Kitobni o'qish: «Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее. Советская Россия. Том I. 1917–1953 гг.», sahifa 6

В предреволюционный период научные интересы Блонского сконцентрировались на образовании, которое он считал «ключом развития человека и средством трансляции культуры» (цит. по [61, с. 332]). Блонский трактовал философию, естествознание, психологию и педагогику как комплекс взаимосвязанных наук, следуя «педагогической антропологии» Ушинского (подробно об этом см. [54]). В 1916 г. Блонский опубликовал «Курс педагогики», в котором отстаивал «антропологический» подход как средство кардинального улучшения школьного образования.

В 1916–1917 гг. Блонский написал ряд книг социально-педагогической и демократической направленности: «Задачи и методы народной школы», «Школа и рабочий класс» и др. Он утверждал, что центральной задачей школы должно быть просвещение народа и воспитание в нем активности и самостоятельности.

После революции Блонский переехал в Москву и занялся психологией, став аспирантом известного психолога, профессора Г.И. Челпанова⁵⁰ [читать подробно]. С 1919 г. Блонский руководил Московской академией народного образования.

Исключительно плодотворным в научно-педагогическом творчестве Блонского был рубеж 10-х – 20-х гг. Он выпустил несколько учебников для средней и высшей школы, его статьи публиковались в России и за рубежом. В 1919 г. Блонский написал работу «Трудовая школа», в которой дал теоретическое обоснование проекту школы труда и предложил практические пути его реализации. Он исходил из идеи, что «индустриально-трудовая школа в своих научных занятиях лишь подготавливает и использует тот материал, который дает подростку фабрика и завод… там учится подросток, в этой сокровищнице техники и социологии». В индустриально-трудовой школе 75% времени отводилось обучению труду и лишь 25% – изучению наук на занятиях в школе. Некоторые историки педагогики отмечают, что концепция Блонского приводила к разрыву теории и практики и существенно изменяла тип учебного заведения (см. [61, с. 332–333].

В 1922 г. по рекомендации Крупской Блонский стал членом научно-педагогической секции ГУСа и активно участвовал в подготовке учебных программ и в школьной реформе. Его теоретические разработки нашли отражение в содержании программ ГУСа 1922–1925 гг.

После 1924 г. Блонский занимался педологией и детской психологией. Он полагал, что образование без учета физиологии и психики ребенка, а также социализирующих факторов внешней среды неэффективно, что только «антропологическая педагогика» может стать важным инструментом развития ребенка (см. [61, с. 333]).

В 30-е гг. Блонский работал в Институте психологии, написал фундаментальный труд «Память и мышление» (1935),за который ему была присвоена степень доктора наук. Блонский разработал генетическую (стадиальную) теорию памяти, согласно которой различные виды памяти (моторная, аффективная, образная и вербальная) описываются как этапы развития человека, его речи и мышления, взаимодействия с окружающей средой. В этот период были опубликованы его работы, посвященные детской психологии («Развитие мышления школьников», «Трудные школьники» и др.) и педологии («Возрастная педология», «Педология в массовой школе первой ступени» и др.)

После выхода в 1936 г. постановления ЦК ВКП(б) «О педологических извращениях в системе Наркомпроса» Блонский подвергся травле, ему запретили публиковаться и читать лекции, были арестованы два его сына. Тем не менее его оставили работать в Институте психологии. По воспоминаниям академика А.Н. Леонтьева⁵¹ [читать подробно], Блонский послал наркому просвещения А.С. Бубнову письмо, в котором «вообще отказался понимать и принимать постановление о педологии. Для того времени это была неслыханная, невероятная, просто отчаянная смелость, и может быть, поэтому Блонского не тронули…»⁵².

Последние годы Блонский тяжело болел, он скончался в больнице 15 февраля 1941 г. До начала 1960-х гг. его имя не упоминалось, в 1961 г. Академия педагогических наук выпустила «Избранные педагогические произведения» П.П. Блонского, в 1964 г. в издательстве «Просвещение» вышли его «Избранные психологические произведения». В 1979 г. двухтомник его сочинений был напечатан в издательстве «Педагогика». В наше время в разных издательствах вышли книги Блонского: «Память и мышление» (2001), «Психология младшего школьника» (2006), «Современная философия. Между идеализмом и наукой» (2011) и др. Оказалось, что многие идеи Блонского, не утратившие своей оригинальности и актуальности, востребованы новыми поколениями философов, психологов и педагогов.

Пинкевич Альберт Петрович (1884–1937) – педагог, педолог, профессор, организатор народного образования, общественный деятель, просветитель, автор одних из первых в СССР учебников естествознания для средней и высшей школы. Пинкевич родился в деревне Урунда Уфимской губернии, в семье польского дворянина, сосланного на Урал за участие в польском восстании 1863–1864 гг. По окончании Уфимской гимназии в 1902 г. он поступил в Казанский университет на естественное отделение физико-математического факультета.

Окончив университет в 1909 г., Пинкевич преподавал в учительской семинарии, затем – в кадетском училище в г. Вольске Саратовской губернии. С 1914 г. он жил в Петербурге, где познакомился и сотрудничал с Горьким, опубликовал под псевдонимом «Адам Бельский» несколько работ. Затем Пинкевич преподавал естествознание в Тенишевском училище⁵³, земской учительской школе и на Высших женских курсах Фрёбелевского общества.

После Февральской революции 1917 г. Пинкевич занялся общественно-политической деятельностью: был членом социал-демократической группы петроградского учительства и группы «Свободный труд», избирался гласным городской думы и городской управы, а также был заместителем председателя Государственного комитета по образованию. С приходом к власти большевиков Пинкевич участвовал в создании советской системы высшего педагогического образования. По его инициативе в 1918 г. был основан 3-й Петроградский педагогический институт⁵⁴.

В 1920–1921 гг. Пинкевич был организатором и первым ректором Уральского университета, а также директором Педагогического института в составе этого университета.

В 1924–1930 гг. он был ректором 2-го МГУ⁵⁵. и заведовал кафедрой педагогики.

В 1926 г. Пинкевич инициировал создание при университете Института научной педагогики и до 1932 г. был его директором. В 1931–1936 гг. Пинкевич работал в Высшем коммунистическом институте просвещения, в 1936–1937 гг. заведовал кафедрой педагогики МГПИ и работал во Всесоюзном комитете по делам высшей школы при Совнаркоме СССР.

В 1937 г. А.П. Пинкевич был арестован по так называемому «делу Наркомпроса»⁵⁶ и расстрелян 25 декабря того же года (реабилитирован в 1956 г.).

Пинкевич был создателем «Педагогической энциклопедии» (1927–1929) и редактором раздела «Педагогика и народное образование» Большой советской энциклопедии. Он – автор работ по методологическим проблемам педагогики, первых советских учебников и пособий для педагогов. В книге «Методика начального курса естествоведения» (1919) Пинкевич следовал традициям дореволюционной российской педагогики, подчеркивая, что задачей общеобразовательной школы должно быть всестороннее (умственное, физическое и нравственное) развитие учащихся и сообщение им необходимых для самостоятельной жизни знаний и умений. А школа должна найти такой материал, который представлял бы ценность сам по себе и в то же время содействовал развитию личности учащихся.

В период разнообразных педагогических экспериментов 20-х гг. Пинкевич выступал за сохранение традиционной классно-урочной системы школьного обучения и обязательных домашних заданий. Он выдвигал идею интегрирования отдельных учебных дисциплин и предлагал три варианта интеграции: 1) из программ нескольких предметов составить единую программу так, чтобы не нарушить логическую последовательность каждой дисциплины; 2) в программу включить сведения, которые даются в нескольких дисциплинах (например, в географии, естествознании и истории) и объединить их в «аккорды»; 3) интеграция через согласование и межпредметные связи (см. [61, с. 320]). К сожалению, эти предложения не получили развития до сих пор.

Пинкевич исследовал влияние социальной среды на формирование личности ребенка и детского коллектива, занимался историей педагогической мысли: он написал книги «Советская педагогика за 10 лет» (1927), «И.Г. Песталоцци» (вышла в 1933 г. в серии ЖЗЛ) и др.

2.3.2. Профессиональное образование

В 1920-е гг. советским правительством были приняты решения, направленные на создание многоступенчатой системы профессионального образования. Для координации этой деятельности и управления создаваемыми учреждениями в 1921 г. декретом Совнаркома было создано Главное управление профессионального образования (Главпрофобр) Наркомпроса РСФСР. В 20–30-е гг. в ведении Главпрофобра находились ФЗУ, техникумы и другие учреждения низшего (основного) и среднего профессионального образования. Высшие учебные заведения находились в непосредственном ведении Наркомпроса и лично М.Н. Покровского (о высшем образовании речь пойдет в следующем параграфе).

Параллельно с профессионализацией общеобразовательной школы создавалась широкая сеть школ фабрично-заводского ученичества (школы ФЗУ)⁵⁷ и техникумов на базе семилетки.

Школы ФЗУ – низший (основной) тип профессионально-технической школы в 1920–1940-х гг. Они действовали при крупных предприятиях для подготовки квалифицированных рабочих. Срок обучения составлял 3–4 года, принимали молодежь в возрасте 14–18 лет с начальным образованием. Наряду с овладением профессиональными навыками, учащиеся ФЗУ изучали общеобразовательные предметы. За двадцать лет существования эти школы подготовили около 2,5 млн. квалифицированных рабочих.

Для ускоренной подготовки специалистов в отдельных узких отраслях знаний, необходимых для восстановления и развития разрушенного войнами народного хозяйства, в начале 20-х гг. правительство создавало так называемые «практические институты» для конкретной отрасли промышленности, транспорта и сельского хозяйства⁵⁸. Трехлетнее обучение в них было разделено на два этапа (концентра), по окончании каждого из них студент института получал соответствующее удостоверение с указанием квалификации техника, инженера, агронома и т.п. по избранной узкой специальности. Многие практические институты были организованы на базе средних специальных учебных заведений (техникумов, училищ и др.), зачастую основанных еще до революции. Так, в 1919 г. Императорское Комиссаровское техническое училище было преобразовано в механико-электротехнический техникум с пятью отделениями: двигателей внутреннего сгорания, автомобильным, паротехническим, обработки металлов, электротехническим. Однако преобразование Комиссаровского училища в техникум не соответствовало его большим возможностям. Поэтому в декабре 1920 г. постановлением коллегии Главпрофобра Московский механико-электротехнический техникум был переименован в Практический механико-электротехнический институт им. Михаила Ломоносова, а 5 января 1922 г. было принято решение о его преобразовании в высшее техническое учебное заведение – Московский механико-электротехнический институт, в 1924 г. институт был реорганизован и стал называться Московским механическим институтом им. М.В. Ломоносова.

Однако история с Московским механическим техникумом, ставшим институтом, была скорее исключением: большинство практических институтов в ходе реформы образования в 20-е гг. были преобразованы в техникумы. Нарком просвещения А.В. Луначарский исходил из того, что в трудных условиях молодой советской республике необходимо создание широкой сети средних профессиональных учебных заведений, обеспечивающих массовую подготовку специалистов среднего звена – техников и «низового» управленческого персонала для промышленности и сельского хозяйства. В 1923 г. образцом такого учебного заведения стал Первый Сибирский политехнический техникум им. К.А. Тимирязева, образованный из Томского практического политехнического института (в 1928–1930 гг. Сибирский политехникум был разделен более чем на десять специализированных техникумов).

В 1923–1929 гг. многие технические институты в областных центрах РСФСР были реорганизованы в техникумы.

Вместе с развитием системы начального и среднего профессионального образования была разработана концепция общеобразовательной средней школы нового типа. Ее важнейшими чертами были сочетание учебы с различными видами трудовой деятельности, приоритетность познавательной деятельности исследовательского характера, отношения педагогов и учеников как равноправных субъектов учебного процесса и т.п. (см., например, [61, с. 294–296]).

На основе этой концепции в 1923 г. была проведена реорганизация средней школы. В девятилетней средней школе общему образованию отводилось семь лет, в 8–9 классах приоритетным было профессиональное обучение (с оговорками о временности этой меры, недостатке средств и т.п.). Первое время количество средних школ нового типа стало расти, преимущественно в сельской местности, где до этого средних школ почти не было. Однако вскоре рост затормозился, а количество школ-девятилеток стало сокращаться (подробнее см. [97, с. 411–412]).

2.3.3. Внешкольная деятельность

В ноябре 1917 г. в Наркомпросе РСФСР был создан отдел внешкольного образования, а в следующем году в московском парке Сокольники открылось первое государственное внешкольное учреждение – Станция юных любителей природы. В июне 1919 г. был проведен Первый всероссийский съезд по внешкольному образованию.

19 мая 1922 г. решением Всероссийской конференции комсомола была образована Всесоюзная пионерская организация имени Спартака (с 1924 г. – имени В.И. Ленина). Ее предшественником было скаутское движение, о котором речь шла ранее в связи с деятельностью Н.К. Крупской. 29 апреля 1923 г. в Москве на базе детского клуба «Трудовая коммуна» открылся Дом пионеров, в последующие годы в разных регионах России были организованы клубы и дома пионеров. Они служили одновременно и для проведения досуга, и как новая форма внешкольного образования и просвещения: для детей были открыты библиотеки, работали разнообразные кружки, театральные и хоровые коллективы. В эти же годы возникли первые пионерские лагеря, самым знаменитым был «Артек», созданный в Крыму в 1925 г. по инициативе председателя Российского общества Красного Креста З.П. Соловьева.

В 1920-е годы Наркомпрос РСФСР начал создавать сеть различных учреждений внешкольного образования, к 1924 г. насчитывалось 4 тыс. детских садов, 6 тыс. детских домов, свыше 37 тыс. пунктов ликбеза, 33 тыс. изб-читален. На XIII Всероссийском съезде Советов (10–16.04.1927) Луначарский докладывал, что расходы на внешкольное образование – на беспризорных, на стипендии студентам вузов и рабфаков, на политпросвещение и ликвидацию неграмотности – составляют около 200 млн. руб., т.е. третью часть всего бюджета народного образования (см. [132, с. 58]). В полной мере система внешкольного образования (позднее термин был заменен на «внешкольное воспитание») стала развиваться в 1930-е гг.

Увлечение экспериментами и поисками новых способов организации учебного процесса и методов обучения (Дальтон-план, метод проектов и т.п.), а также попытки отказаться от классно-урочной системы привели к снижению уровня общеобразовательной подготовки. Преобладание коллективной деятельности над индивидуальной, общественной работы над учебной, физического труда над умственным вступали в противоречие с заложенными классиками педагогики основами существования массовой школы. Педагогическое сообщество резко критиковало сложившееся положение и предупреждало о грядущих опасностях деградации школьного образования. Очередная реформа школы становилась необходимой и неизбежной (о ней речь будет идти в следующей главе).

2.4. Высшее образование

Уже в первые годы советской власти была изменена цель деятельности вузов. Она стала трактоваться не столько как изучение науки, сколько как профессиональная подготовка специалистов-организаторов. Они должны были заменить дореволюционных чиновников, не пользовавшихся доверием новой власти. Поскольку «специалистов-организаторов» требовалось много, пришлось принимать меры к увеличению числа вузов и студентов в них.

Декретом СНК РСФСР от 11 декабря 1917 г. все учебные заведения, в том числе вузы, были переданы в ведение Наркомпроса, а 4 июля 1918 г. все вузы были объявлены государственными.

Декретом СНК РСФСР от 1 октября 1918 г. были отменены ученые степени и звания, а также связанные с ними права и преимущества. Из всех должностей сохранились только должности профессора и преподавателя.

В 1918 г. были закрыты юридические факультеты университетов, а в 1919 г. вместо них появились факультеты общественных наук (ФОНы). Они состояли из экономического, правового и общественно-педагогического отделений. В составе ФОНа МГУ дополнительно открыли еще три отделения: статистическое, художественно-литературное и внешних сношений. В 1919–1921 гг. были закрыты историко-филологические факультеты (их преподаватели в основном перешли в ФОНы), а в 1924 г. – факультеты общественных наук в университетах (кроме МГУ) были упразднены.

В 1921 г. при факультете общественных наук МГУ было создано пять гуманитарных НИИ, в том числе Институт научной философии, а в 1923 г. структура института была изменена и включила в себя, наряду с другими, секцию психологии. В состав этой секции вошли многие сотрудники Института психологии, и научная работа по проблемам психологии должна была сосредоточиться именно в этой секции. Однако в конце 1923 г. руководителем Института психологии вместо его основателя и директора с 1912 г. Г.И. Челпанова был назначен его ученик К.Н. Корнилов, который объявил новый курс развития института, направленный на построение подлинно марксистской психологии. В свою очередь, директором Института научной философии был назначен А.М. Деборин (о нем далее), и секция психологии была упразднена.

В 1922 г. на физико-математическом факультете МГУ открылись 12 НИИ: математики и механики, физики и кристаллографии, минералогии и петрографии, зоологии, географии, ботаники, морфологии, антропологии, геологии, химии, геодезии, почвоведения.

В 1924 г. при ФОНе МГУ была создана Ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук (АНИОН), объединившая семь НИИ социально-экономического профиля – экономики, советского права, языковедения и истории литературы, археологии и искусствознания, философии, экспериментальной психологии, сравнительной истории литературы и языков народов Запада и Востока. Цель создания Ассоциации – поставить под контроль органов власти деятельность крупнейших обществоведческих учреждений, в которых, наряду с марксистами, продолжали работать многие ученые – представители «буржуазной школы».

В 1926 г. АНИОН была выделена из МГУ и переименована в Российскую ассоциацию научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН). В 1926–1927 гг. в Ассоциацию вступили еще несколько институтов гуманитарного профиля. В 1929–1930 гг. большинство институтов РАНИОН вошло в состав Комакадемии, а в октябре 1930 г. РАНИОН была ликвидирована.

Одной из важнейших задач правительства было создание системы высшего педагогического образования. 3 июля 1919 г. вышло постановление Наркомпроса «О преобразовании учительских семинарий», обязывавшее реорганизовать их в педагогические курсы или в институты народного образования (ИНО). Во исполнение этого постановления в начале1920-х гг. многие учительские семинарии и учительские институты – средние учебные заведения – были преобразованы в вузы. Обычно ИНО имели четырехгодичные отделения для подготовки учителей для школ I и II ступеней, а также отделение для подготовки работников внешкольного образования со сроком обучения три года. В течение нескольких лет большинство ИНО были переименованы в педагогические институты. К началу 30-х гг. они были организованы почти во всех областных центрах.

В 1921 г. постановлением Наркомпроса РСФСР в Москве был образован Центральный институт организаторов народного просвещения (ЦИОНП) им. Е.А. Литкенса, положив начало формированию советской системы профессиональной подготовки руководящих кадров образовательных учреждений. В 1924 г. постановлением Совнаркома РСФСР он был ликвидирован, а его функции переданы организационно-инструкторскому факультету Академии коммунистического воспитания (АКВ) им. Н.К. Крупской. В 1928 г. ЦИОНП был выделен из состава АКВ и послужил основой для создания Института повышения квалификации педагогов (о дальнейшей судьбе института речь пойдет в следующей главе).

3 июля 1918 г. в Наркомпросе было проведено совещание по реформе высшей школы, собравшее около 400 делегатов от студентов и преподавателей вузов. После горячей полемики были приняты важные решения – бесплатность высшего образования и пролетаризация состава студенчества. По итогам этого совещания 2 августа 1918 г. Совнарком издал декрет «О правилах приема в высшие учебные заведения», согласно которому всем трудящимся (с 16 лет) предоставлялось право поступления в любой вуз независимо от предыдущего образования, гражданства и пола, без предъявления диплома, аттестата или свидетельства об окончании какой-либо школы. Вместе с декретом было принято постановление о преимущественном приеме в вузы выходцев из рабочих и беднейшего крестьянства. В результате за один год количество студентов резко возросло: например, в московских вузах оно увеличилось с 38440 до 69645 чел. Однако многие студенты, поступившие по новым правилам, не имели даже минимальной подготовки, необходимой для успешной учебы. Поэтому в 1919–1920 уч. г. из вузов Москвы были отчислены или ушли по собственному желанию около 22 тыс. студентов (см. [97, с. 411–412]).

По инициативе М.Н. Покровского для скорейшего решения проблемы доступности высшего образования 11 сентября 1919 г. было принято постановление Наркомпроса «Об организации рабочих факультетов». Рабфаки создавались как специальные курсы для ускоренной подготовки к обучению в высшей школе рабочей и крестьянской молодежи, зачастую не имевшей не только среднего, но и семилетнего образования. Прием на рабфаки был ограничен, кандидаты тщательно отбирались из большого числа приехавших по направлениям партийных, комсомольских и профсоюзных организаций, 15% – из представителей национальных меньшинств.

Обучение на дневных рабфаках приравнивалось к работе на производстве, т.е. срок обучения засчитывался в трудовой стаж и выплачивалась стипендия. Обучение на них было рассчитано на три года, на вечерних рабфаках – на четыре. Сначала программа рабфаков была приближена к программе средней школы, но за 1924–1926 гг. ее существенно сократили, поскольку большинство слушателей имело лишь начальное образование и не могли за три года освоить программу средней школы. В 1925–26 уч. г. количество выпускников рабфаков составило около 40% от общего числа принятых в вузы.

С первых лет Советской власти правительство придавало большое значение созданию новых высших учебных заведений, особенно в национальных республиках и крупных промышленных центрах России. В 1918–1919 гг. были открыты Азербайджанский, Белорусский, Ереванский, Среднеазиатский, Нижегородский, Воронежский, Самарский и Таврический университеты и другие вузы. Одним из новых направлений деятельности университетов стала подготовка преподавателей для вновь открывавшихся высших технических учебных заведений (втузов).

В 1918 г. в Екатеринодаре (с 1920 г. Краснодар) был основан политехнический институт – первое высшее учебное заведение на Кубани. Его организаторами были известные ученые: Б.Л. Розинг⁵⁹ [читать подробно], Н.А. Шапошников⁶⁰ и А.И. Пароменский⁶¹ и другие энтузиасты. Ректором Кубанского политехнического института стал Б.Л. Розинг.

В 1918 г. Высшие женские курсы были реорганизованы в так называемый 2-й МГУ, в том же году на базе Московского технического училища (основано в 1868 г.) было создано Московское высшее техническое училище (МВТУ), в 1919 г. были открыты Текстильная академия и Лесотехнический институт, а также Коммунистический университет им. Я.М. Свердлова – первое учебное заведение для подготовки советских и партийных управленческих кадров.

В 1919 г. Московский коммерческий институт⁶² был объединен с коммерческими училищами и переименован в Институт народного хозяйства имени Карла Маркса (с 1924 г. – имени Г.В. Плеханова).

Декретом СНК РСФСР от 19 октября 1920 г. в Екатеринбурге был основан Уральский государственный университет. Сначала в него входили институты: горный, политехнический, медицинский, сельскохозяйственный, педагогический, общественных наук и рабфак. В 1922 г. из-за нехватки преподавателей деление на институты было ликвидировано, и в составе университета осталось три факультета: химико-металлургический, горный и медицинский. В 1924 г. медицинский факультет был передан Пермскому университету, а Уральский университет, в котором осталось только два факультета, был переименован в Уральский политехнический институт (УПИ). В 1925 г. в УПИ добавился лесопромышленный факультет, а позже – геологоразведочный, рудничный, механический и др.

Исходя из насущных нужд развития народного хозяйства разрушенной страны, в 1920 г. Совнарком РСФСР принял постановление «О высших технических учебных заведениях», согласно которому обучение в них ограничивалось тремя годами и велось на основе практического изучения производственных процессов на предприятиях. Втузы подчинялись Главному комитету профессионально-технического образования.

В 1921 г. в Москве и Петрограде были открыты Институты красной профессуры для подготовки преподавателей вузов по теоретической экономии (политэкономии), историческому материализму и др.

Значительную роль в повышении уровня высшего и среднего специального образования, наряду с учебно-методической литературой, играли монографии и сборники статей отечественных и зарубежных ученых, а также разнообразные книжные серии, энциклопедические словари и справочники. Одной из самых известных была серия «Классики естествознания».

Книги этой серии выходили с некоторыми перерывами в 1917–1961 гг. Их выпускали издательства («Природа», ГИЗ, ОНТИ, ГИТТЛ и др.), принадлежавшие разным ведомствам, что неизбежно влияло на редакционную политику (тематику, состав редакционной коллегии, выбор авторов и переводчиков каждой книги и т.п.). Многие классические работы известных советских ученых были подготовлены и впервые изданы в рамках этой серии.

В 1917–1919 гг. в издательстве «Природа» вышли первые три книги: «Лекции о сравнительной патологии воспаления» И.И. Мечникова, «Лекции о работе главных пищеварительных желез» И.П. Павлова и «Очерки геологического прошлого Европейской России» А.П. Карпинского. Это были небольшие брошюры (каждая – немногим более 200 страниц), имевшие скорее учебно-просветительский, нежели научный характер, и изданные с использованием дореформенной орфографии.

Затем в издании серии был перерыв, связанный с организацией Государственного издательства (Госиздат, ГИЗ), в которое вошло большинство частных издательств. В 1922–1928 гг. ГИЗ выпустил 16 книг, в аннотации издательства говорилось: «В серии книг под общим названием «Классики естествознания» Государственное издательство ставит себе задачу сделать доступными классические труды творцов современного естествознания. В намеченную программу входит ряд книг и сборников, которые будут заключать в себе основные работы выдающихся ученых и вместе составят связную историю науки. В необходимых случаях оригинальные работы классиков будут снабжаться комментариями компетентных специалистов…»

В числе 16 книг, выпущенных Госиздатом в 1922–1928 гг., были работы П.Н. Лебедева («Давление света», 92 с.), Г. Гельмгольца («О сохранении силы», 72 с.) и «Скорость распространения нервного возбуждения», 90 с.), М.В. Ломоносова («Физико-химические работы», 120 с.), Г. Менделя («Опыты над растительными гибридами», 72 с.), Д.И. Менделеева («Периодический закон», 256 с.), В. Гарвея («Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных», 116 с.), И. Ньютона («Оптика, или Трактат об отражениях, преломлениях, изгибаниях и цветах света», 326 с.), О.Ж. Френеля («О свете», 160 с.), сборник «Классические космогонические гипотезы» (авторы И. Кант, П. Лаплас, Э. Фай, Дж. Дарвин и А. Пуанкаре) и др., а также несколько переизданий. Большинство книг были изданы тиражом 3–5 тыс. экз. и имели единое оформление.

В 1929–1931 гг. в издании серии «Классики естествознания» был перерыв, связанный с очередной реорганизацией издательств. О дальнейшей судьбе серии и других научно-технических изданий речь пойдет в следующих главах.

В середине 20-х гг. правительство, обеспокоенное увеличением количества вузов и числа студентов в них, социальным составом студентов и преподавателей, а также снижением уровня профессиональной подготовки, изменило политику в отношении высшей школы, установив строгий контроль как над составом учащихся и преподавателей, так и над содержанием преподавания [97, с. 415].

В 1924 г. Наркомпрос снизил число принимаемых в вузы до 13 тыс. чел. в год, из которых 8 тыс. было рабфаковцев. В том же году была произведена масштабная «чистка»: из 102 тыс. студентов было отчислено 23 тыс., причем 15 тыс. были из служащих или интеллигенции. В 1925 г. было отчислено еще 40 тыс. (см. [97, с. 417]).

Правительство пришло к выводу, что качество обучения принятых в вузы «пролетарских элементов» необходимо повысить. Если в первые годы существования рабфаков их выпускники зачислялись в вуз без выпускных или вступительных экзаменов, то в 1926 г. для рабфаковцев были введены выпускные испытания. Неуспевающих оставляли на повторный курс или направляли вместо вузов в техникумы. Эта мера привела к снижению количества принятых в вузы выпускников рабфаков по отношению ко всем принятым до 30,8% в 1928–29 уч. г. и повышению уровня подготовки рабфаковцев (подробнее см., например, [97, с. 408–410]).

Чтобы удовлетворить потребность в специалистах упраздненных профилей (юристов, экономистов и др.), было частично восстановлено прежнее деление на факультеты, сокращено преподавание обязательных политических дисциплин. Но периодические чистки дореволюционной профессуры продолжались.

В 1928 г. началась кампания перевыборов всех профессоров, в результате которой около четверти должностей оказалось вакантными за отсутствием кандидатов, способных их занять даже при существенном снижении требований к соискателям [97, с. 418–419].