Романов случайно выловил родственника, они оказались на одной конвейерной линии, и взгляд циклуса скользнул по передвигающимся «гробам». Физиономия свата светилась, как будто он выиграл суперприз, Урус был такой счастливый – всю жизнь, наверно, ждал, когда из него сделают отбивную или гамбургер. Романов закрыл Уруса в какой-то кладовке, по толстому слою пыли, удостоверившись, что её не посещают ремонтники, и отправился вглубь конвейера на разведку. За следующим поворотом был виден выход. Циклус взвился вверх, под потолок туннеля и стал невидимым. Только редкие датчики могли определить нечто, попавшее в зону наблюдения, и то, автоматика принимала поступивший сигнал, как помеху. Романов удивился: на выходе был цех, нет – целый завод, со сложной технологией, по производству мумий. Из живых существ делали нечто, похожее на механизмы, заменяли внутренние органы, мозги, всё это уходило специальными каналами, оставляли оболочку, вкачивали какую – то жидкость, вживляли микропроцессоры, делали скрытую камеру для аккумуляторов. Роботы наладчики принимали изделие, доводили до ума, и по разным направлениям, так же на конвейерах уходила готовая продукция. Одевали и программировали биороботов, видимо в другом месте. Циклус вернулся назад. Это был хорошо поставленный поток, полностью автоматизированное производство. Оно могло быть автономно, а могло быть управляемо извне. Циклус решил не спешить, немного понаблюдать, рискуя быть обнаруженным. Конвейер работал круглосуточно, по одежде материала, поступающего на завод, можно было определить, что существа были отловлены из разных времён, были со свежими ранами с поля боя, разные: висельники, утопленники, даже обгоревшие в кострах. Не вся продукция годилась для применения. Циклус определил контейнер с браком, в котором лежала рыба, подмененная им, видимо из рыб биороботы не получаются. Циклус увидел ожившую каракатицу с человеческой головой, которая раскрыла рот с ядовитыми зубами и раздвоенным языком пробовала воздух, не доверяя глазам. Она или не вышла полностью из анабиоза, застыла в растерянности, не зная кого кусать. Роботы пустили газ…, и по конвейеру готовой продукции поехало практичное транспортное средство – вездеход для роботизированных воинов. Никакой модификации, сплошная штамповка! Брак забирала тележка один раз в три цикла, здесь был тоже свой метроном, только Романов ещё не определил, где он находится. Циклус решил проследить за браком. Робот с десятком рук, перебирал отбракованную продукцию, осматривал через линзы с змееподобными окончаниями, отбирал то, что могло пригодиться, остальное бросал в шнек. Фарш, упакованный в пакеты, уходил по назначению. На этом технология брака заканчивалась. Весь остальной процесс шёл за пределами помещения. Земле никогда не грозит перенаселение, Земле никогда не грозит голод.

***

Наконец у свата что-то сдвинулось, пропала идиотская улыбка и как шарниры стали крутиться глаза, но прошло целых пять дней, пока Урус не спросил:

– Где я? Кто я?

Даже после улучшения на фабрике полутенов, эти роботы были очень слабы и не выносливы. Циклус отдыхал после своего шпионажа, в обыкновенной невидимости он терял много энергии, поэтому использовал резерв своего организма. Надо было выбираться, он ещё не знал, как, и куда их занесло, хорошо, хоть Урус очнулся, вместе что-нибудь придумаем. Циклус понял, что система здесь жёсткая, и всё под контролем, партизанщина с криками «Ура» не прокатит, а вот сымитировать технологическую поломку, нет проблем. Он даже почти придумал, как…Пусть, только сват на ноги станет.

Серёжа, Серёжа…нет, Романову больше нравилось старое безвременное прозвище друга, он называл его Урус, сват не обижался. Сегодня он сделал первый шаг, как ребёнок, неумело и неуверенно. Романов изучал движение конвейера, сам туннель больше был похож на портал между мирами, метроном корректировал время. Романов так увлёкся, что чуть не пропустил гостей. Их было трое, Романов успел спрятаться, таких существ он ещё не видел, они, издалека, выглядели круглыми и пятнистыми, но по мере приближения больше были похожи на свернувшиеся ежи, только вместо больших колючек, были глаза, передвигающиеся на телескопических отростках, на каждом глазе было полупрозрачное веко, своего рода светофильтр, позволяющий смотреть на более яркие объекты. Это были первыми живыми существами, которых циклус увидел в этом мире. Глазастики передвигались на радиоуправляемых платформах, это был обслуживающий персонал этого круглосуточного завода, у них был профилактический осмотр оборудования. Романова они не заметили, он воспользовался невидимостью и успел предупредить свата, чтобы он не шумел. Сергей тренировал мышечную массу, благо тяжёлых камней здесь хватало, как и каких-то резиновых корней, спускающихся с потолка туннеля и напоминающих толстых змей. Они пружинили в руках землянина, выполняя функцию эспандера. Тренировку пришлось прекратить. Романов отметил успехи в усилиях свата, он вспомнил, как его самого качало, когда он отходил от отравления. Романов выбрал эту версию своего пленения, просто, доза яда была рассчитана на стандартного человека, а Романов Циклус, у него защитные свойства организма лучше. Ещё немного, и можно будет убираться с этой фабрики. Наконец проверяющие покинули объект, и Романов продолжил обдумывать свою идею. Им надо будет вернуться назад, тем же путём, что и прибыли, только циклус не помнил, как его отравили, как грузили и первые участки пути – не помнил совсем, но то, что он придумал, больше было похоже на диверсию, при удачном применении, она не даст пропустить старт. Расчёт был нарушить алгоритм робототехники, сделать простую и неприятную поломку, Романов предвкушал триумф, он ещё, и ещё раз обдумывал свои действия. Он задумал организовать реверс – поменять направление движения конвейеров, притом не одного, а нескольких, в этом мире не применялось электричество, вся технология была построена на механике и немного «волшебства», которое никак не мог понять циклус. Урус, по специальности, историк, тоже вряд будет полезен для решения технических задач. Послезавтра надо уходить, он достал последние энергетические таблетки, входящие в состав космического десантника, поделился со сватом. Первый свой эксперимент с реверсом он решил выполнить завтра, выбрав мало использованный конвейер. Запаса энергии в организме должно хватить на неделю, а там – видно будет. Романов, по всем правилам механики, остановил конвейер, вставив большой камень между катками, по всему подземелью раздался визг, и что-то за стенкой лопнуло, вывалив огромные валуны. Романов нырнул в образовавшийся проём, и то, что он там увидел, было настолько неожиданно, что циклус рассмеялся. Всё «волшебство» этой конструкции, состояло, из обыкновенного водяного колеса, всё было скрыто за стеной, большие зубчатые шестерни, надёжно были закреплены в редукторе. Теперь поменять движение конвейера было элементарно. На этом конвейере лопнул вал, и вода сломала колесо. Романов перенёс свои эксперименты на другую аналогичную конструкцию, и он добился, «гробы» помчались в другую сторону. Романов перестроил все конвейеры, превратив всё производство робототехники в хаос: роботы-сборщики застыли из – за отсутствия материала, Романов прочувствовал, что творится на погрузке и заулыбался. Дальше был долгий путь домой, пока не упёрлись в затор из «гробов». По всем туннелям летали «глазастики», но им было не до двух пластиковых коробок, уже причаливших к выходу. Два землянина, с трудом, прошли через завал из тел, «гробов» и поломанных роботов. Материал начал оживать, некоторые уже пытались двигаться, не поняв, как они здесь очутились, и самое интересное, что в этом пространстве не было ни одного «глазастика». Романов с Урусом попали в снежное безвременье, дождались, когда совместится дверь и откроется проход в наш мир, в комнату симпатичной полицейской, имеющей частицу циклусовой крови. Романов абсолютно ничего не знал о других десантниках в эти безвременья, сколько прошло времени с момента, как они вошли в эту дверь. Они прибыли в один день со зверем, Игл спал, свернувшись в калачик, на горизонте появились первые лучи солнца и проход закрылся на огромный амбарный замок. Неожиданно зазвонил будильник, полусонная Неля нащупала рукой телефон, сегодня была её очередь готовить завтрак. Но немножко проморгав глаза, она с криком «Ура!» повисла на руках своего прадеда. Игл с Урусом не стали мешать семейной идиллии, отошли немного в сторону и горячо обсуждали свои приключения. Мне же нужно было собираться на работу в, порядком поднадоевший, полицейский участок, и почему все самые интересные события происходят по понедельникам?

***

Император решил привести мысли в порядок и на несколько дней тайком прилетел на свою планету, наняв общественный экипаж. Конечно, на яхте работал преданный человек, но этот ход помогал сбить со следов шпионов, и хоть на время отвлечься от государственного управления. Для всех он был болен, к нему не допускали никого. Кукловоду необходим был совет аналитика. В мире происходили такие события, и он не успевал за динамикой их развития. Гемо мог помочь разобраться. Кукловод решил поделиться информацией, это была его игра, в которой фишки шагали по чёрным клеткам и сами создавали для себя правила игры. Гемо похвастался созданным аналитическим центром на базе инопланетных технологий, он мог давать прогнозы на сотни лет вперёд, по любой операции, необходимо только ввести исходные данные. Достаточно было на клавиатуре набрать вопрос и одеть шлем, машина сама выдаст ответ и рекомендации к использованию. Очень удобно и экономит время, вопрос можно задать вслух и ждите ответа. Кукловод не доверял машине, он хотел лично переговорить с Гемо, то, что накопилось в его памяти, было опасно для полутенов и для всей империи. Он еще не был готов к разговору и оттягивал время. Он посетил имение Брена, увидел, как тренируется Глория, девочка выросла и с успехом отбивалась от четырёх охранников. Императору нравились её неординарные приёмы, Брен пожаловался, что тяжеловато подыскать спаринг– партнёров против «принцессы». Здесь Глори все называют принцессой. Кукловод знал, что в истории сохраниться только то имя, какое тебе дал народ. Он успокоился, впереди была целая ночь, чтоб обдумать диалог с оракулом. Его радовали успехи приёмной дочери.

***

Неля никак не могла прийти в себя, она, в силу своей эмоциональности, рассказывала сколько слёз вылила на подушки, про то, что система не пускала её в безвременье, как хозяйка и Матрёшка успокаивали её.

– Мальчики! Я вас уже давно похоронила.

Хороши мальчики, – подумал я. Нам было по триста лет с гаком. Невольно покосился в зеркало, на меня смотрело худое ушатое прыщавое существо, лет шестнадцати. Сват выглядел, как всегда, молодо, а Игл стал зелёного цвета, его шкура блестела на солнце, как у крокодила. Боюсь, за таксу он уже не сойдёт, да и меньше стал. Мы рассказали про все наши путешествия, вопросов возникло больше, чем ответов. За полутена вспомнили вскользь, в надежде, что он выкарабкается, и вот-вот выйдет из двери:

– А, вот и я. Не потеряли меня, куклы?

Но полутен не появлялся. Про него вспомнили на Империале и направили десант в безвременье. Десантники появились, как приведения, материализовавшись в комнате и исчезли за дверью, не удостоив нас внимания. Больше мы их не видели. Сын соседа выиграл городскую шахматную олимпиаду, ездил по путёвке в Египет и привёз оттуда куклу, вылитый полутеновский десантник. Моя квартира, в последнее время превратилась в проходной двор, я уже привыкла, но однажды вернулась с работы и никого не застала. Мне дико стало, не могли они так уйти, не попрощавшись, Матрёшку забрали, наверное, с собой? Осталась опять я одна, скучно, аж жуть!

Прибежала Матрёшка, растрёпанная, весёлая, Неля не успела чайник поставить, как мы все очутились на Империале в одной из секретных тюрем, нас даже по камерам не разделили. Охранник сказал, что с нами хочет пообщаться аналитик, это из мутантов который. Знаем мы его общение, он мозги, как консервы, открывает. Потом голова раскалывается. Но, пока его нет, у нас появилась возможность обсудить наше положение и выработать план действий. Не знаю, биороботы мы, нет? Но, когда воруют людей, это не хорошо. А, налаженный бизнес, по их переоформлению – это преступление против человечества. Надо было выяснить, кому это нужно. С какой целью меняют людей, превращая в биологических роботов. Внедряя их, негласно, во все слои общества, от проституток, до генералов и политиков. В нашем безвременье, где мы побывали, готовят солдат, потом складируют в пустотах планеты. Мы даже не уверены, была ли это Земля. Игл говорил, что есть и другие безвременья, на которых готовят более совершенных воинов. Он не знает где, но зверь их чувствует, от них пахнет безвременьем, ведут они себя, как люди, до определённого часа пик. Они постоянно находятся в ожидании команды. Брак выставляют на продажу, получая прибыль. Было всё: и «куклы», гуляющие по Земле, «куклы», валяющиеся на складах, «куклы-шпионы» на прилавках магазинов, живые взрывчатки, работающие во всех сферах производства, «куклы», руководящие странами, имеющие в подчинении многомилионные народы и держащие руки на кнопке ядерных чемоданчиков. И все они ждали команды. Но от кого, кто управлял этим коллапсом? У нас не было никакой информации. И даже, при том, что чуть сами не стали «куклами». Романов видел каких-то технарей, а Игл уничтожил смотрителя. Утром прибыл аналитик, в теле робота, и с нами начали работать. Первый же осмотр выявил неожиданности, у Матрёшки извлекли взрывчатку и систему связи. Учёные выяснили сигнал для активации, это я узнал потом, а пока было просто:

– Дышите, не дышите, температура, реакция на раздражение, сокращение мышц.

Процесс омоложения организма прошёл хорошо. Кое-что изменили, кое-что добавили. Допроса не было, одели шлемофон, и пока мы музыку слушали, списали всю информацию нашей памяти. Дополнительные вопросы бесполезно было задавать. Информацию просматривал аналитик сам, не допуская своих ассистентов. Кое – что, уничтожал сразу, после просмотра, я благодарен ему, что он не тронул нашу память, значит мы были ещё нужны этой высокоразвитой цивилизации. Если бы мы представляли бы, хоть какую опасность для этого народа, то Гемо, не задумываясь, стёр бы нас, как личности, оставив оболочку, как воспоминание о биороботах, считающих себя людьми. Для него не было разницы, кто ты – циклус, зверь или человек, он мог обнулить кого хочешь, будь ты Геракл или полутен. Гемо служил только Кукловоду.

Глава 7

Аналитик вернулся на свою планету с нехорошими вестями, он добавил в базу данных аналитического центра информацию, снятую с земных биороботов, это явилось подтверждением его выводов. Император ждал ответа, он после разговора с Гемо не тешил себя иллюзиями, ему было обидно и невдомёк, почему это случилось при его правлении, когда в рядах власти такие бреши, правление на планетах подвержено анархии, кто-то выводит со строя роботов, поступают сигналы из различных сегментов империи, умы будоражат ложные философы, выдумывающие невероятные формы правления, любыми путями, подрывающие все усилия власти к стабилизации. Аналитик подготовил программу по нейтрализации этих сил, с пользой для общества: пора от строительства тюрем переходить к планетам тюрьмам, пусть сами заключённые строят для себя мир, который хотят, под любую философию. Через несколько лет, после принудительной высылки, можно будет проверить живучесть теорий этих философов, которым империя не нравится. Кукловод думал:

– Кажется ничего не пропустил.

Аналитик обратился к машине и через пять минут дал вердикт в руки императора. Решение было однозначным – ВОЙНА!

***

Нашу компанию раскидали. Зверя забрали. Романов возглавил имперскую разведку, с ним Гемо вёл отдельный разговор, не посвящая нас в детали. Матрёшку держали в медицинском научном центре, выуживая из её организма иноземные технологии, которыми эта девочка была напичкана, как еж колючками. Меня с Нелей аналитик оставил на своей планете, представив перед Глорией двух новых инструкторов: меня назвав Историком, а Нелю – инструктором по боевой подготовке. Я даже не замечал за бывшей невесткой, такие навыки. Но Гемо лучше знает, кто на что способен. Гемо, с его аналитическим центром был истинный штаб империи. Империя готовилась к войне, круглосуточно работали гипнотизирующие центры, шло перепрограммирование роботов, все оборудование, все заводы ставились на военные рельсы, появилось много военной техники. Сотрудники Романова вылавливали шпионов пачками и старались, как можно пресечь передачу разведданных, доходило до абсурда – один робот, работающий парикмахером, мог быть агентом трёх и более планет, причём эти вспомогательные услуги он получил официально, через биржу труда. Романов показывал объявление:

– Такая-то, такая фирма набирает штат высокооплачиваемых разведчиков, с перечнем причитающихся льгот.

Парикмахером этот робот только числился, отдыхая круглый год на экзотических планетах. Романов его даже в свой штат побрезговал взять, в гипнотическом центре сказали, что его даже перепрофилировать не нужно было. Мне жалко было Матрёшку, попросил Романова посодействовать, вытащить её из плена военно-медицинской хирургии. На что сват ответил:

– Не могу.

Она ретранслятор, таких, как Матрёшка, мы даже переделывать боимся, изолируем их как можно. Не волнуйся пытки и истязания ей не грозят, но пока ей лучше побыть под надзором учёных, для её же пользы. Романову я доверял.

***

Глории я читал историю Земли, так, как преподавали её мне. Девочка была любопытна, записывала весь процесс урока, а на следующий день задавала такие простые вопросы, на которые я не мог ответить. По этим вопросам можно было запросто писать альтернативную историю. Я немного расширил её кругозор, рассказав про теорию Линнея, Дарвина. Она очень внимательно слушала, а потом спрашивала:

– А, куда делся хвост? Если этих учёных сделали из обезьяны, то куда делся хвост?

Я пытался объяснить, что при эволюции, он отпал, за ненадобностью. На следующий день по всей планете бегали хвостатые куклы, хвосты у них отросли за ночь. Неля, моя невестка, посоветовала мне быть осторожнее со своими баснями, сгоняя отросшим хвостом муху со лба. Ещё принцесса спрашивала:

– А, голова?

– Что голова?

– Голова, не отпала, за ненадобностью?

Когда Романов, случайно попал на планету, он чуть не умер со смеха, увидев меня в образе горбатого неандертальца, а у Нели бигуди выросли не на голове, а на носу, она превратилась в смесь Горгоны с селёдкой, такими, по мнению Глории были русалки, Неля постоянно пела марши, русалки должны петь и заманивать женихов. Так что Романов легко отделался, Глория его за добычу русалки приняла. Про фараонов и мумий я уже боялся рассказывать. Неля сквозь песни шипела:

– Следи за языком, придурок.

Я не знаю, как эта пигалица такое вытворяла, но превращаться в исторические пособия мне не нравилось. Селедкин хвост у Нели отпал сам по себе – за ненадобностью, марши тоже кончились, видно ребёнок наигрался, Неля перестала со мной разговаривать, голос у неё пропал, она только шипела в мою сторону, смахивая, продолжающие отрастать, бигуди. Нос у неё был красного цвета, как у алкоголика, она меня ненавидела, вместе с моей долбанной историей. Я боялся подходить к зеркалу, при одном виде моих глаз, как у лемура лори, мне становилось плохо, а ребёнку нравилось. Я пожаловался Гемо на произвол малой, тот обещал применить меры, а мне советовал держаться принципа и не искажать историю Земли. Гемо был императорским аналитиком, и вообще – мозгом этой системы, имеющим влияние на всех, в том числе и на принцессу. На следующее утро, и горб пропал и зрение стало нормальным, без уже привычного колера. Неля впервые улыбнулась на татами, размазав по ковру свою ученицу, превратившуюся в слизняка. Глория сама не поняла, делала всё правильно. С этих пор, всё, что пыталась воспроизвести девушка, отражалось на ней самой. В конце концов полутенянке надоели эти игры, оканчивающиеся самобичеванием, и уроки истории стали протекать в нормальном русле. Я отдал должное: хорошо, что не учитель математики, тот пытался ей интеграл объяснить. Бедные врачи причитали, что такого радикулита не бывает. Девочка была с юмором, но с характером, она сказала, что неправильная у вас история, больше похожа на сказку, и ведёте вы себя неправильно, устраиваете какие-то войны, придумываете кукольных богов, городите такую чушь и сами в неё верите. Вся ваша история – это обман, за которым стоит дядя, с ниточками в руках. Вы марионетки и эта история придумана для вас. Дальнейшие занятия проводить было бессмысленно, Гемо посмотрел записи уроков малой, улыбнулся. Вы когда-нибудь видели, как улыбается мутант? Уроки истории закончила Неля, циклус поведала свою точку зрения на земные события. Это был консенсус, девочку удовлетворило преподавание тренера по рукопашному бою. Мне стало обидно, я себя почувствовал такой не нужной куклой. Глория поняла, попросила прощения:

– Не обижайся! Ты такой хороший, сказочник!

В этом мире я остался Сказочником, хотя ни с кем больше про историю Земли старался не говорить. Гипнотического центра не избежал и я, только меня перестроил сам Гемо. Я стал комендантом этой планеты. Неля была главнокомандующий, циклусов полутены не относили к куклам, этот народ оказался древнее полутенов, и им доверяли ответственные посты, мне же было вверено управление логистикой. В моём подчинении было пятьдесят биороботов, вся охрана, дети Гемо тоже числились в моём штате, при лазарете. На подземных складах было скоплено всё, для жизнеобеспечения планеты. Надо было только придерживаться временных циклов. Обороной руководила Неля, и всё было бы хорошо, если бы против нас не выступила более древняя цивилизация, и применила против империи такое оружие, о котором мы, даже понятия не имели. Я не люблю писать о войне, война – это настолько грязное дело, что пачкаешься сразу весь, с ног до головы и всю жизнь потом пытаешься отмыться в мемуарах. Не зависимо: победил ты или потерпел поражение; остался жив – а значит виноват, и с этой поры живёшь взаймы. Ты остался должен погибшим. Дёргающих ниточки переполняла эйфория, они смогли превратить тебя в зверя, ты готов был зубами рвать себе подобных, уничтожать их ротами, батальонами, армиями. Современная война на уровне галактик – быстрая, бесчеловечная: где-то достаточно было выжечь атмосферу, чтобы остались единицы, которых даже противником считать нельзя; некоторые планеты легче было взорвать, столько на них накопилось злости и мусора, Землю испарили со всем её кукольным народом, начиненным взрывчаткой. Не стало океанов и времён года. Люди сами отказались от любви, не в силах разорвать контакт с кукловодом. Они умерли, как герои! Сразу все, как на кукольном спектакле, когда актёр бросает нити управления марионетками на сцену, одевает перчатки и уходит, под аплодисменты зрителей. Война закончилась очень быстро: две империи, как свора собак рвала друг другу глотки, сметая всё и всех на своём пути, пока не вмешалась третья сила и повернула время вспять к отмеченному ей нулевому меридиану. Это был третий эксперимент с гуманоидами, и опять неудачный.

Глория вступила в схватку с той, которая была окружена электрическими шарами. Этлы пытались защитить дочь Анубиса от пришельцев, они до последнего не могли понять, как их нашли, как смогли вычислить их улей. Рой погибал, не в силах сопротивляться технике пришельцев. У войны нет правил, рой был отравлен и Этлы валялись по всей планете, съедаемые антиинфекционными термитами. Последних Этлов, защищавших подопечную, смели металлической сетью, разрядив их полностью. Две гордых полутенки, выросшие в разных концах вселенной, откинули холодное оружие, и началась битва двух мастеров рукопашного боя. Потом время смешалось, появилась Матрёшка с одним большим глазом и живым поводком, зелёного цвета, напоминающего марсианина, она разняла дерущихся собак. На них совсем не было одежды, не было благородства, грязные лапы и чудовищный оскал. Игра закончилась, надетый на шею поводок, ограничивал движение и чем-то напоминал нить марионетки. Девочка повела собак домой, где у каждой был свой вольер.

***

Росли деревья, похожие на кактусы. Надо мной было зелёное небо и оранжевое солнце, высоко, под сиреневыми облаками, парила небольшая стая птеродактилей. Я лежал в тени горы, где-то плескалось море. Потом гора повернулась и перед моим взором предстал огромный одноглазый карапуз. Я спросил:

– Где я?

Карапуз поднялся и побежал с криком:

– Мама, кукла очнулась!

Подошла женщина, чем-то похожая на Нелю, только с одним глазом:

– Ох, и долго же ты Романов восстанавливался, я думала навеки останешься игрушкой для моих малых.

Она рукой махнула вдоль берега, где, атакуя отца, резвилась стая маленьких циклопиков. Я критично осмотрел себя: на мне были оранжевые клоунские штиблеты и коротенькие голубые штанишки, про дальнейший фасон одежды можно было не догадываться. Неля заметила, что я скривился:

– Не переживай Романов, тело заменим, как подберём что-нибудь подходящее.

И они нашли, и это новое тело было немного лучше, не тёрло и не давило, я почувствовал, как заработало моё сердце, перегоняя красную кровь по венам, артериям, питая органы. В зеркале был грек, а может иудей, не так важно. Я шагал по берегу и слышал, как маленькая девочка спрашивала у брата:

– А, кукла теперь кто?

Он ответил не задумываясь, вспомнив уроки отца:

– Циклус, придумавший людей! Придумавший мир, которого никогда не было.

***

– Ты не веришь в бога?

– Я пишу фантастику, а не танцую её.

– Ты считаешь религию фантастикой?

– Хуже, гораздо хуже. Она придумана адептами, как выбор направления развития всего человечества на многие века вперёд. Они умышленно исказили учение Христа, отдав на откуп жизнь человеческую в руки торговцев и промышленников. Сама же религия не объединила, а рассорила народы, создав сотни ненужных толкований. Бог един, а религий – множество. И если бы был бог, разве допустил бы он этого?

– Ты считаешь, что виноват бог в гибели людей?

– Нет, виноваты сами люди. Они всегда стремились к самоуничтожению.

– Тогда причём здесь бог?

– Бога нет, вы слышите, его никогда не было! Был создатель, или группа создателей, но они, к сожалению, тоже – не бог. Нельзя верить в то, что не видишь, в то, чего не существует в природе!

– Вы ошибаетесь молодой человек. Бог существует, в другом измерении, но он есть и именно бог, ответственен за эти миры, которые он назвал антагонистическими. Земля была создана, для примера – как нельзя жить, и заселена народом, который, как хорошие актёры играли свою роль – они в финале спектакля, добились сверх могущества и уничтожили планету вместе с собой. Земля была примером для остальных, смотрите, изучайте и одумайтесь от неправедных действий. А люди? Гибель Земли не была смертью для человечества. Много людей, в момент большого взрыва, находилось за пределами человеческой цивилизации – в секретных лабораториях других миров, в резервациях, в разных уголках вселенной, просто, как генетический код на блуждающих метеорах и в океанах новых, только рождённых планет. Будет ли альтернативное человечество похоже на себя – каким оно было до взрыва, или будет отличаться, никто не знает. Человек жив, а это главное.

И корреспондент начал таять. Последние слова его доносились до меня тогда, когда растворился в воздухе микрофон и пропала вся записывающая аппаратура.

– Эй! Ты кто?

– Бог…Бо…, или мне послышалось?

Эти непонятные социальные опросы и здесь достают.

– Ты видел бога? – спросил я лежачего рядом товарища.

Он посмотрел на меня со странной всезнающей улыбкой:

– Перегрелся маленько!

Волны щекотали пятки, и действительно – какие опросы на пляже?

– Витёк, пошли пиво пить, – позвала меня проходящая ватага ребят.

Я, оказывается, уже Витёк, вчера называли меня иначе. Давно ли я перестал страдать угрызениями совести, что меняю тела, каждую неделю. Я не циклоп и мне не надоело жить, я… не знаю, кто я. Империя находилась в самом рассвете, на карте звёздного мира это была лишь маленькая точка, включающая в себя все космические образования. Империя циклопов с номерными планетами, которые в масштабах вселенной были настолько малы, что никто не удосуживался придумать им имя. Иногда это делалось специально, императоры скрывали свои ресурсы, чтобы предотвратить нескончаемые войны империй. Циклопы не были исключением, никогда не было уверенности, что ты выйдешь победителем в борьбе за своё существование. Нас, по приказу императора, с помощью луча транспондера перекинули на другую планету, из новых, разрабатываемых. Кончилось наше время блаженства, всё надо было начинать сначала. Здесь не было ничего: голая земля без растительности, никем не заселённая и несколько шахт с рабами. Не было нашего тёплого и ласкового моря с бутиками и кофейнями, не было пива, городов, дорог. Циклопы всё прибывали, и прибывали. Ещё были видны следы военных действий, земля дымилась в тех местах, где было оказано сопротивление. Циклопы всё прибывали, транспондер, для переноса живой силы, работал не переставая. Механизмы и технику обещали поставить через два месяца. А пока осваивайтесь. Осваиваться где? Вернее, на чём? А ещё точнее – зачем? Несмотря, что народом было заполнено огромное пространство, в шахты – под землю, никто не спешил. Все уже были наслышаны о свойствах добываемых материалов на спорных планетах. Вырывающая из земельных глубин неведомая энергия, убивала целые города с населяющими их народами. Повсеместно, в разработке шахт и в добыче всех глубинных полезных ископаемых использовались рабы. Нам с ними было запрещено общаться. Войны шли между цивилизациями, рабы переходили по наследству, от одних хозяев к другим, без изменения статуса. Рабам было фиолетово, кто победит в той или иной войне, это было вне пределов их интересов. Раб оставался рабом, если он даже вырвался из этой системы. Клеймо раба вечно и не стирается, отсвечивает на одной из левых конечностей, под воздействием ультрафиолета. У раба есть выбор: либо он переходит служить новому хозяину, либо, за определённую наградную сумму, его возвратят прежнему владельцу. Циклопы ждали специальных роботов, контактирующих и управляющих новыми рабами. Роботы были в пути и со дня на день должны были появиться на планете, если ничего не случиться непредвиденного. Случилось, на следующий день случилось. Сначала была атака метеоров, превратившая большую часть прибывшего населения в бесформенные груды мяса, перемешанные с пылью, землёй и камнями. Я, наплевав на все законы и приличия, успел добежать до шахты. Моему примеру последовало несколько циклопов, остальные предпочли смерть – общению с рабами.