Марина Эльденберт

– Тебе рассказал? – Не мне, матери. – Элеонор опустила

? – переспросила ошарашенно. – Снимай одежды. Все. – В рычание зверя ворвалась угроза. – Хочу рассмотреть получше… свою рабыню. Мир перед глазами покачнулся, сжался до точки, во рту пересохло. Тело под его взглядом

несостоявшийся разговор, но за меня его начал Рихт. – Танни, тебе вовсе не обязательно решать прямо сейчас. И напрягаться

Видеть мне было и не обязательно: я их чувствовала. То ли из-за его силы, то ли из-за чего еще. Вот это меня и интересовало больше всего. Почему я чувствовала, что он как-то воздействовал на других своей силой? Я не волчица, как сказал его старший брат, тогда что со мной не так? Я ненавидела это чувство, когда со мной было что-то не так!

же, как танец на пилоне – скрытое проявление глубоко подавляемой сексуальности»

На смену старому всегда приходит что-то новое, – философски заметила Лэм. – Движение вперед без перемен невозможно

полетом на самолете, это совсем иные ощущения. Когда уходит страх, остается чистое незамутненное удовольствие и восторг, а еще – чувство