«Проступок аббата Муре» kitobiga sharhlar

Когда начала читать книгу , поначалу она мне понравилась. Когда дошла до середины , было уже интересно дочитать до конца. Всю историю можно было бы уложить и в 50 страницах. Слишком монотонный

Книга хорошая, но достаточно сильно пестрит описаниями местности и переживаниями аббата по поводу веры. Так сказать ударяется в «религиозном экстазе и ловит дикий кайф». Но это, пожалуй, самые скучные моменты, особенно, если вы не относитесь к верующим. Хотя к концу книги создаётся ощущение, что просто себе на уме + бесхребетный

Тяжёлая книга в плане решений героев. Выбор любви или веры. Здесь религия представлена несколькими персонажами, живущими в одном месте. Молодой аббат, ведомый человек. Сам он не может принять главных решений в своей жизни. Когда-то в детстве фанатичный священник в доме его родителей и его мать решили его участь и он хотел стать бесплотным. А в этом маленьком и не верующем селении за него решают отвратительный монах и смотрительницы дома. Увы такое женоненавистничество. И столько глупых предрассудков. Фанатики, какие же они страшные. Вторая часть книги как сон, который не мог длится вечно. Красивое описание сада. Так приятно читать именно это, природа чудесна. Третья часть это последний выбор. И отказаться от веры невозможно. А вот сестра аббата эта девушка с особенностями, как сейчас говорят, ей повезло, что дали возможность жить по ее желанию. Я вот подумала, что живи она сейчас, ей бы не дали такого... Ее бы лечили и опекали, и она бы не могла так свободно жить

Если хотите почитать что-то, написанное поэтичным языком и полное запутанных символов и аллюзий, то вам сюда. Много рассуждений, философская подоплека и спор с религиозными догмами. Описания и любовь в райском саду волшебные… Золя как художник рисует эти картины в воображении читателя, можно просто бесконечно перечитывать как Суламифь

Вот и еще одна история из жизни представителя семейства Ругон-Маккаров позади и, несмотря на высокую оценку, которую я ей поставила, советовать ее, пожалуй, рискну лишь истинным поклонникам автора, в первую очередь поклонникам его языка. Потому что сюжет здесь можно пересказать в паре предложений. Две трети книги вообще такое ощущение, что ничего не происходит. Но! Как же это ничего описано! Такое ощущение, что читаешь не прозу, настолько легко льется текст. Какие описания природы! Какие описания сада! Просто слов нет, одно сплошное восхищение! Язык произведения здесь настолько шикарен, что в кои-то веки я даже толком цитат не выписала, потому что бесполезно, получается переписывание чуть ли не всей книги целиком. Ну вот одну приведу в качестве примера, для затравки, так сказать:

Скользя за горизонт, солнце каждый раз улыбалось по-новому. Иногда оно закатывалось в прозрачном, спокойном, безоблачном небе, медленно погружаясь в золотой водоем. В другой раз оно все горело пурпурными лучами, прорывая свой плащ из газа и пара, и исчезало в волнах пламени, бороздивших небо хвостами гигантских комет, от чьих волос загорались верхушки высоких рощ. А порою дневное светило закатывалось тихо и нежно, гася один за другим свои лучи на красных песчаных отмелях, на продолговатом ложе из розового коралла. Бывали и скромные закаты за каким-нибудь большим облаком, точно за серым шелковым занавесом алькова, из-за которого виднелся в глубине растущих теней лишь красный язычок ночника. А то закат был, напротив, страстным: будто запрокинутая белизна чьей-то плоти мало-помалу кровенилась под пламенным диском, ранившим, кусавшим эту плоть. А затем все скатывалось за горизонт, и в последних лучах света нагромождался хаос скрюченных конечностей.

Ну и все же немного о сюжете. «Проступок аббата Муре» по праву считается одним из самых антиклерикальных романов Золя. Противопоставление природы и официальной религии, превращение мужчины в бесполое существо ради служения Богу. Я вообще стараюсь на темы религии и политики в интернете говорить как можно меньше, ибо обязательно найдется кто-нибудь упоротый, для кого будет жизненно необходимо с пеной у рта доказать тебе, что ты не прав, а мне подобные типадиалоги абсолютно неинтересны. Но раз уж таков сюжет данного произведения, скажу, что я хоть и не атеистка такую религию я не воспринимаю, хотя бы потому что я ооочень большая нелюбительница крайностей. И вот это отрицание всего плотского как грязного, богомерзкого, испорченного (тут хочется спросить а как же человек создан по образу и подобию?..) итд итп для меня неприемлемо. Не принимаю я не чисто духовной жизни, не чисто плотской, обе они, имхо, ущербны одна без другой.

В романе же битва этих двух сфер показана на примере жизни молодого аббата Сержа Муре, с которым я уже знакома по другому роману цикла «Завоевание Плассана», он кстати брат того самого Октава — главного героя «Дамского счастья» и «Накипи». Окончив семинарию, он отправляется в глухую деревушку Арто, чтобы исполнять там обязанности священнослужителя. Тонко чувствующий молодой человек подвержен приступам религиозного экстаза, он мечтает о каких-то муках, испытаниях и тому подобном, ну и, как по мне так вполне закономерно, дело заканчивается приступом. Его дядя, врач, решает, что спасти Сержа можно только полностью сменив обстановку, и вот в беспамятстве и легком повреждении рассудка тот оказывается посреди земного аналога райского сада — Параду. Его некогда создал для своей возлюбленной какой-то богач, но девушка умерла и огромнейший великолепный сад остался заброшен, обитают там лишь старик-сторож, да его племянница Альбина. Альбина — это дитя природы, полная противоположность Сержу, она живет инстинктами, не задумываясь над нормами, придуманными людьми. И тут я полностью на ее стороне. Почему искренняя любовь называется грехом? Почему чистое чувство, если его выразить физически, получив при этом плотское удовольствие, обязательно должно стать грязным и вульгарным? Бред сивой кобылы. Но для Сержа это так, ведь он служитель бога, которому за каким-то лядом нужно приносить себя в жертву...

— О, Иисус, умерший за нас, — воскликнул аббат, — вразуми ее, открой ей наше ничтожество, скажи ей, что мы — прах, мерзость, скверна! Дозволь мне покрыть главу мою власяницей, склонить чело мое у ног твоих и остаться так без движения, пока смерть не истребит меня. Земля прекратит свое существование. Солнце погаснет. Я не буду ни видеть, ни слышать, ни чувствовать. Ничто из этого жалкого мира не будет для души моей помехой на пути служения тебе.

Ничем хорошим эта связь понятное дело закончиться не могла. Серж слишком слаб и зависим, чтобы самостоятельно принимать решения, он вечно идет у кого-то на поводу. Обидно только то, что из-за него пострадала действительно очень живая и настоящая юная девушка. А ведь как красиво все начиналось!

И он целовал ее лицо, целовал ее глаза, губы, щеки. Маленькими, частыми поцелуями он покрывал ее руки от ногтей до плеч. Он целовал ее ступни, целовал ее колени. Он купал ее в целом дожде поцелуев, падавшем крупными каплями, теплыми, как капли летнего ливня, повсюду: на ее шею, на грудь, на бедра, на живот. Он неуклонно и неторопливо завладевал всем ее телом, завоевывал все, вплоть до крохотных голубых жилок под розовой кожей.

Вообще не любил Золя духовенство, это прям чувствуется (и, думаю, было за что). Один только образ монаха брата Арканжиаса чего стоит! Мерзкий тип, для кого все зло мира сосредоточено в сосудах зла, а говоря простым языком, в женщинах. Даже к Деве Марии он относится настороженно, прям паранойя какая-то, а ведь вполне распространенный типажик-то, из тех обиженных мужичков, у которых потом девиз жизни «не дала — вот шл*ха!», только этот смог найти оправдание себе и своим дебильным мыслишкам в религии... Вот люди такие люди, любую, даже самую благую, идею исковеркают так, что жуть берет...

Еще хотелось бы отметить не типичное, как мне кажется, для Золя разделение романа на три части, которые он называет книгами. А ведь и впрямь как три книги, настолько вторая выбивается из общего ряда. Если первая и третья это жесткий реализм, точнее даже натурализм, столь любезний автору, то середина это миф, сказка, сон, потрясающая перепевка библейской истории об Адаме, Еве и изгнании из рая, где в роли Змея-искусителя выступает сама Природа. А идти против природы чревато, в том числе и против природы человеческой, внутренней, нельзя убить в себе мужчину или женщину без последствий, это противоестественно.

Но и полный отказ от духовной жизни чреват. Тут яркой иллюстрацией выступают крестьяне — жители Арто, они уже ближе к животным (в самом плохом смысле этого слова) чем к людям. Они не живут, они только жрут, пьют, блудят, они даже не работают, а сношаются с землей и варятся в этом котле от рождения до смерти...

Все селение Арто — эта горстка ублюдков, проросших на скалах с упорством вереска и терний, теперь, в свою очередь, поднимало ветер, точно кишевший живыми существами. Жители Арто блудодействовали с землей, все ближе и ближе к храму разрастались они человеческим лесом, и стволы его уже пожирали окружающее пространство. Они подступали к самой церкви, пробивали своими побегами входные двери и грозили завладеть всем нефом, наводнить его неистовой порослью своих ветвей.

В общем, снова Золя меня покорил. Хоть этот его роман и обвиняли в том, что по сравнению с другими книгами цикла он слаб в плане социальной проблематики, все равно он не только дает насладиться красотой прекрасного слога, но и заставляет задуматься на далеко не самые простые темы.

Дальше...

P.S.: Мои рецензии на другие части цикла "Ругон-Маккары": "Карьера Ругонов" "Его превосходительство Эжен Ругон" "Добыча" "Деньги" "Мечта" "Завоевание Плассана" "Накипь" "Дамское счастье"

Проступок аббата Муре («Ругон-Маккары» 5) Этот роман до предела, но, может быть, и запредельно, наполнен чувственной страстью. А самое странное в том, что этой страстью заполнены как главы о любовном чувстве и страстных отношениях (боже, как коряво звучит, в отличии от того, что и как написал Золя!) двух молодых людей, так и главы и страницы с религиозным контентом.

Главный герой романа аббат Муре является ярким и едва ли не классическим представителем типа фанатического и страстного. Он страстный фанатик и фанатический страстотерпец во всём — в своём любовно-экстатическом отношении к Иисусу и к деве Марии, и одновременно в своей страстной любви к земному воплощению Марии (ах, как жаль, что он этого не понял, не заметил, или не захотел заметить и понять…) простой девушке Альбине.

Вообще в этом человеке, в аббате Серже Муре, по сути, постоянно живут и борются друг с другом как бы два человека: один из них — религиозно одержимый католик с фанатичной преданностью и любовью к идолам и идеалам христианства Иисусу и деве Марии, а другой — сгорающий от нетерпеливой всепоглощающей жажды любви молодой мужчина Серж. И потому хитрый и умный Эмиль Золя первую и третью части романа называет своего визави аббатом Муре — потому что в этих главах его религиозная одержимость обладает и руководит им; вторая же часть романа знакомит нас совершенно с другим молодых человеком по имени Серж, и кабы не некоторое предзнание, так и не сразу бы догадался, что речь здесь идёт о том же самом человеке.

Вот эта перманентная беспощадная борьба внутри аббата Сержа Муре жестока и кровопролитна настолько, что однажды приводит его к мозговой горячке, убирая, пряча на второй план субличность аббатскую и выпуская на поверхность существования простого молодого, наполненного жизнью и неискушённого пока что в ней парня.

Это противопоставление двух диаметрально противоположных людей (напоминаю, живущих в одном и том же теле) постоянно педалируется, акцентируется и подчёркивается Э. Золя, а для углубления и б0льшего оттенения этого противостояния автор постоянно усиливает противостояние Церкви — наполненной смирением, смертью всего телесного, отторжением от всего мирского, жизненного, плотского, включая вообще саму жизнь и радости жизни, — и внешнего мира простых людей, жителей небольшой оторванной от остального мира деревушки Арто. Эмиль Золя детально и подробно расписывает нам убранство церкви и все детали молитвенных обрядов и отправлений, совершаемых аббатом, но в противовес столь же детально и подробно пишет картины окружающей деревушку природы и типы наполненных реальной простой несвятой жизнью жителей деревни — людей совсем не богобоязненных и относящихся к религиозным отправлениям с житейской и бытовой простотой. Этот диссонанс между одним и другим звучит постоянной нотой в романе и наверное наполненный религиозным чувством читатель встанет скорее на позицию аббата Муре, но вот я, будучи человеком вне церкви и разделяющий максиму «Стены религий разделяют людей, но не достигают небес», скорее поддерживаю явно критическое отношение Эмиля Золя к обозначенной им проблеме противостояния религии и жизни.

Тысяча восхищений автором и его литературными способностями и талантами! И как зд0рово, что впереди ещё 15 романов цикла! Правда вот выяснилось, что читать всю эту эпопею следует не в порядке написания-издания, а следуя указаниям самого автора, Эмиля Золя. Что же, начиная со следующего романа так и сделаем.

PS Эмиль Золя с такой плотностью прорисовки описывает многочисленные растения сада Параду, что перед изумлённо-восхищённым внутренним взором вдруг вспыхивают картины ночного леса Пандоры из известного фильма "Аватар"...

«Проступок аббата Муре» – пятая книга цикла романов «Ругон-Маккары» французского классика Эмиля Золя. В ней рассказывается о судьбе Сержа Муре, сына трагически погибших Франсуа и Марты Муре. Об этом повествовала предыдущая книга из этого цикла романов («Завоевание Плассана»), которая, несомненно, понравилась мне больше этой.

Двадцатишестилетний аббат Муре закончил духовную семинарию и получил приход – небольшую церквушку в деревеньке Арто. Как восприняли нового молодого аббата прихожане совсем не ясно, так как их почти нет. В полупустой церкви возносятся молитвы священника, к мессе мало кто приходит. В обитель Бога приходят лишь затем, чтобы заказать венчание, отпевание и крестины. Даже роя старушек с выцветшими белесыми глазами, которые обычно преследуют и наставляют молодых священников тут нет. Храм «не осквернен» человеческим присутствием, он полностью предоставлен аббату Муре.

Наивный и неискушенный в житейских делах аббат Муре живет в каком-то своем мире, мире молитвы и Бога, искупления неизведанных грехов и блаженства благодати. Но в один момент он встречает полудикарку Альбину, которая живет в райском заброшенном саду. Словно змий Альбина искушает Муре, норовит заставить его отведать запретного, для духовного лица, плода. Наивный, девственный, чистый Муре поддается….

Теперь искушение будет вечно грызть вас огненным своим зубом, и для борьбы с ним не будет у вас в руках прежнего оружия — неведения…

Но, потом, протрезвев, он захотел вернуться в лоно церкви. Но, познав женщину, ему теперь сложнее убивать в себе плотские желания. В романе очень разлого описаны душевные метания Муре, его вера и сомнения, словесное самобичевание и мечты о блаженстве, замаливание греха и тут же грезы об Альбине. Муре остается с Богом…. Эмиль Золя - художник слова. Его описания природы, деревьев, сада, цветов просто бесподобны. Эта книга написана в духе натурализма. Вокруг все живое, все дышит и источает запахи. Мне очень понравились описания райского сада заброшенной усадьбы Параду. Немного не вяжется с реальностью то, что в саду цветут одновременно и весенние и осенние цветы, да и черешни герои едят вместе с переспевшим виноградом. Небольшая несостыковочка, которая убавляет реальности, но придает еще больше мифичности. Иногда казалось, что вот сейчас аббат Муре просто проснется и все исчезнет, что это был всего лишь сон. Причина смерти Альбины тоже просто невероятная. Если убрать придирчивость и просто отдаться на волны фантазии писателя, то таким натуралистическим романом можно скоротать несколько вечеров.

Чтобы проспойлериться о содержании, достаточно взглянуть на название. Поэтому за сюжетом - не сюда. Дело ж не в том, что произошло в райском саду Параду, а как все произошло. Как хороша была дева Мария, как спала Артемида-Дезире, как устраивался на ее животе лебедь рыжий петух Александр, как спелые вишни падали на лицо Альбине, как травяные реки струились вокруг щиколоток Сержа, как черные локоны укрывали зарастающую тонзуру. Нельзя прочитать часть о Параду и не представлять себе потом, как все случилось, в красках, с запахами, прикосновениями.

Реализма в книге, конечно, не так много, но зачем его требовать от Золя каждый раз. Пусть Серж бьется в религиозном экстазе перед Богоматерью, пусть горячка выключает напрочь всю часть его личности, которая была главной всю его жизнь, пусть воля смерти оказывается у Альбины сильнее. Пусть все в романе, в конце концов, так явно символично. Ничего страшного из-за этого с "Проступком" как с произведением не случается.

Даже отголоски Плассана в книге напоминают не о плохом в его истории, они все в дымке ностальгии. Там еще, кажется, не погибли ужасной смертью Франсуа и Марта. Оттуда появляется такой редкий приличный персонаж, как доктор Паскаль Ругон. Паскаль, к слову, в книге самый человечный - не в смысле гуманный, а в смысле с недостатками и ошибками. Зато желающий добра.

Доктор Паскаль и напомнил, что в "Накипи", "Дамском счастье" и "Проступке аббата Муре" речь идет не просто о Ругонах или Маккарах, но о той, ветви, что объединила обе - о детях Франсуа Муре (сына Урсулы Муре, в девичестве Маккар) и Марты Ругон. И, да, в них соединились все родовые черты. Если в Октаве "Жорждюруа" Муре Ругоны с их непреклонной амбициозностью взяли верх, недоразвитая Дезире получила душевное спокойствие, которого не хватило тетке Аделаиде, то Сержу достались все страдания Фук и Маккаров - вроде бы и вменяемый человек, но на самом деле прячущий сам от себя глубочайший невроз, который своими действиями и усугубляет. Франсуа до сумасшествия довела лечебница в Тюлете, Серж довел себя сам.

По настроению части "Проступка" совсем разные. Оштукатуренные белые стены церкви Арто даже во время празднования с участием весьма земных девушек навевают прохладу - не зимнюю, а ранней весны, которая не плодородная совсем. В то же время в саду Параду стоит август - жаркий, но с уголками тени, в которой можно укрыться, не жестокий такой август.

Сложно в самой середине и под конец пробивалась я сквозь эти религиозные терзания галлюциногенного свойства (аббат Муре - Серж - сын от близкородственного брака Ругон-Маккаров). Неужели долгие самоуничижения в коленнопреклоненных позах на каменных плитах пола могут привести к таким последствиям? Все эти видения, благодать и горячка головного мозга (что бы это ни было). Серж, который в "Завоевании Плассана" ушел в семинарию, теперь выучился, забрал к себе недоразвитую сестру (родственные браки?) Дезире, устроился служить Богу в селение безбожников Арто. В село по делам врачебным заезжает его дядя - Паскаль Ругон. Однажды он берет племянника с собой в Параду (вспомнилось Котминэ Фаулза): поместье, на территории которого некогда был разбит сад в лучших традициях вековой давности - сейчас сад заброшен, охраняется одним лишь 80-летним стариком "Философом", при котором живет его племянница - Альбина. Вот и пара нашлась-) В горячке Сержа привозят в Параду (перемолился Пресвятой Деве, да), чтобы жизнь природы и чистота человеческая (Альбина) излечили его. Он излечился, он согрешил, не помня своей прошлой жизни. История грехопадения походит на изгнание из Рая. Золя сыплет ботаническими познаниями своими - сад описан в красках так, что мало кто повторить сможет: густо описаны растения, цветы, особенности каждого стебелька (признаюсь, пробираться сквозь эти заросли было сложно). Маки-макииии... + история накладывается на естественный цикл жизни: расцвела это любовь весной и логично умерла к зиме. Серж в своих метания все же остался верен себе, а меня разочаровал, но это естественно, особенно для того века. Это сейчас священники работают, могут и из телевизоров шутки шутить, а тогда было иначе. Красивая до дрожи финальная сцена в комнате с амурчиками и завалами из цветов Параду. И возникает вопрос: действительно ли можно отравится цветами? Но Золя же - натуралист. Верю. Франция, 19 век, Арто, Параду. Ругон-Маккары №5

Когда живешь в одиночестве, начинаешь как-то по-особенному глядеть на мир.

Обратная сторона торжественно-красивой церковной службы: уборка пыли с алтаря, вздохи об износившейся рясе и церковном доме, в котором может рухнуть потолок. Впрочем, вздыхает не сам священник, а его помощница Теза. Аббата Муре, как раз, все устраивает. В свои двадцать шесть лет, он человек столь тонкой духовной организации, что, можно считать, живет одними молитвами. Но в этом и таится его беда. Изнуряя себя и не видя людей, ведь прихожан у него совсем мало, и имея неблагополучную наследственность, Серж Муре доводит себя до нервного истощения и теряет память. Для исцеления племянника его дядя, доктор Паскаль, решается на тонкий ход: отправить больного в полуразрушенную старинную усадьбу Параду с огромным парком. У старика-смотрителя есть юная племянница, которая окружит Сержа заботой и вдохнет в него задор молодости. Надо сказать, что Альбина мало похожа на обычных героинь Золя — порочных развратниц и довольно примитивных простушек-трудяг. Привезенная в девять лет из пансиона в этот уединенный уголок маленькая барышня превратилась в прекрасную поэтичную дикарку. Будь она попроще, все, возможно. закончилось бы не так трагично. Альбина выходила Сержа, открыла ему красоту природы, но предоставленные самим себе молодые люди неизбежно влюбились друг в друга. Между ними случилась близость, после чего к Сержу вернулась память. Он ушел, чтобы истязать себя за свой проступок перед богом, Альбина для него больше не существовала. Свое сердце он раздавил, как букашку. Альбина умерла, будучи беременной, то ли от страданий, то ли от аромата ядовитых цветов. Аббат Муре не проронил ни слезинки на ее похоронах. Доктор Паскаль, глядя на своих племянников Сержа и Дезире Муре, констатировал, что они символизируют вырождение Ругон-Маккаров. Умственно отсталая Дезире и Серж, который вытравил в себе все человеческое. Из самых высоких побуждений. Настоящим мужчиной в романе оказался лишь престарелый вольтерьянец, дядя Альбины, который отомстил-таки монаху-черноризнику, нападавшему на Альбину и весь женский род, отрезав у него ухо.