Kitobni o'qish: «Океан между нами»
YOU ARE THE APPLE OF MY EYES /星辰大海中，我只看见你
by Cheah Cher Hui /谢智慧
Published by arrangement _ODONATA PUBLISHING SDN. BHD.
Text ©_Cheah Cher Hui
Illustrations ©_Mifuki
© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024
Machaon®
Глава 1
– Вниманию пассажиров, направляющихся в Тайбэй! Начинается регистрация на рейс MH5601…
Лучи солнца, пробивавшиеся через окна аэровокзала, выходящие на взлетно-посадочную полосу, озаряли личико, на котором светились юный задор и энергия. В силуэте девушки сливались свет и тень, отчего она еще более выделялась в отражении.
Неподвижно застыв на месте, Чаоси рассматривала взлетное поле по ту сторону стекла. Время для нее будто бы замерло. Только сообщение, переданное по громкоговорителю, вывело ее из ступора.
Как раз в этот момент мимо пронесся мужчина и, подцепив футляром от музыкального инструмента, висевшим на его спине, дорожную сумку, которую Чаоси держала в руках, вырвал ее, и та полетела следом за бегущим. Чаоси вскрикнула и рванулась вперед, но толпы снующих пассажиров преградили ей дорогу. Теперь она никак не смогла бы догнать того пассажира. Ей только и оставалось, что беспомощно наблюдать, как сумка с глухим стуком падает на пол. Кто-то даже умудрился пнуть ее.
Чаоси наконец дождалась, когда в потоке людей образовалась брешь. Но к тому моменту ее сумка оказалась в руках у какого-то парня. Мотая головой, он направлялся в противоположном направлении. Чаоси и этого незнакомца – белокожего, долговязого и стройного, примерно одного возраста с ней – разделял длинный переход. Когда их взгляды встретились, парень просиял улыбкой, которая обнажила выдающиеся клыки, чуть ли не мерцавшие в солнечном свете. Чаоси даже показалось, будто бы у него светится все лицо.
– Лови! – Он поднял сумку высоко над головой.
– Не надо! – замахала руками Чаоси.
– Сейчас кину! – Парень, будто бы ничего не слыша, изобразил, что собирается забросить сумку далеко-далеко от себя.
Чаоси подпрыгнула, но подхватила воздух. Лишь снова оказавшись на земле, она заметила, что сумка как была, так и осталась в руках у незнакомца.
– Шутка! – С неугасающей ухмылкой он закинул ее себе на спину.
Так и пошли они вдвоем: одна – с кислой миной, другой – с улыбкой во весь рот, и оба не заметили, как сзади на них надвигался неуклюжий верзила. Ничего вокруг не замечая, он врезался в парня. Сумка сразу же полетела прочь, а вслед за ней и парень. Чаоси ощутила, будто ее колотящееся сердце подступило к самому горлу. Сумка упала недалеко от незнакомца – поймать ее он не успел.
– Ой, ну как же так! – Чаоси выступила вперед, подхватила сумку и убежала с нею за угол, чтобы проверить содержимое.
Мужлан с футляром за спиной помог парню встать на ноги.
– Сижун, да что ж с тобой не так? Мало того, что отстал, еще так ударил лицом в грязь!
Сижун не ответил и стрелой понесся туда, где стояла Чаоси, с беспокойством оглядывающая сумку.
– Все в порядке? Ничего тебе не сломали?
Чаоси, страшно бледная, поспешно закрыла молнию, но Сижун успел-таки мельком увидеть, что там было внутри. Они встали: он – с вытаращенными от удивления глазами, она – с побледневшим лицом.
– Прости, я не хотел подглядывать, – начал Сижун, запинаясь. – Только убедиться, все ли в порядке.
Чаоси покачала головой, но все же открыла сумку и начала приводить ее содержимое в порядок.
– Извини, что не удержал. – Сижуну оставалось лишь чесать затылок.
Чаоси с каменным лицом обогнула его и направилась к стойке посадки. Сижун поплелся за ней, продолжая кидать ей в спину извинения.
Музыканту-верзиле эта сцена явно пришлась не по душе.
– Сижун, если тебя игнорируют, то и ты наплюй. Ты плюхнулся на землю, а она только о сумке и печется, будто бы ты ничем не лучше мешка с картошкой!
Чаоси повернула голову, испепеляя мужчину взглядом.
– Это же вы у меня сумку выхватили! И даже не извинились!
– Так получилось. У моего футляра глаз же нет, вот и не видит, что хватает. Рта у него тоже нет, так что и извиняться ему нечем.
Красивые глаза Чаоси сразу округлились от возмущения.
– На вид вам вроде бы пятый десяток, а манерам вас так никто до сих пор не научил!
– Пятый десяток?! Мне тридцать девять стукнуло! Еще и глаза вытаращила…
– Эй! Брейк! – Сижун понимал, что если его спутника не остановить прямо сейчас, то он разразится целой бурей ругани.
Сижун утомленно приложил правую ладонь к кончику брови. Наконец, он сказал:
– Дядя мой еще совсем молод, не определился пока в жизни, так что позвольте мне принести за него извинения! – И отвесил девушке низкий поклон.
Чаоси прыснула.
– Ладно уж. У меня нет времени спорить с «малышами».
– И меня тоже простила? – Сижун оскалил «тигриные» клыки, которые придавали ему одновременно и дурашливый, и немного грозный вид.
– А я на тебя и не обижалась.
– То есть ты на меня вообще не обратила внимания…
– Я в запарке, нужно время прийти в себя. Я не злюсь.
– Ты…
В диалог снова встрял мужлан:
– Пошли на посадку! Хватит болтать! Все равно летим в одном направлении. Садитесь вместе и общайтесь хоть все четыре с лишним часа от Куала-Лумпура до Тайбэя!
Чаоси покачала головой и произнесла:
– У твоего дяди нет даже намека на манеры.
– Это вы должны старших уважать, а не спорить с нами по мелочам!
Дядя бросил на Сижуна свирепый взгляд. В ответ племянник лишь высунул язык.
Добравшись до самолета, Чаоси пошла по проходу. Сижун следовал за ней по пятам.
– Сижун, мы здесь. Ты куда намылился? – громко позвал его еще один мужчина неопределенного возраста, уже занявший место.
– У сынка твоего глаза разбежались из-за девушки, вот он и плетется за ней. – Дядя Сижуна не упустил шанса пожаловаться на судьбу.
– Правда? Где? Посмотрим, хорошенькая ли она, – бросил папа Сижуна и посмотрел назад.
Чаоси прикинулась, что ничего не услышала, и пошла дальше искать свое место.
– Хотите, чтобы я сгорел со стыда? – Разобравшись с ручной кладью, Сижун занял место рядом с отцом.
Чаоси разместилась ближе к хвосту. Усевшись, она украдкой глянула в сторону компании Сижуна. С ним вместе, как выяснилось, путешествовали еще пять человек: четверо мужчин средних лет и женщина чуть постарше. По виду добродушные люди. Они увлеченно переговаривались. До Чаоси доносились обрывки рассказа дяди Сижуна о том, в какую нехорошую ситуацию они попали в аэропорту.
Самолет начал разбег. Чаоси прикрыла глаза маской и задремала.
Глава 2
Пообедав, Чаоси поднялась и направилась в уборную. Когда она встала в очередь, сзади послышался уже знакомый голос:
– Как, и ты здесь?
Чаоси обернулась и увидела перед собой ухмыляющегося во весь рот Сижуна. С внешностью ему повезло: некрупные глаза под бровями вразлет, верхних век почти не видно, а взгляд ясный и душевный, как у ненароком нашкодившего песика; нос прямой; губы полные, сразу привлекающие к себе внимание – верхняя губа складывалась в милую буковку «М». Симпатичный. По отдельности ничего в его облике нельзя было бы назвать особо выдающимся, но в целом вполне себе приятный молодой человек. Не сказать, что статный красавец, но на фоне прочих он выглядел весьма выигрышно.
– Я перемазался? – Сижун уставился на Чаоси.
Ему, наверно, показалась, что он забыл вытереть лицо после еды. Сижун быстренько провел по губам рукавом.
– Да… – Чаоси перевела взгляд вниз, на себя. – То есть нет. Я просто обратила внимание, что мы с тобой одинаково одеты: толстовка и спортивные брюки.
Одеты они были и, правда, похоже, только у Чаоси толстовка бежевая, а у Сижуна – серая.
– Так удобнее всего летать. У умных людей мысли сходятся.
Чаоси хотела ответить, но самолет резко тряхануло, и их обоих отбросило назад. Сижун, желая удержаться на ногах, вытянул руку и ухватился за Чаоси. В это же время дверь в уборную распахнулась. Оттуда вышла полненькая дамочка, которая тотчас же врезалась в Чаоси и Сижуна, и вся троица полетела вниз, складываясь на полу пирамидкой.
– Ай-ай-ай! – заголосили они на три голоса.
Стюард и стюардесса подбежали, чтобы помочь. Все с трудом поднялись на ноги. Взъерошенные Чаоси и Сижун выглядели очень трогательно.
– Мы в зоне турбулентности. Туалет временно закрыт. Просим вас сесть и пристегнуться, – заявила стюардесса.
Чаоси и Сижуну пришлось вернуться на места.
– Второй раз за день падаю на твоих глазах, обидно даже!
Сижун расправил челку, а Чаоси снова завязала волосы в хвост.
– А ведь мы с тобой не первый раз видимся, – вдруг сказал Сижун. Увидев удивление на лице девушки, он добавил: – Я учился в школе для мальчиков имени Йохансона, а ты – в школе для девочек имени Лютера. Я тебя еще тогда заметил. Но ты, наверно, на меня вообще внимания не обращала.
– То-то я думаю, что твое лицо показалось мне на удивление знакомым!
– Вот видишь! Что именно показалось тебе знакомым?
– Что именно?.. Ты вроде бы сидел дальше…
Сижун только сейчас понял, что, заговорившись, застыл на проходе у места Чаоси. Родственники Сижуна развернулись и смотрели на своего заплутавшего парня.
– Лететь скучно. Можно я здесь с тобой постою, составлю компанию? – спросил Сижун, облокотившись о спинку сиденья перед Чаоси.
– Ты даже не спросил, как меня зовут!
Она села и потуже затянула ремень.
– Я – Сижун. Полное имя – Фу Сижун. А тебя как зовут?
– А я – Чаоси. Жэнь Чаоси.
– «Чаоси» – это же значит «прилив»? Папа у тебя – моряк, раз выбрал такое «морское» имя?
– А ты сообразительный! Он меня еще любит называть «Дахай» – это значит «океан ты мой ненаглядный».
И они рассмеялись. Но Чаоси сразу же охватило острое чувство вины. Как она позволяет себе неприкрыто радоваться в такое время? Улыбка на лице Чаоси сразу же сменилась прохладным безразличием. Сижуну оставалось только догадываться, не сболтнул ли он что-то лишнее. На счастье парня, к нему подошла стюардесса:
– Возвращайтесь на место и пристегнитесь.
Смущенный Сижун шепнул Чаоси:
– Если захочешь прогуляться, то зови меня. Еще поболтаем.
Чаоси попрощалась с ним жестом – мол, окей. Сижун вернулся к своей компании, и до Чаоси донесся ироничный голос его отца:
– Долго же вы общались! Хоть контактиками обменялись? Как нет?! Болван! Не унаследовал ты у меня таланта ухаживать за девушками.
– Только, умоляю, не напоминай нам обо всех своих прошлых романах. А то я твоей жене настучу, что ты сына учишь дурному, – пригрозила сидевшая рядом с ними дама. Кажется, это была тетя Сижуна, сестра его отца, – судя по ее манере речи.
Чаоси снова нацепила маску для глаз. Во тьме перед ее мысленным взором вновь разыгралась только что произошедшая сцена, как они с Сижуном упали на пол.
Чаоси была уже почти что взрослой, но в первый раз в жизни так тесно общалась с парнем, который не приходился ей родственником, к тому же таким приятным и интересным. И, конечно, как только она начала к нему приглядываться, на нее сверху навалилась дама весом под сто кило. Было так больно, что Чаоси не успела разобраться в охвативших ее чувствах. Впрочем, в любом случае Чаоси волей-неволей с Сижуном обнялась. И в его объятиях сразу обмякла. Теперь она боялась, что в следующий раз при виде него зальется краской, так что вплоть до пункта назначения с места больше не вставала.
Глава 3
После перелета Чаоси провела ночь в гостинице у главного вокзала Тайбэя, а рано утром отправилась со всем своим багажом на поезде в портовый город Цзилун. Добравшись до гавани, Чаоси еще издали заметила огромный, белый, как мука, круизный корабль, горделиво возвышавшийся над всей округой. Эдакая многоэтажка, только стоящая на воде. На корпусе судна виднелась большая надпись: «Венера».
У самого подножия судна Чаоси заметила малюсенькую фигурку. По мере приближения к ней белоснежный силуэт становился все более отчетливым, пока перед Чаоси не предстал мужчина лет за сорок, одетый в светлую, придававшую ему особую статность, капитанскую форму с двумя рядами пуговиц спереди мундира и эполетами на плечах, блестящими золотом. Фуражку украшал маленький якорь. Капитан весь сиял – с головы до ног в начищенных кожаных ботинках. При виде него Чаоси захотелось расплакаться. Пришлось сбавить темп и дать хаотичным мыслям успокоиться. Наконец, она медленно направилась навстречу капитану. Тот приветствовал ее легкой улыбкой и распростертыми объятиями:
– Приветствую на корабле любви!
Чаоси не без некоторого раздражения отозвалась:
– Я, вообще-то, ищу корабль «Венера», а не какой-то там «корабль любви». Пойду поищу на другом конце гавани. – Она увернулась от объятий капитана.
– Все верно, наш корабль так и называется: «Венера». Но он у нас особенный, другого такого нет. Вот мы и зовем его между собой «кораблем любви»!
– Хм! Потому что у вас посторонние часто пристают к незнакомым девушкам?
– Не пристают, а хотят наградить всеми добрыми словами, которых они достойны!
– Ты меня все сто дней будешь развлекать такими разговорами?
– Дай отцу порадоваться, что увидел дочь! Могла бы и маму с собой позвать.
– Она терпеть не может круизы. Ты же сам знаешь. – Чаоси вручила папе чемоданы, а спортивную сумку оставила при себе.
– А я-то надеялся, что она по такому случаю вместе с тобой хоть разок сплавает по миру. Школу же заканчиваешь только раз в жизни.
Капитан повел ее вверх по трапу. Чаоси промолчала, но потом буркнула вполголоса:
– Я не хотела ее принуждать к чему-то. Да и я здесь не для отдыха, а для того, чтобы батрачить.
Лицо у папы вдруг стало серьезным:
– Знаешь, мне пришлось нарушить не одно правило, чтобы устроить тебя к нам. Могла бы и спасибо сказать. Многого я от тебя не ожидаю. Не будешь мешаться под ногами команде – и то хорошо. На корабле все должны держаться молодцом и работать соответственно. Мы – лицо круизной компании. Стоит капельке мышиного помета попасть в кашу, как нужно все варить заново…
– Так вот кто я с твоей точки зрения? Капелька мышиного помета? Невысокого ты обо мне мнения.
– Как раз наоборот. Просто жизнь и школа – разные вещи. В реальной жизни никто тебя не будет жалеть. Ты уже не маленькая. Подумай об этом, я не шучу.
Папины слова были точно песчинки, нечаянно попавшие в обувь и больно трущиеся о ступни. Чаоси предпочла ничего не отвечать. Много говорить бесполезно. Лучше уж она делом покажет все, что хотела высказать.
Они прошли в лобби на шестом этаже лайнера. Там располагался ресепшн, где проходила регистрация туристов. Рядом находились стойки с буклетами, рассказывающими о развлечениях и экскурсиях на берегу, которые можно было забронировать дополнительно. Несколько человек украшали выставленную в лобби новогоднюю елку.
– Вещи можешь оставить здесь, – сказал папа, поставив багаж Чаоси у кресла.
– Когда ожидаются пассажиры?
– Через три дня. Тогда дел будет невпроворот! Я не ожидаю, что ты будешь каждый день на посту, захочешь отдохнуть – отдыхай. У нас и без тебя рук хватает. Сами как-нибудь управимся. Главное – не мешай.
На борту папа сразу начал вести себя как капитан. Мог позволить себе говорить далеко не самые приятные вещи. Чаоси еле сдержала порыв гнева, но лицо ее все равно помрачнело.
– Тебе она сейчас точно не понадобится. – Папа указал на спортивную сумку.
Чаоси только крепче вцепилась в ручки. Отцу осталось только пожать плечами и начать тур по лайнеру. Он стал рассказывать о судне:
– Длина «Венеры» – 335 метров, ширина – 40 метров, водоизмещение – 220 тысяч тонн. В общей сложности у нас 1686 пассажирских кабин. Мы можем принять на борт до 3376 человек.
У Чаоси с цифрами было плохо, поэтому большая часть того, что говорил папа, пролетала мимо ее ушей.
– Ты уже бывала у нас на борту, но отдыхать на корабле и работать на нем – не одно и то же, так что давай здесь пройдемся. И еще тебе сегодня надо решить, чем ты хочешь заниматься. Следующие два дня будем готовить тебя к работе с пассажирами.
Чаоси кивнула.
– Шестой этаж – зона регистрации и отдыха. Здесь для тебя нет работы. Поехали наверх, а оттуда спустимся и осмотрим каждый этаж.
Они подошли к лифту.
– А сколько всего здесь этажей? Я забыла.
– Девятнадцать. Для пассажиров открыты этажи с шестого по девятнадцатый, ниже шестого этажа находятся каюты членов экипажа, столовая, кладовки, технические помещения и прочее.
– А я где буду жить?
– Ты у нас не сотрудница круизной компании, так что находиться с командой тебе нельзя. Я для тебя организовал бесплатную одноместную каюту. Питание тоже бесплатное. Ну, точнее, за мой счет, как и твоя зарплата. Так что ты не столько зарабатываешь себе на карманные расходы, сколько транжиришь последние деньги отца. – Папа подмигнул ей с крайне легкомысленным видом.
– Если тебя что-то не устраивает, можешь удержать часть зарплаты. – Чаоси не шутила.
– Да все в порядке! Я рад тебя видеть! Ради моей красавицы я готов снять с себя последнюю рубашку.
Лицо у Чаоси исказила недовольная гримаса, хотя конкретно объяснить, чем ее ранили папины слова, она не смогла бы.
Лифт остановился на восемнадцатом этаже. Как только двери открылись, Чаоси и папу вмиг охватил порыв холодного воздуха.
– Зимой на палубе бывает очень ветрено. Одевайся потеплее. Куртку с собой захватила? – Отец хотел положить руку на плечо Чаоси, чтобы как-то ободрить ее, но та увернулась и пошла вперед.
На открытой палубе растянулся длинный бассейн для взрослых. Рядом были еще лягушатник для малышей и ромбовидные джакузи. По обеим сторонам палубы аккуратными рядами выстроились лежаки. В передней части купальной зоны размещался открытый бар, от которого лестница вела на «пентхаусный» девятнадцатый этаж. Там тоже стояли шезлонги, с которых было особенно удобно смотреть на море и любоваться звездами.
Они снова спустились на восемнадцатый этаж. Папа хотел пойти еще ниже, но Чаоси, указывая в сторону бассейнов, поинтересовалась:
– А разве рестораны не там?
– В ресторанах работы много, и она изнурительная. Тебе это интересно?
Чаоси кивнула. Папа подвел ее к ресторану, у которого висела табличка «Lesdone». Через стеклянные двери они попали в залитое солнечным светом пространство. Из ресторана открывался захватывающий дух панорамный вид на воду. По ту сторону стекла, оберегающего посетителей от шума прибоя и ветра, виднелись лазурное море и синее небо. Чаоси задержалась у окна, приглядываясь к бликам на водной глади. Папа стоял рядом.
– На самом деле лучшее место для того, чтобы смотреть на море, – капитанская рубка. Оттуда видно все вокруг корабля.
– А мне и здесь нравится!
– Обычно у нас пять приемов пищи за день: завтрак, обед, полдник с чаем, ужин и ночной перекус. Здесь работы много! Иногда еду заказывают к бассейну, и тогда посуду и блюда приходится носить туда. Если ты придешь работать сюда, то у тебя не будет ни одной свободной секунды, стоять и наслаждаться видом не получится.
Они вышли из ресторана и по лестнице спустились на семнадцатый этаж.
– С семнадцатым этажом все относительно просто. Здесь есть зал для отдыха – пассажиры могут поиграть в настольные игры, маджонг, бильярд и так далее. Здесь же размещается фитнес-зал.
Затем отец повел Чаоси в читальный зал.
– А здесь можно взять книги или диски. Если по чесноку, то я предпочел бы устроить тебя сюда. Работа непыльная, а в свободное время можно читать книги и смотреть фильмы. Отдельного человека у нас не закреплено за читальным залом, и члены команды дежурят здесь поочередно. Если подрядить тебя сюда, то мы освободимся от этой повинности.
– Но это совсем скукотища. Ничего нового я здесь не узнаю. Я с тем же успехом могла бы читать книги и смотреть фильмы дома!
– Ладно-ладно. У вас, молодежи, должно быть право на собственное мнение. Это стоит только поощрять!
В этом была сильная сторона папы Чаоси. Он подходил к воспитанию мудро и без назиданий. Главное – чтобы дочь не попала в какую-нибудь передрягу. А так – делай все, что душе угодно. Мама была не столь снисходительна и предпочитала навязывать свою волю абсолютно всем.
Чаоси не спешила сразу после школы поступать в университет. Она решила дать себе год передышки, чтобы оглядеться и понять, чем бы она хотела дальше заниматься в жизни. Мама, естественно, восприняла план дочери в штыки. Она не могла представить себе ничего хуже, чем год, проведенный без дела. Ни мать, ни дочь не хотели друг другу уступать. В конечном счете родился план с круизом на лайнере. Путешествие по всему миру на три месяца – отличный вариант. Папа одобрил затею, и мама признала поражение.
Глава 4
Они добрались до шестнадцатого этажа. Папа пояснил:
– Здесь у нас игровой центр, бар, кинотеатр и зона казино. Хочешь посмотреть?
Чаоси покачала головой.
– Тогда пошли на следующий этаж.
На пятнадцатом располагались небольшая смотровая площадка, SPA-центр, салон красоты, медпункт, кафе и самые шикарные каюты с роскошными террасами.
Чаоси снова покачала головой.
– Следующий этаж.
– Рубка как раз в носу этого этажа. Хочешь посмотреть? Чтобы туда попасть, пассажиры платят нехилую сумму и заранее бронируют время.
– Так у вас же там одна аппаратура? Все это я уже видела. Так что в рубку меня совсем не тянет.
– Эх… Мечта каждого матроса – постоять у штурвала. Даже обидно, что тебе на это наплевать.
Все этажи с девятого по четырнадцатый заполняли каюты пассажиров. На корабле были люксовые номера с балконами, номера с видом на море и стандартные номера.
– На девятом еще есть вертолетная площадка! Заглянем? Туда обычно никого не пускают!
Чаоси покачала головой:
– А зачем мне площадка? Она же пустая.
Отца будто окатили холодной водой. Весь его энтузиазм сразу как волной смыло. На лифте они добрались до восьмого этажа.
– На восьмом у нас рестораны. Пассажирам предлагают отведать китайскую, западную и японскую кухни. Два года назад, когда ты с нами была последний раз, у нас еще не открылся ресторана с хого. Он совсем недавно появился, а то уж слишком много людей с материка гостит у нас.
Они быстро прошлись по ресторанам и собрались идти дальше, на седьмой этаж. Проходя мимо комнаты, напоминавшей небольшой концертный зал, отец заметил:
– Здесь будет каждый вечер играть оркестр.
Чаоси закивала, и в ее глазах прибавилось блеска. Ей все никак не удавалось научиться играть хотя бы на каком-нибудь музыкальном инструменте, поэтому она с особым трепетом относилась к музыкантам.
Как только они прибыли на седьмой этаж, папа радостно воскликнул:
– А здесь у нас рай для шопоголиков!
Они прошли мимо мини-маркета, сувенирных магазинчиков, ювелирного салона, магазина брендовых сумок. В самом конце галереи был бутик, в котором торговали косметикой и средствами по уходу за кожей. Из-за полок показалась энергичная особа с точеной фигурой. Громкое «Добрый день, господин капитан!» заставило подпрыгнуть и отца, и дочь.
– Ян Баолянь, а что ты так рано на посту?
– Excuse me! Прошу вас не называть меня Ян Баолянь. У меня же есть иностранное имя: Полин Ян!
Папа с ухмылкой заметил:
– Баолянь – очень интересный человек. Она постоянно общается с китайцами с материка. Если у тебя будут проблемы в общении – смело обращайся к ней.
– Будьте добры: Полин Ян! – Баолянь надула губки.
В уголке рта у девушки была симпатичная родинка. Когда Баолянь говорила, в движение приходило сразу все тело, словно она выступала с комедийным номером перед залом, полным зрителей. Чаоси показалось, что с Полин они легко смогли бы найти общий язык.
Папа обратил внимание, что Чаоси понравилось в бутике, и сразу предложил:
– Может, хочешь поработать здесь?
Чаоси смутилась.
– Для такой работы надо хоть чуточку разбираться в косметике.
– No! No! No! – Баолянь замахала указательным пальцем. – Никакую не «чуточку», надо быть специалистом. Это работа только для professionals. – Она особо потянула последний слог в слове «professionals».
Папа заметил:
– Вопрос снимается. Но если тебе интересно, то все-таки заходи изредка к Бао… Полин. Тебе есть чему поучиться у нее.
– Да, конечно, буду раду тебя видеть здесь! У нас много образцов, можешь хоть все перепробовать. – Баолянь потешно надула губки.
Чаоси, отсмеявшись, покинула магазинчик косметики.
– Впереди – главный театр. Здесь практически каждый вечер устраивают шоу, – пояснил папа. – Но там для тебя работенки не предвидится. Ты же не выучилась петь или танцевать?
Они вернулись на шестой этаж. Папа поинтересовался:
– Ну, что думаешь? Где бы ты хотела поработать?
А Чаоси наконец определилась:
– А давай я попробую официанткой в ресторане западной кухни на восьмом этаже.
– Уверена? Это тяжелая работа.
– Уверена.
Когда они вернулись в лобби, для Чаоси уже успели подготовить карточку-ключ. Папа предложил:
– Давай покажу каюту.
– Да не надо. Я сама доберусь до девятого этажа.
– Ну тогда помогу дотащить чемодан.
– Сама справлюсь. – Чаоси подобрала вещи и двинулась к лифту, оставив отца у ресепшн.
Когда девушка уехала наверх, сотрудник на стойке заметил:
– Товарищ капитан, какая у вас дочурка-красавица. Расцвела, как роза.
– В детстве она была очень жизнерадостной. Мы ее звали «солнышком». Но она сильно изменилась с того времени. Наверное, такая у нее пора, бунтует против всех и вся. Может быть, она еще беспокоится, что неважно сдала школьные экзамены дома в Малайзии, вот и нервничает. В любом случае, я ее не очень понимаю. – Капитан вздохнул. – Мать говорила, что Чаоси любит фильмы и книги. Я ее специально хотел поставить работать в читальном зале. А ей это все неинтересно, она мне сразу дала от ворот поворот.
– Но вы же все время в море. Вы от силы видитесь с ней дней шестьдесят в году. Разлука тяжело дается подросткам. Такая у нас с вами работа. Уходим в море и все реже видимся с родными и близкими.
– Дочка со мной пробудет дольше, чем обычно. Нам бы с ней побольше пообщаться. И мать впервые доверила мне ее. Надо будет постараться. Ради них обеих. – Капитан не сдержал горькую улыбку. – Я во многом разочаровал Чаоси. Лишний повод расстраивать ее мне ни к чему.
– Девочка у вас вроде бы упрямая и настойчивая. Командир, вы с ней поосторожнее, а то она вас съест, и останемся мы одни без вас посреди океана.
– Слушай, ну как такое можно говорить отцу? Сейчас возьму, разозлюсь, и мы вообще никуда не поплывем! – С этими словами капитан надул щеки, вызвав взрыв смеха в лобби.
Чаоси тем временем уже открыла карточкой дверь и ввалилась в свою каюту. Там ее ожидали двуспальная кровать, письменный стол, стул, шкафчик, вешалка и узенький санузел. Над кроватью было окно, прикрытое занавеской.
Чаоси открыла шкаф, осторожно положила туда спортивную сумку, плотно закрыла дверцу, а затем бросилась на кровать. В каюте не ощущались ни мелкая дрожь лайнера, ни звуки, которых трудно избежать на корабле. Все смолкло, и Чаоси осталась наедине с собой, будто бы попала на необитаемый остров. На нее обрушился сразу целый водопад спутанных мыслей. Не сдержавшись, Чаоси зарылась лицом в подушку и зарыдала во весь голос.
