Kitobni o'qish: «Елизавета Премудрая, или Ква, босс»
Пролог
А вообще лягушкой быть даже забавно. Сиди себе в как в террариуме, кушай всякую мелкую живность, заботливо подаваемую ведьмой, подставляй бока под прохладный душ. Можно наконец выспаться, не думать об ошеломительных счетах за реагенты, не искать, где дешевле купить полироль, не оформлять бесконечные командировки. И зрение у лягушки такое интересное, ничего не видно, а потом бац – мимо обед пролетает. Удобно на самом деле. Помогает сосредоточиться на самом главном.
На мести.
Спасибо тебе, Кощеюшка. Вот уважил так уважил. Всю жизнь Елизавета мечтала в сказке побывать. Вот и сбылось, да не с той стороны. Теперь только Ивана-Царевича не хватает для полного счастья.
Зато некоторые личности никогда больше не смогут попрекнуть Лизавету ее заурядностью.
На самом же деле ей хотелось выть в голос, хотя выходило лишь скорбное квакание. Почему всех остальных Кощей расколдовал, а ее так и оставил? Ну за что? Конечно, она девушка строгая, для кого-то, может быть, и сердитая, в обиду себя не дает. И память у нее хорошая. Так ведь было за что! Как будто она не у самого Кощея училась изощренной и изобретательной мстительности!
Мимо стеклянной камеры строго заточения (по факту трехлитровой банки) прошлось что-то огромное, черное как грозовая туча. Толкнулось в стекло. Путем логических размышлений Лиза пришла к выводу, что это может быть только Кот. Давай, Баюнчик, еще чуть-чуть! Ты можешь стать героическим освободителем. Если съесть не успеешь.
Увы, банка опять устояла.
Что ж, безвыходных ситуаций не бывает. Возмездие близко, держись, старый недруг.
Глава 1. Стечение обстоятельств
Лиза скептически посмотрела на полупустую сумку. Да, вещей немного. Куртка, кроссовки, пара стареньких джинс, футболки и платье с последнего звонка. Платье отдала Наташка, оно ей в груди жмет уже давно. Худенькой Лизе оно еще немного просторно, но лучше уж такое. Хорошая вещь кроссовки – и с платьем, и с джинсами, и летом, и зимой. Универсальная обувь. Так, паспорт, полис, аттестат, папка с сертификатами и грамотами – вроде всё и взяла.
Пора. Поезд через три часа. Лучше посидеть немного на гулком грязном вокзале, чем остаться в этом доме еще хоть на минуточку.
Девушка искренне верила в то, что больше сюда никогда не вернется. Закинула сумку на хрупкое плечико, перешагнула через разбросанные бутылки, брезгливо отодвинув ногой груду вонючих тряпок.
Из кухни выползла мать: опухшая, в сальном халате, с жирными прилизанными волосами.
– Куда собралась? – хрипло спросил этот осколок разумного некогда человека. – Это… бутылку купи мне.
– Непременно, – кивнула Елизавета.
Видимо, что-то в глазах дочки мать насторожило.
– Ухо-о-оди-ишь, – прошипела она. – Убегаешь? Беги-беги. От проклятья не убежишь… приползешь обратно!
– Не думаю, – коротко сказала Лиза и, развернувшись, вышла.
Не оглянулась, не вздохнула даже.
Так и пошла: сначала на остановку, потом на вокзал.
Вопреки предсказанию матери, ничего страшного с ней не случилось. Автобус не поломался, билет на поезд оказался действительным, по дороге Лиза ничего не потеряла, дверьми ее не прибыло, бомжей и цыган в вагоне не было. Ехала в поезде, думала: как хорошо, что отец уже помер. От него просто так не убежать. Догнал бы, избил до синяков, а то и сломал бы что-нибудь.
Хоть «проклятие» по женской линии передается, а жизнь у него тоже не сложилась. С завода уволили несправедливо, родительский дом сгорел, сын старший, любимый (Лиза уже после его смерти родилась) в пожарном пруду утонул – не уследили родители. Впрочем, отец и в лучшие времена жесток был и скор на расправу. И мать поколачивал, и ей влетало. А как пить начал, так и вовсе с катушек слетел. Тетрадки ее рвал, книги. Приходилось учебники на лестничной площадке прятать в ящике. Там, между девятым и техническим этажом, Лиза и делала уроки. Соседи ее жалели, кто-то поддон из досок принес, кто-то ковер старый. Еду часто приносили, вещи поношенные после своих детей отдавали.
Отец, конечно, орал, чтобы не смела побираться. За ботинки чужие так избил, что руку и ребра сломал, а еще сотрясение мозга. Пока Лиза лежала в больнице – самое лучшее время. Чистота, тепло, кормят вовремя, книжки не отбирают – читай сколько хочешь. Учитель приходит и объясняет материал! Медсестры ее жалели, прибегали поболтать, приносили домашние оладьи и котлеты. Лечащий врач отдала свои книги по ботанике, после того, как Лиза ей час рассказывала о лекарственных растениях. С того дня Лиза и решила стать ботаником. Ну в крайнем случае агрономом. Специально для матери оставила на подоконнике брошюрки про московские университеты, на тот случай, если все-таки будет искать, а сама взяла билет в город Екатеринбург, в УГУ. Отличное название для вуза, самое оно для Елизаветы.
Добралась без приключений, институт нашла быстро, документы все приняли без разговоров. На био-хим факультет без проблем поступила, общежитие, как иногородняя, получила.
С соседками ей, конечно, не повезло, но это-то как раз неудивительно. Мало на свете людей, которые Лизу бы во всем устраивали. Если быть уж совсем объективной, то не бесила себя она только сама. Остальные ее раздражали. Одна девочка парней в комнату водила, а Лизавету просила погулять. Лиза, конечно, наотрез отказалась, отчего ее единственная куртка оказалась случайно залита краской. Вторая грязнулей была жуткой. Тут проще – Лиза плечами пожимала и бралась за тряпку и уборку. За это первая потом и извинилась, и куртку новую Лизе купила.
Так что не невезение это, и не проклятие никакое, а простое стечение обстоятельств.
Училась Елизавета легко и с удовольствием, личная жизнь ей нужна не была – насмотрелась она на мамашины шашни лет на двадцать вперед.
К концу второго курса удалось устроиться на подработку в библиотеку и началась почти сказка. Лизе платили зарплату, и книги все в доступе. Начала хоть немножечко отъедаться, а то, бывало, и неделю на одной гречке сидела.
На лето студенты по домам разъехались, за комнату платить очень не хотелось (даже такие небольшие деньги были не лишними), а Елизавете главная библиотекарша разрешила в библиотеке пожить. Много ли девушке надо – раскладушка в архиве, плитка электрическая да кипятильник. Все ее личные вещи по-прежнему умещались в одну пластиковую клетчатую сумку.
В библиотечном архиве было много чего интересного, если знать, где искать. Елизавета, изучая историю науки (на будущее, для грядущей кандидатской диссертации), натолкнулась на интереснейшую статью про алхимию и ее истоки, написанную языком несколько архаичным, но стильно и увлекательно. Сначала она подумала, что автор совсем старик, выучившийся еще при царской власти. Да еще фамилия забавная такая – Невмирущий. Похоже на псевдоним. Стала искать другие статьи автора и поняла, что ошиблась. Первая статья была выпущена в 1958 году, еще две – в 1961, а весьма солидная монография по ядовитым растениям – аж в 1974. Всё-таки советский автор.
Монографию прочитала от корки до корки, едва ли не выучила наизусть.
Решила поднять картотеку: по всему выходило, что человек выпускал первые статьи, еще учась в УГУ. А поскольку университет совсем недавно перешел на электронную базу студентов, то все карточки и списанные личные дела хранились здесь же, в архиве. Кто ищет, тот всегда найдет. И тут Лиза даже расстроилась: с фото в личном деле смотрел на нее Невмирущий Константин Адамович, 1918 г.р. В 1957 году поступивший на вечернее отделение биофака. Выглядел К.А. для своих 39 лет неважно, или фото было совсем уж неудачное. Выходит, что Невмирущему уже чуть за восемьдесят… мда, вряд ли Елизавете доведется с ним встретиться. А вот библиотечная карточка и приписки на ней позабавили: по всему выходило, что К.А. банально украл из их фонда читального зала два травника коллекционных изданий и не менее раритетное "Пособие алхимика", изданное еще до революции. А мужик-то не промах!
Только Елизавета свет Николаевна тоже совсем не овечка невинная. Столь полюбившуюся ей монографию Невмирующего она, пользуясь служебным положением, просто списала как ветхий, “не подлежащий восстановлению” экземпляр.
А спустя три недели ее ждало новое интереснейшее открытие: в журнале "Наука и жизнь" от 1980 года обнаружилась увлекательнейшая статья о гипнозе с цитатой из какой-то книги про великих мошенников. Цитата ее заинтересовала, стиль написания был до боли знаком. Зацепило.
И полезла она в каталоги, оббегала все библиотеки города, проникла даже в библиотеку Управления Внутренних Дел (оказалось, что есть и такая!), и покопалась там в старых архивах, благо, корочки позволяли. Книгу про мошенников украсть там, к сожалению, не удалось, но чтение было интереснейшее.
Возникало ощущение, что автор с большинством описываемых в книге людей знаком лично. Особенно ядовито К.А. Бессмертный прошелся по Жозефу Бальзамо, больше известному как граф Калиостро. Елизавета от души посмеялась. И забила в поисковик обе фамилии. Господин Невмирущий/Бессмертный оказался человеком разносторонним. На него ссылались ботаники, историки, археологи всех научных школ на всех обитаемых континентах.
А потом Елизавета натолкнулась на статью во французской газете, которая ввела ее в совершеннейший ступор. Господин Бессмертный оказался среди спонсоров одного из международных кинофестивалей. Живучий дедуля какой! И активный не по годам.
Елизавета задумчиво выключила ужасно тормознутый библиотечный компьютер и затарабанила пальцами по столу. Интересно, где он сейчас проживает? Вот бы с ним познакомиться!
Скрипя зубами, потопала в интернет-кафе тратить кровные деньги. Как выяснилось, не напрасно. Во-первых, удалось добыть свеженькую фотографию: вполоборота и мутную, но хоть что-то. На фото К.А. был совсем не похож на восьмидесятилетнего старика. Неужели всё-таки разные люди? Во-вторых, выяснилось, что в МГУ хранится кандидатская диссертация Невмирущего по ее любимой теме – "Формы токсического отравления алкалоидами высших растений средней полосы и методы первой помощи пострадавшим." Запросила копию, а что – у них тоже ботаники на кафедре имеются. Например, Елизавета Николаевна Прохорова.
Завкаф, кстати, одобрил, как одобрил и заказ нескольких редких книг по этой теме, не имеющих отношения к К.А.
На третьем курсе удача Елизаветы исчерпалась. Ее научный руководитель уехал в Москву и Лизины наработки с собой прихватил. Она их потом в толстых ВАКовских журналах читала и злилась. Конечно, о ней там и не упоминалось.
Завкаф почему-то стал придираться к мелочам, по сто раз заставляя переписывать все работы. В довершение всего Лиза получила совершенно несправедливую тройку по философии. С одной стороны, сама виновата. Нечего было выпендриваться и рассказывать про того самого Калиостро выдержками из книги Бессмертного. С другой, философия – она на то и философия, чтобы рассуждать, а не тупо заучивать, хотя преподаватели считали иначе. Разумеется, она попыталась объяснить это преподавательнице, апелляцию хотела подать, но тщетно: над ней в деканате только посмеялись. Оказалось, апелляции только на “неудовлетворительно” подаются, но откуда же умнице Лизе об этом знать? Она-то была абсолютно уверена, что подобная беда ее никогда не коснется! Так у круглой отличницы появилась в зачетке единственная неприятная оценка, оставившая Лизу без стипендии. Это вполне могло стать для нее катастрофой, если бы она не наладила свой маленький бизнес. Курсовые и рефераты за деньги Лиза писала с первого курса, а уж к третьему даже имела отличную репутацию. На хлебушек с маслицем хватит.
На зимние каникулы старший библиотекарь решила съездить к родителям, а Елизавета осталась главной. Это стало самой большой ее удачей, приведя, тем не менее, к самым печальным событиям.
Глава 2. Странный посетитель
Началось всё с того, что в библиотеку зашел незнакомый мужчина лет пятидесяти, коренастый, в совершенно обычном черном тонком свитере и в тон ему брюках. Гладкая как бильярдный шар лысина только подчеркивалась аспидно-черным оттенком. Всех преподавателей Лиза знала, на студента мужик не тянул абсолютно никак. Что-то в его внешности показалось девушке смутно знакомым, но что именно – вспомнить она не смогла.
– И как вы попали сюда? – с интересом спросила Елизавета, уставившись на пришельца. – Вы не преподаватель и не студент.
– А вы что, всех тут знаете? – искренне удивился мужчина.
Голос какой интересный: глубокий, гулкий.
– Всех знаю, – кивнула Лиза. – Книги у нас выдаются строго по читательскому билету.
Мужчина молча выложил ей на стол официальное письмо ректора, из которого следовало, что господину К.А. Бессмертному, член-корреспонденту РАЕ, доктору биологических наук, профессору совершенно неизвестного Лизе американского университета, разрешается работать в читальном зале.
Лиза даже очки протерла. Да нет, не может быть!
– И какие вам книги нужны, Константин Адамович? – спросила она на удачу – в письме-то были только инициалы. – Ботаника? Фитотоксикология?
Бессмертный замер.
– Мы знакомы? – неуверенно спросил он.
– Заочно, – сказала Лиза. – Я вашу докторскую читала.
Глаза у господина Бессмертного расширились.
– А ведь это вы купили на аукционе "Псилоцибиновые грибы и лучшие зелья из них"? – окончательно добила его Елизавета. – Можно хоть одним глазком на эту книгу взглянуть?
– Боюсь, что нет, – отказал мужчина. – Книга старая, состояние плохое. Нужны специальные условия. У меня дома они есть.
– А можно…
– Нет.
Лиза вздохнула и вынесла ему книги по списку.
Он сел за самый дальний стол, и, с опаской поглядывая на неё, стал что-то конспектировать.
И тут Елизавета поняла, что мужчина действительно очень похож на того самого Невмирущего 1918 г.р, который, между прочим, украл три редких книги из ЕЕ библиотеки.
– Простите, а паспорт у Вас с собой? – спросила она интересного посетителя. – Мне нужно карточку вашу заполнить.
Мужчина со вздохом дал ей паспорт, и Лиза первым делом проверила дату рождения. 1961 г. Сорок? Ну-ну.
Мужчина сидел с книгами до ночи, отлучаясь только до туалета – Лиза проследила. После его ухода тщательно пролистала книги – мало ли. Бессмертный пришел и на следующий день, и через день. Работоспособность его поражала воображение. На четвертый день Лиза принесла ему чай и бутерброды, сев рядом.
– Константин Адамович, а что вы ищете? – спросила она. – Я по ботанике практически все книги этой библиотеки прочла. Может, могу чем помочь?
Бессмертный немного подумал и медленно ей кивнул, благосклонно принимая чай.
– Мне нужны исследования по Atrópa belladónna, она же красавка обыкновенная, или беладонна. Всё, что есть: фармацевтика, токсичность, даже исторические справки. Еще недотрога бальзаминовая и прострел – желательно самое новое.
– Impatiens balsamina? Pulsatílla? Разрыв-трава? – загорелись глаза у Елизаветы, планировавшей писать диссертацию по растениям, упоминавшимся в древней славянской мифологии.
Бессмертный захлебнулся чаем, закашлялся. А Лиза уже несла свою подборку статей, где-то вручную переписанную, где-то отксеренную.
– Послушайте, Елизавета, – довольно неуверенно спросил К.А. – А вы знакомы с автором этих статей? Он у вас работал какое-то время.
И он показал Лизе те самые статьи по ее украденным записям.
– Знакома, – сказала Лиза, побагровев и насупившись. – Это я писала. Аркадий Сергеевич совершенно случайно забыл упомянуть меня как соавтора.
– Вот как? – удивился Бессмертный. – Интересно…
– Константин Адамович, – решилась Елизавета. – А вы студентов совсем не берете?
Она обдумывала эту идею с того самого момента, как увидела К.А.
– Ни за что, – с ужасом ответил Бессмертный.
– Жаль. Но попытаться стоило.
Некоторое время Бессмертный внимательно изучал стопку Лизиных бумаг, а потом поднял на неё виноватый взгляд.
– Вы не сердитесь, Елизавета. Нет у меня времени на студентов. Я даже от аспирантуры отказываюсь. Честное слово, я совсем не лучший специалист.
Лиза коротко кивнула и отошла от него. Сходила за одной из новых, еще не внесенных в каталог книг, села читать, нисколько не сомневаясь, что Бессмертному она бы пригодилась. Ближе к вечеру К.А. попросил отксерить несколько листов, но Елизавета молча покачала головой, забрала свои личные наработки и демонстративно убрала их в ящик.
Бессмертный усмехнулся, сдал книги и обещал прийти завтра.
За окном была темень и минус тридцать, а Елизавета так и не купила себе новую куртку. Не то, чтобы финансы совсем это не позволяли – времени было жалко. В целом Лизины услуги пользовались популярностью, да и стипендия была повышенная (до того самого экзамена по философии, ага), она даже сняла маленькую квартирку неподалеку от университета – исключительно для того, чтобы в ее записи никто не совал нос. Впрочем, теперь придется умерить аппетиты. Подумала и решила переночевать в библиотеке, всё равно никого в универе нет, кроме нее и бабушки-вахтерши.
Однако она ошиблась. В коридоре раздались гулкие шаги, и в библиотеку заглянул завкаф. И что ей стоило выключить свет и запереть дверь?
– Опять работаешь по ночам, Лиза? – как-то похабно спросил мужчина, и у девушки внутри всё похолодело. – Что, жить негде? Стипендия-то тю-тю, а ты у нас одиночка, с людьми плохо ладишь.
Завкаф был пьян – в той стадии, когда уже барьеры снесены напрочь, а сил еще немеряно.
– Георгий Иванович, я уже собиралась уходить, – быстро сказала Лиза, судорожно запихивая свои бумаги в пакет. – Ко мне там брат приехал, заждался уже.
– Врешь ты всё, Прохорова, – ухмыльнулся завкаф. – Нет у тебя брата. И вообще ты сирота, социальную стипендию получала.
Подошел к ней, вырвал из рук пакет, схватил бумаги, подкинул вверх. Они красиво разлетелись по помещению. Так, с записями придется расстаться. Ничего, у Лизы еще дискеты в трех местах припрятаны.
– Георгий Иванович, вы переутомились, – пыталась угомонить мужика Лиза. – Идите домой.
– Никуда я не пойду, – схватил ее за руку завкаф. – Мы с тобой отлично проведем время здесь, да хоть на этом столе.
…
Силой усадил Лизу на стол, попытался раздвинуть ей колени. «Рехнулся совсем, – поняла Елизавета. – Изнасилует и не заметит». Ведь не старый еще мужчина, только обрюзгший, неприятный. Завкаф, устав бороться с коленями, схватил девушку за грудь, стиснул так, что Лиза взвыла от боли.
– Ааа, нравится тебе, моя рыбка, – рассмеялся мужчина.
Снова попытался Лизу завалить.
– Я не помешал? – раздался холодный голос от дверей, которому Лиза обрадовалась, как гласу небесному.
– Помешал, – рявкнул завкаф. – Сам не видишь?
– Извините, блокнот забыл, – кротко сказал Бессмертный, боком пробираясь к столу.
Взял черный блокнот, извинился еще раз.
Лиза, воспользовавшись моментом, вывернулась из рук Георгия Ивановича, схватила сумку со стойки библиотекаря, куртку со стула и выскочила из библиотеки как ошпаренная. Бежала по коридору, словно за ней черти гнались, впрочем, возможно, так оно и было.
Вышла на улицу и затряслась – от дикого холода и от осознания ситуации. Старая куртка не грела совсем. Автобусы уже не ходили, ноги в дырявых ботинках замерзли мгновенно. Слезы, хлынувшие из глаз, щипали щеки. Пешком минут тридцать идти, если по подворотням. Впрочем, Лиза извлекла из ситуации сразу несколько плюсов: во-первых, она невредима, во-вторых, на улице совершенно безопасно. Ни один маньяк в такой мороз и носа не высунет. Больше плюсов не находилось, только минусы: как бы нос не отморозить, что делать с учебой и где взять теперь денег…
Рядом с ней мягко затормозил большой черный джип. Лиза шарахнулась, но дверь уже открылась, дыхнула теплом и светом.
– Залезай, подкину, – раздался голос Бессмертного, и Лиза мгновенно нырнула в недра автомобиля.
– Куда тебе? – спросил К.А. – Слушай, ты очень торопишься? Есть хочу со страшной силой. Где тут приличное кафе есть?
– “Роза ветров” в двух кварталах, – подумав, предложила Лиза. – Дороговато, правда, но зато до часу работает.
– Составишь компанию?
Лиза мысленно пересчитала наличность и кивнула. На чашку чая с пирожным ей хватит. В конце концов нужно заесть стресс, а сладкое всегда помогало ей сосредоточиться.
В кафе было пусто. Неудивительно – градусник в машине показал кошмарные минус тридцать четыре. Официантка, молниеносно отметившая дорогущую дубленку Бессмертного, принесла меню очень быстро. К.А. полистал, вздохнул:
– Девушка, что тут самое свежее?
– Сами понимаете, время позднее, – осторожно сказала официантка. – Только разогревать будем. Борщ сегодняшний, жаркое с грибами, рыба великолепная. Из сладкого морковный пирог рекомендую, он у нас самый лучший в городе.
– Лиза?
– Чай? – попыталась Елизавета, но тут же сдалась под тяжелым взглядом. – Девушка, мне двойную порцию семги, салат, гренки с чесноком. И чай. И морковный пирог.
Судя по машине, господин Бессмертный вполне может позволить себе угостить ее ужином.
– Борщ, жаркое, гренки с чесноком, чай, морковный пирог.
– Чай сейчас или позже?
– Сейчас, – попросила Лиза.
Через пять минут девушка принесла чай, корзинку с гренками и два щедрых куска пирога.
Лиза не удержалась, отщипнула кусочек, закатила глаза от удовольствия.
– То, что я видел в библиотеке, происходило с вашего согласия? – поинтересовался К.А.
– Издеваетесь? – вздохнула девушка. – По мне разве не видно?
– Что будете делать?
– Ничего, – пожала плечами Лиза. – Сделаю вид, что ему это приснилось. Я на третьем курсе. Курс этот закончу и подам документы на перевод, в тот же Челябинск.
– Там же нет биофака. Разве что в пед. И почему не в Москву? С вашими работами, уверен, вам найдется место.
– Дорого в Москве, – вздохнула Лиза. – Квартиру не снимешь. В общагу не хочу, мои наработки мне слишком дороги, ими раскидываться.
– В Москве работать можно, – сказал К.А. – Там зарплаты определенно повыше. Вы девушка талантливая, справитесь.
Принесли борщ и рыбу, и на некоторое время Лиза выпала из жизни. Когда она последний раз так сытно ела? Обхватив тонкими пальцами чашку с чаем, она с интересом смотрела, как ест Бессмертный. Она вообще любила наблюдать за людьми. В этом человеке чувствовалась порода, несмотря на внешнюю простоту. Ел он быстро, но аккуратно, правильно пользовался столовыми приборами, что среди ее сверстников наблюдалось нечасто.
Пирог Елизавета в себя еле впихнула. От непривычной сытости и тепла ее развезло, она стала клевать носом. К.А. расплатился по счету, помог надеть куртку – фу ты ну ты, какой джентльмен! – открыл перед ней дверцу машины. Лиза сонно пробормотала свой адрес.
Бессмертный проводил девушку до подъезда, дождался, когда в окнах второго этажа вспыхнет свет и поехал. На заднем сиденье у него лежали бумаги с записями Елизаветы и книга, оставленная ей на стойке. Записи были очень дельные. Заполучив их, Бессмертный сэкономил кучу времени и денег. Ему было немного неудобно, но в конце концов публиковаться без ссылки на автора он не собирался. Он старался вообще избегать лишних бумаг.
Интересная девочка эта Лиза. Без сомнения, маленький гений. Жаль, что простой человек. А Лиза, упав на продавленный диван, мгновенно заснула.
Утром она убедила себя, что всё не так страшно, как ей показалось. Ну перебрал завкаф, с кем не бывает. Он, поди, и не вспомнит поутру, что приставал к библиотекаршей.
