Kitobni o'qish: «И звери», sahifa 2

Была на собрании больная курица. У нее покривилась шея, потому что однажды громадный щенок бросился на ее цыплят, она бросилась их защищать, и щенок куснул ей шею.

– Да, – сказала курица. – Уж если с нами что-нибудь случается, так уж конец. Уж нечего ждать. Одного моего сына, которого я у собаки вырвала, люди потом зарезали и съели. И все-таки они воскреснут. А сын мой не воскреснет, и я его больше никогда не увижу. Ведь и я пропаду.

Собака тоже была на собрании и стала бормотать, извиняясь перед курицей: она была тогда молода, она не знала, хотела поиграть с цыплятами. А что касается людей…

Но собаку перебил осел:

– Что касается людей, – сказал он, – то удивительно, до чего они глупы, медлительны, непонятливы и слепы! И все-таки им позволено воскресать. Мы, звери, мало знаем, – но уж до такой степени ничего не понимать и не видеть, как люди, – это даже странно. Например, мы видим ангелов, а они их совершенно не видят.

– Неужели не видят? – с удивлением спросила кошка. – Ты уверен?

– Ну, еще бы! Дети человеческие, самые маленькие, видят, а чуть начнет говорить – теряет всякое зрение. Подумайте! На моей прапрабабушке поехал раз человек – Валаамом его звали – по какому-то нехорошему делу. Едет по переулку. Ангел загородил дорогу. Человек не видит – и ведь какой человек! Пророком считался. Прапрабабушка видит ангела – ну, конечно, остановилась. Не идти же на ангела! А пророк ее бить. До того дошло, что прапрабабушке, в виде снисхождения, позволено было человеческими словами сказать пророку, что тут ангел стоит не пускает дальше. Нет ничего они не видят!