Kitobni o'qish: «Бульвар Грига»

Магазинчик счастья

Мороз был таким суровым, что пробирал до костей. При этом на улице не было ни одной снежинки, и от этого воздух казался еще холоднее.

Я резво шагала по тротуару, тщетно пытаясь согреть замерзшие руки, и обещая себе, что в следующий раз поеду на работу на такси.

В предрассветных сумерках мой магазинчик выглядел серым кубиком, скромно притулившемся среди высоких зданий городского центра. Я обошла его кругом, отперла дверь заднего входа и с наслаждением нырнула в теплую глубину подсобки.

Скорее бы вернулся Максим! Пока он заседает на своей конференции, я наверняка околею от холода.

До открытия магазина оставалось всего полчаса, поэтому, повесив куртку на крючок и сменив сапоги на удобные балетки, я поспешила подготовить его к приходу посетителей. Включила подсветку и гирлянды, смахнула с прилавка пыль, тщательно вымыла в торговом зале пол. Потом подумала и добавила на стекла витрины пару серебристых снежинок, а мягкого ежика, сидевшего под пушистой искусственной елкой, заменила ватным Дедом Морозом в красной матерчатой шубе.

Первый покупатель переступил порог магазина ровно через пятнадцать минут, после того, как я повесила на дверь табличку «Открыто». Высокий, широкоплечий, в дорогом пальто и начищенных ботинках, он широко распахнул дверь и практически влетел, моментально оказавшись у прилавка.

– Доброе утро! – сказала я ему. – С наступающим Новым годом!

– Да-да, – ответил мужчина, бегло осматривая полки с товаром за моей спиной. – И вас с наступающим.

– Чем я могу помочь?

– Мне нужен новогодний подарок для сына. Ему пять лет. Подберите что-нибудь, только поскорее, у меня мало времени.

– Хорошо, – кивнула я. – Что любит ваш сын?

– Все, что ему дают, – махнул рукой клиент. – Машинки всякие, пистолеты, конструкторы. У вас есть что-нибудь из этой ерунды? Выберите на свой вкус и заверните.

– Как – на свой вкус? – удивилась я. – Сегодня же 31 декабря – тот самый волшебный день, когда исполняются желания и происходят чудеса. Дети ждут его целый год. Им нельзя дарить случайные подарки, им нужно дарить то, что они хотят.

Мужчина покачал головой.

– Андрей не знает, что хочет. Я у него тысячу раз спрашивал, а он только плечами пожимает. Это и понятно – у моего сына есть все игрушки, какие может пожелать мальчишка его возраста. Поэтому совершенно не принципиально, что именно ему принесет Дед Мороз.

Понятно. Если ребенок не говорит, что ему надо купить, значит, то, что ему действительно нужно, за деньги не продается.

Похоже, отец Андрея человек занятой. Бизнесмен какой-нибудь или топ-менеджер. Судя по тому, как часто он поглядывает на часы, у него вот-вот начнется важное мероприятие. Настолько важное, что у мужчины есть всего несколько свободных минут, чтобы заскочить в первый попавшийся магазин и купить для маленького сына какую-нибудь безделушку.

– Я знаю, что вам подойдет, – сказала клиенту.

Немного покопалась на полках и положила перед ним прямоугольную картонную коробку.

– Настольная игра? – удивился тот. – Нет, милая девушка, этого мне точно не надо. Андрей предпочитает все яркое, громкое, светящееся. Кубик и кусок бумаги его не впечатлят.

– Эта игра очень интересная, – возразила я. – А еще простая и не требует особых навыков. Такой игрушки у вашего ребенка точно нет.

Мужчина опустил взгляд на коробку и вдруг застыл. Его брови взлетели вверх, а глаза изумленно расширились.

– Это «Цирк»? – медленно произнес он. – Неужели… Скажите, ее можно открыть?

– Конечно.

Я сняла оберточный целлофан, подняла крышку коробки. Клиент заглянул внутрь, а потом осторожно, почти с благоговением вынул из нее картонное поле с фишками.

– Невероятно, – пробормотал он. – Представляете, у меня в детстве был такой же «Цирк». Точь-в-точь, как этот. Мне его на день рождения подарил отец. Я обожал эту игру! Играл в нее и с ним, и с мамой, и с друзьями, и даже один! Она и правда интересная. Вроде бы простая «ходилка», а с секретами.

– А где эта игра сейчас?

– Родители потеряли ее при переезде. Как же я тогда расстроился! Ревел в два ручья, а ведь мне уже было восемь или девять лет. Как думаете, – он поднял на меня взгляд, – Андрею «Цирк» понравится?

Я посмотрела в его сияющие глаза и воочию увидела смешного темноволосого мальчугана с забавным чубом, похожим на петушиный гребешок, и веснушчатым носом, который лихо шлепал фишкой по разноцветным картонным клеткам и весело смеялся, когда ему удавалось обойти очередной «сюрприз».

– Уверена, что понравится, – улыбнулась я. – Но при условии, что вы будете играть в него вместе.

– Конечно, вместе, – подтвердил мужчина, укладывая поле обратно в коробку. – Я ему все-все покажу – и как бросать кубик, чтобы выпало нужное число, и как обходить «секретики». Мы маму с собой играть позовем, и дедушку тоже. Он к нам живо приедет, как только узнает, что «Цирк» нашелся…

Клиент ушел из магазина, прижимая к себе коробку, как новорожденного ребенка, и источая такие волны восторга, что они могли бы заполнить собою две ближайшие улицы. Похоже, в этот Новый год как минимум два члена его семьи получат то, что им действительно нужно: один – кусочек прошедшего детства, другой – внимание дорогого человека.

Когда за клиентом закрылась дверь, я вышла из-за прилавка, чтобы выключить электрические гирлянды. За окном встало солнце, и в его свете их огоньки уже были не видны.

Стоило подойти к витрине, как снова распахнулась дверь, и в магазин вошла новая покупательница – молодая красивая женщина в белоснежной шубе и дорогих сапожках на высоком тонком каблуке. Ее появление было таким внезапным, что мы едва не столкнулись нос к носу.

– Осторожнее, милочка, – недовольно фыркнула женщина. – Вы чуть не сбили меня с ног.

– Прошу прощения, – ответила я, отступая в сторону, чтобы она могла пройти в торговый зал. – Чем могу помочь?

– Мне нужны елочные игрушки, – ответила клиентка, оглядываясь по сторонам. – Но не разноцветные шарики, а какие-нибудь фигурки – ангелы, лебеди, лошади. Желательно красивые и оригинальные. Есть у вас что-нибудь подобное?

– Сейчас поищу.

Угодить даме оказалось непросто. Каждую фарфоровую, стеклянную, пластиковую и бумажную игрушку, которую я ей предлагала, она окидывала холодным взглядом и решительно отдавала обратно.

– Вам нужны фигурки для домашней елки? – уточнила я. – Или вы подбираете украшения для какого-то учреждения?

– Для домашней, конечно, – ее губы изогнулись в презрительной усмешке. – Мы с мужем вчера вечером прилетели из-за границы. Сегодня у него дела, и наряжать это дурацкое дерево приходится мне.

– Дурацкое? Вы не любите елки?

– Не люблю. И Новый год, представьте себе, тоже. Я не понимаю всей этой шумихи с подарками, деревьями, у которых вечно осыпаются иголки, шумными вечеринками, после которых приходится лечить голову и желудок, ожиданием чуда, которое все равно не случится. Будь моя воля, я бы вовсе не отмечала этот праздник, но мужу нравится, когда дома пахнет хвоей и мандаринами, а в холодильнике стоят оливье и селедка под шубой. И раз уж мне снова придется пережить этот скучный день в дурацкой феерии, пусть хотя бы ель будет украшена так, как хочу я.

Разбор игрушек длился не менее получаса. За это время привередливая покупательница успела дважды перебрать весь ассортимент украшений. Она то и дело морщила нос и, в конце концов, выбрала три фигурки – двух фарфоровых ангелов и стеклянную скрипку.

– А что вы планируете поставить под елку? – спросила у женщины, укладывая ее покупки в пакет.

– Подарки, – хмыкнула она. – Что же еще?

Я пожала плечами.

– Многие до сих пор ставят кукол. Возможно, это не модно, зато напоминает о детстве.

– Я свое детство вспоминать не хочу, – равнодушно ответила покупательница. – У вас можно расплатиться банковской картой?

– Да, разумеется.

Я поставила перед ней мобильный терминал. Она вынула из кошелька пластиковую карточку, и уже собиралась коснуться ею дисплея, как вдруг ахнула и замерла – совсем, как предыдущий покупатель, увидевший игру из своего детства.

– Что случилось? – забеспокоилась я.

Женщина нервно сглотнула и указала рукой на ватного Деда Мороза, которого сегодня утром я поставила под магазинную елочку.

– Можно посмотреть эту игрушку? – тихо спросила клиентка.

Я молча вышла из-за прилавка и принесла его ей. Женщина взяла кукольного волшебника в руки, а потом наклонилась и понюхала его серебристую бороду.

– Пахнет гарью, – так же тихо сказала она. – Откуда у вас этот Дед Мороз?

– Понятия не имею, – пожала плечами я. – Он живет у меня много лет. У вас был такой же?

Покупательница кивнула. А затем судорожно вздохнула, и по ее щекам медленно покатились слезы. С каждой секундой их становилось все больше, и совсем скоро эта красивая высокомерная женщина плакала навзрыд, прижимая к себе старую игрушку.

– У нас дома был такой Дед Мороз, – попыталась объяснить она, когда я усадила ее на стул и силой заставила выпить глоток воды. – А дом сгорел, прямо в новогоднюю ночь. А вместе с ним мои сестры – Тайка с Наташкой. Заживо сгорели, понимаете? Мама меня из огня вынесла, а их не успела.

Я смотрела на ее подрагивающие плечи, и видела маленькую девочку, худенькую, большеглазую, как стрекоза, которая сидела на холодном январском снегу, поджав под себя босые ножки, и с ужасом смотрела, как мечется и страшно кричит высокая полная женщина, перекрикивая гул огня и треск деревянных перегородок, среди которых умирали ее старшие дочери.

– Мы тогда в деревне жили, – глотая слезы, продолжал говорить покупательница. – А потом в город переехали… Я две недели спать не могла – снился пожар и черные обугленные тела. Теперь я жутко боюсь огня. И ненавижу Новый год! Ненавижу!

Я молчала и осторожно гладила ее по волосам. Плачь, плачь, снежная королева. Смывай слезами ледяную скорлупу, которой ты окружала себя с той страшной ночи. А как смоешь, отпусти сестер. Ты ведь до сих пор держишь их за руки. Прости им их смерть, прости себе свою беспомощность. Осознай, наконец, что вовсе не праздник виноват в твоем горе, что чудо, которого ты тщетно ждешь много лет, все эти годы ходило рядом тобой. Пусти его в свое сердце. И будь счастлива.

– Можно я возьму эту игрушку себе? – глухо спросила женщина, когда ее истерика сошла на нет. – Сколько она стоит? Я заплачу любую цену.

– Нисколько, – сказала ей. – Я вам ее дарю. С Новым годом.

Она что-то пробормотала в ответ, промокнула лицо носовым платком, и, заплатив за елочные украшения, ушла.

До обеда в мой магазин больше не заглянул ни один покупатель. Зато потом они потянулись сплошной чередой. Один за другим к прилавку подходили люди, не успевшие купить подарки для друзей и родных, или обнаружившие, что им срочно нужна новая гирлянда, часы с кукушкой, набор ретро открыток или еще что-нибудь в этом роде. Бегая от полки к полке, я упарилась так, что едва не валилась с ног от усталости, и всей душой мечтала хотя бы ненадолго опуститься на стул.

Мечта осуществилась в пятом часу вечера, когда в магазин ввалились две веселые седовласые женщины, тащившие за собой веснушчатого мальчонку лет четырех в смешном болоньевом комбинезоне, из-за которого ребенок казался круглым, как мячик.

Посетительницы водрузили мальчика на стоявший у витрины стул, а затем торжественно объявили, что им срочно нужны бусы для своей приятельницы – не очень дорогие, но такие, чтобы не стыдно было подарить красивой женщине мудрого возраста. Предлагать конкретные украшения я была не в состоянии, поэтому просто поставила перед ними сундучок с бижутерией, а сама рухнула на табурет, предоставив им возможность самостоятельно выбрать нужное украшение.

Дамы ничего против не имели. Наоборот, они повеселели еще больше и принялись увлеченно рассматривать содержимое моей шкатулки. Я же обратила внимание на мальчика. Он сидел тихонько, как мышка, ничего не трогал и с любопытством смотрел на меня. Поймав его взгляд, я заговорщицки подмигнула, а он в ответ улыбнулся – широко и чуть смущенно.

Мы просидели так минут десять – улыбаясь и время от времени друг другу подмигивая. Скоро улыбка малыша стала кислой и вымученной – его шумные родственницы никак не могли определиться с подарком и, похоже, совсем забыли, что их ждет ребенок. Чтобы немного его развеселить, я вынула из-под прилавка большую шоколадную конфету и, обойдя женщин по широкой дуге, протянула ее мальчонке.

Он ловко цапнул угощение из моих рук, а в его глазках появился веселый огонек.

– Как тебя зовут? – спросила я, присаживаясь рядом с ним на корточки.

– Костик, – ответил он. – А тебя?

– А меня – Таня. Приятно познакомиться.

– Таня? – переспросил малыш. – Странное имя для феи. Ты ведь фея, да?

– С чего ты взял? – рассмеялась я.

– С того, что у тебя волосы светятся, а за спиной есть крылья.

Я вздрогнула и бросила быстрый взгляд в зеркало, висевшее на противоположной стене. Никаких крыльев у меня не было.

– Если просто так смотреть, их не видно, – заметил малыш. – А если наклониться, – он мотнул головой в сторону и прищурил левый глаз, – то они сразу появляются. Красивые такие, голубенькие, с фиолетовыми пятнышками. Как у стрекозы.

Я усмехнулась и покачала головой. Надо попросить Макса, чтобы он наложил на меня чары посильнее. Хотя… пусть остается, как есть. Все равно мои крылья могут видеть только дети.

– Так ты фея? – продолжил мальчик. – Я угадал?

– Угадал, – кивнула я.

– И тебя зовут Таня?

– На самом деле мое имя Натаниэлла. Таня – это сокращенно, для друзей.

– Ух ты! – восхищенно протянул ребенок. – Ты – фея зимы?

– Что ты, – улыбнулась ему. – Была бы я феей зимы, непременно наколдовала бы снег. Но погода – это не ко мне. Я – фея мечты. Исполняю желания.

– Какие желания?

– Самые заветные. Которые обязательно должны исполниться, иначе человеку будет очень горько и плохо. Вот у тебя, Костик, есть заветное желание?

– Конечно, – воодушевился мальчик. – Я хочу велосипед. Большой, двухколесный, как у моего друга Мишки.

– Не пойдет, – покачала головой я. – Велосипед нужно просить у Деда Мороза. Или вообще обойтись без него. Я же могу воплотить только то, без чего обойтись нельзя.

Костик робко посмотрел мне в глаза.

– У меня есть такое желание, – тихо сказал он. – Моя мама все время болеет. То и дело в больнице лежит. Ты можешь ее вылечить? Я так без нее скучаю…

Я ласково погладила его по голове, а перед моими глазами возник образ бледной рыжеволосой женщины, худенькой и почти прозрачной.

– Это желание подойдет. Но знаешь, Костя, ты можешь вылечить маму сам. Смотри.

Я вынула из его ладошки свою конфету, осторожно на нее подула, а потом вложила обратно.

– Теперь она волшебная, – с улыбкой сказала ребенку. – Когда в следующий раз навестишь маму в больнице, дай ей эту шоколадку. Только проследи, чтобы она обязательно ее съела. После этого мама поправится.

В глазах мальчика вспыхнули звезды.

– Насовсем поправится? – так же тихо уточнил он. – Обещаешь?

– Обещаю, – кивнула я.

Он спрятал конфету в карман, а потом крепко обнял меня за шею. От мощного потока радости, хлынувшего из этого маленького человечка, мгновенно закружилась голова. Усталость ушла, будто ее и не было, зато появилось столько физических и магических сил, что я, наверное, свернула бы горы.

– Никому не говори, что я фея, – сказала ребенку на ухо. – Пусть это будет наш секрет.

Он улыбнулся и согласно кивнул.

Поток посетителей иссяк только к вечеру. После того, как за последним покупателем закрылась дверь, я долго всматривалась в разлившуюся за окном темноту и думала, не закрыть ли мне магазин чуть раньше – часов в восемь или даже в половине восьмого.

Решив, что торопиться все-таки не стоит, я вскипятила чайник и заварила травяной сбор, который из прошлой командировки привез мне Максим. Кстати. Надо бы ему позвонить. До Нового года осталось всего несколько часов, и если он не поторопится, то рискует встретить праздник в дороге.

Я вынула из кармана телефон, но потом положила его обратно – скрипнула входная дверь, и в магазин вошла сухонькая старушка в сером берете и стареньком пальто, слишком тонком для такой холодной погоды.

– Добрый вечер, – сказала я ей. – С наступающим Новым годом! Чем вам помочь?

– И тебя с наступающим, деточка, – ответила бабушка. – Помогать мне не нужно. Я к тебе не за покупкой зашла, а просто погреться. Шла с автобусной остановки и замерзла, как суслик. Ты уж не сердись, я постою минутку и дальше пойду.

– Отчего же только минутку? – улыбнулась я. – Грейтесь на здоровье, мне не жалко. Знаете что? Давайте я вам чаю налью! Он как раз заварился.

– Что ты, деточка, – почему-то испугалась старушка. – Обо мне беспокоиться не надо. Я ничего не хочу.

– Не стесняйтесь, – я поставила на прилавок заварочник и две чашки. – Такого вкусного чая вы еще не пробовали.

Судя по всему, бабушка действительно очень замерзла. Она явно чувствовала себя неловко, однако все-таки подошла ближе и взяла кружку с горячим напитком. Несколько секунд грела пальцы о ее фаянсовые бока, а потом наклонила голову и глубоко вдохнула исходивший от нее аромат.

– Надо же, – пробормотала женщина. – А ведь я знаю этот запах.

– Пахнет мятой, – заметила я.

– Пахнет детством, – улыбнулась старушка. – И волшебством. Когда я была маленькой, точно такой чай мне заваривала бабушка. Она выращивала мяту, сушила ее, а зимой добавляла в разные напитки. Когда я выросла, стала выращивать мяту сама – сначала в палисаднике, потом на окошке в цветочном горшке – когда вышла замуж и переехала в этот город. Знаешь, деточка, у моих сыновей запах мяты долгое время ассоциировался с Новым годом. Мы заваривали ее за несколько дней до праздника, и во время таких чаепитий они всегда обсуждали подарки, которые хотели найти под елкой.

– А что с мятой теперь? – поинтересовалась я. – Вы больше ее не завариваете?

– Нет.

– Почему?

– В какой-то момент мне надоело возиться с землей, и я перестала ее выращивать. Чтобы продолжить традицию, купила траву в магазине, но детям она не понравилась.

– А как же мятные чаепития?

Женщина воздохнула и пожала плечами.

– Их не стало. А вместе с ними пропало волшебство Нового года.

Чай мы допивали в тишине.

– Спасибо, деточка, за угощение, – сказала старушка, возвращая пустую кружку, – И за запах праздника тоже.

Несколько секунд я молча смотрела на нее, а потом запустила руку под прилавок и вынула оттуда пакетик с травами.

– Вот, возьмите. Это мятный сбор, который вы только что попробовали. Он уже начатый, но на несколько чашек его хватит.

Бабушка собралась возразить, однако я решительно сунула пакетик ей в руки.

– Берите. Заварите его внукам. У вас есть внуки?

– Есть…

– Семейная традиция должна жить. Особенно такая милая и уютная. С Новым годом вас!

Старушка робко улыбнулась и, пожелав мне долгой счастливой жизни, выскользнула на улицу.

Я отнесла чашки в подсобку, ополоснула их водой и снова услышала скрип открывающейся двери. Похоже, уйти домой пораньше у меня все-таки не выйдет.

Поставив посуду на полку, поспешила в торговый зал – как раз, чтобы увидеть высокого светловолосого мужчину, который тщательно вытирал ноги о придверной коврик. Я громко взвизгнула и через пару секунд повисла у мужчины на шее.

– Макс! Ты приехал!

Он подхватил меня на руки и закружил по комнате.

– Куда бы я делся? Спешил к тебе со всех ног, колес и крыльев.

Муж поставил меня на пол и крепко обнял.

– Как твоя конференция?

– Чудно. О работе отчитались, итоги года подвели. Потом расскажу, ладно? Лучше расскажи, как у тебя прошел день. Всех успела осчастливить?

– Всех не всех, а кое-кого успела, – хитро улыбнулась я. – Кто-то вспомнил детство, кто-то, наоборот, его отпустил. Кому-то для счастья потребовалось выпить чашку чая, а кому-то – исполнить заветное желание.

– Отлично. Свои желания тоже исполнила?

– Макс, ты такой смешной! Я набралась сил, подпиталась радостью и восторгом. А свои желания я исполнить не могу. Сапожник без сапог, помнишь?

– Помню, – усмехнулся муж.

– Зато мое желание можешь исполнить ты.

– В самом деле?

– Да! Милый, мне так хочется снега! Пушистого, блестящего, мягкого. Чтобы за окном была настоящая зима. Поможешь?

Максим задумчиво посмотрел в окно.

– Снег должен выпасть только через два дня, – сказал он. – Ладно. Сейчас посмотрим, что можно сделать.

Он выпустил меня из рук и вышел на улицу. Я же погасила свет и принялась наблюдать за ним через окно. Некоторое время муж стоял неподвижно и внимательно смотрел в темное небо. А потом в воздухе запахло магией, такой сильной и терпкой, что я почувствовала ее сквозь толстое витринное стекло.

Внезапно на плечо мужа опустилась снежинка. Затем еще одна. И еще. А через несколько минут снег повалил хлопьями – большими и лохматыми, будто кто-то перевернул рождественский шар. Серая улица на глазах начала превращаться в нарядную и праздничную. Голые деревья укрылись воздушными шалями, свет фонарей стал ярче, а тротуары заискрились серебристыми бликами.

Макс вернулся в магазин белым, как снеговик.

– Моя фея довольна? – деловито спросил он.

– Фея счастлива, – с чувством ответила я.

Встала на цыпочки и нежно чмокнула его в губы. Он крепко прижал меня к себе.

– С Новым годом, любимая.