«1984» kitobiga sharhlar

Превосходная книга, лучшее, что я прочитала в этом году.

Фантастическая антиутопия, написанная в 1949 году.

"Война – это мир.

Свобода – это рабство.

Незнание – сила."

Настоятельно рекомендую прочитать. Моя оценка – 10 из 10.

Маст хев для каждого образованного человека. Каждый раз другие инсайты. Советую перечитывать раз в пару лет, в зависимости от разных ситуаций в мире и настроения.

Это великая классика мировой литературы. Любой культурный человек должен быть знаком с этой книгой. Автор считает что нас поработит то что мы ненавидим. Рекомендую!

Говорил всеведающий: По весне последующей Народятся новые Люди на земле. Песни их исконные – Марши толоконные, Марши толоконные, Грубые мольбы. Лишнее отбрасывая, За слова пластмассовые, Разбивают лбы. Мантрами железными, Как стальными лезвиями Выправляют мир… (с) Пикник

  Старался избегать чтения критики на роман перед своей рецензией. Просто готовился к чему-то великому и ужасному.

  С первых же страниц -- непонимание. Лидер правящей партии -- "лет сорока пяти, с густыми черными усами, грубое, но по-мужски привлекательное" с пронзительным взглядом; оппозиция представлена бывшим партийцем, а ныне опальным, эмигрантом по фамилии Голдстейн -- "...жидовская морда еврейское лицо... умное лицо и вместе с тем необъяснимо отталкивающее; и было что-то сенильное в этом длинном хрящеватом носе с очками, съехавшими почти на самый кончик. Он напоминал овцу." Что, и всё так просто? Партия, Сталин и Троцкий?

  Не, не просто. Не просто жить в мире Оруэлла. Как-то стало стало дурным тоном хорошей традицией ставить в один ряд с Оруэллом Замятина и Хаксли. Не спорю, аналогий множество, но если у Хаксли и Замятина последняя война закончилась черт знает когда, то жителям Океании покой только сниться. Да и то вряд ли, что такое мир они знают твердо: Мир -- это война. Жратва пайковая, дефицит товаров первой необходимости, периодически падающие ракеты и прочие радости жизни в тылу. Плюс ударный труд, в том числе и неурочные "субботники", состоящие из подготовки и празднования государственных праздников. Из социальных гарантий -- только одна: шаг в сторону от официальной идеологии -- и ты гарантированно не жилец, не_лицо. Свобода -- это рабство

  Идеология по началу тоже показалась абсурдной. Ну кто на такие лозунги поведётся и кто это будет терпеть? Ладно, 15 % партийных, но 85 % "пролов" не могли забыть революции конца XIX -- начала XX веков! Оказывается, могли. "Кто управляет прошлым,- гласит партийный лозунг, тот управляет будущим, кто управляет настоящим, тот управляет прошлым". И это не просто словесная головоломка. Заново переписанная история, уничтожение документов, искажение и подмена фактов -- не вымысел, найти тому примеры -- на раз-два (раз, два, бояны, конечно). "Владеющий информацией владеет миром" -- еще одна банальность, что не мешает этой фразе быть справедливой. Дезинформацией в Океании заняты профессионалы и дошли в этом деле до уровня искусства. С кем мы воевали пять лет назад, что значит вычеркнутое из словарей слово и даже какой сейчас год от рождества Христова сказать может далеко не каждый. Незнание -- сила

  Герой -- офисный планктон партийный чиновник, этой самой дезой и занимающийся. Партию откровенно ненавидит, но по-волчьи жить -- по-волчьи и выть, пусть кофе -- суррогатный, а курева катастрофически мало, но все ж лучше, чем вкалывать на туземных Соловках. Смутно понимая, что "что-то тут не так", он однажды находит интересный документик, и сомнения обретают вполне материальную почву. Следующая мысль -- вполне логична: "Надо что-то делать!", и первое, что надо сделать -- найти единомышленников. И он находит Её.

  Она далеко не горящая праведным делом замятинская I, не свобода, ведущая народ на баррикады и даже не леди Годива, просто ненавидящая партию за свое счастливое детство , лишившую её чисто плотских удовольствий -- секса, вкусной еды, женственной одежды и косметики. Интересный образ приспособленца. Родившаяся после прихода новой власти, она с завидной непосредственностью воспринимает происходящее, как нечто само собой разумеющееся. Нарушая неписанные -- других нет -- законы, она попросту наслаждается жизнью и по-своему мстит партии, воспринимая грядущее наказание, как должное. Всякая высокая политика, подполье и революции влекут её куда меньше, чем широкая кровать и натуральный кофе ,вот и умничка.

  Только песня совсем не о том, как мурлыкала Джулия с Уинстоном. Хотя и об этом тоже. =) Крандашный шарж на раннюю историю Союза по ходу действия заполняется красками, прорисовываются отдельные линии, наносится фон -- и это уже совершенно другая картина, реалистичная, страшная. Гротескный "новояз", карикатурно высмеивающий советских засракулей и замкомпоморде (ЗАСлуженных РАботников КУЛЬтуры и - ЗАМестителя КОМандира ПО МОРским ДЕлам, кто не в курсе) на деле оказывается сложным и мощным инструментом для пресечения "старомыслия". Логика проста, а по сему гениальна: мыслим мы образами, но передаём мысли окружающим словами. Если в языке нет подходящих слов, то сформулировать идею невозможно. А "лишние слова" из словарей выпиливаются постоянно... Действительно, зачем все усложнять? Есть "голод" -- а есть абсолютно лишнее слово "сытость". Не проще ли говорить "не_голод", сразу понятно, что это антоним "голода". Оно-то так, сытый -- это не голодный. Вот только не_голодный -- не обязательно сытый....

  Ложь, ложь, вопиющая ложь, везде и всё -- ложь. Глоток свежего воздуха -- книга в книге -- сочинение врага народа Голдстейна, которое читает своей боевой подруге Уинстон. Трезво и здраво пишет враг, обличает, разоблачает и вообще, расскладывает всё по полочкам. Но и с этой книгой не всё так гладко...

  Короче, страх и ужас тоталитарного режима. Видно, что автор воевал и что такое боль знает. От его описания побоев бегут по телу мурашки, хочется сжаться в клубок, прикрывая руками голову, а ногами -- печень. Жуткие описания то-ли гестаповских, то-ли КГБ-шных методов допроса подтверждают мысль главного героя

"...Нет ничего хуже в жизни, чем физическая боль. Перед лицом боли нет героев, нет героев, снова и снова повторял он про себя и корчился на полу, держась за отбитый левый локоть..."

  Отдельный вопрос -- "двоемыслие". Что это и с чем его едят -- так сразу не объяснишь, довольно сложная и интересная социально-психологическая концепция.

"Двоемыслие означает способность одновременно держаться двух противоречащих друг другу убеждений ...Говорить заведомую ложь и одновременно в неё верить, забыть любой факт, ставший неудобным, и извлечь его из забвения, едва он опять понадобился, отрицать существование объективной действительности и учитывать действительность, которую отрицаешь, — все это абсолютно необходимо. Даже пользуясь словом „двоемыслие“, необходимо прибегать к двоемыслию. Ибо, пользуясь этим словом, ты признаешь, что мошенничаешь с действительностью; ещё один акт двоемыслия — и ты стер это в памяти; и так до бесконечности, причем ложь все время на шаг впереди истины. В конечном счете именно благодаря двоемыслию партии удалось (и кто знает, ещё тысячи лет может удаваться) остановить ход истории"

  Не укладывается в голове? Да, по началу сложно такое представить, но, опять же, по ходу романа автор не однократно приводит примеры двоемыслия в действии, и оно уже не кажется таким извращенно-фантастическим способом мышления.

  Собственно, надеяться на хэппи-энд с таким раскладом не приходится, но и из всех вариантов не_счастливого конца, Оруэлл выбирает, как по мне, самый жестокий... То, что партия делает с ослушавшимся -- чистейший садизм, зато идеологически оправданный.

  Резюме: на данный момент -- одна из самых тяжелая антиутопий, прочитанных мной. Безусловно сильный как в художественном, так и в философском смысле роман не рекомендую читать ранимым личностям, рыдающим над "Цветами для Элджерона", беременным женщинам и лицам, склонным к суициду. Остальным -- маст рид!

NB четыре, а не пять звёзд -- за слишком прозрачные намёки. Это не даёт возможности абстрагироваться от советских реалий и воспринять "1984" как чисто абстрактный мир будущего.

Есть книги, которые являются шедеврами мировой литературы. Их читают, любят, ими восхищаются, а ты откладываешь эту книгу из года в год, страшась, что она не оправдает твоих ожиданий. С одной стороны, тебе ужасно хочется познакомиться с этим произведением, с другой – боишься не найти то, на что надеешься. Эта книга для меня – та самая.

«1984» представляет собой пессимистический, антиутопический роман, в котором читатель изначально принимает непредсказуемость сюжета и полностью передает себя воображению автора.

В обществе, находящемся в постоянном состоянии войны против соседних стран и врагов установленной системы, каждый гражданин обязан существовать под наблюдением телекранов. Граждане Океании должны подчиняться принципам господствующей идеологии, основанной на строгих и неудержимых законах. Большой Брат – верховный главнокомандующий, загадочный диктатор, которого никто и никогда не видел, но любые признаки отвратительного мышления против его методов управления жестоко наказуемы.

Партия стремится к власти исключительно ради неё самой. Нас не занимает чужое благо, нас занимает только власть. Ни богатство, ни роскошь, ни долгая жизнь, ни счастье — только власть, чистая власть.

Главный герой романа, Уинстон – сотрудник Министерства Правды и отвечает за изменения прошлого, переписывая истории и записи снова и снова для того, чтобы обещания и проекты партии были правдивыми и неоспоримыми. Мужчина начинает ставить под сомнение реальность, в которой живёт. Почему люди находятся под давлением в тоталитарном режиме и вынуждены подчиняться установленному порядку? Как общество превратилось в бесчувственных людей, где никто ни к кому не испытывает доверия и любви, но зато прекрасно освоена стихия страха?

Привычка не показывать своих чувств въелась настолько, что стала инстинктом.

Прочтение этого романа, в котором предложено множество точек для размышлений, оказалось интригующим и тревожным, потому что реальность, которую создал Оруэлл, отражает то, что происходит на сегодняшний момент. Повествование помогает читателю понять политические аспекты настоящего, а один из центральных пунктов книги – показать, как авторитарные схемы сохраняют контроль над историей, манипулируя и искажая факты, преследуя свою выгоду. В этой книге практически отсутствуют диалоги, она наполнена мыслями и рассуждениями главного героя, из-за этого может казаться утомительной.

Что касается персонажей, во мне они не вызывали никакой симпатии. Уинстон Смит – мужчина, который склонен к размышлениям и постоянным сомнениям. Внешне он делает вид, что является приверженцем партийных идей, но на самом деле, искренне их ненавидит. Герой рассказывает о своем детстве, повествует, что был слабым и эгоистичным ребенком, к сожалению, сквозь годы он пронес эти качества и остался тем, кто не внушает почтения.

Джулия – главная героиня романа, свободная и независимая девушка, которая занимается сочинительством идеологически правильных романов и работает в литературном отделе. Джулии казалось, что она полюбила Смита. Возможно, в этом есть доля правды, но действия, происходящие в заключительной части романа, заставляют меня сомневаться в её чувствах, аналогичная ситуация и с признаниями Уинстона.

Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека — вечно.

Эта история – размышление о формах контроля и власти, которые повторяются на протяжении веков. Автор намеренно доводит проявление авторитарного режима до абсурда, тем самым демонстрируя всю его чудовищность и нелепость. Основной целью любой антиутопии является посыл читателю задуматься о том, какими ужасными последствиями может обернуться попустительство произвола и бездействие при нарушении банальных человеческих прав и свобод. Своего рода, это произведение служит инструкцией для нас открыть глаза на происходящее вокруг, чтобы избежать подобной угнетающей и тоталитарной политики.

Очень актуальная тема. С той лишь разницей, что в наше время «буржуазные» системы между собой схлестнулись, но они по сути тоже тоталитарные…

Дьявол в мелочах — таких, как открытка со вписанными всеми необходимыми фразами, из которых нужно вычеркнуть лишнее. Великолепная (и бережная) экранизация «1984» когда-то стала для меня одним большим кошмаром; когда раздетую Джулию бьют в живот, можно согнуться от боли и закрыться руками, но не проснуться. А книга — это тысяча и один кошмар, из которых самый назойливый — отношение Уинстона Смита к О’Брайену. Не наоборот; хотя, чего уж там, партия страшна как Молох, который убивает не больше, чем сможет сожрать — потому что сможет пожрать всех, и страшны орудия партии — добрые доктора-бихевиористы. Как там? — если закрыть цыпленку один глаз, показать курицу и сказать, что она — мама, а потом другим глазом заставить увидеть утку и назвать мамой её, то с двумя открытыми глазами птенец окочурится от воспаления мозга. Иллюстрация к принципу двоемыслия, так сказать. Партия — Кронос, который жрет своих детей по известной причине, и поскольку вся родительская забота заключается в том, чтобы тщательнее пережевывать, ситуация становится на порядок менее трагичной, чем убийство детей Магды Геббельс или преступление Маргарет Гарнер. Дети Уголино, по легенде, предлагали в темнице голодному отцу съесть их — ангсоц не граф Уголино, и принять предложение ему ничто не мешает.

Но это всё О’Брайен = Смит, а меня, повторюсь, куда больше мучила связь Смит = О’Брайен. Дети, которые льнут к отцу-тирану, противоестественнее, чем какие-нибудь дзенские ученики, которые жаждут оплеухи наставника ради просветления. Меня и правда это всё заботило, — меня, с моим еще со школы отбитым мозгом желанием плавить книги в тигле, подвергать их спектральному анализу и искать блох в стоге сена. Потому что за событиями «1984» наблюдаешь не сквозь тусклое стекло, засиженное мухами сомнения автора, который не может увязать концы с концами (мало ли таких книг), — нет, ты видишь всё прекрасно, с наилучшего угла обзора — как через телекран. И тебе дают много ответов. Очень много. А ты задаешь себе еще больше вопросов. И вот я - убежденная, что книжным героям можно сопереживать, но нельзя к ним привязаться как к, прости господи, соседям по общаге - меня приручили. Мне дали в руки обожемой нечитайте следующиеслова тектонечиталкнигу два живых трупика, - держи, товарищ, делай с ними всё, что хочешь, потому что отныне они будут с тобой. Мне снились сны - о «1984»; то там, то тут всплывет какая-то фраза - из «1984»; песня о «мрачном воскресеньи» по неизвестной причине намертво слилась для меня - с «1984»; летят самолеты - привет мальчишу! И я буду только и делать, что ёрничать, потому что ни об одной своей любви я не могу сказать просто - «я люблю», тем более о такой страшной и нежеланной любви.

Незнание — если и не сила, то уж точно убежище, в котором можно перевести дух. В нем не откроется судьба семьи Смита или то, что сделали с Джулией в комнате сто один. Но я верю «1984» настолько, что ни о каком «покажите мне еще» не может быть и речи — как не станет любопытный срывать простыни с убитых солдат. Но захотелось прочесть 1985  — как после документальных свидетельств иногда интересуют фантазии «по мотивам».

PS Свобода — это рабство. В экзистенциальном (не пугайтесь) психоанализе есть понятие «мир-могила». Человек «в могиле» не зависит от себя, он одинок, и, как сумасшедшая птица, тащит в свое могильное гнездо пустоту, пустоту и только пустоту. Заполняет пустоту пустотой. История Уинстота и Джулии — это история людей, выступивших против мира-дыры. Жизнь — это могила.

"Нет, - думала я, - хватит с меня антиутопий! Они не для меня, я их не вижу, не представляю так, как надо, так, как задумано. Ничего после них не остаётся, только полупрозрачная пелена перед глазами!"

В «451 градус по Фаренгейту» Рэй Брэдбери мне понравилась только концовка, которую сейчас я вспоминаю с трудом, «Мы» Е. И. Замятин произвёл сильное впечатление, но к середине я тоже умудрилась упустить нить сюжета и выхватывала лишь отдельные мысли автора, которые мне казались интересны или вызывали необычные отклики в сознании.

"Я до них просто не доросла! Точно не буду читать "1984"! По крайней мере ближайший год" - повторяла я себе.

"Что ж, раз следующие пару недель мы с вами не увидимся, - листая свои записи говорила, стоя за кафедрой, Людмила Михайловна, преподаватель по Основам теории литературы. - От меня вам заданьеце. Пишите: О-ру-элл Джордж "1984", прочитать, выделить в тексте..." "Ну всё, - вздохнула я, - приплыли. Прочитаю, ничего не пойму, не запомню, снова не понравится. Зато практическую работу сдам!" Прочитала, поняла, запомнила, понравилось. И работу сдала.

Однако было не по себе. Если в «Мы» Е. И. Замятин интересно узнавать о мире Д-503, находить параллели с идеологией двадцатых годов, то в "1984" с самого начала страшно за Уинстона и его реальность. Порой становилось страшно и за себя. Я же наивная. Еще несколько слов О'Брайена и действительно поверю, что звёзды - огромные крупинки в стольких-то километрах отсюда , а Солнце вращается вокруг Земли.

Всё в этом романе на грани. Нет момента, когда можно выдохнуть, расслабиться. Даже в комнате над лавкой мистера Чаррингтона нельзя.

Это ложный покой.

Это ложное избавление от одиночества.

Это ложная любовь.

Зато предательство настоящее.

И страх настоящий.

И бессилие настоящее. То бессилие, когда ты ничего уже не можешь дать человеку, даже любовь, её выжгли, её не осталось. Остался белый свет.

Настоящее и ощущение зарождающегося апокалипсиса (в новоязе, наверняка, такого слова нет, зато в Новом завете есть). Когда знаешь, что конец мира настанет. С первых страниц знаешь, что все встретятся там, где нет темноты. Хотя подождите. Кто все?

Всех ведь не существует.

Мне кажется, что антиутопии рождаются из человеческих кошмаров. Словно автор собирает воедино все самые страшные свои мысли, бросает их в старую шляпу и мешает, чтобы затем все это высыпать на свой роман. Антиутопия - словно кривое зеркало из осколков кошмара. Это мир, где все то, что мы привыкли считать светлым и хорошим, превращается в отвратительное подобие самого себя, это миры, где самые лучшие побуждения ведут к разрушению, угнетению свободы человека как личности, перекраивание мира.

Джордж Оруэлл истинный классик этого жанра, мастер миров, где праведное и великое вызывает ужас и желание бежать и не оборачиваться, созданное им пространство потрясает и пугает так, что хочется захлопнуть книгу и более не открывать. Но чем страшнее рассказ, чем поучительнее рассказанная история, тем больше мыслей на тему, тем больше хочется кричать, протестовать и бороться за свою свободу и счастье. Кричать, защищать, верить. Человек может сокрушить и изменить многое. Не все, но многое. Безумное произведение - читать и перечитывать.

Про эту книгу надо сказать, что она очень страшная, до омерзения депрессивная, проталкивающая отвратительные щупальцы безнадежности до самых дальних уголков мозга. Реально страшно. Если в утопии "О дивный новый мир" все вроде под контролем, но счастливы, то тут люди доведены просто до состояния полуживотных. Как говорится: "Если вам нужен образ будущего, вообразите сапог, топчущий лицо человека — вечно" Да-да, а может даже и хуже. Оруэллу, пожалуй, удалось "в цвете" изобразить самый отвратительный из возможных путей развития человечества. Спасибо ему, ибо кто знает, если бы пара-тройка людей в свое время книгу не прочитала... И вообще была бы Третья Мировая после Карибского кризиса, жили бы мы сейчас в какой-нибудь там Евразии... Господи упаси! В общем спойлерить что-про-что смысла нет, ибо про эту книгу наверное все слышали и не раз. Ну что ж) надеюсь моя рецензия еще раз напомнит желающим прочитать эту "королеву" антиутопий, что она ждет Вашего самого пристального внимания, а миру, что над нами по-прежнему висит опасность тоталитаризма (если не в одной форме, так в другой). Beware___! Вердикт: 9 из 10 (Если хотите прочувствовать судьбу человека в Океании, то представьте, что облизываете грязную помоечную крысу)