Kitobni o'qish: «Четырехлистник, волшебный шар и еще одно средство»

Перед Новым годом Данила вместе с мамой и папой отправились за город. Дом, куда они обычно приезжали только летом, был далеко от станции электрички, и сейчас его весь занесло снегом. Поэтому в первый день пришлось много чистить, убирать, топить. Данила очень старался помогать отцу и к вечеру совсем устал. Бродя туда-сюда по комнатам, он обратил внимание, что зимой дом совсем не тот, что в июле – он весь казался более таинственным и сумрачным, как зимний лес вокруг. Но все равно было отлично – только по-другому.

Назавтра ожидались гости. Это были старые друзья мамы и папы, которые долго жили во Франции, где-то у моря. С ними была их дочка – ей было десять, как Даниле. Раньше они никогда не виделись, и родители радовались, что дети познакомятся. А Данила не слишком радовался: чего в ней такого особенного? Может, она и говорит только по-французски, зачем и знакомиться.

Но наверное это было бы лучше, чем с одними взрослыми. Так что с утра Данила уже невольно ожидал гостей и скучал. Потом, правда, он об этом на время забыл, потому что папа показал ему маленький снегоход. На нем можно было со скоростью ветра рассекать по заснеженному двору, до слез из глаз. За огороженный участок родители запретили выезжать строго.

К обеду Данила совсем накатался и был так доволен, что съел даже суп. В это время папа с мамой ушли встречать гостей с электрички. Минут двадцать Данила был в доме совсем один. В печке трещали поленья, за окном стояла снежная тишина. Еще далеко было до полуночи, а уже думалось о чем-то волшебном. Данила достал из рюкзака свою любимую магическую игрушку – круглый прозрачный шар, в котором, если только потрясти, поднималась снежная вьюга и скрывала маленький домик внутри.

Пока Данила так смотрел, он совсем замечтался, и не услышал даже сразу, как все вернулись со станции. Веселых голосов стало очень много. Данила вышел в гостиную, увидел смеющихся друзей мамы и папы в совсем легких на вид куртках. А с ними была девочка – вся закутанная. Потом с нее все же сняли пуховик, шапку и перчатки. Ничего французского в ней видно не было. Даниле сказали, что гостью зовут Полина, а сама она молчала, только хлопала черными глазами.

Поэтому ничего не оставалось, как снова усесться у печки и смотреть то в телефон, то в хрустальный шар, пока взрослые обсуждали свои дела. Правда, Данила косился еще и на Полину, а она, как нарочно, стала ходить по комнате туда-сюда. Все же его заинтересовало, понимает ли гостья по-русски, ведь она пока не сказала ничего. Поэтому Данила стал слегка кашлять, говорить что-то вроде «мда» или «натопили сегодня». Полина порой проходила мимо, но хранила молчание, словно ничего не замечала. Пока Данила думал, бросить это, или обратиться к ней прямо (а вдруг не поймет ни слова!), Полина подошла к своей маме и спросила:

– Мама, когда мы включим рождественские песни?

Она спросила по-русски, и мама ей тоже по-русски сказала, что можно включать хоть сейчас. Поэтому Полина пошла ставить свою музыку, а Данила почему-то почувствовал, что краснеет. И вот тут гостья, когда заиграла песня, сама присела рядом.