Россия и мусульманский мир № 11 / 2017

КОНФЛИКТУ ЦИВИЛИЗАЦИЙ – НЕТ!

ДИАЛОГУ И КУЛЬТУРНОМУ ОБМЕНУ МЕЖДУ ЦИВИЛИЗАЦИЯМИ – ДА!

Современная Россия: Идеология, политика, культура и религия

Ресурс межнационального согласия в молодежной среде российского общества¹

К. Воденко, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института социологии и регионоведения ЮФУ (г. Ростов-на-Дону); профессор Южно-Российского государственного политехнического университета (НПИ) имени М.И. Платова (г. Новочеркасск)

Аннотация. В представленной статье преследуется целью исследование ресурса межнационального согласия российской молодежи как фактора, влияющего и на реализацию жизненных стратегий, и на сферу гражданской активности. На основе обширного эмпирического материала делается вывод о том, что российская молодежь актуализирует ресурс межнационального согласия на уровне гражданской идентичности, но на межличностном уровне сужает межнациональное согласие к принятию позиции нейтралитета к иноэтнической среде.

Ключевые слова: ресурс межнационального согласия, российская молодежь, межэтнические отношения, ценностно-нормативные ориентации, всеобщее благо.

Введение

Межнациональное согласие стало «общим местом» в межнациональных отношениях в России. Это находит отражение и в целях национальной политики в контексте гармонизации этнонациональных отношений, и в введении дискурса межнационального согласия на институциональном и межличностном уровнях. Актуальность данной проблемы не подлежит сомнению, поскольку речь идет и о концептуальном обосновании национальной политики, и о внесении новых акцентов в осмысление на уровне социологической экспертизы, и в возможности выработать практические схемы в системе регулирования этнонациональных отношений [1; 2]. Молодежь как социально-воспроизводственная и социокультурная группа представляет особый научно-практический интерес, так как от ее установок в сфере этнонациональных отношений зависит то, каково будет состояние межнациональных отношений и в настоящем, и в ближайшие пять–десять лет.

В российской социологической мысли существует определенный теоретический задел, включающий теоретический и социологический (эмпирический) материал в анализе и осмыслении отношения молодежи к этнонациональным отношениям в российском обществе. В работах М.К. Горшкова, Э.С. Макаревича, В.И. Чупрова, Ю.А. Зубок, С.Г. Ильинской и других просматривается тенденция анализа настроений и поведения молодежи в контексте достижения межнационального согласия и мира в российском обществе. Можно констатировать, что охарактеризовано, во-первых, влияние социально-воспроизводственного статуса молодежи на ее позиционирование в сфере этнонациональных отношений; во-вторых, осуществлена дифференциация молодежи по критерию активности в сфере этнонациональных отношений; в-третьих, раскрыто влияние фоновых практик на формирование этнических и этносоциальных стереотипов молодежи. Вместе с тем есть определенные теоретико-методологические и социально-прикладные сложности, связанные с оценкой ресурса межнационального согласия молодежи, с выявлением толерантности / интолерантности молодежи в рамках ее социальной активности, определением ее уверенности в будущем, реализации жизненных стратегий.

Данная исследовательская ситуация ставит целью статьи изучение ресурса межнационального согласия в социальном позиционировании российской молодежи. Это определяет постановку исследовательских задач, направленных, во-первых, на выявление условий и факторов, способствующих или выступающих помехой росту ресурса межнационального согласия молодежи; во-вторых, на определение влияния ценностно-нормативных установок молодежи на актуализацию ресурса межнационального согласия.

Фоновые практики ресурса межнационального согласия в молодежной среде в России

В данной статье упор делается на применение методологического конструкта на основе структурных, институциональных и ценностных параметров отношения молодежи и ее роли в достижении межнационального мира в этнонациональных отношениях. Задаваясь этой проблемой, следует подчеркнуть, что для понимания предметного поля изучения требуется операционализировать конструкт молодежи как группы, обладающей параметрами (показателями) закрепления социального, символического, культурного ресурса; во-вторых, выявление системы диспозиций, которая формирует практики молодежи в сфере межэтнического взаимодействия; в-третьих, выявление активности молодежи в сфере межэтнических отношений.

В этом смысле нужно отойти от схемы констатации экстремизма в молодежной среде в оценке этнонациональных отношений. Практически сложилась схема, согласно которой политически активная молодежь является субъектом экстремистских, интолерантных практик в сфере межэтнических отношений. Между тем эта группа составляет 5–6% молодых россиян и не может быть представлена референтной как группа – «заместитель» молодежи. Рассмотрение фоновых практик, оказывающих влияние на позиционирование молодежи в сфере этнонациональных отношений, показывает две разнонаправленные тенденции: с одной стороны, молодые россияне актуализируют этническую и гражданскую идентичность на одном и том же уровне (26 и 25%) [3, с. 199], с другой – актуализирована установка на то, чтобы ощущать себя частью своей национальности (73%) [3, с. 202].

Важным можно считать то, что сформировался нестабильный баланс этнической и гражданской идентичности. В этом состоянии есть латентные риски, которые могут актуализироваться в условиях обострения конфликтности в межэтнических отношениях. Речь идет о том, что, соглашаясь быть частью общероссийской нации, молодые россияне в повседневных практиках нацелены на взаимодействие с представителями своей национальности, имеющими наибольший уровень доверия. Молодежь, исходя из логики жизненного целеполагания, интерпретирует межэтнические отношения или как фоновый фактор, или как имеющий прямое воздействие на социальное самочувствие.

В нынешних условиях следует обратить внимание, что этнонациональные отношения концентрируют социальные и социально-территориальные различия, что молодые россияне, придерживаясь идентификаторов государственно-гражданской идентичности (общее государство, территория, государственный язык), на межличностном уровне актуализируют фактор близости с людьми своей национальности. Это выражается в том, что в молодежной среде гражданская идентичность имеет отчасти ритуальное значение, а этническая – принимается как схема социального самоопределения. Фоновые практики в российском обществе, связанные с процессом национализации социального пространства, с включением механизмов межэтнической конкуренции, проявлениями социальной дискриминации, влияют на позиции молодежи и в позитивном смысле укрепления национальной гордости, и в деструктивном – в силу воображаемого или реального ущемления прав людей и их национальности [3, с. 203].

В социальном позиционировании молодежи, в ее восприятии этнонациональных отношений просматривается стремление использовать этнический фактор как личностный ресурс в условиях, если действуют практики неравенства доступа к властным профессиональным социальным ресурсам по этническому статусу. В российском обществе, где возникла ситуация сужения социальных лифтов для молодежи, этническое происхождение может восприниматься как бонус в реализации жизненных стратегий. Иными словами, этнический фактор не является источником формирования стабильных позиций, но актуализируется в условиях нереализации или отсрочки реализации жизненных ожиданий молодежи. В этом смысле важное место занимает институциональное доверие, совпадение жизненных установок молодежи с запросом на функционирование институтов регулирования межнациональных отношений и в этом проявляется сложность ситуации: молодые россияне, доверяя институтам порядка и стабильности (президенту России, Правительству Российской Федерации), на уровне, превышающем 70% [4, с. 81], не включают в уровень достаточной степени доверия институты, призванные гармонизировать межнациональные отношения (речь идет о политических партиях, СМИ, общественных организациях). 49% выступают за усиление борьбы с проявлениями национализма и экстремизма, в то время как 26,9% – за создание более полноценных условий для развития национальной культуры, национального языка и традиций всем народам России [4, с. 91].

Судя по этим результатам, молодые россияне, испытывая неудовлетворенность деятельностью институтов, регулирующих сферу межнациональных отношений, обращаются к институтам порядка. Это в какой-то степени тревожный симптом, поскольку молодые люди не видят позитивной тенденции в гармонизации этнонациональных отношений через сферу развития конструктивных межнациональных контактов. Есть предположения считать, что в сфере оценки межнациональных отношений молодые россияне ощущают свой гражданский статус по отношению к стране в целом, но актуализируют этническую идентичность, этнический выбор в межличностном пространстве. Характерно, что актуализированными потребностями молодежи являются уважение друг к другу (53%) и взаимопомощь (41%), когда речь заходит о желаемых качествах своей национальности [3, с. 205]. У молодых россиян не преодолен примордиалистский комплекс в этническом самоопределении. 43% считают, что русским можно считать того, кто является таковым по происхождению и по крови.

Можно предположить, что сужение межэтнических контактов привело к росту примордиалистских установок. В этом смысле можно говорить о сужении символического поля идентификации. Обращает на себя внимание, что хотя самоопределение в этническом поле не является приоритетным, так как действует установка на индивидуализацию жизненных стратегий, молодые россияне уверены в том, что комфортное состояние личность обретает все-таки в общении с представителем собственной национальности. Не делая данное утверждение категоричным, можно говорить о том, что если в сфере политики господствует идея равенства, то парадокс состоит в том, что большинство молодых россиян признают неспособность влиять на эту сферу. Что касается межэтнических отношений как основы повседневной жизни, 33% заявляют о внутреннем напряжении, а 16% оценивают межэтнические взаимодействия вокруг себя как сложные и потенциально конфликтные [3, с. 207].

Признавая правоту М.К. Горшкова в том, что есть различия между повседневным и официальным дискурсом в оценке этно-национальных отношений [3, с. 206], можно говорить о том, что фоновые практики выявляют нестабильность, не гарантируют исключения межэтнических эксцессов в молодежной среде. Несомненно, молодежь (40%) придерживается позитивной идеи, что Россия – общий дом многих народов, но в этой идее содержится потребность в равных правах народов, что связано с тем, что есть оценка этнонациональных отношений как имеющих влияние фактора неравенства.

Ценностно-нормативные установки молодежи в контексте актуализации ресурса межнационального согласия

Как отмечает Ж.Т. Тощенко, этнократические идеи, отказывающие в национальном равенстве, воспринимаются нормальными, если возникает возможность выявления национализма и шовинизма, представляющих по своей сути формацию политического и духовного компонента национальных отношений, что порождает одно из обличий этнического эгоизма – стремление обеспечить привилегии своему народу за счет других [5, с. 43]. Российская молодежь ориентирована на баланс этнической и гражданской идентичности, но привнесение негативных, деформирующих факторов в фоновые практики (коррупция, преступность, избыточное социальное неравенство) создает зону маргинализации молодежи, где этнонациональные отношения могут обретать характер социально-стратификационных. Поясняя эту мысль, следует говорить о том, что можно констатировать наложение социально-экономической стратификации на этнические различия, формируются образы чужих по этническому признаку, и стратегии успеха представителей других этносов воспринимаются с чувством ресентимента [6, с. 123]. Другими словами, в молодежной среде, в силу социально значимых проблем (трудоустройство, уровень жизни, нереализация жизненных планов), объяснительным механизмом становятся засилье чужих или незаслуженные привилегии других этносов. Таким образом, проблемные ситуации в молодежной среде, неэффективная молодежная политика порождают тенденцию маргинализации, которая сопровождается ростом агрессивного поведения к представителям других национальностей, этноэгоизмом и негативными установками в сфере межнационального общения.

Позиционирование молодежью стремления к национальному миру и согласию определяется степенью ресурсности молодежи, ее доступом к качественному образованию, престижной профессии, возможностям самореализации. Важно отметить, что в российской молодежной среде радикальные группы представляют периферийный сегмент, их деятельность содержит социальный риск, так как является поведенческим паттерном для молодежи в условиях открытой межэтнической конфликтности. Так как российская молодежь находится в кризисе доверия к властным структурам и растет антирейтинг как следствие сложностей в состоянии экономики и социальной сферы, этнический этнократизм может выступать механизмом «канализации», недовольства, смещения настроений, девиантности и фрустрации в сферу межэтнических отношений.

Ресурс межнационального согласия в молодежной среде таким образом формируется на основе системного подхода к социально значимым проблемам молодежи, позитивной оценки молодежью деятельности политических и общественных институтов в проведении политики равенства возможностей. Молодые россияне настроены в целом на общественную интеграцию, но важным является, чтобы солидаризирующая роль российской идентичности ощущалась в повседневных практиках, на уровне межличностного доверия. Вместе с тем последствия «взрыва этничности» в 90-е годы XX в. привели к тому, что проявляется опыт этнического маркирования, что молодежь, поддерживая идею общего дома, воспринимает перспективы своих жизненных позиций в контексте «национальных квартир». Нельзя не согласиться с тем, что межнациональное согласие в молодежной среде переводится из состояния риторики в практические действия, если сняты барьеры на всех уровнях межнационального взаимодействия.

Судя по результатам социологических исследований, усилия государства и общества по формированию российской идентичности дают позитивные результаты, но при этом сложности и ограничения в реализации молодежью жизненных планов повышают возможность принятия позиции этнической отличительности как способствующей реализации жизненных целей или затрудняющей достижение успеха. В условиях, когда актуальным в обществе является тренд социальной консолидации, интеграция молодежи в полиэтническое пространство связана с переформатированием социально конкурентных отношений в отношения по правилам открытой игры.

Иными словами, молодежь формирует запрос на правовое равенство, на снятие ограничителей и привилегий, связанных с этническим статусом. Если судить по результатам социологических опросов, то практически треть россиян хотя и оценивают межнациональные отношения как спокойные, но люди общаются преимущественно с представителями своей национальности [7, с. 151]. Это касается молодежи, где образ жизни формируется под влиянием субкультурного фактора, но может утверждаться и принцип предпочтения своих. Ресурс межнационального согласия молодежи как возможности интеграции в полиэтническое пространство российского общества, формирование конструктивных отношений с представителями других этносов и реализация установки на мир и согласие определяются ее социальной ресурсностью, приоритетами социально-профессиональной и гражданской самореализации, нейтрализующей привлекательность этнического позиционирования.

Вместе с тем в молодежной среде, как отмечали В.И. Чупров и Ю.А. Зубок, действует фактор социальной неопределенности, влияние которого состоит в том, что нарушается вертикальная мобильность, а горизонтальная характеризуется формированием групп по интересам или ограничениям, где этническая конкуренция может восприниматься в качестве механизма самоутверждения и самореализации [8]. Важная роль в реализации ресурса межнационального согласия принадлежит институтам развития и взаимодействия. Российская молодежь слабо привязана к ресурсам, позволяющим уравнивать шансы молодежи на жизненном старте, независимо от этнического статуса. Действующие на институциональном уровне механизмы социальной компенсации практически не реализуются в отношении молодежи. В таком контексте ее вступление в самостоятельную жизнь, опора на себя и семью при отсутствии социальной политики государства могут актуализировать механизмы этнического родства, налаживание устойчивых и надежных связей в своей этнической среде.

Можно сделать вывод о том, что с ресурсом межнационального согласия связана деятельность высокообразованных, профессиональных, успешных групп российской молодежи, в позициях которой этничность проявляется в приверженности к семейной традиции, выбору стиля жизни или выбору досуговых предпочтений. В молодежной среде таким образом проявляется запрос на равенство возможностей и включение ресурса межнационального согласия в качестве условия, определяющего равные стартовые позиции [см.: 9].

Гражданская идентичность, несмотря на то что гражданские идентификаторы не достигли степени интегрирующих ценностей на уровне межличностного общения, снижает риски в политической сфере, где доминирует тенденция укрепления единства народов России. Вместе с тем следует подчеркнуть, что 85% респондентов «никогда не забывают о своей национальности» [10, с. 251], что свидетельствует о том, что в потенциальной ситуации этнической напряженности ценностно-нормативная ориентация молодежи обретает этноцентристскую направленность. Притом что российская молодежь реализует стратегию инструментального активизма, нацелена на прагматику в достижении жизненного успеха, межнациональный мир и согласие относятся к ценностям, примыкающим к фундаментальным (добро, общественное благо, справедливость). Молодежь считает недопустимым проявление враждебности, насилия в межнациональных отношениях, квалифицируя это как антиценности, но позиции значительной части молодежи (35%) выражаются позитивной оценкой достижений людей своей национальности [3, с. 203].

В контексте сужения жизненных горизонтов молодежи сложности с социальным самоопределением и социальной самореализацией могут конструировать мифы национальной исключительности, или национальной ущемленности. Ценностно-нормативные ориентации включают механизмы рессентимента и фундаментальные ценности национализируются. Инструментальные ценности (успех, успешность, предприимчивость, деловитость) не содержат ограничений на межэтнические контакты, но на межличностном уровне не создают ситуацию доверия и не переводят межэтнические отношения в статус межнационального согласия.