглашения, а также типологии любви, различные взгляды на любовь, влияние мотивации вступления в брак и стабильности отношений. Здесь же рассмотрены проблемы молодой семьи, описаны возможные трудности адаптации к совместной жизни, механизмы интеграции семьи, распределения ролей, а также особенности периода, связанного с рождением первенца.

В завершении данного блок-модуля обсуждаются такие вопросы, как устойчивость брачно-семейных отношений, факторы, которые влияют на удовлетворенность браком, а также проблемы совместимости супругов.

В блок-модуле «Разрушительные процессы в семье» рассматриваются супружеские конфликты, внебрачные связи, а также причины и последствия разводов.

Блок-модуль «Семейная социализация и семейное воспитание» посвящен вопросам детско-родительских отношений, роли матери, отца, прародителей, сиблингов, других членов семьи в становлении личности ребенка, а также влиянию различных стилей родительского отношения, воспитания детей в семье и их последствиям. Затронуты вопросы социализации детей в различных социальных стратах, влияния семьи на творческое становление детей.

В блок-модуле «Особенности и тенденции развития современной семьи» рассмотрены социальные, демографические, социально-психологические особенности и тенденции российских семей (структура, уклад, лидерство, взаимоотношения).

Автор отдает себе отчет в том, что если бы не встречи в жизни с разными людьми, знакомство с их богатым опытом, то настоящая книга не появилась бы.

Пользуясь предоставившейся мне возможностью, выражаю особую благодарность моему научному руководителю на протяжении тридцати пяти лет, заведующему кафедрой социальной психологии профессору Анатолию Леонидовичу Свенцицкому. Хочу поблагодарить также моих преподавателей в студенческие годы: профессора А. А. Крылова (декана факультета с 1976 по 2002 г.), профессоров И. П. Волкова, В. Н. Куницыну, В. А. Якунина, Л. А. Головей, Р. О. Серебрякову, Г. С. Никифорова, Э. С. Чугунову. Большое спасибо профессору Ю. П. Платонову, ректору Санкт-Петербургского государственного института психологии и социальной работы, за поддержку моих начинаний по подготовке лекционного курса семейной психологии в период заведования им кафедрой практической социальной психологии Санкт-Петербургского университета в 1989–1992 гг.

Благодарю преподавателей кафедры социальной психологии: профессора Л. А. Цветкову (проректора по направлениям «Биология», «История», «Философия», «Психология»), профессоров Л. В. Куликова, Л. Г. Почебут, доцентов Е. В. Сидоренко, В. А. Чикер, О. С. Михалюк, А. Н. Капустину, Т. Г. Яничеву, Е. Н. Газогарееву за помощь, критику и моральную поддержку в работе над лекционным курсом по психологии семьи.

Особая благодарность преподавателям моей кафедры психологии и педагогики личностного и профессионального развития – ее основателю профессору А. А. Реану, заведующей кафедрой академику Н. В. Бордовской, профессорам В. И. Гинецинскому, С. Н. Костроминой, Л. А. Даринской, доцентам С. И. Розуму, В. К. Макарову, Н. Н. Киреевой, Е. И. Петановой, В. А. Свенцицкой, Н. Л. Москвичевой, Г. И. Молодцовой, О. О. Жебровской, А. М. Красильникову за человеческую теплоту и поддержку.

Я выражаю огромную благодарность моей семье – родителям, мужу Александру Владимировичу Андрееву, помогавшим мне все эти годы жить и работать; а также детям: Инессе Александровне Андреевой – моему первому читателю, редактору и критику, Майе Александровне Чернышевой, постоянно вдохновлявшей меня на профессиональный рост, и сыну Ивану Александровичу Андрееву, опережающему меня в научной работе.

Татьяна Владимировна Андреева

Санкт-Петербург, 2013 г.

Блок-модуль 1. Пол, гендер и семейные отношения

Модуль 1.1. Основные подходы к психологии пола

Половые различия и семейные отношения

Знание психологических особенностей, присущих представителям разного пола, необходимо для построения нормальных семейных отношений, так как, к сожалению, многие супружеские проблемы, в особенности при адаптации молодых супругов, происходят из-за непонимания партнера.

Известно, что мужчины и женщины различаются набором хромосом, гормональным составом, структурой костей, сердечным ритмом. Женщины жизнеспособнее мужчин (продолжительность их жизни больше). Однако женщины быстрее устают, чаще теряют сознание. Жизнеспособность женщин подтверждается только в смысле долгосрочного прогноза. Так, когда рабочий день на британских заводах в условиях военного времени увеличился с 10 до 12 часов, число несчастных случаев среди женщин выросло до 150 %, а у мужчин осталось прежним (Добсон Д., 1992).

В последнее время существовавший ранее миф о сверхболезненности женщин оказался развеянным.

Факторами, в наибольшей степени влияющими на здоровье мужчин, являются социальный статус, должность, наличие близкого партнера; женщин – статус замужней женщины и матери и условия ведения домашнего хозяйства.

Половые различия в здоровье и болезнях отражают социально-экономическую и социально-психологическую ситуацию в стране. При гендерном равенстве на рынке труда худшее самочувствие наблюдается у женщин, занимающихся домашним хозяйством (Великобритания), а работающие женщины в условиях гендерного равенства чувствуют себя лучше работающих мужчин (Финляндия).

В старших возрастных группах здоровье женщин, как правило, хуже здоровья мужчин.

Существуют болезни, более характерные для мужчин или для женщин. При этом женщины ведут более здоровый образ жизни.

В ряде стран наиболее уязвимыми для болезней являются мужчины трудоспособного возраста, так как они работают в неблагоприятных санитарно-гигиенических и психологических условиях.

Гипотетическими факторами, влияющими на соотношение родившихся мальчиков и девочек, являются национальность, экономические условия жизни родителей, их возраст и состояние здоровья, образ жизни, высота места жительства над уровнем моря, порядок рождения детей в семье (в браке и вне его) и связь с войной.

В развитых странах женщин больше, и они живут дольше мужчин; в некоторых странах Востока их меньше, и они живут меньше мужчин; в России женщин значительно больше, и здесь наблюдается сверхсмертность мужчин.

В России причинами смертности, более значимыми для женщин, являются онколого-гинекологические заболевания и рак молочной железы, для мужчин – насильственная смерть, сердечно-сосудистые заболевания, онкологические болезни органов пищеварения, туберкулез, несчастные случаи и травмы на работе, несчастные случаи в дорожно-транспортных происшествиях, стресс на работе и случайные отравления алкоголем (Бендас Т. В.).

В исследовании психологических различий между мужчинами и женщинами условно можно выделить два подхода (Андреева Т. В., 1998, 2004, 2007, 2010).

Психолого-биологический подход

В русле этого воззрения экспериментально изучаются психофизиологические, нейропсихологические, психические различия мужчин и женщин. При этом или они рассматриваются как просто стабильно существующие (фиксируется их наличие), или анализируются их взаимосвязи со строением мозга, с гормональным составом и прочее. Значительная часть исследований приверженцев этого подхода связывает психолого-физиологические различия полов с влиянием эволюции.

Одно из первых теоретических объяснений природы различий мужчины и женщины – работа А. Фулье (1896). Смысл – в принципиальном различии метаболизма (обменного процесса) у мужчин и женщин. Метаболизм строится на взаимодействии анаболизма и катаболизма. Согласно идее А. Фулье, анаболические процессы, включающие преимущественную ориентацию на питание, интеграцию, сохранение энергии, более развиты в женских организмах. Эта основная анаболическая ориентация, обеспечивающая индивидуальную выживаемость женщины, проявляется и в ее поведении. Катаболические процессы более связаны с размножением, дезинтеграцией, расходом энергии и определяют картину поведения мужских организмов (Обозов Н. Н., 1995).

Существует мнение, что, «расходуя сравнительно малую часть на внешнюю деятельность, женщина копит силы внутренние. Если ее возможности выполнять механическую работу соотносятся с мужскими в среднем как 16 к 26, то примерно в обратной пропорции соотносятся средние продолжительности жизни. Гиппократ говорил, что “тело женское меньше расточается, чем мужское. И средств для вознаграждения меньших затрат в женском организме больше”» (цит. по: Михайлов Ю. П., 2000).

В 1960-х гг. В. А. Геодакяном была сформулирована теория полового диморфизма. Женское и мужское в ней сопоставляются как наследственность и изменчивость, долговременная и кратковременная память вида, консервативность и вариативность. Женское начало обеспечивает неизменность потомства от поколения к поколению, сохранение того, что накоплено в ходе предшествующей эволюции. Это «золотые кладовые» наследственности, доступ в которые строго ограничен.

Мужской пол – это передовой отряд популяции, берущий на себя функции столкновения с новыми условиями существования – «разведка боем».

С этими положениями согласуются следующие факты.

1. Функция столкновения с условиями среды сопряжена со значительными потерями. Мужской пол уже на стадии трехмесячного эмбриона более уязвим, чем женский. На первичном, зиготном, уровне соотношение плодов мужского и женского пола – 150:100, к моменту рождения – 107:100, к 30-летнему возрасту – 95:100. Эта закономерность выявляется в так называемой сверхсмертности мальчиков.

2. Среди лиц с инфарктом миокарда преобладают мужчины.

3. Результаты изучения врожденных пороков сердца: установлено, что у женщин они чаще воспроизводят более ранние эволюционные модели (например, двухкамерное сердце), а у мужчин представляют собой «футуристические», не имеющие аналогов в предшествующей эволюции модели (Каган В. Е., 1991).

К этим доводам можно добавить то, что резкие и длительные разрушительные изменения в обществе оказывают, по-видимому, более губительное воздействие на мужчин.

Возьмем для примера статистику продолжительности жизни.

Средняя продолжительность жизни мужчин в России – 57 лет, женщин – 72 года. Причем можно отметить, что этот разрыв увеличился за последние годы. Ожидаемая продолжительность жизни при рождении составляла на 1992 г.: у мужчин – 62 года, у женщин – 73,8 года (Россия в цифрах, 2001, с. 72). У родившихся в 2000 г. ожидаемая продолжительность жизни составляет: у мужчин – 58,9 года, у женщин – 72,4 года. (Ожидаемая продолжительность жизни при рождении – это число лет, которое в среднем пришлось бы прожить человеку из поколения родившихся при условии, что на протяжении всей жизни этого поколения половозрастная смертность остается на уровне того года, для которого вычислен показатель.)

В России повышенная смертность мальчиков, подростков, молодых мужчин приводит к диспропорции полов начиная с 35 лет (табл. 1.1).

Таблица 1.1. Число женщин по отношению к каждой тысяче мужчин в различных возрастных категориях

(Примечание. Можно заметить по приводимым данным, что примерно до 35 лет (по данным переписи 2010 г. – до 33 лет) существует даже некоторая статистическая «нехватка невест», а ощутимый дисбаланс начинается с 60 лет, когда на двух «женихов» приходится три пожилые невесты. Для 20–33-летнего мужчины брачный рынок чисто теоретически даже несколько неблагоприятен – на одного молодого мужчину не приходится даже одной молодой женщины или девушки. Причем чем моложе мужчина, тем это более выражено).

Данные о превалировании числа женщин над мужчинами нуждаются в уточнении.

Для соотношения полов важными факторами являются страна (и уровень ее развития), конкретный исторический период и возрастная группа.

Пропорция полов измеряется числом мужчин, приходящихся на 100 или 1000 женщин (или в процентах). Выделяют три разновидности этого показателя: первичную (соотношение мужских и женских зигот при оплодотворении), вторичную (соотношение родившихся живыми новорожденных мальчиков и девочек) и третичную (соотношение мужчин и женщин по отдельным возрастным группам или в репродуктивном возрасте).

По поводу первичной пропорции существуют ориентировочные данные: на 100 женских зародышей приходится 125–130 мужских. В дальнейшем часть мужских зародышей погибает, что влияет на значительно меньшую вторичную пропорцию. Вторичное соотношение (количество мальчиков, рожденных на 100 девочек) варьируется в разных странах и в разные периоды.

Мальчиков рождается больше, чем девочек. Эта закономерность была обнаружена еще в XVII в. англичанином Дж. Грантом. На 100 родившихся девочек приходится примерно 105–106 мальчиков, редко больше 107 и меньше 104 (Демографический энциклопедический словарь, 1985). Причиной считается меньшая жизнеспособность мальчиков, и природа как бы делает некоторый запас особей мужского пола, но к репродуктивному периоду нередко мужчин становится меньше, чем женщин. Хотя указанная закономерность сохраняется в разных странах и в разные времена, тем не менее встречаются вариации – иногда даже с преобладанием девочек при рождении (Бендас Т. В., 2006).

Концепция В. А. Геодакяна описывает дихотомию мужского и женского, опирающуюся на «интересы» популяции, видов. Согласно ей, женщинам присущи филогенетическая ригидность и онтогенетическая пластичность, а мужчинам – филогенетическая пластичность и онтогенетическая ригидность.

Данная концепция подвергалась критике за абсолютизацию принципов полового диморфизма: далеко не все в человеке может быть описано альтернативой «мужское или женское», «или-или». Например, для описания гормональных систем этот принцип не подходит: и мужской, и женский организмы продуцируют как мужские, так и женские половые гормоны, а гормональная маскулинность или фемининность определяется по преобладанию тех или других гормонов. Головной мозг несет в себе возможности программирования поведения и по мужскому, и по женскому типу. Свойства этого круга описывает континуальная модель, в которой маскулинность (М) или фемининность (Ф) по каждому из признаков рассматриваются как содержимое сообщающихся сосудов, и «свой» сосуд должен быть заполнен больше, чем «чужой» (Каган В. Е., 1991).

В конце XIX – начале XX в. идея двуполости серьезно обсуждалась В. Флиссом, З. Фрейдом, О. Вейнингером, М. Хиршфельдом и другими учеными, а позже получила и естественно-научные обоснования не только существования патологических вариантов (например, гермафродитизм), но и особенностей функционирования нормального организма.

Гормоны всех трех групп – как мужские (андрогены), так и женские (эстрогены и прогестины) – присутствуют у обоих полов. Уровень эстрогенов у мужчин составляет от 2 до 30 %, а уровень прогестерона – от 6 до 100 % женского уровня этих гормонов. Средний уровень андрогенов у женщин составляет 6 % мужского уровня (Money J., 1980).

На основе идеи континуума маскулинно-фемининных (М/Ф) свойств западные психологи в 1930–1960 гг. сконструировали несколько специальных шкал для измерения М/Ф умственных способностей, эмоций, интересов и т. д. (тест Термана – Майлс, шкала М/Ф MMPI, шкала маскулинности Гилфорда и др.). Все эти шкалы предполагают, что индивиды могут в пределах какой-то нормы различаться по степени М и Ф. Однако сами свойства М/Ф представляются все же альтернативными, взаимоисключающими: высокая М должна коррелировать с низкой Ф и обратно, причем для женщины желательна высокая Ф, а для мужчины – М. Выяснилось, однако, что далеко не все психические качества поляризуются на мужские и женские. Кроме того, разные шкалы (интеллекта, эмоций, интересов и т. д.) в принципе не совпадают друг с другом: индивид, высокомаскулинный по одним показателям, может быть весьма фемининным по другим. Например, в одном исследовании сравнение группы студенток – членов университетских сборных команд и контрольной группы студенток того же университета показало, что спортсменки менее фемининны, но не более маскулинны, чем неспортсменки (Colker R., Widom C. S., 1980).

Тест С. Бем (Bem S. L., 1979) и «Вопросник личностных свойств» Дж. Спенс и Р. Хельмрайха (Spence J. T., Helmreich R. L., 1979) рассматривают М и Ф уже не как альтернативы, полюсы одного и того же континуума, а как независимые измерения. Тест С. Бем разделял мужчин и женщин на четыре группы так, как показано в следующей таблице.

Полоролевые типы

В итоге можно говорить о восьми полоролевых типах (по четыре для мужчин и для женщин). Часть психологов считают термин «андрогиния» неудачным из-за ассоциации с патологией или отсутствием всякой половой дифференцированности (Кон И. С., 1988; Каган В. Е., 1991), однако он утвердился в теории психологической андрогинии. Многие исследователи, в частности Г. Аммон, видят в ней холическую (целостную) концепцию личности. Андрогиния при этом подходе рассматривается как многомерная интеграция проявлений эмоционально-экспрессивного (женского) и инструментального (мужского) стилей деятельности, как свобода телесных экспрессий и предпочтений от жесткого диктата половых ролей, как эмансипация обоих полов, а не борьба женщин за равенство в маскулинно-ориентированном обществе.

С понятием андрогинии связывают более высокие возможности социальной адаптации. Уже Э. Маккоби и К. Джеклин обращали внимание на то, что высокая фемининность у женщин часто совпадает с пониженным самоуважением и повышенной тревожностью. Позже многие другие исследователи показали, что маскулинные мужчины и фемининные женщины испытывают больше трудностей в тех видах деятельности, которые не совпадают с традиционными полоролевыми стереотипами, тогда как андрогинные личности с их высокими потенциями и маскулинности, и фемининности легче меняют тип и стиль деятельности в зависимости от условий; поэтому они менее подвержены дистрессам. В то же время возможности социальной адаптации зависят, в свою очередь, от индивидуальной адаптивности, психологической гибкости (Каган В. Е., 1991).

Недостатком теории андрогинии можно считать неоднозначность самих шкал М/Ф. Одни исследователи измеряют интересы, другие – эмоциональные реакции, третьи – отношение к тем или иным аспектам мужских или женских ролей, неоднозначны также критерии выбора шкал (Кон И. С., 1988).

Существуют данные, что от 80 до 85 % мужчин имеют преимущественно мужской склад ума, а у 15–20 % ум в той или иной степени феминизирован. Примерно у 90 % девочек и женщин мозг запрограммирован на преимущественно женское поведение. Мозг около 10 % женщин в большей или меньшей степени запрограммирован на мужской стиль поведения, поскольку получил в утробе матери в возрасте 6–8 недель избыточную дозу мужских гормонов (Пиз А., Пиз Б., 2000).