Kitobni o'qish: «Истребители пиратов», sahifa 2

– Еще один шаг – и яхта наша, а вы получите всю сумму, выделенную на команду. Ступайте и возьмите судно. Выволоките этих пьяных миллионеров на палубу вместе со шлюхами. Но предупреждаю! Никого из них не трогать. Ни малейшего насилия. Ахмад, подходи к борту!

Бандит за штурвалом начал проводить маневр, чтобы катер встал бортом к яхте. Словно что-то почуяв, Али поднял голову. И от увиденного упал на дно отсека рядом с ящиком, где находились гранаты «РПГ-7».

А увидел пират направленный на катер ствол пулемета «МГ» и разъяренное лицо владельца яхты.

Кросс, закричав, открыл огонь по последнему катеру местных бандитов. Али схватил одного из своих соплеменников и рванул на себя, чем спас собственную жизнь. Пули, пробив тело пирата, не смогли пробить бронежилет Мухаммеда, единственного пирата в команде, одевшего бронезащиту под комбинезон.

Кросс же расстрелял катер, который начало сносить течением к берегу, опустил пулемет, присел на корточки. Оглядел палубу. Недалеко друг от друга лежали Шлигер и Келлер, его верные телохранители, не раздумывая принявшие бой с пиратами. Рядом с ними – молоденький Адольф. Его недавно приняли в команду, по просьбе Венке, тоже наверняка убитого, иначе шкипер уже вышел бы на палубу. Матрос также принял бой и погиб. И в их смерти виноват он, Ганс Кросс. Ведь говорил же шкипер, что продолжать движение к Джаббе в водах Сумарди опасно и лучше уйти к базе английских кораблей на острове Хейса. Кросс не послушал. Конечно, ему, пьяному, было море по колено. Берта затмила собой все. Берта и шампанское, будь оно проклято. От него сейчас судовладельца тошнило. А может, и от вида крови. Да, это он, и только он виноват в смерти команды. Что же делать? Надо пройти в рубку, попробовать связаться с островом Хейса. Подать сигнал «SOS», если этого не успел сделать Венке. И надо связаться с базой как можно быстрее. К яхте, беспомощной, дрейфующей, в любую минуту могут подойти соплеменники расстрелянных пиратов. Кросс, тяжело вздохнув, поднялся, захватив с собой пулемет, и двинулся к рубке.

Его увидел Али Мухаммед. И принял не за владельца яхты, ему и в голову не могло прийти, что бой с пиратами вместе с охраной вел миллиардер. Тому воевать незачем. За него деньги воюют. Поэтому он схватил автомат пирата, которым прикрылся от пуль «МГ», прицелился, нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок. Али выщелкнул магазин. Тот оказался пуст. В автомате второго пирата так же не оказалось патронов. Мухаммед выругался. Он имел при себе пистолет, но из него цели не поразить. А если попытаться сблизиться, мотор на катере был не– поврежден, то это увидит оставшийся в живых охранник. И тогда даже бронежилет не спасет главаря банды от пуль мощного «МГ». И тут Али Мухаммед увидел ящики с гранатометами. Это был выход. Он сорвал крышку, вытащил трубу, зарядил кумулятивной противопехотной гранатой «ПГ-7В», встал во весь рост, подняв «РПГ» на плечо.

Подойдя к рубке, Кросс увидел Венке, также с простреленной головой. Понял, пираты ничего не могли сделать с охраной, поэтому применили снайперов. Те не промахнулись. Он обернулся и… увидел стоявшего посреди катера пирата с гранатометом на плече. Вскинул пулемет. Али Мухаммед не ожидал подобной реакции охранника и машинально сделал шаг назад. Наступил на руку убитого соплеменника и подскользнулся, одновременно нажав на спуск. Граната пошла не в сторону рубки, а левее и ударила в корпус яхты чуть выше ватерлинии, разорвавшись в моторном отсеке и вызвав подрыв топливных баков. Мощный взрыв разнес корму «Лидии». Задрав нос, яхта начала погружаться в пучину моря. Не удержавшись за поручень и выпустив из рук пулемет, полетел в воду Кросс. Выплыть у судовладельца шансов не было, как не было их и у Лейтера, Берты и Лизы. Яхта затонула в считанные секунды.

Бросив гранатомет в воду, Али Мухаммед испуганно осмотрелся. Вокруг только волны, качающие фрагменты кормы яхты, да расплывающееся темное даже ночью пятно соляры.

Али опустился на корточки. Поднял глаза к звездному небу:

– Всевышний! За что ты наказал меня? Ведь я не хотел топить яхту. Мы должны были захватить ее, чтобы святое дело борьбы за веру продолжалось и побеждало. Так почему ты отвернулся от меня, от верных твоих слуг? За что погубил?

Опустив голову, Али Мухаммед задумался. Что теперь с ним будет? Поймет ли Башир Фарух, что Мухаммед не виноват в подрыве яхты? Не виноват в гибели подчиненных людей? Разве он сам, хозяин провинции, предполагал, что какая-то яхта окажет такое сопротивление? Что она будет вооружена? Нет, он не думал об этом, иначе приказал бы действовать по другому варианту. Но он приказал применить стандартную схему. Али и использовал ее. Кто же знал, что один охранник выживет? Но станет ли разбираться в подробностях неудачного захвата Башир Фарух? Возможно, и станет, если … если за Мухаммеда встанет командир базы пиратов на острове Тир, Ани аль Бах. Аль Бах пользуется уважением хозяина. Он имеет влияние на Фаруха. И к тому же сестра Ани вторая жена Мухаммеда. Она инвалид и сидеть бы ей вечно в доме аль Баха, если бы не Мухаммед, он должен заступиться за родственника. Да, надо срочно связаться с аль Бахом, пока на связь не вызвал сам Фарух.

Мухаммед вызвал остров:

– «База», я – Мухаммед, прошу ответить!

С третьего запроса услышал голос аль Баха:

– «База» на связи! Что у тебя, Али? Надеюсь, ты уже тащишь яхту в старые доки?

Мухаммед тихо ответил:

– Нет, Ани! Эту схватку мы проиграли.

– Что?! Повтори, что ты сказал?

– Охрана яхты оказала яростное сопротивление, расстреляв из пулемета и закидав гранатами наши лодки. Я приказал Абдулу применить снайпера. Но тот не справился с задачей и охрана «Лидии» подорвала катер Абдула. Немцы накрыли огнем и мой катер. Я решил провести гранатометный обстрел яхты, но, видимо, немцы имели в трюме какое-то взрывчатое вещество … от моей гранаты судно взорвалось и мгновенно затонуло. Из всей команды я остался один в живых. Такие вот дела, Ани! Я понимаю, потеря яхты вызовет у Фаруха ярость. А в ярости он может сделать со мной все что захочет. Хотя, если разобраться, я ни в чем не виноват.

Аль Бах сказал:

– Да, Мухаммед, плохи твои дела.

Али попросил:

– Помоги мне, Ани! Мы же родственники. Клянусь Аллахом, я не виноват в подрыве яхты. Помоги, молю, ты знаешь, я в долгу не останусь. И только ты можешь сейчас смягчить гнев Фаруха. А потом, когда мне дадут возможность все объяснить, он поймет, что я не виноват.

– Ты хочешь, чтобы я заступился за тебя?

– Мы же родственники!

– Ну не знаю! Конечно, я немедленно свяжусь с Фарухом, попытаюсь убедить его в твоей невиновности, тем более он сейчас занят еще и российским сухогрузом, ты же иди в порт Байдабо. После разговора с Фарухом я свяжусь с тобой и скажу, что делать.

– Спасибо, Ани, спасибо, брат!

– Направляйся к Байдабо! Конец связи!

Получивший надежду Али Мухаммед выбросил из катера тела убитых пиратов, завел двигатель и повел судно к старому порту города Байдабо, центра провинции Дари, полностью контролируемой бандформированиями Башира Фаруха, представителя воинственного племени Хисан. Аль Бах же, выкурив сигарету, подготовившись к непростому разговору, вызвал по спутниковой станции Байдабо:

– Хозяин! Это я, аль Бах!

Хриплый грубый голос усмехнулся:

– Считаешь, я могу не узнать тебя?

– Хозяин, у меня плохая весть!

– Яхта?

– Да!

– Говори!

– Али Мухаммед не справился с порученным ему заданием.

– Что?! Он не захватил «Лидию»?

– Нет, в результате попытки захвата яхта затонула!

– Что значит, затонула? Ты можешь изъясняться понятней?

– В общем, Али, предприняв попытку захватить судно, встретил сильное сопротивление охраны «Лидии». Из пулемета и скорострельных винтовок она уничтожила практически всю нашу эскадру. Люди Мухаммеда были близки к успеху, если бы не случай. Оставшись в живых один из всей команды, Али предпринял гранатометную атаку яхты. Но на борту, видимо, находился какой-то взрывоопасный груз, при попадании гранаты в который «Лидия» взорвалась и затонула.

Выдержав паузу, Фарух произнес:

– Так! Взрывоопасный груз, говоришь? И это на прогулочной яхте? А тебе не кажется, что Мухаммед лжет? Он проявил халатность, не смог, имея в своем распоряжении тридцать шесть вооруженных воинов, захватить с ходу какое-то суденышко, которое прикрывало от силы три-четыре человека. А ведь я предупреждал, что если он сорвет захват, то ответит за это головой. Где сейчас Али Мухаммед?

– Я приказал ему следовать к порту Байдабо.

– Ты правильно сделал.

И неожиданно Фарух сорвался:

– Эта скотина ответит мне за все! И за яхту, и за потерянную эскадру. Я уничтожу всю его семью. Ты понимаешь, ЧЕГО мы лишились из-за твоего придурка-родственника?

– Представляю!

– У Али в женах твоя сестра? Сегодня же вывези ее к себе.

– Она мне не нужна.

– Но тогда твоя сестра разделит участь семьи Мухаммеда!

– Значит, такова воля Аллаха!

– Тебе просто не нужна женщина-инвалид. Я тебя понимаю. В конце концов, она в первую очередь жена Мухаммеда и только потом сестра.

– Да, хозяин! Это так!

– Али Мухаммед просил тебя защитить его?

– Да!

– Почему же не просишь за родственника?

– Потому что не желаю портить отношения с тобой.

– Тогда слушай, что надо сделать. Чтобы Али не бросился в бега, успокой его, скажи, что обманул меня, придумал историю с подрывом яхты, в которую я будто бы поверил. Обеспечь его встречу в порту и доставку ко мне в дом. Лично обеспечь. Здесь, в доме вас будет ждать моя охрана. Она заберет Мухаммеда и поместит в подвал сарая. Ну а чуть позже, как закончим дело с российским сухогрузом, впрочем, не будем об этом. Наступит время, все увидишь! Ты понял меня, Ани?

– Да, хозяин, понял!

– Конец связи!

– Конец связи, хозяин!

Фарух отключился.

Выкурив еще сигарету, аль Бах вызвал Али Мухаммеда. Тот ответил немедленно, ждал вызова.

– Да, Ани?

– Я говорил с Фарухом! Доложил насчет потери яхты.

– И что хозяин?

– Сначала пришел в ярость, грозился растерзать тебя на куски, бросить в клетку ко львам, но потом, когда я все объяснил ему, немного подкорректировав твой рассказ, он успокоился. Согласился, что в этой истории виноваты все, в том числе и он. Но хотел бы от тебя услышать подробный доклад. Поэтому приказал мне встретить тебя в порту. Это нам на руку. Я должен проинструктировать тебя, что говорить хозяину, а о чем молчать, тем более свидетелей нападения на яхту не осталось. Ведь это так?

– Да, Ани, никого не осталось в живых. Я один!

– Хорошо! Я сейчас же отплываю в Байдабо. Ты прибудешь в порт раньше. Дождись меня у третьего причала. И так, чтобы никто тебя не видел. Впрочем, сейчас в порту пусто! Но все равно, если кто-то объявится, то никаких разговоров.

– Конечно, Ани, конечно, я все понимаю!

– Туда же, к третьему причалу, подойдет вызванная мной машина. После разговора поедем к хозяину. Ну а потом тебя доставят домой! Ты понял меня, Али?

– Да, да, Ани, понял! Спасибо тебе!

– Не за что, мы же родственники! До встречи!

– До встречи, Ани! Будь уверен, я сумею достойно отблагодарить тебя!

– Не сомневаюсь. Все! Конец связи!

Выключив станцию, продолжая вести катер к порту Байдабо, Али Мухаммед облегченно вздохнул. Кажется, пронесло. Как же мудро он поступил, взяв в жены уродливую сестру Ани аль Баха! Если не это, Ани не стал бы его защищать. О погибших в море соплеменниках, и уж тем более об уничтоженных на яхте немцах, Али Мухаммед не думал. Для него главным была собственная судьба. Собственная жизнь. Жизнь по принципу: не убьешь ты, убьют тебя. И Али готов был убивать кого и когда угодно, лишь бы самому выжить. Но на этот раз фортуна отвернулась от пирата, головореза Али Мухаммеда, о чем, впрочем, бандит не думал, всецело доверившись Ани аль Баху, не ведая о том, что тот предал и его, и его семью, обрек род Али на уничтожение, подтвердив главный принцип существования банды Фаруха – не убьешь ты, убьют тебя!

Глава 2

Приняв сигнал «SOS» в 2.30 воскресенья, 13 мая, российский сухогруз «Николай Артемьев», следуя морскому закону, изменил курс и пошел в квадрат, откуда был подан сигнал бедствия. Старший помощник Алексей Павлов предупредил капитана Харина:

– Вячеслав Андреевич, сигнал «SOS» поступил из района территориальных вод Сумарди!

Капитан взглянул на помощника:

– Ну и что?

– Это опасный район.

– Знаю! Пираты! Но мы не можем игнорировать сигнал бедствия. А посему идем к судну, нуждающемуся в помощи.

– Международный комитет предупреждал о том, что пираты часто использую сигнал «SOS» в качестве приманки.

– И все равно, Алексей Леонидович, мы идем в район бедствия немецкой яхты.

– Хорошо, но не мешало бы связаться с базой военных кораблей, что находится на острове Хейса.

– Вот вы и сделайте это. А заодно передайте команде занять штатные посты и подготовить спасательные шлюпки.

– Есть, Вячеслав Андреевич.

Старпом покинул рубку. Отсутствовал двадцать минут. Вернувшись, доложил:

– Команда на местах, с островом радист связался. Из Хейсы сообщили, что к району бедствия немецкой яхты вышел английский ракетный катер.

– Ну вот, видите, мы будем в территориальных водах Сумарди не одни. Не думаю, что пираты решатся на какие-либо действия в присутствии ракетного катера.

– До района еще надо дойти.

Капитан внимательно посмотрел на старпома:

– Мне не нравится твое настроение, Алексей Леонидович.

– Оно мне самому не нравится. Но, чувствую, что-то произойдет!

– Интуиция это хорошо, но не всегда.

В рубку вошел представитель компании поставщика гуманитарного груза в государство Джабба и одновременно подполковник генерального штаба Ванеев Илья Юрьевич, сопровождающий контейнеры со стрелковым оружием, тайно поставляемым армии дружественного России государства, в обход санкций ООН. Официально Москва поддержала санкции против режима генерала Андара Карину, бывшего выпускника Военной академии имени Фрунзе, возглавившего государственный переворот в африканской республике два года назад, в результате которого был свергнут проамерикански настроенный президент и его марионеточное правительство. Но по тайным планам, включая канал использования морских судов и авиации с гуманитарным грузом, на поставку которого международные санкции не распространялись, Россия продолжала вооружать армию Карину. Тем самым постепенно возвращая свое влияние на Африканском континенте, практически утерянном для страны в бестолковые девяностые годы прошлого столетия.

Ванеев поинтересовался у капитана:

– Почему вы изменили курс, Вячеслав Андреевич?

– А что вам не спится, Илья Юрьевич?

– Вы не ответили на мой вопрос, капитан!

– А что, обязан сделать это?

– Нет! При условии, что маневры судна не грозят безопасности военного груза.

– Хорошо, я объясню вам ситуацию. В 2.30 мы получили сигнал «SOS». Его передал шкипер немецкой частной яхты «Лидия». По всем писаным и неписаным морским правилам мы обязаны оказать помощь любому терпящему бедствие судну, какому бы государству или частному лицу оно ни принадлежало.

Подполковник кивнул:

– Ясно! А шкипер яхты не передал в эфир, какого рода бедствие терпит частная яхта?

– Нет!

– Он не имел такой возможности?

– Имел, но не передал. Почему? Не знаю!

– Значит, приняв сигнал «SOS», вы решили идти в территориальные воды Сумарди?

– Да! Именно там терпит бедствие яхта.

– И именно там вовсю бесчинствуют местные пираты. Вы понимаете, чем рискуете?

Капитан взглянул на офицера:

– И чем же я рискую?

– Перестаньте паясничать, капитан! У нас нет сил для отражения весьма вероятного нападения пиратов. Следовательно, им не составит труда захватить сухогруз. А вместе с ним и военный груз. Мало того, что бандиты получат солидный арсенал вооружения, они могут раскрыть и наверняка раскроют наше тайное сотрудничество с режимом генерала Карину. А это международный скандал. Очень крупный и крайне нежелательный для Кремля.

Харин ответил:

– Меня меньше всего интересует ваш, подполковник, груз. По документам на судне нет никакого оружия. Это во-первых. Во-вторых, если ваше ведомство так беспокоится о сохранности своего груза, зная, что «Артемьеву» предстояло идти рядом с потенциально опасной зоной, почему не обеспечило груз охраной? И в-третьих, я моряк, и свой долг выполню несмотря ни на что! А он заключается в данный момент в спасении пассажиров и команды терпящей бедствие яхты. Радиорубка в вашем распоряжении. Можете передать мои слова своему командованию. Возможно, это повлияет на пароходство и мне прикажут проигнорировать сигнал «SOS». В этом случае я верну судно на прежний курс, передав капитанство старпому.

Подполковник вздохнул:

– Я уважаю вас, Вячеслав Андреевич, ваше решение, но вынужден вмешаться в ваши действия. Не спешите входить в воды Сумарди, уверен, скоро вы получите приказ следовать прежним курсом.

Ванеев покинул капитанскую рубку.

Харин ударил кулаком по обшивке кресла:

– Черт бы побрал все эти тайные манипуляции военных. И политиков. А ведь из пароходства придет приказ вернуть сухогруз на прежний курс. Наши начальники и не вякнут против чинов Минобороны. В результате погибнут люди, которых мы могли бы спасти. Нет, с меня хватит. Если пароходство пойдет на поводу у военных, я откажусь далее руководить командой судна.

Старший помощник сказал:

– Не горячитесь, Вячеслав Андреевич. Я вас прекрасно понимаю, но поймите и вы Ванеева. Он, как и вы, исполняет свой долг. Приказ вышестоящего командования. А сложить с себя обязанности капитана легче легкого. Только кому от этого лучше станет? Вам? Мне? Пароходству? Военным? Да никому не станет. А мы отвечаем за команду. Вы же намерены бросить своих подчиненных. Это не дело, Вячеслав Андреевич, не дело!

В рубку ворвался боцман. По нему было видно, что произошло нечто неординарное:

– Капитан! К нам приближаются четыре моторные лодки по шесть вооруженных человек в каждой.

– Откуда приближаются?

– Со всех четырех сторон.

– Черт! Этого нам еще не хватало.

Боцмана потеснил вернувшийся Ванеев:

– Доигрались в благородство? Налетели-таки на пиратов? Твою мать. И отбиться нечем! Да и некем!

Боцман предложил:

– А если вскрыть контейнеры с оружием? Да вооружить команду?

Ванеев отрицательно покачал головой:

– Не успеем. Стволы в смазке, упаковке, боеприпасы размещены отдельно.

Подполковник взглянул на капитана:

– Мы можем, капитан, затопить контейнеры с оружием?

– А что это даст? Здесь не глубоко. Их обнаружат.

– Обнаружат на пиратской базе. Но ни на контейнерах, ни на оружии нет никаких знаков отличия. Доказать, что они принадлежат России, невозможно. Там можем сбросить контейнеры в море или нет?

Старший помощник ответил:

– А почему бы и нет? Грузовые краны в два захода избавят судно от контейнеров.

Подполковник сказал:

– Так действуйте, Алексей Леонидович! Действуйте!

Павлов взглянул на капитана:

– Жду вашего разрешения, Вячеслав Андреевич!

Капитан махнул рукой:

– Делайте, что говорит подполковник! В конце концов, он отвечает за эти контейнеры!

– Есть, капитан!

Старший помощник и подполковник двинулись на выход из рубки, но их остановил голос, усиленный мощным мегафоном. Лодки пиратов подошли к сухогрузу быстро, в считанные минуты с момента обнаружения. Голос вещал на английском языке. Языке, который должен знать каждый капитан:

– Внимание на борту сухогруза! Вы окружены отрядом повстанческих сил провинции Дари республики Сумарди. Во избежание кровопролития и нанесения судну значительного ущерба мы предлагаем команде судна сдаться. Сухогруз объявляется собственностью повстанческих сил, а члены команды заложниками. Нам известно, что судно перевозит в Джаббу не только гуманитарный груз, но и оружие для вражеской армии. Следовательно, является союзником вражеской Сумарди страны. И нашим врагом. Однако мы понимаем, что команда судна не имеет отношения к данным проблемам. Исходя из этого и предлагаю команде сухогруза «Николай Артемьев» сдаться. В случае добровольной сдачи гарантирую всем членам экипажа жизнь, нормальное содержание и переговоры с российской стороной об условиях освобождения команды. В случае отказа мы проведем штурм судна со всеми вытекающими последствиями. А теперь я хотел бы услышать капитана судна.

Харин включил внешние динамики:

– Я – капитан сухогруза Харин! Предупреждаю старшего группы, намеревающейся захватить судно, о том, что сухогруз принадлежит не какому-то карликовому государству, а Российской Федерации. Реакция правительства России на захват сухогруза может оказаться губительной для так называемых повстанческих сил провинции Сумарди. Исходя из этого предлагаю вам уйти в свои воды. И тогда инцидент будет считаться исчерпанным.

Главарь банды в ответ рассмеялся. И его дьявольский смех разнесся далеко по водной глади:

– Господин Харин! Я оценил ваше чувство юмора, но далее вести пустые переговоры не вижу смысла. Вам выставляется ультиматум. Либо команда добровольно сдастся в плен, либо мои люди проводят штурм судна. И тогда, капитан, неминуемая гибель ваших матросов ляжет на вашу совесть! Даю вам, господин Харин, 5 минут на размышление и еще столько же на то, чтобы команда, спустив трап, разошлась по каютам. В рубке должны остаться вы один. Сейчас 3.07, в 3.12 вы объявите свое решение, а в 3.17 мы либо свободно поднимаемся на судно, либо атакуем его. У нас достаточно сил и средств, чтобы захватить сухогруз. Время пошло, капитан!

Харин отключил динамики. Оперся спиной о пульт, осмотрел присутствующих в рубке, спросил:

– Ну и какое решение вы посоветуете мне принять?

Старший помощник пожал плечами:

– Черт его знает, но, похоже, абориген не блефует. Я посмотрел через оптику на его бойцов. Крепкие ребята, вооруженные автоматами, пулеметами, гранатометами. Кстати, вооружение у них наше, отечественное, еще советского производства. И рожи тупые. Такие за деньги сделают все, что угодно. А местным воинственным племенам чувство жалости или милосердия неизвестно по определению. Эти пираты без проблем могут захватить судно.

– Значит, ты предлагаешь сдаться?

– А что делать? Не губить же ребят? Ну подержат нас в заложниках, потом передадут в посольство, получив выкуп. Команда состоит из двадцати человек. Захват незамеченным не пройдет. Придется пароходству раскошелиться. Тем более что мы все застрахованы. Одна страховка перекроет сумму выкупа, которую местные апачи обычно запрашивают невысокую, допуская торг. Я предлагаю сдачу!

Капитан повернулся к боцману:

– Что ты скажешь, Иваныч?

Сорокапятилетний Иваныч, как звали боцмана все на судне, ответил:

– Я бы не прочь схлестнуться с черномазыми беспредельщиками. Уж паре рыл жало точно вернул бы. Да и команда у нас крепкая, сплоченная. Но … у пиратов стволы, а против пули не попрешь. Старпом прав, бандиты, если пойдут на штурм, церемониться не будут. Понятно, что всех валить не станут, это не в их интересах. Пиратам нужен не только товар или судно, но и заложники. Однако нескольких ребят положить могут.

Харин сказал:

– Давай, короче, Иваныч!

– Ну а короче, то предлагаю сдаться! Нету у нас другого выхода. Один черт запеленают эти немытые обезьяны. Не первое судно берут, шакалы. Но главное, нам нечем драться с ними. Будь у команды оружие, хрен два пираты взяли бы сухогруз.

– Понятно, ну а теперь очередь подполковника Ванеева.

Офицер достал из кобуры пистолет, внимательно, будто впервые видел собственное штатное оружие, рассмотрев его, сказал:

– Вы уже приняли решение, капитан. Да у вас и нет выбора. Сдавайтесь. Рано ли поздно, вас освободят. Ну а мне, офицеру Советской, Российской армии, сдаваться не к лицу. Я отвечаю за сохранность спецконтейнеров и буду защищать их до последнего патрона! Драться с духами мне не впервой. Слава богу, за спиной четыре года Афгана. Три ордена, два ранения. А вы что думали, Ванеев штабная «крыса»? Нет, мужики. А вы сдавайтесь, живите. Я не в укор, я серьезно. Пираты вскроют контейнеры только после того, как убьют меня. Иначе поступить не могу. Вы скажете, что я подставляю команду? Что мои действия могут вызвать у них агрессию против беззащитных матросов? Это не произойдет, если вы, капитан, впустив на судно пиратов, предупредите их, что спецконтейнеры находятся под охраной, вам не подчиненной. И что охрана в составе всего одного человека отказалась сдаться. Предупрежденные пираты вынуждены будут применить самостоятельное решение. Команда окажется ни при чем. К тому же убивать заложников не в интересах бандитов. За каждого из вас они получат деньги. Поэтому команду не тронут. Я же буду держаться, сколько могу. Все! Это мое решение, и оно окончательное. Не пытайтесь отговорить меня. Бесполезно. Делайте свое дело, а я в трюм, прощайте!

Подполковник вышел из рубки.

Капитан вновь ударил кулаком по креслу!

– Черт возьми, ну не должно быть вот так, не должно!

Боцман проговорил:

– Пожалуй, Вячеслав Андреевич, я пойду с подполковником. У меня тоже есть «ПМ», две обоймы к нему и мне тоже «посчастливилось» два года отпахать в Афгане, в разведке. Да и дома не ждет никто. К тому же экономия для пароходства. Все меньше платить за заложников.

Капитан вскричал:

– Вы чего с Венеевым добиваетесь? Хотите показать, что герои? А мы с Павловым дерьмо полнейшее?

– Ни в коем случае, Вячеслав Андреевич. Я знаю, будь ваша воля, и вы, и старпом пошли бы с нами, но вам нельзя, на вас жизни ребят. Спасайте их, а о нас не думайте. И не корите себя. Каждый волен принимать за себя решения, что подсказывает ему сердце. Каждый, но не тот, от кого зависит жизнь других. От нас с подполковником не зависит, а вот от вас с Павловым зависит полностью. Но не будем терять время. Прощайте, мужики! И дай вам Бог вернуться домой!

Не успел боцман закрыть за собой дверь, как вновь раздался усиленный мегафоном голос старшего банды пиратов:

– Капитан! Время на размышления вышло. Каково ваше решение?

Харин ответил:

– Я готов передать вам судно!

– Всегда приятно работать с людьми разумными! У вас пять минут закрыть экипаж в каютах и спустить трап с правого борта. Повторяю: в момент подъема на сухогруз разведывательной группы в рубке должны находиться только вы!

– Не стоит повторяться. У меня хорошая память!

– Время вновь пошло, капитан!

Отключив динамики, Харин обратился к помощнику:

– Иди, Алексей Леонидович, сними людей с вахты и отправь по каютам. Сам тоже останься в своей. И поторопись.

– Есть, Вячеслав Андреевич.

В 3.17 на борт сухогруза поднялась группа пиратов в количестве шести человек, вооруженная автоматами. Шестеро спустились вниз, один прошел к рубке. Зашел в помещение управления кораблем. Оскалился, увидев Харина:

– Так вот вы какой, капитан? Признаюсь, мы впервые сталкиваемся с русскими. Украинцы были. Сейчас они уже дома с семьями, да вы, наверное, слышали о них?

Капитан ответил:

– И слышал, и видел по телевизору! За них заплатили, по-моему, что-то около миллиона долларов?

– Меньше! Но это не важно. За вас заплатят больше. Оружие всегда в цене.

– Может быть, представитесь, представитель повстанческих сил Сумарди?

– Абдулла Жинна! Можно просто Абдулла!

– Я должен предупредить вас, Абдулла!

– О чем?

– О том, что контейнеры, в которых, по вашим словам, находится оружие, о чем ни я, ни команда не имели ни малейшего понятия, охраняются двумя представителями фирмы, владельца этих контейнеров. Я сообщил им о решении сдать судно вам, но они не подчиняются мне, даже как капитану. И сообщили, что намерены защищать свой груз!

– Вот как?

Жинна достал рацию, вызвал кого-то на непонятном Харину языке, что-то сказал в микрофон, отключил рацию. Взглянул на капитана:

– Вы вовремя предупредили меня об опасности. Это хорошо. Это вам зачтется. В каком отсеке находятся контейнеры?

– В третьем и четвертом.

– Схема судна!

– На стене, слева от вас!

– Хорошо! Присядьте в свое кресло.

Бандит вновь воспользовался рацией.

На борт поднялись остальные члены банды. В лодках остались лишь рулевые.

Жинна отозвал в сторону четверых бойцов, начал, жестикулируя руками, о чем-то инструктировать их. Харин понял, главарь банды инструктирует группу, которую намерен выслать на уничтожение охраны контейнеров. Подумал, смогут ли аборигены с ходу взять Ванеева с Дмитриенко? Решил – вряд ли, а это грозит осложнением отношений с бандитами. Ну и черт с ними, с этими отношениями. А ребята герои, настоящие герои. Харин тоже пошел бы с ними, если бы не ответственность за команду. Но от этого на душе не легче.

В рубку вошел Жинна, расстелил на палубе морскую карту:

– Капитан! Мы сейчас вот здесь!

Харин усмехнулся:

– Знаю!

Главарь банды не обратил внимания на сарказм русского капитана, продолжив:

– Ведите сухогруз прямо к побережью у города Байдабо, но в порт не входите. Бросайте якорь вот тут.

Жинна пальцем указал место предстоящей стоянки сухогруза:

– Как только судно окажется в Байдабской бухте, мы решим, где разместить команду, и далее с вами будет работать другой человек. При этом все данные вам гарантии будут соблюдены в полной мере. С охраной контейнеров мои люди разберутся по ходу движения, судно под контролем. Полный вперед, капитан!

Харин встал за пульт управления. Главарь банды отошел вглубь рубки. Капитан судна видел, что Жинна извлек из кейса, непонятно как оказавшегося в рубке, трубку спутникового телефона. Услышал набор номера. Дальше слушать не стал. Он не знал языка, на котором общались между собой пираты.

А Жинна между тем вызвал главаря всей бандитской группировки, Башира Фаруха:

– Байдабо! Я – Жинна!

– Слушаю тебя! Надеюсь, с сухогрузом у нас сегодня проблем не возникло?

– Нет, хозяин, мы взяли русский корабль. Правда, двое человек охраны не подчинились капитану, приказавшему своей команде сдаться, и намереваются оборонять контейнеры с оружием, но мы быстро решим вопрос с этими недоумками.

Главарь банды проговорил:

– Надеюсь, не так, как это сделал Али Мухаммед!

Жинна, не знавший о подрыве яхты, спросил:

– А что натворил Али? Он допустил ошибку?

– Ошибку? Нет, Абдулла, Али сорвал всю операцию, но я сейчас не желаю обсуждать действия Али Мухаммеда. Прибудешь в город, все узнаешь!

– Я понял!

– И еще, тебя может попытаться остановить ракетный катер англичан! Будь готов к встрече с ним.

– Где он находится?

– Как раз между тобой и берегом.

– В наших территориальных водах?

– Да! База острова Хейса среагировала на сигнал «SOS», поданный яхтой, и выслала к ней помощь.

– Я все понял. А ракетный катер нам угрозу не представляет. Мы можем затопить его тараном сухогруза. Катер, хоть и военный, но далеко не крейсер.

– Жду тебя в Байдабо!

– Часам к шести мы будет в порту!

– После чего сразу связь со мной!

– Конечно, хозяин!

– Удачи тебе, Жинна!

– Благодарю, конец связи!

В это время, в 3.50, из трюма раздались первые выстрелы.