Kitobni o'qish: «В надежных объятиях Смерти»

ПРОЛОГ

В круглом зале дворца государства Лазурт, прозрачный купол которого по кругу подпирали колонны, находилось четыре представителя расы Эдэра, которыми являлись Верховные. После получения от короля государства Северион письма, в котором говорилось о больших потерях во время подавления восстания магов против верховной власти и объявления военного положения, было решено провести встречу и решить вопрос о возникшей угрозе.

– Нам нужно срочно направить наши войска к границе источника! – после трех часов спора не вытерпел Верховный Ширин. – Они движутся именно к нему! И если мы их не остановим, могут произойти непоправимые вещи.

Он очертил резким движением на карте небольшой участок на востоке, обозначив тем самым крупный источник магии.

Все присутствующие в задумчивости склонились над каменным круглым столом, который находился в центре зала, и посмотрели на красный круг на карте. Они хорошо знали этот источник, ведь он позволял их ученым, используя магию, разрабатывать изобретения, которые помогали упростить жизнь. И магия этого источника была чистой, первозданной, способной дать большую силу, которая позволит сотворить чудо. Но в данный момент она также может стать смертоносным оружием.

– Махаэл, вокруг источника установлена высшая защита. И я не знаю такого мага, который бы смог ее обойти, – выпрямившись, проговорил спокойным голосом Верховный Геллар, представитель эльфов.

Ширин недовольно отвел лицо при звуке голоса эльфа. Махаэль – человек, а так как Яринеэль – Верховный эльф и один из самых сильных магов, его магия преобразовала хозяина наподобие божества. Все, что бы ни делал Геллар: говорил, двигался и или просто стоял, было воплощением самой красоты и желания. Даже Ширин, хоть и мужчина, испытывал мелкую дрожь при взгляде на эльфа. И так уже больше тысячи лет, а привыкнуть так и не смог.

– Мы не знаем главаря этого восстания и на что он способен, – не успокаивался Махаэль, – и я предлагаю закончить это сейчас, пока не поздно!

– Ввести войска государства – очень серьезное действие. Может начаться паника. Сначала нужно эвакуировать население, которое расположено по периметру источника. Это займет много времени. Также придется закрыть Восточную Академию Магии, а это тысячи учеников, – ответил все так же спокойно Геллар.

– Почему это не сделали раньше? – стукнул кулаком об стол Ширин. – Куда смотрело государство Ориентем, а? Риан: клан белых драконов вроде под твоим покровительством, что скажешь? – мужчина перевел взгляд на Верховного Азертана, представителя драконов.

Риан даже не взглянул на него, пребывая в своих раздумьях. Уже прошел месяц после похищения адептки Эверн, и именно сейчас восстание набрало силу, прорываясь к источнику.

«Что же их движет? Как обычные маги способны противостоять войску восточного и северного королевства?»

– Риан!? Спустись на землю, ответь лучше, что происходит на территории государства Ориентем?

Дракон перевел свой черный взгляд на человека, и тот в свою очередь нервно сглотнул, усмиряя свой напор.

– Белые драконы уже эвакуируют деревни и города. Насчет Академии вопрос еще стоит, слишком большой поток адептов, – ответил Риан уставшим голосом, потерев переносицу. – И я согласен с тобой, Махаэл: маги-отступники перешли грань дозволенного.

Человек усмехнулся и глянул на эльфа:

– С вашей стороны потребуются хорошие целители, Яринеэль.

– Это окончательное решение? – пропустив мимо ушей слова человека, спросил Верховный эльф у остальных членов Совета.

Дракон и норт кивнули, и остаток времени был потрачен на решение вопросов введения военного положения и переправки войск к границе источника.

Уже после совета, ближе к вечеру, Азертан догнал норта в коридоре, с намерением узнать новости.

– Илистин, постой!

– Риан?

– Хотел узнать, как дела у Элендина, есть зацепки?

– Про ту адептку мага смерти? – уточнил Верховный норт, и дракон кивнул. – Нет, он так и не смог узнать о том существе, которое напало.

Дракон потер виски, как будто у него заболела голова.

– Передай сыну, что я его жду в Академии, нужно разработать новый план, мне кажется, что адептку не просто так похитили, а именно ради ее способностей, уровня ее магии, ведь у нее он выше всех нас с вами вместе взятых.

Черный лис удивленно посмотрел на дракона:

– Как такое может быть? Маги смерти не обладают такой магией, мы-то знаем.

– Я видел своими глазами, Илистин. Шар Истины отражает полную картину твоей сущности. Я даже в какой-то момент подумал, что она вообще не живая, а как сгусток чистой магии пребывет в мире живых. Но, понаблюдав в течение учебного года, понял, что она обычная девочка-норт со своими страхами и желаниями.

– Ты так нежно говоришь о ней, Риан, что мне стало любопытно посмотреть на нее, – усмехнувшись, лис хлопнул дракона по плечу. – Научный интерес сына я могу понять, а вот нежность в твоем голосе меня заинтересовала.

Азертан, приподняв бровь, с усмешкой проговорил:

– Она студентка моей Академии, Илистин. Я ей в деды гожусь, что тут говорить о нежности? Если ты ее увидишь, то сам поймешь, что говорить о ней по-другому нельзя.

– Все ясно с тобой, грозный ректор и отец всех адептов. Я передам твои слова сыну, жди его в Академии.

– Удачи, Вэон.

– Удачи, Азертан, – уже скрываясь в портале, черный лис махнул дракону, не оборачиваясь.

Развернувшись, Риан отправился к межгородскому порталу, который приведет его к Западной Академии Магии. Ему предстояло придумать, как можно отыскать адептку Эверн, которая провалилась словно сквозь землю. Даже сложное заклинание поиска отыскать ее не может. В душе нарастала тревога, что уже может быть поздно и искать придется вовсе не милую и добрую девушку, а смертельное оружие, которое остановить сможет только смерть, но с ее уровнем магии сделать это будет очень сложно, можно сказать, что почти невозможно.

– Не теряй веру, Инесса, не теряй веру…

Дракона окутало сияние портала, и он растворился в пространстве.

* * *

Мое пробуждение принесло мне ужасную головную боль и чувство, что вот-вот меня стошнит. Я бы с легкостью назвала такое состояние – похмелье, но сравнить не могу, так как никогда не доводила себя до подобного состояния. Мой желудок был завязан в большой узел где-то в районе горла, не позволяя даже сглотнуть. Боль в голове пульсировала, закладывая уши барабанной дробью. Так ужасно я себя еще никогда не чувствовала. Согнуться в три погибели мне не позволили кандалы на руках, накрепко прикованные к стенке, в которую я упиралась спиной. Спасибо, что хоть посадили на деревянную скамью, которая тоже висела на цепях. Вот в таком положении я и проснулась, с трудом вспоминая, что со мной произошло. По мере прокручивания событий, каждый раз отдающее болью в висках, я вспомнила, что оказалась здесь не случайно, и что это было спланировано, а та ужасная фигура, скорей всего и является моим похитителем. При воспоминании о парящем существе мои легкие сжались и я закашлялась. Кашель получился сухим, раздражая горло, отчего последовал рвотный позыв, но внутри было пусто, и мне пришлось страдать от режущих ощущений в груди. По щекам потекли слезы, которые сдержать не было сил. В голове все больше нарастал гул, побуждая ни о чем не думать, а просто желать скорой смерти, ведь пленные часто умирают в темницах, не дождавшись спасения. Мои страдания усилились, когда решетчатая дверь открылась со скрипом, который вонзился в мою голову тысячами игл, причиняя ужасную боль. Открыть глаза сил не было, но при торжественном голосе посетителя они мгновенно распахнулись.

– Я же предупреждал тебя, Эверн, что пожалеешь о своих словах и поступках.

Напротив меня присел эльф, который причинял мне много проблем во время учебы.

– Карнэр, – прохрипела я со злобой.

– Рад слышать, что ты помнишь меня после случившегося, – он подхватил мой локон и пропустил сквозь пальцы. – Ох, и трудно тебя было вытащить из Академии. В первый раз сонный порошок тоже подействовал, но я не смог пробраться в ваше общежитие. Льера Солла оказалась настырной и не захотела меня пропускать. Но зато я порадовался слухам, которыми вас наградили адепты Академии. – Он громко рассмеялся, отчего моя голова чуть не раскололась.

– Что, головка болит, льера? – он резко взмахнул рукой, и мою щеку обожгло пожаром. Удар был сильным, меня отбросило назад и я ударилась головой об стену.

– Привыкай к боли, тварь! Теперь она будет постоянным спутником в твоей никчемной жизни. Да и жить тебе осталось недолго, – он опять рассмеялся, вытирая руку об рубашку, как будто я была заразной. – Вечеринка у Майры была хорошим поводом, чтобы опять тебя усыпить, и когда дело было сделано, я сообщил хозяину. Конечно, этот чертов лис подпортил планы, но хозяин научил его манерам.

Я вспомнила профессора Вэона и тех страшных гончих.

– Он жив?

Эльф сморщил нос и с отвращением сказал:

– К сожалению, жив твой любовничек, но потрепали его знатно. Все же магия хозяина стоит уважения.

– Кто твой хозяин?

– Не много ли вопросов, Эверн? – он подошел и схватил меня за волосы, подтягивая к себе. – Лучше сиди и моли Проклятого Бога забрать тебя, ведь дальше будет только хуже Инесса, намного хуже.

Последние слова он с предвкушением растянул.

Карнэр отпустил меня, толкнув назад, из-за чего я опять ударилась головой. Уже на выходе он обернулся и достал из-под рубашки кулон на цепочке и весело заявил:

– Кстати, эта вещица помогает не сойти с ума, находясь здесь. Эти стены содержат камень тэхо. Я надеюсь тебе не нужно объяснять, что это такое?

Я мечтала влепить ему в лицо за все сказанное и проделанное, стереть эту смазливую улыбку, но последние слова заставили мое сердце замереть от ужаса.

– Ты уже должна чувствовать всю прелесть данной темницы. И спешу тебе сказать, что это твой дом на ближайшее время, но если будешь хорошо себя вести, то получишь такой кулон. А теперь до встречи, много дел. Но я еще забегу, чтобы лично поучить тебя манерам, – захлопнув дверь, эльф удалился, прихватив с собой факел, который горел в коридоре, давая небольшое освещение.

По мере удаления Иримона вглубь коридора темницу окутывал мрак, образуя плотный кокон темноты. Мне даже казалось, что дышать стало тяжело из-за отсутствия возможности видеть и распознавать объекты. Тихо и медленно подступала паника, ведь если нет магии, то и найти меня никто не сможет, а это значит конец моему путешествию в этом мире. Слова Карнэра о худшем впереди окончательно заставили мои легкие не принимать воздух. В какой-то момент сознание стало покидать меня, но новая волна головной боли привела в чувство. Медленно заставляя себя дышать через нос, смогла выровнять дыхание. Честно, хотелось плакать и сделать все, что попросят, лишь бы выпустили отсюда, но разум поправлял, что если и отпустят, то только в мир иной. Вот не хочется мне умирать второй раз. Мне нравится этот мир: его красочная яркая природа, удивительные расы, новая семья, лучшая подруга, Академия магии и моя магия. Да, может раньше я и жаловалась на свою магию, но и в ней есть много плюсов: я помогла двум духам, дала возможность своей подруге – Тьме побывать в мире живых и просто колдовать. Магия стала вторым воздухом, а сидя здесь в окружении этих стен, я не чувствовала ее совсем. Мое тело ослабло, образовав внутри пустоту. Я перестала себя ощущать чем-то целым.

Сколько я так просидела, не знаю: может час, а может день. Время перестало для меня существовать. В какой-то момент мне стали слышаться голоса, но о чем они говорят, прислушиваться не стала. Я понимала, что это мое воображение, и если поддамся ему – совсем сойду с ума.

Ко мне никто не приходил, только ветер изредка завывал в коридоре, пугая меня до дрожи. Сейчас темнота казалась чужой, дикой. Она забиралась ко мне под кожу, окутывая холодными кольцами змеи. Иногда мой разум покидал меня, и я проваливалась в беспамятство. Облегчающих снов, которые бы позволяли отдохнуть мне, не было – а все та же чернота. Из-за того, что было темно, мне приходилось натягивать кандалы, чтобы они причиняли боль запястьям, и таким образом я понимала, что уже не сплю. Хотелось пить и есть, но было ощущение, что меня тут бросили, и вряд ли вообще когда-нибудь придут. Время текло, а сил становилось все меньше. Постоянно сидеть было тяжело, приходилось вставать, выворачивая себе руки, чтобы хоть как-то размять тело. Но и это делать становилось все труднее. Во рту пересохло окончательно, и я порадовалась, что не стала реветь в первые дни, тем самым теряя дорогую влагу, ведь уже появилось такое ощущение, что все внутренности высохли. Цепи кандалов были недлинными, что не позволяло мне хоть как-то отойти в сторону. На второй день мне очень захотелось в туалет, и выход у меня был только один. Я терпела! Терпела, потому что не хотелось сидеть в штанах, полных собственных экскрементов. Только одна мысль об этом – и меня передергивало от отвращения. Но чем дольше я сидела, тем сильнее было желание. Мое упрямство могло меня убить намного раньше, ведь с легкостью может произойти отравление организма. Когда все же решилась, так как живот ужасно болел, я со слезами на глазах встала на ноги и избавила себя от мучений. Это было ужасно! Я себя чувствовала грязным животным, но со временем и это стало неважно. У меня поднялась температура, от которой бросало то в жар, то в холод. Порой казалось, что даже цепи гремели от моего озноба. Невнятные голоса усиливались, появлялись четкие слова, а силуэты – то серые, то белые – становились все четче, преобразовываясь в разные существа. Одно из таких напугало меня до икоты. Разинув рот с криком: «Свежее, сочное мясо», оно накинулось на меня. Икота длилась целый день, усугубляя и так плачевное мое состояние. В первые дни я еще как-то понимала, что человек без воды может прожить около десяти дней, но ближе к этому критическому сроку мысли стали путаться, инстинкты брать верх, все подавило желание получить воду. В бреду я тянулась вперед, натирая руки кандалами, кричала до хрипоты и переходила на смех и разговор с самой собой. Медленно и верно вокруг меня кружило безумие, а затем и смерть.

Свисая вперед, натянув цепи, я проживала последние минуты своей жизни. Тело не слушалось совсем, да и голова отказывалась что-либо соображать. Я переступила тот порог, когда осознаешь, что это конец, и сделать ты уже ничего не можешь. Легкие рваными движениями принимали воздух, с хриплым стоном выпуская его обратно. Сердце работало через раз, отчего я пару раз с натягом втягивала воздух в легкие, заставляя его опять биться. Худшей смерти не пожелаешь никому!

* * *

В тронном зале горы Йоры.

– Хозяин, она на пределе, – наемник, следивший за пленными, опустился на колени перед темным магом.

– Сколько уже прошло?

– Двенадцать дней.

– Надеть на нее браслеты и передайте ее целителю. Даю два дня для того, чтобы ее поставили на ноги.

Наемник встал, не поднимая головы, и поклонившись, отправился в темницу. Когда он освобождал девушку, она как кукла упала на пол, не подавая признаков жизни. Он испугался, что уже поздно, но хриплый стон позволил вздохнуть с облегчением. Поразительно, что она смогла продержаться настолько долго. Застегнув на руках узницы браслеты подчинения, он аккуратно взял худое тело на руки. От девушки ужасно пахло, отчего пришлось нести ее на вытянутых руках.

Целитель пожаловался, что два дня тут будет мало, и попросил позвать мага воды для помощи: все же организм девушки был действительно на пределе. В течение всего дня они приводили ее в порядок, чтобы хотя бы поесть смогла. Она судорожно ела, не уронив ни одной крошки. Когда ее тарелка с бульоном опустела и целитель хотел ее забрать, она отдала ее только с третей попытки. Смотреть на льеру было жалко. Если в первый день, когда ее привели, у наемника было желание владеть ею, то теперь к ней можно было испытывать только жалость. Все же пытка обезвоживанием – жестокая пытка. Если бы не кандалы, наложила бы на себя руки, ведь мучения она испытывала ужасные.

Ходить у нее еще не получалось, организм был слаб, и целителю пришлось перенести ее на руках до койки, где она смогла бы поспать. Конечно, здешние стены ей не позволят отдохнуть, но сон необходим. Еще день и хозяин займется ею, а там уже только она решит, хочет ли она жить, но с условием. Или придется отправиться за грань.

* * *

Мое перемещение из темницы к целителю я не помню, только уже когда дышать стало легче, я смогла открыть глаза. Странным образом пить я больше не хотела, только есть. Подняться у меня не получалось, только руками смогла провести вдоль туловища, поняв, что меня помыли и переодели. Весь день за мной ухаживал мужчина – на вид лет сорока. Когда он присел рядом и окутал меня голубым сиянием, я поняла, что он целитель. Прикосновение магии я не чувствовала, только тягучую боль в мышцах и суставах. Мужчина просил потерпеть, чуть поглаживая мои руки. Его теплые карие глаза и забавные короткие кудрявые светлые волосы дарили спокойствие, а тихий спокойный голос давал понять, что все страшное позади. Но из-за отсутствия магии мне было все так же плохо. Лучше бы дали помереть в той темнице, чем испытывать тянущую боль в груди.

Второй день прошел так же, только я уже смогла вставать и ходить. Все же здешнее лечение намного эффективнее, чем на Земле. За какие-то два дня меня поставили на ноги, когда в моем мире на это ушли бы недели. Горячий бульон с маленькими кусочками мяса дал мне сил, и я с легкостью уже могла прыгать и приседать. Целитель одобрительно улыбался и кивал, глядя на улучшение моего состояния. Ближе к вечеру я стала расспрашивать, зачем меня тут держат, на что мне сообщили, что завтра отведут к хозяину данной обители, и все мне станет известно. Мне одновременно хотелось увидеть этого хозяина и спрятаться как можно дальше от него, но пришедший утром наемник не оставил мне выбора, как только следовать за ним, куда бы меня ни повели.

Коридоры были длинными и темными. Мне приходилось бежать за идущим впереди мужчиной. Его один большой шаг был равен моим трем. Он был нортом, и по маленьким круглым ушкам и короткому хвосту, а также по внушительным габаритам я сделала вывод, что он – медведь. Он нес факел в руке, но из-за широких плеч до меня почти не доходил свет, отчего приходилось еще больше себя подгонять, лишь бы не отстать и не заблудиться в этих темных коридорах. В какой-то момент он остановился, жестом показав, что дальше я пойду одна. Из-под его подмышки моему взору предстал широкий зал, в конце которого был трон.

Я переступила порог коридора, и звук от моего шага разнесся по всему залу. Он был огромен. Вдоль стен висели все те же факелы, но их было достаточно, чтобы не оступиться и не упасть. Потолок я разглядеть не смогла, он утопал в клубившейся тьме, заставляя мурашки бегать по всему телу. Тут было холодно и пахло сырым камнем, отчего стало чуть потряхивать, подкашивавшиеся ноги отказывались идти дальше. Чем ближе я подходила, тем тяжелее становились браслеты на моих руках. Как объяснил мне целитель, эти обычные железные обручи без единого замка – браслеты подчинения, не позволяющие без разрешения хозяина совершать никакие действия. Мне было до боли смешно, в какую ситуацию я попала. Все героини в прочитанных мною книгах были заложницами в таких вот браслетах. И теперь я одна из них, только тут уже реальность, которая позволит испытать мне всю прелесть пережитых героинями страданий.

У самого трона я не выдержала и от тяжести рухнула на колени, сильно ударившись коленками об шершавый каменный пол. Зашипев, я подняла взгляд на сидящего мужчину. Я была не удивлена, увидев ту же черную мантию, те же бледные костлявые руки. Но взглянув на лицо, а точнее, в его черные провалы глаз, в которых клубилась тьма, я нервно сглотнула, и по моему телу прошла волна дрожи, а спина покрылась холодным потом.

– Не знал, что маги смерти могут быть такими милыми. – Узкие черные губы на белом худом лице растянулись в подобии улыбки. – Можно узнать ваше имя, льера? – Его голос был сухим и хриплым, от него хотелось закрыть уши, лишь бы его больше не слышать.

От страха я не могла произнести ни звука, но жгучий обхват обручей дал понять, что хозяин недоволен моим молчанием.

– Инесса, – прохрипела я.

– Красивое имя, – он поднялся и подошел ко мне.

Его мантия будто черное облако перетекало при ходьбе, скрывая ноги. Было ощущение, что он не идет, а парит над полом. Может, и тогда мне показалось, что он парил, а не стоял на дороге.

– Встань.

Оковы перестали тянуть к полу, и я выпрямилась, но поднимать глаза не стала, боясь встретиться с черным взглядом. Он обошел меня по кругу, рассматривая со всех сторон. Я всем телом, каждой клеточкой чувствовала, что он рассматривает меня именно с интересом, отчего стало жутко противно. Словно товар на рынке! Когда он оказался опять передо мной, я все же посмотрела ему в лицо.

– Интересно, – удовлетворенно проговорил он. – Я чувствую в тебе магию, несмотря на то, что тэхо заблокировал доступ к потоку. Может, поэтому ты смогла прожить дольше остальных. Я начинаю верить, что мне в руки попал трофей большой редкости.

Довольно улыбнувшись, он достал из внутреннего кармана такой же кулон на цепочке, какой был у Карнэра.

– Посмотрим на твою магию, льера.

Подойдя вплотную ко мне, отчего дыхание у меня перехватило, он надел мне через голову кулон. Как только желтый камень коснулся моей груди, мой знак магии запылал, разливая по всему телу горячий поток. Я не выдержала и со стоном опустилась обратно на колени. В мое тело возвращалась магия, и она была обжигающей, почти плавя все мои внутренности.

Мужчина отошел от меня, с восхищением смотря и улыбаясь своими черными губами:

– Превосходно! – торжествующе заявил он.

А меня стало выворачивать. Уже не сидя, а распластавшись на холодном полу зала, я удерживала поток, который решил отыграться за его блокировку, но моих сил не хватало, чем он и воспользовался, вырвавшись наружу. От меня пошли черные волны, дробя пол в мелкие камни, а дойдя до стен, взмыли вверх, гася факелы. Зал погрузился в темноту, но я ее уже не боялась, четко видя все вокруг. Поток причинял боль, но через минуту он стал приносить облегчение, наполняя пустоту внутри. Когда мое тело насытилось магией, она продолжала вырываться, руша пол и стены.

«Войд!»

Одна мысль о маленьком проводнике, и он появился у меня на груди, с опаской рассматривая все вокруг. При виде друга из моих глаз полились слезы:

– Войд, я так рада тебя видеть…

Лисенок стал слизывать слезы с моих щек, тоже радуясь нашей встрече, но при следующем выбросе магии он забрался мне на голову и свернулся калачиком, рассеивая магию правильным путем. Приняв вертикальное положение, я оглянулась, оценивая масштаб разрушений. Хозяин обители все так же стоял в стороне и довольно улыбался.

– Теперь я точно уверен, что мне досталось сокровище, – он улыбнулся шире, и я увидела его белые ровные зубы с клыками. – Кулон твой, и не снимай его! Боюсь, что еще одной разблокировки твоего потока мой зал не выдержит, – с хриплым смехом заявил он.

Успокоившийся поток ластился внутри меня, давая возможность видеть этот мир более четко. Я решила выпустить Тьму, но на запястьях сжались браслеты, блокируя поток.

– Не так быстро, Инесса! Теперь я буду решать, когда тебе пользоваться магией.

Его наглая улыбка начала меня раздражать, и, осмелев, я развернулась к нему лицом и подала голос:

– Зачем я вам?

Улыбаться он не перестал, а разведя руки в стороны, жестом призывал свою магию. На отголосок его магии мой поток завибрировал и чуть наклонился к магу. Мне это очень сильно не понравилось, но когда из его рук хлынул черно-зеленый туман, у меня волосы встали дыбом на макушке, а уши наоборот прижались к голове.

«Он – маг смерти!»

Сочетание черного с зеленым смотрелось эффектно, придавая хозяину мистический вид, а уж когда из дыма стали выходить те гончие, которых я уже наблюдала, инстинкт взял инициативу над моим телом, и я сделала пару шагов назад.

– Правильно, маленькая льера, бойся меня!

Я боялась, честно! Но после его слов решила взять себя в руки и перестать дрожать. Залитые холодным потом ладони я сжала в кулак и с вызовом посмотрела магу в глаза.

– Я вас не боюсь!

– А хвост-то дрожит, – засмеялся хозяин гончих, которые вместе с ним тоже ехидно захрипели.

Хвост мой часто живет своей жизнью, и он действительно сейчас дрожал, поджавшись под коленки, но в данный момент трудно было его контролировать. Я не отступила назад, все так же серьезно глядя на мага.

– Зачем я здесь? – уже более уверенно спросила я.

– Все очень просто, Инесса, мне нужна твоя магия. С помощью тебя, я смогу взять то, что мне сейчас так необходимо.

– Я не буду выполнять ваши приказы! – проговорила я сквозь зубы.

В тот же миг браслеты нагрелись и потянули меня вниз. Я изо всех сил пыталась устоять на ногах. Маг перестал улыбаться:

– Мне хватит двух недель, чтобы заставить тебя подчиняться мне, маленький маг смерти. Ты можешь облегчить себе жизнь и не страдать напрасно. Всего лишь нужно согласиться стать моим орудием.

– Я не желаю быть для вас кем или чем-либо! Идите к черту!

Маг удивленно посмотрел на меня, но коварно улыбнувшись, дал приказ «Взять» своим гончим. Убежать я не смогла, так как обручи отяжелели совсем, приковав меня к полу. Я с ужасом наблюдала, как огромные черно-зеленые собаки с оскалившимися мордами несутся на меня. Когда одна уже была близко, и, оттолкнувшись от пола, взмыла вверх, чтобы прыгнуть на меня, время замедлило свой ход. Это и был тот момент, когда вспоминаешь всю свою жизнь перед смертью. Свой спокойный мир, где нет магии и насилия. Где смерть человека карается законом, потому ты сначала подумаешь: «А стоит ли тебе убивать его, и что тебе за это будет?». Вспоминаешь маленькую комнатку в общежитии, рыжего пушистого кота и огромный шумный город, где всем все равно, что у тебя на уме. Но все это отступает, стоит вспомнить голубые глаза белого норта. Его улыбку и бархатный голос.

«Мы так и не встретились, Тил…»

Время пошло быстрее, и гончая заваливает меня на спину, вгрызаясь в плечо. Ее зубы, словно острые шипы, свободно вошли в мою плоть, дробя кости. Боль была адской, но сделать я ничего не могла, браслеты все так же приковывали мои руки к полу. Остальные собаки набросились на руки, ноги, вонзая свои зубы. Я кричала, дергала ногами, но только делала еще хуже. Через пелену слез я увидела мага, склонившегося надо мной.

– Ты все еще отказываешься слушать меня? – сжав зубы и захлебываясь слезами, я отвернулась, молча принимая боль. – Что ж, очень жаль, очень жаль…

После этих слов собаки перестали грызть меня и растворились в пространстве. Все мое тело покрывали огромные раны, из которых текла кровь, растекаясь красной лужей вокруг меня. Еще один приказ от мага, и меня быстро уносят из зала. Уже выйдя в коридор, я заметила оскал на его губах.

– Ты будешь меня слушаться, Инесса, – мои уши уловили шершавый голос, а мое сознание помахало мне ручкой.

Следующее мое пребывание у целителя не было таким плодотворным. Маг только остановил кровь и срастил кости, а вот ужасные шрамы так и остались цвести на моем теле. После осмотра меня повели опять по коридорам и в конце с силой закинули все в ту же камеру. Приковывать не стали, и даже еду поставили около двери. Теперь осталось только не сойти с ума в этих четырех стенах. Все три дня я ходила из угла в угол, выучив каждый камешек, на всякий случай, понажимав на них.

«А вдруг дверь потайная откроется?»

Но двери не было, а время все тянулось, сводя с ума. Кормили плохо, еще чуть-чуть, и на хлеб с водой меня переведут, но лучше так, чем повторить уже пройденное. Когда я уже решила, что так и пройдет моя жизнь, без ярких событий, в темницу зашел все тот же норт-медведь и одним ударом отправил меня целовать заднюю стену. Я толком ничего сообразить не успела, как на меня посыпались удары. Они были четкими, быстрыми и максимально приносящими боль. Живот, бока, скулы – в таком темпе меня избивали минут десять. Норт остановился только один раз, чтобы спросить:

– Будешь слушаться хозяина?

Что-то такое я и предполагала, поэтому, прикрывая руками голову, прохрипела «Нет», а затем меня продолжили избивать, пока я не потеряла сознание. Приход из мира снов был болезненным. Мое лицо было одним большим синяком, поэтому глаза открыть мне удалось только на следующий день. К целителю меня не отправили, а оставили лежать в таком состоянии и дальше. Магией я так и не могла пользоваться из-за браслетов, и мне приходилось просто ждать, пока все само пройдет. Я старалась как можно меньше двигаться: поесть, сходить в туалет и опять лечь на скамью. Сейчас она казалась очень твердой, но выбор был не велик: или холодный каменный пол, или твердая скамья, но зато теплая. Еще через два дня боль стала отступать, и я смогла нормально поспать. Когда закончилась первая неделя, меня посетил еще один гость, но лучше бы меня опять избивал медведь, чем лицезреть лицо врага номер один.

– Соскучилась по мне, моя милая льера? – смазливая морда эльфа так и напрашивалась на удар кулаком.

– Я тебе не милая, Карнэр! И тем более не твоя! – прорычав ему в лицо, хотела уже замахнуться и ударить, как мои руки были заведены мне за спину.

– А это мы сейчас посмотрим, милая…

Жадно облизав губы, он свободной рукой прошелся по моим ягодицам, а затем с силой до боли сжал грудь. Мое тело передернуло от отвращения, и я хотела вырваться, но захват стал сильнее, и Иримон еще крепче прижал к себе.

– Давай договоримся, Эверн, – стал шептать мне эльф в губы, – ты не будешь сопротивляться, и мы получим оба удовольствие или я тебя изуродую до такой степени, что и родная мать не узнает.

Родную мать, конечно, я и так не знаю, да и наплевать ей на меня, но быть изуродованной не хотелось. Мое молчание Карнэр понял по-своему, и с жадностью впился мне в губы. Отдаваться ему я тоже не собиралась. Лучше уж сдохнуть, чем потерять гордость с этим типом! Не задумываясь, я с силой прикусила его губу левым клыком, отчего эльф отскочил от меня как ошпаренный, а я почувствовала на губах вкус крови.

– Ах ты, дрянь! – прикоснувшись к пострадавшей губе и увидев кровь на пальцах, эльф создал в другой руке небольшую огненную сферу и запустил в меня.

Несмотря на то, что сил у меня было мало и все еще болело тело, увернуться я смогла. Сфера пролетела совсем близко, опаляя шнуровку на груди, а затем с шумом врезалась в стену, образовав черный след. Засмотревшись на полет заряда, я забыла про Иримона, что было большой ошибкой, так как в следующую секунду получила сильный удар ногой в живот. От этого я отлетела на метр и вдобавок сильно ударилась головой об пол. Скрутилась от боли, из глаз брызнули слезы.