Kitobni o'qish: «Чтец эмоций. Законы мести»
Пролог
Небо сплошь заволокло плотными тучами, вдали полыхнула зарница, но раскат грома так и не нарушил тишину позднего вечера. Дождь пока только готовился с силой обрушиться на иссушенную жарой землю.
Молодой человек двигался к жилому корпусу, обдумывая дела на предстоящую ночь и грядущий день. Уже завтра он сможет на шаг приблизиться к цели, которую определил для себя в еще восьмилетнем возрасте, стоя возле кровати умирающей матери. Прошло много лет, но тот трагический день частенько всплывал в его памяти, нещадно терзая душу.
– Помогите! – сдавленный женский крик отвлек школьника от размышлений.
– Какого падшего! – парень, не раздумывая, побежал к учебному корпусу. – Куда она опять вляпалась?
Из-за угла показались четыре темные фигуры, среди них одна женская. Однако и девушка оказалась другой, и помощь ей абсолютно не требовалась.
– Что тут..? – начал было спаситель, но услышал подозрительный шорох сзади.
Уйти из-под удара он не успел. Уклонившись в сторону, молодой человек спас голову от встречи с дубиной, однако плечу досталось: после обжигающей боли потемнело в глазах, левая рука онемела.
Его, как ребенка, заманили в самую примитивную ловушку! Другого выбора, кроме как драться при абсолютно проигрышном для него раскладе, не оставалось.
Парень, разворачиваясь, отпрянул в сторону. Он мог только предполагать, где сейчас находится напавший сзади, и нанес ему удар ногой на уровне паха. Раздался сдавленный вскрик и следом – стук о камни выпавшей из рук дубинки. Не видя врага, молодой человек резко выбросил кулак, ориентируясь только на его сопение.
«Хвала вознесшемуся, попал! – отметил про себя оказавшийся в засаде. – Этот уже не боец».
Однако «не боец» все-таки сделал свое черное дело, практически лишив пострадавшего магического арсенала. Для создания большинства заклинаний требовались две руки, зрение и голос. Парень успел вспомнить лишь одно из недавно выученных, позволявшее усилить слух, которое запускалось одной правой и негромким шипением.
Расслышав приближающиеся сбоку шаги, он снова развернулся и попробовал протереть глаза…
Зрение все не восстанавливалось, левая рука висела плетью. А трое бандитов, если не считать женщину, оставались на ногах. Однако и сам угодивший в ловушку пока еще дышал, мог двигаться и сдаваться не собирался.
– Ну что, ночные шакалы, кто следующий?! Или вы только со спины нападать сильны?!
Ему не ответили, опасаясь быть узнанными по голосам. Ослепленный четко услышал, как враги начали заходить сразу с трех сторон.
Пройдя через сотни драк, он давно приучил себя терпеть боль. Потом, после стычки, можно растереть ушибленное место, поохать, подуть на рану – вдруг полегчает, а сейчас требовалось выстоять, не упасть, не подставиться под удар, чтобы это «потом» вообще наступило. Пришедшие с дубиной вчетвером на одного, вряд ли удовольствуются синяками и ссадинами на его теле.
Парень прыгнул на подходившего слева, резко присел, пропуская над головой выпад противника, и мощным хуком припечатал его подбородок.
«Как же не хватает левой руки! Да и глаз…»
Оборонявшийся припомнил еще несколько заклинаний, которые бы мог создать в нынешнем состоянии, но для этого требовалось время и отсутствие помех со стороны. Он просто не успевал задействовать магию. Все ресурсы были направлены на обнаружение противников и уклонение от атак. А враг явно не брезговал магическим воздействием – зрение возвращаться не спешило.
Парень старался не останавливаться ни на мгновение, нападал и отскакивал, выжидая, когда сможет увидеть врага или выскользнуть из ловушки. Он зацепил еще одного нападавшего, однако и сам пропустил мощный удар, отбросивший его к стене.
– Сколько можно возиться? Заканчивайте с ним быстрее, – раздался женский голос.
Приглушенный выстрел обжег бедро и разом подкосил ослепленного бойца.
«Как они пронесли сюда огнестрел?! – проскочила мысль. – Хотя, это уже не в первый раз…».
Двое с остервенением принялись пинать поверженного ногами.
– Хватит!
Избиение продолжалось с прежней силой, и окрик повторился.
– Я сказала – «хватит», не то сама вас тут положу. Глянь, он дышит? – через пару минут как сквозь туман услышал избитый растянутые слова.
Кто-то беспечно наклонился к лежащему, считая его побежденным. Сам молодой человек имел на этот счет иное мнение. Рука парня словно пружина стремительно распрямилась, и неосторожный противник отпрянул с расквашенным носом.
– Я его убью! – закричал тот, и принялся бить ногами прямо по лицу.
– Остынь сам, Роуг, иначе я остужу, – женщина приставила к затылку подельника ствол.
– Уже остыл, – мгновенно среагировал тот.
Затем она наклонилась к поверженному, достала из кармана плаща небольшую колбочку и влила ему в рот содержимое.
– Хороший был боец, но уж больно глупый, – проворчала она, поднявшись. Затем повернулась к своим. – Берите этих недоумков и уходим.
Избитый молодой человек, несмотря на многочисленные переломы и изувеченное лицо, оставался в сознании. Правда, оно вот-вот готовилось покинуть несчастного…
– Мама, – прошептал парень, – у меня не получилось…
…Он снова был восьмилетним мальчиком. Стоя с заплаканными глазами возле изголовья кровати, на которой лежала красивая молодая женщина, дергал ее за руку, пытаясь заставить подняться. Он не понимал, почему та не может играть с ним, как раньше. А она смотрела на ребенка, словно силясь запомнить каждую его ресничку.
– Сынок, мама нас покидает, – сдавленным голосом остановил его отец.
– Почему? – спросил мальчик.
– Видимо, я была рождена не для этого мира, – с трудом ответила женщина, – вот он меня и изгоняет.
– Это плохой мир, пусть он уходит. Я его ненавижу!…
Молодой человек навсегда запомнил прощание с матерью. И сейчас, впадая в полузабытье, он отчетливо увидел самый тяжелый момент своей жизни.
– Мама, наверное, я тоже рожден не для этого мира. Мне так хотелось его переделать в память о тебе, но у меня ничего не получилось, – прошептал раненый.
Очередная небесная вспышка озарила здание и лежавшего возле стены паренька. Разряд молнии, наконец, сопроводил раскат грома, и почти сразу хлынул проливной дождь.
Глава 1
Ночная вылазка
Нил долго пытался выйти на эту троицу, и теперь ему нельзя было допустить ни малейшей ошибки. Пока вроде все шло четко по неписанным правилам найма: он договорился о встрече, занял стол и дождался нужных людей. Как и полагается, заказал по кружке пива каждому.
– Ты, что ли, работенку предлагаешь? – смерив потенциального нанимателя пренебрежительным взглядом, спросил здоровяк.
– Если вы мне подойдете – договоримся, – ответил молодой человек.
– А монеты у тебя есть? – вступил в переговоры мужик с нечесаной бородой, подсаживаясь слева от парня. – Мы задарма не вкалываем.
– На сегодняшний ужин хватит. Сойдемся в цене – завтра получите аванс.
– Ты гляди, а парнишка-то в теме, – усмехнулся мужчина с двумя шрамами на щеке, устраиваясь напротив. – И где наше пиво?
– Несут, – заказчик кивнул в сторону разносчика.
Тот как раз подходил к их столику, держа в каждой руке по пять кружек. Ловким движением выставил четыре на стол, развернулся и… споткнулся, растянувшись на полу.
– Вот растяпа! Понаберут косоногих и косоруких! – пробурчал бородач.
Молодой человек взял со стола свою кружку. Ни один из собутыльников, которые отвлеклись на неловкого разносчика, не заметил, что его рука чуть задержалась над пивом приглашенных – парень постарался отвести случайные взгляды простым заклинанием.
Разносчик тем временем поднялся и принялся собирать осколки посуды, подсчитывая в уме убытки. Затем подошел уборщик и насухо вытер разлитое пиво.
Первую кружку каждый осушил молча. Разговор о деле начали, когда уже другой разносчик принес по второй вместе с легкими закусками.
– И кто тебе портит жизнь, паря? – задал вопрос обладатель шрамов.
Несмотря на многочисленные отметины, он выглядел менее отталкивающе в сравнении со своими подельниками, которые на всех смотрели так, словно каждый клиент заведения задолжал им огромные деньги.
– Некий волшебник третьего ранга.
– Третьего? – задумался бандит.
– Что, это проблема? Тогда я пойду, – он приподнялся.
– Сиди, торопыга, а то накаркаешь на свою башку, – пробасил здоровяк, кладя тяжелую ладонь на плечо молодого человека и усаживая его на место.
– С одним, как раз третьего ранга, у нас однажды не получилось, но это было давно, – протяжно произнес главарь шайки, коснувшись пальцами шрамов.
– Ему тогда просто повезло, – включился в разговор бородач.
Подсыпанный порошок, похоже, начал действовать: на хмурых лицах появились ухмылки, наемников прорвало на откровенность. Заказчик, не замечая времени, «развесил» уши, впитывая столь важную для него информацию. Ужасы, описываемые его сотрапезниками, леденили душу.
– …а как она пищала, цепляясь за жизнь, как верещала, – захлебывался смехом бородатый тип, абсолютно не обращая внимания на сидевшего рядом Нила, который уже едва сдерживался, чтобы не врезать по расплывшейся в ухмылке морде. Слушая смакования бородача, парень сильно жалел, что оставил металлическую трость на входе.
«И как их земля носит? Разве это люди? Способны только пить, жрать и убивать! – мысленно негодовал он. – А еще бахвалиться своими «подвигами». Такие не должны жить…»
Травник не обманул – зелье оказалось действенным. Нил смог узнать все, что хотел.
– Ап-чхи, – громко чихнул самый крупный из троицы, и, словно по команде, за ним сразу последовали остальные.
По-хорошему, ему давно стоило ретироваться, но парень, слушая леденящие душу исповеди, просчитался со временем. А сейчас отрезвление собутыльников грозило Нилу серьезными проблемами. Очнувшись, они вновь стали хмурыми, хотя минуту назад хохотали, рассказывая о своих «подвигах».
– Человек, в этом пристанище падшего есть что-нибудь, кроме прокисшего компота?! – изображая пьяного, проорал парень, силясь придумать выход из ситуации.
Подсыпанное наемникам снадобье считалось лучшим для развязывания языка, но по окончании его воздействия испивший быстро осознавал, что наговорил лишнего. И не по своей воле.
– Паря, нам кажется, тебе хватит пить. Надобно бы на двор сходить, да проветриться малость, а то душновато здесь, – самый здоровый из троицы положил свою ладонь на руку заказчика, сильно придавив ее к столу.
Одновременно Нил ощутил, как что-то острое кольнуло под ребро, а сидевший слева бородач придвинулся вплотную и с недоброй ухмылкой цепко ухватил его за локоть.
Однако молодой человек словно и не замечал ничего.
– Ты мне что, мать родная? Сколько хочу, столько и пью! И никто мне не указ! – продолжил буянить «пьяный», не обращая внимания на захваты и усилившуюся резь в правом боку.
Его могли убить прямо сейчас, и никто бы не заметил, или не подал виду, но очухавшиеся бандиты непременно хотели выяснить, что за пойло им подсунули, а также кто и зачем подослал этого сосунка.
– Будешь глотку драть, любезный, мы ее тебе прямо здесь и вырвем. Вместе с шеей. И тогда посмотрим, как у тебя получится выпить, – негромко произнес сидевший напротив худощавый собутыльник. Он казался самым опасным.
«Грамотно держат, сволочи, не зря таких нанимают для убийства магов. И что я могу? Прибить одного заклинанием, чтобы затем словить кинжал под ребра? А ведь у них еще могут с собой и защитные амулеты иметься, тогда мои дела совсем плохи».
– А у меня праздник сегодня, могу и без глотки обойтись. Я вообще всех угощаю! Человек!!! – Нилу пришлось выкладывать на стол главный козырь.
Когда в кабаке раздается вожделенное – «угощаю всех!» в любом грохоте это слышат даже в самых дальних углах зала. И горе тому, кто помешает щедрому дарителю раздать дармовое пойло алчущим.
– Кто тут желает утолить жажду ближнего? – возле столика моментально собралась толпа.
– Я! Только вот эти, – кивок в сторону собутыльников, – хотят одни жрать за мои деньги. А праздник должен быть для всех!
Резь в боку усилилась, но терпеть боль молодой человек умел. Ему бы только быстрее освободить руки. Любой ценой!
Троица намеревалась вывести потенциального нанимателя из кабака для разговора без свидетелей, явно не считая щуплого паренька серьезным противником.
– Какие у него деньги, господа, – попытался остудить пыл толпы бородатый собутыльник. – Он же голодранец из подворотни.
То, что это явное вранье, все страждущие поняли моментально: Нил был одет хоть и неброско, но без дыр и заплат на одежде – голодранцы так не одеваются.
– У кого нет денег?! У меня? Сейчас покажу, – не унимался «благодетель» и даже попытался встать. – Чего вы меня держите, как несговорчивую девку?
– Отпусти его, – один из подошедших демонстративно вынул из-за пазухи тесак, другой приложил к виску бородача ствол. Запахло жареным…
– Путь докажет, что не врет!
Получив свободу, парень сунул руку в карман плаща, вытащил горсть серебряных монет и громко шмякнул ими об стол:
– Вот мои денежки, гуляем!
Одновременно с хлопком монет он под столом резко распрямил ногу и ударил бандита со шрамами в колено, с разворота врезал в ухо здоровяку, заставив того выпустить его руку, и боднул в голову бородатого бандита, опрокинув его вместе со стулом. При этом Нил не упускал из виду первого «приласканного» им собутыльника, и, как выяснилось, не зря. Тот, несмотря на боль в колене, сумел вытащить двуствольный пистолет…
Молодой человек прыгнул в сторону накатывавшей толпы халявщиков, уходя с линии огня. Раздался выстрел. Выхватить ствол успел и здоровяк, но воспользоваться оружием ему не дали – кто-то швырнул в бандита нож, пронзивший плечо.
– А!!! Сыны воронухи, всех положу! – заорал он.
Разгоряченные посетители в ответ на угрозу открыли пальбу, усадив крикуна на место уже бездыханным.
Нил в это время почти по-пластунски пробирался среди множества ног. Проползая мимо бородача, он не удержался и что было силы врезал ему по морде, попутно сорвав с плеча сумку. Отморозки упомянули, что записывали все свои заказы, а в редкие случаи неудач – подробно.
Многозарядного оружия ни у кого из клиентов кабака не имелось, поэтому стрельба стихла в считанные мгновения. Теперь разгоряченные посетители принялись воодушевленно мутузить друг друга. Кто дрался за серебряные монеты на столе, кто хотел проучить за жадность до чужого добра, а остальные – просто из солидарности.
Нил на карачках выбрался из толпы и быстро направился к выходу, забрал свою трость и покинул опасное заведение.
Массовое побоище продолжалось еще минут пять, пока кто-то не заорал:
– Вырвиглаз! Тут был Вырвиглаз! – Мужчина с окровавленной физиономией указывал пальцем на труп бородача, которому пуля прошла через глазницу.
Драка моментально стихла.
– А вот еще один такой же, – через несколько секунд обнаружили второго, которым оказался бандит со шрамами.
Третий член банды остался сидеть на стуле, получив четыре пули в грудь еще до начала драки.
– А где тот, который деньгами швырялся?
Слегка отрезвевшие посетители начали искать молодого человека, но того и след простыл. Большинство даже не смогли вспомнить, как он вообще выглядел. Вроде худой, невысокий… И больше – никаких примет.
А Нил уже был в двух кварталах от кабака, поскольку очень спешил. И не потому, что опасался погони, хотя кто-то явно пытался преследовать беглеца. Покидая заведение, он на всякий случай блокировал дверь заклинанием и через пару секунд услышал, как изнутри кто-то пытался ее выломать.
«Неужели разносчик заметил? Догонял, чтобы я расплатился за ужин?»
Молодому человеку нужно было обязательно вернуться до рассвета, иначе прогулка могла обернуться крупными неприятностями.
– Как ты назвал мою мать, выкормыш шеегрыза?! – донесся слегка дрожащий голос из подворотни.
«Кто-то все-таки вознамерился сегодня попасть на ужин к ночным тварям. Не я – точно. Значит, ни во что не вмешиваюсь», – уговаривал себя Нил, крепче стиснув больше похожую на трубу трость и слегка замедлив шаг.
– Щенок еще смеет огрызаться! Да мы сейчас тебе башку свернем, а потом заглянем к твоей мамаше. Говорят, она баба в самом соку. На один раз нам ее точно хватит.
«Зря они так!» – Нил понял, что теперь пройти мимо уже не сможет.
Свернув с улицы, он оказался в странном дворике, где в столь поздний час люди почему-то жгли костер. От обломка стены, примыкавшей к мрачному строению, лилось слабое свечение.
Высокого парня в окружении пятерых мужиков заметить было несложно. Он стоял, опираясь спиной о чудную стену, и напряженно сжимал в руках кинжал. Его противники были вооружены дубинами.
«Как же сейчас не хватает моего шестизарядного друга. Надо было кому-то придумать сдавать огнестрел при входе в школу!» – мысленно возмущался Нил.
– Кто первый его достанет, того и ножичек, – подзадоривал подельников главарь шайки.
Заглянувший на огонек быстро сократил дистанцию, замахнулся…
За мгновение до удара вожак, похоже, почувствовал опасность и постарался огреть подкравшегося с разворота. Оба ударили практически одновременно. Нил получил по ребрам, его противник – по голове.
Металлический звон трости оповестил о появлении нового участника стычки.
«Везет» мне сегодня с драками – не успеваю выбраться из одной, как попадаю в другую».
Для собиравшихся расправиться с одинокой жертвой стремительный натиск со стороны оказался полной неожиданностью. Однако бандитов было еще очень много, Нил схватился со следующим.
Противник надеялся только на дубину, а парень при первой же возможности поддел мужика ногой в пах и свалил наземь ударом трубы по затылку, однако ему самому срочно пришлось уклоняться от нападок третьего…
Хозяин кинжала также оказался не промах. Поразив одного удачным броском клинка, он толкнул умиравшего на другого бандита, после чего завладел дубиной и пошел в наступление…
– Спасибо! – поблагодарил высокий парень Нила, когда на ногах остались лишь двое. – Меня зовут Раут, я твой должник. Предлагаю заночевать у меня дома, это рядом.
– Не могу, спешу очень. Да и тебе пора убираться – сейчас со всей округи сбегутся ночные твари.
– Твари к нам не заходят, боятся стены, – Раут кивнул в сторону светящихся руин. – Тут очень давно жил какой-то особый маг обергов. Дом давно разрушили, а это стоит, хоть бы что ему, да еще тварей отпугивает.
– Да, интересное сооружение, – Нил внимательно осмотрел светящуюся плиту.
Спасенный так и не понял, почему незнакомец вмешался – сам он вряд ли бы влез в чужие проблемы. Взглянув на поверженных, Раут предложил:
– Давай соберем трофеи, они по праву твои.
– Это без меня, – Нил подобрал сумку бородача, которую обронил во время стычки и, пользуясь слабым освещением, осмотрел содержимое.
Вытащив оттуда потрепанный блокнот и туго набитый кошелек, он рассовал содержимое по карманам, а сумку выбросил. Затем подошел к догоравшему костру и принялся мазать руки и лицо сажей.
– А это зачем? – спросил спасенный.
– Мне еще долго добираться по темноте, не хочу лицом светить.
– Назови хоть имя, буду знать, на кого молиться.
– Молись на свою мать, считай, что сегодня она тебя уберегла.
– Я все равно тебе должен жизнь. У меня есть друзья, если тебе понадобятся надежные люди, можешь всегда рассчитывать на пять человек.
– А сейчас они где? – усмехнулся Нил. – Ветром сдуло?
– Не говори так. Тут я сам сглупил.
– На то и падший, чтобы мы ошибались.
Нил подошел к светящейся стенке и дотронулся до поверхности – кожу ладони слегка обожгло.
– Она горячая? – удивился он, одернув руку.
– С чего ты взял? – прикоснулся к тому же месту высокий. – Наоборот, холодная. Говорят, даже тепло у людей забирает.
– Надо будет сюда как-нибудь днем наведаться. Прощай, – сказал Нил и побежал обратно. Времени оставалось все меньше и меньше.
«Как-то странно светится эта плита, не иначе – архитектурная магия, оберги в ней доки были. Интересно… А у нас в аллее Резных Колонн тоже что-то подобное имеется, надо будет глянуть», – размышлял он, шагая по темному городу.
Нынешний вечер выдался удивительно урожайным на передряги. С трудом выбравшись из кабака, парень не смог пройти мимо шайки бандитов, получил по ребрам, а теперь ему еще предстояло около часа пробираться через опасные районы города.
«Эх, ведь парочку негодяев можно было и клинками снять, – спохватился Нил, перебирая в уме схватку возле светящейся стены. – Опять ошибки! Вроде не мальчик уже, а осечки на каждом шагу. С отморозками в кабаке уши развесил, забыв про время; в подворотню свернул, хотя не стоило… Впрочем… ладно. А вот за своей тенью мог бы и проследить. Оставил костер за спиной – по тени главарь меня и заметил. И толку, что знаю, где накосячил? Как говорит дед: «надеюсь, ты повзрослеешь раньше, чем тебя убьют». Вот этого он не дождется. Мне в жизни еще слишком много надо сделать».
Улицы окраин Лардеграда ночью превращались в охотничьи угодья. Тут не горели фонари, не летали магические светляки, даже свечи в окнах домов зажигали, предварительно закрыв ставни. Городской патруль и днем-то не рисковал здесь появляться, а после заката – и подавно. Лишь отъявленные головорезы покидали жилища, притаившись в засаде и подстерегая какую-нибудь одинокую ночную тварь или заблудившегося прохожего. За голову зверюги в городской управе можно было получить пару серебряных монет, а труп обобрать.
Люди охотились за тварями, твари – за людьми. При этом ни тех, ни других не становилось меньше, хотя без жертв с обеих сторон не проходила ни одна ночь.
Особо неблагополучными считались кварталы, расположенные на севере Лардеграда возле школы магов. Сказывалась близость речного порта – скопища людского сброда – и заброшенной каменоломни, в пещерах которой от солнечного света прятались ночные твари.
В Ридуганде, чьей столицей являлся Лардеград, даже собственная жизнь ценилась весьма низко, а потому число желающих выйти на ночную охоту не уменьшалось. Особенно много их обитало в северных кварталах, где и пролегал незадолго до рассвета путь Нила, ученика третьего курса школы магов.
Пятнистые брюки свободного покроя, укороченный плащ мышиного цвета и темные ботинки на мягкой подошве делали позднего путника малозаметным на фоне ночного города.
«Очень надеюсь, что никто из моих собутыльников не выйдет из кабака живым. Да и остальным наверняка достанется. И поделом. Без них наш мир хоть на йоту станет лучше».
Нил прекрасно знал, какая публика там собиралась. В народе говорили: «Хочешь по дешевке прибить кого-то чужими руками, загляни в «Синий джин», только смотри, чтобы самого раньше не спровадили в могилу».
Мягкая обувь и кожаный набалдашник трости позволяли двигаться бесшумно – мало ли кто скрывается в полуразрушенном здании или прячется за огороженным частой решеткой окном?
Днем отвести взгляд позволило бы несложное заклинание, а отклонить пулю притаившегося в засаде стрелка – магический щит, но после захода солнца малейшие заклятия притягивали ночных тварей всех мастей, выползавших из своих нор и устремлявшихся за лакомством, лишь почуяв магию. С одной или двумя Нил бы справился, однако их могло собраться гораздо больше.
«Неужели до смуты здесь никаких тварей не водилось? – размышлял ученик. – Деда послушать, так полвека назад вообще жили, как у вознесшегося за пазухой. И додумался же кто-то обычных животных превратить в такое! Мало им оружия, еще и зверей в строй поставили, а потом сами же с ними справиться не смогли. А ведь у мутантов ночью все преимущества: нюх, зрение, чутье магии. И только человек бродит, как слепой».
Жаркий сезон только вступал в свои права, и самые опасные из ночных четвероногих пока не забредали в города, но через пару декад могли появиться обезображенные магией медведи и тигры. Справиться с ними было куда сложнее, чем с представителями семейства псовых.
Единственным слабым освещением служили звезды. И не только Нилу, поэтому он не задерживался на открытых местах ни на мгновение дольше, чем требовалось для соблюдения тишины.
Приблизившись к перекрестку Второй Снежной и Ледяного проспекта, где на довольно открытой местности стояла старая полуразрушенная башня, парень остановился. Его внимание привлек слабый шорох.
«Там кто-то есть, или показалось? – Нил замер в нескольких шагах от пролома в круглой стене основания башни. Там было еще два таких же поменьше, и в каждом мог затаиться охотник. Парень осторожно вытащил метательный нож. – Ошибок больше не делаю. Сначала думать, потом действовать».
Вымазанные лицо и руки позволяли оставаться незаметным, но только в тени зданий.
«Обойти по другой улице? Долго. Да и там имеется пара мест немногим лучше. А времени в обрез. Попробовать магию? Авось, пронесет».
Когда Нилу подошел срок сдавать экзамен на второй ранг, он выбрал чтение эмоций – довольно сложную специализацию, требовавшую умения быстро настраиваться на волну чувств. Разглядеть чужое настроение даже одаренным волшебникам удавалось с трудом, а потому чтецов никогда не считали сильными чародеями, скорее – усидчивыми, достигавшими успеха изнурительным тренингом.
Парень сосредоточился, затаив дыхание. Через три удара сердца в одном из проемов проявился размытый рисунок зеленоватых тонов, который мог принадлежать либо очень спокойному человеку, либо находящемуся между сном и бодрствованием.
Ученик двинулся дальше, но прежде, чем выйти из тени, метнул клинок в подозрительный проем.
Сдавленное проклятие подтвердило – нож не пролетел мимо цели. Нил ускорил шаг, не переходя на бег, чтобы не шуметь.
Похоже, скрывавшийся был из опытных охотников: получив рану, он не закричал и не выстрелил – шум мог привлечь внимание тварей. Попробуй потом от них убежать! Свежую кровь на близком расстоянии создания ночи чуяли очень хорошо.
Преодолев перекресток и укрывшись за покосившимся забором, парень заметил стремительную тень.
«Вот зараза, почуяла-таки! Неужели придется…», – додумать он не успел. Тварь проскочила мимо, торопясь к месту магического всплеска, и почти сразу унюхала кровь.
Нил видел, как зверь прошмыгнул в проем башни, но не стал выяснять, чем дело закончится, нужно было двигаться еще быстрее. Если охотник после ножевого ранения оставался жив…
Прозвучавший в ночной тиши выстрел развеял последние сомнения. Путнику стало не до бесшумности – сейчас сюда хлынут все твари из ближайшей округи
Он побежал. Примерно через минуту навстречу из подворотни выскочила зубастая зверюга. Тварь не успела обрадоваться нечаянной добыче, получив трубой по черепушке и громко взвыв от боли.
«Ну, все! Началось!» – на лбу бегуна выступил холодный пот.
Ночью звуки слышны очень далеко. На выстрел наверняка сбегутся твари со всего района, а скулеж пришибленного хищника выдаст Нила.
Знакомая стена школы с растительным барьером показалась впереди, когда он выбежал из проулка на площадь. Это был самый сложный участок пути, но когда за тобой мчится стая голодных зверюг, о новых проблемах думать некогда – надо спасаться от наступающих на пятки.
Ученик рванул изо всех сил.
Магический фон плотоядного кустарника, окружавшего школу непролазным барьером, манил к себе не отличавшихся особым умом тварей ночи, а стоило тем приблизиться на расстояние ближе двух локтей, как шипастые ветки вонзались в жертву, парализуя животное и втягивая его внутрь для переваривания.
Сразу пять воронух (их еще называли ночными шакалами) устремились от зарослей навстречу Нилу. Гораздо больше ночных тварей всех размеров и мастей следовали за ним.
«Вот попал – так попал! Прямо даже не знаешь, кому бы достаться на ужин – тем, кто сзади, или тем, кто впереди?»
Он плотнее обхватил трость, бросил мимолетный взгляд назад, и когда до встречавших монстров оставалось менее пяти шагов, резко подпрыгнул вверх.
Перелетев над оскаленными пастями хищников, Нил, не сбавляя скорости, побежал дальше, стремительно приближаясь к плотоядному кустарнику.
За его спиной схватились насмерть две стаи. Однако разборками, к сожалению, занялись не все – некоторые из преследователей, немного сбившись с ритма, продолжили погоню.
Вот, наконец, и шипастый барьер. Возле преграды трость с щелчком удлинилась втрое и, превратившись в шест, помогла владельцу преодолеть колючее препятствие. Сразу три зверюги, не успевшие притормозить, стали сытным ужином для плотоядной изгороди.
«Фух! – Нил перевел дух, приземлившись между стеной и кустарником. – Вроде бы в нужное место прибыл, падший вас забери!
И тут он увидел двух тварей, мчавшихся слева от него. Живая преграда являлась непроходимой, так что это не были счастливчики, сумевшие просочиться сквозь шипастые заросли. Парень попал на променад шеегрызов – полоску земли между изгородью и каменной стеной. Спастись от них можно было, только взобравшись на стену. Вроде бы ерунда, если бы некоторые щели между камнями не смыкались намертво, дробя кости и сбрасывая покалеченных обратно к хищникам…
Время шло на мгновенья, Нил нервничал. Подняв палку над головой, он пытался найти как раз такую щель в стене, но по закону подлости попадались исключительно безопасные. Наконец трость стиснуло между двумя выступавшими камнями кладки, Нил, ухватившись за нее руками, буквально бросил тело вверх, и вскоре уже сидел на своеобразной перекладине, как петух на насесте. Сердце отбивало барабанную дробь, руки дрожали от напряжения, в коленях чувствовалась предательская слабость.
Он посмотрел вниз.
«Собачки» предприняли несколько попыток достать ускользнувшую добычу, но допрыгнуть не сумела ни одна. Тогда они завыли, призывая остальных, вероятно для того, чтобы не им одним стало обидно за несостоявшийся ужин.
«Успокоиться, надо успокоиться, – уговаривал Нил себя. – Да какое, к падшему, спокойствие! Чего вылупились?! Сожрать меня вздумали!? Кишка тонка! Сейчас спущусь и шкуру сдеру на половик!»
Всплеск эмоций оказался настолько мощным, что хищники внизу прижали уши и, снизив громкость воя, отошли чуть в сторонку.
«Вроде полегчало, – вздохнул парень. Оставаться на месте было нельзя, поскольку захват трубы не вечен. Вскоре щель отпустит трость, он свалится вниз и тогда придется доказывать «собачкам», у кого зубы острее. – Надо двигаться дальше».
Нил достал веревку и накинул на трубу петлю. Осторожно встал, уцепился за верхний край стены и втащил себя наверх.
Над стеной по всему ее периметру проходил еще один барьер, невидимый, поэтому там требовалась особая осторожность. Заслон создавали похожие на камень тщедарские губки, аккумулирующие световую энергию днем. Их разряд настигал любого, кто пересекал стену даже на высоте пятиэтажного дома.
«Неужели прошел?! – не верил парень. – Всю их хваленую охрану миновал!»
Учеников строго предупреждали о надежной защите школы. Нил знал о ней больше других – когда-то его отец потратил немало времени и сил, чтобы усовершенствовать магические барьеры. В частности, он занимался установкой накопителей.
