Kitobni o'qish: «Ярче, чем Жар-птица», sahifa 2

– Я не пекусь о твоем семейном счастье, сестренка. Все просто. Ты выходишь за Фира, а потом тебя перепродают мне. Не тешь себя надеждой, будто я не продумал все до конца! – Теперь в его голосе звучало обычное и до удовольствия привычное хвастовство. – А если мальчишка и пострадает… Что ж, мы сошлись во мнении, – кивнул он на придворного, – ему и так долго не протянуть, а так хоть послужит на благо своего рода.

– Создатель, как же так можно? – Ирис вновь порывисто вскочила, возмущенная то ли бездушным, но понятным отношением к себе, то ли ролью и так считай что проклятого Фира.

– Набожность тебе вовсе ни к чему. – Принц Пион неторопливо, чуть озираясь, и боязливо, как маленький тараканчик на свету, обошел дугой волшебницу и встал позади нее рядом с обратившимся в статую первым советником. – Не вижу смысла в дальнейших препирательствах.

– Значит, я могу идти? – с надеждой спросила Ирис, прикидывая, что теперь ей надо бежать со всех ног к родителям и просить о помощи отца: кто, как не прямой наследник рода, может опротестовать такую сделку?

– Нет. Уходим мы, а ты остаешься здесь до самой свадьбы, которая тихо и скромно состоится завтра на закате. Если, конечно, ты не передумаешь. Все же приятнее иметь дело со свободным человеком. – Принц Пион ухмыльнулся, предугадав следующую реплику. – Не вздумай применять волшебство. За тобой приглядит кудесник Овибан. Ты ведь сама говорила, что просто волшебница, а значит, не сумеешь его перехитрить.

– Вы не имеете права… – Девушка была ошеломлена размахом его глупого замысла. Желание принца Пиона было равносильно желанию запустить руки в гнездо гадюки и остаться невредимыми.

– Для надежности я попрошу его наложить на этот коридор до заветного часа… как там их?

– Непроходимые чары, – сухо подсказал первый советник.

– Именно. Никто не сможет выйти и войти через эту дверь. В особенности ты, сестренка. – Принц стукнул со всей силой по старому полотну. – Завтра утром я навещу твоих родителей и сообщу им радостную новость, а ты сиди здесь и оплакивай свои девичьи годы, – почти пропел он с сарказмом.

– Я не останусь здесь! – Ирис гневно бросилась к принцу, но он и его советник буквально выскочили из кабинета, захлопнув дверь.

Ключ несколько раз провернулся в замке, и из холла уже каким-то дребезжащим эхом донеслось:

– И не думай колдовать, иначе кудесник Овибан тебя покалечит. Я ему разрешил!

Ирис, все еще до конца не понимая, что случилось, на всякий случай подергала дверь. Значит, все же принц Пион не пытался запугать, а перешел к активным действиям. Ругнув себя еще раз за легкомысленное отношение к просьбам родственника, она попробовала собраться с силами и принять какое-нибудь решение.

Кудесника Овибана она нисколечко не боялась, хотя и не могла недооценивать. Он не покалечит ее, но объективно во многом сильнее и владеет более изощренными чарами.

От безысходности она оглядела в свете догорающей свечки стол.

«Вот растяпа! Оставил меня наедине со всеми государственными тайнами, если он здесь их хранит. Хорошо, пусть даже с личными секретиками. Весьма опрометчиво!»

Она усмехнулась: явный просчет противника отлично сказался на боевом духе. Она просто так взяла в руки большой кожаный конверт, раздувшийся от содержимого, явно превышавшего его возможности. Тяжелый – он не таил в себе никаких секретов, а только старинные карты.

Ирис осенило: «Я и взаправду идиотка. Мне ничего не стоит ускорить отъезд. Мярр здесь, в саду. Если я его позову, он прилетит ко мне. Они подумали о двери, но не об окне».

– Засидем Ирис!

Она быстро засунула в ларец конверт, смекнув, что карты могут пригодиться, а их кража – лишь небольшая компенсация за несносное и вовсе негостеприимное поведение принца Пиона. Вновь сделав ларец невидимым, она подбежала к окну и, тихонечко приоткрыв одну ставню, чтобы ни один ветерок этого не заметил, позвала дракона.

Несколько секунд судорожно вдыхала прохладный ночной воздух, попутно то вознося хвалу Создателю, что принц Пион так и не понял угрозы, исходящей от Мярра, и поэтому позволил ему остаться, правда, как скотине в саду, то борясь с назойливой мыслью – дракон по каким-то причинам не сможет прийти к ней на помощь.

В эту ночь все небо было скрыто плотным слоем туч. За этим глухим забором не был виден ни новорожденный месяц, ни маленькие горстки робко собирающихся в редкие созвездия звезд. Слабый ветер все же не мог разогнать духоту, что парила в воздухе и смешивалась с запахом увядающих цветов и гниющей в болотах древесины. Окружающий мир будто откликнулся на желание правителя экономить на всем или же просто решил слегка помочь осуществлению плана Ирис.

– Мярр, где же ты? – пробормотала она куда-то в темноту.

Крона дерева зашуршала, словно большая птица запуталась в ней, а потом выпорхнула. Очередной порыв ветра оказался сильнее предыдущих, и вот перед Ирис повис в воздухе Мярр. Его длинные клыки почти задевали подоконник, а толстые когти впились в самые мелкие отверстия в стене, из которых уже начала осыпаться каменная крошка.

– Мярр, – с облегчением прошептала она.

– Что-то мне подсказывает, принц Пион показал себя во всей красе, – прошипел тот.

– Мы должны убраться отсюда немедленно. – Ирис подумала, что в многочисленных легендах и сказках, что ей приходилось читать и выучивать, герои никогда не сталкивались с затруднениями, объявляя сообщникам о побеге. – Он меня запер здесь, а с минуты на минуту явится кудесник Овибан…

– Довольно слов, отойди от окна.

Девушка послушно сделала несколько шагов в сторону, в то время как Мярр взлетел вверх, кляня дурацкую высоту, на которой расположен дворец, сделал замысловатую фигуру в воздухе и разбил хвостом окно. Осколки дружно влетели в кабинет и сложились любопытным рисунком, который славно поблескивал в скупом свете.

– Забирайся на меня! – скомандовал Мярр, засунув в оконный проем хвост, как веревочную лестницу.

Ирис, сосчитав до трех, вскарабкалась на спину дракона и со всей силой уцепилась за его шею, а ногами сдавила бока.

– Осторожнее с крылышками! – сварливо предупредил он.

– Мярр, летим отсюда поскорее.

Дракон резко взметнулся ввысь, оставив позади громкое ворчание кудесника Овибана по поводу того, что девчонка посмела использовать некие чары, а затем неразборчивую ругань.

Мярр лениво обернулся, распахнул пасть и метко выпустил клубы пара в разбитое окно. Затем гордо устремил свой взор вперед, пояснив на всякий случай:

– Не бойся, я его усыпил до самого утра.

– Он, вероятно, уже наложил заклятье на коридор, – улыбнулась Ирис, пригнувшись еще ниже к шее дракона. – Нас не хватятся до утра, а если он сказал правду, то и вечера.

Дракон взлетал все выше, оставляя Флорандию где-то позади за тучами.

Как бы Ирис ни была напугана и взбудоражена, еще пока и не осознавая до конца, что все-таки произошло и какие это несет последствия, она не могла не любоваться яркими звездами и месяцем, похожим на аппетитный рогалик, посыпанный кокосовой стружкой. Архипелаг с высоты драконьего полета и вовсе казался всего лишь объемной, истрепанной по краям старинной картой, изрисованной – помимо общих указаний – загадочными существами и невероятными животными. Море штормило, поэтому на волнах изредка отражались ярко-оранжевые вспышки поднимающегося со дна нектара драконов – хуррора.

Здесь, на высоте тысяч метров, все казалось яснее и спокойнее, и медленное столкновение с действительностью больше не изумляло. В голове роились миллионы тревожных мыслей, но Ирис сделала над собой усилие и обратилась к неизвестному советнику, к которому очень не любила прибегать, ибо он всегда рано или поздно оказывался прав, а ничто не страшит сильнее, чем правда. Внутренний голос откуда-то из груди прошептал ей ответ. Волшебница даже изумилась его логичности и уместности.

– Так куда мы все же направляемся? – спросил наслаждающийся полетом Мярр, умудрившийся, как всегда, угадать мысли.

– Наша первая остановка – самое страшное княжество Архипелага, а там посмотрим. – Девушка сама не ожидала от себя такого энтузиазма.

– Так мы летим…

– Именно, в Балтинию. Принцу Пиону вряд ли захочется сюда соваться. – Она ободряюще похлопала дракона по лопатке. – Там нет ни одного волшебника и залежи хуррора. Я чувствую, мы там не пропадем.

– Разумно. Все равно ничего другого нам не остается.

Мярр чуть изменил курс и стал лететь более медленно. Девушка, несмотря на сильную прохладу, задремала, убаюканная размеренным покачиванием на воздухе.

Они подлетели к Балтинии на рассвете. Огромная оранжевая лента на море словно отгораживала четыре острова от всего остального мира, а туман скрывал их от посторонних глаз, как фата невесту.

Глава 2
Настойка имбиря

Ирис всегда могла безошибочно угадать, годится растение для приготовления зелья или нет. Сбор трав представлялся ей очень важным и торжественным моментом, чью гармонию нельзя нарушить никакими лишними движениями или ошибками. С самого детства она внимательно изучала многочисленные мамины гербарии и проводила целые дни в огромном саду их дома. А как приятно было бродить по нему в сумерках, пытаясь запомнить на ощупь очертание каждого соцветия и маленькой тычинки, или лежать среди цветов, читая одну из книг о волшебстве. Растения слушались ее, подсказывали и помогали в маленьких заклинаниях, где не требовалось большого опыта и особых знаний. Она научилась правильно их собирать и ухаживать, узнав характер каждого еще до того, как кудесник Хабмер торжественно вручил ей книгу «О чудесных свойствах растений». Первые дни в Балтинии показались ей сплошь наполненными приятными сюрпризами и открытиями, ведь каждый уголок этой страны буквально воплощал в себе представления Ирис о райских садах.

Она жила в этом месте целую неделю и пока еще не разу не пожалела о выборе. Казались восхитительными строки из указа принца Туллия о том, что каждый волшебник, решивший здесь поселиться, имел право на дом с небольшим участком земли, на сто пятьдесят лет освобождался от налогов, а также мог собирать и ловить любые приглянувшиеся ему ингредиенты для зелий и заклинаний на всей территории страны, кроме замковой – если те сами против этого не возражают. А еще более прекрасным было то, что указ этот неукоснительно соблюдался, в чем девушка убедилась в день прибытия.

Мярр ловко приземлился на одном из пляжей, предусмотрительно покружив над островом и выбрав ближайший к столице – Регенсвальду. Они чуть передохнули, а дракон даже умудрился перекусить свежевыловленной рыбой, пока Ирис, сидя на песке, подсчитывала их скромные накопления и определяла примерные масштабы необходимых трат, благодаря Создателя за то, что цены на территории всего Архипелага были примерно одинаковы, а деньги – общие.

Утро постепенно вступало в свои права, а туман и вовсе исчез. Волшебница извлекла из ларца тубус с необходимыми документами, закуталась в мантию и предложила Мярру отправиться на поиски крова.

Улицы Регенсвальда, не только центральные, но и окраинные, оказались опрятными и просторными, с фонтанами и расписными каменными домиками на очень высоких фундаментах, с громадными окнами, завешенными легкими занавесками. Все здания были приподняты над землей в соответствии со старой традицией, поэтому каждый домовладелец считал себя обязанным украсить непременную лестницу.

Местный рынок поражал с утра не только разнообразием ассортимента, но и чистотой. Город, несмотря на гордое звание столицы, был тихим и как будто являлся продолжением общего ландшафта Балтинии. По сравнению с громкой Флорандией, шумной и суетливой, вопреки своему нежному названию, здесь никто никуда не спешил и не пытался забрать спешкой и страшилками чужое время. Телеги и кареты, запряженные довольно-таки откормленными и ухоженными драконами, изредка встречались на пути. Видимо, это было или слишком дорого, или же балтинцы предпочитали пешие прогулки.

С Ирис говорили весьма любезно и разглядывали с неподдельным интересом, явно прикусывая каждый раз язык, когда готов был вырваться наивный вопрос: «Так вы волшебница?»

– Похоже, мои мантия и фероньерка привлекают больше внимания, чем твои крылья и хвост, – шепнула она Мярру, озлобленно поглядывающему в сторону своих оскотиненных собратьев.

Все же раньше времени она решила не раскрывать свою профессию перед регенсвальдцами и поэтому постепенно выясняла, где находится городской глава. В конце концов какой-то мальчишка – судя по всклокоченным волосам и чумазому фартучку, подмастерье кузнеца, – привел ее к выкрашенному голубой краской зданию с любовно посеребренной каменной лестницей, разбитой в некоторых местах. На двери был изображен симпатичный единорожек, сначала, скорее, намалеванный кем-то в шутку, а после, вероятно, всем полюбившийся. Только теперь Ирис вспомнила, что правители Балтинии происходят из рода Единорогов, чьими цветами всегда были небесный и серебряный.

Попросив Мярра остаться снаружи, волшебница осторожно, прижимая к груди тубус, решила попытать счастья.

Городской глава, об этом намекал жилет государственных цветов, жуя бутерброд с креветками и одновременно с этим приглаживая черную бороду, был увлечен беседой с каким-то бойким лысым стариком. На том были опрятные, порядком изношенные вещи, а выбеленные солнцем волосы и особый, смуглый оттенок кожи, впитавшей в себя морскую соль и холодный ветер, выдавали в нем рыбака.

– У меня сегодня внук возвращается, – гордо сообщил старик городскому главе.

– На время? – Тот ловко снял с бороды прилипшую креветку.

– Нет, насовсем. Он изучил там все, что ему нужно, и теперь и за тонну лосося не уедет отсюда. – Старик взмахнул по-прежнему сильными руками, хоть пальцы до конца разжать так и не смог, чем подтвердил догадки Ирис.

– Славно, славно… Какие у него получались сети! А янтарные поделки! – почавкал чиновник, облизывая пальцы.

– Полно тебе. Он – придворный, – строго отрезал старик.

– Я диву даюсь, Цвейник. При всей твоей пылкой любви к принцу Туллию, как ты допустил, чтобы твой единственный внук выносил за ним дерьмо?

– Надо же хоть что-то урвать у этого людоеда.

– Извините, я могу к вам обратиться? – Ирис сама не заметила, как эти слова сорвались у нее с языка.

Городской глава и старик оценивающе оглядели ее с ног до головы, двусмысленно кивнули друг другу и замерли, изумленные своими догадками.

– Девица, уж не ветром ли тебя сюда принесло? В моем возрасте уже невозможно пропустить такую красоту, тем более в мантии…

– Я – волшебница. – Ирис решила особо не распространяться о себе, а просто положила на стол перед ним тубус с документами. – И хочу жить в Балтинии.

Цвейник закашлялся и, выказав на прощание свое почтение чиновнику и Ирис, покинул кабинет.

Городской глава что-то крякнул и, одергивая жилет, принялся с умным видом вчитываться в свитки.

– Обождите пару секунд. – Он залез в шкаф и принялся копаться в содержимом самого нижнего ящика, как свинка, тычущаяся носом во влажную землю в поисках заветного трюфеля. Традиционно крякнув, чиновник, пришептывая под нос местные ругательства, распрямился и одной рукой, сдвинув в сторону документы волшебницы, завалил стол горой каких-то бумаг и начал их медленно разбирать, близко поднося каждую к глазам.

Ирис, не теряя ни на миг из виду свои документы – с такого растяпы станется все растерять – села на скамью возле окна. Теплые потоки света прикрыли спину как невидимый щит и подарили уверенность и ощущение очень зыбкой, но все же безопасности. Чиновник, впрочем, вошел во вкус и со знанием дела разобрался в незнакомых ему бумажках, выбрав несколько подходящих к данной ситуации. Щелкнув пальцами в воздухе для лучшего припоминания, он опять вернулся к шкафу. На этот раз ему пришлось снять с внутренней стороны дверцы маленькую лесенку, которую он небрежно приставил впритык к выпирающим бумагам. Забравшись на самую верхнюю ступеньку, он извлек с предпоследней полки широкую, туго набитую папку. Он снова крякнул, убирая все ненужное, и в том же обманчивом беспорядке вновь пораспихивал его в освободившиеся среди прочего хлама щели.

Ирис разомлела от тепла и отстраненно, скорее даже полусонно наблюдала за исполнением этого убаюкивающего ритуала. Живот периодически громко булькал, как будто маленький неизвестный зверек выражал протест против неотвязного запаха свежих креветок при полном их отсутствии на тарелочке. Она даже восхитилась явной гармонией, заложенной в выстроившихся на столе стопках бумаг – разной величины, но не значимости.

Чиновник наконец-то нацепил маленькие круглые очки в массивной оправе на нос и перешел к своим непосредственным обязанностям. Сравнивая документы Ирис с хранящимися у него образцами, он вчитывался в каждую строчку и даже проверял что-то на ощупь. Затем развернул свиток, в котором девушка сразу узнала ежегодно распространяемый список изменений в сословии волшебников, и, пробежав по нему глазами, удовлетворенно крякнул.

– Не вижу противоречия между вашими бумагами и моими, волшебница Ирис. – Он сразу спрятал их обратно в шкаф и достал очередную папку. – Подойдите сюда. Ну же…

Волшебница неожиданно для себя с трудом приблизилась к столу – сейчас, когда все плавно завершалось, накатила усталость, которую она все никак не могла сбросить.

– Что теперь? – Ей казалось, будто кто-то другой размеренно говорил за нее. – Мне необходимо выбрать дом?

– Не совсем. – Он вновь крякнул, и Ирис невольно подумала, уж не сидит ли внутри него утка или, может, он селезень, случайно превращенный в человека. – Заполните и подпишите необходимые формуляры, – положил он руку на самую скромную стопку. – А потом я провожу вас к полагающемуся вам дому. Дело в том, что у нас несколько лет не селились никакие волшебники, а земля пустовала. Его светлость решил, что не стоит пропадать добру, и оставил только один дом, а остальное вновь вернул в городские фонды.

– Ясно. – Девушка пожала плечами. Все здесь было незнакомо, так какая разница, где для начала жить. Оставшийся участок, видимо, находится в каком-то совсем непримечательном месте, куда никто лишний раз и не сунется, а это вовсе не так уж и плохо.

Погрузившись в изучение хитросплетений балтинских правил, Ирис не сразу расслышала грубую ругань и визг с улицы, а когда сквозь суматоху раздалось громкое проклятье, извинившись, вылетела наружу. Городской глава, сгорая от любопытства, своей переваливающейся походкой последовал за ней.

Оставленный внизу Мярр смачно собачился с двумя молодыми людьми. Оба были сколь красивы, столь и изощрены в ругательствах. Прохожие, впрочем, с ужасом вжимались в стены и собирались в тесные кучки.

– Я вам не бессловесная скотина, отродья минотавра. – Мярр ожесточенно щелкал пастью, вздымал крылья, показывая их мощь, и демонстративно бил хвостом. – Ишь, че удумали – похитить меня!

– Мы всего лишь хотели посмотреть на тебя, выкидыш, – огрызнулся один из парней. – Твоим владельцам следовало не только обрезать тебе крылья и дерьмовый хвост, но и повыдирать зубишки вместе с твоим жопным языком.

– Извините его, пожалуйста! – крикнула Ирис, радостно выдохнув: эти два олуха не заметили, что Мярр самый настоящий дракон. – На него так действует… Превращение… Вдруг заговорил и сразу начал хамить всем подряд. Лекарь сказал, скоро пройдет…

Слова ее в первую очередь подействовали на наблюдавших за словесной схваткой, в отличие от противников Мярра сразу приметивших неладное. Балтинцы расслабились и потихоньку начали расходиться.

Молодые люди презрительно оглядели Ирис и, не советуясь, мысленно пришли к общему выводу: придурошная девка. Это столь явно отразилось на их лицах, что девушка со всей силой прикусила губу, лишь бы не нагрубить.

– Мы только хотели посмотреть. Следи лучше за своей тварью, – плюнул на землю один из них, подчеркивая, как его позабавила эта ситуация.

– Извините, пожалуйста…

– Давайте вернемся к нашим делам, – примирительно обратился к ней чиновник, чуть смутившийся произошедшим. – Не волнуйтесь, никто не украдет вашего дракона. У нас почти не происходит преступлений.

После соблюдения всех формальностей и проставления десятка подписей городской глава повесил табличку, что будет отсутствовать в течение ближайшего часа, и, потрясывая ключами, торжественно произнес, что последним пунктом их сегодняшней встречи будет заселение.

– Просто замечательно, что вы сразу пришли в Регенсвальд, – объяснял он по дороге. – Вас все равно отправили бы ко мне, поскольку единственный дом для волшебников находится в моем ведении. Так-то! – для придания веса своим словам он опять крякнул. – О! Уже почти десять.

Волшебница огляделась в поисках часов, но не заметила ничего похожего на циферблат. Предугадывая ее мысли, городской глава уточнил:

– У нас в Регенсвальде, конечно, есть часы, да только они нам без надобности. Тень от замка ложится прямо как стрелка солнечных – всегда точно и безотказно. – Он кивнул ввысь. – Очень удобно, когда стоит погожий, как сегодня, денек.

Ирис задрала голову и ахнула от изумления: над всей Балтинией отстраненным стражем возвышался знаменитый замок рода Единорогов, в котором, по легенде, захоронены кости одного из величайших драконов, когда-либо живших на свете. Его построили таким образом и в таком месте, что он был виден из любой стороны острова и напоминал о незримом присутствии правителя в каждом самом затаенном уголке.

– Идемте, волшебница Ирис. Мой род давно здесь живет и мне приятно ваше восхищение, но, полагаю, вы успеете наглядеться на замок, тем более домик находится от него совсем близко. – Он одобрительно провел рукой по крупу Мярра, самым бесстыжим образом притворяющегося покорным и кротким. – Славный у вас дракон. Здоровый такой. Небось стоил немало золотых монет.

– Напротив, куплен за бесценок. Больше и не дашь за такого бесстыдника. – Ирис зло шикнула на Мярра.

– Скоро это пройдет… Станет смирным, а то, вишь, какой эффект. – Чиновник все же спрятал руки за спину.

– Надеюсь… – Ирис поправила мантию, всеми силами избегая думать о том, какая легендарная личность окажется ее соседом.

Городской глава любезно провел ей экскурсию по городу, разъясняя также особенности других городов и вообще жизненного уклада балтинцев. Ткнув пальцем в здание аптеки, он не преминул сообщить:

– Раньше здесь тоже был домик для волшебников. Но он долго пустовал, а тут сынок Херлора выучился на аптекаря. Места себе не нашел, тем паче он первый такой в своем роду. Парнишка не растерялся, подал прошение, и принц Туллий пожаловал ему это здание. Всем теперь хорошо. – Городской глава привычно крякнул.

– А другие дома? – поинтересовалась Ирис.

– Другие… Какие он отдал рыбакам и земледельцам под склады да еще для каких нужд, кого поселил, а один и вовсе снес: построил дополнительную котельную, когда узнал, что в том районе не всем домам хватает горячей воды. – Чиновник чуть ускорил шаг.

Пользуясь его добродушием, волшебница самым невинным тоном задала вопрос, который и так в любой момент мог сорваться с языка:

– Значит, принц Туллий очень добрый правитель? – На всякий случай она опасливо сделала пару шагов назад. Мярр что-то недовольно пробухтел и ударил хвостом.

– Да как сказать? – Чиновник погладил бороду. – Все они одним миром мазаны. Мы его почти не видим. Порой он сама доброта, издает указ один другого лучше, а иной раз… Лучше не вспоминать, – вздохнул он. – Так вот, если вам понадобится купить самые свежие морепродукты или рыбку, или вдруг что-то из янтаря, то смело отправляйтесь в Эмберай. Он сплошь состоит из деревушек…

Место оказалось настолько прекрасным, что Ирис и думать забыла о странном, но престижном соседстве. Она сразу почувствовала, что ни в округе, ни в самой постройке не таится никаких чар, а значит, можно спокойно обустраиваться.

Двухкомнатный одноэтажный домик с садом находился практически в лесу неподалеку от одного из главных рукавов реки Гешь. В первую же ночь Ирис была заворожена тихим мелодичным звуком: плеск реки, овивающей каждый изгиб Вишневых гор, смешивался с шумом Изумрудного моря.

Конечно, девушка боялась разочароваться, но горы, что скрывались под шапкой из крон вишневых деревьев, кусты роз, оплетающие собой целые деревни, и радостные переливы брызг водопадов заставляли поверить в то, что это один из самых красивых уголков планеты, несмотря на частые густые туманы. Но если сквозь подобный балдахин просвечивают яркие травинки, капельки воды и просто искусные фрески на домах, то насколько все здесь необычно, когда погода становится чуточку лучше и яснее?

Балтинский лес вовсе не казался дремучим или опасным, скорее, его можно было сравнить с большим парком. Все семь дней у Ирис не проходил охотничий азарт, и она, вероятно, собрала уже больше ингредиентов, чем ей могло понадобиться.

Выходя из леса, она недолго помедлила и все же направилась прямо по тропинке, приблизившись к домику именно таким образом, можно было увидеть башни белоснежного замка, вырастающего из вишневых гор. Свет играл на темно-зеленой черепице яркими бликами, которые невиданным образом подсвечивали изображения застывших в воздухе драконов и огромные цветные витражи, пересказывающие историю Балтинии с древности до позапрошлого века.

«Вот бы хоть раз побывать там внутри. Может, раз в год, например, в честь дня Зимнего союза, туда пускают всех желающих?» – думала девушка, представляя, какие растения должны быть в саду и сколько ступеней насчитывает главная лестница, если учесть, что замок построен на самой вершине самой высокой горы.

– Мярр, я пришла! – крикнула Ирис, открывая входную дверь, прячущуюся среди плюща и огромных соцветий белого шиповника.

– Заждался-заждался. Понимаешь, я сколотил еще пару стульев, но так и не нашел немного закваски или какой-нибудь малюсенький кусочек лосося.

Ирис залезла в корзинку и извлекла с самого дна бутылку с закваской и бумажный пакет, глядя на который дракон прищурил от удовольствия янтарные глаза.

После легкого ужина Ирис и Мярр вновь приступили к хозяйственным хлопотам. Волшебнице не надо было прикладывать никаких усилий, чтобы отвлечься от тягостных мыслей. Обустройство домика и сада и знакомство с окрестностями невольно отнимали все свободное время, а боязнь оплошать перед первыми клиентами подстегивала денно и нощно повторять даже хорошо известные и тысячу раз опробованные заклинания.

В очередной раз любовно пересчитывая котелки, горшочки, сосуды, мешочки и тысячи других мелочей и дотрагиваясь до них, Ирис похвалила себя за привычку в любом путешествии брать все с собой. Теперь ей не составит никакого труда заранее подготовить пару-тройку самых распространенных зелий и набрать ингредиенты для простейших житейских чар.

– Конечно, Мярр, через день-другой к нам начнут приходить местные жители, – назидательно повторила она в десятый раз за вечер. – На всякий случай напоминаю тебе, а ты не забудь предупредить их, если меня не будет, что я не занимаюсь приворотами, гаданиями, не навожу порчу, проклятья и не делаю ничего, что может навредить любому живому существу.

– Не мешок с навозом, все понял. Ты не забыла наложить защитные чары? – поддразнил он ее, ибо это был его излюбленный навязчивый вопрос.

– Конечно, нет. Этот дом и ближайшие окрестности в нашем распоряжении. – Она чуть покраснела с досады. – Еще… Мярр, не выпрашивай у них свои любимые деликатесы в качестве оплаты. Помни, каждый сам должен решить, во что ему обойдется то или иное зелье, даже если это кусочек коры коричного дерева.

Дракон зевнул во всю пасть, обнажив острые зубы, и облизнулся. На его мордочке отразилась глубокая скорбь, которую волшебница проигнорировала.

Изучая корешки книг по волшебству, сказкам и легендам, что стояли на полках стеллажей, девушка вдруг испугалась, что все годы учебы у волшебника Хабмера прошли даром, и она лишь неубедительно притворялась перед ним и его клиентами, будто умеет от хлопка зажечь свечи. Стол, заваленный колбами с нектарами и банками с растениями, которые Ирис только что отсортировала, все эти пучки трав в углах, сотни свитков с конспектами лучших заклинаний, несколько котлов из разных материалов – всего лишь декорация, которая призвана скрывать ее растерянность и невежество.

– Ты хоть представляешь, с кем мы будем иметь дело?

– Хм. Мярр, ты же знаешь, как и любой другой житель Архипелага, что достоверно практически ничего не известно о наших соседях, кроме общей информации и досужих сплетен.

– Иногда мне кажется, что если бы все острова, пусть и оставаясь в своих границах, были хоть как-то спаяны, было бы лучше.

– Кто знает. По крайней мере, никто не суется ни в чьи дела и уже пятьсот лет ни в одной стране нет воинов.

– Ага! Мы даже не знаем, что здесь творится на самом деле. Но пусть они поклоняются драконам, все же не зря род Единорогов трясется над одним из важнейших трофеев Огненной войны.

– Они не будут тебе поклоняться. – Ирис с трудом сдержала улыбку. – Скорее, они поклоняются дождю: раз в год у них три недели непрерывно идут ливни – называется это время Водная триада.

– Жаль… Было бы интереснее, если бы над Балтинией каждый день летал кровожадный монстр.

– Зато мы молодцы. Уже сделали запасы на всякий случай. Ладно… Пора спать. Возможно, утром к нам наконец-то придут первые посетители, отдыхать будет некогда. Сладких снов.

Расчесывая влажные после ванны волосы, Ирис грезила, что, возможно, уже в ближайшие дни ее жизнь станет совсем другой – такой, о которой она мечтала: бесконечные заклинания, самые мощные удивительные зелья и еще что-нибудь восхитительное.

* * *

Весь следующий день они провели, предвкушая очереди из суетливых посетителей, но, похоже, их появление никого не заинтересовало.

Ирис тщетно пыталась успокоиться и взглянуть на ситуацию с другой стороны: как на возможность придать своему нахождению в Балтинии таинственности и отстраненности, но никак не получалось. В итоге она для развлечения сварила несколько зелий и стала планировать, как лучше разбить огородик с учетом странной природной аномалии и с кем можно посоветоваться.

Последующие дни также оказались однообразными и лишенными каких-либо событий. Ирис только и оставалось, что прогуливаться по городу, намекая при каждой возможности на свою профессию, и перечитывать справочники по волшебству и сборники заклятий.

Может, ей удавалось бы получать удовольствие от бездействия, если бы до этого не пришлось долго работать или лень являлась неотъемлемой спутницей ее жизни. Оба варианта не соответствовали реальности: ничто так не докучало Ирис, как вынужденное безделье.

Однако здесь ничего нельзя было поделать. Ей вовсе не хотелось начинать с нарушения одной из важнейших заповедей любого истинного волшебника: никогда нельзя опускаться до того, чтобы растрезвонить на весь город о своем присутствии. Можно лишь мягко оповестить, а жители сами должны почувствовать, даже если кудесников здесь сотни. Волшебство должно возникать тогда, когда в нем нуждаются по-настоящему, но не спасать всех от проблем, которые можно преодолеть самому.