Наталья Аллунан

Голос женщины стал похож на человеческий, в нем появился намек на эмоции. – Нас убивают, а вы только смотрите. В чем наша вина? Мы имеем право здесь жить, никому не мешаем. Разве можно нас отстреливать, как собак? Голос снова дрогнул, и Крейн

вовсе не хотелось случайно подстрелить постороннего.

ему уже приходилось оперировать Оро – в Центральной Америке, когда

затем, снова ударив кулаком по кнопке, сказал:

Ветровоск – ведьма, которую все остальные ведьмы считали самой мудрой и самой главной среди них. Матушка никогда не говорила ничего с гордостью, но ей и не требовалось. Гордость была частью её естества, и это всегда чувствовалось. На самом деле все качества, которые

возразил Лант. А Пер ничего не сказал

равдались – он мирно спал под одеялом. И я не стал его будить. – Но на самом деле его там не было.

: «Мы бы куда меньше переживали о чужом мнении, если бы знали, насколько другие люди зациклены на самих себе».

Да. Моя любимая молитва: «Спасибо тебе, Господи, за то, что помог мне понять, что эта проблема уже решена за меня».

Помнить о смерти – отличный способ сосредоточиться на том, что по-настоящему важно. Пока не стало слишком поздно.