Крещендо

— Она назвала меня жирной. Она заслуживает смерти.

— На твоем месте я бы что-нибудь наврала, — сказала Ви, громко стуча своими десятисантиметровыми каблуками по лестнице позади меня. — Я всегда так делаю, когда выхода нет. Позвони Скотту и скажи, что твою кошку тошнит мышиными внутренностями, и тебе нужно отвезти ее к ветеринару после школы.

— Он был у меня дома вчера вечером. Он знает, что у меня нет кошки.

— В таком случае, если у него в голове мозги, а не переваренные спагетти, он поймет, что ты в нем не заинтересована.

— Ненавижу такую еду, — сказала я, чувствуя, как жир от хот-дога просачивается через вощеную бумагу мне на руку. — Она нездоровая.

— Как и отношения с Патчем, но тебя это почему-то не останавливало.

И вдруг увидела его. Белый «фольксваген»-кабриолет с запиской «Продается за 1000 долларов» под стеклом.

— У тебя слюна течет, — сказала Ви, закрывая мой рот ладонью.

— У тебя случайно нет тысячи долларов в долг?

— У меня нет и пяти долларов в долг. Моей свинье-копилке официально диагностировали анорексию.

— Никогда не бросай меня, — сказала я Патчу, заводя свой палец за воротник его рубашки и притягивая его ближе к себе.

— Ты моя, Ангел, — он прошептал эти слова прямо мне в челюсть, и я выгнулась, приглашая его целовать меня повсюду. — И я буду твоим вечно.

— Да что я тебе такого сделала?

— Родилась.

— Я спокойна. Я с этим справлюсь. Скорее всего, она нас не увидит. А даже если и да, оне станет подходить к нам и разговаривать с нами, — и хотя сама ни на йоту не верила в это, я добавила: — Наверняка есть какое-то, пусть и запутанное, объяснение, как она попала в джип.

— А какое запутанное объяснение ты найдешь тому, что она в его бейсболке?!

Я положила руки на стойку и развернулась. Так и есть, Марси локтями прокладывала себе дорогу через толпу, а на ее голове красовалась бейсболка Патча. Если это не было доказательством того, что они встречаются, то я не знаю, что могло бы быть таким доказательством.

— Я убью ее

Как бы я ни ненавидела Патча, сейчас я завидовала холодной отстраненности, отделявшей его от других людей. Он всегда видел в людях худшее. Как бы низко они ни пали, он всегда этого и ожидал. Он был жестоким и приземленным, но люди его за это уважали.

— Слушай, тебе не надоела эта игра в подонка? Ладно, я убогая. И что?

Он ухмыльнулся.

— Мне нравится убожество. Убожество поможет мне закончить учебный год. А конкретно, поможет мне с английским.

О боже.

— Если это был вопрос, то ответ «нет». Я не буду делать за тебя задания по английскому.

— Это ты так думаешь. Я еще не включил «очаровательного Скотта».

— Знаю, ты думаешь, что я отказался от тебя, когда ты больше всего во мне нуждалась, но я ни разу не сдался, чтобы предупредить тебя о Риксоне. — уголок его губ дернулся вверх, но это был знак усталости. — Даже когда ты продолжала блокировать меня.