Kitobni o'qish: «Оковы смерти», sahifa 4

Ему было жаль: Вороны испортили ей жизнь. И как бы Влад ни думал, что не виновен в произошедшем, ему было тошно от всего, что сделали его братья.

– Не надумывай себе, Влад, – тихо сказала травница, отнимая его лицо от своей шеи. – Я знаю, что ты не солгал мне. А если ты не знал, то и поделать ничего не мог. А если бы и знал… – она слабо усмехнулась. – Не смог бы ничего сделать, убили бы тебя, а на твоё место пришёл бы другой Ворон.

– Я знаю, Веда. Они жестоки, они убили моего учителя, чтобы Белобог избрал меня. И я снова ничего не сделал, – Влад обречённо покачал головой.

Веда провела пальцами по его щеке и продолжила рассказывать о том, что поведала ей бабушка, о тенях. Охотник слушал внимательно, не перебивал. Лишь его брови то удивлённо взлетали вверх, то напряжённо сводились ко лбу.

– Избранница Мораны, значит. Вокруг столько травников и травниц, а я выбрал тебя, – выдохнул Влад.

– Жалеешь, Охотник? – фыркнула Веда.

– Нет, – твёрдо сказал Владислав. – Ты такая одна.

– Нас было трое. Но теперь да, одна. Ты не удивлён, Влад, не напуган. Те, кого подрал волк и коснулась моя сила, могут умереть.

– Слишком многое случилось, Веда. Слишком много я повидал, чтобы бояться тебя. От моей руки может погибнуть не меньше стражников, чем от твоей. Хочешь – верь, а хочешь – не верь, ты сразу показалась мне необычной, но я не знал, отчего, – ответил охотник. Не удержался и поцеловал её в щёку. – Это ты была в том лесу тогда, да? Когда я у озера тебя отыскал.

Девушка улыбнулась, зная, что Влад сейчас догадается и вспомнит встречу со зверем. Ей нравилось, что Охотник не боится, не задаёт глупых вопросов, не кричит и не обвиняет её в обмане. Он понимает её так же, как она понимает его.

– Да. Когда я убегала от Чеслава, попала на поляну с тремя деревьями и попросила Лес, чтобы он забрал мою силу. Нет, потребовала – отказалась от неё, не захотела больше страдать. И Лес забрал всё, только волка оставил. Дух зверя силён, требует выхода, и в тот день я выпустила его. Не думала, что проснёшься. А ты и побежал спасать ту, что рычала на тебя, – объяснила Веда. – Ворон не такой. Ворон сидит и не каркает, а волку на луну повыть охота.

Веда помолчала немного, вслушиваясь в звуки вокруг. Скорее всего, охотник не слышал их. Выли духи, что бродили здесь, урчали звери невиданные, кричали птицы неслыханные.

– Я всё знаю, Влад, – тихо сказала она. – Видела всё в голове Черномага. Он хочет братьев своих воротить, а отец твой – жену свою оживить. Твоя мама может вернуться, если ты отдашь им меня. Они убили Мирославу и Радамиру, их тела уже принесли в жертву Костяной Арке. Осталось моё – самая младшая должна стать самой последней.

– Не надо, Веда. Не говори так. Она умерла. Если бы не портреты в отцовском доме, я бы не помнил её лица. Я тоскую, но не стану платить ни твоей жизнью, ни чужой. Черномаг не вернёт тех, кого когда-то победили Вороны, – твёрдо сказал охотник. – Что ещё ты узнала?

– Им нужна сила, что завершит всё. Черноглав выбрал день, тот день, что самый длинный, тогда всё случиться должно, – ответила Веда.

– Мне исполнится двадцать один в этот день, – усмехнулся Влад. – Не хотелось бы омрачать его горем или открытием врат в Мир Мораны.

Они умолкли и больше ничего не говорили. Ведеслава думала больше, чем стоило бы. В один момент она даже подумала, что Владу стоит убить её. Нет младшей тени – нет способа завершить ритуал, что задумал Черномаг. Убьёт и сожжёт тело, а всё, что останется, развеет на ветру или рассыплет по лесу.

Она чуть отстранилась от него и принялась разглядывать его профиль. Влад тоже был задумчивым, и Веда хотела бы знать его мысли. Может, он думает о том же? Она тут же качнула головой, принимая как истину, что охотник не сможет её убить. Потому что он добрый, потому что она ему дорога, потому что он в неё…

Она могла бы убить себя. Но от тела тоже стоит избавиться, да и Морана может вышвырнуть её обратно, как делает со многими самоубийцами. Ей не нужны те, кто не ценит дарованную им жизнь. А Ведеславе хотелось бы обрести покой после смерти, а не бродить неприкаянным духом или восставшим мертвецом.

– Мы будем бороться, – Влад прервал её размышления. – Надо отправить весть Ивану, может, Мила поможет нам. Кто сильнее, тот и победит. Мы отвоюем крепость и остановим их.

– Здесь время течёт иначе, быстрее. У нас больше дней в запасе, чем ты можешь представить. Обдумаем всё. У меня тоже есть те, к кому я могу обратиться за помощью, – кивнула Веда. – Идём, нам стоит поесть.

Девушка нехотя встала с мужских колен, глядя на парня сверху вниз. Влад недовольно поморщил нос – больше из-за того, что тепло девичьего тела пропало, а по Чернолесью гулял довольно прохладный ветерок. Отказываться от завтрака он точно не станет.

Веда не стала его дожидаться, позволяя ему побыть наедине со своими чувствами, и ушла в дом. Хотя она продолжала стоять близко к окну, думая, что многим созданиям этого места охотник может прийтись не по нраву.

Влад просидел один недолго. Вся его голова была занята мыслями о будущем и настоящем. Он думал об отце и брате, о последней живой семье, которая пошла по пути зла. Ни с Николаем, ни с Михаилом Влад никогда не был близок, всё, что у него было от них – шрамы. Телесные и душевные. Но отчего-то он не хотел, чтобы они умирали.

Он провёл руками по лицу и поднялся на ноги. Теперь он задумался о том, что ждёт их с Ведеславой. Младшая тень и Ворон, предавший своих братьев. Им придётся дорого заплатить, чтобы заново отыскать своё место в мире. Но для начала им придётся его спасти.

Глава 5.

Веда отошла от окна, отрывая взгляд от спины Влада. Она рассказала ему лишь малую часть того, что скрывалось в её прошлом. Даже о своих силах обмолвилась лишь мельком. А охотник не потребовал большего, будто верил, что травница соберётся с мыслями и продолжит свой рассказ.

Девушка усмехнулась – это было правдой. После всего случившегося Веда стала ещё больше доверять ему. Он здесь, рядом с ней, в сердце Чернолесья, где его могут разорвать не самые приветливые жильцы. А ведь истинное место охотника – рядом с его братьями-воронами. Но Влад всё равно выбрал её.

Вокруг тонких пальцев появилось зеленоватое свечение, возвращённая сила приятным покалыванием заскользила по телу. Веда несдержанно выдохнула, собираясь с мыслями. Им действительно стоило поесть, и она занялась тем, что сейчас отвлекло её от всех проблем – поиском еды.

Травница бывала в этом месте много раз и помнила, куда заглядывала Радамира, откуда доставала свежий, всё ещё тёплый хлеб, вяленое мясо, запечённую в глиняном горшке картошку. И ни разу бабушка не растапливала печь, чтобы утолить голод – всё появлялось само собой.

Вот и сейчас Ведеслава потратила всего несколько мгновений, прежде чем отыскать их завтрак: кашу с маслом, которая пахла так, что девушка сглотнула слюну и втянула носом воздух. За её спиной скрипнула входная дверь, послышались неторопливые шаги Влада.

– Вы ещё и готовите быстро? Я просидел там недолго, – спросил с лёгкой улыбкой охотник, а когда заметил вздёрнутую бровь девушки, пояснил: – Тени.

– Не уверена. Садись. Ты нравишься этому месту, оно не против, чтобы ты остался, – качнула головой Ведеслава, подавая Владу деревянную ложку.

– Даже если бы оно меня гнало прочь, я всё равно остался бы. Не смог бы бросить тебя одну, – пожал плечами парень и принялся за кашу. Веда одарила его глубоким взглядом, давно она не слышала подобных слов в свою сторону.

Травница неторопливо облизывала ложку, чувствуя жидкую сладость во рту, возвращаясь в детство. Бабушка часто готовила такую кашу по утрам. Сама, без вмешательства сил или помощи леса. Это было очень хорошее время.

Владислав украдкой наблюдал за девушкой, за лёгкой тенью эмоций на её лице. У него было столько вопросов, что временами начинало гудеть в голове, но он терпел, чтобы не давить на Ведеславу. Будет спрашивать постепенно, неторопливо. Он верил, что у них ещё есть время.

– О чём задумался, Влад? – спросила травница, отставляя миску в сторону. Чем дольше они находились в лесу, тем зеленее и ярче становились её глаза. Несколько раз парню показалось, что они мерцали голубым, но потом вновь сияли, будто трава в лучах рассветного солнца.

– Думаю, – ответил он, – что делать? Как узнать тебя лучше? Но, как бы я ни хотел, первый вопрос сейчас важнее.

Губы травницы еле заметно дрогнули в улыбке, но лицо тут же стало собранным, серьёзным. Она поднялась на ноги и ушла в другую комнату. Владислав слышал громкий шелест страниц, звук, с которым открывались и закрывались ящики и дверцы шкафчиков, и еле различимый шёпот девушки. Но Влад мог поклясться, что говорит она на ином языке. Он видел книги на подобном – Вороны, которые смогли разменять третий десяток, принимаются за его изучение. Им открываются тёмные тайны, знания, о которых не ведает простой люд и к которым не готовы лишь недавно оперившиеся Вороны. Владислав был уверен, что Чеслав превосходно говорил на другом языке.

Веда вернулась довольно скоро, держа в руках несколько книг, свёрнутый в несколько раз потрёпанный от времени пергамент и тонкое одеяло. Влад ожидал, что они продолжат прерванный разговор за резным дубовым столом, но травница прошла мимо и вовсе вышла наружу.

Когда дверь открылась, в комнату ударил яркий луч света, охотник ощутил свежий утренний запах, который до этого будто и не замечал. Лес открывался ему, приглашал к себе, позволял помочь младшей из теней, что осталась одна в столь юном возрасте.

Он последовал за Ведой и нашёл её неподалёку, на самой освещённой полянке, где высокие, необычные деревья расступались, открывая охотнику и травнице ясное небо. Девушка сидела на разложенном одеяле, подогнув под себя ноги, и изучала толстую книгу.

Издали рассмотреть обложку не удалось, а когда парень подошёл ближе, то понял, что не может прочесть название. Он сел рядом с девушкой, дотрагиваясь коленом до её бедра. Немного поёрзал, придвигаясь ближе, и положил подбородок ей на плечо. Веда никак не отреагировала: пальцы продолжили бегать по строкам неизвестного текста, переворачивать страницы. Но Владу показалось, что её плечи немного расслабились, а спина прижалась к его груди.

Травница перевернула страницу, хрупкая бумага издала жалобный треск, словно собиралась развалиться, и охотник увидел искусный рисунок костяной арки.

– Что здесь написано? – тихо спросил он, и Веда почувствовала на щеке его тёплое дыхание.

– Тебе не понравится то, что я скажу. Вороны перешли черту, их сердца теперь чёрные и гнилые, как у упырей, пролежавших века в могиле, – прошипела травница. Она хотела гневно, яростно захлопнуть книгу, а потом явиться к Чеславу и обрушить на него гнев и боль, что копились годами. Но не стала этого делать – книга осталась открыта, а травница продолжила сидеть на поляне, чувствуя спиной тепло тела Влада.

– Скажи мне, Веда. Мне нужно знать, – попросил охотник.

Ведеслава выпрямилась, кладя толстую книгу себе на колени. Ей хотелось молчать и просто сидеть здесь, слушать лёгкий, знакомый шум этого леса, разговаривать с Владом о чём-то ином. Она тяжело выдохнула, откидывая голову назад. Затылок упёрся в его плечо, тёмные волосы мазнули по мужской щеке, слегка щекоча.

– Здесь сказано о костяной арке. О входе в миры Мораны, в которых живут упокоенные души и нечисть. Но арка не вечна. Каждый раз её создают заново. И кости эти должны быть свежи, молоды. Мужчины, женщины, дети, волки и вороны, связанные с Мораной. Охотники и Черномаг убили их всех, освежевали, напевая страшные слова, написанные в страшной книге кровью. А после из горы костей восстала и арка, – с надрывом сказала Ведеслава, поворачиваясь к Владу.

Его лицо словно окаменело, застыло; только глаза выдавали все те чувства, которые он испытывал. Он не мог поверить, не мог принять то, что произнесла травница. Вороны – убийцы. Они убили не только двух теней, они убили невинных людей. Сколько их было? Сколько тех, кто пал из-за прихоти охотников? Из-за их желания заглянуть туда, куда не следует заглядывать живым.

– Мы остановим их, Веда. Мы их всех остановим, я обещаю тебе, – громко шептал ей на ухо Влад.

– Или они убьют и нас, – практически выплюнула эти слова травница, на этот раз закрывая книгу. Больше о костяной арке там ничего не было сказано, она нашла всё, что хотела.

– Нет, мы не умрём. Больше они никого не убьют, – он обнял Ведеславу, крепко прижал её к своей груди, зарылся носом в её ещё влажные волосы. Ощутил запах сушёных трав, что успокаивал его разум.

Они так и сидели в самом центре Чернолесья. Травница смотрела вперёд, наблюдая за бродящей между деревьями тенью, а Влад ничего не замечал вокруг, теряя взгляд в изгибе девичьей шеи. Неожиданно налетел ветер, да такой сильный, что пара невольно покачнулась. Зашелестели листья на деревьях, словно пытаясь что-то сказать.

– Нас просят поторопиться, – выдохнула Ведеслава, невольно отстраняясь. – Солнцестояние совсем скоро, а в книге написано, что арку можно уничтожить лишь в тот день, когда её будут наполнять силой. Она станет хрупкой, уязвимой.

– Ты понимаешь, что говорит Лес? – с явным удивлением и интересом спросил Влад, глядя, как девушка разворачивает принесённый пергамент.

– Это нетрудно, главное – научиться слушать и слышать, – объяснила Веда. – Можешь попробовать. Вскоре ты будешь молить, чтобы он замолчал.

Травница почти весело фыркнула, и Влад улыбнулся. Она, наконец, закончила с пергаментом, шорох прекратился, а перед охотником теперь лежала карта. По очертаниям это было похоже на Замковье: тот же лес, большая вода, омывающая землю с юга, Мёртвый Хребет. Но некоторых городов не было, а другие назывались не так, как сейчас. Влад пригляделся, стараясь отличить старинные заломы от выцветшей за годы краски, и заметил территории княжеств, которые были на месте Замковья более восьмисот лет назад. Всего было пять княжеств: Дремучанское – около Чернолесья, Северное – на севере, Сурьярское – на юге, Ветренное – на месте Велекамья и Ветряное – у Мёртвого Хребта со стороны Нижнего Горьевска.

– Бабушка сказала мне, что Тени старше Воронов, мы появились раньше, – травница щёлкнула пальцами, и карта разгладилась, цвета стали ярче, надписи понятнее, пусть и были они написаны на более старый лад, а ещё появилось множество жирных точек без каких-либо названий. – Думаю, эта карта тех, кто был призван первыми.

– Что это? – Влад указал на точки. Он примерно понимал, где находятся некоторые из них: у Белозерья, рядом с Нижним и Верхним Горьевсками, множество у Чернолесья.

– Помнишь, я говорила, что всего два раза пересекала Хребет? – спросила Ведеслава, и охотник тут же кивнул. Тогда она продолжила: – Но я бывала во всех частях Замковья и не один раз. Это все ходы, которые мы использовали с бабушкой. Заходишь в одном месте, выходишь в другом. Главное – наполнить его силой. Вместо нескольких дней – всего несколько мгновений.

Когда Влад никак не отреагировал на её слова, травница повернулась к нему лицом. Молодой Ворон замер с лицом, искажённым гримасой удивления. Отчего-то именно это поразило его. Ни возможность девушки обращаться в Ворона и Волка, ни её магия, ни новость о том, что она одна из трёх избранных Мораной. А просто способ путешествовать намного быстрее, чем другие люди.

– Ты же избранник Белобога, много нечисти повидал. Что тебя так удивило? – усмехнулась Веда, смахивая со лба парня несколько прядей светлых волос.

– У нас нет таких ходов, – объяснил Влад.

– Или вы о них просто не знаете, – загадочно повела плечами девушка.

Ведеслава отвернулась, возвращаясь к изучению карты. Водила по ней пальцами, проводя невидимые линии между волшебными ходами, думала о чём-то, строила планы, но пока не делилась ими с Владом.

– Ты сказал, что мы попросим помощи у Ивана и Милы. Рядом с ними есть проходы. И если они нам поверят, то через эти ходы смогут пройти и воины, я всё устрою, – наконец-то сказала травница.

– Если поверят? – не понял Влад.

– Мы собираемся объявить главных защитников Замковья предателями, – Ведеслава пожала плечами. – И я привыкла, что лучше надеяться только на себя.

– Но ты не одна теперь, – возразил охотник.

– Не одна, – согласилась травница.

***

Они просидели так долго, разговаривая обо всём, что случилось и что ещё случится. Иногда молчали; Ведеслава несколько раз дарила Владу быстрые поцелуи, прикасалась к его щеке, губам, шее. Ей нравилось чувствовать едва заметную неловкость охотника. Сильного и смелого, но столь неискушённого в делах, что касаются девушек и их тел. Это делало Влада ещё более особенным в её глазах. Он доверился ей даже в этом, даже в первом поцелуе.

– Кого ты хочешь позвать на помощь, Веда? – прервал долго висящую тишину охотник.

Они лежали на спине, разглядывая уже начинающее готовиться к вечеру небо. Солнце приятно щекотало их лица, дарило тепло. Когда травница не ответила, Влад требовательно повернулся к ней, нащупал её руку, легко сжимая, почувствовал прохладу кожи.

– Ты любопытный, охотник, – усмехнулась Ведеслава, переплетая свои пальцы с его. – Но я не скажу, увидишь сам. Не скажу и тем, кого позову. Придётся вам встретиться без подготовки. Но лучше бы тебе спрятать меч – нашим гостям он может не понравиться.

Влад понимающе кивнул. Друзей из простого народа у девушки было настолько мало, что, даже лишившись одной руки, охотник смог бы показать это число на пальцах. Но любопытство его не отпускало: если это нечисть, то кто из них настолько разумен, чтобы ответить на зов девушки? Неужели Тени настолько сильны, что могут ей приказывать?

– Не называй меня охотником, – попросил Влад. – Иначе начну звать тебя травницей.

– Зови, – тут же ответила Веда. – Дурного в этом слове нет. Я и правда травница.

– Но не простая, – парировал парень.

– Так и ты не простой охотник. Ты был им и остаёшься. Тебя выбрал Белобог – это не просто слова. То, что другие выбрали кровавую дорогу, не делает тебя плохим. Ты будешь сражаться как охотник, будешь защищать Замковье, как и было задумано, – ответила девушка.

– Тебе не нравятся охотники, зачем же ты называешь меня так? – не унимался Влад. Ему не хотелось, чтобы каждый раз, глядя на него, Веда чувствовала жжение на месте шрама и испытывала ненависть, за которую он просто не может её винить.

– Мне нравишься ты, – Ведеслава удивительно широко улыбнулась. – И ты заставляешь меня верить, что следующие охотники будут такими, как ты.

Владислав посмотрел на неё, и когда их взгляды пересеклись, внутри него разлилось приятное, согревающее тепло. Травница не врала; она вообще врет очень неохотно, скорее любит скрывать правду, нежели обманывать. И её слова заставили его воспрянуть духом, поверить, что всё получится.

Кусты рядом с ними затрещали, расступаясь в стороны, пропуская кого-то на поляну. Влад, гонимый тренировками и навыками Воронов, сел и выпрямился; рука сама потянулась к поясу, где обычно висел меч в ножнах, но он усилием воли сдержал себя, продолжая наблюдать.

Ведеслава тоже села, и к ним вышла Весна, потряхивая головой и шевеля ушами. Девушка протянула ей руку, но кобыла прошагала мимо и остановилась около охотника. Громко фыркнула, издала утробное ржание и пихнула его в плечо носом.

– Спасибо, ты спасла меня сегодня, – сказал Влад, дотрагиваясь пальцами до мягкой морды.

Кобыла вновь заржала, но теперь это прозвучало печально. И парень понял, что она скорбит – скорбит за Призраком, с которым провела все эти дни.

– Прости меня, я не смог его спасти, – тихо проговорил охотник, глядя в темные, умные глаза. Лошадь лишь тряхнула головой, заворчала и опустилась рядом с ним на колени.

– Ты не понял, она просит прощения у тебя, – сказала Ведеслава, глядя на свою кобылу. – Когда их нашли, она пыталась отбиться, помочь Призраку и уйти вместе, но у неё не вышло. Она говорит, что поймёт, если ты станешь злиться.

– Если бы ты умерла, я бы винил себя ещё больше, – с надрывом ответил Влад, проводя рукой по ухоженной шее Весны. – Я рад, что хотя бы тебе удалось спастись.

Все это время, пока охотник говорил, Весна внимательно слушала, навострив уши. Когда он умолк, она ещё раз ткнула его в плечо, но теперь уже лбом, и поднялась на ноги. Обвела взглядом травницу и охотника и пошагала обратно в лес.

– Откуда у тебя Весна? – спросил Влад, когда кобыла скрылась в тени деревьев.

– Бабушка подарила. Я не знаю, где она её взяла. Но знаю, что Весна будет со мной до тех пор, пока я не умру, – спустя несколько мгновений ответила Веда. – Так было и с Серогривом, конём Радамиры. Он просто исчез, когда её убили. А ещё, Весна умна, она находит меня, где бы я ни была, как это было сегодня утром.

– Тогда её надо беречь, – отозвался парень, и травница согласно кивнула, выдавливая улыбку.

***

В Чернолесье наступил вечер, тёплые золотистые лучи сменились на холодные серебристые. Луна в этом месте казалась в разы больше, чем за его пределами. Ведеслава куталась в объёмное одеяло, сжимая в руках кружку с тёплым напитком.

Было тихо; если прислушаться, можно было различить треск, с которым огонь пожирает поленья в печи бани. Влад оставил воду и купальню нагреваться, а теперь сидел рядом, прижимаясь к травнице тёплым боком.

– Я умоюсь первой, хорошо? А потом поищу тебе подходящую рубаху для сна, – сказала Веда, глядя, как отблески пламени свечи пляшут по его лицу.

– Как пожелаешь, Ведеслава, – он склонился к ней, шепча слова прямо на ухо, пощекотал кожу тёплым дыханием и оставил быстрый поцелуй на виске.

На мгновение травнице показалось, что её щеки вот-вот воспылают румянцем, но бледная кожа так и не сменила цвет. Зато девушке удалось разглядеть на скуле Влада розоватый оттенок, который было почти не различить из-за полумрака в комнате.

Охотник начал игру, правила которой были ему неизвестны, от этого он и не знал, к чему приведет следующее его действие. Веда улыбнулась, направляясь к растопленной бане, от которой уже сейчас тянуло приятным жаром и влажностью.

Она стащила с себя одежду, с удовлетворением думая о том, что скоро станет чистой. Как бы тщательно Веда не старалась смыть с себя следы борьбы, некоторые из них всё ещё были на её коже. Слава Моране не кровь, а просто несколько засохших разводов грязи.

Травница быстро и ловко омыла тело и волосы водой из таза, вылила на ладонь густую ароматную жижу из баночки и принялась растирать кожу и промывать волосы. Обычно она делала всё быстро, чтобы не задерживать ожидавшую её Радамиру или не оставлять дом надолго без присмотра, но сейчас ей захотелось не торопиться. Их путь был длинным и опасным, спешка сейчас ни к чему.

Когда Веда вернулась в комнату с печью, Влад любопытно листал одну из книг, лежащих на столе – «Травы и нечисть Чернолесья». Он с интересом хмурил брови, вчитываясь в подробное описание каждой твари и вглядываясь в нарисованный образ.

Оторвавшись от местами полностью потерявших цвет листов, он приковал взгляд к травнице. Её влажные волосы отдельными прядями свисали до поясницы, а длинная белая рубаха скрывала почти всё тело вплоть до колен.

– Иди, пока тепло. Подопри дверь поленом, чтобы тёплый воздух не выходил. Я принесу тебе одежду, – сказала Веда и, прежде чем Влад успел что-то ответить, скрылась в комнате с кроватью и большим шкафом.

Охотник пошагал к двери, ведущей в баню, на ходу снимая рубаху и расшнуровывая узел на штанах. Забыв о том, что сказала травница, он оставил дверь приоткрытой.

***

Ведеслава практически прокляла тех, кто собирал и хранил здесь вещи. Всё женское было настолько маленьким, что Владу и на пол тела не натянуть. А рубаха, что была на нём, уже не свежая и единственная, которую ей удалось быстро отыскать днём. Да и спать в ней было неудобно.

Травница злилась и ругалась, утопая в стопке аккуратно сложенных вещей. Наконец, боги смиловались, и ей удалось отыскать сразу несколько рубах и штанов. Для отдыха и обычных дел, мужчины в этот дом тоже заглядывали. Веде не очень хотелось знать, для чего именно.

Она подхватила вещи и кусок ткани, которым охотник мог обтереть тело от влаги, и направилась к бане. Заметив широкую щель между дверью и стеной, она поняла, что он уже закончил. Стоило травнице подумать об этом, как её взгляд упал на спину парня. Она замерла на месте, вжимаясь в стену, чтобы не быть замечённой за столь открытым разглядыванием чужого тела.

Широкие плечи с плавно перекатывающимися от каждого движения мышцами, спина, что так правильно становилась чуть уже к пояснице с двумя ямочками. Веда повела взгляд дальше, ниже, отмахиваясь от стеснения.

Ей доводилось видеть голых парней и до этого, когда её двигало скорее любопытство, нежели настоящее желание близости. Пареньки из соседних деревень, куда она ходила на поиски трав и продажу мазей и настоек. Веда не пожалела о случившемся, лишь поняла, что с тем, кто ей безразличен, больше делать этого не станет, хотя те пареньки были хороши собой для обычных, худоватых из-за случающегося голода деревенщин.

Сейчас же Ведеслава любовалась сыном Михаила Гордеева, что родился и вырос в столице. И тело его преобразилось благодаря тренировкам Воронов и силе Белобога, что теперь текла по его жилам.

Пока травница следила за каждым его движением, Влад закончил растирать кожу оставленными средствами и вылил на себя воду из таза. Пшеничные волосы прилипли ко лбу, закрывая взор, поэтому охотник не сразу заметил травницу, когда развернулся. Но стоило ему смахнуть мешающие пряди, как его глаза округлились от неожиданности. Он неловко отступил назад, прикрывая ниже пояса всё, что мог.

Веда мысленно усмехнулась; спереди охотник был ещё лучше, чем сзади, но лицо осталось непроницаемым. Она шагнула вперёд, чувствуя на себе взгляд парня, и сложила вещи на краю скамьи.

– Я говорила тебе подпереть дверь бревном, – сказала травница, выровнявшись.

Веда разглядывала лицо Влада, следила за каплями воды, стекающими с волос на лоб. Его рот был приоткрыт, а дыхание слегка сбито. Она раздумывала всего несколько мгновений, а затем сделала шаг и ещё один. Охотник остался на месте, хотя в какой-то момент девушке показалось, что он снова начнёт отступать.

Но Влад безотрывно смотрел на неё, на лице и в блеске глаз отчетливо читались все жаркие эмоции и мысли. Он подался вперёд первым, руки, что до этого смыкались внизу, теперь сжимались на девичьей талии. Веда утонула в глубоком поцелуе, охотник стал смелее, поняв, что всё в порядке, и что девушка не станет его отталкивать.

Её рубашка промокла от капель на коже Влада и прилипла к телу. И когда парень прервался, чтобы перевести дыхание из-за густого, тёплого воздуха вокруг, то с упоением принялся разглядывать всё то, что стало доступно его взору.

– Идём, – шепнула она ему в губы, тут же начиная новый поцелуй.

Веда начала не глядя отступать назад, ведя следом за собой охотника. Осторожно миновала высокий порог, двинулась по коридору, осталось совсем немного. Всё это время Влад продолжал целовать её, его руки бродили по её телу, задирали рубашку. Его прикосновения были неторопливыми, но уверенными, он изучал девушку, как самое ценное знание, что наконец-то попало к нему.

Они замерли у кровати, и Веда осторожно подтолкнула охотника к ней. Влад упал спиной на мягкие одеяла, завороженно глядя, как травница усаживается на его бедрах. В комнате было всего две свечи, но их пламени было достаточно, чтобы парень смог рассмотреть всё, что желал.

Веда немного поерзала, вынуждая Влада выдохнуть сквозь плотно сцепленные зубы и прикрыть глаза. Его грудь ритмично поднималась и опускалась от резкого дыхания, а ладони легли на её бедра, слегка сжимая и притягивая повыше. Охотник действовал интуитивно, оглаживал её ноги, просяще задирая рубашку, которая всё ещё была на девушке. Ему хотелось видеть её полностью, так, как она видит его.

Веда ласково провела пальцами по его груди, прошлась по метке Белого Ворона, а затем выгнулась, стаскивая с себя рубашку. Влад смотрел на неё несколько долгих, томительных мгновений, пробно переместил руку на талию, большим пальцем огладил впалый живот, а затем резко сел, прижимая травницу к своей груди. Веда охнула от неожиданности, и Влад поймал этот звук губами, целуя её. Несдержанно, практически жадно, отбросив в сторону все мысли, страхи и сомнения. Провёл языком по её нижней губе, переходе к шее и груди. А девушке только и оставалось, что хвататься за его плечи и сдерживать стоны, чтобы не тревожить жителей леса.

– Скажи мне, что делать, Веда, – попросил он, ещё сильнее прижимая травницу к себе. – Скажи, и я всё сделаю, как ты захочешь.

Девушка не ответила, уводя охотника в очередной глубокий поцелуй, немного привстав, меняя положение, а затем вновь опустилась. Владу показалось, что по всему телу заплясали огоньки и искры, он несдержанно выдохнул, пряча лицо в изгибе шеи травницы. А она продолжала неторопливо двигаться, растягивая удовольствие. Это было в сотни, даже в тысячи раз лучше, чем в прошлые разы. Она чувствовала всё не только телом, но и душой.

Охотник неожиданно перевернулся, роняя Веду на согретые одеяла. Принялся оставлять дорожку поцелуев от шеи прямиком до низа живота. Поцеловал внутреннюю часть бедра, не удержался и прикусил. Девушка издала приглушённый стон, и Влад решил задержаться подольше.

Девичьи пальцы путались в его растрёпанных волосах, пока охотник делал всё, чтобы его травница получала удовольствие рядом с ним. Он вернулся обратно к её губам и шее, удобно устроившись между её разведённых ног.

– Ты очень красивая, Веда, – шептал он ей между плавными толчками. – Просто не представляешь, насколько ты красивая.

О выносливости Белых Воронов складывают песни и былины, и травница убедилась, что в них нет и капли лжи. Вечер давно перешёл в ночь, она лежала рядом с Владом, пока он заботливо кутал её уставшее тело в одеяло.

– Спасибо, Веда, – шепнул он ей. – Что позволила быть первой у меня.

– Почему ты ждал так долго? Воронам не позволяют покидать Вороний Дом по личным нуждам? – вероятно, в столичных домах о таком не принято спрашивать, травнице было всё равно, её двигал интерес.

– Тебе будет достаточно услышать, что я просто ждал тебя? – усмехнулся Влад, обхватывая девушку рукой. В ответ она лишь недовольно замычала ему в шею, как бы намекая, что этого недостаточно. – Вороны вольны делать всё, что захотят, пока выполняют данные им задания. С Воронятами труднее: из Вороньего дома мы выходим или с наставником, или по заслуженному отдыху, который случается нечасто. Но многим хватает и этого. Девушки в маленьких деревеньках, куда мы ходили с Вереском, охотно предлагали себя и мне, и другим Воронятам, даже наставника не обходили. Они думали, что повезёт, и через нас можно оказаться в Велекамье. Глупые мысли, их оставляли, тут же забывая имена. Я так не хотел. Во мне жила память о матери. Я не мог просто воспользоваться девушкой, не так она учила меня.