Kitobni o'qish: «Посланник Богини. Черные грозы Эридана», sahifa 17
Ор`ин позволил мне еще пару раз проделать ту штуку с татуировкой. Я, конечно, был рад тому, что у вампиров становилось больше времени, но меня начинало пугать появляющееся желание чаще ступать во тьму. Пустота затягивала, и выбираться из нее становилось все сложнее. Где-то глубоко в душе закралась мысль, что после окончания контракта с изнаночными, я не захочу возвращаться в Ткань пространств. Мысль эту я прогнал.
Я разорвал канал с Флоранной, перед этим лично увидевшись с богиней и предупредив ее. Больше доступа в Обитель и подпространство у меня не было. Михаэль тоже пропал, затаившись на какое-то время.
Первую неделю третьего месяца я ходил как на иголках, постоянно оглядываясь и выискивая знакомые лица демиургов. Но они все не спешили.
На второй неделе мою нервозность заметил Алириэль. Обсудив с ним свои переживания, я немного поуспокоился. Эльф сказал, что я сделал все, что мог за это время, так что вместо того, чтобы подкреплять свою паранойю, стоит расслабиться и провести оставшееся время, как я бы того хотел. Послушав светлого, я сконцентрировался на академической учебе и общении с А10. Эмма с вечно хорошим настроением как никто другой отгоняла мои пессимистичные мысли, отчего наше общение стало ближе, чем раньше.
А еще вернулся к тренировкам с Ибеттом. Командир был рад видеть меня. Да так сильно, что первую неделю тревожиться мне было некогда. Меня по-настоящему пытали.
Я успел встретиться с ребятами из отряда, которые по счастливой случайности, если это можно так назвать, в один из дней отрабатывали у Ибетта наказание за потасовку в городе. Ни Рэйв, ни Норн, ни Киар не признались, из-за кого это произошло, но, разумеется, всем и так было понятно, что Пшеница опять что-то натворил. Посмотреть на их мучения со стороны командир мне не дал, лихо пристроив меня к бывшим соотрядникам. Теперь сил на смех не осталось ни у кого. После тренировки ребята смотрели на меня как на дурака, потому что я во всю улыбался. А я в этот момент вспоминал наш поход из моей деревни в столицу. Беззаботное было время.
Незаметно подкрался канун праздника Лета. Снег исчез так, будто его никогда и не было. Первая молодая трава показалась из-под земли. На деревьях появились почки. Природа просыпалась.
Академию вновь захлестнула суета. Зал, который зимний год назад был украшен в снежные цвета, пестрел желтым, оранжевым, зеленым. Студенты бегали туда-сюда, выполняя поручения. Оказаться в стороне не получилось и в этот раз.
– Эмма, у меня руки отваливаются, – выдохнул я, ставя на пол коробку с какими-то украшениями. Пятнадцатую коробку. Которую нужно было принести с третьего этажа четвертого корпуса во второй. Даже в природной форме это походило на пытку.
– Эб, на складе осталось их немного! Парочка штук. Поднажми! Можешь взять с собой Алириэля, он где-то тут без дела ходит.
Я выцепил светлого, и мы вместе отправились на склад. Сделав три подхода по две коробки, пошли на четвертый круг.
– «Парочка» ты сказал? – фыркнул он, поднимая коробку.
– Все вопросы к Эмме, – ответил я, облегченно выдохнув. Мне нести оказалось нечего. Эльф забрал последнюю.
Дойдя с ним до главного корпуса, пожелал светлому хорошего времяпровождения и свернул к общежитиям под обещающим все мирские кары взглядом Хранителя. На сегодня я посчитал свою миссию выполненной.
Однако, придя в наш блок, я сделал почетный круг по комнате и понял, что заняться мне нечем. Сняв с себя все полномочия, я не подумал о том, сколько свободного времени появится у меня. Посидел в холле, пару раз активировал и спрятал искру, махнул на все рукой и ушел спать. Завтра предстоял насыщенный день.
Интуиция меня не подвела. Проснувшиеся рано девушки к часам одиннадцати утра успели полностью собраться, за исключением платьев, и теперь, видимо, не знали, чем себя занять. Разбудив Лео, Алириэля и, разумеется, меня, они выстроили нас в холле и, хитренько улыбнувшись, стали по одному заводить в комнату Эммы.
Первой жертвой стал оборотень. Он пропал минут на двадцать. А вернулся… с косичками на голове, которые были сплетены так, что образовали сзади высокий хвост, на котором красовался один маленький желтый цветок. Взгляд Лео не предвещал нам с эльфом ничего хорошего в той комнате, поэтому мы попытались исчезнуть. Сразу после того, как смогли отдышаться от приступа смеха.
Обидевшийся на подобную реакцию оборотень встал на сторону девушек и помог затащить Алириэля. Меня же оставили напоследок из-за моей длины волос. «Как раз к началу праздника успеем,» – было мне ответом на мое предложение вычеркнуть меня из списка.
Эльф вышел через тридцать минут. И, судя по улыбке, ему даже понравилось. Его волосы оставили распущенными, а верхние пряди заплели в множество маленьких и средних косичек, украсив их белыми цветами.
Настала моя очередь принять свою судьбу. Усадив меня на стул посреди комнаты, девочки посовещались и принялись за работу. Эмма делала одну центральную косу, отделив боковые части, а Сиэль и Май заплетали из этих частей несколько косичек поменьше. Все это постепенно объединялось, образуя своего рода ствол дерева, от которого вверх постепенно уходили ветви. Завершающим штрихом стал ярко-оранжевый цветок, который темная эльфийка закрепила на кончике их произведения.
– Ну как?! – спросила нетерпеливо Эмма, пока я рассматривал все это в зеркале.
Длина волос укоротилась сантиметров на сорок от пола, что не могло меня не радовать. Да и девочки сильно постарались, так что я решил так и идти на праздник, искренне поблагодарив обрадовавшихся мастериц.
После демонстрации моей прически Лео и Алириэлю Эмма вытолкала нас из комнаты, сказав, что пора переодеваться.
Над одеждой я долго размышлять не стал. Надел все тот же светло-коричневый костюм, что подарил мне Дариэль на праздник Зимы. Вместе вышло довольно неплохо.
Подождав девушек в холле, мы отправились в центральный зал. Наша шестерка привлекла к себе внимание издалека. Не только благодаря прическам, но и восхитительным весенним платьям наших спутниц. Я заметил, что цвет цветов, что девочки вплели нам в волосы, совпадал с цветом их нарядов. По устоявшемуся правилу с прошлого праздника мы разбились на те же пары. Лео шел с Май, в этот раз то и дело бросая на нее нежные взгляды. Алириэль вел Сиэль, которая легонько положила свою руку на его локоть. Выглядели они как настоящие аристократы. Шествие замыкали мы с Эммой. Девушка буквально впилась в мою руку, будто боялась, что я исчезну прямо перед ней. Было видно, что что-то беспокоит ее.
Миновав вход в зал, нам удалось смешаться с толпой. Я облегченно выдохнул, когда Эмма перестала ломать мое предплечье и встала рядом, бросая виноватые взгляды.
Я, выждав, пока остальные отправятся за напитками, спросил:
– Эмма, все в порядке?
– А? Да, все хорошо! А у тебя?!
– Тоже, – подняв удивленно брови, ответил ей.
– Вот и замечательно! – сказала она, избегая моего взгляда.
– Эмма?
– Эбен, все прекрасно! Не переживай…
Больше мне вытянуть их нее ничего не удалось.
Алириэль с остальными подоспели назад как раз к моменту, когда в центр зала вышел ректор и начал свою торжественную речь, которая мало чем отличалась от зимней, только уклоном на лето, каникулы и практику, что студенты должны будут пройти.
После бурных аплодисментов заиграла первая мелодия, открывающая вечер. Решив отвлечь девушку от внутренних метаний, я протянул руку, приглашая на танец. Эмма, улыбнувшись и моментально выкинув все посторонние мысли из головы, согласилась.
Мы влились в общий поток студентов, встраиваясь в ритм. Оранжевое платье девушки свободно развивалось при каждом развороте. Со стороны нашу пару можно было сравнить с молодым зеленым деревом с распустившимися огненными цветами. Однако, при всем пестром многообразии украшений и нарядов других участников танца мы не сильно выделялись. Признаться честно, я даже был немного рад этому, так как излишнее внимание до сих пор раздражало меня.
Танец подходил к концу. Мелодия затихала, пары останавливались и обменивались любезностями. Похоже, надолго отвлечь Эмму от тех мыслей у меня не вышло. В ее глазах снова блеснула какая-то тревога, хоть она и пыталась прятать от это меня.
– Не переживай, все будет хорошо, – наклонившись к уху девушки, тихо сказал я.
Она вскинула голову и, посмотрев на меня с надеждой, спросила:
– Обещаешь?
Я улыбнулся. Похоже, эта маленькая рыжая проворная лиса разгадала мою слабость с выполнением обещаний.
– Разве у такой боевой леди может быть иначе? – сказал я, избегая прямого ответа.
– Эбен… Это… Я волнуюсь за тебя… Ты недавно сказал…
Что дальше произнесла девушка, я не расслышал. Мелодия закончилась, и в центр зала вышли приглашенные артисты, которых приветствовали громкими выкриками и аплодисментами. Студенты начали хаотично перемещаться, освобождая пространство. Я осторожно взял девушку за талию и повел ее в сторону наших, спасая от возможных столкновений. Поговорить с Эммой наедине до конца вечера не представилось случая.
Не считая праздника Зимы, с которого меня забрал магический совет, это был второй раз, когда я побывал на подобном мероприятии на Эридане. Летняя ночь, которую я провел с Ранной в маленьком городке, всплыла у меня в памяти. Я с сожалением подумал, что не могу сейчас позвать богиню.
«Ей бы понравилось…» – про себя произнес я, наблюдая, какая в зале царит атмосфера веселья и как магическая энергия в этом месте льется рекой.
– Опять погрузился в свои мысли? – спросил Алириэль, появление которого я не заметил.
– Нет, наслаждаюсь вечером, как ты и советовал, – ухмыльнувшись, ответил я.
Праздник меж тем подходил к концу. В зале остались самые стойкие, решившие, что завтра на занятия можно прийти попозже.
– Пойдем, девочки позвали нас в блок, – произнес эльф, махнув головой на выход.
– Что они там задумали?
Алириэль пожал плечами и пошел к дверям.
Я не обратил внимание, что часть нашей команды покинула праздник. Видимо, слишком погрузился в разлившуюся вокруг энергию. Переключившись на обычное зрение и оставив здешние нити в покое, я направился за светлым.
Миновав внутренний двор, зашли в корпус общежития и поднялись на наш этаж. Открыв дверь в блок, я остановился, удивленно осматривая комнату.
– И когда вы успели? – хмыкнув, спросил я.
Холл, еще днем выглядевший обычно, сейчас был по-весеннему украшен. На дверях красовались небольшие букеты из сухоцветов, а на стенах развешены вуали в цвет праздника. В центре комнаты был накрыт стол. Девушки, заканчивающие приготовления, хитро улыбнулись.
– Лучше помогите, а не стойте столбами, – пробурчал Лео, расставляющий посуду. Похоже, он пришел раньше нас, и его сразу же подключили к делу.
Алириэль, обойдя меня, перехватил у Сиэль стул, который она вытаскивала из своей комнаты. Я решил тоже помочь с мебелью, но был остановлен вскриком Эммы.
– Ой, мы забыли захватить из столовой закуски!
– Я схожу, – махнув рукой, развернулся я к двери.
– Я с тобой! Ты же не знаешь, где мы их спрятали, – улыбнувшись, обогнала меня рыжеволосая девушка.
Спустившись и без приключений добравшись до второго корпуса, мы пробрались в столовую и отыскали отложенные тарелки с различными нарезками. Я решил не спрашивать, как Эмма уговорила поваров оставить нам пару приготовленных блюд. И так было понятно, что девушка принимала самое активное участие в организации праздника, так что снисхождение со стороны персонала было прозрачно ясным.
Зачем было брать на это дело меня, я не понял. Эмма сама забрала две большие тарелки, не доверив это дело мне, и мы пошли обратно. Но все встало на свои места, когда, выйдя из башни, она тихо обратилась ко мне.
– Эбен.
– М?
– Помнишь, в начале семестра мы так же собирались?
– Да, – кивнул я, припомнив, как на утро возмущался сам на себя за выпитое количество алкоголя.
– Тогда ты кое-что сказал… – произнесла девушка и замолчала, не решаясь продолжить.
– Что сказал?
– Ты не помнишь?
Я напряг память. Но из воспоминаний были только ужасные последствия на следующий день и опоздание на занятие.
Я покачал головой.
– Алириэль попытался поднять тебя, чтобы отнести в комнату, – начала торопливо пересказывать она, – А ты воспротивился и начал что-то неразборчиво бормотать. Но кое-что ты сказал довольно четко… Знаешь, Эбен, с того вечера я не могла выкинуть это из головы. Я должна спросить, чтобы…
На подходе к общежитию я отвлекся от ее рассказа, посмотрев на фигуру, что стояла немного поодаль и прожигала меня взглядом так, что это чувствовалось под кожей. Именно из-за этого я и обратил внимание.
Я резко остановился и сделал глубокий вдох, чтобы успокоить и не дать раскрыться моментально вспыхнувшей внутри искре.
У студенческой башни стоял высокий молодой на вид мужчина с волосами цвета индиго, в которых, казалось, вот-вот промелькнут молнии. Темно-синие глаза смотрели прямо на меня, словно сканируя. Он, заметив, что я увидел его, направился в нашу сторону. Движения его были резкие и стремительные.
«Кесеотиос.»
– Эмма, – я повернулся к девушке, прервав ее, и как можно тише сказал, – Прошу, послушай меня внимательно и все запомни. Передай Алириэлю следующие слова: «Действуйте дальше по нашему плану. Я вернусь так скоро, как только смогу. В моей комнате лежат записи. Пусть Дариэль заберет их и сохранит у себя, никому их не передавая. Только мне, когда я приду.»
– Эб… бен? – растерянно посмотрела на меня девушка.
– Пожалуйста, Эмма. Ты все запомнила?
Она слабо кивнула.
– Хорошо. А теперь возвращайся в общежитие, – и видя, что она продолжает стоять, встревоженно переводя взгляд то на грозового, которого только заметила, то на меня, я прикоснулся к ее спине, чуть подталкивая, – Иди. Скорее.
Девушка сдвинулась с места и направилась к двери маленькими быстрыми шагами. На пороге она обернулась, но, заметив метнувшийся к ней взгляд постороннего демиурга, юркнула внутрь.
– Эбен Форестлис? – спросил высоким голосом подошедший мужчина, остановившись так же резко, как и шел.
Я осмотрел вызывающего у меня крайнее раздражение демиурга и изобразил недоумение на своем лице. Нужно было держаться и играть сценарий, который я придумал заранее.
– Ты из городского совета? Я предельно точно выразил свое нежелание участвовать в политических делах, – произнес я со скучающей интонацией.
Кесеотиос, или как многие раньше называли его за спиной Кися, дернулся. Он привык, что с ним, как с одним из высших демиургов, всегда разговаривали почтительно. Кстати, не берусь сказать точно, но, вроде как, это прозвище стало на слуху после моего появления в Обители.
– Ты должен пойти со мной, – совладав с эмоциями, процедил он.
– Я же сказал, меня это не интересует.
– Зато ты интересуешь Совет демиургов. Думаю, ты понимаешь, о чем я говорю, – чопорно сказал грозовой, посмотрев на мое солнечное сплетение.
Я сделал задумчивое лицо, будто размышлял о чем-то. А потом спросил:
– Я могу закончить свои дела здесь?
– Ты и так провел в этом мире достаточно времени. Следуй за мной, – непреклонно ответил он и, молниеносно развернувшись, направился к воротам, ведущим к выходу.
Я особо и не надеялся, что он согласится на мою просьбу. Поэтому, показательно громко вздохнув, молча пошел следом, бросив последний взгляд на утонувшие во тьме белые стены магической академии.
«Я вернусь…»
Мы покинули учебное заведение и взяли курс в центр города. На улицах, несмотря на ночное время, все еще играла музыка и то тут, то там встречались шумные толпы народа, праздновавшего наступление весны. До духа в природной форме и мужчины, что выглядел крайне странно по меркам этого мира, никому дела не было.
– Куда мы идем? – спросил я, догнав рванувшего вперед демиурга.
Как-то у меня вылетело из головы, разузнать у Ранны, как меня смогут забрать из ее мира, если я пока не могу перемещаться между пространствами.
– В святилище, – коротко ответил он.
«В Храм Богини?.. Там есть проход?»
Очень хотелось расспросить, как именно мы попадем в Обитель. Но говорить правой руке Незримого, что я в курсе подобных вещей, было бы крайне глупо. Поэтому, пришлось наслаждаться прогулкой, постоянно удерживая рвущуюся наружу от волнения и ненависти к моему спутнику искру, и следить за тем, что собирается провернуть демиург.
Храм Флоранны находился на центральной площади напротив министерства. К моему стыду, в нем я никогда не был, хоть и не раз проходил мимо высокого здания из амаласта, украшенного зелеными витражами и колоннами, на которых были высечены вьющиеся растения с цветами.
Мы обогнули веселящуюся толпу у ступеней храма и, поднявшись, вошли в главные ворота.
Ослепительно-белый зал, который больше был похож на оранжерею со всевозможными цветами всех сезонов. Меж растений были свободные площадки, на которых располагались лавочки из светлого дерева. Посередине зала возвышалась статуя богини из того же амаласта. Девушка тянулась одной рукой вверх, где на потолке мозаикой была выложена листва и ветви дерева, а между ними блестели ярко-желтые лучи солнца, также сотворенного из витража.
«Вау…»
Только сейчас в полной мере я понял, что, несмотря на неприятности, происходящие с миром, существа Ранны искренне любят и почитают свою Богиню до сих пор. Будь все иначе, мир бы давно погиб. Девушка быстро пополняла свои силы, в большей мере, именно благодаря вере в нее.
– Сюда, – оторвал меня от созерцания Кесеотиос, полностью игнорирующий окружающую обстановку, и пошел в обход статуи. Похоже, демиурга с четвертым уровнем источника не очень впечатляло здешнее почитание богини.
За статуей оказалась неприметная дверь. Войдя в нее, мы поплутали по узким коридорам какое-то время и вышли на широкую площадку на нижнем этаже храма. Здесь амаласт светился особенно ярко. Это привлекло мое внимание, и я решил посмотреть магическим зрением.
Не успел я рассмотреть хоть что-то, как тут же зажмурился, дернув головой. В глаза ударил не просто ослепительный, а выжигающий свет. Все, что я заметил, а вернее ощутил, это большая концентрация истинной энергии. Переключив зрение, я медленно открыл глаза и какое-то время пытался восстановить картинку. Белые пятна плясали и не давали нормально видеть.
Рядом хмыкнули. Посмотрев на грозового, я заметил ухмылку на его лице.
«Ну-ну. Смейся пока можешь,» – гневно подумал я.
– Иди в центр, – сказал демиург и сам направился туда.
Я встал рядом с ним. Он вскинул руку, отчего истинная энергия вокруг пришла в движение и закружилась вокруг нас. Яркая вспышка света повторно ослепила меня.
Прежде чем вновь открыть глаза, я почувствовал, как внутри меня и вокруг что-то изменилось. Привычный холод Обители.
«Вот ты и дома,» – обратился сам к себе мысленно я, осматривая пустой зал из черного камня, площадью в разы больше того, в котором мы были мгновением раньше.
Хотя, нет. Не пустой.
В метрах трех от нас стоял ОН. Незримый…
Конец второй книги.
