Kitobni o'qish: «Новогодние чудеса», sahifa 10

– Оленька! Где ты там? Сейчас куранты бить начнут, – позвали из соседней комнаты.

За стеной раздался бой курантов, все вокруг весело закричали, а на улице начали хлопать фейерверки. Девочка вздохнула и собралась идти получать свои подарки, как вдруг увидела на улице красный кафтан и длинную белую бороду. Он! Неужели это он?! Она выскочила в прихожую, схватила с вешалки пальто и вылетела из квартиры, хлопнув дверью. Только бы успеть! Она бежала по лестнице вниз, перескакивая через ступеньки и нисколько не боясь оступиться и упасть. Надо успеть! Только бы он не ушёл! Она выскочила на улицу и увидела, как красный кафтан поворачивает за угол.

– Дедушка Мороз, подожди меня! – крикнула она и бросилась вдогонку.

Дом был такой длинный, а снег такой глубокий, что она сильно запыхалась, добежав до угла. Дед Мороз был ещё там. Он шёл по узкой тропинке и совершенно не слышал криков девочки.

– Дедушка Мороз! – кричала она и бежала за ним, падая в снег и вновь поднимаясь. Наконец, красный кафтан остановился и повернулся.

– Дедушка Мороз, выполни моё желание!

Со всего маху она плюхнулась в него и в очередной раз упала бы в снег, если бы он её не поймал.

– Желание? – он растерянно смотрел на неё.

– Да! Исполни, пожалуйста, моё желание.

– Знаешь, малыш, я ненастоящий Дед Мороз и не умею выполнять желания, а твой подарок уже, наверное, давно ждёт тебя под ёлкой. Где ты живёшь? Где твои родители? Пойдём, я отведу тебя домой.

– Ненастоящий? – она недоверчиво посмотрела на него.

– Ненастоящий, – кивнул он и легонько сдвинул бороду, чтобы стало видно, что и она ненастоящая. – Я обычный человек.

– Ненастоящий, – грустно произнесла девочка и опустила голову. – И у тебя нет для меня подарка?

– Нет, малыш.

Она посмотрела на него глазами, полными слёз, повернулась и медленно пошла в сторону дома. Быстро он засунул руку в мешок, стараясь там найти хоть что-нибудь, хоть какую-нибудь мандаринку или конфету, чтобы хоть как-то порадовать ребёнка, но мешок был предательски пуст. Слишком многих детей он сегодня уже поздравил, слишком много раздал он подарков. В сердцах он откинул бесполезный мешок в сторону и увидел что-то, торчащее из сугроба.

– Постой! – крикнул он вслед маленькой девочке. – Может быть, это будет твоим подарком?

Он протянул руку, и она увидела маленькую фарфоровую фигурку балерины.

* * *

Прошли года. Маленькая девочка выросла и сохранила фарфоровую балерину как напоминание о том, что даже если ты самый обычный человек, в твоей жизни всегда будет место для чуда, если в твоей душе живёт мечта.

Ника Родникова. Снег обмену и возврату не подлежит

– Ой, снег улетает… – прошептал Василек, прижавшись лбом к стеклу.

За окном, подчиняясь неведомой силе, кружились снежинки. Казалось, что кто-то хорошенько встряхнул этот город, как новогодний шар с блестками. Снежные хлопья летели во все стороны одновременно, и если мельком взглянуть за окно, то можно было увидеть обычный «обильный снегопад с сильными порывами ветра», как и обещал на днях прогноз погоды.

Но если присмотреться чуточку внимательнее, проследив путь любой снежинки, то становилось понятно, что это никакой не снегопад, а скорее наоборот. Снег метался за окном, но падать на землю, похоже, не собирался. Порывы ветра подхватывали снежные хлопья и по какой-то безумной траектории уносили вверх в темно-синее небо. То тут, то там в воздухе закручивались небольшие снежные вихри, они сталкивались друг с другом, разбивались о дома, деревья и фонарные столбы, рассыпались снежной пылью. Ветер тут же подхватывал ее, не давая упасть, на доли секунды снежинки зависали в воздухе, и вот уже ветер с новой силой подталкивал их вверх, поднимая все выше. Смотреть на это можно было бесконечно, и маленький Васька уже давно стоял, прилипнув к окну.

– Там не погода, а какое-то безобразие-декабразие! – с порога завопила Юлька, вытряхивая из капюшона целый сугроб прямо на пол в прихожей.

С тех пор как Юлянда записалась в литературный кружок, она находилась в постоянном творческом поиске – придумывала новые слова для выражения новых смыслов. По правде сказать, все было даже наоборот – сначала на Юльчу напали слова и рифмы, а потом уже она записалась в кружок. Надо же было как-то упорядочить этот шурум-бурум у нее в голове.

– Юля, что это такое?! – возмутилась мама, указывая на подтаявший снег посреди коридора. – Словести у тебя нет!

– Слова есть, а совести нет! – подтвердила старшая сестра Дина. – Мы уже пятый час без твоей помощи убираемся, где ты гуляешь?!

– Излишние сугробы в доме лишь усугубляют суету сует, – немного рассеяно заметил папа.

Юлька с любопытством взглянула на отца. Кажется, уже вся семья заразилась ее экспериментами со словами.

Задумчивый пап с разных сторон неуклюже примерялся с пилой к огромной елке, которая в первозданном виде явно не вписывалась в габариты комнаты.

– Мы только что полы намыли, – Диана злобно сунула Юльке швабру с тряпкой. – Убирай теперь сама. Живо!

– Дина́завры в этом доме совсем озверели… На праздники дина́завры особенно дерзки… От злости немножко позеленели… Заботой своей забодать готовы… Девиз дина́завров, – сочиняя на ходу скороговорки, Юля все же вытерла сугробную лужу на полу.

Лужа закончилась раньше, чем юная поэтесса успела досочинить про старшую сестру, которую уже сто лет звала Дина́завром за все хорошее.

– Чокнутая какая-то, – бросила на ходу Диана. – Жертва логопедов!

– Зловисть, однако, не украшает, задумайся всяк Дина́завр об этом…

– Мааам, чего она опять начинает… – как маленькая заныла Дина. – Вытрясите уже у нее из головы лишние слова и буквы!

– Васька, хоть ты меня понимаешь? – обратилась Юля уже к младшему брату. – Капюшон – это же как грузовик, машина с Северного Полюса прибыла на базу и надо было срочно произвести разгрузку…

Василек улыбнулся, но думал он о своем.

– Посмотрите, снег улетает! – уже чуть громче повторил всем малыш.

– Васенька, не говори глупостей, – наконец откликнулась мама, качаясь на стремянке под потолком.

– Мелкий, покажи! – Юля прилипла носом к стеклу рядом с братом.

Несколько секунд она молча созерцала снежную феерию, а потом растерянно повернулась к родителям:

– Но он правда улетает! Снег летит вверх!

Мама достала с антресолей и передавала Дине коробки с елочными игрушками. Папа наконец отпилил лысую верхушку у елки и теперь задумчиво стоял с ней посреди комнаты, не зная куда ее пристроить в этом идеальном, начищенном до блеска предпраздничном мире.

На Васю, Юлю и улетающий снег никто не обращал внимания.

– Экологическая и социальная катастрофа одновременно, – присвистнула Юлька, оценив ситуацию.

– Юля, не свисти в доме! – раздраженно заметила мама, распутывая с Диной в четыре руки бесконечную елочную гирлянду.

В прихожей раздался звонок. Заглянув в глазок, Юлька в изумлении распахнула дверь. А, не, не показалась. На пороге стоял Степка Смирнов с обшарпанной трехколесной тележкой дворника дяди Жоры. В тачке важно восседал Мимимитя – снеговик, которого Юлянда со Степным сварганили на днях во дворе.

– Видела, что в атмосфере творится? – озадаченно спросил Степа, закатывая Мимимитю в нарядную новогоднюю квартиру Ковалевых.

– Юленька, кто пришел? – крикнула из комнаты мама.

– Да это ко мне! – недрогнувшим голосом ответила Юля, машинально освобождая проезд для тележки.

– Снег отзывают с земли в срочном порядке. Слишком много претензий со стороны потребителей. Надо предоставить убежище Мимимите, пока вопрос со снеговиками принципиально не решен, – отрывисто сообщил Смирнов, сгружая снеговика посреди Юлькиной комнаты.

– Степной, ты совсем, что ли? – с некоторым восторгом и на всякий случай шепотом спросила Юля. – Как ты вообще с ним в парадную зашел, у нас же консьержка внизу сидит?

– Юлец, я тебя умоляю, – отмахнулся Смирнов. – Адекватно оценивай ситуацию – конец года все-таки.

– И? – задала исчерпывающий уточняющий вопрос Юлька.

– Ну, народ с елками наперевес, кульками, коробками…У людей в голове годовые отчеты, в руках пакеты с распродажи, в телефоне – скидки, акции, новые заказы…

Юлька быстро протерла грязные следы от тележки в коридоре, пока местный Дина́завр опять не прилетел с инспекцией.

– Ну и нет никому никакого дела до снеговика, едущего на четырнадцатый этаж в тележке. Тем более он же как бы не один был, а со мной все-таки. Тетя Люся – консьержка ваша, похоже, решила, что мы с Димычем к тебе. «Добрый вечер, мальчики!» – так и сказала, как обычно.

Юлька представила эту картину и невольно хмыкнула.

– С нами в лифте мамаша одна ехала с пупсом, как ваш Васька. Малец на нас с Мимимитей глазами хлопает, слова в стишке новогоднем путает, а она ему такая строго: «Гоша, читай с выражением, все как я тебя учила, повторяй за мамой», и он, бедняга, что-то лопочет там про варежки и снегирей. Прикинь, они до девятого этажа доехали, она снеговика так и не заметила.

– Ладно, убедил, – кивнула Юлька. – Чего ты вообще с ним приперся, он же растает дома.

– Ну, на улице сейчас ему опаснее, там же это… Снег отзывают, говорю, – опять напомнил Степка. – Снеговики в опасности, некоторых эвакуируют специальные службы…

– Смирнов, ты заболел, может? – с сочувствием посмотрела на друга Юлянда.

– Ты знаешь, что со снегом творится? – напомнил Степа.

– Ну, «снег улетает», как Василий заметил, это я видела, – согласилась Юльча. – Кто его отзывает? Куда? Почему снеговики в опасности? Какая эвакуация? Что ты несешь?!

– Надо срочно что-нибудь придумать, Мимимитя уже таять начинает, пока ты сто вопросов в минуту задаешь, – заметил Степной.

– Ага, сейчас мы на нем как раз испытаем магическую силу слова, – засуетилась Юлька.

– Чего? – недоверчиво просопел Смирнов.

– Хорошенький он все-таки получился, – Юлянда с умилением поправила на снеговике старую красную кастрюльку в белый горошек. – Мимимимишный такой Жалко даже так с ним… Надеюсь, у него характер от этого не испортится.

– Ковалева, ты чего? – с трудом формулировал мысли Степной.

– Значит, так, будем поддерживать необходимую отрицательную температуру всеми доступными способами, – деловито засуетилась Юлька.

Она обкладывала снеговика открытыми книгами с кислотными обложками.

– Че такое? – поморщился лучший друг.

– Ну Динкины ужастики – леденящие душу истории. Так на обложках написано, я не читала. Но Дианыч во сне от страха вопит после них. Может, сработает.

– Аааа, – задумчиво протянул Степка. – Если «леденящие кровь», то можно… Хотя я думал, ты просто пельменей притащишь из морозилки.

– Пельмени тоже пригодятся, – согласилась Юльча. – Но лучше бы ты свой дневник захватил, вот где ужас-то реальный.

– Да ладно, – хмыкнул Степной. – Давай ему просто новости политические включим на ноуте – пусть стоит, боится, коченеет от страха.

– Ну, это уже совсем жестко, у него от таких потоков информации кристаллическую решетку снега изнутри перекорежит, – вздохнула Юлька.

Но ноут на всякий случай включила.

В комнате заметно похолодало, и лужица вокруг снеговика покрылось корочкой льда.

– Ладно, на голову все-таки пельмени положу и клюкву замороженную, – притащила Юлька из морозилки яркие пакеты с полуфабрикатами. – Мозг все-таки поберечь надо, он даже снеговику еще пригодится.

В Юлькину комнату на цыпочках прокрался Василек.

– Вот еще, – протянул он чашку. – У мамы мороженое выпросил. Клубничное…

– Давай, тоже пригодится, – улыбнувшись, согласилась сестра. – Смотри, сюда пристрою твою чашку, – Юльча надежно замотала мороженку в дырявый шарф Мимимити. – Будет она ему самое сердце согревать, то есть холодить, конечно.

Смирнов не выдержал и захихикал.

– Чего ты ржешь, – цыкнула на него Юльча. – Рассказывай уже давай.

– Да чего рассказывать-то? – сразу занервничал Степной. – Помнишь, девчонки визгливые из красного дома снеговиков у наших качелей налепили? Когда снег еще липкий шел два дня назад, помнишь?

– Ну, – согласно кивнула Юлянда.

– Так вот. Лежу я сегодня во дворе, то есть сижу, значит, на качелях…

– Лежишь или сидишь? – с подозрением уточнила Юль.

– Да какая разница! Не в этом дело! – начал оправдываться парень.

– Понятно, ангелов, значит, снежных ходил делать без меня, – легко докопалась до истины Ковалева. – Тоже мне лучший друг!

– Ходил, – виновато признался Степан и шмыгнул носом. – Да я просто мимо шел, а там такой снег чистый, свежий нападал, и оно как-то само получилось…

– Понятно, – примирительно заявила Юлька. – Я бы тоже не устояла… Дальше давай!

– Ну вот, лежу, значит, я весь в снегу, руками-ногами машу, а тут, судя по звуку, со стороны качелей машина какая-то подъезжает… Наверное. Ну я же ее не видел, – наконец начал излагать Степыч. – Ну и выходят из машины, значит, они… эти… Короче, их я тоже не видел. И начинают снеговиков тех забирать. И еще разговаривают так между собой… Странно, конечно… Один ворчит недовольно, мол, совсем люди неблагодарные пошли, ничего их не радует. Идет пушистый снег – они недовольны, что снеговиков лепить нельзя, в снежки не поиграешь. Идет снег липкий для снеговиков – лыжники начинают претензии предъявлять, что кататься невозможно. Мало снега – агрономы, фермеры, дачники погоду клянут, мол, урожаи померзнут. Много снега – в городе все ругаются, что пройти невозможно, дворники не справляются, пробки из-за снегоуборочных машин стоят. Запустили метель колючую с ледяной крошкой, как режиссер один просил для съемок своих концептуальных, так все остальные носы по шарфам попрятали и опять недовольны погодными условиями. Автомобилисты вообще никакому снегопаду не рады. Пассажиры в аэропортах жалобы пишут, если рейсы из-за снега задерживают. Ну а если уж население столько претензий предъявляет, то решили, значит, снег изъять из оборота как товар какой негодный. Виданное ли дело, чтобы капризы все людские природа исполняла! В старые добрые времена даже помыслить о таком не могли!

– Вообще… – протянула Юлянда.

А Смирнов продолжил:

– Ну а тут второй, значит, спорить с первым начинает. Мол, меняются стандарты обслуживания потребителей, большое внимание уделяется мнению населения, и если люди всегда снегом недовольны, регулярно высказывают претензии о погодных условиях, то осадки, как особо раздражающий фактор, будут отозваны впредь до принятия окончательного решения по вопросу снабжения земли снегом и дождем.

– Ничего себе завернули! – по привычке присвистнула Юлька.

– Ну а че, может, они и правы по большому счету, – задумчиво сказал Степан. – Все вокруг вечно жалуются, зануды такие – слушать противно.

– А дальше, дальше-то чего? – волновалась Юлька.

– Ну а дальше, как понял, они снеговиков тех в свою машину загрузили. Аккуратно старались, чтобы не повредить. Потому что двойственная у них природа, что ли… Вроде и снег, с одной стороны, а с другой – творческое он произведение, в которое кто-то душу свою вложил. Изъять велено, но вопрос по снеговикам будет решаться отдельно, как сказали. Возможно, еще будет распоряжение вернуть их по местам, ибо созданы они с радостью, поэтому общие правила о негативном восприятии снега на них, возможно, распространяться не будут.

– И что, как мы теперь без снега жить-то зимой будем? – не на шутку уже распереживалась Юлянда. – Может, теперь Мимимитя – последний снеговик на земле?!

– Вообще-то да, у них рейд, они все дворы в поисках снеговиков объезжали. Как об этом услышал, я сразу у дяди Жоры тележку выпросил и к тебе, значит…

– А весной, что, они нам дождь запретят? – Юлька не унималась. – На любой дождь тоже вечно кто-нибудь жалуется.

Степной только плечами пожал:

– Не было про это разговора. Не знаю…

– Что же нам теперь делать? – Юлька бегала по комнате и заглядывала в окно. – Смотри, снега уже почти совсем не осталось! Позавчера такие огромные сугробы намело, а сейчас земля везде просвечивает.

– И ведь все из-за нас, капризных человечков, – философски заметил Смирнов.

– Степушка, ты же умный! Давай что-нибудь придумаем! – Юлька дергала лучшего друга за рукав.

– Да что тут придумаешь… – размышлял вслух Смирнов.

– Ты ведь уже что-то задумал, да? – проницательно посмотрела на него Юльча.

– Ну, давай попробуем, запустим акцию в Сети… Где мы сейчас много народу соберем? Только что в Интернете и можно людей застать.

– Какую акцию? – не понимала пока Юлька.

– Ковалева, ты сама посуди, – многозначительно начал Степа. – Если из-за наших человеческих претензий к погоде и природе все началось, то, может, и исправить ситуацию можно так же – силой слова. Ты же поэтка, должна знать. Вон, смотри, как снеговика от ужастиков и новостей морозит – работает же! Надо просто дать людям возможность высказать благодарность, там, и еще всякое хорошее по поводу снега…

– Точно! – завопила от радости Юля.

Степыч начал закидывать в соцсети простейшие призывы: «Успей рассказать о своем самом счастливом снегопаде в комментариях к этому посту!» «Подпиши петицию в защиту снега – не будь равнодушным!»

Юлька уже строчила на своих страницах: «Спаси последнего снеговика – признайся снегу в теплых чувствах!» «Закидайте меня снежками вашей радости, вспомните все хорошее, что нам дарит снег!»

И тут же посыпались ответы, многие даже с фотографиями.

«Мы ходим кататься на ватрушках большой компанией!»

«Этих снеговиков мы слепили с мужем на юбилей нашей свадьбы, а когда-то мы с ним познакомились на остановке автобуса под сильным снегопадом».

«Как только выпадает первый снег, мы с дочками выходим делать снежных ангелов, и тогда я чувствую себя счастливой, как в детстве!»

«Да, я просто тренер по беговым лыжам, снег – это моя жизнь, мы круглый год с командой гоняемся за снегом по планете! И еще я люблю запах лыжной смазки».

«А я почему-то сразу вспоминаю, как папа возил меня на саночках в детский сад».

«У нас в общаге мединститута живут ребята-африканцы, помню, как они первый раз увидели снег. Мы научили их играть в снежки, и они были счастливы!»

«В молодости я работал дальнобойщиком на северах, однажды у меня сломалась машина на трассе, и мне пришлось ночевать в снегу – никогда не забуду эту ночь. Если бы не тот сугроб, я бы там окоченел на ветру».

«Люблю кататься на открытом катке, когда громко играет музыка, падает легкий снежок, и горят яркие фонарики…»

«Какие снежные крепости мы лепили в детстве! Наверное, поэтому я захотел стать архитектором».

«Снег бережно укрывает мои розы в саду до новой весны».

«Ловлю снежинки на варежки и рассматриваю их узоры и острые лучики – они всегда прекрасны! И тогда я с восторгом думаю, какие чудеса создает природа».

«Снег – это зима, зима – это хоккей, а что может быть лучше хоккея?»

«Люблю ехать в поезде, когда идет снег, пить горячий чай и греть руки о подстаканник».

«Вяжу шарфы и шапки для своих внуков, и когда мои малыши, похожие на гномов, выходят во двор и копают снег своими деревянными лопатками – это так мило…»

«С детского сада люблю кружиться под снегом, раскинув руки, и ловить снежинки открытым ртом. Меня всегда за это ругали, но ничего не могу с собой поделать, я до сих пор иногда так делаю (если никто не видит, конечно, потому что теперь я сама воспитательница)».

«Может быть, это глупо, но я так люблю скрип свежего снега под каблучками».

«Люблю валяться в снегу со своей собакой!»

«Мы всей семьей катаемся на горных лыжах, и время в горах – для нас самое счастливое».

«Помню, как мы с пацанами забирались на крыши старых гаражей и прыгали оттуда в сугробы. Вам, ребятки, такого не понять…»

«Мой парень вытоптал мне признание в любви на снегу под окнами. Это был мой лучший снегопад в жизни!»

«У нас во дворе стоит высокая и крутая горка, и я помню, как до третьего класса боялся кататься с нее, а все надо мной смеялись. И в один день я снова поднялся на горку, но не спустился по ступенькам обратно, как обычно, а зажмурился и скатился вниз. И с тех пор я поверил в себя».

«Подснежники – самое прекрасное, что я когда-либо видела. Не спрашивайте меня, где растут. Места знаю, но не покажу – берегу для своего сыночка».

«А помните тот год, когда было столько снега, что в магазинах исчезли все снеговые лопаты? Иногда, конечно, завозили новые партии, но их тут же расхватывали. Стыдно вспоминать, но мы тогда с одним парнем чуть не подрались в супермаркете из-за последней лопаты. А теперь мы женаты, и у нас трое детей, старшую он назвал Снежанной».

«Мамка наконец купила мне сноуборд, и мы ездим на гору с пацанами каждые выходные».

«В детстве я жила на юге и никогда не каталась на лыжах. А потом мы переехали в Архангельск из-за папиной работы, а там, в школе, всю зиму физкультура на лыжах в лесу, а я совсем ничего не умела, постоянно падала и врезалась в каждое дерево. Надо мной все смеялись. И тогда одна девочка, Галя, стала меня потихоньку учить кататься после школы, и кое-как я все-таки сдала зачеты по физре в тот год. А с Галей мы дружим до сих пор».

«А я люблю зимой гулять по набережной – белая река подо льдом, черная чугунная ограда, белые беседки под снегом, черные ветки деревьев, а на них тоже белый снег… И все это так красиво, а вечером еще зажигают фонари».

«Ой, ребята, я в деревне живу. Выйдешь с утра во двор – баня по самую крышу засыпана. Прокопаешь к ней тоннель, потом подъезд к воротам расчистишь, и еще к соседке-старушке пойдешь подмогнешь, а то старая даже из дома не выйдет, если снега много навалило. И дорогу еще всегда самому чистить приходится, иначе даже почта и хлебовозка не проедут. Бывает, так лопатой намашешься, как на работе никогда не уставал. А потом баньку растопишь, напаришься, выскочишь на мороз босиком, а потом опять в баню греться! Вот оно какое – мое зимнее деревенское счастье!»

«Один мальчик всегда кидает в меня снежками, я думала, он придурок какой-то, а он мне предложил дружить и сказал, что я очень ему нравлюсь».

«А я сама трусиха, но люблю смотреть зимнюю Олимпиаду, особенно прыжки с трамплина и гигантский слалом».

«Идешь такой по улице, а тут кто-то ледок под снегом раскатал, и ты разбегаешься и еееедеееешь…»

«Мы со Степкой позавчера слепили лучшего снеговика Мимимитю, у него вместо ведерка красная кастрюля в белый горошек, а на шее намотан старый клетчатый шарф. Все бы было ничего, но сегодня Степной ходил делать снежных ангелов без меня, и пока он валялся там, в снегу за качелями, он подслушал, что всех снеговиков срочно эвакуируют, а снег вообще отзывают с земли, потому что люди вечно чем-то недовольны. Степной привез мне Мимимитю в квартиру на старой тележке дяди Жоры, и теперь мы прячем снеговика в моей комнате, обложив его ужастиками, пельменями и мороженой клюквой. Даже пришлось ему включить новости для глубокой заморозки. Василек отдал Мимимите свое любимое клубничное мороженое. Но все будет бесполезно, если люди не вспомнят, сколько радости им дарит снег».

Юлька написала свое сообщение, с тревогой погладила по щеке Мимимитю и выглянула в окно.

– Степыч, смотри! – завопила от радости она. – Они вернули снеговиков к качелям, как раз последнего выгружают!

– Ага, и снег уже не улетает, он снова падает вниз, как и положено! – откликнулся Смирнов.

– Васенька, выйди, пожалуйста, посмотри, что там Дина́завр делает, – ласково попросила Юльча младшего брата.

– Они с мамой на кухне оливье режут, а папа ушел в магазин со списком на трех страницах, он не скоро вернется, – доложил Василек, вернувшись в Юлькину комнату.

– Отлично! Мимимитя, пожалуйте, обратно в тележку, хватит тут всякие глупости слушать, – решительно заявила Юлька и захлопнула ноутбук. – Пельмени и клюкву я забираю, они нам еще пригодятся… Вася, твое мороженое почти не растаяло, держи!

– Ну, поехали обратно в зиму! – Степка решительно выкатил тележку со снеговиком в коридор, пока там никого не было.

Услышав какой-то шум в прихожей, Дина закричала с кухни:

– Юлия, имей совесть! Мы, что, тут все одни должны мамой делать?! Ты собираешься нам помогать?!

– Ага, сейчас только мир спасу быстренько и сразу приду крем для торта взбивать, – честно пообещала Юлька.