Kitobni o'qish: «Круиз-контроль. Как «руссо туристо» покоряли Африку»

Shrift:

«Какое это счастье – говорить, что думаешь!
Какая это мука – думать, что говоришь!»
(С. Довлатов)

«Книги – корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению».
(Ф. Бэкон)

Предисловие (от автора)

Уважаемые читатели!

В литературном жанре сложилось мнение, что авторское осмысление дней минувших дополняет официальное толкование исторических событий. Оно обостряет их ментальное и эмоциональное восприятие читателем и пробуждает желание взглянуть на них глазами непосредственных участников.

Особое место в этом процессе занимают впечатления и размышления автора, хранящиеся в памяти или на информационных носителях. Однако на этом небесспорном пути познания истины его ждет разочарование. Неразлучные соавторы и непримиримые соперники – время и актуальная информация об объекте жизнеописания настойчиво пытаются вставить свое «лыко» в его строку. Это противоречие знакомо начинающим литераторам. Поэтому, прерывая срок давности, соискатель призрачного звания «первооткрывателя» порой вынужден рассматривать события под иным ракурсом. В процессе нелегкой борьбы мотивов авторское видение модернизируется или обретает иное, в том числе философское, осмысление.

Уважаемый читатель! Настало время определиться с предметом повествования. Надеюсь, что в архивах соответствующих министерств хранятся дела с отчетами о поездках граждан СССР в зарубежные страны. Желающие познакомиться с ними могут обнаружить любопытную информацию, относящуюся к концу 70-х – началу 80-х гг. прошлого столетия.

Итак, тема исторического погружения – круиз советских туристов в страны Европы и Африки, расположенные на побережье одного океана и четырех морей.

Следует заметить, что первые морские путешествия советских граждан во второй половине ХХ века проходили в условиях напряженной геополитической обстановки, обусловленной глобальным противостоянием сверхдержав США и СССР. Спецслужбы НАТО вели активную разведывательно-подрывную деятельность в отношении советских учреждений и граждан во многих зарубежных странах, в том числе в Африке.

Для советских людей Африканский континент представлял «терра инкогнито» – неизведанную землю, которая таила немало сюрпризов, в т. ч. угрожающих их безопасности. Причины подобного положения коренились в сложившихся в колониальный период неблагоприятных, порой чрезвычайных условиях жизни стран региона. После обретения независимости они обострились и стали представлять угрозу их национальной безопасности. На социально-политическую обстановку оказывал влияние комплекс причин, основой которых являлся системный кризис, который провоцировал экономическое неблагополучие, тотальную нищету и безработицу населения, высокий уровень преступности и обострение рисков климатического и эпидемиологического характера. В глубинных районах Африки сохранялись родоплеменные отношения, культивировались традиционные религии. Поддержанию подобного миропорядка в регионе способствовала политика бывших метрополий и США, заинтересованных в сохранении стран континента в качестве сырьевого придатка Запада и рынка сбыта.

Сложная политическая и оперативная обстановка в мире требовала от Советского Союза адекватного реагирования на внешние вызовы и угрозы. В стране была создана государственная система мер по обеспечению безопасности советских учреждений и граждан за рубежом. В соответствии с требованиями законодательства и сложившейся практикой функция их защиты возлагалась на Комитет государственной безопасности при Совете министров СССР.

В книге читатель познакомится с насыщенной приключениями круизной жизнью советских граждан. С авторскими наблюдениями проявлений особенностей их национального характера.

Автор надеется, что любознательные читатели приоткроют неизвестные для себя страницы круизной жизни, раскрывающие роль специальных служб в обеспечении безопасности советских туристов в условиях «холодной войны».

Представляется, что многие знаковые события ХХ века уже нашли отражение в современной историографии и публицистике. В то же время в российском обществе не смолкают споры и высказываются противоречивые суждения в их оценке. Автор уверен, что пока живы их участники, общественное сознание современной России еще не готово к поиску компромисса и установлению момента истины.

Кто знает, к сожалению, может к счастью, вернуться в прошлое и переиграть жизненные ситуации невозможно. Поэтому отношение автора к их неоднозначной оценке не является конъюнктурным. Времена, как говорится, не выбирают, «…в них живут и умирают».

Уважаемый читатель! Книга основана на реальных событиях, однако персональные данные и профессиональные нюансы описываемых событий изменены с учетом требований законодательства РФ. Как принято отмечать в подобных случаях, любые возможные совпадения с конкретными персонажами или фактами не преднамеренны либо случайны.

Автор признателен мудрым учителям и наставникам за науку состояться в профессии, прожить интересную и насыщенную событиями жизнь. Благодарен родным и близким, друзьям и всем тем, кто однажды благожелательно прикоснулся к ней и остался там навсегда…

Итак, мои любознательные читатели, приглашаю вас в путешествие по волнам моей памяти…

Рецензия

На книгу Н.Е. Симонова «Круиз-контроль».

Заголовок книги «Круиз-контроль» прежде всего привлекает внимание читателей- любителей автомобильных и водных путешествий. Для одних это функция контроля направления движения и скорости. Для других – рискованное путешествие по морям и океанам. Для остального большинства сочетание терминов «круиз-контроль» вызывает неизбежные вопросы и поэтому нуждается в комментарии. Контроль с какой целью? В отношении кого и кем?

На эти и другие актуальные вопросы Н.Е. Симонов дает исчерпывающие и аргументированные ответы. Авторская позиция использования понятия «контроль» раскрывается на основе анализа геополитической обстановки в мире в условиях холодной войны. Как свидетельствуют многочисленные источники, в ХХ веке нахождение советских граждан за рубежом было сопряжено с рисками их личной безопасности. Поэтому приоритетной задачей государства, в указанных обстоятельствах, являлось обеспечение их защиты в любой точке планеты. В том числе в развивающихся странах Африки с их опасной и непредсказуемой обстановкой.

Кроме того, у читателя, по мере погружения в калейдоскоп необычных событий, могут возникнуть сомнения: верить ли автору «на слово». Насколько уровень его компетенции позволяет объективно подходить к их рассмотрению и делать небесспорные выводы?

В этой связи надо отметить, что в предлагаемом читателю произведении Н.Е. Симонов развевает их весьма убедительно. После прочтения книги убеждаешься: автор – профессионал своего дела. Право на собственную гражданскую позицию он доказал своей биографией. Многолетней службой в правоохранительных органах СССР и России, результатами творческой деятельности, публикацией более двухсот научных работ по проблемам национальной безопасности страны, политической истории африканских государств и их спецслужб.

Представляется, что заявленная автором тема посвящена важному направлению российской публицистики – исследованию и раскрытию сложных и противоречивых аспектов политической истории СССР в контексте противоборства сверхдержав на Африканском континенте.

Следует отметить, что воспоминания и размышления Симонова Н.Е. как участника описываемых в книге событий в современных условиях весьма востребованы российским обществом. После распада СССР «холодная» война трансформировалась в «гибридную» форму опасной и изощренной политики глобального противостояния стран коллективного Запада с Россией. Идеологию «антисоветизма» сменила «русофобия» – новая разновидность «миропорядка, основанного на правилах» западной демократии. Целью которого является нанесение Российской Федерации «стратегического поражения».

В этой связи, как справедливо отмечает автор, резонансные события ХХ века, в которых принимал участие СССР, нуждаются во всестороннем исследовании и объективном раскрытии. Активная авторская позиция состоит в отстаивании исторической правды о России, ее защите от атак ангажированных западных политиков и пропагандистов. Прибегая к тотальному тиражированию дезинформации, они стремятся «оболгать» и «переписать» историю СССР, преуменьшая и извращая ее роль в мировых событиях. В этом автор видит нравственный долг своего поколения перед «предками и современниками».

Н.Е. Симонов, ставя перед собой задачу взвешенного и объективного подхода к рассмотрению событий и фактов, не стремится к приукрашиванию или «лакировке» советской действительности. С присущей его стилю легкой иронией он касается в т. ч. насущных проблем и недостатков периода социалистического развития СССР.

Рассматривая политические события на Африканском континенте, автор дает реалистичную характеристику обстановки в странах региона. Раскрывает условия и причины их проблемного социально-экономического положения.

Особенность авторского подхода к изложению материала состоит в том, что он, основываясь на глубоком и всестороннем изучении предметной области – науки африканистики, непосредственно соединяет личные впечатлениями и опыт государственной службы. Реалистичность описываемых в книге событий дополнена информацией из раскрытых в новейшее время общественности конфиденциальных источников – документов органов власти и спецслужб СССР.

Обращаясь к современной аудитории, Н.Е. Симонов с объяснимым юмором описывает хитросплетения бюрократической процедуры выезда советских людей за границу. Для большинства населения страны конституционное право на свободу передвижения по миру в тот период было практически неосуществимо.

Как подчеркивает автор, для установления подобных ограничительных мер были объективные причины. Внешняя и внутренняя политика страны осуществлялась в условиях т. н. «железного занавеса». Западные страны и их разведки вели против СССР тайную войну. Осуществляли идеологические диверсии, устраивали политические провокации, склоняли советских граждан к измене Родине, невозвращению из-за границы, вербовали их и охотились за государственными секретами. Инициировались массовые кампании шпиономании и высылки из недружественных стран советских дипломатов, велось информационно-психологическое противоборство в медийном пространстве. Данные факторы обстановки ограничивали и затрудняли развитие гуманитарных связей СССР с капиталистическими странами. Советский Союз адекватно реагировал на угрозы национальной безопасности, отвечая взаимностью.

В этой связи система обеспечения государственной безопасности в СССР предусматривала установление жестких правовых режимов, содержащих многочисленные запреты и ограничения. Советским гражданам запрещались несанкционированная переписка с зарубежными корреспондентами, свободное общение с иностранцами и пересечение государственной границы. Не поощрялись их знакомство с запрещенной в СССР западной литературой, просмотр фильмов и прослушивание зарубежных радиостанций. Особенно строго регламентировалась процедура выезда и пребывания за рубежом.

Книга Н.Е. Симонова «Круиз-контроль» не оставляет читателя равнодушным, вовлекает в самостоятельные размышления над прочитанным, предлагает погружение в хитросплетения политической истории СССР и зарубежных стран.

Поражает объем сюжетного материала. Книга структурно объединяет новеллы, посвященные разным странам с многочисленными особенностями их политического и культурного развития. В то же время автор ненавязчиво, но в то же время убедительно формирует у читателя яркое и целостное представление о сложных исторических процессах на Африканском континенте.

Отличительной чертой произведения Н.Е. Симонова являются авторские зарисовки психологических портретов своих современников, метких наблюдений особенностей их поведения в непростых жизненных ситуациях.

Произведение написано в стиле иронического детектива и пронизано чувством юмора как к персонажам книги, так и к самому автору. Следует заметить, что делает это он ответственно и тактично, не переходя тонкую грань, за которой следует высокомерие или осуждение. Анализируя причины поступков людей, он излагает собственное понимание ситуации, при необходимости проявляя сочувствие к своим героям.

Автор в своей работе привлекает внимание к интересным, но малоизученным, редко публикуемым историческим фактам и предлагает читателям взглянуть на них под иным углом зрения.

Книга логически структурирована, читается легко, непринужденно и не претендует на открытие истины «в последней инстанции». Она может быть рекомендована широкому кругу читателей независимо от возраста, социального положения или профессиональной принадлежности. В том числе учащейся молодежи, интересующейся проблемами страноведения, международных отношений, истории отечественных и зарубежных спецслужб.

В.П. Пирогов, член Союза писателей СССР и РФ, ветеран ФСБ России, кандидат исторических наук

Ждать нельзя догонять. Где ставить запятую?

Поздним вечером, когда лучи бархатного декабрьского солнца скрылись за горизонтом Эгейского моря, вереница разукрашенных рекламой туристических автобусов в сопровождении полицейского эскорта возвращалась из греческой столицы Афины. В порту города Пирей, на фоне потрепанных скитаниями непрезентабельных океанских работяг – сухогрузов и танкеров их поджидал белый круизный пассажирский лайнер «Латвия». На флагштоке судна развивался обдуваемый легким бризом красный флаг страны Советов с изображением государственной символики – пятиконечной звезды и перекрещенных серпа и молота, орудий мирового пролетариата.

Переполненные впечатлениями туристы шумно поднимались по трапу. На технической палубе выстроилась очередь из желающих вернуть номерные жетоны на стенд учета схода пассажиров на берег. Исполнив регламентную процедуру, они разбрелись по барам и каютам, чтобы за кружкой любимого горячительного напитка поделиться впечатлениями и похвастаться покупками. По ее окончании пассажирский помощник капитана доложил дирекции круиза:

– За два часа до отплытия на стенде отсутствуют два жетона с номерами 189 и 305.

Проверка установила, что за ними числятся туристы из узбекской и литовской групп: Рашид Саидов и Людас Адомайтис.

Тем временем в каюте директора круиза члены администрации круиза подводили итоги насыщенного мероприятиями дня. Получив известие о невозвращении туристов, они пытались осмыслить произошедшее и высказывали разные версии. По общему мнению, это могло произойти вследствие двух причин: случайного стечения обстоятельств или преднамеренных, с их стороны, действий. При любом раскладе это создавало потенциальную чрезвычайную ситуацию. Подобные действия, скорее бездействия могли квалифицироваться по статье 64 Уголовного кодекса РСФСР как покушение на особо опасное преступление – «Измена Родине» – в форме невозвращения из-за границы, совершенное в целях подрыва и ослабления советской власти.

Для продолжения обсуждения ситуации в расширенном составе с участием сотрудников посольства присутствующие переместились в более просторную каюту капитана. В воздухе витали классические русские вопросы: «что делать?» и «кто виноват?».

Собравшиеся, памятуя пословицу «хуже всего ждать и догонять», в зависимости от индивидуальной реакции на стресс периодически подливали в чашки гостеприимно предложенный капитаном бразильский кофе или французский бренди. В тянущемся ожидании коллеги тихо переговаривались, не ведая, что можно предпринять в подобном случае. Выбор не велик. Остается руководствоваться принципом: «делай, что должно, и будь, что будет». Или «КГБычно» довериться профессионалам.

В ходе дискуссии о прогнозе вероятного развития ситуации первым высказался капитан. Он проинформировал, что в случае задержки судна свыше одного часа стоимость аренды причальной стенки составит три тысячи долларов. Представители заинтересованных ведомств отреагировали предсказуемо: сверхнормативные затраты, связанные с ожиданием опоздавших, не предусмотрены сметой расходов. Присутствующие на совещании утвердились во мнении: отход судна состоится по расписанию и при любой погоде. Капитан внес альтернативное предложение. После отчаливания судна, по согласованию с портовыми властями, бросить якорь на рейде, где и ожидать опоздавших, предусмотрев их доставку катером. С предложенным вариантом согласились, попросив его уточнить стоимость услуги. Представители посольства пояснили, что в случае обнаружения «провинившихся» туристов после отхода судна они будут доставлены на «передержку» в диппредставительство и первым рейсом отправлены в Москву.

Директор круиза обратился к вице-консулу с просьбой принять дополнительные меры по организации их поиска. Дипломат повернулся к группе обособленно сидящих представителей КГБ. Ожидая от них профессиональных предложений, перевел стрелки на них. В состав указанной группы входили оперативные сотрудники, действующие под прикрытием должностей администрации. Руководитель – заместитель директора круиза Владимир Самохин и его помощники – Евгений Нистратов и Михаил Градов. На период пребывания судна в Греции в качестве куратора к группе был прикомандирован офицер безопасности посольства, первый секретарь Павел Иванов.

Сотрудники переглянулись. По долгу службы они являлись хранителями некой тайны, поэтому в их взглядах читался вопрос: кто и о чем должен проинформировать присутствующих? Взоры устремились на Самохина, который в течение нескольких секунд обдумывал ответ на непростой вопрос. Прерывая затянувшуюся паузу, на помощь пришел офицер безопасности:

– Коллеги, – успокоил он собравшихся, – полагаю, что поводов для беспокойства пока нет. Ситуация под контролем. Предлагаю заранее не паниковать и вернуться к исполнению своих обязанностей.

Владимир, бросив благодарный взгляд на Иванова, предложил переместиться в каюту для дальнейшего обсуждения проблемы. Сотрудники группы Самохина, впервые столкнувшиеся с подобной ситуацией, погрузились в состояние, известное как «оказаться не в своей тарелке». Каждый по-своему осмысливал возникшую проблему, пытался прогнозировать ее последствия и искал приемлемое решение.

Несмотря на то что ранее, рассматривая информацию в отношении туриста Саидова о разрешении ему встречи в Греции с потенциальной невестой, они, казалось, предусмотрели возможные сценарии развития событий, что-то пошло не так. Бутерброд традиционно стремился упасть икрой вниз. У присутствующих еще теплилась надежда перехватить его в полете. Однако как это сделать в условиях цейтнота, они не ведали. Увы, на греческой земле они временные пришельцы и возможности реально повлиять на ситуацию у них нет. Вся надежда – на сотрудников посольства.

В то же время невозвращение туриста Адомайтиса стало неожиданностью. Он «потерялся» во время шопинга, и его поиски по «горячим следам» успеха не принесли. Компрометирующей информацией о нем они не располагали. Причины его отсутствия были не ведомы. Высказали предположение, что, вероятнее всего, он заблудился и самостоятельно прибудет в порт.

Владимир испытывал те же чувства, что и коллеги. Он сравнил их с ощущением пассажиров поезда, наблюдающих в окно горящий дом. Все встревожены, но сделать ничего не могут. Остается проводить печальный сюжет взглядом…

Офицер безопасности Павел Иванов, наблюдая за молодыми коллегами, понимал их состояние. Незамедлительно взял управление ситуацией на себя и предложил Самохину ещё раз изложить наиболее важные аспекты оперативной информации о растворившихся в ночи туристах.

– Коллеги, – начал Владимир. – Два основных вопроса, на которые нам предстоит ответить: какой информацией мы располагаем об их планах и местонахождении? Какие неотложные меры мы сможем предпринять в оставшееся время? Предлагаю вернуться на несколько часов назад с момента получения нами первичной информации.

Анализируя нюансы оперативной обстановки последних суток, слушая дополнения коллег и откликаясь на вопросы куратора, Владимир мысленно перенесся в осеннюю Москву. Шаг за шагом, восстанавливая в памяти череду событий, которые привели его в эту каюту и погрузили в тревожные размышления…

Этот загадочный «Центр»

В июне 1979 года капитан Владимир Александрович Самохин, аспирант кафедры специальных дисциплин Высшей школы КГБ им. Ф.Э. Дзержинского, был направлен на стажировку в Главное управление центрального аппарата КГБ СССР, т. н. «Центра», в должности помощника начальника пятого отдела. Основной задачей означенного подразделения являлось оперативное наблюдение за деятельностью сотрудников дипломатических представительств развивающихся стран в Москве.

Владимир быстро освоился в непривычной среде: изучил приказы и инструкции и получил допуск к участию в оперативно-служебных мероприятиях. Встречался с переданными ему на связь негласными помощниками. В короткий срок установил оперативный контракт с перспективным кандидатом на вербовку из числа иностранцев. Пользуясь открывшимися возможностями, вечерами просиживал в архиве, собирал материал для диссертации, беседовал с опытными контрразведчиками.

Несмотря на диплом с отличием и пятилетний стаж службы, Владимир от сослуживцев знал, что профессионалы центрального аппарата не особо жалуют прикомандированных сотрудников из периферийных органов. Особенно скептически, по непонятной ему причине, они относились к представителям органов военной контрразведки и «альма-матер» ведомства – Высшей школе, называя «за глаза» одних «сапогами», а других «умниками».

Старожилы управления любили пересказывать молодым операм случай из практики работы главка 60-х годов, со временем превратившийся в популярную байку. Однажды в управление поступил документ из особого отдела по Уральскому военному округу. В нем сообщалось, что в Москву командирован майор Андрей Завидов, проходящий по делу оперативного учета с окраской «антисоветская агитация и пропаганда». Основанием для его заведения послужила информация о распространении им оскорбительных, с политической точки зрения, анекдотов про руководителей коммунистической партии и государства. Далее сообщалось, что в ходе проведения оперативного мероприятия под литером «Ы» было сфотографировано содержание его записной книжки. Методом ультрафиолетового сканирования была выявлена давленая зашифрованная надпись следующего содержания: «Атташе Кейс, 40. Б. Никитская, д. 17. т. 51. 3 о мКр». В документе уточнялось, что в результате проверки установлено, что по этому адресу расположено посольство «Республики Зеленого Носа». Далее содержалась просьба к московским коллегам: установить в составе дипломатического корпуса атташе по фамилии Кейс. В случае предполагаемого контакта Видова с указанным дипломатом предлагалось взять его под наружное наблюдение и задокументировать встречу.

Пикантность ситуации заключалась в том, что по данному адресу по соседству с посольством находился магазин кожгалантереи, в котором продавались входившие в моду заграничные чемоданчики с кодовыми замками, получившие в народе название «дипломат» или «атташе-кейс». Как выяснилось, цифра сорок означала его рублевую стоимость. Другие буквы и цифры указывали на третью остановку маршрута троллейбуса № 51 от станции метро Краснопресненская. Ответ незадачливым коллегам писали всем отделом примерно так, как изображено на картине И.Е. Репина «Запорожцы, сочиняющие письмо турецкому султану».

Первое время, оказавшись в непривычном мире «Центра» со своим традициями и укладом, новобранцы чувствовали себя неуютно. В свою очередь бывалые сотрудники старались держать их в тонусе, не упуская возможности, при случае, поставить на место, придумывая разнообразные ухищрения и розыгрыши. Сотрудники отдела вспоминали о старшем оперуполномоченном по фамилии Черновол, бывшем работнике Винницкого обкома КПСС. После окончания курсов переподготовки, расположенных по соседству в Кисельном переулке, он состоял в кадровом резерве выдвижения на руководящую должность. Общаясь с коллегами, любил предаваться размышлениям о роли партии в руководстве органами госбезопасности, хвастался связями в ЦК КПСС. При случае назидательно рассуждал о сложностях контрразведывательной работы. Чаша терпения сотрудников переполнилась, когда он стал давать советы опытным операм, как вербовать агентуру. Его нравоучения и пространные сентенции сначала вызывали снисходительные улыбки, затем переросли в нескрываемую неприязнь.

Как-то под вечер старший оперуполномоченный майор Василий Крылов, с которым Черновол сидел в одном кабинете, просматривал личное дело кандидата на вербовку – африканского студента Университета дружбы народов Обасанджо, выходца из страны «Берег слоновой челюсти». Данная персона привлекла внимание органов после его задержания милицией за спекуляцию джинсами. В ходе спецпроверки было установлено, что студент регулярно посещал посольство, где в должности советника работал его двоюродный брат. В свободное время он «подрабатывал» к стипендии, занимаясь нелегальной торговлей с рук – т. н. «фарцовкой». При встрече охотно пошел на контакт с оперработником, поделился интересной информацией. Позже с нескрываемым удовольствием и выгодой для себя стал выполнять отдельные поручения органов. Руководством отдела было принято решение завершить его изучение вербовкой. Над планом ее проведения трудился Крылов. Дойдя до процедуры выбора оперативного псевдонима, он, глядя на визави, увлеченно болтающего с дамой по служебному телефону, решил присвоить будущему агенту псевдоним «Черновол».

С тех пор на совещаниях сотрудники нередко слышали от руководства фразы: «в работе по Черноволу нет значимых результатов, Черновол опять задержан милицией за мелкое хулиганство». Подобные комментарии вызывали у присутствующих оживление. Многие с усмешкой поглядывали в его сторону. В условиях неблагоприятного для него морального климата несостоявшийся крупный руководитель перевелся на вышестоящую должность в хозяйственное управление.

С первых дней пребывания в Центре Владимир, которого сослуживцы для краткости общения стали называть Владом, ощутил повышенное внимание к своей персоне. Общаясь с сотрудниками, обедая в ведомственной столовой или занимаясь спортом, ловил ироничные взгляды коллег, обсуждавших особенности его «иконостаса»: ухоженные, аккуратно подстриженные усы и борода, последний изыск польской моды.

Вскоре ему не навязчиво намекнули: это не прилично. Сие – вызов традиционным взглядам Лубянки на исторически сложившийся корпоративный облик советского офицера: гладко выбритого, коротко стриженного, в непременном темном костюме, при галстуке. Как исключение отдельным счастливцам по праздникам разрешалось носить усы. Справедливости ради надо отметить, что Влад, отстаивая свое понимание внешности современного чекиста, держался до последнего. При случае тактично напоминал коллегам, что со времен образования ВЧК ее председатель Ф.Э. Дзержинский и иные члены коллегии носили бороды, о чем свидетельствовали фотографии, размещенные в музее КГБ. Однако ссылка на исторические прецеденты не сработала. Как только интеллигентная физиономия стажера попалась на глаза его непосредственного начальника, «зубра» контрразведки полковника Владимира Костырина, вопрос решился сразу и бескомпромиссно. Расплата за вольнодумство последовала незамедлительно.

Вернувшийся из командировки руководитель отдела на совещании впервые увидел неизвестного ему сотрудника, сосредоточенно записывающего умные мысли начальства в спецблокнот. Повернувшись к сидящему рядом начальнику третьего отделения Николаю Кореновскому, полюбопытствовал:

– Это что за бородатое явление во втором ряду?

Рано облысевший, грузный начальник отделения, которого сотрудники за глаза прозвали «корень», отшутился:

– Это Вам, товарищ полковник, в помощники прислали видного ученого из Вышки. Будет Вам советовать, как теоретически грамотно бороться с врагами отечества.

На лице Костина отразилась эмоциональная палитра крайнего возбуждения. Сначала оно побледнело, потом покраснело. Вены на висках вздулись, нижняя губа отвисла, сигнализируя о скачке давления. Завершив совещание, он пригласил Самохина в кабинет. Чтобы разговор стал достоянием общественности, оставил дверь приоткрытой. Громко выговаривая слова, начальник отдела произнес пафосную речь, в которой со всей прямотой заклеймил бородатых деятелей от науки и бестолковых помощников. Далее повысил градус дискуссии и перешел к теме «чекистская наука». Подчеркнул, что, по его мнению, как таковая она отсутствует, и вынес ей смертный приговор без права апелляции.

– Во все времена, – горячился Владимир Костырин, – существовало ремесло защищать безопасность государства. Этой профессии – тысячи лет. Теперь пожаловали Вы со своей наукой. И что мне прикажете с Вами делать? Отправить обратно?

Раздался телефонный звонок. Переговорив и успокоившись, он продолжил монолог более миролюбиво.

– Как известно, теоретическим исследованием деятельности спецслужб занимаются многие отрасли наук: психологии, лингвистики, криминалистики, уголовного права, военного дела и даже металловедения.

Взглянув на Влада, и уловив в его глазах промелькнувшую тень сомнения, решил подкрепить тезис примером:

– Попробуй-ка, без знания этой науки, просверлить в железобетоне дыру для радиозакладки или вскрыть сейф?

И вопросительно посмотрел на Влада.

– Чекистская наука, которую Вы хором прославляете в своих диссертациях, – сплошной плагиат. Вы же их сами и читаете, поскольку печатаете в трех экземплярах с грифом «совершенно секретно». – Тут он сделал выразительный жест рукой в направлении собеседника, подчеркивая, что именно Владимир во всем виноват. Продолжая кавалерийскую атаку, спросил: – Скажите честно. Что ваша наука изучает? Все давно написано еще в царской России. Читайте, юноша, записки о работе с агентурой начальника московского охранного отделения С.В. Зубатова, руководителя политической полиции А.В. Герасимова. Как известно, они Высшей школы не кончали. А каков полет мысли, результаты оперативной работы? Вот у кого надо учиться!

Несостоявшийся помощник начальника отдела внимательно слушал сентенции босса. В какой-то момент у Влада мелькнула мысль грудью встать на защиту незаслуженно обиженной чекистской науки и съязвить, что гении сыска при царе-батюшке проморгали две революции. Учась в аспирантуре, он не раз проделывал это на занятиях и экзаменах кандидатского минимума. Однако на сей раз сдержался: бал правил хозяин кабинета. Приватная беседа протекала в лучших бюрократических традициях в форме монолога, известного в народе как «я – начальник, ты – дурак…» и наоборот. Словом, состоялся плодотворный обмен мнениями: вошел к руководителю со своим, а вышел с его…