Kitobni o'qish: «История гаданий и предсказаний. От ворожей и подблюдных песен до астрологии и карт Таро»

Научный редактор Татьяна Мастюгина

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

© Голубева М., 2025

© Оформление. ООО «МИФ», 2025

* * *

National Museum in Warsaw

Я, по крайней мере, не знаю ни одного народа, будь то самый цивилизованный и образованный или дикий и варварский, который не верил бы в возможность предзнаменований будущего и в то, что некие люди способны понимать эти предзнаменования и предвещать.

Марк Туллий Цицерон. О дивинации

Введение

Познать неведомое

Люди всегда ценили знание, оно давало уверенность в своих силах и надежду на лучшую жизнь. Ведь это так важно – знать, что замыслил враг, будет ли следующий год урожайным, в каком лесу больше дичи и в какой реке непуганая рыба. Но не всякое знание доступно человеку: что-то таится за завесой времени, какая-то информация недоступна из-за расстояния, что-то скрывается намеренно.

Особенно людям хотелось знать будущее, это одновременно привлекало и пугало, ведь в будущем могут ждать и неудача, и болезнь, и смерть. Но человек всегда надеялся, что сумеет использовать тайное знание себе на пользу, а возможно, и перехитрить судьбу, приготовившую ему неприятности, подстелить соломку там, где суждено упасть. Вот и искали люди разные способы узнать неведомое, скрытое от обычного восприятия.

Проникнуть в тайну будущего и перехитрить судьбу, конечно, было непросто, потому что, согласно поверьям всех народов, судьбой управляли сильные духи, боги или демоны. Они же владели и знанием, недоступным человеку, но всегда оставалась надежда уговорить или заставить эти сверхъестественные сущности поделиться информацией.

Это извечное желание человека – хоть одним глазком увидеть недоступное – породило целый комплекс приемов и ритуалов, способных привлечь на помощь всезнающих духов. И здесь мы с вами переходим от привычной обыденности к таинственной сфере магии, основанной на вере людей в сверхъестественные силы и в свою возможность воздействовать на них. Среди разных отраслей магического искусства важное место занимают гадания, ясновидение и предсказания будущего. Да и люди, владеющие даром прорицания, знающие приемы гадания, почитались у всех народов и были, пожалуй, самыми уважаемыми среди представителей разных магических «профессий».

Правда, надо отметить, что дар провидения был не только уважаемым, но и опасным, потому что несбывшееся предсказание ставило под удар самого предсказателя. Но еще опаснее были пророчества бед и несчастий – казалось, что произнесенное вслух прорицание обретало реальность и становилось неизбежным. Тем не менее люди все равно стремились заполучить этот дар или хотя бы найти способ заглянуть в будущее. Какой вождь не захочет узнать, чем кончится грядущая война; какой купец не мечтает угадать, где выгоднее продать товар; какая девушка не желает хоть краешком глаза увидеть будущего мужа?

За многотысячелетнюю историю человечества было придумано и разработано огромное число способов гадания, прорицания, ворожбы. И мы с вами попробуем разобраться в этом удивительном искусстве, отправившись сначала в далекое прошлое, в те эпохи, когда только рождались магия и вера людей в сверхъестественные силы.

Все разнообразные способы узнать судьбу так или иначе связаны с этими силами: богами, духами, демонами. И можно выделить два вида предсказаний в зависимости от особенностей контактов с потусторонними сущностями.

Дивинация (от лат. divinatio – предвидение будущего) – это способность пророчества, основанная на контакте человека-прорицателя со сверхъестественной сущностью. Этой способностью могли быть наделены особые люди. У каких-то народов пророческий дар считался врожденным, другие племена верили, что сами духи или боги наделяют этим даром избранных людей. Пророки могли обратиться к духам с вопросом, и духи слышали их и отвечали. Для этого проводили самые разные ритуалы, читали заклинания, приносили жертвы, бывало, и человеческие. Все зависело от важности вопроса. Да и сам прорицатель, отправляясь на встречу с богами или демонами, рисковал остаться в их мире.

Так или иначе, несмотря на разнообразие магических ритуалов, дивинация предполагает прямой контакт со сверхъестественным для получения нужной информации. Контакт этот мог быть осознанным, целенаправленным, подготовленным жертвами и ритуалами, а мог быть и спонтанным. Считалось, что духи иногда сами хотят о чем-то сообщить людям, тогда они вселяются в какого-то человека, и одержимый духом или демоном начинает пророчествовать. Дивинацию относят не только к одной из самых древних форм прорицания, но и к древнейшим магическим искусствам.

Наряду с прорицанием как способ непосредственного общения с духами выделяют еще мантику. Хотя это древнегреческое слово тоже означает «искусство прорицания», к мантике принято относить разные формы гадания – от дивинации они отличаются тем, что носят опосредованный характер. Гадатель не общается с духами и демонами сам, а применяет различные предметы, с помощью которых духи и боги могут подать знак, «намекнуть» на грядущие события. Гадали люди, используя буквально все, что их окружало в жизни: от облаков и цветных камешков до внутренностей животных и полета птиц, от струй текущей воды и языков пламени до игральных карт и расположения планет и звезд.

Пророк. Фрагмент витража

Франция, XIV в. The Metropolitan Museum of Art

Если в дивинации главную роль играли особый пророческий дар и умение человека входить в состояние транса, то в мантике важны были знания: без них невозможно ни правильно составить вопрос богам, ни интерпретировать их ответ, объясняя, например, положение звезд или россыпь разноцветных речных камней. Однако знания были все же доступнее, чем пророческий дар, которым человека наделяли боги, поэтому гадателей, ворожей, авгуров, кобников¹ и прочих было значительно больше.

В прошлом, даже в XIX веке, когда активно изучалась культура Древнего мира, понятия «мантика» и «дивинация» часто использовались как синонимы, просто происходящие из разных языков. А в мантике выделяли особый вид предсказаний, который русский филолог-классик Василий Васильевич Латышев (1855–1921) называл безыскусственной мантикой и понимал под ней те «случаи, когда или во сне являются человеку откровения божества, или наяву душа его известным образом просветляется и в таком состоянии более или менее ясно познает сокрытое от других; такое состояние души древние приписывали наитию свыше и людей, находящихся в таком состоянии, называли “объятыми божеством”»². В настоящее время эти случаи божественного просветления и прорицания чаще называют дивинацией.

С древнейших форм дивинации мы и начнем путешествие в историю гаданий и предсказаний, появившихся в то время, когда люди еще не знали богов. Правда, от тех времен не сохранилось письменных источников, зато есть много записей путешественников и этнографов, которые начиная с XVIII века изучали культуру и магию архаических племен, в том числе народов Сибири, Австралии, Африки, индейцев Северной и Южной Америки (Герхард Фридрих Миллер, Петр Симон Паллас, Степан Петрович Крашенинников и др.). У этих народов люди, наделенные даром пророчества и умеющие говорить с духами, пользовались большим уважением.

Часть I. Беседующие с духами

Глава 1. Древнейшие магические практики прорицания

Если хотите узнать что-то тайное, неизвестное, недоступное обычному человеческому восприятию, то спросите у кого-то более сведущего. С древнейших времен такими сведущими и даже всеведущими считались духи – особые сверхъестественные сущности, способные обитать как в людях, животных, деревьях, горах и реках, так и сами по себе. Духи обладают способностью проникать везде, путешествовать в небесных и подземных мирах и даже перемещаться во времени.

Эта вера в духов называется анимизмом (от лат. anima, animus – душа, дух) и считается древнейшей формой религиозного сознания, возникшей у человека где-то в позднем палеолите и существовавшей у всех народов. На ранних ступенях развития человечества анимизм был одним из основных видов веры в сверхъестественное, с течением времени он не исчез, а стал частью более развитых религиозных верований. В древности же духи были и объектом поклонения, и порождением страха перед силами природы, и самым универсальным источником информации о будущем и тайном.

Согласно представлениям архаичных племен, описанным этнографами XIX – начала XX века, духи обитали повсюду. Так, английский этнолог и антрополог Эдуард Бернетт Тайлор (1832–1917) пишет, что основой религии индейцев-алгонкинов Северной Америки является «убеждение, что весь видимый и невидимый мир наполнен различными разрядами добрых и злых духов, которые управляют обыденной жизнью и конечными судьбами человека… Число их бесконечно. Они наполняют весь мир, и нет в природе силы или предмета, начиная от моря до комка земли на поле, которые не имели бы своего божества»³. Такие верования существовали и у других первобытных племен, в том числе у северных народов, проживавших на территории Российской империи в XIX веке. Центральное место в их мировоззрении занимали духи природы. Это подтверждает известный финский этнограф Матиас Кастрен (1813–1852), который пишет, что «каждый клочок земли, горы, скалы, реки, ручьи, ключи, деревья и все на свете вмещает в себя особого духа. Духи деревьев и камней, озер и ручьев слушают с удовольствием теплые молитвы дикого человека и принимают его дары»⁴.

Шаманизм и пророчество в трансе

Вера в вездесущность, всеведение и могущество духов, способных влиять на судьбу человека, привела к появлению особых людей, которые могли договориться с духами, узнать у них ответы на важные вопросы, а то и поставить их себе на службу. Эти посредники между людьми и миром духов в современной литературе называются шаманами, а сами магические практики установления контакта со сверхъестественными сущностями – шаманизмом.

Слово «шаман» родом из языка тунгусов⁵ – одного из коренных народов Восточной Сибири. У других племен и народов магические посредники между людьми и духами назывались по-другому. Например, у якутов – ойуны, у бурятов – удойани, у алтайцев и коми – камы и т. д.

Амулет шамана

Аляска. The Metropolitan Museum of Art

Аналогичные «профессиональные контактеры» с духами были и у архаичных племен Австралии и Новой Зеландии, Северной и Южной Америки. Несмотря на разнообразие культур и отдаленность народов друг от друга, шаманские практики в древности существовали везде. И этнографы, изучавшие архаичные племена, стали называть шаманизмом особые магические ритуалы общения с духами, связанные с погружением в состояние транса. Известный историк и религиовед Мирча Элиаде (1907–1986) вообще определяет шаманизм как технику экстаза⁶. Целенаправленный вызов измененного состояния сознания, в котором шамана посещают видения, – это то, что отличает шаманизм от других видов магии. Именно сознательное создание условий для погружения в транс отличает шаманизм от психического заболевания, которое в прошлом называлось бесоодержимостью или кликушеством.

Шаманы не были жрецами в том смысле, что они не занимались организацией религиозного культа, чаще всего они даже не считали себя служителями богов. Используя позднюю терминологию, их можно назвать магами. Так же как и маги в древних цивилизациях, шаманы занимались врачеванием, практиковали охотничью и вредоносную магию. По поверьям, шаманы, особенно древние, обладали разнообразными сверхъестественными способностями. Так, по рассказам северных народов, записанным этнографами в начале XX века, шаманы эвенков, нанайцев, нганасан могли превращаться в зверей и птиц, переноситься по воздуху, были неуязвимы для оружия, в том числе огнестрельного. Буряты во второй половине XIX века рассказывали, что их знаменитый шаман Мазунай мог ехать в санях без лошадей. Алтайского шамана Бади, по легендам, убивали три раза, но он оживал, если ему в руки вкладывали бубен. Этот бубен слышали духи и возвращали шаману жизнь⁷.

Но все же главным в деятельности шаманов было общение с духами в состоянии транса. Именно от духов они узнавали ответы на важные для племени вопросы и получали способность видеть события будущего.

Измененное состояние сознания, при котором начинались видения, слышались голоса, возникало ощущение полета, достигалось различными способами. Традиционным для шаманов Сибири было камлание – термин, который происходит от названия алтайских шаманов – камов. Этот наиболее распространенный тип шаманства описан многими российскими и зарубежными этнографами и путешественниками XVIII – начала XX веков.

Шаман, облаченный в специальную одежду с нашитыми металлическими и костяными амулетами, под звуки бубна или барабана и пение заклинаний начинал специальный танец вокруг костра. Особое место в танце занимали движения по кругу и вращения, от которых неизбежно возникало головокружение, а ритмичные удары бубна вызывали и помрачение сознания. Иногда призывающий духов так танцевал несколько часов подряд (а по некоторым рассказам, до трех дней), пока не падал в обморок. Этому способствовал также многодневный пост, который соблюдал шаман перед важным камланием. Потом, очнувшись, он рассказывал соплеменникам о своем путешествии в мир духов и о том, что ему эти духи поведали. Именно так описывает камлание алтайского шамана этнограф XIX века Виктор Михайлович Михайловский⁸.

Известный немецкий оккультист Альфред Леманн (1889–1918) со слов путешественника описывает обряд вращения тунгусского шамана: «Шаман вскочил, поставил на землю свой лук и, придерживая его рукой, а лбом упершись в верхний его конец, начал бегать вокруг него, сначала тихо, а потом все быстрее и быстрее. Потом, когда это верчение продолжалось настолько долго, что от одного смотрения на него начинала кружиться голова, он вдруг остановился, не выказывая ни малейшего признака головокружения, и начал руками выделывать в воздухе разные фигуры. Затем, как бы проникшись вдохновением, он схватил свой барабан и стал бить в него, исполняя, как мне казалось, некоторую мелодию, после чего он стал прыгать кругом то быстрее, то тише, причем все его тело с невероятной быстротой подергивалось самым странным образом в разные стороны. В продолжение всей этой операции шаман с жадностью выкурил несколько трубок крепчайшего турецкого табака, а между ними выпивал по глотку водки. От этого и от верчения у него, по-видимому, наконец закружилась голова; он вдруг упал на землю и лежал неподвижно, без признаков жизни… Наконец он как бы проснулся от своего оцепенения: опираясь правой рукой на свой лук, левой он взял свой волшебный бубен и стал им быстро махать и звонить у себя над головой, а потом бросил его на землю; это, как объяснили мне присутствующие, обозначало, что он теперь вполне проникнут духом и что к нему можно обращаться с вопросами»⁹.

Детали этого ритуала могут меняться. У ряда народов обязательными атрибутами шамана были устрашающая маска-личина и бубен, который мог быть заменен колокольчиками, прикрепленными к наконечникам стрел, как, например, у западносибирских самоедов, а у шаманов индейских племен вместо бубна использовались погремушки или ритуальные барабаны.

Ритуальный саамский барабан ноайди из Сапми (Лапландия)

Ян Лёйкен, 1682 г. The Rijksmuseum

Российский дипломат и этнограф Григорий Новицкий (? – ок. 1725), побывавший в землях остяков еще по приказу Петра I, описывает другой ритуал вхождения в транс и подготовки пророчества: «Когда туземцы хотят вопросить о своих повседневных нуждах, о рыбном промысле, о зверином лове, тогда волшебствующаго вводят в темную хижину и там его накрепко связывают, сами же садятся и играют на свирелях; связанный восклицает кудесные словесы, призывая своего союзника сатану. Действие происходит всегда ночью, и после нескольких часов вызывания в хижину входит бурный и шумящий дух. Тогда присутствующие убегают, оставив волшебника одного с духом. Дух, взяв его, поднимает вверх и опускает вниз и всяческими мучениями сокрушает. После нескольких часов он говорит шаману свои откровения и удаляется, а заклинатель передает сообщенное вопрошающим»¹⁰.

Интересно, что похожие обряды были у народов, живущих практически на всех континентах. Так, можно найти описание ритуала «трясущейся палатки» у индейцев племени шайенов. Для предсказания будущего или получения какой-то информации от духов-покровителей шаман уединялся в палатке. Он раскладывал по кругу магические амулеты, а сам садился в центре у столба, поддерживающего свод. Помощники связывали шамана тетивой, причем каждый палец связывали с соседним, руки заводили за спину и, связав, накидывали петлю из тетивы на горло вызывающему духов.

Члены племени под руководством помощников шамана начинали петь заклинания, ритм которых все ускорялся. В какой-то момент палатка начинала трястись, что означало, что дух явился к вопрошающему и готов ответить на вопросы. Иногда окружавшие палатку люди слышали странный нечеловеческий голос и считали, что его издает явившийся на зов шамана дух. Через некоторое время все затихало, из палатки выходил шаман, которого якобы освободил сверхъестественный покровитель, и сообщал соплеменникам пророчество и ответы на их вопросы, полученные от духа¹¹.

Особое экстатическое состояние, для которого американский психолог Роджер Уолш даже ввел специальный термин – «шаманское состояние сознания», поддерживалось не только ритмическими звуками, вращениями, танцами, но и другими средствами. Часто использовались особые техники, связанные с чрезмерным физическим напряжением и вызывавшие обморок. К ним можно отнести не только многочасовые и многодневные камлания. В индейском племени сиу шаманы практиковали многочасовое стояние на солнце. По рассказам индейцев этого племени, однажды сильный шаман с рассвета до глубокой ночи неподвижно стоял на высоком холме, подставляя тело обжигающим лучам солнца. А ночью он лег на землю и на него снизошло видение, в котором он увидел, как враги планируют напасть на их племя¹².

Погремушка шамана

Британская Колумбия, Канада, XIX в. The Metropolitan Museum of Art

Таким образом, первыми «профессионалами», практиковавшими искусство дивинации (прорицания и ясновидения), были шаманы. Их странное поведение, напоминавшее судорожные конвульсии, и рассказы о полетах в мир духов и демонов вызывали сомнения в психическом здоровье провидцев у этнографов XIX века. Поэтому во многих этнографических записках шаманов называют одержимыми бесами или психически больными людьми. Другие исследователи, пообщавшись с туземцами, пришли к выводу не только о разумности, но и высоком интеллекте шаманов, обладавших многими специальными познаниями (в том числе медицинскими), прекрасно разбиравшихся в жизни племени, в особенностях хозяйства и даже в политике. Это привело исследователей к выводу, что хороший шаман – это артист, работающий на публику.

Отчасти это верно, и постановочные «спектакли» были не редкостью. Однако есть и третья точка зрения, сторонником которой был известный исследователь первобытной культуры Мирча Элиаде. Он считал, что шаман сознательно и целенаправленно вызывал у себя экстатическое состояние, при котором переживал различные видения, путешествовал в мир духов, слышал их голоса и т. д. То есть чаще он действительно все это переживал, а не играл на публику. Но в то же время шаман мог этим состоянием управлять, чем и отличался от бесоодержимых, эпилептиков, невротиков и просто сумасшедших¹³.

Не исключено, что среди шаманов встречались и невротики, и шизофреники, но в большинстве своем они были вполне адекватными, здравомыслящими и весьма умными людьми, способными запрограммировать свои видения в соответствии с социальным запросом племени. Пророческие образы сознательно или неосознанно могли быть спровоцированы самими шаманами, которые отличались и наблюдательностью, и хитростью, и знанием психологии.

Например, если соседнее племя давно косо поглядывало в сторону угодий родичей шамана, то он в трансе мог видеть эти злобные взгляды и угрожающие танцы с оружием, которые объяснял как стремление соседей напасть, и призывал своих соплеменников напасть первыми.

Заметив признаки недомогания у вождя племени, шаман мог в состоянии транса увидеть его смерть, о чем и сообщал соплеменникам. И конечно, принимал меры по излечению вождя. Если тот выздоравливал, то это приписывалось магической силе шамана, а если все же умирал, то в этом оказывались повинны всесильные и мстительные духи и сам вождь, который их прогневил.

То есть большинство прорицаний, сделанных шаманом, так или иначе сбывалось, именно в этом заключался дар пророков – в умении видеть, анализировать и делать правильные выводы. Прорицатель никогда не сообщал соплеменникам какое-то совсем уж нереалистичное пророчество. Ведь если оно не сбудется, то и его власти пророка, а нередко и жизни придет конец.

Шаман чаще всего не просто устраивал театрализованное представление, а действительно впадал в транс и переживал разные формы галлюцинаций и видений. Но содержание этих видений было обусловлено образом жизни и текущей ситуацией, хоть и дополнялось фантазией, создающей образы сверхъестественных существ, во множестве встречавшихся на «тропе шамана».

Шаманские практики у древних кельтов

Эффективность и зрелищность ритуалов шаманской дивинации способствовали их сохранению и в более поздние эпохи, у племен, давно покинувших первобытно-общинный мир. Среди народов, населявших Западную Европу накануне распространения христианства, особенно славились искусством предсказаний кельты, норманнские племена и финны. О них и разнообразных ритуалах их магов и прорицателей писали древнеримские авторы: Диодор Сицилийский, Плиний и особенно Гай Юлий Цезарь в своем труде «Записки о Галльской войне», где он довольно подробно описал быт и нравы народов, с которыми ему пришлось воевать в Европе. В частности, о кельтах мы узнали именно из его «Записок».

Цезарь, можно сказать, заложил традицию именовать кельтами целую группу народов, образ жизни и культура которых имели схожие черты. Причем сам он часто называл их галлами, а люди этих племен именовали себя по-разному: гельветами, белгами, скоттами, венетами, валлийцами и иначе. Сейчас многие историки вообще отказывают кельтам в праве считаться народом и даже союзом племен, так как никакого союза между этими племенами не было. Очень условно можно говорить о кельтах как о языковой общности и о некоторых сходствах в культуре и верованиях этих племен. Но, впрочем, как справедливо замечает автор книги о кельтских мифах Миранда Олдхаус-Грин по поводу наименований этносов, «названия, по сути, являются ярлыками»¹⁴. Поэтому для удобства и мы будем пользоваться привычным термином «кельты».

Нас интересует часть духовной культуры многочисленных западноевропейских племен, имеющая отношение к вере в духов, экстатическим практикам и пророчествам. У народов, обычно причисляемым к «кельтам», так же как у коренного населения Сибири и Северной и Южной Америк, был распространен анимизм. Хотя можно выделить несколько наиболее почитаемых божеств, таких как Кернунн, все же большую роль играла вера в природных духов: растительности, рек, озер, гор и т. д. Особенно почитались духи деревьев, с их культом была связана деятельность друидов – наиболее уважаемых у кельтских племен заклинателей духов и прорицателей.

Срезание омелы друидами

Юлиус Цезарь Иббетсон, XIX в. Yale Center for British Art, Paul Mellon Collection, B2001.2.947

Многочисленные духи и боги не столько помогали людям в повседневной жизни, сколько постоянно требовали от них подношений и жертв. И конечно, без жертв не обходились гадания и прорицания. Античные авторы особенно часто упоминали о человеческих жертвоприношениях, которые совершались и в том случае, когда от богов и духов ждали ответа на важные вопросы. Особенно славились кровавыми жертвами кельты Галлии, их же древнеримские авторы называли самыми искусными в деле прорицания и предсказаний. И чем серьезнее был вопрос, который задавали богам, тем значительнее должна быть жертва. Как пишет древнеримский историк Тацит, имея в виду друидов, «ведь у них считалось благочестивым орошать кровью пленных жертвенники богов и испрашивать их указаний, обращаясь к человеческим внутренностям»¹⁵. У Страбона есть описание ритуального убийства и предсказаний грядущих событий по предсмертным конвульсиям жертвы¹⁶.

Но если бытовыми гаданиями и предсказаниями занимались все, в том числе простолюдины, то настоящими прорицателями, общающимися с духами и передающими людям их волю, были друиды.

Однозначно ответить на вопрос, кто такие друиды, довольно сложно, так как сведения о них и их обрядах дошли до нас в интерпретации античных авторов, которые, во-первых, считали кельтов варварами, а их веру и обычаи представляли в неприглядном свете; во-вторых, древнеримские историки и общественные деятели в своих трудах использовали привычные для них термины. Так, они называли друидов жрецами, а вслед за авторитетными римскими историками этот термин используют и авторы современной популярной литературы.

Даже само слово «друид» дошло до нас из древнеримских источников. Слово druid, предположительно, происходит от существующих в кельтских языках druí и dryw, что, вероятно, в буквальном переводе означает «знание о дубе», или «истинные знания». Но как на самом деле кельты называли этих своих магов, неизвестно. В настоящее время много говорят и об учении друидов, и о целостном мировоззрении. Однако если что-то подобное и было, то до нашего времени не сохранилось даже в устных преданиях и мифах, а это само по себе странно. Считается, что учение друидов полностью забыто, так как эти служители духов запрещали записывать свои стихи и заклинания, чтобы тайные знания не попали к непосвященным. По крайней мере, так говорят античные авторы, в том числе Цезарь, всегда интересовавшийся культурой народов, которых собирался завоевать¹⁷.

Так или иначе, считать друидов жрецами не совсем правильно хотя бы потому, что первобытный анимизм кельтов еще не сформировался в религиозную систему, соответственно, не было и общепринятого религиозного культа с иерархией богов, храмами и структурой священнослужителей. Правда, существовали святилища, но чаще это были просто священные рощи и места силы на холмах или у ручьев. Эти места называли неметами, или неметонами, а вот были ли при них постоянные жрецы, неизвестно.

Сами друиды в социальной структуре кельтского общества занимали, скорее всего, место, аналогичное славянским волхвам и шаманам архаичных племен. Да, по сути, они и были шаманами: немного колдунами, немного врачевателями, немного заклинателями духов. И ряд исследователей их прямо называет шаманами, что связано и со сходством ритуалов общения с духами посредством экстатического транса¹⁸.

Друиды поклонялись духам деревьев и жили в священных рощах, где и совершали обряды. У каждого друида было свое дерево-покровитель, от которого маг получал силу, тайные магические знания, в том числе знания о событиях будущего. Предсказатель садился рядом со своим деревом, читал заклинания и погружался в транс или своеобразный гипнотический сон. Такое состояние называлось баиле, значение этого слова аналогично древнегреческому термину «экстаз» – «выход за пределы реальности». После того как друид приходил в себя или просыпался, он сообщал о грядущих событиях, об исходе предстоящего сражения, о планах врагов или кандидатуре будущего вождя. В одной из древнеирландских саг рассказывается о подобном способе избрания нового короля Тары.

Главным элементом в прорицательской магии друидов были заклинания, которые читались нараспев, как стихи. Не только слова, но и особый ритм завораживал, погружал прорицателя в транс и задавал содержание видений, которые посещали мага во сне. Поэтому так же, как и для шаманов Северной и Центральной Азии, для друидов были важны знание реальности, психологии, умение анализировать ситуацию и делать правильные выводы. Неудивительно, что их предсказания зачастую сбывались.

Так, друиды Галлии предсказали крах Римской империи и пожар, который уничтожит Вечный город, что рано или поздно, как они понимали, должно было произойти. Провидцы угадали даже пожар, случившийся в правление Нерона. Вот как об этом писал Тацит: «Одержимые нелепыми суевериями друиды твердили им, что Рим некогда был взят галлами, но тогда престол Юпитера остался нетронутым, и лишь поэтому империя выстояла; теперь, говорили они, губительное пламя уничтожило Капитолий, а это ясно показывает, что боги разгневаны на Рим и господство над миром должно перейти к народам, живущим по ту сторону Альп»¹⁹. Правда, следует заметить, что Тацит писал об этом пророчестве, когда оно уже свершилось. И так было с большинством сбывшихся предсказаний – их вспоминали уже после исполнения.

Для погружения в экстатическое состояние друиды использовали разные техники медитации, в том числе особое дыхание, которое называлось «дыханием смерти». Это ритмичное дыхание в такт пяти ударам сердца получило такое страшное название, потому что использовалось в ритуале вызова душ умерших. Обычно друид усаживался на могиле и медитировал всю ночь, а утром сообщал, о чем ему поведали духи мертвых.

Хотя в кельтской магии доминировала вербальная составляющая, но описываются и особые ритуалы погружения в экстатическое состояние, необходимое для пророчества, а также жертвоприношения, которые совершались для того, чтобы испросить у богов совета и получить знания о будущем. Практиковали прорицания и другие ясновидящие – филиды (единственное число – филе), к помощи которых кельты прибегали чаще, так как друидов побаивались, считая их слишком жестокими и далекими от простых людей.

Филиды – это поэты, владеющие магией слова, или иначе – маги, имеющие поэтический дар. А такой дар и умение облекать свои мысли в красивые стихотворные формы у древних кельтов считались признаком магических способностей и близости к богам. Похожие маги-поэты были и у германских племен, там их называли бардами. Но, в отличие от них, филиды занимались преимущественно предсказаниями, поэтому римляне их именовали vates – «пророками».

Чаще всего в источниках описывается ритуал предсказания, которому предшествовала жертва богам. Обычно в жертву приносили быка или овцу. Прорицатель съедал кусок еще теплого сырого мяса и шептал слова заклинания, держа перед собой ладони, затем прикладывал их к щекам и погружался в транс. Этот ритуал так и назывался – «имбас фороснай» – «озарение между ладонями»²⁰. Что в этом обряде было главное, трудно сказать, но вряд ли погружение в транс провоцировало поедание сырого мяса, пусть даже священной овцы. Скорее всего, экстатическое состояние наступало из-за ритмичного чтения заклинания или же провидец просто его имитировал для большей достоверности. Поскольку филиды использовали стихотворные заклинания, то их методика еще называлась «озарение рифмами»²¹.