Анна Бруша

осталась от прошлой владелицы домика. Я не стала

получила смертельную рану. Дитер справился с охватившим

С каждой минутой, проведенной в вынужденном уединении, во мне зрела уверенность: Моран не мог просто взять и умереть. Для меня муж жив. И я не поверю в обратное до тех пор, пока сама не увижу его тело.

– А что вы делаете в библиотеке? – спросил он с любопытством. Ну что люди делают в библиотеке? Конечно, едят пирожные. Эдмунд являл собой образ ученого мага из анекдотов.

закутке, уютно отгороженном от остального опенспейса, сидела моя «команда-ураган» – Лена и Оксана. Что-то они подозрительно нарядные сегодня, и обе уже успели накрутить кудри (у нас в тумбочке живет утюжок, так что в считанные минуты можно стать принцессой). Обычно красота наводилась вечером, если кто-то шел на свидание или на встречу с подругами, на выставку, в театр… да мало ли поводов выглядеть хорошо? – Привет, Маша, задержалась? – Лена стряхнула несуществующую пылинку с идеального черного платья. Ого, «то самое счастливое платье». Видимо, что-то серьезное. – А ты уже поздравила Геннадия? – спросила Оксана, в

Расставание – это… знаешь ли, очень больно. Как… м-м-м… восковая эпиляция. Сидишь с наклеенной полоской, смотришь на нее, терзаешься, страдаешь… И знаешь, что приносит облегчение? Нужно, чтобы кто-то взял – и отодрал.

когда человеку нечего терять, он обретает силу.