Kitobni o'qish: «Ведьма на фрилансе. Древо Жизни»
Заказ четвертый
«Стоит яблоня с серебряными листьями, золотыми яблоками, а под яблоней молодец»
Глава 1
«Дзынь!» – разнёсся по квартире истеричный писк дверного звонка.
Большой, пушистый шар снежно-белой пены прилетел мне в лицо, второй украсил макушку, третий забрался за шиворот. Не знаю как церберу, а мне можно не волноваться – теперь я надёжно защищена от блох на ближайшие полгода. По крайней мере, именно это обещал производитель шампуня.
Пёс ещё раз дёрнул задней лапой, пол и потолок украсила новая волна пушистых хлопьев. Цербер водные процедуры решительно не одобрял и, растопырив лапы, завис в десяти сантиметрах над пенными барханами.
– Даже не надейся, – пропыхтела я, мокрая с ног до головы. – Сегодня не отвертишься.
Когти пробили стенки несчастной ванны и намертво засели в металле. Фреки так просто сдаваться не собирался.
– Если ты его не вымоешь, я уйду из дома, – заявил Изя, принимавший самое активное участие в игре «догони и помой пёсика». – Сегодня утром я на себе блоху поймал! Ты хоть представляешь, сколько заразы переносят эти твари?!
– Меня тоже вчера укусили, – пожаловался бесёнок. – Прямо за ушком, теперь чешется и болит.
Я упёрлась руками в спину миниатюрной бело-рыжей собачки, в которой с трудом можно было опознать адское чудовище. Лично меня блохи не беспокоили, а вот запах…. Непередаваемая смесь серы и мокрой собачьей шерсти давно заполнила всю квартиру и отказывалась выветриваться. Фреки жил у нас почти четыре месяца и за это время мне так ни разу и не удалось даже лапы ему тряпочкой протереть.
«Дзынь!» – не унимался неведомый визитёр.
Малодушно порадовавшись передышке, я оставила фамильяра с бесёнком стеречь пса, а сама пошла открывать. Интересно, кто к нам пожаловал? Мы совсем недавно переехали, и знакомые ещё не успели об этом пронюхать.
Не спросив «кто» и не глянув в глазок (наличие в доме цербера окончательно лишило нас бдительности), я открыла дверь. Перед носом возник огромный букет красно-оранжевых лилий, красивых до умопомрачения. А уж пахли они так, что голова мгновенно закружилась.
Мне дали пару секунд на оценку вкуса и щедрости дарителя, а потом букет сдвинулся в сторону и передо мной предстала картина «Кающийся упырь». Лео, с выражением лица аля «гномы провожают налогового инспектора», и голубыми глазищами, полными скорби и мольбы, стоял на грязной лестничной площадке, опустившись на одно колено.
– Ника, мне нет прощения, – патетично заявил вампир.
Взял паузу, не дождался ответа и продолжил:
– И всё-таки, я надеюсь его получить.
– Каким образом?
– Ну во-первых, – начал загибать пальцы парень, – я ни о чём не знал. Отец посоветовал оставить Фреки тебе, и мне это решение показалось правильным. Во-вторых, я компенсирую все расходы по содержанию этой зверюги. В-третьих, исполню любое твоё желание.
– Прям-таки любое?
– Прям-таки, если, конечно, это будет в моих силах, – быстро поправился вампир.
– Я подумаю.
– Ника, ты просто сокровище, – вампир резво вскочил с колен.
– Ещё какое, – фыркнул Федя, не принимавший участие в помывке и потому прохлаждавшийся на кухне.
– Пригласишь на чашечку чая? – продолжил развивать успех бывший парень.
– Ну если найдёшь чай и чистую чашку....
После возвращения Агриппины Севостьяновны в АМИ у нас настал хозяйственный коллапс. За те пару месяцев, что комендантша была отлучена от своих прямых обязанностей, мы все окончательно разленились и привыкли к пирожкам по утрам и горячему чаю на ночь. Теперь же приходилось отвыкать от хорошей жизни и приспосабливаться к новым условиям. В общем, ни чая, ни кофе, ни хлеба в доме не было со вчерашнего дня. Из провизии один сухой корм для цербера. Даже фамильяры без еды сидели. Про гору грязной посуды, гордо возвышавшуюся над раковиной, даже думать не хочу.
– У меня всё с собой, – продолжая улыбаться, вампир продемонстрировал огромный пакет с едой и протиснулся мимо меня в квартиру.
Скинув кеды, Лео сразу прошёл на кухню и принялся хозяйничать. Иллюзий относительно моих кулинарных способностей он давно не испытывал.
– Держи! – прокатился по квартире визг Изеньки, потом что-то плюхнулось в воду. – Ну всё, с меня хватит! Я в укротители церберов не нанимался! Ой, мне плохо, несите валериановые капли и полотенце.
По дорогущему паркету процокали когти, и на кухню влетел фокстерьер. Радостно тявкая, он запрыгал вокруг вампира.
– Фреки? – не поверил Лео. – Ника, как тебе это удалось? Мне в овчарку его кое-как превратили, а тут такая мелочь.
– Как любит говорить Изя, я не последний фамильяр, в смысле, ведьма на Лысой Горе.
Следующие полчаса вампир готовил завтрак, варил кофе и сыпал комплементами. К концу его монолога всерьёз начала опасаться, как бы такое бесценное сокровище, как я, не украли.
– И всё-таки, ты же сюда не только за Фреки пришёл, – я ткнула вилкой в аппетитно выглядевшую яичницу с беконом и посмотрела на лилии, поставленные в трехлитровую банку (ни одной вазы в доме не нашлось).
Лео изобразил на лице восхищение и открыл рот, но я его опередила:
– Только без комплементов. Моя самооценка и без того поднялась до заоблачных высот.
Вампир хмыкнул, убрал с губ дурацкую улыбку и спокойно сказал:
– Я хочу перед тобой извиниться. Мне стоило сразу понять, что отец что-то задумал.
– Считай, ты прощён.
Я знала, что он говорит правду – некроманты провели тщательную проверку и всех, кто хоть как-то причастен к заговору, давно упекли в темницу или объявили в розыск.
– И хотел попросить оставить Фреки ещё на неделю. Из-за ареста отца накопилась уйма дел, с которыми надо разбираться, и времени на пса у меня попросту нет.
– Неделей больше – неделей меньше, – отмахнулась я, мысленно давно смирившись с тем, что цербер у нас навсегда.
Вампир посмотрел на меня с недоверием. Да, что-то я сегодня и вправду излишне добродушна. Вот что отсутствие личной жизни и наличие диплома о высшем образовании (с раритетной метлой в придачу) с ведьмами делает.
– Ника, у тебя всё в порядке? – Лео с беспокойством заглянул мне в глаза.
– В порядке, – вздохнула я. – Даже слишком.
Это была чистая правда. За «необоснованные обвинения в краже, повлекшие за собой моральный ущерб», мне не только разрешили сдать экзамены, но и выплатили такую компенсацию, что хватило бы на собственную квартиру не в самом плохом районе столицы. Клиенты, опять же, косяком пошли – вся эта история с апокалипсисом подняла мои фрилансерскией рейтинги до небес. А сегодня утром так вообще получила приглашение на собеседование в «Кощей&Ко». В общем, живи и радуйся. Только радоваться почему-то не хотелось.
– А выглядишь так, будто тебя снова из АМИ выгнали, – усомнился вампир в моей искренности.
– Это я в свалившееся на голову счастье поверить не могу, – фыркнула я и залпом допила остывший чай.
***
Проводив вампира, я мрачно посмотрела на виляющего хвостом Фреки.
– Ты у меня от ванны не отвертишься.
Цербер прижал ушки и попятился.
«Дзынь!»
Я вздрогнула. Кого ещё принесло?! Пришлось открывать. На этот раз мой нос уткнулся в букет из чёрных роз.
– Распишитесь, пожалуйста, – букет исчез и мне в руки сунули планшетку со списком адресов.
Веснушчатый мальчишка в ядовито зелёной кепочке выжидательно на меня уставился. Я нашла свой адрес и глянула в графу «Отправитель», там стоял прочерк.
– А если я захочу узнать имя своего благодетеля?
– Это закрытая информация, клиент пожелал остаться неизвестным.
– Хм, а если они отравлены?
– Все подарки проходят тщательную проверку, – унылым до невозможности голосом ответил посыльный.
– Хм… – я повертела в руках букет.
Цветы ожидаемо ничем не пахли и обжигали холодом. Никто, кроме некроманта, подобное сотворить не мог. Но кто был этим некромантом? Иштван, чтоб глаза мои больше его не видели, исчез с горизонта месяц назад. С тех пор ни ответа, ни привета, ни единого сообщения. А тут целый букет, ещё и без каких-либо опознавательных знаков. Подозрительно.
– Будете забирать?
– Буду, – вздохнула я и расписалась за получение цветочков.
– Кавалеры плодятся как мухи у свинарника, – пробурчал Федя, небрежно кидая букет в банку к лилиям.
– Если бы кавалеры, – хмыкнула я. – Один явился, чтобы уговорить ещё неделю посидеть с вредной псиной, другой – вообще пропал в неизвестном направлении.
Я села за стол, глянула в кружку с холодным чаем и вздохнула. Надо что-то решать с приглашением на собеседование, которое должно состояться уже завтра.
«Дзынь!»
– Это уже издевательство какое-то, – недовольный Изя влетел в кухню. За ним бежал Гаврюша с полупустым пузырьком без каких-либо этикеток и полотенцем, перекинутым через плечо. – Ещё неделю терпеть это я не намерен!
«Дзынь!»
Вслед за звонком послышались удары в дверь. Судя по звуку, били ногами.
– Какой-то слишком уж навязчивый ухажёр, – буркнул Федя. – Сейчас откроем или подождём, когда за стенобитным оружием сбегает и вынесет нам дверь?
Я вздохнула и потопала выяснять, кто у нас такой настойчивый.
– Кто там?
– Откройте, маглиция! – голос Колобкова, даже приглушённый дверью, ни с чем спутать было нельзя.
– Интересно, он тоже с цветочками? – паук сегодня был непривычно разговорчив и язвителен.
– Сейчас выясним.
В третий раз за утро я открыла дверь. Нет, цветочков при Колобкове не было, зато имелась донельзя радостная рожа и с десяток бравых ребят в форме.
– Чем обязана? – никакой радости созерцание колобковской физиономии мне не доставило.
– Ордер на обыск. Ознакомьтесь, – следователь сунул мне замусоленную бумажку.
– Её жевали, что ли? – я брезгливо, двумя пальцами, взяла документ и первым делом проверила подлинность магических печатей. Хм, настоящие. – На каком основании обыск?
– Есть подозрение, что вы скрываете особо опасного преступника, – улыбка на круглой роже Колобкова растянулась от уха до уха.
– И что такого особо опасного натворили Изя с Федей?
– Не притворяйся, Вихрова. Я знаю, что некромант у тебя.
– Да? И откуда такие сведения? Лично мне ничего об этом неизвестно.
– Хватит препирательств. Ребята, заходите.
– Позвольте хотя бы узнать, в чём обвиняют эм… скрывающегося у меня некроманта?
– Тайна следствия, – отмахнулся Колобков и в квартиру ввалилась толпа маглицейских. Разумеется, ни одна сволочь даже не подумала разуться.
– Феденька, покажи, пожалуйста, стражам порядка свою коллекцию паутины. А нам с Гаврюшей надо документы на квартиру найти и разрешение на содержание фамильяров, – я подхватила бесёнка и закрыла дверь комнаты прямо перед носом следователя.
– Чего их искать? Всё на месте? – удивился Гаврюша, который последнее время с успехом совмещал обязанности сумкового и домового.
– Тише, – шикнула я на громогласного бесёнка. – Срочно найди договор с некромантами, где они меня в напарники Иштвану брали.
– Чего его искать? У меня всё по полочкам разложено, – даже обиделся Гаврюша и тут же выудил из шкафа нужную бумажку.
– Прекрасно, – я достала чистый лист, ручку, быстро накатала заявление и вручила его Гаврюше. – Беги в магическую администрацию нашего района, зарегистрируй обращение и получи лицензию на работу. На всё у тебя не больше часа.
– За тридцать минут управлюсь, – высокомерно задрал пятачок бес.
Ну ещё бы, бюрократию, как известно, придумали в аду. Так кого, как не беса, посылать с ней на бой.
Проводив Гаврюшу, я достала второй лист бумаги и продолжила заниматься сочинительством.
– Вихрова, а ну открывай! – минут через пять в дверь забарабанил Колобков.
Ну что за неугомонный человек!
– А вы уже всю паутину проинспектировали? – не поверила я. Федина коллекция была обширной и разнообразной.
– Я тебя сейчас на десять суток посажу. За препятствие правосудию.
– Не докажете. А вот я имею все основания подать жалобу. Иштван Варро мне не отец, не брат, не муж и даже не любовник. Так что никаких оснований искать его здесь у вас нет.
Я неторопливо свернула исписанный листок вчетверо, убрала на место ручку и вышла в коридор.
– Вихрова, тебе проблем мало? – пропыхтел свекольно-красный Колобков, пытавшийся сдвинуть с места шкаф.
– Могу расценивать это как угрозу? -диплом о юридическом образовании давал множество преимуществ, в том числе позволял на законном основании мотать нервы маглиции.
– Да помогите! – взвизгнул следователь, грузчик из него получился так себе.
Пара маглиционеров тут же подбежала к начальству, и теперь уже трое служителей порядка пытались отодвинуть низкий, но очень тяжёлый шкафчик. Зачем им это было надо? Полагаю, Колобкова заинтриговала дверь, которую подпирала сия мебель.
Понаблюдав за пыхтением пару минут, я всё-таки сжалилась:
– В нём книги. В четыре ряда стоят.
Следователь бросил на меня полный ненависти взгляд и попытался сдвинуть шкаф с помощью телекинеза.
– Книги магические, – продолжила я. – Поэтому шкафчик экранирован.
– Что в той комнате? – Колобков указал на забаррикадированную дверь.
– Может, всё-таки паутину посмотрите?
– Вихрова, посажу!
– Это сомнительное утверждение.
Следователь снова зарычал.
– Хотите валериановых капель? У Изеньки большой запас.
– Всё давно закончилось! – переполошился ёжик.
– Открывай дверь, иначе, клянусь, разнесу этот шкаф ко всем эльфийским чертям!
– Не расплатитесь. Там хранятся очень ценные экземпляры.
– Вихрова.
– Ой, да пожалуйста, – я дважды щёлкнула пальцами. Из кухни выбежало четыре призрачных тараканчика. Забившись под шкаф, они приподнялись на лапках и шустренько перенесли неподъёмную мебель в другую часть коридора.
Воздействовать магией на сам шкаф, конечно, было нельзя, но кто мешал создать магических помощников?
Маглицейские переглянулись, пряча усмешки, Колобков побагровел ещё сильнее. Ну не могла я отказать себе в удовольствии выставить старого знакомого полным идиотом. Тем более что таковым он и являлся.
– Можете проходить, там открыто, – ласково улыбнулась я, указывая на дверь. Представление только начиналось. Надеюсь, пока мы тут развлекаемся, Гаврюша успеет всё оформить.
Колобков с недоверием огляделся. Следователь явно ожидал очередного подвоха. И не зря, надо признать. Видимо, поэтому доблестный страж пустил вперёд трёх магфицеров, а потом уже вошёл в тёмную, полупустую комнату сам.
Не успел он переступить порог, как дверь со зловещим скрипом захлопнулась.
– Вихрова, что за шутки?! – возмутился Колобков и принялся стучать кулаками.
– Лично я никакого отношения к происходящему не имею и являюсь всего лишь квартиросъёмщиком. А если вам не нравится местный домовой, обратитесь к хозяину жилья.
Оставшиеся маглиционеры переглянулись, потом один из них робко, с опаской поглядывая на Федю, спросил:
– Можно мы на кухне начальство подождём?
– Ждите, – разрешила я. – Можете даже чай с печеньем попить. Там на столе стоит.
Обрадованные мужики мгновенно исчезли с глаз вредной ведьмы. Через минуту с кухни донесся звон посуды и тихое перешёптывание.
– Добрая ты, Ника, – с осуждением сказал Федя. – Сразу видно, светлая.
– Уверена, Колобков твоего мнения не разделяет.
Из-за двери слышалась ругань и фанатичный голос местного домового, вещающего о непростой жизни настоящего художника.
Вообще Дормидонт Афанасьевич был в своём роде личностью уникальной. И благодаря этой уникальности за съём жилья мне даже платить ничего не пришлось, ограничились только коммунальными услугами. Но хозяин и этому был несказанно рад – за всё время владения ни одни квартиранты не задерживались у него дольше, чем на пару дней. И сам он жить с уникальным домовым не желал.
Зато мы с Дормидонтом Афанасьевичем очень быстро пришли к консенсусу. Заключался он в том, что я предоставляю ему целую комнату под мастерскую, покупаю всё необходимое, а он мучает нас своими картинами не чаще раза в полгода.
Чем были так страшны полотна даровитого домового? Нет, ничьи эстетические чувства они не ранили и смотрелись весьма симпатично. По манере письма так вообще чистый экспрессионизм.
Проблема была в том, что каждая картина несла в себе огромный эмоциональный заряд. Посмотрел на такую и разом пережил всё, что художник испытывал за время написания. Скажу честно, испытание это не для слабонервных. Лично я больше пяти картин подряд посмотреть так и не смогла. Изенька вообще после первой же побежал за антидепрессантами. И только Гаврюша внимательно изучил всю коллекцию и выпросил разрешение навещать мастерскую великого художника раз в неделю. Но что с беса возьмёшь? Для них сильные эмоции, особенно отрицательные, сродни дурману.
В общем, Колобкову предстояло на своей шкуре ощутить талант местного домового. А нечего по чужим квартирам шариться и лезть, куда не просят.
Немного послушав завывания следователя, я плюнула и тоже пошла на кухню. Пока магфицеры весь чай без меня не выдули.
***
– Готово! – посреди стола материализовался очень довольный собой бесёнок. – Двадцать девять минут и шестнадцать секунд.
В лапках Гаврюша сжимал свёрнутый в трубочку пергамент, хвостик обвивался вокруг здоровенного медового пряника.
– Тебя там ещё и покормили? – удивилась я, забирая бумагу. Не сказать чтобы наши чиновники отличались добросердечием.
– Это откуп, чтобы поскорее ушёл, – с гордостью сообщил бес и с чувством собственного превосходства посмотрел на притихших магфицеров. – Эх, совсем у вас тут все расслабились. Собственных правил и тех не знают. Пока был, тринадцать нарушений нашёл и восемь жалоб написал. У начальника дважды был, а на третий этот эмоционально неустойчивый тип попытался выпрыгнуть в окно.
Я развернула бумагу, убедилась в наличии всех подписей и отправилась вызволять Колобкова. Он был ещё нужен, и желательно во вменяемом состоянии. По дороге молча порадовалась наличию в доме бесёнка, без него на оформление этой писульки ушло бы не меньше двух-трёх месяцев.
Когда дверь открылась, первыми в коридор бросились маглиционеры, пронеслись мимо и забились на кухне в любимом федином углу. А вот Колобков показываться не спешил.
Я немного подождала и с опаской заглянула внутрь. Следователь стоял напротив огромного полотна, издалека напоминавшего клумбу, на которой не так давно плясали бегемоты. Вид у Колобкова был противоестественно одухотворённый, по щеке катилась скупая мужская слеза. Рядом с картиной топтался маленький, заросший по самые глаза бородой, человечек в лаптях и замызганной дерюге.
– Гениально, – выдохнул следователь.
– Эм… господин начальник, не желаете продолжить обыск?
Домовой возмущённо замахал на меня руками – у него наконец-то появился первый поклонник.
– Изыди, Вихрова, – отмахнулся Колобков.
– Ну вы это… как закончите, выходите. У меня к вам дело.
***
Чай давно закончился, и мы перешли на карты. Играли на приседания (приседали, разумеется, проигравшие) – магфицеры оказались фанатами зожа. Фортило сегодня Изеньке. Ёжик ни разу не остался в дураках. Сразу видно, кто тут больше всех любит спорт.
– Посадить бы тебя, Вихрова, – добродушно сообщили моей спине и на кухню вошёл непривычно умиротворённый Колобков. – Да настроение не то.
– Вот, взбодритесь, – я сунула ему в руки три немного помятые бумажки.
– Что это? – с неохотой просматривая текст, спросил следователь.
– Разрешение на ведение розыскной деятельности и присвоение мне статуса частного сыщика. Второе – заявление на оказание услуг. Третье – договор с некромантами, в котором черным по белому указано, что мы с господином Варро напарники.
– Что за бредни?
– Никаких бредней. Я имею полное право нанять сыщика и адвоката для расследования дела, в котором замешан мой напарник. Вот я и наняла саму себя. И теперь вы обязаны предоставить мне все материалы по делу.
– Ты совсем нюх потеряла, Вихрова?! – благодушие мгновенно слетело со следователя.
– Будете скрывать информацию, Гаврюшу натравлю. Он на вас столько жалоб накатает, что временное отстранение от исполнения обязанностей за счастье покажется.
За следующие пять минут я узнала о себе много нового и интересного. Потом Колобков выдохся, выпил воды прямо из трехлитровой банки с цветами и с великой неохотой изложил суть дела.
Примерно месяц назад некий Иштван Варро стал учеником Кощея – это само по себе знаменательное событие. Господин Бессмертный вот уже пять сотен лет никому не желал передавать знания, утверждая, что достойных претендентов нет.
И вот свершилось. Однако не прошло и нескольких недель, как в маглицию поступило заявление от госпожи Синеглазовой. Она утверждала, что некий некромант сознательно отравил яблоньку с молодильными яблоками (она же Древо Жизни), оставленное Ковеном Магов на попечение этой самой госпожи.
Проведённые по горячим следам розыскные мероприятия показали, что некромантом-злоумышленником был упомянутый выше Иштван Варро. Кроме того, только Кощею известен секрет проклятия, которое способно уничтожить Древо. Что опять же косвенно подтверждает виновность Варро.
И вот теперь весь мир (магический и не только) находится под угрозой уничтожения, а злокозненный некромант бесследно исчез. Что до господина Бессмертного, то у того столько адвокатов, что до сих пор никто из маглицейских не смог вызвать его на допрос.
– Почему Древо отравил Иштван, а не лично господин Бессмертный?
Обвинение было серьёзным. Гибель Древа Жизни грозит нарушением мирового равновесия, катаклизмами и очередным апокалипсисом в итоге.
Ну вот, кажется, мне опять придётся мир спасать. Надеюсь, в этот раз Изеньке не надо учиться играть на музыкальных инструментах.
– У господина Бессмертного не было доступа к Древу в отличие от Варро, – с непередаваемой интонацией, в которой смешалась злость, презрение и обещание при случае оторвать мне голову, ответил Колобков.
– Да? А если подробнее?
– Если подробнее, запросите дело в маглиции. Вам предоставят его в течение месяца, – со злорадной усмешкой отозвался следователь, после чего поднялся из-за стола и скомандовал: – Уходим, ребята.
– А обыск? – нерешительно спросил самый ответственный из магфицеров.
– Считайте, уже состоялся.
Я заперла за маглицией дверь и подозвала бесёнка:
– Гаврюша, слышал нашего дорогого Илью Ивановича? Надо бы дело раздобыть. И поскорее.
– Это дело? – бес вышел из комнаты, волоча за собой пухлую папку. – Всего то и понадобилось к начальнику один раз заглянуть и перечислить исчезнувшие за последние пять лет из спецхрана улики.
– Ты золото, – я на радостях чмокнула бесёнка в мохнатый пятачок.
– Ну да, он золото, а я кто?! – возмутился Изя.
– Платина, не иначе, – фыркнул Федя и пополз в свой любимый угол.
