Kitobni o'qish: «Где поет Лунная Иволга», sahifa 5
Фрукт аметистового цвета, искрящийся при лунном свете. Тот самый, за которым ходил старик на другой берег моря.
Тростниковая флейта зазвенела совсем близко. Лита повернула голову.
На кусте, совсем рядом, сидела маленькая птичка. Синие перья взъерошены после дальнего пути. Серебристая грудка переливалась, как лунный плод.
Птичка разглядывала Литу то одним, то другим глазком.
– Наверное, это вы, – неловко прошептала девочка, – Лунная Иволга?
Птица выжидающе смотрела на Литу. Она сверкала блестящим темно-синим глазком, наклоняясь ближе. Но в любой момент была готова вспорхнуть и улететь прочь.
– Послушайте, – сказала Лита, – мне не нужны ваши перья. И в клетке я держать вас не хочу. Только попрошу о кое-чем. Желание есть. Но оно не для меня, а для одного человека, которому очень-очень одиноко.
На ветку рядом села еще одна Иволга. Одна за другой на поляне появлялись лунно-голубые комочки, любопытно разглядывающие девочку, перепачканную грязью, опирающуюся на обломок березы, чтобы не упасть. Девочку, которая протягивала им изодранный детский рюкзачок.
Адам ходил попятам следователей, размахивающих лучами света. Где-то сзади заламывая руки шла Виктория, не забывающая время от времени поправлять галстук.
– Мы нашли ее!
Вся колонна ринулась к кричащему. Адам со всех ног кинулся вперед и оказался на светлой поляне среди непонятных растений.
В окружении десятка следователей и врачей сидела его дочь.
– А о нас ты вообще подумала? – перед ним вылетела Виктория и завизжала, – А мы ее ищем! Думаем, она уже утонула где-нибудь! А она в лесу сидит!! Мать вообще не жалеет! Мало ей проблем на работе, так еще и доченька бракованная – нормально на месте, как другие дети, усидеть не может!!
Она стояла посреди поляны и истерично размахивала руками.
Лита спокойно сидела в кругу врачей, смотрела на мать и едва-заметно улыбалась.
– Сил у меня с ней нет просто! – Виктория в последний раз всплеснула руками и ушла на край поляны, нервно поглядывала на часы.
Адам молча смотрел на дочь, перемазанную грязью. Она улыбалась, смотря куда-то вдаль и, казалось, даже не знала о ссадинах на лице и распухшем колене.
– Так, давай ты у нас тихонечко посидишь, – обратился к ней седой санитар с добрыми глазами, – а мы пока лангетку тебе сделаем, чтобы ты у нас спокойно добралась до больницы. Хорошо?
Лита перевела взгляд на санитара и с готовностью кивнула.
Врачи отошли, толпа следователей сбилась в кучку, обсуждая что-то.
Адам сел рядом с дочерью. Она посмотрела на него с той же спокойной улыбкой.
– Ты же знаешь, – после недолгого молчания начал он, – как сильно мы с твоей мамой переживали.
Лита подняла лицо навстречу Луне и закрыла глаза.
– Ну почему, – тихо обратился к ней отец, – зачем ты ушла сюда? И даже не предупредила нас. О чем ты думала, когда шла ночью в Северный Лес?! О чем, Алита, о чем??
Лита безмятежно улыбалась. Адам сидел рядом с дочерью, но казалось, будто присутствует лишь ее физическая оболочка. А сама она далеко-далеко.
– Он больше не один, – прошептала Лита и посмотрела в глаза отцу, – теперь он знает, что больше не один.
– Кто – он? – отец поднял брови.
Она разжала ладонь, и он увидел аметистово-синий плод, похожий на каплю.
Адам протянул к нему руку, но не решил дотронуться
– Папа, – Лита прошептала так, чтобы слышал только он, – я слышала, как пела Лунная Иволга. Помнишь сказки, которые ты сочинял?
Адам сидел молча. Вспоминал истории, которые давно забыл. Вспоминал рисунки из детства, которых почти не осталось. А начинал потихоньку понимать.
– А человек на Луне, – наконец сказал он, – он езе там? У него на чердаке еще живут синие птицы?..
Лита кивнула.
– Столько лет его не видел, – горько усмехнулся отец, – я ведь рос вместе с ним. Мне было пять, когда увидел юношу, который кормит удивительных птиц в доме на берегу Моря Спокойствия. Я каждую ночь смотрел в телескоп, ходил в Северный Лес, чтобы поймать Лунную Иволгу… а потом я забыл. И про человека на Луне. И про синих птиц. Вырос и решил, что все это моя детская выдумка. Повзрослел..
