Что есть истина

О необходимости понятия Гегель пишет следующее. Понятие положено как содержащее внутри самого себя определенность, или действие. Понятие в своей деятельности сохраняет себя, т. е. оно имеет своим результатом лишь самое себя, и в конце оно есть то же самое, чем оно было в начале, в его первоначальности; лишь благодаря этому самосохранению оно есть истинно первоначальное. Понятие само в собственном единстве и в идеальности своих определений содержит суждение или отрицание, противоположность между субъективным содержанием и объективным, и в такой же мере содержит снятие этой противоположности.

В мышлении и сознании противоположность между субъективным и объективным содержанием является осознанным противоречием, которое имеет место внутри субъекта, и переходит в деятельность отрицания отрицания. Удовлетворение от решения противоречия восстанавливает мир между субъектом и объектом. Деятельность мышления осуществляет снятие противоположности между субъективным и объективным. При этом отрицается субъективное понятие, непосредственная субъективность, равно как отрицается и непосредственная объективность. Такое отрицание мы совершаем по отношению к случайным вещам и явлениям, а также по отношению к собственной субъективности.

Субъективное понятие, как таковое, конечно по своему содержанию и имеет некоторое внешнее условие в своем объекте, представляющем материал для понятия. Непосредственность субъективного понятия означает, что особенность, как его момент и как определение формы, выступает как рефлектированная внутрь себя, что содержание выступает как отличное от целостности формы понятия. Это различие составляет конечность субъективного понятия внутри самого себя. Содержание субъективного понятия вследствие этого есть ограниченное случайное и данное содержание, равно как и объект понятия есть некое особенное.

Полезность содержания субъективного понятия признана, в том числе и в науках, недостаточной для достижения подлинного разумения природы вещей.

В процессе познания диалектика конечных вещей, не должна ограничиваться лишь отрицательностью. Важнее вникнуть в положительное содержание вещей.

В субъективном понятии смыкание с внешней ему объективностью происходит как результат их единства. Это единство есть, с одной стороны, субъективная деятельность, с другой стороны – непосредственно подчиняемая понятию объективность, средство.

Субъективное понятие как для себя сущее понятие есть целостность моментов понятия. Первым из этих моментов является тождественная с собою всеобщность, которая все заключает в себе, но в которой еще ничего не различено. Вторым моментом является затем обособление этого всеобщего, благодаря чему это всеобщее получает определенное содержание. Так как это определенное содержание полагается деятельностью всеобщего, то последнее через посредство этого содержания возвращается к самому себе и смыкается с самим собою. Согласно с этим, мы, ставя себе цель познания понятия, говорим, что мы что-то решаем, думаем, представляя, таким образом, себя как бы свободными до того, как приняли решение, сформировали понятие, доступными нам для этого определениями. Но этим мы выражаем то, что наше субъективное понятие выступает из своей лишь для себя сущей внутренней жизни и вступает в отношения с противостоящей ему объективностью.

Форма субъективного понятия есть умозаключение, в котором всеобщий момент понятия через посредство особенности смыкается с единичностью таким образом, что единичность, как самоопределение, не только обособляет и превращает еще неопределенное всеобщее в некоторое определенное содержание, но также полагает противоположность субъекта и объекта. В то же самое время единичность есть в самой себе возвращение внутрь себя, ибо, сравнивая субъективность понятия, которая предполагается противостоящей объективности, с внутри себя сомкнутой целостностью определений понятия, единичность определяет субъективность, как нечто несовершенное, и обращается вместе с тем вовне.

Эта направленная вовне деятельность есть деятельность единичности, тождественная в субъективном понятии с особенностью. Она вмещает в себе, наряду с содержанием, также и внешнюю объективность. Она приходит, во-первых, в непосредственную связь с объектом и завладевает им как средством. Понятие есть эта непосредственная власть, потому что оно есть тожественная с собою отрицательность, в которой бытие объекта всецело определено как лишь нечто идеальное. – Весь средний термин умозаключения (единичность и особенность в некотором тождестве) есть внутреннее могущество понятия, как деятельности, с которой объект, как средство, непосредственно соединен и которой он подчинен.

В умозаключении о понятии средний термин разбит на два внешних друг другу момента – на деятельность и на служащий средством объект. Соотношение понятия, как власти, с этим объектом и подчинение ею себе этого объекта непосредственно,– первая посылка умозаключения, – поскольку в понятии, как представляющем для себя сущую идеальность, объект положен как в себе ничтожный. Это соотношение или первая посылка сама становится средним термином, который вместе с тем есть внутри себя умозаключение, так как понятие смыкается с объективностью посредством этого соотношения, посредством своей деятельности, в которой она продолжает содержаться и господствовать.

Понятие непосредственно овладевает объектом, потому что оно есть власть над объектом, потому что в понятии содержится особенность, а в особенности также и объективность. Деятельность понятия с ее объектом еще направлена вовне, ибо понятие еще не тождественно с объектом. Поэтому понятие, сначала, должно опосредствоваться объектом. Средство, как объект, находится в этой второй посылке в непосредственном соотношении с другим крайним термином умозаключения, с объективностью, как предпосылаемой, с материалом. Это соотношение есть сфера служащих понятию механизма и химизма. Истиной отношения объектов является свободное понятие. То обстоятельство, что субъективное понятие, как власть, правящая процессами механизма и химизма, в которых объективное стирается и снимается, сама держится вне их и вместе с тем есть то, что в них сохраняется,– есть достоинство разума. Достоинство разума состоит вообще в его опосредствующей деятельности, в которой он осуществляет лишь свою собственную цель. Цель познания понятия есть, таким образом, познание положенного единства субъективного и объективного. Однако характерной чертой этого единства является то, что одностороннее в субъективном и объективном снято в их единстве. Объективное в нем подчинено и сделано соответственным понятию, как свободному понятию, и, следовательно, подчинено также и его власти. Понятие отстаивает себя и сохраняется в борьбе. Понятие противополагает себя объективному и сохраняет себя в объективном. Оно есть не только одностороннее субъективное, особенное, но также и конкретно всеобщее, в себе сущее тождество субъективного и объективного. Это всеобщее, как просто рефлектированное внутрь себя содержание остается одним и тем же на протяжении всех трех терминов умозаключения и их движения. Но сформированное понятие надломлено внутри себя. Поэтому получилась форма, лишь внешне приложенная к преднайденному (непосредственно данному и используемому) материалу,– форма, которая, благодаря ограниченному содержанию понятия, также представляет собою случайное определение. Достигнутая форма понятия есть, поэтому, лишь некое понятие объекта, который, в свою очередь, представляет собою средство или материал для других целей и так далее до бесконечности. Но то, что происходит в процессе деятельности понятия в самом понятии, это именно то, что снимаются односторонняя субъективность и видимость наличия противостоящей ей объективной самостоятельности. Овладевая объектом, понятие полагает себя как в себе сущую сущность объекта: самостоятельность объекта исчезла уже в механическом и химическом процессах взаимодействия объектов, а в их протекании под господством понятия снимается видимость этой самостоятельности, снимается противопоставляющее себя понятию отрицательное. Но уже в том обстоятельстве, что сформированное понятие определено лишь как средство и материал, этот объект полагается как нечто в себе ничтожное, как нечто лишь идеальное. Тем самым исчезает также несоответствие между содержанием и формой. Так как понятие, благодаря снятию определений формы, смыкает себя с собою, то форма положена как тождественная с собою, положена, следовательно, в единстве с содержанием, так что понятие имеет содержанием лишь себя. Таким образом, через процесс деятельности понятия положено в себе сущее единство субъективного и объективного, положено теперь как для себя сущее единство, – положена идея.

Конечность понятия состоит в том, что при формировании понятия материал, употребленный как средство, лишь внешним образом подводится под понятие и делается соответственным ему. Но на самом деле объект есть в себе понятие, и когда понятие сформировано, оно является лишь проявлением его собственной внутренней сущности. Объективность есть, таким образом, как бы только покров, под которым скрывается понятие. Познание истинного понятия состоит, поэтому, лишь в снятии иллюзии, будто оно еще не достигнуто. Благо, как достижение субъектом в себе и для себя определенного и равного самому себе простого содержания, абсолютное благо, осуществляется вечно в мире, и результатом этого является то, что оно давно само по себе осуществлено и ему не приходится ждать нас, чтобы мы его осуществили. В этой иллюзии осуществления блага мы живем, и вместе с тем только она является побуждением к деятельности, она одна заставляет нас интересоваться миром. Идея в своем процессе сама создает себе эту иллюзию, противопоставляет себе нечто другое, и ее деятельность состоит в снятии этой иллюзии. Лишь из этого заблуждения рождается истина, и в этом заключается примирение с заблуждением и с конечностью. Инобытие или заблуждение, как снятое, само есть необходимый момент истины, которая существует лишь тогда, когда она делает себя своим собственным результатом.

Из русских мыслителей, пожалуй, только один – Л.Н. Толстой осознавал существование и действие “энергии заблуждения”: в своей жизни, в жизни героев своих произведений – на пути к истине.

Необходимость последовательного развития и существования форм сознания

Сознание

Предварительные замечания

Со своей природной стороны человек конечен и смертен, но он бесконечен и свободен в познании и развитии сознания.

Окружающий мир, природа выступает в сознании, в определении сознания и как продукт сознания.

Пробуждение сознания и его развитие имеет причиной самого человека, и этот процесс повторяется в каждом человеке. Наше обыденное сознание представляет собой а) знание о вещах нас окружающих, об их взаимосвязях и отношениях, а также б) знание о нас самих, о нашем знании, о нашем взаимоотношении с другими людьми и предметами. Мы не ограничены в своем мышлении даже из-за приготовленных для нас и навязанных воспитанием, образованием и окружением представлений, которые нам очень трудно преступить, так как эти представления обладают, как нам кажется, значимым содержанием.

В философии знания рассматриваются не как односторонние определения субъекта, но скорее как определения, возникающие из отношения между субъектом и объектом, т. е. не только как субъективные, но и как объективные. Из отношения между субъектом и объектом следует: предмет по сути дела может быть определен соответственно сознанию, и определения предмета (объекта) можно рассматривать как зависящие от развития сознания (субъекта); с другой стороны, сознание (знание субъекта) определяется в соответствие с различием (определениями) предметов (объектов), которыми оно обладает. Познание означает не что иное, как знать предмет соответственно его определенному содержанию, заключающему в себе многообразную связь и служащему основанием связи со многими другими предметами.

Развитие сознания субъекта проходит определенный путь и состоит в следующем.

Я – субъект сознания и есть мышление. Я выделяю себя из природы, отличаю себя от других, т. е. имею знание о себе самом и знание о других.

Существенное для я определение составляет его бытие. Я и мое бытие связаны неразрывно между собой. В сознании мое мышление от всякого размышления возвращается к непосредственности, к бытию и на любой ступени развития на пути познания – к единству с самим собой. Поэтому я есть бытие или содержит бытие как момент в самом себе. Поскольку это бытие я полагаю как нечто другое по отношению ко мне и в то же время тождественное со мной, постольку я есть знание, и обладаю абсолютной достоверностью моего бытия. Я не может существовать, не имея знания о себе, не обладая достоверностью самого себя, и не будучи такой достоверностью. Сознание субъекта различает мышление как свою духовную деятельность и как природное существование, через которое сознание чувственно воспринимает окружающее. Я в себе уже содержит различие в самом себе, которое состоит в том, что свое природное бытие я полагаю так же как и предмет, как нечто другое по отношению ко мне. Бытие субъекта есть единство самого себя и этого другого, но в этом единстве есть и различие. Поэтому сознание это различие с необходимостью относит к существующему в себе и в предмете различию. В процессе познания сознание из своего другого непосредственно рефлектирует в себя. Я возвышается, таким образом, над тем, что действительно от него отлично, в этом своем другом оказывается при себе, при любом рассмотрении сохраняет достоверность самого себя. Только поскольку я оказываюсь способным постигать себя как я, другое становится для меня предметным, противопоставляется мне и в то же время идеально полагается мной.

Я лишь в той мере открывается самому себе, в какой его другое открывается для него. Сознание оказывается определенным соответственно различиям в предмете. Дальнейшее развитие сознания определяется изменением определений предмета. Логическое определение предмета (объекта) есть то, что тождественно в субъекте и объекте; их абсолютная связь, есть то, соответственно чему объект есть нечто принадлежащее субъекту.

Для я имеется противоречие, состоящее в том, что предмет, с одной стороны, находится во мне, а с другой стороны, имеет столь же самостоятельное существование вне меня. Сознанию предмет является как положенный посредством я, но как непосредственный, сущий, данный, ибо сознание не знает еще, что есть для себя предмет. Существующее в сознании субъекта неравенство между знанием и предметом (объектом) составляет их различие, негативное вообще. Это различие необходимо приводит моменты неравенства (противоположности) в движение. Это неравенство в такой же мере есть неравенство объекта с самим собой. То, что кажется совершающимся вне объекта, деятельностью направленной против него, есть действие объекта на субъект, и объект по существу оказывается субъектом. Всякое содержание объекта есть его собственная рефлексия в себя. Когда в объекте уравнивается наличное бытие с сущностью, он есть для себя объект так, как он есть.

О развитии сознания человека еще следует сказать, что можно выделить, во-первых, – его природные задатки, темперамент, характер; способность, потенциал к развитию, определяемый его мышлением; действительное состояние его развития (для-себя-бытие), определяемое его сознанием. Способность человека к развитию проявляется в мышлении – духовной деятельности его сознания, с помощью которой человек познает окружающие предметы и явления, приобретает для себя абсолютное содержание. Приобретаемые знания, то, что есть в-себе-бытие предметов, должно быть осознано человеком и стать для человека. То, что для человека было предметом, становится принадлежащим ему и становится тем, что человек есть в себе. В-себе-бытие предмета становится в-себе-бытием человека. То, что человек приобретает и сохраняет в сознании, становиться для-себя-бытием человека. Эта измененная форма для-себя-бытия есть нечто отличное от предшествующей формы потому, что человек знает, что он есть в себе и остается у себя. Лишь через отношение к предмету человек развивается. Дух человека – его сознание и мышление остаются свободными только потому, что они находятся у себя, и начало духа и конец совпадают. Он подобно семени растения в природе, после того как он сделал себя иным, снова возвращается в единство, к себе. Новое в сознании человека и сам человек есть бытие друг для друга, и именно вследствие этого они есть для-себя-бытие. Это нахождение духа у себя, этот возврат его к себе, можно признать его высшей абсолютной целью – достижение свободы; во всем другом, кроме мышления, дух не находит этой свободы. Именно это представляет интерес для человека – появляется подлинная собственность, подлинное собственное убеждение. Переход от одной определенности к другой, совершающийся в себе и для себя, – есть основание внутренней необходимости и логической последовательности развития сознания. Напротив, например, в созерцании, в чувствах, в религиозной вере человек находит себя определяемым чем-то другим. В воле у человека есть собственные определенные цели, определенный интерес, но они ограничены влечениями, склонностями, отношениями с чем-то другим.

Что касается свободы мышления в истории развития мышления, то нужно отметить, что греческая философия мыслила свободно, а схоластика несвободно, так как брала свое содержание данным, а именно данным церковью. Поэтому претензии церкви стать во главе духовного развития людей не только не обоснованы, но и вредны. Отличительной чертой свободного мышления является чистое, не навязываемое ни кем и ни чем нахождение мысли у себя.

Истинная объективность мышления состоит в том, что мысли суть не только наши мысли, а вместе с тем суть вещей и вообще всего того, что является для нас предметом, суть их в себе, их всеобщее и необходимое.

Развитие сознания представляет собой деятельность, различные моменты которой в-себе-бытие и для-себя-бытие. Деятельность сознания при этом едина. Единство различных моментов деятельности есть конкретное. Не только деятельность конкретна, но конкретно также в-себе-бытие, субъект деятельности и для-себя-бытие как продукт деятельности, которые есть содержание деятельности. Процесс развития сознания есть также и процесс развития конкретного, и есть идея, которая состоит в том, что мы обладаем одним и некоторым другим, и они суть одно, представляющее собой третье, так как одно есть в другом, находясь у самого себя, а не вне себя. Таким образом, идея по своему содержанию – единству различных определений также конкретна. Вопреки рассудку, истинное, идея представляет не пустые общие определенности, абстракции, а есть некоторое всеобщее, которое само в себе есть особенное, определенное. Идея, как конкретная в себе и развивающаяся, есть целостность, содержащая в себе множество ступеней и моментов. Идея также как и истина всегда конкретна. Рассудочные определения могут составить “правильную”, но только в “голове” абстрактную теорию, которая не выдерживает практической проверки из-за их противоречий.

Ограниченность определенности содержания и формы сознания на каждой ступени его развития с необходимостью выводит сознание на новую ступень познания отношения мышления и бытия.

Мышление как понимание движимо понятием, моменты которого – единичное, особенное, всеобщее. Только сознание и мышление обладает этими определенностями понятия. В сознании имеется определенность всеобщности, через которую сознание относиться к себе самому, и определенность особенности, через которую сознание выступает для себя предметом. Только наличие момента особенности вместе с моментом всеобщности делает сознание впервые сознанием. Единство моментов всеобщего и особенного есть единичное. Момент всеобщности сознания таков, что он безразличен к любой определенности предмета. Суть этого момента состоит в том, что сознание не должно утрачивать себя в определенности предмета и бесконечном многообразии определенностей предметов. Момент всеобщности необходим в сознании для того, чтобы не только удерживать в сознании предмет, но и осознавать это, т. е. обусловливает самостоятельность сознания. Познаваемый предмет через свой момент особенности выступает для сознания лишь потому, что сознание вступает в отношение к себе самому. Особенный момент предмета выступает для сознания, поскольку сознание не исчерпывается моментом особенности, а с необходимостью имеет в себе момент всеобщности, который хоть и кажется абсолютно внешним для момента особенности, но имеет внутреннюю связь с ним и только через эту связь и есть познание, имеющее место в осознании предмета. Момент особенности предмета подчинен моменту всеобщности в сознании. Сознание может относиться к предмету и к внешнему миру, а не наоборот. Именно поэтому сознание способно познавать существующие предметы и внешний мир.

Особенность предмета не может господствовать над всеобщностью сознания. Сознание с его всеобщей определенностью является вследствие этого абсолютной мощью, которой не может оказать сопротивление какое-либо единичное, особенное внешнего мира.

Чтобы сознание начало хоть что-то понимать об особенности предмета, оно должно иметь в себе внутреннюю связь момента всеобщности с моментом особенности. Только при этом условии возможен анализ особенности предмета. Анализ предмета начинается с отрицания того, что анализируется, т. е. определенностей предмета. Определенности предмета переносятся сознанием из формы объективности в форму субъективности. Сознание есть отрицание и определенности предмета, и определенностей предмета вообще. Поэтому мышление и сознание, никогда не рассматривалось властями и идеологами как нечто невинное, а преследовалось и истреблялось. Отрицательность дает мышлению возможность подвергать отрицанию особенность предмета, разлагать его или анализировать. Сознание относится к себе самому, и оно уже есть отрицательность. Оно подвергает отрицанию свою собственную неопределенность, ограничивает неопределенную безграничность. Чтобы осознавать что-нибудь, нужно это подвергнуть отрицанию. Сознание есть первое отрицание внешней объективности вообще. При этом происходит только снятие внешней формы проявления вещи или явления, т. е. объективное переводится в субъективное. Этот перевод неудовлетворителен из-за отсутствия соответствия одного другому, например, внешнего содержания внутреннему, осознанного содержания неосознанному, нового содержания имеющемуся, т. е. объективное не таково, каким оно выступает в сознании, не достигшем разумной ступени развития. С этой неудовлетворительностью проявления объективного в сознании, перевода объективного в субъективное связаны конфликты подросткового возраста, все начальные этапы формирования отношений в семье, обществе, в политическом и государственном устройстве. В процессе анализа, снятия определенности предмета, возведении этой определенности в субъективную форму устанавливается не только в этом предмете, но и во многих особенных предметах, что у них общего, а что различного. Но познание не ограничивается познанием общего, потому что оно оказывается достаточно внешним. В этом, например, состоит причина того, что общечеловеческие ценности выносятся за пределы исторической формации и определенной ступени истории общества. В этом “заслуга” рассудка, для которого чрезвычайно важен то момент особенности, то, наоборот, момент всеобщности, который производит впечатление непосредственности, абсолютной тождественности с собой, кажется единственной реальностью. Чтобы осознавать что-то особенное, нужно особенность предмета обязательно отнести через особенность в сознании к моменту всеобщности. Момент всеобщности в представлении (эта форма сознания присуща диалектическому материализму) всегда выступает внешним, потусторонним для определенности предмета, т. е. оказывается лишь недостижимой целью. Становится понятным определение истины в диалектическом материализме: истина есть то, к чему мы вечно приближаемся. Каким образом можно приближаться, пребывая вне того, к чему приближаешься? Это бессмысленно.

Мышление составляет основу развития субъекта. Свобода мышления обусловливает освобождение субъекта от его природной определенности и позволяет рассматривать природную определенность субъекта как самостоятельный объект. Об этом объекте, как внешнем для субъекта, субъект и получает знание и, таким образом, является сознанием. Цель мышления как явления сознания субъекта и его духовной деятельности состоит в том, чтобы поднять достоверность сознания до знания истины. Эта цель существенна для верящего в себя самого разума и достигается знанием разума, познаванием в понятиях. Мышление должно рассмотреть формы мышления сами по себе, должно подвергнуть себя самого исследованию, само должно определить свои границы и вскрыть свои недостатки.

Соответственно различию своего предмета сознание необходимо проходит ступени развития: представление (чувственное и воспринимающее сознание); рассудочное (чувственное и анализирующее, разделяющее) сознание; самосознание – сознание самого себя; разум – единство сознания и самосознания, сознание тождества мышления и бытия (субъекта и объекта). Необходимость развития сознания обусловлена наличием внутреннего противоречия в отношении мышления и бытия, которое преодолевается в диалектическом процессе развития понятия.

Сознание рассматривается субъектом как внешний для него объект. Сознанию вместо формы непосредственности, внешности и единичности придается форма всеобщего, внутреннего, принадлежащего собственно субъекту. Лишь при этом условии сознание развивается до самосознания. Самосознание, содержащее в себе момент сознания как отдельный предмет, противопоставляет себе некоторое другое самосознание, приобретает себе объект, который тождественен с ним и в то же время самостоятелен. Самосознание через всеобщее выходит из своей противоположности другому самосознанию, переходит к опосредствованному единству с ним и становится конкретным для-себя-бытием “я”, абсолютно свободным разумом, познающим в объективном мире себя самого.

Когда бытие абсолютно опосредованно, когда оно становиться субстанциональным содержанием, достоянием я – бытие становится понятием, в котором противоположность бытия и знания преодолена. Эта противоположность преодолевается только в знании разума.

Разум лежит в основе сознания и самосознания и есть их первоначальное единство и истина.