Kitobni o'qish: «Измена. Вторая жена моего дракона», sahifa 2

Глава 4

– Драконий бог, – застонала я, когда у меня наступила очередная схватка, в этом больше не было сомнений. Многие в моменты страха или боли зовут маму, но я ее никогда не знала, а обратиться могла лишь к драконьему богу, уповая на его милость. Всё надеялась, что и для меня в его планах найдется хоть кусочек счастья.

Мой стон услышали, но выходить не спешили. И лишь когда шаги Гора стихли, дверь отворилась, и из комнаты выглянула повитуха. Вахурия. Так ее звали, вдруг вспомнила я ее настоящее имя. Жадо же было просто званием всех повитух на западе, кто допускался до родов у знати.

Мои роды должен был принимать семейный лекарь, но Офелия несколько дней назад отослала его за какими-то травами в город в трех днях пути от нас. Я настаивала, чтобы он уехал после родов, но она убеждала меня, что он успеет к началу, но ошиблась. Или соврала, отослав его специально. Эта мысль пришла мне в голову только сейчас.

– Ох, девочка, у тебя до сих пор кровь! – воскликнула повитуха, увидев мой окровавленный алый подол.

Мне было тяжело держаться вертикально, но я сделала над собой усилие и вошла внутрь на негнущихся ногах. Придерживала живот трясущимися руками и едва не ревела. Всё тело обожгло агонией, резко и стремительно, накатывающими волнами, словно всё это время боль была приглушена, а сейчас шоры спали.

– Вахурия, я рожаю, помоги мне.

Я протянула руку, надеясь, что она не откажет мне, но ее глаза вдруг прищурились, а губы поджались в тонкую линию.

– Нужно срочно сообщить об этом лорду Гору, девочка, он должен знать.

– Нет, прошу тебя! Тогда он отберет второго малыша, как и первого. Я не могу допустить этого. Прошу тебя, сжалься, умолчи об этом!

Я видела, что моя боль и потуги ничего для нее не значили, меня охватило отчаяние, как вдруг взгляд упал на старый кошель, который она до сих пор держала в руках. Видимо, ждала меня.

– Можешь забрать десять золотых себе.

Она раздумывала недолго. Глаза алчно заблестели, и она кивнула мне на кровать со смятыми неопрятными простынями. Выбора не было. Даже если бы я приказала слугам поменять постельное, никто бы уже не стал подчиняться мне. И секрет о вторых родах я желала сохранить в тайне, так что ни к чему кому-то в замке больше знать о происходящем.

– Ложись, девочка, роды будут тяжелыми, у тебя кровь.

– Я знаю, – чуть ли не заплакала я. – С моим ребенком всё в порядке? Он ведь не умрет из-за меня?

Я легла, раздвинула ноги и постаралась глубоко дышать, как это делала ранее. Вот только боль не утихала, а лишь усиливалась, время между схватками сокращалось.

– Держи, прикуси, чтобы ни единая душа не слышала твоих криков.

Повитуха дала мне какую-то грязную тряпку, я отбросила брезгливость в сторону и закусила ее, высвобождая эмоции и глухо крича от боли во всем теле.

Роды были гораздо тяжелее предыдущих. Иногда мне казалось, что я потеряю сознание, но в последний момент я брала волю в кулак и широко раскрывала глаза. Нельзя впадать в забытье. Не прощу себе, если что-то случится с ребенком, или его отберут в моменты моей слабости и бессознательности.

Казалось, прошел не один час, прежде чем раздался долгожданный шлепок по попе и плач моего новорожденного второго сыночка.

– Любимый мой, – зашептала я от счастья, наконец, увидев его, а затем провела языком по сухим губам. – Дай мне его, я хочу подержать его.

– Твой сын отмечен луной, девочка, – с каким-то благоговением произнесла Вахурия, держа его на руках и не спеша передавать мне.

Что-то в воздухе неуловимо изменилось, и я не сразу поняла, что всё дело было в повитухе. Взгляд ее стал более алчным, похолодел, а затем она посмотрела на лежавший сиротливо на комоде кошель. Затем снова глянула на ребенка и ощерилась, словно принимала сложное, но выгодное для себя решение.

– О чем ты, Вахурия? О какой луне речь?

– А ты не знаешь, девочка?

Повитуха не спешила отдавать мне ребенка, как бы я не тянула руки, с каким-то плотоядным интересом рассматривала его. Я терпела ее пренебрежительное “девочка”, так как прямо сейчас зависела от нее, давила свою гордость на корню и стискивала зубы изо всех сил.

– Среди драконов есть одна старая легенда. Про двух братьев Астарота и Рагнара. Ты ведь Астаротом сына назвать хотела, верно? Видно, боги давно это планировали, раз ты, даже не зная об этом, правильно распорядилась именами.

– Астарот и Рагнар – близнецы… – выдохнула я пораженно, наконец, понимая, к чему клонит Вахурия. Во время беременности всё это почему-то не приходило мне в голову.

– Раньше за близнецами велась охота, драконы жили в надежде на предсказание, что однажды два брата возродятся в этом мире и придут к нам снова, но шли года, столетия, и постепенно все забыли об этой легенде. Надо же… Не думала, что какая-то полукровка станет матерью двух прародителей драконьей расы.

Я дрожала, понимая, что десять золотых – плата, которую повитуха приняла ранее, больше ее не устраивают. А затем моя рука коснулась ожерелья. Это было свадебным подарком Гора, фамильное украшение, которое передавалось в их роду из поколения в поколение. В суматохе я забыла его снять, хотя Офелия настаивала, что рожать я должна без драгоценностей, якобы эманации исходящей от них магии могут навредить ребенку. А теперь понимаю, что всё это было неспроста. Словно боги знали, что ожерелье мне еще понадобится.

– По легенде, один ребенок рождается со всеми признаками драконьей расы, но драконом не является. Второй же рождается человеком, не ощущается драконом, но превращаться в него способен. Первый твой малыш был рожден с вертикальными зрачками – исконно драконьими, девочка. Как же лорд ошибся, забрал не того мальчика, – расхохоталась повитуха и вдруг встала, держа ребенка на руках. – Я стану очень богатой женщиной, когда открою ему глаза на истину.

– Нет! Подожди! – крикнула я из последних сил, когда она уже почти оказалась у двери. – Возьми ожерелье! Ты сможешь больше никогда не работать!

Я сорвала с себя украшение, и часть бусин застучала по полу, но это было неважно. Повитуха обернулась и глянула на меня уже с интересом.

– Ты ведь знаешь, что за такое знание тебя убьют! Офелия и Гор не пощадят никого, и тебя в том числе, Вахурия.

Я была права, и она это знала. Гор захочет сохранить информацию о рождении близнецов в секрете, ведь даже я вдруг вспомнила сказки, которые слышала в детстве. Раньше при рождении близнецов их отнимали у семей и воспитывали под сенью императорского дворца. Ведь подобной силой могли обладать только те, кто был лоялен власти. А Гор – не самый влиятельный лорд в Империи Гаррания. Никто никогда не даст ему воспитать столь сильных драконов.

– Десять золотых и ожерелье. Такова цена, девочка, за мое молчание.

Глава 5

Повитуха ушла, а я осталась лежать в каморке одна. С ребенком на руках.

Мне всё еще было плохо, в глазах двоилось, а то и троилось, и я решила временно обосноваться тут. Хотя бы до вечера. Повитуха обещала молчать, а значит, у меня есть время забрать свои драгоценности, которые мне подарил отец в честь брака. Их мне Гор не имеет права не отдать.

– Леди Айлин, – вдруг раздался надо мной чей-то испуганный голос.

Я резко открыла глаза и оцепенела. За окном было темно, только светило горело, освещая темную каморку. Надо мной стояла Шани, служанка, которую отправили со мной из замка моего отца, лорда Харольда. Она была довольно тихой, незаметной, помогала мне первое время, а затем я и сама не заметила, как Офелия споро сплавила ее на кухню. Дескать, я отныне – леди из рода Амелитов, и не пристало мне иметь в горничных такую неумеху. Конечно, Шани и правда была несуразной и неловкой, часто спотыкалась, что-то роняла, и именно за это ее и сослали вместо со мной, как в наказание, но чего у нее было не отнять, так это доброты.

– Шани, – улыбнулась я, чувствуя, как пересохли губы. – У тебя нет воды?

Сильно хотелось пить. Аж во рту всё стянуло до неприятного привкуса.

– Конечно, моя леди, я принесла вам воды и жирного бульона из кухни, пока никто не видел. Вам нужно восполнить силы. Я слышала, что произошло, мне очень жаль.

В ее голосе было неподдельное сожаление, а в глазах печаль, и ни капли вранья. Она была на моей стороне, и мне стало невероятно стыдно, что я не сумела ее отстоять.

Когда я напилась воды и поела, ко мне будто вернулись силы. Особенно после сна. Малыш всё это время лежал на мне и тоже спал, укутанный в серую простынку, и меня окатил жгучий стыд. Как я могла отключиться, зная, что в моей защите нуждается мое крохотное чудо? Больше никакого сна и отдыха, пока я не позабочусь о его безопасности. Бульон помог восстановить силы, гудение в голове ослабело, и я смогла прийти в себя.

– Леди Айлин, у вас ребенок, – выдохнула Шани, наконец, заметив Астарота, который продолжал сопеть у меня на груди.

Благо, молоко у меня не пропало, и о пропитании для него на первое время беспокоиться мне не придется. Главное, питаться самой, чтобы ему было что кушать.

– Да, Шани, это Астарот, – ласково посмотрела я на своего сына, который так сильно был похож на своего отца, при воспоминании о котором у меня всё сжималось в груди. Не от боли, не от любви, а от горечи и зарождающейся ненависти, которая пропитала всё мое нутро.

– Но как же… В замке уже все знают, что ребенка отдали леди Офелии. Эльма, которую назначили кормилицей, уже сказала, что кормила его, а тут… Неужели лорд передумал, понял, что совершил ошибку?

Шани вскрикнула и даже улыбнулась, будто порадовалась за меня, а вот я шикнула на нее, опасливо глядя на закрытую дверь и прислушиваясь к шагам за ней.

– Тише, Шани, нет, – тихо сказала я. – Я родила двух сыновей, но о вторых родах никто не знает. Прошу тебя, говори потише. Скажи мне, как ты поняла, что я здесь?

– Остальные шептались везде, что вас выгнали, но Урут, который сегодня дежурит у ворот, – она покраснела, и я сразу поняла, что это ее возлюбленный, – сказал, что вы точно не выходили за пределы замка, вот я и пошла искать вас сначала в ваши покои, но там уже леди Офелия, меня даже охрана не пустила. Я искала вас в библиотеке, в саду, но нашла тут. Подумала, вдруг вам плохо, и вы потеряли сознание. Так вас и обнаружила, – пожала она плечами. – Может, вам новый бульон погорячее принести? Пока я искала вас, он наверняка остыл.

– Нет, Шани, всё хорошо.

Я чуть не расплакалась, услышав, что она, узнав о трагедии, случившейся со мной, пошла на мои поиски и даже выкрала еды на кухне для меня. Я знала, как строго там следят за провизией и остатками, так как там заправляла Офелия, которая щепетильно относилась к тратам во всех сферах, включая еду. Так что действия Шани лишний раз подтвердили, что моя интуиция была права, считая, что ей можно доверять. Она то единственное, что связывало меня с прошлым. Та, кто будет верен мне, а не Гору и Офелии.

– Мне нужно бежать, Шани, прошу тебя, помоги мне, – прошептала я Шани, сидевшей на краю и без того узкой кровати. Она была моей единственной надеждой, так как ни денег, ни защиты у меня не было. – Никому не говори о моем втором сыне, иначе и его у меня отнимет лорд Гор.

Она особо не раздумывала, только смотрела на меня с благоговением, и это грело мне душу. Помню, как раньше мы часто играли в детстве, и в те годы различия в нашем происхождении не играли такую роль, как при взрослении. И пусть я была нежеланным нечистокровным бастардом, но после достижения мной десяти лет мне возбранялось играть с прислугой, так как во мне всё же текла кровь Дарнистонов, и драконы считали, что негоже мне якшаться с людьми. Хотя чистокровные драконы и драконицы воротили от меня нос, будь то аристократы или простые горожане.

– Леди Айлин, сейчас во всей округе гуляния, а в замке пир в честь рождения наследника. Мы сможем проскочить незаметными через вход для слуг. В деревушке мне выделили дом. Он маленький, но нам троим места хватит.

Шепот Шани был едва слышным, и я напрягала слух, чтобы расслышать. Меня с головой накрыло облегчение, что есть место, где мы с сыном можем временно укрыться.

– Хорошо, Шани, спасибо тебе большое. И не обращайся ко мне леди, просто Айлин, хорошо? Ты очень меня выручаешь, я обязательно отблагодарю.

– Я всегда с вами, ле… Айлин, – исправила себя девушка, заметив мой хмурый взгляд. – Мы с вами вместе выросли, и я помню, как вы всегда были ко мне добры. Так что если вы хотите бежать, то я с вами. Не хочу оставаться в этом замке, раз тут будет заправлять всем эта вредная Офелия. Могу сразу же с утра отнести письмо вашему батюшке, он обязательно вам поможет. Напишите ему о том, как с вами несправедливо поступили, вы ведь его дочь, он заступится за вас и исправит несправедливость. Сын, которого отобрал лорд Гор, он ведь и его внук тоже.

А вот в этом я сомневалась, но ничего говорить не стала. Ни к чему лишний раз пустословить. Нужно заняться делом.

– Как же мы проберемся с ребенком? Если кто заметит?

Мной полностью владел страх. Я не представляла, как выйти из замка с малышом незамеченной. Одно дело, если сделаю это одна – весь замок в курсе, что лорд Гор, владетель поместья, прогнал свою жену прочь. И совершенно другое, ребенок. Все подумают, что это и есть тот самый наследник, который родился у дракона. И тогда меня отведут к Гору, а он узнает, что я родила второго ребенка.

– Дайте мне малыша, Айлин, – сказала Шани, пока я мысленно думала о том, что делать. – Выйду вместе с детворой во двор, вынесу малыша в корзинке для фруктов. Я простая служанка, никто не обратит на меня внимание, сейчас ведь праздник, все гуляют. А если что, то Урут мне поможет, отвлечет чужое внимание.

Это было рискованно, ведь Астарот в любой момент мог заплакать, но когда я глянула на его серьезное личико, то понадеялась, что всё получится, ведь иного выхода нет.

– А вы следом, леди. Накинете мою накидку, спрячете лицо. Пусть все думают, что вы ушли еще днем.

Шани сняла свою черную пыльную накидку с грязным подолом, и я приняла ее с благодарностью. Мне не нравилось, что о малыше мог узнать еще и Урут, но Шани была моим единственным шансом выбраться из этого неприятного и не гостеприимного места вместе с Астаротом.

Одного сына у меня отобрали, а второго я постараюсь спрятать.

А как только приду в себя после кровотечения и тяжелых родов, сразу же вернусь и спасу своего первенца из лап этих зверей.

О том, чтобы забрать шкатулку с драгоценностями, мне вскоре пришлось забыть. Все мои вещи были собраны прислугой и унесены в закрытое крыло замка, куда доступ был открыт только для Офелии. Меня обуяла злость, но рисковать свободой ради украшений я не собиралась, так что вскоре мы с Шани шли по закоулкам замка, о которых раньше я не знала. Они были предназначены для прислуги.

– Осторожнее, леди, здесь крутая лестница, – раздался впереди шепот Шани.

– Зови меня при всех просто Линни, Шани, не дай драконий бог кто-то услышит.

Я держала ребенка на руках и молила высшие силы, чтобы он не заплакал. Пока же он будто слышал мои молитвы и сопел, сладко надув пухлые губки. У меня сжалось сердце под ребрами, когда я глянула на его грязное личико, ведь его ни разу, в отличие от его старшего брата, так и не помыли после родов. Будто он не сын лорда, а пасынок обычного крестьянина.

– Подождите меня в этом закутке, ле… Линни, я схожу за корзинкой и какой-нибудь плотной накидкой, чтобы накрыть ребенка, иначе нас не пропустят за ворота, – тихо произнесла Шани, как только мы спустились на первый этаж и оказались в южном крыле, где как раз была расположена главная столовая.

Мой желудок заурчал, как только носа коснулись приятные запахи еды. Курочка, бульон, картофель – всё было смешано в единую какофонию ароматов. Судя по моим внутренним часам, скоро было время ужина. Вот только со стороны главной залы раздавались лязги столовых приборов и чужие голоса. Празднество было в самом разгаре.

Я стояла в коридоре неподалеку от приоткрытых дверей для прислуги, которые вели как раз в столовую, и не видела, что происходило там, где обедали сейчас лорды, но затем вдруг услышала плач ребенка. И моментально напряглась. Рефлекторно сделала шаг вперед, на зов своего ребенка, ведь мое сердце не могло меня обманывать, это был именно его голосок.

Вот только не успела совершить ошибку. Астарот в этот момент будто почувствовал мои метания, закряхтел на моих руках, резко открыл глаза и посмотрел на меня ясным взглядом. Я всегда думала, что у младенцев очи мутные, но всё оказалось вдруг совершенно не так.

– Да здравствует наследник запада Рагнар! – вдруг закричали со стороны залы, раздались хлопки, клановый клич виверн, удары наконечников копий о пол, а после заиграла музыка.

Астарот захныкал, но к счастью, из-за шума никто его не услышал.

– Тише, тише, мой маленький, всё хорошо, мамочка с тобой, – зашептала я, поднимая малыша ближе к лицу и наклоняясь самой, чтобы он видел мое лицо и слышал мой нежный, полный любви, голос.

Мне так хотелось плакать, но я боялась, что он сразу же заплачет следом за мной, и оттого держалась изо всех сил. Отвернулась ближе к окну, спрятавшись за портьерой, и оказалось, что не зря. В этот момент музыка и крики поутихли, а затем по коридору раздались чьи-то грузные приближающиеся шаги.

– Видал богатыря Горовского? Настоящий дракон вырастет. Видел бы ты его зрачки. Жаль, не мой сын, – незнакомый мужской голос.

– Не спеши завидовать, Дайнис, скоро приедут Харун и его женушка Эрнильда. А ты же знаешь, какой он дотошный мужик. Нашенский, настоящий виверн. Сразу же позовет личного лекаря, чтобы тот определил, какой крови в ребенке больше. Так что еще посмотрим, какое отродье произвела на свет эта степная полукровка. Может статься и так, что кровь людская в нем заиграет сильнее.

Харун – это отчим Гора и отец Офелии, Эрнильда же – мать Гора. Ни с кем из них я так и не сумела поладить. Оба они почему-то воротили от меня нос, и это явно никак не было связано с моим происхождением. У самой Эрнильды была личная служанка-полукровка, и к той она относилась с любовью, стараясь излишне не нагружать. Ко мне же сразу возникло холодное неприязненное отношение. И если раньше, в начале брака, я не понимала, что сделала не так, то сейчас догадывалась, что и Харун, и Эрнильда желали, чтобы женой Гора стала Офелия. Потому и недолюбливали ту, кто, по их мнению, заняла чужое место.

– Толку-то, что Харун нашей крови? Император не поставит его и любого виверна во главе запада, а отпрыск Гора – как никак, внук Эрнильды, в нем будет течь кровь виверны.

– А нужен ли нам такой Император? Мы на задворках Империи и не получаем те же дотации, что и богатый край севера. Может, настало время…

– Тише ты! Услышит кто, это же измена.

– Ладно, потом поговорим. В любом случае, для сына Гора лучше будет, если он родился больше виверном, а не степным драконом. Зря все-таки Гор не покрыл свою сводную сестрицу, чистокровная красавица-виверна, а его жена эта, тьфу, моль бледнолицая. Даже оборачиваться не умеет. Пародия на настоящую женщину.

Двое мужчин продолжали что-то обсуждать, проходя дальше по коридору, а я стояла за портьерой и дрожала. Боялась, что они меня обнаружат, и судя по их настрою, ни мне, ни моему сыну они были бы не рады.

– Всё хорошо, сыночек, я рядом, – прошептала я Астароту, который продолжал смотреть на меня, и я надеялась, что смогу вызволить из плена лап Гора и старшенького сына, которого нарекли Рагнар, гораздо раньше, чем в стране начнется смута.

Нехорошее предчувствие грядущих перемен распространялось внутри меня, словно бушующий пожар. Обжигая и заставляя скукоживаться от бликов пламени.

– Линни? Вы тут? – шепот Шани.

Я вышла из-под защиты плотных портьер, и мы с ней вдвоем быстро уложили Астарота в корзину, уже накрытую теплым одеялом, которым же и накрыли корзинку сверху так, чтобы оставить ему щели для воздуха, но при этом никто бы не догадался, что внутри лежат не фрукты.

Поскольку выход располагался на самом краю южного крыла, мы неизбежно должны были пройти мимо главных дверей в зал, где сейчас восседали все приглашенные гости в честь рождения наследника Гора, Рагнара.

Мое сердце застучало, как только мы подошли ближе, а затем я не удержалась, кинула взгляд внутрь. И застыла, чувствуя, как в животе всё скручивается узлом. До боли. До агонии и вскипающей крови.

Глава 6

Мой малыш, завернутый в красную бархатную ткань, которая наверняка раздражала его нежную кожу, лежал на руках Офелии. Она растягивала губы в улыбке, но я видела, что в ее глазах царил сплошной холод. И на моего сына, которого назвали Рагнаром, она поглядывала с оттенком пренебрежения. Этот взгляд я не спутаю ни с каким другом. Уж слишком часто так же на меня смотрела моя собственная мачеха. Законная жена моего отца.

В этот момент нос Офелии сморщился, и она не удержала во взгляде брезгливость. Кивком головы подозвала одну из служанок, стоявшую неподалеку, и на вытянутых руках отдала ей копошащийся и пищащий сверток. Ткань сдвинулась, и я увидела нежную пяточку своего сына, всем сердцем потянулась к нему и чуть не упала. Меня просто не держали ноги, желавшие идти в ту же сторону, куда уносили моего сына.

– Линни, – зашептала в панике Шани, и я очнулась, чувствуя, как барабанило о ребра разорванное в кровавые клочья сердце.

В этот момент сидевший во главе стола Гор вдруг скользнул взглядам по моему балахону, и я резко зашагала в сторону Шани, отчаянно надеясь, что муж не догадался о том, что это я стояла у порога.

Но мы шли, а криков и погони стражи за нами не было слышно. От сердца отлегло, острые щупальца тревоги отступили, и я натянула капюшон еще ниже.

Мы вышли во двор, где туда-сюда сновал народ. Кто занимался уборкой в честь приезда родителей лорда, кто перегонял скотину, кто просто праздно шатался, но нас нас, к счастью, никто не обращал внимания.

А когда мы оказались у телеги, под завязку набитой сеном, Шани остановилась и поправила плед на корзинке. Я заглянула внутрь, проверяя своего сына, но он спал и ни о чем не подозревал. Не понимал, как близки мы к тому, чтобы быть обнаруженными.

Мои ладошки вспотели, лоб покрылся испариной, а всё тело нещадно горело, но я старалась выровнять дыхание, чтобы не дышать как загнанная лошадь.

– Мы почти у ворот, я пойду первой, Линни, а после вы, – посмотрела на меня Шани, дождалась кивка и быстро юркнула из-под защиты телеги в сторону ворот, которые охранялись двумя внушительного вида стражниками.

Около одного из них остановилась Шани, накрутила на указательный палец локон и стала флиртовать. Умом я понимала, что она забалтывает своего друга, но сердце мое было не на месте. В этот момент внутрь двора заехала запряженная телегой лошадь, верхом на которой был незнакомый мне мужчина, и он полностью закрыл мне обзор на Шани и того стражника.

Его телега была набита коробками, сундуками, а когда я увидела герб в виде крыла, которое пересекал меч, то оцепенела. Это был отличительный знак дома Вернель, главой рода которого являлся на данный момент Харун, отчим Гора.

Я спряталась за телегой с сеном и наблюдала за тем, как сначала въехала поклажа, а уже после запряженная шестью вороными помпезная карета. Прибыла чета Вернель, Харун и Эрнильда.

В этот момент лошадь рядом зафыркала, а затем наделала около меня кучу.

Я сморщила нос, но лишь оцепенела, не в силах сдвинуться с места, и с каким-то отчаянием наблюдала за тем, как из замка, подхватывая подол платья, выбежала Офелия, а за ней степенно вышел Гор. Не покидала горестная мысль, что это я должна была встречать гостей, вот так горделиво стоя на возвышении лестницы. Это я должна была держать за локоть Гора, улыбаться подданным и принимать поздравления и подарки в честь рождения наследника запада. Офелия украла у меня всё. Мужчину. Сына. Положение.

И теперь я стояла возле кучки навоза и словно воришка подглядывала за чужой жизнью.

В этот момент Эрнильда и Харун поднялись по лестнице вверх, а слуги проворно стали заносить сундуки и подарочные коробы внутрь замка.

– Поздравляю тебя, моя дорогая, – защебетала с достоинством Эрнильда и поцеловала присевшую в реверансе Офелию в лоб. – Ты проделала долгий путь, чтобы обрести свое счастье. Теперь у вас есть наследник, который станет следующим владетелем запада. И я очень рада, что именно ты стоишь с Гором во главе нашего края. Ты отлично потрудилась.

Я дернулась, словно от пощечины. Неужели это всё был давно спланированный план? Чета Вернель только приехала, но никто из них не поинтересовался, почему я не вышла их встречать. А это значит, они всё уже знают.

– Я надеюсь, никаких проблем не возникло? – задал вопрос Харун Гору, и несмотря на то, что никаких уточнений не последовало, я отчего-то знала, что речь пошла обо мне. Я затаила дыхание в ожидании ответа Гора, но за моего мужа ответила Офелия.

– Да какие проблемы, папа. Никого это не волнует. Замок полон гостей высших лордов, и все поздравляют меня с рождением малыша. Я ведь его мама.

Они вчетвером переглянулись, а вот я вцепилась пальцами в бедро.

… Ни у кого из гостей не возникло вопросов…

… Все поздравляют меня с рождением малыша…

– А ну пшла отсюда, оборванка. Хотела лошадь мою украсть? Пшла отсюда, пока я стражу не позвал!

Прямо передо мной встал бородатый неприятного вида верзила. Он упирал руки в бока и щурился, вглядываясь в мое лицо, скрытое капюшоном, и я отступила на шаг, в тревоге оглядываясь по сторонам. Его окрик привлек внимание людей вокруг, и я быстро засеменила к выходу, пока ни Гор, ни его семья не заметили моего присутствия.

Когда я выходила через открытые ворота, ни разу не обернулась, опасаясь быть узнанной, но спину мне пек чужой взгляд.

Оказавшись за воротами, я прошла еще несколько метров, и остановилась, как вкопанная, осознавая, что не знаю, где именно живет Шани.

Страх липкими лентами стал проникать под кожу, и я оттянула ворот платья, чтобы ослабить узел и не задохнуться от паники. Покрутилась вокруг своей оси, вглядываясь в лица прохожих, но нигде не видела свою служанку. Она будто сквозь землю провалилась.

– Пшла прочь, голодранка! – рыкнул чей-то скрежущий неприятный голос, и кто-то толкнул меня со всей силы в бок.

Я нелепо замахала руками, но не удержалась и упала на землю, больно ударяясь бедром и ладонями. В кожу до острых игл впились мелкие камни. Из глаз брызнули слезы, но никто не спешил мне помочь. Подол платья и балахона пропитался свежим лошадиным навозом, и когда я, наконец, встала, то меня стали шарахаться и оскорблять, хотя я никому не сделала ничего плохого.

Драконий бог, неужели так теперь будет всегда?

Взгляды прохожих были полны презрения и отзывались во мне болью. Я не понимала, как они могут быть так жестоки к незнакомке. Несмотря на падение, капюшон с меня не слетел, и мне удалось сохранить инкогнито. Запах конского навоза был настолько едкий, что у меня от него навернулись слезы и закружилась голова, и я отошла в сторону, пытаясь отдышаться. Сколько бы ни смотрела по сторонам, но Шани с корзинкой не видела.

А удалось ли ей проскочить за ворота с корзиной нераскрытой? Я ведь не видела, выходила ли она. Когда Шани остановилась поговорить со стражником, обзор мне прикрыла сначала телега, после – карета, а затем я отвлеклась на разговоры Гора и его семьи.

Оглянувшись назад, я не сумела разглядеть, что происходило внутри двора замка, как вдруг ворота закрылись. Я подхватила подол, с которого стекал навоз, и побежала к замку. Сердце заходилось от паники, что теперь во власти Гора находятся два моих ребенка, но в этот момент кто-то схватил меня за локоть и резко потянул на себя.

Стражник. Крупный и высокий. Это первое, что я поняла, когда смогла разглядеть одежду мужчины, который грубо меня остановил. Сердце застучало, тело обдало испариной, а вдоль позвоночника прошла неприятная липкая дрожь.

– Линни! – раздался вдруг шепот Шани.

Не сразу я заметила за спиной бугая свою служанку. Моргнула пару раз и опустила глаза к корзинке. Подскочила и успокоилась лишь, убедившись, что мой Астарот в полном порядке. Он по-прежнему спал, причмокивая во сне губами, и я там же чуть не осела на землю. До того сильное меня накрыло облегчение.

– Кто это, Шани? – спросила я у нее, но корзинку взять в руки не смогла. Тело всё еще было слабо, а внизу живота горело. Ведь повитуха не удосужилась дать мне ни отвар, ни рекомендации. До этого момента я и не представляла, как сильно болело мое тело, но когда первобытный страх улегся, я начала чувствовать, насколько всё было плохо. Держалась из последних сил лишь ради сына.

– Это мой Урут, Линни. Я говорила вам, – Шани покраснела. – У него закончилась смена, и он согласился проводить нас. Вы не подумайте, мы скоро поженимся, и ему можно доверять. Он не предаст.

Я поджала губы, сомневаясь в этом, но с некоторых пор доверия я больше не испытывала ни к кому. Тем не менее, подняла глаза и посмотрела на черноокого и светловолосого парня. Несмотря на внушительную комплекцию, что не удивительно, ведь в стражники берут лишь крупных мужчин, парень оказался довольно молодым, без примесей драконьей расы. От него явственно веяло человеком.

– Урут, – прошептала я и замерла, внимательно вглядываясь в черты его лица. Они мне показались знакомыми, но я никак не могла вспомнить откуда.

– Мое почтение, леди Айлин. Вы меня не узнаете?