Ни слова про коня

Глава 3

Ей казалось, что шла она уже часа полтора и на каком-то очередном подъеме, который с каждым шагом становился все круче, она сдалась. Для вящей безопасности Лили перелезла через деревянный заборчик, попав, как она решила, на выгон.

– Ну и ну! – проговорила она, вытирая с лица пот и капли влаги.

Сев на траву, Лили погрузилась в путаные мысли о собственном безумии.

Дорога была одна, никаких ответвлений не имела. Пойти назад в темноте и быть застигнутой в самый неподходящий момент, желания не было. Лили решила ждать чучело или рассвета здесь, спрятавшись за небольшим кустом. Она легла и попыталась дышать ровно.

Видимо, она задремала, потому что, разбуженная тявканьем молодого койота, не смогла сразу определить, где находится и сколько прошло времени. Оглядевшись и увидев койота на краю холма позади себя, она заметила, как изменился облик ночи. Туман рассеялся, на небо высыпали звезды, и выплыла луна. Даже ветер приутих. Стояла мягкая летняя калифорнийская ночь. Койоты – те же собаки – вблизи города в стаи не сбивались, и Лили не испугалась. На севере она встречала даже медведей, так что какой-то койот особого впечатления на нее не произвел. Но тявканье не давало ей опять провалиться в сон.

Провалявшись на траве еще около часа, Лили вдруг услышал какое-то дикое, жуткое пение. Подняв голову, она увидела, как по гребню холма, перестав лаять, бежит койот, а за ним, тоже молча, мчится нагое чучело из сада. Койот был молодой и сильный, но чучело, как она успела заметить, настигало его; потом они скрылись из виду. Лили поднялась и перелезла через ограду. Ее било как в лихорадке, но надо было спешить. Путь к Мельничной Долине был свободен, а определить мистер ли это Уорд или его сумасшедший брат – можно было позже, спрятавшись возле веранды.

Лили неслась по уклону с головокружительной быстротой, но на повороте в низине, там, где на дорогу падали густые тени, она упала и слегка подвернула ногу.

– ЧЕРТ! Не везет, так не везет, – бормотала она, пытаясь подняться.

Дальше Лили двинулась со скоростью достойной молодой леди, только немного прихрамывающей. Заветная ограда сада была недалеко и, дабы удостовериться, что с ней действительно случилось то, что случилось, и это был не сон, Лили стала искать следы на дороге.

– Вот они! – огромные, глубоко ушедшие у пальцев в землю, следы мокасин.

Лили наклонилась, рассматривая их, и тут снова услышала жуткое пение. Надо было поторапливаться. Поняв, что бежать по саду сейчас опасно, она опять спряталась за деревом, вжавшись в тень, совсем чуть-чуть высунув голову и глядя между прутьями.

Вскоре «певец» появился собственной персоной. Он пел и при этом быстро бежал. Остановившись возле дерева, он подпрыгнул, ухватился за сук и, перебирая руками, быстро, по-обезьяньи, вскарабкался наверх. Оттуда он перемахнул через стену, в паре футов от Лили, уцепился за ветви другого дерева, спрыгнул на землю, в сад, и направился в сторону дома.

Лили с колотящимся сердцем, поднялась из своего укрытия, когда шум окончательно стих. Утро подступало, и она уже различала серые ветви кустов. До поместья удалось добраться без происшествий. Она уже различала свое окно, как вдруг в дальнем конце веранды зажегся слабый свет. Лили, пригнувшись, подбежала к дому и проверила, открыто ли окно. Окно было открыто, но девушка не спешила вернуться в комнату. Сжавшись, она подкралась к веранде. Добравшись до освещенного края, она выбрала место, где кусты плотнее всего подходят к окнам, и приподнялась. Чучело стояло посреди веранды и вытирало лицо полотенцем. Рядом стоял китаец. Слуга набросил халат ему на плечи, и из чучела получился вполне себе мистер Уорд.

Глава 4

Лили проснулась и сладко потянулась. Думается, время шло уже к полудню. Тревожное чувство, как будто она что-то забудет прямо сейчас, мешало сосредоточиться на реальности. Это был сон! Схватив его за хвост, Лили разом вспомнила сновидение и прыснула смехом.

Может быть, так на нее подействовала ночная прогулка, а может созерцание почти голого мужчины ночью, но ей приснилось, что она трахалась с мистером Уордом, который был, вовсе не мистер Уорд, а был это один непутевый дурак, который таскался к сестрам клянчить деньги и зло скандалил, когда ему предлагали суп. Только был он рыжий и с бородой. Они были голые, в саду, и Лили просто изнывала от удовольствия.

– Святая Лючия…– дальше мысль не двинулась, но возбуждение, оставшееся со сна, никуда не делось.

Лили припомнила, что последний раз подобные сны видела еще до замужества, когда впервые в жизни влюбилась (в молоденького мексиканца, сгоревшего буквально за пару дней от холеры в сестринском лазарете). О мистере Джерсдейле вообще говорить не приходится. В принципе, многие мужчины в его возрасте еще вполне резвы, но он к таковым не относился и был охоч скорее до виски и свинины, чем до женщин. В первый год совместной жизни муж ознакомил Лили с вялым беззвучным сексом, который никогда не длился более нескольких минут и зачастую ничем не заканчивался. Оставшиеся годы они вообще спали в разных местах – Лили на кухне, а Джерсдейл в конторе – и исполнением супружеского долга супруги не злоупотребляли. Вопрос заведения потомства, к счастью, не волновал их обоих: Лили и так хватало забот, а мистер Джерсдейл, наплодивший в свое время семерых неспособных к жизни девочек и мальчиков, постоянно приговаривал: «Эти засранцы сожрали мои деньги, как саранча урожай Небраска», – и не хотел спровоцировать повторного нашествия вредителей. В общем, семейная жизнь не вызывала у Лили особого отвращения, но навсегда лишила ее романтических представлений о совместном проживании рядом с мужчиной. И тут на тебе…

Оставив воспоминания, Лили села в кровати. В этот момент в дверь постучали. Что делать: струсить и прикинуться спящей, было просто; с другой стороны, очень хотелось кушать, и к тому же, существовала опасность, что все равно разбудят и выставят вон. Надо было действовать.

– Я не сплю, – сказала Лили, но тут сообразила, что дверь заперта.

Соскочив с кровати, она ощутила боль в подвернутой ноге.

– Святая Лючия, идея! – пронеслось в голове, и Лили, слишком сильно прихрамывая, хоть этого никто и не видел, доковыляла до двери.

На пороге стоял китаец. Лили присела на одной ноге – получилось коряво, но смысл сейчас был не в грации движений.

– Надо забрать поднос, я принести завтрак.

– О, спасибо вам огромное! Простите, что я заперлась, я опасалась… – и запнулась. – Простите, далеко ли отсюда до пристани? Я, видимо, подвернула ногу вчера, позавчера, – поправилась Лили. – И она болит. Не укажете ли Вы мне короткую дорогу? И поблагодарите за меня мистера Уорда, он великодушный человек.

– Он сам зайти.

И дверь захлопнулась

«Вот это да! Он еще не на службе, не в конторе, он что же, только бегает по саду и сидит дома. Многие хотели бы так жить!» – восхитилась Лили, и тут же рассмеялась, представив сестер бегающих голыми ночью по полям. А что, вот мистер Джерсдейл примерно так и жил: наливался с утра виски, спал, вечером сидел и пил с посетителями, потом опять спал. Респектабельный ресторатор на покое!

Не успела Лили спрятаться назад под одеяло, как дверь открылась. Вошел китаец с подносом и мистер Уорд. Одетый. Лили улыбнулась своей мысли.

– Ли-Синг сказал мне, что Вы вывихнули ногу.

– Доброе утро, сэр! – почти одновременно с ним сказала Лили. – Вряд ли, сэр. Немного подвернула, не более того. Вчера она болела сильнее, сегодня уже проходит.

– Позвольте, я посмотрю.

Лили высунула ногу из-под одеяла. «Святая Лючия, нога даже немного припухла, какое счастье!» А еще было отличной идеей, отдраить перед сном ноги с мылом.

Мистер Уорд взял ступню в руки и аккуратно повертел туда-сюда. «Какие же горячие у него руки, такие крупные, сильные, подержал бы еще», – Лили немедленно покрылась мурашками, а в желудке исчезло притяжение.

– Вам нужен врач, – констатировал Уорд.

– Что Вы, сэр, абсолютно не нужен! Я буду аккуратно наступать на ногу, и все пройдет уже завтра, – вцепившись в одеяло, пролепетала Лили, а про себя добавила: «Но если Вы позволите мне остаться, дело пойдет не так уж и быстро».

– Хорошо, – подумав, произнес Уорд. – Сегодня отдыхайте, но если завтра ситуация не изменится, мы вызовем врача.

– А как же…– Лили хотела добиться хоть какой-то определенности, но стоило Уорду повернуться к ней, она тут же выпалила:

– Спасибо, сэр, Вы так добры!

От благодарности (или облегчения) у Лили навернулись слезы. «Восхитительно! И как во время!» – подумала она и часто захлопала ресницами. Получилось очень трогательно!

Как только за мужчинами закрылась дверь, лицо Лили освятила счастливая улыбка, и очередная хвала Святой Лючии полетела к ушам господа.

Слопав завтрак, на сей раз состоявший из яичницы с беконом, булочки с корицей и все того же кофе, Лили подумала, что жизнь хороша и чудеса ее неисчерпаемы. Как ими воспользоваться – вот вопрос. На счет сиделки вариант отпал сам собой; попроситься остаться прислугой у строгого Уорда – о, это даже представить было невозможно… К тому же, девушка чувствовала, что можно повысить ставки: в этом было страшно признаться, но Лили очаровал не только дом со всеми удобствами, но и его хозяин. Интересно, бывает ли кто-нибудь еще в доме? И если нет, почему бы респектабельному господину Уорду не запереть в доме в придачу к китайцу и своему дикому второму «я» еще и любовницу?

Мысль о приобретении подобного статуса одновременно насмешила и поразила Лили. Образ полумифического существа – любовницы состоятельного человека, сложился у нее еще в детстве. Лили глаз не могла оторвать от богато одетой молоденькой леди, приходившей в приют к своему братишке. Братишке или сыну, Лили разбираться тогда была не склонна, зато сестра Доротея, презрительно фыркая, сообщила ей, что гулящей красавице исключительно повезло стать содержанкой. Как она была хороша эта леди: белые кудри, личико и фигурка фарфоровой куколки. Когда она улыбалась в начале посещения и плакала в конце – она была сущий ангел.

Понимая, что она-то далеко не ангел, Лили даже не мечтала о прекрасном миллионере, который спасет ее от голода и черной работы, но этот случай был исключительным: эксцентричное хобби мистера Уорда могло отпугнуть от его состояния даже прожженных шлюх, а она, Лили, вроде даже и не боится. Вот только чья она будет любовница – дневного джентльмена или ночного страшилища. Лили рассмеялась, но мысль оформилась: страшилище ей заполучить легче. Может ему уже надоело бегать по долам и лесам одному? Лили опять рассмеялась. Зверь – да, но определенно мужского пола. Эти мысли клокотали в Лили сердечным стуком, тряской рук и блеском глаз. Почему бы и нет, но как…

Чтобы как-то отвлечься, Лили полезла в ванну. Она слышала, что при монарших дворах в Европе моются раз в неделю, и, опускаясь в горячую воду, подумала, что променяла бы королевский титул на это удовольствие.

– Ну, уж если даже от титула, тогда стоит рискнуть… – улыбнулась себе Лили и занялась наведением мыльной пены.

Выйдя из ванны, она нашла обед на подносе. Томатный суп, с тостом и сыром, жареный стейк, нежное картофельное пюре и печеные овощи укрепили ее в решении принятом в ванной – опять выйти ночью в сад, но не с целью наблюдения: «Надо соблазнить чучело и посмотреть, сможет ли мистер Уорд выгнать меня после этого».

После плотного обеда, несмотря на возбуждение и относительно недавнее пробуждение, Лили захотелось еще поспать. Сказывалось истощение прошлой, как Лили надеялась, жизни. Немного повалявшись, она уснула, но на сей раз без сновидений.

Настал вечер, но Лили света так и не зажгла. Лежа в кровати, уставившись в темноту, она вспоминала, что слышала и знала о соблазнении мужчин. Мысли в основном подворачивались дурацкие, и Лили беззвучно смеялась в темноте.

Вот что я ему скажу? «Эээ, сэр, я хочу Вас»… Но какой же он при этом сэр, если на нем даже кальсонов нет. И потом, когда он бегал за зверушкой по холмам, он пел явно не на английском, и не на итальянском, и не на французском. Может на немецком? Немецкого я не знаю. Хотя.. ich liebe dich.. Ну уж нет, этого от меня даже мистер Джерсдейл не слышал, а ведь он был как-никак муж. А какая одежда такому случаю приличествует и приличествует ли вообще? Ему же будет неудобно – я одета, а он нет… Но тащиться в сад голой не хочется совершенно.

Подробности мероприятия пожирали уверенность Лили с бешеной скоростью. Мистер Джерсдейл любил приговаривать во время поглощения виски, что это для храбрости. Зачем он храбрился, Лили было не понятно – он даже на охоту не ходил, да и вообще никуда не ходил, и его похороны стали тем редким случаем, когда он покинул стены своего заведения. В любом случае, виски не было, и Лили не стала бы пить – ее мутило от запаха спирта.

Все произошло само собой. Она услышала шум на веранде и поняла, что время пришло. На сей раз дверь она не закрывала, и в чем была, то есть в одной нижней сорочке, доходящей до середины икры, вылезла через окно в сад. Ощущение было странным, озноб пробежал где-то между лопаток, оставляя на теле мелкие пупырышки. Сердце бешено колотилось, руки и колени тряслись. Несколько отойдя от дома, Лили решила распустить волосы для большего сходства с диким мистером Уордом. Он же не бегал по саду, сохраняя пробор, значит и ей не стоит болтаться тут со светской укладкой. Тугую косу, закрученную в большую улитку, трудно было назвать светской укладкой, но и она была здесь явно лишней.

Опутанная волосами, в белой, почти прозрачной рубашке, в лунных бликах, так как ночь выдалась ясная и звездная, Лили чувствовала себя если не феей, то уж точно ведьмой. В саду стояла тишина почти сказочная, не шевелился ни один лист. Лили остановилась в нерешительности. Прошлой ночью чучело вело себя шумно, а этой никак себя не обнаруживало. Подумав, что дикарь мог ускользнуть в поля, Лили решила подождать его на том месте, где она на него наступила при знакомстве. Он там, скорее всего, спал, иначе оторвал бы ногу, нечаянно ступившую на него, в считанные секунды. Может быть, он соберется отдохнуть там и сегодня. Прикинув расстояние от изгороди в шагах, Лили определилась с местом: присев между корней огромного дерева, она стала пропускать волосы сквозь пальцы – занятие, которым часами могла заниматься ее мать. Погрузившись в воспоминания раннего детства, не слишком сытого, зато наполненного любовью и заботой родителей, Лили не заметила, как время перевалило за полночь. Спать не хотелось, но затекли ноги. Лили покрутилась, как кошка, выбирая наиболее удобную позу. Получилось даже прилечь и сквозь ветки смотреть на звезды. Поскольку делать было все равно нечего, Лили прикрыла глаза, и, видимо в полудреме, пропустила тот момент, когда хозяин вернулся в свои владения. Услышав треск фактически у себя под носом, Лили вскочила. Сердце забилось в глотке, во рту пересохло, дыхание куда-то делось. Широко раскрытыми глазами она смотрела в спину почти голого мужчины, который в этот момент показался ей просто великаном. Он ковырялся в кустах и, видимо, не заметил ее в темноте.

Лили искусственно откашлялась. Великан, он же мистер Уорд, мгновенно развернулся в коротком прыжке. Видимо дикарь не мог поверить своим глазам, так как уставился на Лили, совершенно так же, как она на него.

– Эээ… – все что удалось выдавить Лили. Сил продолжать она не нашла.

«Это конец», – подумала Лили, и неожиданно для себя шагнула вперед, навстречу верзиле, протягивая руку ладонью вверх, как когда-то давно, протягивала руку огромному псу, сидевшему на цепи, прежде чем покормить его. Гладить себя он давал только ей.

Дикарь выпрямился, Лили сделала еще один шаг и коснулась ладонью груди, внутри которой, как и у нее, клокотал бешеный двигатель. Еще один шаг, и уже обе ладони ощутили рокот. Теперь пришло время щеки. Поднять глаза Лили не решалась. Мужчина стоял не шелохнувшись. Прижавшись всем телом к нему, Лили ощутила его жар через тонкую ткань рубашки, хотя сама, как ей казалось, превратилась в ледышку. Лили лизнула вздымающуюся грудь. Даже не услышав, а скорее почувствовав вздох у себя над головой, Лили продолжила. «Хороший мальчик, веди себя хорошо», – пронеслись в голове забытые уговоры беснующегося пса. Лили более ли менее успокоилась, взяв инициативу в свои руки, и, как ей казалась, захватив власть. Но в теле рядом разгорался пожар, который мог выбить землю из-под ее ног в любую секунду. «Обладание таким мужчиной может свести с ума», – подумала Лили и слегка укусила свое завоевание. Тут же ее власть рухнула. Вмиг плечи ее оказались сжаты железными тисками, и Лили застонала от боли. Она машинально подняла голову и увидела белые оскаленные клыки, как у собаки, что вот-вот укусит. Борода мистера Уорда терлась о ее лицо, зубы приближались к шее. «Божемой, только бы ухо не откусил!» Но мистер Уорд не укусил. Напротив, он легко, будто играючи, но с огромной силой, отшвырнул ее. Лили отлетела на то место, где сидела, ловя ртом воздух, и распласталась на земле. Она не успела опомниться и подняться с колен, как дикарь налетел на нее сзади. Все произошло в считанные мгновения. Рубашка хрустнула где-то сбоку, на плечах сомкнулись железные пальцы. Несколько яростных движений, смешанный со стоном вздох, и момент тишины. Дикарь отпустил руки и повалился навзничь на землю, бешено втягивая и выкидывая воздух через рот. Торс его ходил ходуном, руки раскинулись.

Лили почувствовала, как горячая жидкость потекла по ногам, и так же легла на бок, лицом к дикарю, подтянув ноги к животу и положив руки под голову. Она, не отрываясь, смотрела на него, вяло прокручивая в голове ситуацию. В общем-то, все прошло в соответствии с ее нечетким планом. На особую нежность она не рассчитывала, а новое чувство покорения сильного мужчины, стало приятным сюрпризом. На перспективы, открывавшиеся после близости с диким «я» хозяина поместья, Лили пока особо не рассчитывала, так как ранее прикинула, что днем у него может отшибать ночную память.

Тем временем дикарь, повернувшийся к ней спиной, заснул и даже немного похрапывал. Лежать на земле было холодно. Лили придвинулась к огромной спине, на которую налип всякий мелкий природный мусор, и прижала к ней холодные руки. Храпеть мужчина перестал, но не повернулся и не напрягся. Плечи ее ныли, чресла болели так, что легкое движение нагой отдавалось, чуть ли не в ключицах, но Лили это не остановило. Она решила укрепить позиции, поскольку была все еще жива и практически здорова, а значит, надо было где-то жить и лучше бы с отдельной ванной комнатой.

Прижавшись плотно, буквально прилипнув к спине дикаря, Лили провела ладонью от спины к торсу. Дыхание мужчины замерло, и Лили поняла, что движется в правильном направлении.

Потершись носом, она несколько раз поцеловала «своего дикаря» в спину и начала медленно прокладывать дорогу поцелуев к шее. Словно в судороге мужчина дернулся, с его губ слетел мощный выдох с гортанным хрипом, но он не перевернулся. Лили улыбнулась, вновь ощущая полноту власти. Она попыталась сесть, высвобождая руку, но тут же была снова повержена. Мужчина впился в ее запястья, не вставая, опрокинул на спину, прижав руки к земле, и сам навалился сверху. Лили успела упереться ногами в его бедра, но это не остановило мощного толчка, казалось, разлившегося в ней огнем. Лили выгнулась дугой, а дикарь продолжал свои настойчивые, ритмичные движения.

Застонав, Лили задрала подбородок. Ей на шею упала капля его пота. Мыслей в голове не осталось, все сосредоточилось на одном желание – только бы он продолжал. Дикарь начал рычать, движения стали настолько сильными, что Лили оцарапала плечи и попу о землю и корни, голова билась в дерево. Тут он напрягся и издал рык, которому бы позавидовал и гризли. На сей раз, он рухнул прямо на Лили, не давая ей возможности глотнуть воздуха. Она закашлялась и, немного потолкавшись, выбралась под руку, которая, хоть и была тяжелой, но дышать не мешала.

Мужчина заснул, запутавшись в ее волосах, поэтому об отступлении нечего было и думать. Да и не хотелось. Конечно, совместное пробуждение преподнесет массу сюрпризов, но большая часть из них может быть вполне приятной, поэтому Лили решила последовать примеру дикаря. Легкое чувство неудовлетворенности нарушало картину абсолютного триумфа, но Лили успокоила себя тем, что ранее не испытывала даже этого. «Не зная желания, не узнаешь ни удовлетворения, ни разочарования. Это даже забавно, – думала она. – Правда, не стоит сильно увлекаться, ведь все может закончиться в мгновение ока. Остаться без ванн с горячей водой проще, чем остаться без сердца». На этой практической мысли она и уснула.

Проснулась Лили от того, что замерзла до трясучки. И ногу свело. «Проклятье! Святая Лючия!» – прошептала она, и тут же замерла, вспомнив, что лежит не в кровати. Ясная ночь сменилась туманным рассветом. Мужчина рядом спал, но достаточно было Лили шевельнуться – проклятая нога болела со страшной силой, как он открыл глаза. Лили дернулась, и они сели практически одновременно.

О, какое же это счастье – размять сведенную судорогой ногу! Лили даже застонала, а мужчина у нее за спиной хриплым полушепотом помянул черта. Лили про себя улыбнулась: они вместе начали божий день с проклятий. Просидев с минуту молча (Лили, не переставшая разминать голень, спиной чувствовала взгляд хоть голого и грязного, но уже мистера Уорда), мужчина поднялся.

– Пойдемте в дом! – даже не предложил, приказал Уорд.

Лили в этот момент поняла, что на ней не рубашка, а несколько грязных лоскутов. Пронзительно покраснев, она попыталась натянуть до пяток имеющиеся лохмотья, и, не поворачиваясь, тихо сказала:

– Я подойду попозже.

– Пойдемте сейчас, – к жесткости добавилось нетерпение.

Лили лишь немного повернула голову и более громко, разделяя слова, повторила:

– Я подойду попозже, – но сразу же, тише и мягче добавила «пожалуйста».

Это подействовало. Как только Уорд скрылся из виду, Лили подскочила на ноги. Да, вид у нее был жуткий: от рубашки остались два грязных полотна соединенных только на плечах, на запястьях и руках не было места без синяка, плечи и спина горели, волосы превратились в гнездо.

– Святая Лючия, ну и чучело! – произнесла Лили и рассмеялась, так как в мыслях чучелом называла ночного мистера Уорда.

Придерживая рубашку, Лили ринулась к дому. К окну она пробралась с величайшей осторожностью, по стенке от угла дома, дальнего от веранды. Толкнув окно, Лили встала на цоколь, подтянулась и заглянула в комнату.

Она боялась взгляда мистера Уорда, а взгляда китайца боялась еще больше. Бедный азиат мог, во-первых, получить удар, ведь у него на родине сильно боятся ночных демонов-женщин, а во-вторых, мог подумать о ней плохо, и тем самым погрешить против истины. Хотя… Лили и сама пока не решила, к каким поступкам можно отнести ее ночную прогулку – к хорошим или плохим.

В комнате, аллилуйя, никого не оказалось, и Лили забравшись внутрь, первым делом сорвала остатки рубашки и проверила поднос под кроватью. Тело ныло, грязь была и под ногтями, и на ногах, и на лице.

Лили бил мелкий озноб, поэтому она предпочла конспирации горячую ванну в качестве средства от всех бед. Пока вода набиралась, Лили вытрясала сор из головы и разбирала волосы пальцами. Осмотрев себя в зеркало Лили скорчила несчастную гримасу: все тело было в синих крупных пятнах и мелких россыпях бордовых, на плечах явственно отразились в ряд по четыре синяка от пальцев Уорда и по одному на спине, помимо этого несколько ссадин на локтях, плечах, пояснице, попе и голове. Все это украшала все еще бодрая шишка на лбу.

– И это любовница миллионера! – простонала Лили.

Мылась она быстро, боясь, что Уорд захочет поговорить с ней прямо сейчас, но качественно, предполагая, что он захочет увидеть ее позже. Ложиться в кровать голой было непривычно, но в платье спать было глупо. Впрочем, эта мысль прожила всего какое-то мгновение: расправив волосы по подушке Лили мгновенно заснула.