Kitobni o'qish: «Восхитительный волк», sahifa 7
– Нет, дорогой мой, так просто ты не отделаешься! Улизнуть задумал, это же надо, какой выход нашел, посмотрите-ка, додумался до чего! Легко живешь! Быстро поднял зад и быстро всё по плану, раз – водопровод, два – порядок везде такой, что диву даешься – ни щепочки, ни сориночки, всё покрашено, починено и работает, как часы!
Часы на башне словно услышали ее и пробили четыре удара, относящиеся, видимо, ко времени на Марсе.
– И часы исправьте! Посадите туда какого-нибудь бездельника, из числа всех этих бродяг, авантюристов, и пусть хоть руками стрелки крутит! И от этого звона на колокольне у меня уже галлюцинации! Что, не можете колокол снять? Я понимаю, есть вещи, на которые вы не способны в принципе, но снять эту дребедень могут даже такие остолопы как вы! На чем я остановилась?
– На порядке.
– Да! И Камень! Понятно, что вы его не найдете, но схему, план, график, расписание и распределение задач вы составить можете, чтобы через две недели здесь было что-то, кроме ваших опухших от сна разноцветных физиономий! План – на две недели! На каждый день! Чтобы к обеду любой бездельник знал, что он делает, когда, в каком объеме, кому отчитывается и что от него требуется! В обед – я лично! Лично! Лично проверю везде и всюду, в каждый угол загляну и каждого опрошу, и если, если, я не услышу четких и внятных ответов, если вы не очнетесь и не придете в себя – я достану палку и выбью дух сначала из тебя, а потом из этого хвостатого проныры, лежебоки и ворья, который тут первый в очереди на вылет из Кленового Места! А потом, потом я примусь за остальных, в строгом соответствии с должностями и званиями, прямо по алфавиту пойду, лупить всех направо и налево, вправлять мозги и руки! Ты меня понял или мне это записать тут, на стене, большими буквами, понял или нет, я спрашиваю?!
– Понял, – закивал Комендант. – Я и сам хотел…
– Плевать мне на то, что ты хотел!
Хельга завершила свой разнос пятиминутной тирадой про кучу бездельников, которые ничего не могут ни сделать, ни найти, а уходя хлопнула дверью так, что звякнул маятник стенных часов.
Комендант прислушался к ее удаляющимся шагам, подошел к окну.
Под окном неразлучная парочка, Всехний и Конгруэнций, стояли, задрав головы.
– Ушла? – спросил волк. – Ох, крику было.
– Так-с, – сладко произнес Комендант, оглядывая эту компанию. – Конгруэнций, как вас там по отчеству, извините, всё время забываю. Лежебокович, кажется? Не будете ли вы так любезны зайти ко мне, буквально, на одну минуточку?
Конгруэнций виновато посмотрел на волка и направился в замок. Спокойствие, на которое он рассчитывал после отъезда Орла, оказалось недостижимым миражом. Через две минуты он стоял перед Комендантом, растерянно моргая и проклиная этот всплеск бурной активности.
– Поиски Камня ведутся? – задавал вопрос Комендант в лоб. – Нет, ты скажи как есть, ведутся или нет? Вот прямо сейчас, прямо в данную минуту?
– Нет, – уныло отвечал Конгруэнций. «Хоть бы зашел кто-нибудь сейчас, что ли, – думал он. – Или еще что приключилось. У нас же всё время что-то случается, так чего бы этому не случиться прямо сейчас».
Но никто не приходил, ничего не происходило и оставалось только терпеть.
– А водопровод? – наседал Комендант. – Список того, что необходимо заменить, готов? Составлен? Составляется? Будет когда-нибудь составлен?
– Будет, – понуро отвечал бес. – Составим.
– Вы должны были его составить месяц назад! Вы этот месяц что делали?
Конгруэнций задумался. «А, правда, чего мы месяц делали? – пытался он вспомнить. – Так время летит…»
– Молчишь! А!
«Хоть бы кто-нибудь зашел, что ли».
– Специалиста по ремонту пригласили?
– Нет у нас таких специалистов…
– У нас нет – пригласите иностранного! К нам тут ходят поэты и художники всех мастей, что, не может зайти один-единственный специалист по водопроводу? В целом мире никто не способен его починить? А свалка у Западной башни откуда взялась? Не было же там ничего! Кто сказал, что туда можно всё сваливать? Там что, медом намазано? Стоит только там всё разобрать – через три дня опять навалено!
«А куда сваливать-то», – подумал бес, незаметно прислонился к креслу, чтобы было легче стоять, и вздохнул. Мука внепланового производственного совещания длилась еще пять бесконечных минут, но всё же закончилась.
Аккуратно прикрыв за собой дверь, Конгруэнций спустился по лестнице, потер лоб, посидел на валявшейся у входа статуи. Немного придя в себя, он отправился на поиски заместителей.
Те азартно резались в карты, расположившись кружком на траве, вокруг пня. Там он их и застукал.
– Поиски Камня ведутся? – взял он сразу быка за рога так, что бесов сдуло со своих мест, вместе с картами. – Нет, вы скажите, ведутся поиски или нет? Вот прямо сейчас, прямо в данный момент? А? А водопровод? Смета по трубам готова? Специалиста пригласили? Инструменты нашли?
Бесы стояли, понуро опустив головы и глядя на валяющиеся под ногами карты.
«Такая игра была, – жалел Пестрый. – И карты, главное, хорошие. Одна к одной… Принесла же нелегкая».
– А свалка у башни откуда? – наседал Конгруэнций.
– Так мусору сколько, – развел руками Пестрый. – Куда его сваливать-то?
– Ты мне тут не дерзи! Там что, медом намазано?
На это ответить было нечего. После ухода Конгруэнция бесы растеряно переглянулись и пошли искать Комарика. Тот спокойно копал червей для наживки в сыром углу возле дровяного склада, в котором был свален разнообразный хлам. Там, среди старых стульев, разломанных ульев, носилок и давным-давно пришедших в негодность вещей, было место под куском линолеума, где можно было преспокойно раздобыть самых красных, шустрых червяков – мечту любого карася или карпа.
Прямо там, в этом прекрасном месте, на несчастного Комарика обрушился поток претензий, угроз, наставлений и принуждений к действиям.
Комарик выслушал этот взрывной набор фраз, составленный из обрывков предыдущих выступлений, молча взял лопату и поплелся куда подальше. Повозившись, для видимости, в зоне раскопок, отковыряв старую консервную банку и медицинский бутылек с остатками вонючей жидкости, он улизнул на рыбалку, выбрав укромное местечко на пруду, за старым дубом. Минут через пять, после нескольких поклевок, он вытащил из воды приличного карасика – горбатого, золотистого и совершенно перепуганного.
– Кой черт укусил сегодня всех, – раздосадовано произнес Комарик, глядя в его выпученные от ужаса глаза. – Как с ума все посходили. Как я им починю водопровод? А Камень где возьму? – Карась медленно открыл рот, словно в недоумении. – Да и больно он нужен, Камень этот, и так живем неплохо. – Комарик вздохнул и зашвырнул карася обратно в пруд. Тот метнулся вправо, влево, забился под корягу. Успокоившись и отдышавшись, он выплыл и устроился на привычном месте, за большим серым камнем, решив, что хватит на сегодня приключений.
Между тем в замке так не считали. Хельга рыскала по всему Кленовому Месту часов до четырех, будоража всех на пути и наводя шороху тут и там, и утихомирилась только тогда, когда у нее самой сил уже не осталось.
12. Чтение
Ровно в пять, когда солнце уже не так палило, на центральной лужайке появился плакат, намалеванный чьими-то кривыми лапками:
«Сегодня и только Сегодня! В семь (777)! Часов!
Состоится Полный Восторг
или
ВЕЧЕР ХУДОЖЕСТВЕННОГО ЧТЕНИЯ!
Явка Строго Обязательна!
Вход бесплатный (50)! Занимайте лучшие места!
Ведущий – Всехний В. Выступающий – Всехний В.
По вопросам приобретения билетов обращаться к Ведущему или Выступающему».
Полный восторг разделяли немногие, поскольку таланты и творческие способности Всехнего были хорошо известны. Проще всего было Хельге и Кентавру – они сразу сказали, что видели Всехнего в гробу, вместе с его художественным чтением. Остальным было сложнее – разочаровывать и обижать волка отказом никто не хотел. Жители Кленового Места ходили с довольно растерянным видом и пытались отыскать деньги на билеты, или хотя бы повод, чтобы не ходить на мероприятие. С деньгами было сложно, а с поводом – еще сложнее, поскольку Всехний мелькал тут и там, отказы не принимал ни под каким видом, требовал оплаты билета и преследовал неплательщиков до последнего.
В затруднительном положении оказалась даже Лу-Лу – выступление ее совершенно не вдохновляло, а обижать волка не хотелось, ведь всё же, он был очень мил. Лу-Лу повертелась перед зеркалом, раздумывая, и обратилась за помощью к Коменданту. Она легко взлетела по лестнице, постучалась в дверь и встретила его появление улыбкой.
Увидев ее на пороге, Комендант потерял дар речи.
Поняв это, Лу-Лу без лишних вступлений изложила просьбу:
– Дорогой Комендант, – промурлыкала она, немного наклонив голову так, что копна завитых волос, словно живая, побежала ей на плечо. – Я вас прошу как друга, и даже больше. – Она сжала губы, потом улыбнулась, рассмеялась и надула их.
Комендант показал жестами, что готов ко всему.
– Вы видели эту угрозу о художественном чтении?
Не отрывая от нее взгляда, Комендант кивнул и чуть закашлялся. Смотреть ей прямо в глаза он не решался, но и отвести взгляд не мог.
– Я вас прошу – избавьте нас всех от этой муки! На этот вечер у меня совершенно другие планы! Понимаете, о чем я? – Лу-Лу умоляюще посмотрела в глаза Коменданту. – Достаточно нам прошлого раза, с этой музыкальной пыткой! – воскликнула она. – Или вспомните вечер совместной медитации. Я до сих пор не могу найти любимую серебряную цепочку… А эти прыжки и мельтешение, под названием балет?
Комендант обрел дар речи, пришел в себя и пообещал что-то устроить. Лу-Лу широко отрыла глаза и рассмеялась:
– Я очень, просто очень на вас сегодня рассчитываю! А вы можете рассчитывать на мою благодарность и полное расположение в любое время!
Лу-Лу вернулась к себе, а Комендант бухнулся в кресло, ломая голову над поставленной задачей и проклиная день, час и минуту, когда в Кленовом Месте появился Всехний волк.
«Черти бы его взяли, проныра, жулик и комедиант, – бессильно думал Комендант. – В хвост тебя и в гриву, чтоб тебя приподняло и шлепнуло… Отменить это выступление теперь уже не получится, а вот как бы его… эдак, закруглить?» – он встал, зашагал по комнате. Три минуты – и в его голове возник простой и ясный план. Он высунулся из окна и увидел двух бесов, один из которых обматывал другого скотчем.
– Кончайте дурака валять и найдите мне Конгруэнция, – приказал Комендант. – Одна лапа тут – на трех других уже бежим и мчимся! Быстро мне сюда вашего начальника!
Конгруэнций появился через пять долгих минут, за которые Комендант отточил возникший в голове план.
– Пиши список, – сказал Комендант. – Хлопушки – 10 штук. Ракеты с конфетти – 5. Ящик сока, пицца, роллы, сыры, блинчики и… Что ты так смотришь на меня?
– Тут Лу-Лу была, да? – спросил бес. – Просто, вы всё время улыбаетесь.
Комендант исправил выражение лица, подошел к зеркалу, осмотрел себя.
– Вот деньги… – он подошел к стоявшему в углу сейфу, с исцарапанной когтями дверцей. Кажется, на нем даже были следы зубов. Набрав тщательно скрываемый от посторонних волков шифр, Комендант открыл сейф и посмотрел на жалкую стопку купюр, сиротливо прижавшуюся к задней стенке.
– Похоже, с роллами придется подождать, – отметил он, вытащил всё содержимое и передал Конгруэнцию. – Но в остальном план безупречный.
Конгруэнций взял деньги, пытаясь понять, что это за период в жизни такой выдался, что постоянно что-то намечается, нет ни минуты покоя и всё время на него что-то валится.
– Такие закупки, – наконец спросил он, – это для чего же?
– Разве ты не знаешь, что сегодня выступление величайшего чтеца, оратора и народного артиста?
– Кто же не знает. И рады бы не знать, да куда деваться.
– Есть куда, – поднял палец Комендант. – Все эти тонкие художественные натуры падкие на лесть. Превратим это издевательство в обычные посиделки. План простой – по моему сигналу прекращаем этот балаган, горячо поздравляем оратора и переходим к накрытым столам. Заранее накрытым, заметь! Заранее! Чтобы так раз – и мы уже там.
Уловив замысел начальства, Конгруэнций принялся за организацию, с помощью хитрой системы наставлений, подзатыльников и угроз. К выступлению Всехнего всё было готово. Стояли наготове участники заговора, ждали гостей накрытые столы у озера.
Волк поднялся на трибуну, потемневшую от времени, видевшую и не такое. Перед ним, в раскладных креслах, сидела почтенная публика в ожидании очередного акта волчьей самодеятельности.
– Сегодня вам можно только позавидовать, – начал выступление Всехний. – Это будет самый, безусловно, счастливый и запоминающийся день в вашей жизни. Альбомы для автографов складывайте слева, цветы и подарки – справа.
С собой волк принес первую попавшуюся в библиотеке книгу из шкафа, стоявшего ближе ко входу. Это было тоскливое издание двадцатилетней давности «Энциклопедии лесного хозяйства».
Присутствующие приуныли, оценив толщину тома.
– Эту трибуну давно пора было сжечь, – сказал Вадим тихо.
Комендант сидел в центре и любовался Лу-Лу, сидевшей поодаль. На ней была бежевая пушистая кофта и светлые брюки. Она скинула легкие замшевые туфли и сидела, подогнув ноги, глядя вдаль, чуть прищурившись и думая о чем-то своем, далеком.
Всехний строго оглядел присутствующих и раскрыл книгу.
– Ну что же, – произнес он, откашлявшись. – Начнем, пожалуй. Тишина в зале, – попросил он, несмотря на полную и глубокую тишину, полную беспросветного отчаянья. Многие впали в меланхолию, гадая, как быстро кончится сегодняшняя мука и можно уже будет спокойно заняться своими делами.
Волк намочил лапу в стоявшем рядом стаканчике и раскрыл книгу.
– «М, ВНИИЛМ, 2006, 497с., с иллюстрациями», – начал он чтение. Первая фраза далась нелегко, пришлось ослабить парадный ошейник. Еще раз строго оглядев присутствующих, волк огласил название: – Энциклопедия лесного хозяйства! Первый том.
Раздались жидкие аплодисменты, которые прервала вопросом Фиона, сидевшая в крайнем ряду:
– Я извиняюсь, – сказала она, – а сколько всего страниц в этом здоровенном томе?
– 497, – ответил волк, посмотрев заглавие в книге и дотошно сверившись с номером на последней странице. – Больше, надеюсь, нет вопросов?
– Вопросов нет, – хрипло ответил с первого ряда Гарри. – Но есть недоумение.
– Какое?
– Они еще три страницы не могли написать? Чтобы нормальное число было.
– Они могли, – сказал волк, подумав, – но они не стали.
– Да лучше бы сократили! – в сердцах воскликнула Фиона.
– Тишина в зале. Итак, М, ВНИИЛМ, 2006, 497с… Оказывается, «эс» – это число страниц.
– Ясное дело, – прошептал Снут, удачно севший на задний ряд. – А чего же еще? 497 сосисок?
– Итак, как я вам уже говорил, – продолжил волк, – перед нами первый том.
– Можно ли узнать, сколько всего томов в данном художественном произведении? – уточнил Профессор, сидевший в неудобной позе на прогибающимся под его весом пластиковом кресле.
– Два, – ответил Всехний. – Но это не важно. Всем известно, что продолжения хуже оригинала. Так что можно ограничиться первой частью.
Раздались первые, за вечер, непритворные аплодисменты.
Профессор встал и отвесил учтивый поклон: – Спасибо большое за исчерпывающий ответ на мой вопрос.
Всехний поморщился:
– Итак, повторю вам в который раз – перед нами первый том бессмертного произведения. Первый том!
– Он же у нас, получается, последний, – удовлетворенно произнес Вадим, занявший ближайшее к выходу кресло. Придя пораньше, он заблаговременно застолбил это, стратегически очень важное место, в надежде незаметно улизнуть.
Всехний вздохнул.
– Конечно, участие аудитории в авторском чтении произведения не возбраняется, – произнес он немного раздражённо. – Как известно, художественное чтение складывается именно из контакта чтеца и аудитории. Как раз при этом взаимодействии рождается то, что мы смело можем назвать полным духовным… Кто может продолжить мою мысль?
– Просветлением, – предложил Сирецан. – Возрождением.
– Очищением! – неожиданно хрипло и отчаянно произнес Гарри, достал из принесенной с собой корзины яблоко и сочно надкусил его.
– Верно, – немного опешил Всехний. – Правильно… Берите пример с Гарри!
Сидевший рядом с Гарри Сирецан немедленно отобрал у него яблоко.
– Вы тут не одни, между прочим, – заметил Охотник, возвышающийся позади них.
– Тишина в зале, – Всехний постучал лапой по трибуне. – Итак, слово произнесено! Начало художественного чтения я объявляю состоявшимся! Переходим к вступлению! – Он вышел из-за трибуны и торжественно поклонился зрителям, вызвав очередные жидкие аплодисменты.
– Вступлению или выступлению? – спросил Гарри, доставая из корзины очередное яблоко. – Я не расслышал. Мы туда вступили или оттуда выступили?
– Мы туда, – ответил Сирецан, – и в том беда.
– Я делаю вам последнее, – заволновался чтец, – последнее перду… приду… пердперже… Последнее замечание! Ещё одна неуместная реплика от вас – и будет хуже!
– Куда хуже-то, – прошептал кто-то с заднего ряда, и к несчастью, в этот раз чтец расслышал слова.
– Кто это сказал, прошу подняться, в противном случае вступление мы будем разучивать наизусть.
Покрасневший Снут встал, стараясь ни на кого не смотреть.
– Снут, – произнес волк. – Вот уж от вас-то никак не ожидал. Сядьте на первый ряд. Да-да, на самый первый. Чтобы вам меня было лучше слышно, а мне вас – лучше видно.
Снут обреченно начал пробираться вперед. Всехний раскрыл книгу, чихнул от поднявшейся пыли, вытер нос хвостом и начал чтение, периодически прерываясь и строго посматривая на притихшую публику. Все пытались угадать, сколько из 497 страниц им придется вытерпеть.
– Итак, – откашлялся волк, – «В двух томах "Энциклопедии лесного хозяйства" собрано около 2500 статей…»
– Как это «около», – перебил Гарри, не спеша заложив ногу за ногу. – Они там точно посчитать не могли? Это энциклопедия или что?
Тут в разговор влез Харольд:
– Само слово энциклопедия, насколько мне известно, происходит из Древней Греции. Возможно, именно в связи с этим допускаются некоторые вольности.
Всехний сверкнул глазами, но продолжил: «…около 2500 статей, в которых раскрывается значение наиболее распространенных терминов, используемых в областях знаний по лесному хозяйству, лесопромышленному производству, охране природы, экологии и др, точка. При их описании использовались действующие ГОСТ запятая ОСТ…»
– Мост, – продолжил Сирецан, сидевший в опасной близости от Гарри, – Норд Ост, Окна Рост, чувств сердечных перехлест!
Всехний прервал чтение и попросил вывести Бориса из зала: – У нас здесь художественное чтение, а не дворовые посиделки, – строго сказал он. – Рифму каждый подобрать может, тут много ума не надо. Гораздо важнее сделать это не прилюдно, а в уместном месте! Вот идите в это место и подумайте над своим поведением!
Желающих вывести Бориса оказалось столько, что возникла даже некоторая неразбериха. Кончилось это совершенно ужасно – чувствуя, что зал сейчас опустеет, Всехний попросил всех занять свои места и оставить расчувствовавшегося поэта в покое. Разочарованная публика уселась обратно.
– «Над созданием энциклопедии, – продолжил чтение волк, – работал большой коллектив авторов, сорок человек…»
– Женщины среди них есть? – истошно спросил Гарри, лишившись яблочной корзины, которая пошла гулять по рядам.
– Что? – опешил Всехний. – Что вы себе позволяете, Гарри?
– Видимо, Гарри желает знать имена героев, – предположил Вадим.
– Нет-с, – излишне четко выговорил Гарри. – Я выражаю сомнение в том, что этих авторов было прямо ровно сорок.
– Написано, сорок, – раздраженно сказал волк. – Я что могу с этим поделать? Где-нибудь в конце, наверное, есть их имена, вам зачитать?
– Нет! – заволновались в зале. – Пожалуйста, не надо.
– Мы верим вам на слово! – ледяным тоном произнесла Фиона, чье расположение ко Всехнему стремительно улетучивалось.
– Тогда слушайте дальше и не перебивайте. Скоро уже вступление будет, – чтец посмотрел в книгу и радостно объявил: – А вот и оно, вступление!
– Просветление! – заорал Сирецан и опустил голову, обхватив ее руками.
Всехний вздохнул и продолжил:
– «При пользовании энциклопедией, – монотонно забубнил он, – следует иметь в виду, что все термины приведены в прямом алфавитном порядке по принципу "буква за буквой", тэ – точка, е – точка, по буквенному составу всех слов заглавия статьи, рассматриваемых как единое целое точка».
Лу-Лу с мольбой посмотрела на сидевшего в гуще собравшейся публики Коменданта. Тот, не сводя с нее глаз, поднял руку и щелкнул пальцами.
По условному сигналу бесы заорали «Ура!» и бросились к трибуне. Стащив с нее опешившего волка, они начали качать и подкидывать его на старой скатерти.
– Ура великому чтецу! – заученно скандировали они. – Ура серому дарованию!
Волк высоко подлетал, всё пытаясь перевернуться в воздухе и приземлиться на лапы, но это ему никак не удавалось.
– Поздравляю, поздравляю, – веселился Снут над беспорядочными волчьими взлетами. – Потрясающее выступление, высший класс, просто прекрасно!
– История не знала такого выдающегося чтения! – орал Элькин, иногда подсматривая в шпаргалку. – Это было величайшее чтение всех времен! Слава Всехнему! Полный триумф!
Конгруэнций подал сигнал – зажгли бенгальские огни, в небо взмыли яркие ракеты, забахали хлопушки.
– Господа и дамы, минуту внимания, – перекрикивал залпы Комендант, заняв место за трибуной. – Позвольте сообщить, что мы присутствовали при выдающемся событии в истории Кленового Места. Не было и не будет у нас больше ничего на таком бесподобном уровне, это самый потрясающий авторский успех! Поздравим нашего волка с очередной творческой удачей и перейдем к заключительной части художественного чтения, и собственно – к содержанию! Вас ждут накрытые столы на берегу озера!
Волка оставили в покое и усадили у трибуны приходить в себя. Слушатели охотно поднимались с мест и шли туда, где их ждала пища не духовная, но столь же необходимая организму.
Вечером развели костер на привычном месте, запекали яблоки и готовили карпов на решетке. Наевшись, все разлеглись вокруг дымящихся углей. Лу-Лу лениво лакомились земляникой, вытянув ноги на колени Коменданта. Гарри рассказывал истории, устаревшие еще до рождения мистера Харольда. Кое-как пришедший в себя Сирецан объяснял Джейн разницу между прозой и белым стихом, глядя в ее большие глаза и всё сбивался, начиная заново. Снут пристально, словно загипнотизированный, смотрел на угли. Вика сначала тихо играла на гитаре, а потом перешла на простое бренчание. Многие просто клевали носом после сытного ужина.
– Я вот что скажу, – сказал всем Кентавр, притащивший копну сена и сразу же повалившийся на нее. – Вы мне скажете, что набитый живот – это еще не всё, что нужно для счастья. Вы мне скажете, что для счастья обязательно еще что-то нужно, – он потянулся и подвинул в сторону волчий хвост, оказавшийся в опасной близости от углей. – А я вам так скажу, что иногда больше уже ничего и не нужно.
– Нужно, и еще как, – сонно возразил Всехний, дремавший вполглаза. – Взять, к примеру, первый том лесной энциклопедии… – Он хотел было продолжить мысль и сообщить собравшимся что-то, безусловно, очень важное – но его накрыли покрывалом, и под ним он уже окончательно уснул, не в силах сопротивляться теплу и уюту.
