Kitobni o'qish: «Книжный магазин «Бюро находок»»

Shrift:

* * *

Посвящается продавцам книг, дарующим мечты.

Пролог

Флад Мэншн, Сан-Франциско

Натали Харпер стояла перед людьми, собравшимися на поминальную службу по ее матери, и смотрела вниз на подиум. Рядом с ней лежала папка с надписью: «Советы для скорбящих», заполненная ее заметками. Это было краткое собрание рекомендаций, помогающих пережить потерю, но одну вещь ему все же не удавалось объяснить – как же ей жить дальше после случившегося?

Все это время Натали носила справочник с собой, надеясь, что он поможет разобраться с необъяснимыми чувствами, найти им выражение. Но все знания мира не позволяли проникнуть в незавершенную историю жизни ее матери, которая теперь осталась вне пределов ее досягаемости. Слова расплывались перед глазами. Натали попыталась вспомнить, что хотела сказать. Как будто можно подвести итог жизни Блайз Харпер в трехминутной речи. А что бы вы сказали, навсегда прощаясь с матерью? Что она была с вами каждую минуту жизни, с той секунды, как вы сделали первый вздох, и до последней недели, когда она ушла навсегда. Что она была красивой и вдохновляющей. Очень умной, но изредка глупой. Находчивой и приводящей в ярость. Сложной и любимой. Что она была всем – матерью, дочерью, другом, продавцом книг, источником вдохновения.

И что в тот самый момент, когда Натали нуждалась в ней больше всего, Блайз Харпер отправилась на небеса.

Часть первая

Глава 1

Архангел, провинция Сонома, Калифорния

Неделей ранее

Это было важное событие для Натали. Пожалуй, самое значимое в ее карьере. Вся компания собралась в приемной «Пинакл Файн Вайнз», чтобы отметить ее повышение и сделку на миллион долларов, которую она заключила для фирмы. Но ее мать так и не появилась. Всегда верна себе.

Справедливости ради надо сказать, что никто и не планировал двухчасовую поездку из города в Архангел в винодельческую провинцию Сонома. Вполне возможно, что Блайз Харпер просто забыла, что обещала приехать на праздник в честь дочери.

Натали натянула улыбку и провела ладонью по строгому пиджаку. Она надела его поверх нежной белой блузки с бантом, которой решила похвастаться по случаю. Одновременно она наблюдала за владельцем компании, Рупертом Карнаби. Мужчина пробирался к сцене по возвышающемуся помосту и иногда останавливался, чтобы поприветствовать коллег. Натали взглянула на дверь. Часть ее все еще надеялась, что мать войдет в зал в последнюю минуту. Но другая часть была уверена – этого не произойдет.

Натали напомнила себе, что она взрослая женщина, а не какой-нибудь ребенок, которому нужна мама, чтобы выступить на школьном мероприятии. Впрочем, Блайз никогда на них не приходила.

Хотя Натали специально не подсчитывала, сколько важных событий пропустила ее мама, но она точно знала, что их было немало, начиная со школьной олимпиады и заканчивая выпускным в колледже. У нее всегда находилось оправдание – нельзя оставить магазин, должен был приехать торговый представитель, не у кого одолжить машину, назначена встреча с известным писателем – причины всякий раз настолько важные, что Натали даже не пыталась их оспаривать.

«Ну и ладно, – думала Натали, переступая с ноги на ногу в модных, но жутко неудобных туфлях на высоких каблуках. – Все хорошо».

У мамы будет очередная отговорка, и Натали примет ее. Как это было всегда. Честно говоря, мама, которая вырастила Натали одна, редко находила свободную минутку, чтобы отлучиться из магазина. Она управляла им практически одна последние тридцать три года, и ей часто не хватало денег на его содержание.

Сотрудница Натали из отдела логистики, Мэнди МакДауэлл, прошла мимо с бокалом вина в руке. Она развлекала коллегу очередным рассказом о своих обожаемых, но плохо воспитанных детях.

Натали слишком поздно поняла, что Мэнди ее не видит. Не успела девушка отойти в сторону, как та опрокинула бокал вина прямо на нее.

– Боже мой, Натали! – воскликнула Мэнди, широко раскрыв глаза от ужаса. – Я не видела тебя, хоть убей! Мне так жаль!

Натали потянула белую шелковую блузку на себя.

– Замечательно, – пробормотала она, хватая салфетку и вытирая большое пятно от красного вина.

– Тут нужна содовая. – Подруга Мэнди, Шерил, бросилась вперед с льняной салфеткой и бутылкой. – Вот, давай я помогу.

Пока Натали держала блузку подальше от испачканного лифчика, Мэнди и Шерил пытались оттереть огромное пятно.

– Я такая неловкая, – извинилась Мэнди. – Простишь ли ты меня? Боже, не стоит. И из всех дней это случилось именно сегодня, как раз тогда, когда ты собиралась выступать…

– Это всего лишь случайность, – сказала Натали, стараясь держать себя в руках и не усугублять ситуацию.

– Пообещай, что пришлешь мне счет из химчистки, – попросила Мэнди. – А если пятно не сойдет, я куплю тебе новую блузку.

– Справедливо, – согласилась Натали. Она знала, что этого никогда не случится. Мэнди, мать-одиночка, была постоянно на мели. Она из кожи вон лезла, чтобы свести концы с концами. Хотя ее роскошные ресницы и маникюр говорили о том, что на себе она не экономит, но ей все-таки постоянно не хватало денег.

«Не осуждай, – напомнила себе Натали. – У всех свои причины».

Мэнди сочувственно посмотрела глазами, полными слез.

– А я думала, твоя мама сегодня приедет из города.

Натали стиснула зубы, но тут же заставила себя расслабиться.

– Да, не знаю, что случилось. Наверное, пробки. Или что-то в книжном магазине. Ей всегда трудно уйти оттуда.

– Ты предупредила, что это торжество в твою честь?

– Она знает, – пробормотала Натали. Мэнди была очень искренней, но ее вопросы раздражали.

– А что насчет Рика? Разве твой парень не должен быть рядом в такой важный день?

– У него испытательный полет, не смог выбраться, – ответила Натали.

– О, какая жалость. Кажется, он строит успешную карьеру в авиакомпании. Когда мы встречались, он никогда не оставлял меня одну на важных мероприятиях.

Мэнди и Рик встречались еще до того, как Натали переехала в Архангел, но они по-прежнему оставались друзьями. Этот факт Мэнди подчеркивала с раздражающей частотой. Она вытащила телефон.

– Сейчас отправлю ему фото, пусть увидит, что пропустил.

Не слушая возражений, Мэнди сделала неудачный снимок, на котором Натали оказалась с открытым ртом. И нажала «отправить» прежде, чем та смогла ее остановить.

«Вот уж спасибо, – подумала Натали. – И потом, сегодня не какой-то великий день». Это всего лишь работа. Она посмотрела на своих коллег, которые угощались закусками и наполняли бокалы в баре. Это не было самым важным событием в ее жизни.

В этот момент резкий звон приковал всеобщее внимание к сцене.

– Всем добрый день, – сказал Руперт, наклоняясь к микрофону и одаривая собравшихся своей фирменной мальчишеской улыбкой. – Говоря «добрый», я подразумеваю «отличный». А под «днем» я имею в виду перерыв на выпивку.

В толпе послышались смешки.

– Я бы хотел немного вас отвлечь, чтобы кое-что отпраздновать. Итак, Натали в представлении не нуждается, потому что вы все ее знаете, но я все же хотел бы сказать пару слов. Натали! – Руперт махнул рукой. – Присоединяйся ко мне.

Застегивая жакет, она почувствовала, как краснеет, зная, что винное пятно будет видно под его лацканами. Ее грудь была липкой, влажной, и пахла старым вином «Зин».

– Краткий экскурс в прошлое, если позволите, – начал Руперт. Он очень любил рассказывать историю семейного бизнеса по поставкам вин. – Когда моя бабушка Клотильда назначила меня главой «Пинакл Файн Вайнс энд Спирит», она сказала: «У тебя одна работа, – он попытался сымитировать французский акцент своей бабушки, – поставлять вина по всему миру и делать это превосходно». А достичь этого можно, только работая с прекрасными сотрудниками. – Начальник отошел в сторону и пригласил подняться Натали. – Друзья мои, Натали Харпер следует этому завету. Поэтому сегодня, я представляю вам нашего нового вице-президента по цифровым закупкам.

Натали поднялась на сцену под слегка приглушенные аплодисменты. Руперт одарил ее лучезарной улыбкой, виниры на его зубах сияли. В глубине души Натали верила, что он знает, благодаря кому держится на плаву. Руперт радовался удачным сделкам и прибыли, пока сам играл в гольф в рабочее время. Судя по всему, это и стало настоящей причиной ее повышения.

– Спасибо, – поблагодарила она, чувствуя неловкость от всеобщего внимания. Произнесенное вслух, название должности звучало вызывающе, или даже искусственно. «Но такова специфика моей профессии», – подумала она. Профессии, которую она выбрала за стабильность и востребованность на рынке труда. В ней нашлось бы место для любого, кто разбирается в информационных технологиях и логистике, только вот девяносто девять процентов людей не только не проявляли к этому делу интерес, но и попросту не смогли бы его вынести.

Работа закупщика не похожа на работу дипломата, ныряльщика, винодела, или книготорговца. В отличие от нее эти специальности действительно интересны людям.

– Благодарю за предоставленную возможность и с нетерпением жду наших новых достижений.

По правде говоря, Натали терпеть не могла свою профессию, но это было не важно. Она нуждалась в стабильной работе, которая никогда не подведет.

– Еще немного истории, – сказал Руперт, подмигивая Натали и взяв микрофон. – Однажды эта молодая леди пришла ко мне в фирму в поисках работы, и я, будучи безгранично мудрым, ей отказал. – Он помолчал. – Но взгляните на нее – у нее глаза как у щенка, инстинкт барракуды, а ума больше, чем у всех нас вместе взятых. То, что она сделала с нашей системой инвентаризации, – просто чудо. Благодаря руководству Натали в этом году мы достигли лучших результатов за всю историю «Пинакл».

Он рассмеялся.

– Ладно, я вижу, что уже надоел. Поэтому завершу свою речь объявлением. Единственная дочь губернатора Клементса выходит замуж за владельца «Каст Айрон».

Это была сеть невероятно популярных роскошных ресторанов, которыми владела дико знаменитая интернет-звезда. Его креативные блюда и коллекции вин высоко ценились в мире гурманов.

– И как вы уже догадались, это будет свадьба года в нашем прекрасном штате. – Он снова помолчал. – А какое отношение это имеет к нам, спросите вы? Я попрошу Натали это объяснить.

Шагнув к микрофону, она почувствовала собственный запах. Пролитое вино и пот, просто замечательно.

– Я постараюсь быть краткой. «Пинакл Вайнс» заключила сделку по поставке вин на свадьбу Битси Клементс. А в будущем мы станем эксклюзивными поставщиками вина ресторанов «Каст Айрон».

Ей бы не хватило слов, чтобы передать, через какие сложные и напряженные переговоры она прошла ради этой сделки. Она до предела вымотала свою команду, составляя идеальную комбинацию продуктов и скидок. Многомиллионная долларовая сделка была почти завершена.

Последняя задача – закупить редкое эльзасское белое вино, на котором настаивал жених. Как только это подтвердится, останется обговорить последние детали.

– Я бы хотела поблагодарить свою команду – Мэнди, Шерил, Дейва и Лану – за помощь с проектом. – Это была абсолютная ложь, призналась она сама себе. Команда стала настоящей обузой, ей постоянно приходилось вмешиваться в процесс.

Руперт взял в руки микрофон и со всем своим обаянием сказал:

– На этом все, давайте выпьем.

Он тоже активно участвовал в рабочем процессе. Несмотря на благие намерения, ему все же не хватало деловой и финансовой проницательности, чтобы завершить сложную сделку. Однако он был счастлив поставить удачу сделки себе в заслугу, но благороден достаточно, чтобы наградить Натали новой должностью.

Все подняли бокалы. Натали окинула комнату взглядом, люди смеялись и разговаривали друг с другом, наслаждаясь видом с верхних кабинетов «Пинакл Файн Вайнс».

Вместе с повышением появился и новый офис, достаточно далеко от отдела инвентаризации. Теперь у Натали будет собственный угловой кабинет. Она горела желанием показать его матери – панорамное окно, обрамляющее бескрайний вид на холмистый пейзаж Сономы – убежище от постоянной, непродуктивной болтовни коллег.

Руперт пустился в разговоры о предстоящей свадьбе, которую уже с преувеличением сравнивали с бракосочетанием Меган Маркл. Натали отступила назад, достала телефон. На экране высветилась ее аффирмация на день: «Я верю, что я на правильном пути». Смахнув надпись, девушка нажала кнопку повторного вызова, но, как и предполагалось, телефон матери переключился на голосовую почту: «Вы позвонили Блайз Харпер из книжного магазина “Бюро Находок” в сердце исторического центра Сан-Франциско. Оставьте свое сообщение. А еще лучше – приходите ко мне в книжный магазин!»

Натали не оставила сообщения. Мама редко проверяла их. Девушка набрала эсэмэску: «Ты не пропустила ничего интересного – на меня просто вылили красное вино, и было жутко неловко у микрофона». Пришло новое голосовое сообщение. Натали выскользнула из комнаты, зная, что никто не станет ее искать. Она всегда была замкнутой. Оказавшись в коридоре, девушка направилась к своему новому кабинету, чтобы побыть в тишине. Большая часть вещей лежала на полу в коробках. Она надеялась, что мама поможет ей разложить все по местам, когда приедет. Задержавшись у окна, она сфотографировала впечатляющий вид. И отправила фото матери со словами: «Вживую еще лучше».

Голосовое сообщение пришло с номера Рика. Она слегка съежилась, прослушивая его. Веселый и дружелюбный голос говорил: «Эй, малышка, прости, что пропустил столь знаменательный день. Не смог отделаться от этого тестового полета. С нетерпением жду выходных. Люблю тебя».

Так ли это? Любит ли он ее? Любит ли она его?

Натали не хотела отвечать на эти вопросы. Она понимала: чтобы быть честной с собой, ей придется признать, что искра между ними уже давно угасла.

На первый взгляд они с Риком казались идеальной парой – амбициозный менеджер в винной компании и успешный авиаинженер и пилот. Он симпатичный, к тому же из хорошей семьи. И все-таки, если копнуть глубже, их отношения были ровными и чудовищно предсказуемыми. Иногда Натали переживала, что они все еще вместе лишь потому, что это удобно. Если можно назвать удобными отношения без воображения и перспективы.

Вполне возможно, что каждый из них просто ждал, когда другой предложит расстаться.

Сигнал входящего сообщения прервал ее размышления. Вероятно, это было связано с работой и вполне могло подождать до понедельника, но она не могла не проверить компьютер. Натали увидела тему письма, выделенную жирным шрифтом, от которой у нее едва не остановилось сердце.

Срочно: Лицензия просрочена.

Какого черта?

Она обессиленно плюхнулась в свое эргономичное офисное кресло, чувствуя, как кровь отхлынула от лица. Письмо было от секретаря губернатора Клементса.

Мисс Харпер, с сожалением сообщаю, что дедлайн на лицензирование от налоговой службы был пропущен, в связи с этим договор будет аннулирован…

В груди Натали застыл беззвучный крик. Они забыли про сроки и тем самым поставили всю сделку под угрозу. Как это могло произойти?

Она знала, что за картотеку отвечала Мэнди. Натали неоднократно напоминала ей, что соблюдение дедлайнов очень важно для успешных партнерских отношений с «Каст Айрон». Мэнди успокаивала ее, что со всем справилась. Натали дважды проверила ее.

Но стоило это сделать трижды.

В панике она стала набирать чей-то номер. Это была сделка, над которой она так много работала. Чтобы заполучить этот контракт, она отчаянно конкурировала с другими поставщиками.

Если сделка сорвется, Натали придется задуматься об увольнении Мэнди. Женщина совершала ошибку за ошибкой, и, как правило, Натали покрывала ее. Мэнди была всеобщей любимицей. Такая забавная, очаровательная и обожаемая всеми.

Натали с силой сжимала телефон, пытаясь дозвониться до государственного инспектора. Все-таки хорошо, что мама и Рик все пропустили. Вряд ли бы им понравилось наблюдать за тем, как она пытается исправить ошибку коллеги.

Спустя час напряженной работы ей все же удалось спасти ситуацию. Мокрая от пота и красного вина, потрясенная до глубины души, она зашла в уборную. Ей в очередной раз удалось спасти задницу Мэнди. Это стоило ей унижений и дополнительной скидки на 10 000 долларов, которые, была уверена Натали, вычтут из ее премии.

В кабинке она почувствовала тошноту, но ее так и не вырвало. Она сняла пиджак и блузку. И то, и другое было испорчено. Не в состоянии ни секунды больше оставаться в этой блузке, она закинула ее в мусорный бак. Затем надела пиджак поверх лифчика, который тоже был перепачкан вином.

Она уже собиралась выходить, когда услышала звук открывающейся двери.

– …видела ее лицо, когда трепался Руперт? – говорил кто-то, входя в туалет. Это был голос Мэнди.

Натали замерла. Она перестала дышать.

– Да, – протянули в ответ. Это была подруга Мэнди, Шерил. – Это ее стервозное лицо. Слава богу, нам больше не придется смотреть на него каждый день.

– И правда, – захихикала Мэнди. – Это ее псевдоповышение – лучшее, что когда-либо с нами происходило.

– Ты думаешь?

– Этот милый угловой кабинет? Отдел кадров специально отправил ее туда, чтобы никто не слышал ее постоянного нытья. Она больше не будет маячить у нас перед глазами. Теперь она будет вмешиваться только в электронные таблицы. Вот и славненько. Я лично поблагодарила Руперта за то, что он убрал ее из отдела. Желанная свобода!

Натали услышала смех и слова: «Дай пять». Раздался хлопок.

– Выпьем же за то, чтобы больше не было таких токсичных боссов.

Одна из них начала напевать: «Динь дон, ведьма померла», и они обе зашли в соседние кабинки.

Теперь Натали действительно хотелось блевать. Вместо этого, не проронив ни звука, она выбежала из туалета, молясь, чтобы они не узнали, что она все слышала.

Глава 2

Душ и смена одежды немного помогли ей прийти в себя, но Натали все еще чувствовала себя опустошенной от того, что услышала. Опустошенной, но не удивленной. Не имело смысла отрицать, что она щепетильная. Дисциплинированная. Требовательная и к себе, и к другим.

Осмотрев свою скромную квартиру, она признала, что любит порядок.

Но разве это делало ее ужасным человеком?

Пригладив руками темные, волнистые волосы, она подумала о своей чистой машине с гибридным двигателем, о своем аккуратном доме, о спокойной безопасной жизни… но тонкий голосок внутри напомнил – о пустоте. Ей не хотелось пустоты, но она не знала, чем ее заполнить. Сразу после окончания колледжа она создала для себя дом, которого ей не хватало в детстве – такой предсказуемый, простой и аккуратный. Он должен был подходить ей. В нем она должна была чувствовать себя на своем месте. И все же, несмотря на идиллическую атмосферу Сономы, окруженной виноградниками и яблоневыми садами, она чувствовала пустоту и не знала, что с ней делать.

Несмотря на загруженность Натали и ее преданность компании «Пинакл Файн Вайнс», работа не помогала. Большую часть времени ее карьера напоминала нескончаемую рутину. В какой-то момент она даже возненавидела свою профессию. Это в сочетании с угнетающей мыслью об отношениях с Риком вызвало у нее новый приступ тошноты.

«Прекрати», – приказала она себе. Повышение сопровождалось солидной прибавкой к зарплате. Если она будет и дальше идти этой дорогой, то многого добьется в жизни. Когда она росла в книжном магазине, во главе которого была ее взбалмошная мама, ей не хватало ощущения безопасности и равновесия.

Большую часть времени, думала она, пытаясь справиться с тошнотой, это чувство стабильности было достаточно веской причиной для того, чтобы работать в Пинакл.

Она надела укороченные брюки, полосатый свитер и тряпичные кеды. Пытаясь избавиться от тревожного чувства, она проверила телефон. Мама все еще не ответила на сообщение. Рик, по-видимому, тоже все еще где-то летал.

Натали обнаружила эсэмэс от подруги Тэсс, та приглашала ее к себе. Хоть что-то приятное за весь этот паршивый день. Она запрыгнула в свой маленький гибридный хэтчбек и поехала к дому Тэсс. По пути она остановилась, чтобы взять банку меда в лавке Джеми. Джеми Вестфол была пчеловодом, она переехала в этот район несколько лет назад, одинокая и беременная. Но теперь она жила не одна. У нее был маленький сын по имени Олли. Пока Натали выбирала банку меда с наклейкой «Спасите пчел» и опускала пять долларов в коробку, на улицу вышел Олли.

– Привет, мисс Натали, – поздоровался он.

– И тебе привет. Как дела?

Мальчик выразительно пожал плечами. Он был очаровательно застенчив.

– Делаю домашку: читаю маме вслух.

– Ну и как успехи?

Он опять пожал плечами. На крыльцо вышла его мама, худенькая девушка в комбинезоне и расшитом топе.

– Он хорошо читает, но слишком разборчивый. Ему, правда, очень понравилась последняя книга, которую вы нам подарили, «Одна семья».

– Здорово, я рада, что тебе понравилось. Жаль, что этой книги не было, когда я была в твоем возрасте, Олли. В нашей семье только я, мама и дедушка, и я была бы рада тогда прочитать о том, какие разные бывают семьи. Не просто семьи, в которых есть мама, папа, дети, собака, – она загибала пальцы, перечисляя.

Мальчик надул нижнюю губу.

– Я люблю читать про собак.

Натали улыбнулась Джеми.

– Принесу тебе новую книгу в следующий раз. Я когда-нибудь говорила тебе, что у моей мамы есть книжный магазин? Когда-то я там работала, оттуда моя суперспособность – выбрать самую подходящую книгу для самого подходящего ребенка.

– А почему ты больше не работаешь там? – спросил Олли.

– После случившегося сегодня я и сама задаюсь этим вопросом, – призналась Натали. – Я собираюсь навестить Тэсс, еду к ней за чаем и сочувствием.

– Чай я не люблю, – заметил Олли. – А какое на вкус сочувствие?

Натали рассмеялась, взъерошила его волосы и направилась к машине.

– Как подтаявшее маршмеллоу в шоколадном соусе.

– Может, мы съедим его вечером на десерт, – сказала Джеми. – Они стояли вдвоем на крыльце и махали на прощание.

Глядя на Джеми и ее ребенка, было невозможно не заметить, как они счастливы вместе. Время от времени Натали думала о детях и чувствовала приступы острой тоски. «Всему свое время», – сказала она себе.

Они с Риком говорили о детях. Точнее, Рик говорил. А она слушала. И сомневалась.

По дороге ее стали мучить и другие сомнения. Была ли Тэсс и впрямь ее подругой, или она приютила Натали как бродячую кошку? Ей хотелось верить, что все-таки была. Но после того, что она услышала на работе, девушка больше ни в чем не чувствовала уверенности.

Повернув по указателям к виноградникам Росси и винодельне Энджел Крик, она поехала по длинной гравийной дорожке. Тэсс Делани Росси, как и Натали, воспитывала мать-одиночка, и она жила в Сан-Франциско до переезда в Архангел. У девушек было много общего. Но в отличие от Натали, Тэсс поселилась в маленьком городе для того, чтобы выйти замуж, и последовала за сердцем, а не за карьерой.

Натали припарковалась перед простоватым деревянным домом, где Тэсс жила со своим мужем, родными и приемными детьми и двумя спасенными собаками – стареющей остромордой итальянской борзой и неповоротливой дворнягой, которая, насколько было известно, наполовину акита-ину и наполовину вуки. Собаки лениво развалились между подъездной дорогой и домом.

Тэсс вышла поприветствовать подругу. Ее рыжие волосы были стянуты сзади шарфом, а рабочий фартук, повязанный поверх одежды, был в пятнах от винограда.

– Привет, Нат, Спасибо, что приехала. Подумала, ты захочешь присоединиться к нам за ужином.

– Захочу – не то слово. Спасибо.

– Доминик и дети на заднем дворе. День большого урожая в нашем маленьком винограднике. – Тесс указала на солнечный дворик рядом с большим навесом. Сборщики разгрузили ящики с только что собранным виноградом и вывалили его на сортировочный стол из нержавеющей стали. На одном конце, стол вибрировал и отсеивал неспелые или гнилые ягоды. На другом – отобранный виноград двигался по конвейеру для обрезки стеблей.

Семья собралась вокруг, сортируя виноград вручную, смеясь и разговаривая, а виноградный сок оставлял пятна на всем.

Натали посмотрела на детей и собак, бегающих вокруг, присвистывающего мужа Тэсс, старших ребят, умело и быстро помогающих Доминику. Все казалось таким привычным, семья веселилась просто от того, что они были вместе.

– Всем привет, – сказала Натали.

– Добро пожаловать на пятничную вечеринку в Энджел Крик, – поприветствовал ее в ответ Доминик.

Доминик Росси был одним из тех мужей, благодаря которым само понятие – «муж» – звучит гордо. Он принадлежал к тому типу парней, для которых было придумано выражение «высокий, смуглый и красивый». К тем мужчинам, которые источали юмор, сердечность и дарили всем позитивный настрой. Он был бывшим президентом банка в Архангеле, но его страстью оказалось виноделие.

И дети с очаровательной женой, очевидно. Натали обратила внимание на фартук Тэсс. Глядя сбоку, невозможно было не заметить живот.

– Ты опять беременна? – спросила она тихим голосом.

Тэсс ответила радостной улыбкой, покрывшись классическим румянцем, присущим рыжеволосым людям.

– Она обещала мне сестру, – сказала Трини. Дочь Доминика, которая училась в старшей школе, бросила взгляд на своего брата Антонио, который отошел от стола, чтобы повеселить двух сыновей Тэсс, бегая за ними с испачканными в винограде руками. Маленькие мальчики, которых называли Первый и Второй, визжали от восторга.

– Это замечательно, – обрадовалась Натали. – Поздравляю вас, ребята.

Семья Росси выглядела сплоченной и беззаботной. Но Тэсс уверяла, что это иллюзия. Натали знала, как было тяжело подружить детей Доминика от первого брака и двух маленьких мальчиков, рожденных у них с Тэсс. Но все-таки нельзя было отрицать, что в этот момент они выглядели счастливыми и защищенными. Невозможно было не заметить их привязанности друг к другу.

– Люди говорят, что третий ребенок самый желанный, – заметила Трини. – Почему так говорят?

– Хороший вопрос, – ответила Натали. – Значит ли это, что первые двое не желанные? Потому что, когда я смотрю на этих двух маленьких ребятишек, я вижу что-то особенное.

Пока они разговаривали, Первый бросил горсть виноградного жмыха на голову брата. Младший самозабвенно заревел.

– За ними нужно постоянно следить, – сказала Джина, сестра Доминика. Она вытерла руки. – Я займусь ими, Тэсс.

– Спасибо. – Тэсс села на стул и посмотрела на Натали. – Так… Где Рик сегодня?

– Точно не знаю. У него сегодня вечером тестовый полет.

– Похоже, у тебя был тяжелый день, – заметила Тэсс.

Натали не стала отрицать.

– Я получила большое повышение на работе…

– Эй, это же здорово! – воскликнула Тэсс. – Должно быть, что-то промелькнуло на лице Натали, и она добавила: – Не так ли?

– Все казалось прекрасным. Компания даже организовала небольшую вечеринку в честь того, что я заключила крупную сделку. Мама обещала приехать из города, но так и не появилась. Что в общем даже хорошо, потому что оказалось, вся затея с повышением была уловкой, чтобы изолировать меня так, чтобы мне не пришлось ни с кем взаимодействовать.

– Что? – Руки Тэсс ловко перебирали виноград. – Не понимаю.

Натали вздохнула, уставившись в землю.

– Я токсичный босс.

– Ни в коем случае. Ты одна из моих любимых людей.

– Тебе не приходится со мной работать. По-видимому, я ночной кошмар. Микроменеджер, контрол-фрик, сучка. Согласно разговору, который я подслушала в туалете, я собрала в себе все лучшее.

– О Натали, это совсем на тебя не похоже. Как бы то ни было, я полагаю, проблема в твоих коллегах, а не в тебе.

С Тэсс было легко говорить.

– По правде говоря, я даже рада, что они перевели меня в отдел, где мой единственный коллега – плоский экран монитора. – Натали вздохнула. – Коллеги меня ненавидят.

– Но мы рады тебе в винодельне Энджел Крик, так что засучивай рукава и помогай. – Тэсс передала ей клеенчатый фартук.

– Заставляешь меня работать?

– В это время года все работают.

– Я токсична, помнишь? – Она храбро завязала фартук.

– Попрощайся со своим маникюром, – предупредила Тэсс. – Следующий – за мной.

У Натали всегда был безупречный маникюр. Она считала его необходимостью, чтобы выглядеть профессионально на работе. Но она сделала это с радостью. Нырнула обеими руками разбирать виноград, пока ее пальцы не окрасились в темный цвет старой виноградной лозы зинфандель.

Они работали бок о бок некоторое время. Монотонная работа и болтовня членов семьи Тэсс немного помогли.

– А что если они правы? – размышляла вслух Натали. – Я имею в виду моих работничков. Что если они правы – я действительно токсична, и никто меня не выносит?

Тэсс ничего не ответила, и Натали почувствовала ее тяжелый изучающий взгляд.

– Что? – не выдержала она наконец.

– Тебе надо выпить. – Тэсс поймала взгляд Доминика. – Мы берем перерыв, – сказала она, подзывая Натали к закрепленной кадке со шлангом.

– Лентяйка, – ухмыльнулся в ответ муж.

Тэсс показала ему язык и отвернулась.

– Я тоже иногда токсичный босс. Они просто не рискуют со мной спорить.

После того как они умылись, Тэсс налила в стакан зинфанделя из бочонка с наклейкой «Старое вино – отроги ручья». Для себя она открыла холодную бутылку «Топо Чико», и они сели на террасе, у дома. На вымощенной камнем площадке с затененной беседкой валялись детские игрушки, с нее открывался обширный вид на виноградники. За ними находился яблоневый сад, где жила сестра Тэсс – управляющая школы виноделия и кулинарии.

– Послушай, – начала Тэсс. – когда-то я была такой, как ты. Когда-то я была тобою. Я стала системой жизнеобеспечения своей работы, злая на всех, сама до конца не понимая, почему.

– Что? – Натали нахмурилась, кинув взгляд на дом, окруженный белым забором, на детей и собак. – Не может быть.

– Может. А ты знаешь, что я чуть не загремела в психбольницу с панической атакой?

– Серьезно? О Тэсс, я ничего не знала об этом! Мне так жаль.

– Спасибо за сочувствие. Если честно, я была в ужасном состоянии. Думала, у меня случится сердечный приступ. – Тэсс помолчала. А потом добавила: – Кажется, это случилось очень давно – в другой жизни, в прошлом, когда я была одна и жила в городе, до того, как это все произошло. – Она жестом указала на виноградники, на мужа и семью. – Я стала одержима своей карьерой. Карьерой, в которой так преуспевала.

Она когда-то работала экспертом по антиквариату в элитном аукционном доме – об этом Натали знала. Это Тэсс помогла матери Натали оценить некоторые редкие книги в «Бюро Находок».

– Я почти уверена, что доводила людей до ручки, – призналась Тэсс. – Точно знаю, что себя уж точно доводила.

– Не могу даже представить.

– Так все и было. Но я выжила. Я тебя не пытаюсь напугать. Не говорю, что ты имеешь дело с тревожным расстройством, но для меня пребывание в больнице, уверенность в том, что умираю, стали знаком, что пора что-то менять.